- Пожалуйста, помоги"!

Когда в номере зазвонил телефон, Вик и Роджер, сидящие у телевизора,
подскочили от неожиданности. Было двадцать минут второго.
Вик схватил трубку сразу же после первого звонка:
- Алло? Донна? Это...
- Это мистер Трентон? - спросил мужской голос.
- Да.
- С вами говорит шериф Баннерман, мистер Трентон. Боюсь, у меня для
вас плохие новости.
- Они мертвы? - перебил его Вик, чувствуя, что пол уплывает у него
из-под ног.
- Мистер Трентон...
- Они мертвы?
- Нам пока неизвестно, где они находятся, - ответил Баннерман, и пол
под ногами Вика вернулся на свое место. Он начал дрожать, зажимая в
пальцах сломанную сигарету.
- Что у вас происходит? Что вам известно?
- Если вы не будете перебивать меня, я сейчас обрисую вам картину.
После вашего звонка в дом направился офицер полиции. Дома никого не было,
но в квартире царил страшный беспорядок. Все было перебито и переломано.
Кровать в спальне производила впечатление, что в ней никто никогда не
спал. Все, что угодно, но только не спал.
- Где моя жена? - завопил в трубку Вик. - Где мой мальчик?
- Пока не знаем. Вся полиция штата поднята на ноги. Их ищут. Мистер
Трентон, у меня есть к вам вопрос. Не знаете ли вы, кто мог совершить этот
непонятный акт вандализма.
Кемп... мой Бог, если их забрал Кемп?
На мгновение ему вспомнился страшный сон: Тед и Донна в норе, а он
бессилен им помочь...
- Если у вас есть какие-нибудь соображения насчет того, кто бы это
мог быть, мистер Трентон?..
- Я немедленно вылетаю, - перебил его Вик. - Я буду в городе не
позднее пяти часов.
Баннерман мягко заметил:
- И все же, если бы вы изложили нам свои соображения, нам легче было
бы искать вашу семью, пока вы не приедете. Вы...
- Кемп, - сдавленным голосом прошептал Вик. - Это сделал Кемп. Я
уверен, что это он. Но, Боже, что же он сделал с Донной и Тедом?
- Кто такой Кемп? - голос Баннермана стал жестким и деловым.
- Стив Кемп, - тихо сказал Вик. - Стив Кемп. Он жил в нашем городке.
Теперь он уехал. Он и моя жена... Донна... они... ну... словом, у них был
роман. Он не продолжался долго. Донна порвала с Кемпом. Я узнал об этом,
потому что он послал мне письмо. Это было... это было очень жестокое и
издевательское письмо. И мне кажется, он решил отомстить Донне. Он мог
похитить их, Баннерман. Он способен на все, если он таков, каким я его
себе представляю.
На другом конце провода воцарилась тишина, прерываемая скрипом пера
по бумаге. Роджер положил руку на плечо Вика, но не говорил ни слова. Вика
знобило.
- Мистер Трентон, у вас сохранилось это письмо?
- Нет. Я уничтожил его. Я очень сожалею об этом, но...
- Скажите, не было ли оно написано большими печатными буквами от
руки?
- Да. А откуда вам...
- В вашем доме была обнаружена записка, написанная таким же образом.
Она гласила: "Я оставил для тебя кое-что наверху, детка".
Вику стало нехорошо. Последняя надежда покидала его.
- Записка производит впечатление, что, когда он был в вашем дома,
ваша жена отсутствовала, - сказал Баннерман, и Вик услышал в его голосе
фальшивые нотки. - Мистер Трентон, я бы попросил вас по дороге составить
подробный список друзей вашей жены, с которыми она могла бы общаться.
- Хорошо.
- Что ж, мы ждем вас.
- Да, я вылетаю.
Вик повесил трубку и взглянул на Роджера. Теперь Роджеру все
известно.
- Мне жаль, Вик. Почему ты не сказал об этом раньше?
- Да я и сам узнал только в четверг.
- Я поеду с тобой.
- Нет.
- Но...
- Нет. Я поеду один. Надеюсь, все будет в порядке.

Около шести вечера у Теда были судороги.
Около пяти он проснулся и жалобным голоском вновь принялся
уговаривать Донну ехать домой, жалуясь на жажду и голод. Донна впервые за
все это время почувствовала, что она тоже голодна. Но еды у них давно не
осталось.
Прижав к себе Теда, она уговаривала его не волноваться: скоро за ними
приедут люди, скоро плохая собака исчезнет, скоро они будут спасены.
В животе у нее заурчало, и Тед рассмеялся. Она тоже невольно
улыбнулась, и они, глядя друг на друга, начали весело хохотать. Их смех
разбудил Каджа, и он встал на ноги, будто собираясь подойти к автомобилю,
но потом сел и долго смотрел на них.
Донна почувствовала странный душевный подъем. Конечно, скоро все это
закончится; худшее уже позади. Какое-то время удача была против них, но
теперь все должно перемениться к лучшему.
Тед тоже казался таким, как всегда. Минут сорок они даже сумели
спокойно поговорить. Они решили поиграть в их любимую игру: двадцать
вопросов о каком-то задуманном предмете или живом существе. Они сыграли
четыре круга и собирались переходить к пятому.
Задав пять вопросов и решив, что человек, которого задумал Тед, -
Фред Реддинг, приятель сына, живший по соседству, Донна задала ключевой
вопрос:
- Он рыжий?
- Нет, он... он... он...
Внезапно Тед начал ловить ртом воздух.
- Тед! Тед!!!
Тед задыхался. Он царапал ногтями горло, оставляя красные следы.
Глаза закатились, обнажая налитые кровью белки. Адамово яблоко быстро
двигалось вверх-вниз, из горла вырывались какие-то животные звуки.
На мгновение Донна забыла, где они находятся. Она рывком распахнула
дверь "пинто", намереваясь бежать куда-нибудь за помощью.
Кадж тут же вскочил на ноги и в прыжке ударился о раскрытую дверь.
Дверь захлопнулась. Пес прыгнул всем телом на стекло, оно затрещало и
затянулось паутинкой мелких трещинок.
Если он сделает это еще раз...
Но Кадж внезапно прекратил свои действия, как бы ожидая, что теперь
будет делать Донна.
Она повернулась к сыну. Мальчик бился в эпилептическом припадке.
Боясь, что он задохнется, Донна пальцами стала разжимать ему зубы, но это
плохо получалось. "Я теряю его, - думала она в панике. - О Боже, я теряю
его!"
Зубы мальчика впивались в ее пальцы, причиняя страшную боль, но Донна
не прекращала своих усилий. Она не знала, что еще можно сделать, поэтому
делала это.
Внезапно Тед разразился потоком слез и дыхание его начало
выравниваться.
- Тед! Ты слышишь меня?
Он слегка кивнул. Почти незаметно. Его глаза все еще были закрыты.
- Постарайся расслабиться.
- Хочу домой... мамочка... чудовище...
- Тссс, Тедди. Не говори и не думай о чудовищах. Вот, держи. -
Заклинание против Чудовищ упало на пол, и Донна, подняв его, аккуратно
расправила и протянула сыну. - Сосредоточься на том, чтобы ровно дышать. И
тогда мы попадем домой. Ровно и медленно дыши.
Снаружи медленно спадала жара, но температура в машине все еще была
очень высокой.
Примерно в это же время вернувшийся домой Вик беседовал с полицейским
по имени Энди Мейсен, рассказывая ему о друзьях и просто знакомых Донны, о
ее склонностях и интересах. Рядом с невозмутимым видом стоял шериф
Баннерман.
- А где же автомобиль вашей жены?
- Трудно сказать. Он был неисправен, и она могла отдать его в ремонт.
- Куда?
- В гараж Джо Камбера. Правда, когда я разговаривал с ней в последний
раз, она не могла туда дозвониться, но, по-видимому, дозвонилась после.
- Что ж, нужно позвонить Камберу и узнать, приезжала ли она.
- Вряд ли имеет смысл звонить до семи, - вмешался Баннерман. -
Подождем еще немного. Такие ребята, как он, очень не любят, когда им
звонят слишком рано или слишком поздно. Да, кстати, - обратился он к Вику,
- Камбер женат?
- Да. Очень милая женщина.
- Что ж, мы обязательно позвоним. Сейчас вам было бы лучше прилечь,
мистер Трентон. Прилечь и отдохнуть. Мы сообщим вам, если что-нибудь
станет известно.
- Ладно.
Вик медленно побрел наверх. С кровати было снято все, включая матрац.
Он взял две подушки, положил их на пол, снял туфли и лег. "Я не усну, -
думал он. - Мне просто нужно отдохнуть. Пятнадцать минут... или
полчаса..."
Проснулся он уже после полудня.

Утром, выпив кофе, Шарити Камбер вновь позвонила Альве Торнтону в
Кастл-Рок. На этот раз Альва взял трубку сам. От Бесси он уже знал, что
Шарити звонила накануне.
- Нет, - сказал Альва, - с прошлого четверга я ничего не слышал о
Джо, Шарити. Он не просил меня кормить Каджа, хотя я с удовольствием
сделал бы это.
- Альва, не был бы ты так любезен съездить к нам домой и посмотреть,
как там Кадж? Дело в том, что Брету показалось, что пес нездоров, и теперь
он очень переживает.
- Конечно, Шарити. Я покормлю цыплят и сразу же поеду.
- Мне перезвонить тебе?
- Нет. Я перезвоню сам. Только дай мне номер.
Теперь ей пришлось рассказать Брету все, что она уже знала сама.
- Мы подождем, пока позвонит мистер Торнтон, - закончила она.
- Что ж... ладно. Мама, скажи, тебе еще не надоело в гостях?
- Ты считаешь, что нам пора отправляться домой? Что ж, я не против.
Если это доставит тебе удовольствие.
- Мама, я понимаю... она твоя сестра и все такое, но...
- Сегодня же я скажу Холли, что нам пора возвращаться.
- Хорошо. И когда мистер Торнтон позвонит, сразу же сообщи мне.
- Скажу.
Но Альва не перезвонил. После того как он накормил цыплят, у него в
курятнике внезапно сломался кондиционер и он боролся за спасение своих
птиц, чтобы дневная жара не убила бедных пернатых. Донна Трентон могла бы
назвать это еще одним проявление той самой СУДЬБЫ, которая отражалась в
безумных глазах Каджа. Когда Альва починил кондиционер (он потерял
шестьдесят двух цыплят), было уже четыре часа, и противостояние в залитом
солнцем дворе Камберов было окончено.

Пока Вик Трентон спал, Энди Мейсен отдавал распоряжения. Сперва он
дал по рации ориентировку по поискам Стива Кемпа, потом повернулся к
Баннерману:
- Мне кажется, шериф, нам необходимо послать кого-нибудь к этому
парню Камберу. Нужно выяснить три вещи: стоит там или нет голубой "пинто";
находятся ли там Донна и Теодор Трентоны; есть или нет там сами Камберы.
Их телефон по-прежнему не отвечает.
Зазвонил телефон. Баннерман снял трубку, послушал и передал ее
Мейсену:
- Это вас.
Звонили из полицейского участка в Скарборо. Стив Кемп был схвачен.
Его нашли в небольшом мотеле в городке Твикенхем. Женщины и мальчика с ним
не оказалось. Сейчас Кемпа переправляют в Кастл-Рок.
- Что ж, - задумчиво сказал Мейсен, - значит, с Кемпом их нет. Вы не
хотите сами прокатиться к Камберам, шериф Баннерман?
- Безусловно.
Через минуту Джордж Баннерман сидел за рулем своего автомобиля,
решая, какой дорогой лучше поехать.
Стоял прекрасный день. Баннерман не видел необходимости торопиться.

Донна и Тед спали.
Это был тяжелый сон, наполовину схожий с обмороком. У Донны болели
нога и живот; она тяжело дышала.
Тед Трентон находился на грани жизни и смерти. У него было почти
полное обезвоживание. Он обессилел. Защитные механизмы ослабли, и мальчик
приближался к критической ступеньке своего существования.
Ему снилось, что они с отцом качаются на качелях, взлетая все выше и
выше к небу, и прохладный воздух ласкает его лицо.

Кадж тоже спал.
Мир постепенно утрачивал свои очертания и краски. Болело все тело. Он
не простит им всем этой боли. Он убьет их всех! Он...
Его разбудил какой-то звук.
К дому приближался автомобиль.
Каджу этот звук казался жужжанием какого-то гигантского насекомого,
которое собирается сейчас ужалить его.
Он вскочил на ноги и отряхнулся. Взглянул на мертвый автомобиль.
Виднелась голова ЖЕНЩИНЫ. Раньше Каджу сквозь стекло было отчетливо видно,
что происходит в машине, но ЖЕНЩИНА что-то сделала со стеклом, и теперь
увидеть ее и МАЛЬЧИКА стало трудно. Но какое может иметь значение, что она
сделала со стеклом? Она все равно не выберется оттуда. Ни она, ни МАЛЬЧИК.
Шум приближался. По склону взбирался автомобиль... но... был ли это
автомобиль? Или это летит гигантская пчела, чтобы ужалить и сделать ему
еще больнее?
Нужно подождать и посмотреть.
Кадж сделал несколько шагов и укрылся под крыльцом.
Жужжание приближалось. И вот перед домом показался автомобиль. Синий
автомобиль с белой крышей и огоньками на ней.

Первое, что увидел Джордж Баннерман, въехав во двор Камберов, - это
"пинто", принадлежащий пропавшей женщине. В это трудно было поверить, но
тем не менее это было так.
Он хотел сразу же связаться по рации с участком, но потом решил
вначале осмотреть автомобиль. Из своей машины он не мог видеть, есть ли
там люди.
Захлопнув за собой дверцу, он вышел из машины, инстинктивно нащупывая
револьвер, висящий в кобуре на поясе.

Кадж с ненавистью смотрел на МУЖЧИНУ, выходящего из синего
автомобиля. Из-за этого МУЖЧИНЫ его тело заболело еще сильнее; этот
МУЖЧИНА был виновен во всех его страданиях.
Он чувствовал исходящий от МУЖЧИНЫ запах мяса. Кадж вскочил, вылетел
из-под крыльца и с рычанием кинулся к этому ужасному МУЖЧИНЕ, причиняющему
ему боль.
Сначала Баннерман рычания не услышал. Он рассматривал "пинто". Внутри
машины он увидел женщину с разметавшимися по спинке сиденья волосами.
Потом он заметил, что голова женщины покачнулась. Женщина внутри "пинто"
была жива. Он сделал шаг вперед... и в это мгновение услышал львиный рык
Каджа.
Его первая мысль была о принадлежавшем ему сеттере, умершем четыре
года назад, вскоре после происшествия с Фрэнком Доддом. Но его Расти
никогда так не рычал, и Баннерманом овладел ужас.
Он повернулся, доставая из кобуры пистолет, и увидел собаку -
невероятно большую собаку, - летящую на него. Собака прыгнула, толкнув его
в грудь лапами, и он отлетел к "пинто". Пистолет выстрелил, но пуля
пролетела мимо и ударилась о крышу сарая.
Собака вцепилась в него зубами, и Баннерман, увидев первые струйки
крови, внезапно все понял. Они приехали сюда, ее машина сломалась... и
здесь была собака.
Баннерман напрягся, пытаясь оттолкнуть ужасного пса. От боли он почти
терял сознание. Кровь заливала брюки.
Пес бросался на него снова и снова.
Баннерман пытался увернуться, но это ему не удавалось. В темных
безумных глазах собаки он читал: "Это я, Фрэнк. А это ты? Вот мы и
встретились".
Кадж схватил Баннермана зубами за пальцы, и шериф с воплем покатился
по траве.
"Что же он со мной делает? О Боже, что же он делает?"
Дверца "пинто" со стороны водителя вдруг открылась, и оттуда
показалась женщина. Баннерман видел фотографию жены Трентона - приятная,
утонченная, хорошенькая бабенка. Увидев ее, каждый сказал бы, что ее мужу
повезло.
Эта женщина напоминала развалину. Собака явно поработала над ней.
Одежда была в крови, одна штанина оторвалась, а колено перевязано грязными
бинтами.
Но хуже всего было ее лицо: оно напоминало гнилое яблоко. Ее губы
дрожали и что-то пытались произнести; глаза утонули в набрякших веках.
Собака оставила Баннермана и бросилась на женщину, все еще рыча.
Женщина юркнула в машину и захлопнула дверцу.
Шериф вскочил и побежал. Собака преследовала его, но он успел раньше.
Он захлопнул дверцу перед ее носом. Связался по рации с участком. Вызвал
помощь. Их всех спасли.
Это все произошло молниеносно, но, к сожалению, не наяву, а только в
сознании Джорджа Баннермана. Он действительно попытался добраться до своей
машины, но споткнулся и упал. Солнце слепило ему глаза, и он ничего не
видел. По ногам струилась кровь.
Достаточно. Собака вполне достаточно поработала над ним.
(Ее дитя, Боже, ее дитя там, ее дитя там...)
Баннерман вскочил на ноги. Машина. Полицейская машина. Он должен
попасть в машину.
Он уже добрался до дверцы. Он услышал звуки радио. Сразу же связаться
по рации. Помочь мальчику. Он должен помочь мальчику.
Он открыл дверцу, но не успел вовремя захлопнуть ее.
Собака ворвалась за ним в машину, и Баннерман закричал от ужаса. Если
бы он только успел захлопнуть дверцу раньше... о Боже...

Донна слышала, как Кадж расправляется со своей жертвой.
"Убийца, - думала она. - Он услышал, что подъезжает машина, и теперь
он убивает".
Дверь в дом. Сейчас можно было бы попытаться проникнуть в дом. Кадж
сейчас... был занят.
Тед вновь забился в судорогах. Его руки хватали воздух. Она начала
трясти сына, как безумная повторяя его имя.
Наконец Тед затих. Его глаза закрылись. Дыхание стало ровнее. Она
нащупала пульс - вялый и неритмичный.
Она выглянула в окно. Кадж повис на руке мужчины, как иногда в игре
щенок повисает на кусочке тряпочки или палочки. По ногам мужчины текла
кровь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15