Пока он
ничем не скомпрометировал себя.
- Ну это как сказать!
- Так и есть. Это его мнение, он на него имеет право и просто
защищает свою позицию.
- Ладно, оставим. Но мы должны хоть что-то делать. Бездействие сейчас
хуже смерти.
- Не преувеличивай! Кроме того, что мы сейчас можем делать? Вот
завтра, после того как Эш проанализирует информацию...
- Завтра может быть уже поздно. Надо быть полностью уверенным в
безопасности экипажа и корабля. Надо принять в этом направлении
соответствующие меры.
- Ладно. Но прежде всего мы должны прийти к общему решению этой
проблемы.
- Согласна. Но решение это надо принять быстро. Даллас, - она вдруг
заговорила совсем по-другому, - мы же с тобой всегда понимали друг друга!
- Мы все просто устали, и нам нужен отдых, - ответил капитан.
Рипли тронула клавишу, и люк медленно открылся.

32
Бледно-розовая панель плавно ушла в стену. Когтистая четырехпалая
лапа коснулась синей клавиши контрольного доступа к центральному
компьютеру. Вспыхнули индикаторы на стене. Луч сканирующего лазера прошел
по жесткому узловатому телу, отражаясь в искрящемся блестящем панцире.
Чириканье анализатора продолжалось всего несколько мгновений. Затем все
стихло.
Бронированный щит распался на части, которые утонули в нишах. В каюте
стало светло, и индикаторы на переборках замигали как сумасшедшие. Экран
вспыхнул, и по зеленому полю побежали символы. Целый водопад знаков
мелькал и переливался, но вот он остановился, и на дисплее появилось:
"Чужой"
"Вторжение в центральную сеть"
"Доступ к информации ограничен"
"Доступ к информации закрыт"
"Все каналы центральной системы блокированы извне"
"Экстренное уничтожение информации на матрицах"
"Переход системы в режим уничтожения информации"
"Предупреждение экипажу: на корабле обнаружено присутствие чужеродной
мыслящей субстанции 47-го класса по шкале Ван-Стафа"
"Чрезвычайная опасность"
"Компьютер отключен. Информация уничтожена".
Жилистые пальцы разжались, и на пол с шипением упал блестящий
наконечник, рассыпая осколки волноводов. Индикаторы ослепительно вспыхнули
и стали взрываться один за другим, наполняя каюту едким дымом. Экран
погас. Лапа поползла по клавишам, оставляя на них сгустки прозрачной
слизи. Рев сирены расколол тишину корабля, и нежный женский голос речевого
синтезатора запричитал: "Команда, срочно приступить к эвакуации. Включена
система уничтожения корабля. До взрыва тридцать минут. Отсчет времени
пошел. Двадцать девять..."
Голос начал искажаться и через мгновение утонул в реве заработавших
маршевых двигателей.
Вспыхнул экран: "Курс изменен. Нынешнее положение корабля: 7564567652
987876712114385654307685..."
Экран взорвался. Осколки стекла зацокали по панелям, срезая колпачки
индикаторов, ручки тумблеров; раскалывая корпуса клавиш, царапая переборки
и потолок. Панель центрального терминала отлетела, обнажая пучок вьющихся
щупалец, пробивающихся сквозь пыльные кристаллы и платы.
Вспышка.

33
Бретт трудился над самокруткой, глядя в толстый доисторический журнал
с инструкцией по изготовлению этого чуда. Согласно руководству он
аккуратно расправил клочок бумажки, насыпал в нее табаку и старательно
сворачивал теперь в тонкую трубочку. Потом требовалось смочить слюной край
и заклеить самокрутку. Но мокрая от слюны бумага почему-то не хотела
клеиться, табак рассыпался, и вот уже в который раз ничего не получалось.
Сидящие рядом с интересом наблюдали за процессом.
- Черт, наконец! - Бретт быстро вставил получившуюся сигарету в рот и
подкурил ее.
Едкий липкий дым пополз по кают-компании.
- Фу, ну и гадость же ты вечно вычитаешь в своих дрянных журналах! -
сказала, поморщившись, Рипли. - Прочитал бы хоть когда-нибудь что-нибудь
стоящее.
- А-а-а... - отмахнулся он, - это и есть самое стоящее!
- Да, конечно, это самое стоящее дерьмо из всего дерьма, что есть на
свете!
- Ты, между прочим, утверждала, что такого вообще не может быть!
Дым резал глаза.
- Лично мне хочется здоровым долететь до дома, - вдруг сказал Паркер.
- Друг, что ты? Ты ведь тоже нет-нет, да курнешь! - удивился Бретт.
- Да я не об этом. Меня интересует, что мы будем делать с этим
существом?
- Правильное решение можно будет принять, когда мы хорошенько все
обдумаем, - глубокомысленно изрек знатный курильщик и исчез в клубах дыма.
- Слушай, - Рипли наклонилась к нему, - а ты знаешь, что постоянно
говоришь "правильно"?
- Правильно!
- Нет, ну что можно думать о человеке, который всегда говорит
"правильно"?
- А он родился таким "правильным", - хихикнул Паркер.
Сидевший рядом капитан с задумчивым видом гладил бороду.
- Во, правильно! - довольный Бретт поправил бейсболку.
К веселой компании подошла Ламберт. До этого она сидела в глубине
каюты и с каменным лицом смотрела прямо перед собой. Выглядела она ужасно.
Коротко подстриженные светлые волосы были взъерошены, щеки впали,
бледно-желтая кожа обтягивала широкие скулы. Под большими серыми глазами
проступили серо-синие полумесяцы, а тонкий прямой нос заострился и теперь
напоминал клюв большой птицы. Она обвела присутствующих пустым испуганным
взглядом и еле заметно напряженно улыбнулась.
- Ладно, хватит. Заткнитесь! - разрушил идиллическое веселье Даллас.
- Нужно занять свои места и заняться делами. - Он встал и пошел к выходу,
но по дороге наткнулся на Ламберт и остановился возле нее.
Глядя сквозь капитана, она заскулила:
- Неужели вы забыли о том, что находится у нас на корабле? Ведь,
может быть, это правда, что опасность чрезвычайна!
Причитания прервал зуммер селекторного телефона. Рипли потянулась к
микрофону и щелкнула тумблером:
- Да, слушаю.
- Даллас! - позвал восторженный голос Эша.
- Что? - отозвался капитан.
- Даллас, приходи немедленно посмотреть на Кейна. Он открыл глаза.
- О Боже...

34
Кейн сидел на столе и усиленно тер глаза. Черные точки зрачков
сузились и почти исчезли в голубых глазах, не пропуская свет. Веки набухли
и вздулись тяжелыми багровыми неповоротливыми мешками. Кожа на щеках
обвисла, а губы пересохли и потрескались. На широком с горбинкой носу
выступили крупные капли пота. Вообще все его лицо было измято и истерзано,
как будто по нему долго били. В накинутом на плечи одеяле и с чашкой
горячего какао в руках Кейн больше всего напоминал бездомного с
благотворительным ленчем под Рождество.
- Как ты, братишка? - спросил заботливый Паркер, - как обычно, он
успел первым сделать то, что собирались сделать все, и задал вопрос,
который хотели задать все.
Кейн устало щурился и отхлебывал из чашки.
- Глупый вопрос. Ужасно, просто ужасно. Как может чувствовать себя
человек после этого? Наверное, как новорожденный. Очень холодно.
Эш подошел к нему и подал новую чашку с горячим какао. Кейн с
жадностью стал пить, и по его лицу было видно, что кипяток доставляет ему
настоящее удовольствие.
Рипли и Даллас стояли рядом и переглядывались. Им не терпелось
расспросить Кейна, и наконец они решили, что настал подходящий момент и
можно задать пострадавшему несколько вопросов. Первым подошел к столу
Даллас:
- Ты помнишь что-нибудь, что было с тобой на той планете?
- Нет. Если кто-нибудь расскажет мне о том, что со мной произошло, то
я тому по возвращении сотню презентую. Ребята, я... - он замер, взгляд его
остановился, мышцы на лице напряглись, и на лбу появились глубокие
морщины. Увидев его состояние, все замолчали и замерли.
- Я-я-я, - протянул он, - помню... Что-то странное. Что-то как в
страшном сне. Я помню только, что что-то ужасное происходило с нашей
"мамой". Что со мной? - Кейн вдруг заговорил высоким ломающимся голосом и
начал беспокойно оглядываться. - Где я сейчас? Вообще, где мы все?
- Все в порядке!
- Все в полном порядке! Мы на пути домой.
- Нас уже давно нет на той планете.
- О-о-о, - Кейн потряс головой, - нет, я больше не хочу туда.
Большие капли пота выступили на его лбу. Было видно, что
воспоминания, оставшиеся у него, были не из приятных. Подошел Эш с
очередной чашкой:
- Ты еще не оттаял?
- Спасибо, Эш, это то, что мне сейчас нужно.
- И все же, - не унималась Рипли, - если можешь, напрягись, вспомни,
что там было.
- Ну я же говорю тебе. Мы идем этими жуткими коридорами, ну, Даллас,
Ламберт и я. Идем... А потом что-то... Как во сне. Какой-то ужас творился
с "мамой". Непонятно, как вы все остались живы. Здесь все сломалось. Это
просто невообразимо.
- Так ты говоришь, с "мамой" что-то произошло?
- Нет! Боже... Я же сказал, что все было как во сне. Вы все..
- Ну что ты к человеку пристала? - вмешался в разговор Паркер. Он
подошел к Кейну, обнял его за плечи и встряхнул. - У человека мозги еще не
оттаяли, а ты его вопросами мучаешь, - он погрозил Рипли толстым черным
пальцем и обернулся к Далласу: - Кэп, после всего этого надо перекусить.
Может, устроим вечеринку?
- Устроим, - Даллас кивнул, - но по-моему, ты уже приступил к
подкреплению своих сил.
- Ну... - Паркер опустил глаза и спрятал за спину пакетик с какой-то
едой, - мой растущий молодой организм постоянно требует подпитки. Я с этим
ничего не могу поделать.
- Вот уже сколько лет я жду, когда он у тебя вырастет, - съязвил
Бретт.
- Между прочим, нам по такому случаю полагается царский обед! Даю
добро, будем праздновать, - резюмировал Даллас. - Как ты, Кейн?
- Я не против, даже наоборот, я чертовски проголодался! В желудке как
в пустом бочонке.
- Отлично, отлично, дружок, - заревел Паркер, - пошли, нечего тебе
тут делать. С остальным начальство и без нас разберется.
Все галдя направились в кают-компанию, считая своим долгом непременно
похлопать по плечу шатающегося Кейна и сказать ему что-нибудь ободряющее.
В переходнике Рипли задержала Далласа, поймав его за рукав
комбинезона:
- Ну, что ты скажешь?
- Ну что... Ничего не скажу! - Радость от того, что все кончилось
благополучно, переполняла его, и он не хотел разговаривать с мрачно
настроенной Рипли.
- Подожди, ты обратил на него внимание?
- На кого? На Кейна? Конечно! Он...
- Нет. На Эша.
- А что Эш?
- Он ни на что не реагирует.
- То есть?
- У него каменное выражение лица. Никаких эмоций. Улыбается только
ртом, а глаза холодные, бегают, но ничего не выражают.
- Это не показатель. Он все время торчит в лаборатории. Тоже человек,
не выспался, как ты и я, а может, и побольше нашего. Не забудь, он все это
время не отходил от Кейна.
- Не отходил-то он не отходил... А это он сканировал Кейна после
того, как эта тварь отклеилась от него?
- Нет.
- А почему?
- Слушай, пойди и спроси его об этом сама. Только после обеда. Не
порть людям аппетит. Я могу сказать только одно: выглядит Кейн вполне
прилично.
- Да, но он ничего не помнит.
- Слушай, - Даллас скрипнул зубами и с размаху ударил кулаком о
переборку, - Рипли, если бы тебе на лицо присосалось что-то подобное, то,
интересно знать, как бы ты реагировала? Тут забудешь что хочешь! Даже
собственное имя. Так что, по-моему, он еще хорошо отделался.
- Нет, Даллас, все это очень странно.
- Да с чего ты взяла?!
- Он помнит только высадку на планету. И все! А потом только какие-то
галлюциногенные видения. Мне кажется... Нет, я уверена, что эта тварь
стерла у Кейна память!
- Послушай, брось все это. Это - ерунда, бред. Потом! Дай парню
прийти в себя. Сначала эта тварь, потом кома, анабиоз. И ты хочешь, чтобы
он что-то помнил? Ему нужен отдых и серьезная реабилитационная терапия. Я
говорю это как специалист. Ему нужно отдохнуть. Да и нам всем тоже не
помешает. Пошли к ребятам. Вот увидишь, он сейчас поест и ему станет
намного легче.
- Да, наверное. Но мне что-то неспокойно. Я не чувствую, что мы все в
безопасности, - Рипли встряхнула головой. - А может, ты и прав, надо
отдохнуть, расслабиться... Ладно, пойдем.

35
Круглый огромный стол в центре кают-компании был весь завален
чашками, баночками, пакетиками, тюбиками с разнообразной синтетической
снедью. Веселье было в самом разгаре. Все ели и весело болтали. Паркер
шутил не переставая, хохотал и подмигивал Ламберт, которая, как всегда,
курила больше, чем ела, и пила кофе. Сигарета в ее руках дрожала, роняя
пепел прямо на скатерть.
Кейн ел за четверых, и сидящий рядом с ним Паркер не мог упустить
такого повода для шуток:
- Эй, парень! Может, мне лучше отсесть? А то ты и меня проглотишь!
Он, наверное, устал, вот и проголодался!
- Чего пристал, - заступился Эш и пошутил с совершенно каменным
лицом: - Может, он сейчас лопнет от еды!
Но Кейн не обращал на них никакого внимания; он сосредоточенно жевал
и только бубнил с открытым ртом:
- Первое, что я сделаю, когда вернусь на Землю, так это просто
объемся какой-нибудь натуральной жратвой. О... совершенно неважно какой,
но это будет только натуральная пища.
- Да, конечно, - весельчак Паркер был всегда рядом, - а я буду
загорать на пляже в Майами. И, между прочим, мне будет насрать решительно
на все.
- Ну, так уж и на все? - подмигнул Эш.
- Ну, почти на все. Само собой, веселиться я буду в свое
удовольствие. Что ж я - монах какой-то, что ли? Но зато на все остальное
мне будет насрать, это точно!
- Послушай, заткнись! - добродушно посоветовал Даллас разошедшемуся
Паркеру. - Ты начинаешь мне надоедать, да и девушки вон не могут спокойно
кушать, - и он указал на Ламберт, которая так смеялась, что очередной
глоток кофе застрял у нее в горле и не шел ни туда, ни сюда; и теперь
девушка делала героические усилия, чтобы вдруг не оказалось "сюда". -
Проблемы своего пищеварительного процесса и перистальтики обсуди,
пожалуйста, в другом месте. Хорошо?
- Да, сэр, - отрапортовал негр и скорчил совершенно невозможную рожу.
Ламберт согнулась над столом, и кофе выплеснулся у нее изо рта вместе
со взрывом хохота. Смех душил ее. Хоть скатерть и рукава ее комбинезона
были мокрые, она хохотала как полоумная, ни на что не обращая внимания.
Рипли выронила вилку и качая головой, смотрела на Паркера, который от
смеха чуть не падал со стула. Эш молча что-то жевал и как-то странно
улыбался одними губами. Даллас делал вид, что сердит, но тоже улыбался в
бороду.
- Можно подумать, что ты давно не ел так вкусно, - перешел Паркер ко
второму действию концерта. - Ты же знаешь, что все здесь искусственное.
Так что ешь пока то, что дают!
Все были так увлечены клоунадой, что даже не заметили, как Кейн
покраснел как рак и склонился над столом со страдальческой гримасой на
лице. Он захрипел, изо рта его стали вываливаться куски непроглоченного
салата, глаза вылезли из орбит, вены на шее и висках вздулись, а кожа на
скулах вытянулась, рискуя вот-вот лопнуть. Руки свела судорога, пальцы
скрючились и рвали ворот футболки. Улыбка мгновенно слетела с лица
Паркера, и недоумение сменило буйную радость. Он пару раз похлопал ладонью
Кейна по спине, но тот зашелся еще больше.
- Эй, Кейн, что с тобой? Что случилось? Тошнит от такого количества
пищи? Да?
Кейн привстал и, схватившись за горло, повалился на стол.
- Да что с тобой, парень? - Паркер схватил его за плечи и поднял. -
Что с тобой?
Кейн рвался из рук, как испуганное животное, глухо кричал и хрипел.
- Держите его! Положим его на стол!
На помощь подоспел Даллас. Вместе они уложили Кейна на спину.
- Бретт! Ложку! Разожми ему рот, чтобы он не задохнулся!
Кейн дергался и извивался, словно его положили на горячие угли.
Желтая пена хлопьями вырывалась из его рта, забрызгивая все вокруг.
- Аккуратно! Не дай ему прикусить язык!
- Так не удержим! Помогай!
Паркер уселся сверху, как ковбой, усмиряющий дикого быка. Но все было
тщетно. Его огромное тело, весившее не меньше центнера, швыряло из стороны
в сторону.
Кейну было совсем худо. Клокочущий рев вырывался из его горла вместе
с приобретшей алый оттенок пенистой слизью.
- Он умирает! - воскликнула Рипли и обернулась к Эшу. Тот стоял в
стороне, держась за спинку стула. На мгновение она даже забыла, чего от
него хотела. Ее просто шокировало то спокойствие, с каким Эш наблюдал за
происходящим.
- Да сделай же что-нибудь, сукин сын!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19