Он постучал, а затем отворил дверь.
Бенедитто сидел на своем обычном месте, на столе перед ним лежали пачки денег. Дверца самого крупного сейфа была распахнута настежь. В комнату вошел Чич и занял место за столом, за которым обычно работал Томми Про.
— Добрый вечер, мистер Би, — произнес Винни, при этом все еще тяжело дыша.
— Добрый вечер, задница, — произнес Бенедитто, и при этом его лицо сделалось красным.
— В чем дело? Что я должен сделать? — спросил Винни.
— Это твоя, а не моя проблема, — ответил Бенедитто. — И твоя задача — ее решить.
— В чем проблема, мистер Би? У него было ощущение, что он знал, в чем проблема.
— Ты смотрел последние новости?
— Нет.
— Это все твой Толстяк. И, хотя он прикрывался рукавом пальто, ему не удалось скрыть лицо от камеры.
— Толстяк попался? — поинтересовался Винни.
— Не совсем. Толстяк пытается подставить меня. Он был на приеме у окружного прокурора, и тот в настоящее время пытается получить санкцию на мой арест. В результате, я попал к себе в офис лишь час назад. От полиции тут было просто не продохнуть.
Винни был потрясен. Толстяк не знал, как его зовут, но мог дать полиции его описание. — Поверить не могу, — признался он. — Толстяк же — не сумасшедший.
— Он псих, — сказал Бенедитто, — и это ты историей с машиной довел его до ручки.
— Он никогда не осмелится свидетельствовать против вас, мистер Би. Он понимает, к чему это приведет. Он не идиот.
— Они дали ему укрытие.
— Не может быть!
— Именно так. Хорошо, что я выяснил, где. Мне пришлось отвалить за информацию десять штук.
— Вы узнали, куда они его спрятали?
— К счастью, да. Иначе Чич уже расколол бы твою башку, как каштан.
Винни взглянул на Чича. Тот, казалось, был расстроен, что не проломил ему, Винни, голову. — Мистер Би, скажите, что я должен сделать?
Бенедитто вынул клочок бумаги из кармана и перебросил его на другой конец письменного стола. — Тут адрес, куда его поместили. Он сейчас там. Это квартира у Остер Бэй на северном побережье. Тебе придется закончить дело.
— Закончить что, мистер Би?
— Убей его. Чич выдаст тебе оружие.
Он повернулся и взглянул на своего телохранителя. — Дай Винни кое-что поувесистей, чтобы он, наконец-то, повзрослел. Мне больше не нужны сюрпризы.
Винни напряженно осмысливал ситуацию. Он попытается добраться до толстяка, и полицейские, наверняка, ухлопают его самого. Он никогда не увидит свой фильм на экране, никогда больше не займется любовью с Ванессой, никогда не попадет на званый ужин к Барбаре Мэннеринг и не встретится там с ее богатыми и влиятельными гостями.
Но, с другой стороны… Может, ему повезет, и он спасет задницу Бенедитто, и потом это ему зачтется. Он кровью скрепит свое братство с мафией и станет одним из своих парней. Бенедитто будет держать его за яйца всю оставшуюся жизнь, приказывать, что ему делать и чего не делать, руководить им, владеть им.
Бенедитто в этот момент начал поворачиваться к нему лицом. Одной рукой Чич сжимал пистолет-автомат сорок пятого калибра, другой протирал его промасленной тряпкой.
Решайся! Решайся! И он решился. Рука Винни опустилась в карман брюк и выудила оттуда револьвер толстяка. Он делал это осторожно, зная, что несмотря на громадную массу, Чич проворен, как кошка. Винни поднял оружие и успел уловить удивление на лице Бенедитто. Винни выстрелил в его удивленное лицо.
Пуля прошила боссу левый глаз, и он рухнул на пол со своего кресла. Винни знал, что Бенедитто, скорее всего, еще жив, но в этот момент Чич перехватил его левую руку. Тогда Винни развернулся, наклонился и дважды выстрелил в него. Первая пуля попала Чичу в левое плечо, вторая в шею. Чич все еще сжимал в руке свой пистолет сорок пятого калибра, но не мог нажать на курок, так как ему мешала промасленная тряпка. Винни подскочил к гиганту и с метрового расстояния всадил пулю ему в голову. Из расколотого черепа хлынула кровь и залила весь письменный стол. Для верности он выстрелил телохранителю в лоб.
Сзади послышался шорох. Навстречу полз Бенедитто, его лицо было искажено яростью. Он дотянулся до Винни и ухватил его за штанину. Винни ударил его по голове рукояткой револьвера. Бенедитто откатился назад, но оправился и вновь устремился к нему. Кровь ручьем растекалась по его лицу. Винни выстрелил ему в голову еще два раза и барабан револьвера опустел.
Он обернулся в сторону Чича в ужасе, что тот, вполне возможно, выстрелит в него из своего оружия, но Чич лежал на спине, потоки крови его громадного тела заливали пол. Он обернулся к Бенедитто, но мистер Би был тоже, очевидно, мертв.
Винни стоял, оцепенев, посреди комнаты с оружием в руке, пытаясь придти в себя, стремясь успокоить сердце, которое вот-вот вырвется из груди. И тут чей-то глубокий голос вернул его к реальности.
— Ну, Винни, — сказал Томми Про, — ну, ты и наделал дел, а?
Винни резко обернулся, и, продолжая сжимать ствол перед собой, увидел в дверном проеме Томми с короткоствольным автоматом.
— Твой револьвер, похоже, пуст, — сказал Томми.
— Пуст, — ответил Винни, приходя в себя. — Да, он, в самом деле, пуст.
— Это твой?
— Нет, я забрал его у одного парня.
— Стало быть, ствол чистый?
— Да, думаю, что так.
Томми подошел и взял оружие из рук друга и положил себе в карман. — Я задержался сегодня по работе, и, признаюсь, рад тому, что это оказался ты, а не кто-то другой. Он взглянул на Винни. — И, слава богу, что у тебя закончились пули.
— Да, — согласился Винни. — Я бы, скорее всего, продолжал бы стрелять. А ты до смерти перепугал меня. Только сейчас он почувствовал, до чего устал, даже не в силах был шевельнуться. — Томми, ты сдашь меня Дону? — с усилием спросил он.
— Ты, что, в своем уме? — переспросил Томми. — Оглянись, неужто ты не видишь то, что вижу я?
— Я вижу мертвого Бенедитто.
— Винни, а ты не видишь на столе никаких денег? Не видишь раскрытого сейфа? — Томми прищелкнул языком. — Даже у меня нет комбинации к этому сейфу.
Винни начал приходить в себя. Оцепенение прошло. — Ты и я, Томми? Мы все возьмем?
— Не совсем так, Винни. Ты заберешь половину денег, а я кое-что еще.
— Что еще? — спросил Винни, обведя взглядом полупустую комнату. И тут он понял.
Томми подошел к сейфу и широко распахнул его дверцу. Он снял с полки два мешка и стал по очереди класть в них деньги. Покончив с сейфом, он стал проделывать то же с деньгами, остававшимися на столе. После этого вручил Винни оба мешка. — У нас нет времени для пересчета. Я разделил их на две части. Решай, какой мешок тебе, какой мне.
Винни взял один из мешков.
— Помнишь, как в детстве мы убегали по крышам? — спросил Томми.
— А как же!
— Вали через черный ход, пройди через пожарный выход и дуй по крыше домой к матери . Хорошенько припрячь деньги. И оставайся у матери, пока я не дам тебе знать. Если тобой заинтересуются, то я все улажу.
— У меня есть еще одно место, в Челси.
— Кто-нибудь может тебя там приютить на ночь?
— Да, одна девушка.
— Тогда дождись утра, когда на улице появятся люди. Доберешься до Челси, и звякни мне примерно в десять. Когда позвонишь, прикинься удивленным.
Винни кивнул. Не сказав ни слова, он вышел через черный ход. А спустя мгновение уже летел по крышам, как когда-то в детстве, когда они вместе с Томми Про улепетывали от воображаемых преследователей.
ГЛАВА 9
Винни лежал в кровати своей покойной матери и пытался осмыслить происшедшее. Для полноценного алиби он должен был оказаться в своей квартире в Челси до момента пробуждения Ванессы. Слава богу, она спит, как убитая. Но как это сделать? В такое время вряд ли поймаешь такси, а если он воспользуется сабвеем, его легко заприметят. Ему определенно не стоит появляться среди ночи на улице с полным мешком денег. И тут он припомнил одну вещь.
Винни поднялся с постели и подошел к шкафчику, где лежала старая одежда. Он облачился в спортивное трико, надел кроссовки, взял деньги и вышел из квартиры. Как можно тише он спустился по лестнице. В подвале стоял старый велосипед, на его рукоятке висел шлем. Велосипед принадлежал одному пареньку, подрабатывающему доставкой почты. Винни засунул деньги в сумку багажника, надел на голову шлем и бесшумно вывел велосипед из подъезда. Конечно, ехать на нем было неудобно, но вскоре он приспособился. Он ехал по безмолвным улицам, мимо продуктовых магазинов и кофеен, которые знал со времен детства, и вскоре выехал из городка.
На углу Шестой авеню и Двенадцатой стрит Винни изрядно перепугался, так как рядом притормозила полицейская машина. Он заставил себя улыбнуться людям в машине, помахал им и продолжил жать на педали. Он бросил велосипед возле автобусной остановки на Седьмой авеню и проделал бегом остаток пути.
Оказавшись дома, Винни вынул нож, сделал надрез в пластике, удерживающим четыре кирпича. Вытащил кирпичи, засунул мешок с деньгами в тайник, вновь заложил его кирпичами и придал месту первоначальный вид. Уже почти рассвело, когда он прокрался в постель к Ванессе.
Утром она поднялась раньше него. Ее работа в модельном агентстве сегодня начиналась с раннего утра. — Куда ты подевался ночью? — спросила она. — Я встала и пошла в туалет, а тебя уже не было.
Он знал, что обычно она спит без задних ног. — Дорогая, тебе это приснилось. За ночь я не вставал ни разу.
— Правда? — Ванесса поцеловала его и ушла.
Винни поборол соблазн немедленно пересчитать деньги. Он набрал номер Томми Про.
— Звоню, чтобы отметиться, — сказал он.
— Плохие новости, — произнес голос Томми на другом конце провода.
— Прошлой ночью кто-то совершил покушение на Бенедитто. И на Чича тоже.
Винни и прежде считал, что телефон прослушивался. — Не может быть! — воскликнул он, стараясь передать свое неподдельное изумление. И кто это сделал?
— Мы над этим работаем, и полиция тоже ищет. Эти типы к тому же очистили сейф. Хорошо, что там было немного наличных, всего лишь двухдневная выручка от кофейни.
— Чем могу помочь?
— Я дам тебе знать, — ответил Томми и повесил трубку.
Зазвенел телефон.
— Алло?
— Это Барбара. Как насчет встречи вечером?
— Званый ужин?
— Только ты и я.
Он недолго размышлял.
— Заранее предвкушаю встречу.
Поскольку съемки происходили в Литл Итали, Винни решил не светиться, хотя у полиции не было причин задавать ему вопросы. До окончания съемок оставалось еще две недели, и ему следовало подумать о следующей стадии.
Все-таки он оказался неспособным преодолеть искушение. Открыл тайник за кирпичной кладкой, чтобы взглянуть на деньги. Они были в купюрах разных достоинств, и, подсчитав, он оказался владельцем суммы в сто девяноста тысяч долларов. Теперь можно было спокойно заканчивать кинокартину, даже с некоторым превышением бюджета, но он решил все же не делать этого. И снова спрятал деньги в тайнике.
Барбара Мэннеринг провела длинным ногтем по груди Винни и спустилась к его лобковым волосам. — Милый, давай еще разик, а? — сладким голосом промурлыкала она.
Бедняга еще не пришел в себя после первого раза. — Барбара, знаешь, ты просто ненасытна.
Она улыбнулась. — Знаю за собой такое. Даю тебе минуту передышки.
— Вот спасибо-то.
— Как продвигаются съемки?
— Заканчиваем на будущей неделе.
— И когда я смогу посмотреть?
— Дай сначала закончить, потом надо будет добавить титры, сделать подчистки и, вообще, привести ленту в пригодный для просмотра вид.
— Договорились. Я буду само терпение.
— Ты кого-нибудь знаешь из организаторов нью-йоркского кинофестиваля?
— А как же. У меня есть подруга, которая является исполнительным директором.
— Уговоришь ее посмотреть нашу картину?
— Думаю, да. Кстати, фестиваль начнется в будущем месяце. Ей надо увидеть твой фильм как можно быстрее, чтобы она включила его в списки. Честно говоря, даже сейчас, скорее всего, уже поздно.
— Сообщи ей, что через десять дней у меня вчерне все будет готово. Для просмотра я сниму кинозал в нашей киношколе.
— Посмотрим, что я сумею сделать. Ну, как, отдохнул?
Он повернулся к ней. — Целиком к твоим услугам.
Поскольку концовка, включающая название, список действующих лиц, исполнителей и участников, еще не была смонтирована, фильм просто закончился финальной сценой.
— Мне нравится, — зааплодировала женщина. — Мне очень нравится. Но мы уже составили программу фестиваля.
— Уверен, вы могли бы втиснуть нас в какой-нибудь промежуток, — попросил Винни. — Послушайте, здесь же доморощенный нью-йоркский продукт, да еще созданный студентами школы — студии при нью-йоркском университете. Фильм может стать хитом сезона. И через пару месяцев вы сами удивитесь, как умно поступили, включив его в программу нью-йоркского фестиваля.
— Вы уверены, что завершите картину к этому времени?
— Непременно, — ответил Винни. Он очень на это надеялся.
— Вот что я вам скажу. У нас в плане на второй вечер фестиваля намечена одна английская кинокартина. Я подвину ее так, чтобы пропустить вашу вперед.
— Пусть наша будет второй, — сказал Винни. — Все захотят пойти на английский фильм. А мы останемся на десерт.
Она протянула ему руку. — Договорились.
Винни глубоко вздохнул и набрал номер телефона. — Офис мистера Голдмэна, — послышался в трубке деловой женский голос.
— Алло, это Майкл Винсент. Если вас не затруднит, могу я переговорить с Лео?
— Мистер Винсент, а он вас знает?
— А откуда же у меня его номер телефона, — рассмеялся Майкл.
— Минуточку.
Ждать пришлось довольно долго, но, в конце концов, в трубке раздался мужской голос. — Лео Голдмэн слушает.
— Это Майкл Винсент. Как дела? Господи, вспомнит ли он?
— А, друг Барбары! Чем могу быть полезен?
— Вы не собираетесь в Нью-Йорк на кинофестиваль?
— Я собираюсь на открытие, а затем улетаю в Лондон.
— У меня готов фильм. Он будет демонстрироваться во второй вечер фестиваля.
— Доставьте мне ленту в наш в кинозал — в здание студии Центурион, что на Пятой авеню. Сейчас посмотрю…
Винни слышал шелест перелистываемых страниц.
— В три часа дня в день открытия.
— Хорошо.
— Тогда, до встречи. Голдмэн повесил трубку.
Винни тоже повесил трубку и перевел дыхание. И неожиданно расхохотался. «Просмотр с самим Лео Голдмэном»! закричал он от радости.
ГЛАВА 10
Весь в испарине Винни сидел в такси. Через десять минут он должен был встретиться с Лео Голдмэном, а находился в целых сорока кварталах от места встречи. Он рассчитывал, что фильм доставят в офис Центуриона, но так получилось, что ему пришлось сделать это самому. Он вынул носовой платок и вытер лицо. Потом сделал несколько глубоких вдохов, стараясь погрузиться в транс. Но ничего не мог поделать, и отдался на волю провидения.
Он опоздал на десять минут, и когда оказался в офисе Голдмэна, секретарша сказала, что тот ждет в просмотровой комнате. Винни спустился на лифте, вручил киномеханику кассету с фильмом, поправил галстук и вошел в просмотровую комнату.
Лео Голдмэн сидел, сгорбившись, в кресле, дым сигары вился над его головой. Он кивнул Винни, затем нажал на кнопку и сказал: — Давай, Джерри!
Винни едва успел опуститься в кресло, как начался фильм. С полминуты шли титры, и тут затрезвонил телефон. Голдмэн поднял трубку и начал быстро говорить, попутно пыхтя сигарой.
Винни протянул руку и нажал кнопку внутренней связи. — Джерри, будьте добры, остановите ленту и верните ее в начало.
Голдмэн прекратил разговор и положил трубку на место. — Я все видел, — сказал он.
— Лео, — спокойно заметил Винни, — я лишь прошу уделить десять минут вашего личного времени. Если пожелаете позвонить после этого, то ради бога.
Голдмэн взглянул на него с неприязнью, затем обратился к кому-то по телефону со словами: — Я тебе перезвоню. Он разъединился и нажал на кнопку Интеркома. — Джерри, давай!
Фильм закрутился вновь, и Винни изо всех сил старался не смотреть в сторону Голдмэна. Тем более, что он сам еще не видел всю картину целиком.
Спустя десять минут Голдмэн взглянул на часы и поднял трубку.
О, черт! Мелькнуло у Винни в голове, все коту под хвост.
— Бернис, — обратился к кому-то Голдмэн, — придержите на время все звонки.
Винни с облегчением погрузился в большое кресло и с наслаждением стал смотреть дальше.
За время просмотра Голдмэн выкурил еще две сигары, но при этом ни разу не покинул кресло. Он дождался финальной сцены и только после ее окончания, произнес: — У кого права на ленту?
— У корпорации «Городские вечера », — ответил Винни.
— И кто же глава Корпорации?
— Я.
— Стопроцентный пакет акций?
— Совершенно верно.
— Ну, а как насчет ваших инвесторов?
— Они вложили деньги в фильм, а не в Корпорацию.
— Значит, вы вправе совершать сделки без учета чужих интересов?
— Да.
— Кто еще видел этот фильм?
— Никто. Вы первый. Даже директор еще не видел эту пленку, и существует всего два экземпляра. Другая копия предназначена для кинофестиваля.
— Что вы хотите за негатив?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
Бенедитто сидел на своем обычном месте, на столе перед ним лежали пачки денег. Дверца самого крупного сейфа была распахнута настежь. В комнату вошел Чич и занял место за столом, за которым обычно работал Томми Про.
— Добрый вечер, мистер Би, — произнес Винни, при этом все еще тяжело дыша.
— Добрый вечер, задница, — произнес Бенедитто, и при этом его лицо сделалось красным.
— В чем дело? Что я должен сделать? — спросил Винни.
— Это твоя, а не моя проблема, — ответил Бенедитто. — И твоя задача — ее решить.
— В чем проблема, мистер Би? У него было ощущение, что он знал, в чем проблема.
— Ты смотрел последние новости?
— Нет.
— Это все твой Толстяк. И, хотя он прикрывался рукавом пальто, ему не удалось скрыть лицо от камеры.
— Толстяк попался? — поинтересовался Винни.
— Не совсем. Толстяк пытается подставить меня. Он был на приеме у окружного прокурора, и тот в настоящее время пытается получить санкцию на мой арест. В результате, я попал к себе в офис лишь час назад. От полиции тут было просто не продохнуть.
Винни был потрясен. Толстяк не знал, как его зовут, но мог дать полиции его описание. — Поверить не могу, — признался он. — Толстяк же — не сумасшедший.
— Он псих, — сказал Бенедитто, — и это ты историей с машиной довел его до ручки.
— Он никогда не осмелится свидетельствовать против вас, мистер Би. Он понимает, к чему это приведет. Он не идиот.
— Они дали ему укрытие.
— Не может быть!
— Именно так. Хорошо, что я выяснил, где. Мне пришлось отвалить за информацию десять штук.
— Вы узнали, куда они его спрятали?
— К счастью, да. Иначе Чич уже расколол бы твою башку, как каштан.
Винни взглянул на Чича. Тот, казалось, был расстроен, что не проломил ему, Винни, голову. — Мистер Би, скажите, что я должен сделать?
Бенедитто вынул клочок бумаги из кармана и перебросил его на другой конец письменного стола. — Тут адрес, куда его поместили. Он сейчас там. Это квартира у Остер Бэй на северном побережье. Тебе придется закончить дело.
— Закончить что, мистер Би?
— Убей его. Чич выдаст тебе оружие.
Он повернулся и взглянул на своего телохранителя. — Дай Винни кое-что поувесистей, чтобы он, наконец-то, повзрослел. Мне больше не нужны сюрпризы.
Винни напряженно осмысливал ситуацию. Он попытается добраться до толстяка, и полицейские, наверняка, ухлопают его самого. Он никогда не увидит свой фильм на экране, никогда больше не займется любовью с Ванессой, никогда не попадет на званый ужин к Барбаре Мэннеринг и не встретится там с ее богатыми и влиятельными гостями.
Но, с другой стороны… Может, ему повезет, и он спасет задницу Бенедитто, и потом это ему зачтется. Он кровью скрепит свое братство с мафией и станет одним из своих парней. Бенедитто будет держать его за яйца всю оставшуюся жизнь, приказывать, что ему делать и чего не делать, руководить им, владеть им.
Бенедитто в этот момент начал поворачиваться к нему лицом. Одной рукой Чич сжимал пистолет-автомат сорок пятого калибра, другой протирал его промасленной тряпкой.
Решайся! Решайся! И он решился. Рука Винни опустилась в карман брюк и выудила оттуда револьвер толстяка. Он делал это осторожно, зная, что несмотря на громадную массу, Чич проворен, как кошка. Винни поднял оружие и успел уловить удивление на лице Бенедитто. Винни выстрелил в его удивленное лицо.
Пуля прошила боссу левый глаз, и он рухнул на пол со своего кресла. Винни знал, что Бенедитто, скорее всего, еще жив, но в этот момент Чич перехватил его левую руку. Тогда Винни развернулся, наклонился и дважды выстрелил в него. Первая пуля попала Чичу в левое плечо, вторая в шею. Чич все еще сжимал в руке свой пистолет сорок пятого калибра, но не мог нажать на курок, так как ему мешала промасленная тряпка. Винни подскочил к гиганту и с метрового расстояния всадил пулю ему в голову. Из расколотого черепа хлынула кровь и залила весь письменный стол. Для верности он выстрелил телохранителю в лоб.
Сзади послышался шорох. Навстречу полз Бенедитто, его лицо было искажено яростью. Он дотянулся до Винни и ухватил его за штанину. Винни ударил его по голове рукояткой револьвера. Бенедитто откатился назад, но оправился и вновь устремился к нему. Кровь ручьем растекалась по его лицу. Винни выстрелил ему в голову еще два раза и барабан револьвера опустел.
Он обернулся в сторону Чича в ужасе, что тот, вполне возможно, выстрелит в него из своего оружия, но Чич лежал на спине, потоки крови его громадного тела заливали пол. Он обернулся к Бенедитто, но мистер Би был тоже, очевидно, мертв.
Винни стоял, оцепенев, посреди комнаты с оружием в руке, пытаясь придти в себя, стремясь успокоить сердце, которое вот-вот вырвется из груди. И тут чей-то глубокий голос вернул его к реальности.
— Ну, Винни, — сказал Томми Про, — ну, ты и наделал дел, а?
Винни резко обернулся, и, продолжая сжимать ствол перед собой, увидел в дверном проеме Томми с короткоствольным автоматом.
— Твой револьвер, похоже, пуст, — сказал Томми.
— Пуст, — ответил Винни, приходя в себя. — Да, он, в самом деле, пуст.
— Это твой?
— Нет, я забрал его у одного парня.
— Стало быть, ствол чистый?
— Да, думаю, что так.
Томми подошел и взял оружие из рук друга и положил себе в карман. — Я задержался сегодня по работе, и, признаюсь, рад тому, что это оказался ты, а не кто-то другой. Он взглянул на Винни. — И, слава богу, что у тебя закончились пули.
— Да, — согласился Винни. — Я бы, скорее всего, продолжал бы стрелять. А ты до смерти перепугал меня. Только сейчас он почувствовал, до чего устал, даже не в силах был шевельнуться. — Томми, ты сдашь меня Дону? — с усилием спросил он.
— Ты, что, в своем уме? — переспросил Томми. — Оглянись, неужто ты не видишь то, что вижу я?
— Я вижу мертвого Бенедитто.
— Винни, а ты не видишь на столе никаких денег? Не видишь раскрытого сейфа? — Томми прищелкнул языком. — Даже у меня нет комбинации к этому сейфу.
Винни начал приходить в себя. Оцепенение прошло. — Ты и я, Томми? Мы все возьмем?
— Не совсем так, Винни. Ты заберешь половину денег, а я кое-что еще.
— Что еще? — спросил Винни, обведя взглядом полупустую комнату. И тут он понял.
Томми подошел к сейфу и широко распахнул его дверцу. Он снял с полки два мешка и стал по очереди класть в них деньги. Покончив с сейфом, он стал проделывать то же с деньгами, остававшимися на столе. После этого вручил Винни оба мешка. — У нас нет времени для пересчета. Я разделил их на две части. Решай, какой мешок тебе, какой мне.
Винни взял один из мешков.
— Помнишь, как в детстве мы убегали по крышам? — спросил Томми.
— А как же!
— Вали через черный ход, пройди через пожарный выход и дуй по крыше домой к матери . Хорошенько припрячь деньги. И оставайся у матери, пока я не дам тебе знать. Если тобой заинтересуются, то я все улажу.
— У меня есть еще одно место, в Челси.
— Кто-нибудь может тебя там приютить на ночь?
— Да, одна девушка.
— Тогда дождись утра, когда на улице появятся люди. Доберешься до Челси, и звякни мне примерно в десять. Когда позвонишь, прикинься удивленным.
Винни кивнул. Не сказав ни слова, он вышел через черный ход. А спустя мгновение уже летел по крышам, как когда-то в детстве, когда они вместе с Томми Про улепетывали от воображаемых преследователей.
ГЛАВА 9
Винни лежал в кровати своей покойной матери и пытался осмыслить происшедшее. Для полноценного алиби он должен был оказаться в своей квартире в Челси до момента пробуждения Ванессы. Слава богу, она спит, как убитая. Но как это сделать? В такое время вряд ли поймаешь такси, а если он воспользуется сабвеем, его легко заприметят. Ему определенно не стоит появляться среди ночи на улице с полным мешком денег. И тут он припомнил одну вещь.
Винни поднялся с постели и подошел к шкафчику, где лежала старая одежда. Он облачился в спортивное трико, надел кроссовки, взял деньги и вышел из квартиры. Как можно тише он спустился по лестнице. В подвале стоял старый велосипед, на его рукоятке висел шлем. Велосипед принадлежал одному пареньку, подрабатывающему доставкой почты. Винни засунул деньги в сумку багажника, надел на голову шлем и бесшумно вывел велосипед из подъезда. Конечно, ехать на нем было неудобно, но вскоре он приспособился. Он ехал по безмолвным улицам, мимо продуктовых магазинов и кофеен, которые знал со времен детства, и вскоре выехал из городка.
На углу Шестой авеню и Двенадцатой стрит Винни изрядно перепугался, так как рядом притормозила полицейская машина. Он заставил себя улыбнуться людям в машине, помахал им и продолжил жать на педали. Он бросил велосипед возле автобусной остановки на Седьмой авеню и проделал бегом остаток пути.
Оказавшись дома, Винни вынул нож, сделал надрез в пластике, удерживающим четыре кирпича. Вытащил кирпичи, засунул мешок с деньгами в тайник, вновь заложил его кирпичами и придал месту первоначальный вид. Уже почти рассвело, когда он прокрался в постель к Ванессе.
Утром она поднялась раньше него. Ее работа в модельном агентстве сегодня начиналась с раннего утра. — Куда ты подевался ночью? — спросила она. — Я встала и пошла в туалет, а тебя уже не было.
Он знал, что обычно она спит без задних ног. — Дорогая, тебе это приснилось. За ночь я не вставал ни разу.
— Правда? — Ванесса поцеловала его и ушла.
Винни поборол соблазн немедленно пересчитать деньги. Он набрал номер Томми Про.
— Звоню, чтобы отметиться, — сказал он.
— Плохие новости, — произнес голос Томми на другом конце провода.
— Прошлой ночью кто-то совершил покушение на Бенедитто. И на Чича тоже.
Винни и прежде считал, что телефон прослушивался. — Не может быть! — воскликнул он, стараясь передать свое неподдельное изумление. И кто это сделал?
— Мы над этим работаем, и полиция тоже ищет. Эти типы к тому же очистили сейф. Хорошо, что там было немного наличных, всего лишь двухдневная выручка от кофейни.
— Чем могу помочь?
— Я дам тебе знать, — ответил Томми и повесил трубку.
Зазвенел телефон.
— Алло?
— Это Барбара. Как насчет встречи вечером?
— Званый ужин?
— Только ты и я.
Он недолго размышлял.
— Заранее предвкушаю встречу.
Поскольку съемки происходили в Литл Итали, Винни решил не светиться, хотя у полиции не было причин задавать ему вопросы. До окончания съемок оставалось еще две недели, и ему следовало подумать о следующей стадии.
Все-таки он оказался неспособным преодолеть искушение. Открыл тайник за кирпичной кладкой, чтобы взглянуть на деньги. Они были в купюрах разных достоинств, и, подсчитав, он оказался владельцем суммы в сто девяноста тысяч долларов. Теперь можно было спокойно заканчивать кинокартину, даже с некоторым превышением бюджета, но он решил все же не делать этого. И снова спрятал деньги в тайнике.
Барбара Мэннеринг провела длинным ногтем по груди Винни и спустилась к его лобковым волосам. — Милый, давай еще разик, а? — сладким голосом промурлыкала она.
Бедняга еще не пришел в себя после первого раза. — Барбара, знаешь, ты просто ненасытна.
Она улыбнулась. — Знаю за собой такое. Даю тебе минуту передышки.
— Вот спасибо-то.
— Как продвигаются съемки?
— Заканчиваем на будущей неделе.
— И когда я смогу посмотреть?
— Дай сначала закончить, потом надо будет добавить титры, сделать подчистки и, вообще, привести ленту в пригодный для просмотра вид.
— Договорились. Я буду само терпение.
— Ты кого-нибудь знаешь из организаторов нью-йоркского кинофестиваля?
— А как же. У меня есть подруга, которая является исполнительным директором.
— Уговоришь ее посмотреть нашу картину?
— Думаю, да. Кстати, фестиваль начнется в будущем месяце. Ей надо увидеть твой фильм как можно быстрее, чтобы она включила его в списки. Честно говоря, даже сейчас, скорее всего, уже поздно.
— Сообщи ей, что через десять дней у меня вчерне все будет готово. Для просмотра я сниму кинозал в нашей киношколе.
— Посмотрим, что я сумею сделать. Ну, как, отдохнул?
Он повернулся к ней. — Целиком к твоим услугам.
Поскольку концовка, включающая название, список действующих лиц, исполнителей и участников, еще не была смонтирована, фильм просто закончился финальной сценой.
— Мне нравится, — зааплодировала женщина. — Мне очень нравится. Но мы уже составили программу фестиваля.
— Уверен, вы могли бы втиснуть нас в какой-нибудь промежуток, — попросил Винни. — Послушайте, здесь же доморощенный нью-йоркский продукт, да еще созданный студентами школы — студии при нью-йоркском университете. Фильм может стать хитом сезона. И через пару месяцев вы сами удивитесь, как умно поступили, включив его в программу нью-йоркского фестиваля.
— Вы уверены, что завершите картину к этому времени?
— Непременно, — ответил Винни. Он очень на это надеялся.
— Вот что я вам скажу. У нас в плане на второй вечер фестиваля намечена одна английская кинокартина. Я подвину ее так, чтобы пропустить вашу вперед.
— Пусть наша будет второй, — сказал Винни. — Все захотят пойти на английский фильм. А мы останемся на десерт.
Она протянула ему руку. — Договорились.
Винни глубоко вздохнул и набрал номер телефона. — Офис мистера Голдмэна, — послышался в трубке деловой женский голос.
— Алло, это Майкл Винсент. Если вас не затруднит, могу я переговорить с Лео?
— Мистер Винсент, а он вас знает?
— А откуда же у меня его номер телефона, — рассмеялся Майкл.
— Минуточку.
Ждать пришлось довольно долго, но, в конце концов, в трубке раздался мужской голос. — Лео Голдмэн слушает.
— Это Майкл Винсент. Как дела? Господи, вспомнит ли он?
— А, друг Барбары! Чем могу быть полезен?
— Вы не собираетесь в Нью-Йорк на кинофестиваль?
— Я собираюсь на открытие, а затем улетаю в Лондон.
— У меня готов фильм. Он будет демонстрироваться во второй вечер фестиваля.
— Доставьте мне ленту в наш в кинозал — в здание студии Центурион, что на Пятой авеню. Сейчас посмотрю…
Винни слышал шелест перелистываемых страниц.
— В три часа дня в день открытия.
— Хорошо.
— Тогда, до встречи. Голдмэн повесил трубку.
Винни тоже повесил трубку и перевел дыхание. И неожиданно расхохотался. «Просмотр с самим Лео Голдмэном»! закричал он от радости.
ГЛАВА 10
Весь в испарине Винни сидел в такси. Через десять минут он должен был встретиться с Лео Голдмэном, а находился в целых сорока кварталах от места встречи. Он рассчитывал, что фильм доставят в офис Центуриона, но так получилось, что ему пришлось сделать это самому. Он вынул носовой платок и вытер лицо. Потом сделал несколько глубоких вдохов, стараясь погрузиться в транс. Но ничего не мог поделать, и отдался на волю провидения.
Он опоздал на десять минут, и когда оказался в офисе Голдмэна, секретарша сказала, что тот ждет в просмотровой комнате. Винни спустился на лифте, вручил киномеханику кассету с фильмом, поправил галстук и вошел в просмотровую комнату.
Лео Голдмэн сидел, сгорбившись, в кресле, дым сигары вился над его головой. Он кивнул Винни, затем нажал на кнопку и сказал: — Давай, Джерри!
Винни едва успел опуститься в кресло, как начался фильм. С полминуты шли титры, и тут затрезвонил телефон. Голдмэн поднял трубку и начал быстро говорить, попутно пыхтя сигарой.
Винни протянул руку и нажал кнопку внутренней связи. — Джерри, будьте добры, остановите ленту и верните ее в начало.
Голдмэн прекратил разговор и положил трубку на место. — Я все видел, — сказал он.
— Лео, — спокойно заметил Винни, — я лишь прошу уделить десять минут вашего личного времени. Если пожелаете позвонить после этого, то ради бога.
Голдмэн взглянул на него с неприязнью, затем обратился к кому-то по телефону со словами: — Я тебе перезвоню. Он разъединился и нажал на кнопку Интеркома. — Джерри, давай!
Фильм закрутился вновь, и Винни изо всех сил старался не смотреть в сторону Голдмэна. Тем более, что он сам еще не видел всю картину целиком.
Спустя десять минут Голдмэн взглянул на часы и поднял трубку.
О, черт! Мелькнуло у Винни в голове, все коту под хвост.
— Бернис, — обратился к кому-то Голдмэн, — придержите на время все звонки.
Винни с облегчением погрузился в большое кресло и с наслаждением стал смотреть дальше.
За время просмотра Голдмэн выкурил еще две сигары, но при этом ни разу не покинул кресло. Он дождался финальной сцены и только после ее окончания, произнес: — У кого права на ленту?
— У корпорации «Городские вечера », — ответил Винни.
— И кто же глава Корпорации?
— Я.
— Стопроцентный пакет акций?
— Совершенно верно.
— Ну, а как насчет ваших инвесторов?
— Они вложили деньги в фильм, а не в Корпорацию.
— Значит, вы вправе совершать сделки без учета чужих интересов?
— Да.
— Кто еще видел этот фильм?
— Никто. Вы первый. Даже директор еще не видел эту пленку, и существует всего два экземпляра. Другая копия предназначена для кинофестиваля.
— Что вы хотите за негатив?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30