Никто не ответил.
Через минуту Гарри постучал снова, сильнее.
- Граф?
Насколько мог судить Гаррет, в комнате никто не двигался.
- Граф Дракула! - закричал Гарри. Он кулаком застучал в дверь. -
Откройте дверь!
- Сомневаюсь, чтобы он ответил, - сказал Фаулер. - Вампиры не ходят
при свете дня.
Джиримонте мрачно сказала:
- Этот будет. Я не собираюсь приходить ночью, чтобы подольститься к
этому психу. - Она так ударила по двери, что номер задрожал. - Эй, ты!
Подонок! У нас нет времени для игр! Открывай эту проклятую дверь!
По-прежнему никто не ответил.
- Позвольте мне попробовать, - сказал Гаррет. Он подошел поближе. -
Граф, вы можете передвигаться и при дневном свете. В книге Брема Стокера
Дракула так иногда делает; то же самое в фильме Луи Джордана "Дракула". Да
и день прекрасный... дождливый. Солнца нет.
Гарри и Джиримонте давились от смеха. Углы рта Фаулера дернулись.
Но граф продолжал молчать.
Гаррет прижался лбом к двери.
- Граф, пожалуйста...
Слова застряли в его горле, внезапно он понял: номер отеля - это
жилище, но он ничего не чувствует, прикасаясь к двери, нет даже легкой
теплоты. И запах сквозь замочную скважину, тот же, что в комнате Холла.
- Дерьмо! Гарри, ключ дежурной!
Они уставились на него.
- Что?
- Ключ дежурной! Он там мертв!
Они по-прежнему смотрели на него.
- Мертв? Как...
- Я чувствую запах.
Джиримонте понеслась по лестнице, как олень.
Гаррет кулаком ударил по стене. Еще один. Он пытался уверить себя,
что эта смерть не имеет ничего общего с предыдущими. Учитывая обычных
жильцов отеля "Вид на залив", его вполне мог убить обычный грабитель.
Возможно.
Но когда несколько минут спустя вернулась с ключом Джиримонте и они
открыли дверь, все возможности для такого сценария отпали. Граф лежал на
кровати на спине, в смокинге, со сложенными на груди руками, но его
плиссированная рубашка была покрыта кровью, и в середине ее торчал
деревянный кол.
- Боже! - хрипло сказал Фаулер.
Голова мертвеца неестественно изогнулась, но выражение ужаса и боли -
глаза широко раскрыты, рот открыт в беззвучном крике, пальцы рук застыли,
как когти, - свидетельствовало, что шея его не сломана и он испытал муки
от проткнувшего его кола. Как и у Холла, волосы его прилипли ко лбу. На
скрещенных запястьях бороздки, тоже как у Холла. Кровоподтеки от рта до
ушей свидетельствовали, что использовался кляп.
Подушку, лежавшую на полу, покрывала засохшая кровь, особенно в
углублении посредине.
Гаррета охватила ярость. Последние крики умиравшего заглушала эта
подушка, но в ушах Гаррета они звучали бесконечно. Убийца положил подушку
на грудь и проткнул ее колом. Голова Гаррета звенела от этих криков. Лейн
и Ирина. Действительно, кровные мать и дочь. У них одинаковый вкус к тому,
чтобы вызывать боль. Этот маленький человек никому не вредил своими
фантазиями. Он не заслужил такую смерть. _Я _н_а_й_д_у _е_е_, _Г_р_а_ф_,
к_а_к _н_а_ш_е_л _Л_е_й_н_. _О_б_е_щ_а_ю _т_е_б_е_.
- Кол сделан из перекладины стула, - сказал Гарри.
Он указал на деревянный стул с отсутствующей между передними ножками
перекладиной. Было видно, как ее вырывали.
Джиримонте исчезла в ванной.
- Пробка в раковине, в ней еще стоит вода. Похоже, то же самое, что с
Холлом.
- Но гораздо раньше. - Гарри принюхался. - Может быть, вчера.
Джиримонте от дверей ванной разглядывала Гаррета.
- Где вы были вчера, Микаэлян?
У Гаррета перехватило дыхание.
- Ты знаешь, где он был! - рявкнул Гарри. - Я застал его спящим дома.
- Да, в три часа дня. А до того? - Она подняла брови? - Несколько
часов прошло после вашего ухода на работу и до возвращения за Микаэляном.
Может, он не отвечал на телефон не потому, что крепко спал: просто его не
было.
- Ван, не начинай этого заново!
- Гарри, почему бы тебе не перестать прятать голову в песок? -
Джиримонте начала загибать пальцы. - Он дерется с проходимцем, у которого,
как он утверждает, есть важные сведения об убийце, и этот проходимец
умирает. Позже в тот же день убивают соседа этого проходимца по комнате, и
со следами пытки, чтобы добыть сведения. В тот же день еще один человек,
связанный с нашей леди, разговаривает с ним, и его тоже убивают. И тоже
пытают перед смертью. И вся эта кровавая баня начинается сразу после его
приезда в город.
- Ну, послушайте... - начал Фаулер.
- Нелепость, - сказал Гаррет. Он собирался произнести это спокойно,
но в голосе его прозвучали страх и неверие. Неужели кто-то серьезно может
считать, что он... - Я так хочу найти Лейн, что сам совершаю убийства?
Убиваю трех невинных граждан? Да перестаньте!
Джиримонте вытащила из кармана одну из своих элегантных сигар и
закурила.
- Вы перестаньте, Микаэлян. Вы в грязи. Вы об этом деле знаете
гораздо больше, чем говорите нам. Я чувствую это.
Она из тех людей, кто, поверив во что-нибудь, ни перед чем не
останавливается. Он не может позволить ей копаться: выяснится гораздо
больше, чем она ищет. Он не хочет, чтобы это стало известно.
- Гарри, ты меня знаешь. Отзови ее.
Гарри тяжело вздохнул.
- Полтора года назад я ответил бы, что знаю тебя. А теперь - ты
изменился. Я больше не могу угадать, о чем ты думаешь, что чувствуешь. И
не могу подавить мысль, что в одном Ванесса права: может, ты и не убийца,
но знаешь гораздо больше, чем говоришь. - Он отвел от Гаррета
миндалевидные глаза, полные горя и беспокойства.


ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. ДИЧЬ И ОХОТНИК

1
Боже, как он ненавидит дневной свет! Сегодня даже вторая половина дня
угнетала его, как самый жгучий полдень. Гаррет смочил водой лицо и
заставил себя выпрямиться.
Зеркало над раковиной в мужской уборной на Брайант-стрит отразило
лицо, более худое и бледное, чем обычно, вокруг глаз темные круги от
усталости. Но видел он глаза цвета незабудок, они плясали в пламени
горящего моста. С тех пор как они вернулись из отеля, его прежние коллеги
посматривали на него искоса, а разговаривали с ним тоном, каким обычно
разговаривают с посторонними. В его ушах продолжал звучать шепот Лейн.
Подошел Фаулер.
- Что за дураки эти копы!
Гаррет схватил свои очки. Он совсем забыл, что писатель увязался за
ним в туалет.
- Просто это их работа. Так уж мне не повезло. Я действительно был в
подозрительных местах в подозрительное время.
- Сомневаюсь, чтобы к этому имела отношение неудача. - Фаулер пустил
воду в раковину. До Гаррета донесся запах его крови. Желудок Гаррета свело
от голода. - Вы не подумали о том, что если кто-то хочет вас подставить,
вы оказываетесь в нужное время в нужном месте?
Голод исчез в отчаянии.
- Подставить!
Фаулер вымыл руки и потянулся за бумажным полотенцем.
- Конечно. Я много об этом думал. Подставка все объясняет. Согласен,
я писатель, а не полицейский, но в этом мое преимущество. Я понимаю, когда
вижу заговор. Разве вы не понимаете? Пытка совсем не для получения
сведений. Только вид делается, что кому-то нужны сведения... роль, которую
мисс Барбер искусно предназначила вам.
- Почему? Это ей ничего не даст. - Даже если бы Лейн была жива.
Фаулер слегка улыбнулся.
- Кроме мести, старина. Вы причинили ей серьезные неприятности, разве
не так? Заставили ее бросить работу, уйти в подполье, дважды заставили ее
бежать, настроили против нее друзей. Она теперь возвращает вам одолжение.
Это гораздо хуже, чем простое убийство. Она таким способом уничтожает вас.
Даже если вас не осудят по закону, вы все равно станете парией.
Но Лейн мертва. У Ирины, впрочем, тот же мотив. После того, как она
оставила записку в квартире Лейн, она могла узнать, кто убил Лейн. Он
перевел дыхание.
- Может, вы и правы.
- В таком случае вам нужно найти ее побыстрее, прежде чем она снова
кого-нибудь убьет.
Прежде чем умрет еще один невинный. Гаррет сжал губы. Как ее найти?
Он вспомнил гексаграмму, которую начертила Лин сегодня утром - только
утром? Если маленький лис смочит хвост, перебираясь через реку, ничего не
выйдет. Для успеха необходимы осторожность и благоразумие.
Он вздохнул.
- Думаю, я играю ей на руки, охотясь за ней в одиночку. Лучше
изложите вашу теорию Гарри, пусть он проверит, а я постараюсь держаться
подальше от неприятностей.
- Вы уже по самые уши в неприятностях! - ответил Фаулер. - И в отделе
вам никто не поможет. Они уже почти убеждены подставкой.
- А вы нет? - сардонически спросил Гаррет.
Фаулер нагнулся к раковине.
- Нет, и хочу помочь вам доказать свою невиновность.
- Чтобы у вашей книги был счастливый конец?
Фаулер резко распрямился.
- К дьяволу проклятую книгу!
Вошел полицейский в форме и остановился, глядя на них.
Глубоко вздохнув, Фаулер перешел на шепот.
- Вы дурак! Женщина пытается посадить вас на скамью подсудимых, ее
нужно остановить! Это самое важное сейчас. Послушайте: я могу вам помочь.
Я известный писатель. Люди скажут мне то, что не скажут никакому
полицейскому. Пока я с вами, у вас алиби, что бы ни попыталась сделать
Барбер.
Гаррет снял очки и потер глаза. Они горели. И все остальное тело тоже
болело. Он вздохнул.
- Я подумаю.
- Подумайте, старина. - Фаулер направился к двери. - Но не думайте
слишком долго, а то будет поздно.

2
По пути домой Гаррет объяснил Гарри теорию Фаулера
Гарри прикусил нижнюю губу.
- Возможно. Хотел бы я, чтобы так и было. Значит, тебя подставляют.
Но Ван на это не пойдет. Слишком сложно. И у нее есть основания.
Большинство людей в положении Барбер просто убили бы тебя. Заговоры, как
тот, что заподозрил Фаулер, бывают только в книгах и в кино. - Он
помолчал. - Мик-сан, что ты знаешь об этом деле и не рассказываешь мне?
Если расскажешь, это может помочь.
Хотел бы он... но даже если бы он верил, что полиции под силу
отыскать Ирину, не только слишком велик риск, что узнают, кто она такая на
самом деле... Следующей ее жертвой может стать Гарри. В прошлом его
беззаботность чуть не убила Гарри. Это не должно повториться.
Но чтобы показать свое стремление сотрудничать, можно открыть часть
правды.
Он пожал плечами.
- Ничего, просто одно из чувств бабушки Дойл. Даже не знаю, что с ним
делать. Она предупредила, чтобы я опасался женщины с глазами цвета
незабудок. Я... спросил у Холла, не было ли у женщины, расспрашивавшей о
Лейн, таких глаз.
- И?
- Он клялся, что не заметил цвет ее глаз. И когда я спросил, уверен
ли он, он вел себя так, будто я обвинил его во лжи.
- Почему ты не говорил об этом раньше?
- Я не хотел, чтобы твоя партнерша допрашивала мою бабушку или чтобы
Фаулер вывел ее в своей книге.
Поверил ли в это Гарри? Гаррет не мог решить. Гарри улыбнулся, но
больше ничего не сказал, остальную часть пути до дома они проделали молча.
Машина остановилась. Когда они вышли, Гарри, глядя через ее верх,
сказал:
- Незачем тревожить Лин этими... проблемами, так что...
- Я не хотел бы тревожить ее тем, что меня подозревают, - правильно
понял его Гаррет.
- Спасибо.
Лин встретила их у двери, в нарочитом гневе тряся головой.
- Не знаю, зачем я вообще для вас готовлю. Все уже засохло. Лучше
дождаться вас, потом поставить пиццу и сбегать к Колонелю за жареными
цыплятами.
Гарри звучно поцеловал ее.
- Подумай, какой скучной была бы жизнь, если бы ты всегда знала, где
я был и когда.
- Можешь принимать его таким, как он есть, - посмеивался Гаррет.
На мгновение глаза ее стали серьезными. Она коснулась щеки Гарри.
"Никогда". И в этом одном слове Гаррет услышал ее ежедневный утренний
вопрос "Ай Кинг": "Все для моего мужа сегодня окончится благополучно?" и
ужасное ожидание в больнице, когда неясно было, выживет ли Гарри.
Мгновение спустя она снова рассмеялась.
- Входите, достопочтенный муж, достопочтенный гость; чай ждет вас.
Чай она, как всегда, накрыла в гостиной, но они пошли за ней в
столовую и на кухню, подшучивая друг над другом и над нею. Гаррет сделал
вид, что пьет чай, потом "забыл" о чашке, помогая накрывать на стол. Гарри
все время рассказывал смешные случаи, подражал с забавной точностью
Фаулеру, изображал дежурную из отеля.
- Хорошо снова быть партнером с Гарри, Мик-сан?
- Да. - Гаррет хотел бы, чтобы в чае не было коньяка, тогда он смог
бы его пить. Кухня и столовая заполнились запахом крови, и живот у Гаррета
свело от голода, Жжение в горле усилилось. - Как в старые времена. - Он
отпил воды. Стало немного легче. - Как твой день?
- У меня сегодня были уроки в школе искусств. - Она стала
рассказывать о своих уроках рисования.
Но при этом продолжала поглядывать то на него, то на Гарри. Неужели
что-то подозревает?
Ответ он получил к концу обеда. Порывшись в своей тарелке, он встал,
собираясь унести ее на кухню.
Она взяла его за руку.
- Это подождет, Гаррет. Ну, ладно, вы оба: что случилось?
Гарри невинно взглянул на нее.
- Случилось? О чем ты?
Она смотрела на него.
- Вы тут играете комедию, но ты только прикоснулся к своему
беф-строганову, а Гаррет вообще ничего не ел. Каждый раз как вы это
делаете, что-то случилось, а вы не хотите мне рассказывать, чтобы не
расстраивать меня. Однажды это была ножевая рана у тебя на руке. В другой
раз вы спорили из-за подозреваемого. Вы считали, что он виновен, но
пришлось его освобождать, потому что у вас не было доказательств. Что на
этот раз?
- Ничего... - начал Гарри.
Гаррет прервал.
- Мы с Джиримонте подходим друг другу, как бензин и спички. - Он
должен был помнить. Лин всегда знала, когда они начинали свои
психологические игры. Надо дать ей что-нибудь, чтобы она поверила.
Лин какое-то время смотрела на них обоих, потом кивнула.
- Да, могу представить, и мой бедный Гарри посредине между старым и
новым партнером, ни на чьей стороне.
Потрепав Гарри по руке, она, казалось, успокоилась и больше эту тему
не поднимала. Вымыли посуду и направились к телевизору смотреть вечерние
новости, а потом хохотать над изображением полицейских процедур в каком-то
шоу.
Во время шоу Гаррет проскользнул к холодильнику на кухне. Пил он
прямо их горлышка, но голод не проходил. Его преследовало воспоминание о
холодильнике Холла.
Звук открывающейся двери предупредил его о том, что он не один. Запах
крови подсказал, кто. Гаррет спокойно прошел к раковине и вымыл термос.
Сегодня ночью опять придется охотиться.
- Привет, Лин.
Она сказала из-за его спины:
- Ты все еще питаешься этим жидким протеином? Что-нибудь еще ешь?
Он оглянулся через плечо.
- Конечно. - Вода унесла последние следы крови. - Просто сегодня я не
голоден.
Она прислонилась к кухонной двери.
- Гарри уже ложится. Не думаю, чтобы ты мне сказал, что на самом деле
между вами.
Он опрокинул термос, чтобы просушить его, и повернулся к ней.
- Не могу.
Лоб ее наморщился.
- И что грызет тебя изнутри? Помнишь, когда ты уезжал из
Сан-Франциско, я сказала, что хотела бы помочь тебе. Я по-прежнему хочу.
- Хотел бы я... но не могу. Никто помочь мне не может. Я должен
что-то придумать сам.
- Так ты и в прошлый раз ответил, но, значит, еще не придумал. Почему
ты не можешь мне рассказать? Ты позволил мне помочь, когда умерла Марти,
ты пришел сюда, когда сбежал из больницы после того, как тебя пыталась
убить эта Барбер. - Она помолчала. - Ты мне снишься, Гаррет. Я протягиваю
к тебе руку и не могу дотянуться. Ты так далеко... и каждый раз все дальше
и дальше.
Ее сну не хватало только горящего моста. Желание рассказать ей все
охватило его.
Но он мог представить себе ее реакцию: вначале недоверие, потом
тревога, что он спятил. Он представил себе, как показывает ей выступающие
клыки, как он может проходить сквозь закрытые двери. И тогда недоверие
сменится ужасом и отвращением и - хуже всего - страхом перед ним. Этого он
не вынесет.
Он заставил себя улыбнуться.
- Пусть глупый сон тебя не расстраивает. Все будет в порядке.
Она провела рукой по его волосам.
- Ожидая вас сегодня вечером, я начертила завтрашние гексаграммы.
Твоя номер двадцать девять - "Бездонный". Если ты искренен, тебя ждет
успех в том, чего ты хочешь.
Он смотрел на нее, чувствуя резь в желудке.
- Тогда почему ты не улыбаешься?
Она прикусила губу.
- Линия перемен в третьем месте означает, что каждый твой шаг - и
вперед, и назад - ведет к опасности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27