вы тоже не можете доказать, что в это время были дома. Вы могли пойти с ним в лес и продолжить ссору. Может быть, он, пользуясь вашим доверием, обманом взял ключ от комнаты или что-то в этом роде, и это погубило его. Он оставил вам деньги, бумажник, и вы одна пошли в лес, а возможно он был с вами, что более вероятно. В любом случае он передал вам деньги в полное распоряжение. Вы выбросили бумажник, а когда возвратились, ранили его. Вы утверждаете, что были довольны им, но ведь это тоже надо доказать.Он пронзительно посмотрел на женщину. Франсуаза отвела взгляд и сказала:— Фантастика! Эд Хаскелл, я могу за одну минуту добиться, чтобы вас вышвырнули из округа и бросили в тюрьму! Немедленно убирайтесь!Из горла шерифа вырвался нечленораздельный звук, он поднялся и неровной походкой приблизился к двери. Помолчав, он спросил:— Если вы взяли деньги, то у вас также должна находиться расписка Табора. Вы ее уничтожили?Она ничего не ответила.Уже на пороге он услышал голос женщины:— Эд, вы не оставите меня, если деньги окажутся здесь?Шериф повернулся, с его языка готовы были сорваться грубые слова, он был вне себя от бешенства, но взял себя в руки.— Франсуаза, вы не отдаете отчет своим словам, — он вышел, демонстративно хлопнув дверью.Метрдотель Арди Легрелл лично принес Франсуазе поднос с едой.— Войдите, — сказала она.— Я хочу поговорить с вами, — сказал Легрелл. Она не возражала.— Послушайте, Франсуаза, мы должны вместе подумать. С «Голубым Джеком» покончено, мы должны принять это как свершившийся факт. Кивер допустил неверный шаг, пригласив Дэвиса. Джейс умер, и пресса испортит вам репутацию по всей стране. Я как-то говорил, что без ума от вас, и сейчас я влюблен в вас. Не уходите, Франсуаза. Выслушайте меня. У меня есть деньги, уедем отсюда вдвоем. Откроем какое-нибудь заведение, и нам будет хорошо вместе. У вас ведь тоже есть деньги. Я знаю. Уедем отсюда, а потом подумаем, как нам объединиться.— Оставьте здесь поднос. Я одеваюсь.— Не делайте такое презрительное выражение лица, — воскликнул он. — То, что я предлагаю, самое благоразумное.Она прошла в спальню к туалетному столику и стала причесываться. Легрелл стоял сзади.— Ты сводишь меня с ума! — громко сказал он и положил руки ей на плечи.— : Успокойтесь!-заметила она.Франсуаза с неприязнью посмотрела на мужчину в зеркале, ее глаза встретились с его взглядом. Он быстро повернул ее к себе, заключил в объятия, приближаясь к губам. Женщина с силой вырвалась, и ее руки заколотили по его лицу.Его лицо горело от боли, пылало, он взглянул в зеркало. Глубокие царапины на носу и на щеках набухали кровью. Испуганный, он опять взглянул на Франсуазу. На него напал страх. Те царапины! Это ее пальцы! Когти зверя!В ужасе, который, его буквально парализовал, Легрелл отстранился от женщины и попятился. Он почти достиг двери, как вдруг ощутил, что его движения скованны и медлительны. А если она будет преследовать его? Он растерялся, у нее был такой свирепый взгляд, что его ноги будто прилипли к полу. Горло перехватило, дыхание стало хриплым, он задыхался. Но женщина осталась неподвижной.Его пальцы никак не могли дотянуться до ручки двери, все тело тряслось от сильнейшего напряжения.— Убийца! — просипел он и выпрыгнул за дверь. — Это те когти! — повторял он, Словно сумасшедший. — Ясно, что это она убила Джейса. И она убила бы и меня тоже, если бы успела схватить. Я должен сейчас же бежать отсюда!..Обезумевший Легрелл начал укладывать свои вещи в два чемодана, кровь капала на одежду. Он бросился в ванную и чуть не упал в обморок, когда увидел в зеркале свое лицо. Чем можно остановить кровь? Заклеить пластырем? Но раны останутся надолго! Квасцы? Это приостановит кровотечение... Позвонить в полицию? Ни в коем случае, если они приедут, тогда нельзя уехать, он не сможет с ними договориться. Дождаться темноты? Нет, нельзя ждать столько времени. Полиция заподозрит его. И так они уже четыре раза о нем спрашивали. Пока они не нашли его дубинку и его тоже. Кроме того, после наступления темноты может прийти еще и тот соседский боксер, чтобы свести с ним счеты. Надо немедленно сматываться.«Такие же раны на лице, как и у Коннерли, — думал он. — Как я остался жив? Когда наступит моя очередь?»Сердце Легрелла бешено билось. Двадцать минут ушло, на то, чтобы остановить кровь и привести, себя в порядок. Немедленное бегство стало для него главной целью. Он сложил одежду, закрыл чемодан, высунул голову за дверь, осмотрелся, взял свои вещи и во весь дух помчался вниз по ступенькам.Внизу он столкнулся с шерифом Хаскеллом. Ярость охватила Легрелла, ведь он был совсем готов к отъезду.— Что происходит? — спросил шериф. — Почему такая спешка? И этот багаж? Вы что, думаете уехать отсюда? И что это у вас с лицом? Вы только посмотрите на себя.— Мне надо срочно уехать, — ответил Легрелл, стараясь оставаться спокойным. — Я вернусь на днях.— Да, я надеюсь вас увидеть, — сказал Хаскелл сухо. — И попозже, и сейчас. В полиции мне-сообщили одну историю, о которой вы хорошо знаете. Вы служили в Шори Таверне? Пожалуйста, вспомните. Это правда, что вы там убили человека?— Но это не было преступлением! — закричал Легрелл. — Он угрожал мне пистолетом.— Я это знаю. Но так или иначе этот человек погиб. Это квалифицировали как непреднамеренное убийство в целях самообороны. Но вы его убили ударом резиновой дубинки в затылок. А наш судебный врач высказывает мнение, что Джейс Коннёрли убит так же, тоже ударом в затылок.Это было чересчур! Метрдотель ринулся по лестнице к окну, чтобы убежать..На лестничной площадке стояла Франсуаза Бриджеман, не сводя с него глаз.Легрелл поставил свои чемоданы на пол, сел на ступеньки и застонал, закрыв лицо руками.Грузовой автомобиль ресторанов Коннерли катился вверх по шоссе. В нем ехал Стентон Коннерли, который опознавал тело своего брата в морге. Старик был подавлен и очень нервничал, поэтому беспрестанно говорил с водителем.— Джон тогда не приехал ко мне, а теперь я не могу его перевезти, — говорил он. — Я не мог уснуть всю ночь. Вы будете очень любезны, если отвезете меня домой, я не могу избавиться от ужасного впечатления, от лица Джейса! Я ничего не видел кошмарнее. Вы его тоже видели? Кто напал на него, человек или зверь? Вы не знаете? Нет? Какие страшные вещи происходят. Мне кажется, что никто мне ничего не сможет сказать по этому поводу. Вы не думаете, что Джейсу воздалось за его грехи? Его слабость к мясной пище... Эта безнравственная женщина! И эта игра? Какой позор! И... вы не знаете, был ли он пьян, когда это произошло?— Откуда я знаю! — сказал шофер. — Давайте переменим разговор, хотите?— Я никогда не видел таких ужасных ран на человеческом лице, — бормотал старик.— Не говорите больше об этом, — предупредил водитель.— Обыкновенные люди не хотят ничего знать о страшных сторонах этой жизни, — продолжал Стентон. — Это их отличает от артистов. Это неважно, во что они верят. Мы, люди искусства, стоим лицом к лицу с жизнью, мы можем понять красоту и власть. Все это я воплощаю в музыке, я связан со своим квинтетом. О, музыка! Это самое главное...— Вы можете оставить меня в покое? — громко сказал шофер грузовика. — Посмотрим, успокоитесь ли вы, когда приедем домой?Стентон повернулся к водителю и вдруг спросил:— Нет ли у вас случайно нотного листа? Конечно нет, зачем вы будете его с собой возить? Но вы не могли бы вести грузовик побыстрее? Я сейчас чувствую в себе музыку и хочу занести ее на бумагу.— Подите вы!.. — заорал шофер. Но нажал на газ.Стентон, не поблагодарив водителя, выскочил из грузовика около двери своего дома и быстро вбежал в него. Со всей возможной для него скоростью он поднялся в свою комнату.На его рабочем столе лежала нотная бумага, много ее было в шкафу, на покрывале кровати, на полу, на журнальном столике. Стентон склонился над столом, и его карандаш начал быстро выписывать нотные каракули, перелагая на музыку то, что звучало у него в мозгу. Его глаза были наполнены слезами.— О, бедный Джейс, — стонал он. — Ты жил не напрасно! Ты был моим любимым братом! Ты будешь вечно живым для меня!— Он взял еще один нотный лист и записал новые музыкальные фразы. Перед ним вставало лицо его брата... лицо, которое истязали, искаженное от мук, жаждущее блаженства, заранее предвкушающее суровый приговор преступнику — это не было абстрактным созданием искусства.— Это не должно пропасть, — говорил он кому-то. — Вдохновение больше не придет. Я должен это записать. Но я сейчас ничего не слышу. Необходимо прислушаться.Он поспешно спустился по ступенькам, не замечая миссис Свенсон, которая спросила, не хочет ли он чего-нибудь съесть. Старик еще не завтракал, но потерял аппетит. Он прислушивался только к себе.Через боковую дверь Стентон вышел в сад. Вдруг он увидел, какой разгром кто-то учинил в саду прошедшей ночью. Вся фасоль была переломана, помидоры помяты, созревшие плоды раздавлены, зеленые оторваны от кустов, все растения были изувечены.— О! — воскликнул Стентон с грустью.Но в этот момент музыка опять начала звучать в его голове. Быстро, носками туфель он стал разравнивать растоптанные грядки. Потом взял грабли и провел параллельные линии на земле. Он утрамбовал другую площадку и там тоже нарисовал нотные линейки... Чтобы располагать большим пространством, он граблями разровнял участок сзади, отбрасывая уже испорченные помидоры. Потом поспешно повернул свое орудие производства и концом его ручки начал записывать ноты на ровной земле.— Бессмертная красота! — воскликнул композитор, изображая на земле музыкальные фразы и запев сразу на три голоса.— О спасибо, Бог мой! Вот что у меня есть!После он начал горько рыдать. Миссис Свенсон вышла в сад с подносом, на котором стояла какая-то снедь. Он подскочил к ней.— Оставьте это там! — выкрикнул он. — Осторожней!Не подходите сюда!Женщина поставила поднос и собралась уходить. Композитор опять начал ходить по земле, исписанной нотами, обдумывая, как бы завершить тему контрголосами. После он припомнил и сказал:— Принесите мне нотные листы.Но миссис Свенсон уже несколько минут отсутствовала.— Чертова баба!-пробормотал композитор. — Я должен идти сам. Что за люди!Детектив Флетчер Дэвис приехал в «Голубой Джек» на простеньком автомобиле со своим чемоданом, со своим револьвером и со своими теориями. Он был рад, что его пригласили расследовать такое странное дело.Дэвис был среднего роста, худощавый, со светлыми волосами и с такими же светлыми усами, едва заметными на его лице. Его голубые глаза внимательно глядели сквозь круглые очки. У него был тихий голос и спокойные манеры. В указанную ему Джорджем Кивером комнату он вошел с приятной улыбкой.— Не хочу сказать, что я очень проницателен, но думаю, что смогу помочь, — объявил он.— Это меня радует, — ответил Кивер. — Будьте как дома. Позавтракайте с нами, весь персонал к вашим услугам.— Благодарю вас, — сказал Дэвис и повернулся к Киверу.— Когда журналисты перестанут писать о происшествиях с эффектными подробностями, все окажется намного проще. Мне кажется существенным то, что у Джейса карманы были полны денег. Я уверен, что из обитателей этого дома никто не виноват, и буду огорчен, если вы скажете мне противоположное. Но ведь здесь бывает много людей, желающих хорошо выиграть, все хотят метать банк, верно? Отлично, а теперь представьте меня крупье, я хочу узнать, кто этой ночью был в наибольшем проигрыше.— Полиция, — сказал Кивер, — уже изучала этот аспект, но он принес плохой урожай. Впрочем, как вы хотите. Я попрошу шерифа Хаскелла, чтобы он скооперировался с вами.Затем детектив попросил представить его Франсуазе Бриджеман, которая была в курсе всех дел казино. Дэвис улыбнулся ей и очень серьезно сказал:— У меня есть сведения, что эта трагедия нанесла вам лично страшный удар. Поверьте, я испытываю к вам сердечную симпатию, но успех моего расследования и поисков справедливости зависит от того, что я буду точно знать, где вы действительно находились этой ночью. Я думаю, что заведение будет открыто, как обычно, и вам тоже не стоит менять своих привычек, если вы, конечно, найдете в себе силы.Франсуаза улыбнулась.— У меня нет выбора.— Спасибо, — сказал Дэвис. — А теперь скажите, сколько мистер Коннерли проиграл в последний раз?..— Проиграл? Ничего более того, что он мог себе позволить.— Да, но сколько тысяч может стоить этот проигрыш? Хотя бы приблизительно.— Коннерли никогда не говорил мне, что он много проигрывал.— Нет? — удивился Флетчер Дэвис. — Но я наводил справки, прежде чем прийти сюда, и оказалось, что все его рестораны заложены, причем совсем недавно. Он часто приходил играть, не правда ли?— Да, много раз. Три или четыре вечера в неделю, — ответила Франсуаза, глядя в сторону.Тут вошел шериф Хаскелл. Следом, шел Кивер.Сначала они разговаривали на разные темы, а потом Дэвис показал им вчерашнюю газету, открытую на странице, где анонсировались различные представления. Показав на объявление «Голубого Джека», он спросил:— Какой сюрприз должен произойти на представлении сегодня ночью?Франсуаза Бриджеман заинтересованно приблизилась. Кивер сказал:— Афиша говорит только о том, что там написано. Мне необходимо собрать как можно больше публики и тогда я объявлю, что в ресторане произойдут любопытные события. Многие клюнут на это и не ошибутся. Я уверен, что преступники возвратятся на место происшествия и будут разоблачены, ведь смерть мистера Коннерли не была несчастным случаем. Хотелось бы, чтобы это произошло сегодня. А вам, мистер Дэвис, будет легче работать.— Великолепная идея, мистер Кивер,-восхитился Флетчер. — Но все же, какой нас ждет сюрприз?— Я решил пока не открывать секрет, — сказал владелец «Голубого Джека». — Вы и все желающие смогут все увидеть в девять тридцать вечера.Флетчер Дэвис быстро поднялся на второй этаж. Он достал записную книжку и внес туда все услышанное; там также были и предыдущие записи. Первая из них была озаглавлена: «Тигр».Через некоторое время он спустился, осмотрелся вокруг, потом вышел из дома.Он пошел между деревьев и ничего там не увидел, что могло бы порадовать его или дать новую пищу для размышлений. Следы говорили о том, что множество людей побывало здесь раньше. Возможно, это место хорошо послужило парочкам, которые хотели побыть наедине. Это был самый обычный лес. Но вот чего не встретил Дэвис, так это следов лап тигра, и думать о беглом медведе было не менее бессмысленно: нигде эти дурацкие следы не попались ему на глаза.Почему же судебный врач употребил слово «тигр»? Во всяком случае, пока надо выбросить из головы это животное. И не думать о нем.Недалеко от поля находился дом Коннерли. Дэвис решил провести там расследование, но прекрасно понимал, что в доме, где горе, надо вести себя особенно тактично, чтобы расположить людей к себе.На середине пути он заметил человека, работающего в саду, и подумал, что было бы неплохо побеседовать с ним.Дэвис проследовал вперед, прошел мимо сарая и гаража, но когда он приблизился к человеку, тот вдруг быстро поднял голову и, увидев его, заорал:— Не подходите сюда!Флетчер Дэвис увидел худого старика с льняными полуседыми волосами и бегающими глазами: это был Стентон.— Вы брат Джейса Коннерли?— Да. Что вам нужно?— Я частный детектив, — Флетчер понизил голос. Стентон оставил свою работу и выпрямился.— Кто вас пригласил?— Мистер Кивер.— А! Но его дом вон там.— Я это знаю.— Полиция арестовала убийцу?— Я не могу утвердительно ответить на ваш вопрос, — сказал Дэвис. — Я сейчас собираю факты. У вас на этот счет нет никаких мыслей?— Никто ничего не знает! — воскликнул старик.— Скоро вас будут допрашивать, — сказал Дэвис. — Скажите, вы были компаньоном вашего брата?— Нет, я не разбираюсь в коммерции. Я композитор.— Вы живете дома и пишете музыку?— Да, здесь на земле вы видите ее часть. Композиция для скрипки, которую я должен перенести на нотную бумагу. Я создаю квинтет. Музыка прекрасна, не правда ли? Я не знаю, поймете ли вы меня?— Я, пожалуй, тоже не знаю, — признался Флетчер Дэвис, внимательно глядя на нотные линейки и написанные на земле ноты. — У вашего брата есть сын Джон, не так ли? И жена?— Нет, его жена давно умерла.— Рестораны завещаны Джону?— Я не душеприказчик Джейса, — ответил Стентон. — Адвокат нам еще ничего не зачитывал, но я возьму на себя всю ответственность, потому что Джон ничего не будет делать. Он профессиональный боксер. Он, конечно, захочет завладеть домом, но тогда я не буду иметь никаких средств, чтобы продолжать заниматься музыкой.— Естественно, ведь вашему брату принадлежали все счета, — осторожно сказал Дэвис. — Я надеюсь, что через денек-другой вы сможете рассказать мне что-нибудь новое.Стентон пристально посмотрел на Дэвиса:— Смерть моего брата спасла его от женитьбы, которая бы все развалила, — сказал он. — Вы уже видели эту женщину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17