Девушка осторожно взялась за концы бумаги и развернула листы. Взгляд Вероники задержался в верхнем углу первой страницы, и она испытала невероятное потрясение.
9 августа 1842 года.
1842 год!
Не может быть!..
Конечно, Вероника не была экспертом в этой области, но, когда она внимательно посмотрела на истлевшие края, выцветшие чернила, интуиция подсказала ей, что это очень ценная находка. Письму было больше ста пятидесяти лет То же самое можно было сказать о других письмах, сделала вывод Вероника, развернув их одно за другим. Все письма были написаны в период с 1832 по 1848 год.
Но вовсе не даты привлекли внимание девушки. Все авторы были абсолютно разными, а письма были написаны одному и тому же человеку, и были написаны о нем.
И какому человеку!
Валентин был человеком-легендой. Как необыкновенный любовник он обладал огромными возможностями и обостренным чувством гармонии в области любовных отношений, быстро поняла Вероника, взахлеб читая письма.
Лицо девушки пылало, а тело дрожало. К счастью, она вынуждена была остановиться после первых нескольких писем и вручить Принглз пришедшему мистеру Уэзерби.
Закрыв за ним дверь. Вероника достала охлажденную содовую и выпила половину баночки, а потом села на кровать, подобрав ноги. Несколько раз глубоко вздохнув, она потянулась за следующим письмом.
«…как вы прикасались к моему телу вчера вечером. Я никогда не знала мужчин с такими сильными и бесстыжими руками. А затем, когда вы поцеловали мою…»
В письмах красочно и подробно описывались любовные утехи, причем все письма были написаны разными женщинами.
Эти письма были адресованы мужчине, который знал пятьдесят шагов к полному сексуальному удовлетворению.
Он, наверное, знал сотню таких шагов!
Девушка откинулась на подушку, зажав письмо в руке, и мечтательно уставилась в пространство, пытаясь представить, как выглядел этот замечательный любовник.
Он должен быть, несомненно, красивым. Но какие у него волосы — черные или русые? Какие глаза — зеленые, голубые или карие? Высокий он или низкий?
Конечно, вряд ли это имело для нее такое большое значение. Веронике не нужно было его тело, она хотела получить его опыт и знания в этой области человеческих отношений.
«Если бы ты только был здесь, со мной, мой дорогой Валентин, — подумала Вероника, вспомнив приветственные слова, с которых начиналось каждое письмо, — написать бы эту работу для меня не составило бы никакого труда.
Мои неприятности закончились бы».
— Ты повторяешь мои мысли, — произнес низкий мужской голос рядом с ней.
Вероника вздрогнула и открыла глаза. Она испытала невероятное потрясение, увидев, что всего в нескольких сантиметрах от нее на простыне лежит мужчина.
Длинные густые волосы цвета летней пшеницы обрамляли его точеное лицо с высокими скулами и прямым носом. Уголки чувственных губ слегка изогнуты в усмешке, которая говорила о том, что этот человек знал все секреты девушки. Взгляд его необыкновенно голубых глаз встретился со взглядом Вероники, и они в течение довольно длительного времени смотрели друг на друга.
Девушка почувствовала, как исчезает ее инстинкт самосохранения вместе со здравым смыслом. Этот человек не просто знал все секреты Вероники. Он сам был ее секретом.
Он был мужчиной из ее сна.
Взгляд Вероники переместился ниже, наслаждаясь зрелищем загорелого, поджарого, мускулистого тела, потом еще ниже, и еще ниже, и…
Перед ней лежал полностью обнаженный мужчина ее мечты.
— Что… — Девушка сглотнула, подыскивая слова, но это не помогло ей избавиться от пережитого потрясения. — Что… что вы делаете в моей кровати?
Его низкий смех заставил задрожать Веронику.
— Вы не правы, милочка. — Мужчина наклонился к девушке. — Умоляю, скажите, что вы делаете в моей кровати?
Глава 5
«Да, не слишком радушный прием», — подумал Валентин, оглядывая женщину, с которой случился глубокий обморок — и это как раз в тот момент, когда события стали принимать интересный оборот.
Сегодня вечером на Веронике были футболка и штанишки — он слышал, как она называла их шортами. Еще одна прелесть новой эпохи. Валентин окинул взглядом великолепные длинные ноги девушки, а потом снова посмотрел на ее лицо — на закрытые веки, пылающие щеки и слегка раскрытые розовые губы. Этого оказалось вполне достаточно, чтобы он почувствовал напряжение у себя в паху.
— Проснись, Рыжуля, — прошептал Валентин и сжал пальцы в кулаки, пытаясь перебороть свое желание прикоснуться к девушке.
Если он коснется ее хотя бы раз, то ему захочется прикоснуться еще и еще, а это пока не входило в его планы.
— Очнись, Вероник! — произнес Валентин низким, сильным баритоном, от которого, казалось, загудели стены. Девушка не пошевелилась даже в тот момент, когда он с жаром принялся подпевать диковинной песне, льющейся из телевизора. Белокурая женщина в наряде, представляющем собой нечто среднее между костюмом конюха и придворного знахаря, с толстым слоем грима на лице и тощим телом, танцевала на экране и пела о невинных девушках и первой любви.
«Эта девственница не для меня», — усмехнулся Валентин.
Все его попытки привести Веронику в чувство оказались безуспешными, и он перешел к более активным действиям. Валентин взял практически пустую бутылку из-под шампанского.
Он взял ее, конечно, не для себя: на него алкоголь не действовал. Шампанское предназначалось для красивой Вероники. Валентин собирался использовать его в качестве своеобразного будильника.
Он придвинулся к девушке и, наклонив бутылку, стал наблюдать, как струйка шампанского льется на подбородок Вероники и каплями стекает ей на шею, как намокает ткань ее футболки.
Соски девушки затвердели, откликаясь на это ощущение и прося о большем. Валентин, как человек, никогда не отказывающий дамам, с радостью сделал ей это одолжение. Он наклонил бутылку так, чтобы шампанское капало на грудь Вероники, и стал следить за тем, как постепенно пропитывается влагой ткань, приобретая сочный золотистый цвет и обтягивая розовые бутоны девичьей груди. У Валентина пересохло во рту, и он с трудом удерживал себя, чтобы не наклониться и не пососать эти бутоны прямо через мокрую футболку.
К сожалению, он пообещал себе не прикасаться к Веронике, Так пусть за него это сделает шампанское.
Валентин приподнял край футболки девушки и побрызгал шампанским на ее живот. Золотистая влага собралась в области пупка и скользнула вниз, к поясу ее шорт…
Девушка застонала и пошевелилась, и Валентин понял, что она постепенно приходит в себя. Еще несколько капель шампанского — и Вероника немного приподняла свой таз, чего оказалось достаточно, чтобы совсем другие мысли завладели сознанием мужчины и заставили его облизать губы.
Желание боролось с решимостью, ввергая в сомнение дух Валентина. Но в конце концов последняя все же одержала победу: он не мог и не должен был прикасаться к такой чистоте.
Скоро, пообещал себе Валентин. Его ласки в ту памятную ночь были просто полосой рассвета на горизонте: если все пойдет как ожидается, то Валентин получит ответ, которого добивается, а сладкая Вероника получит нужное ей образование. После этого в его кровати окажется очень страстная женщина, прощальный подарок на пути в загробную жизнь.
— Проснись, милочка. — снова пропел он. Валентин провел холодной поверхностью бутылки вниз по внешней стороне ее ноги, потом вверх по внутренней — сначала до колена, потом до бедра, потом…
— Ой! — Вероника села на кровати и сразу же откинулась назад. Безумный взгляд девушки метнулся с бутылки шампанского, лежащей у нее между ног, на Валентина.
Мужчина подмигнул ей:
— Ну как, хорошо вздремнули?
— О Господи! В-вы же не можете… — заикаясь, пробормотала Вероника. — По-моему, в-вас не д-должно быть…
В… вас ни за что не должно… Неужели я… я умерла?
Валентин глубоко вздохнул и отстранился от девушки.
— Увы, это я мертв. Если быть точным, то со времени моей смерти прошло уже сто пятьдесят лет.
— Мертв? — Вероника, кажется, ничего не понимала, но он не мог ее в этом винить. До того момента, пока Валентин сам не стал призраком, он тоже никогда в них не верил. — Н-но если вы мертвы и находитесь здесь, то это… это значит, что вы…
Мужчина поднял брови.
— Призрак.
— Обнаженный призрак!
Валентин посмотрел на девушку, и его губы изогнулись в улыбке. Сильные пальцы потянули за край простыни, белая ткань заскользила по загорелым ногам и остановилась на талии.
— Так лучше, дорогая?
— Да… то есть нет! — Вероника замотала головой, словно этого было достаточно, чтобы заставить Валентина исчезнуть. — Такого просто не может быть. Я… я не верю в призраки.
— Неужели? Вы разговариваете со мной, видите меня, чувствуете меня. Доказательств вполне достаточно, чтобы поверить.
Девушка зажмурила глаза и потрясла головой. «Возьми себя в руки, ты же знаешь, что этого не может быть. Он не может быть призраком, следовательно, он должен быть…»
Так и не успев хорошенько подумать, она распахнула глаза и протянула руку. Дрожащими пальцами Вероника дотронулась до мускулистого живота мужчины. Тихий стон слетел с губ Валентина. Девушка отпрянула, словно прикоснулась к самому дьяволу.
— Как вы оказались здесь?
— , Вы принесли меня сюда.
— Черта с два! — Взгляд Вероники метнулся к двери, оценивая расстояние. — Если вы встанете и уйдете прямо сейчас, я не буду вызывать полицию. Мы просто сделаем вид, что этого никогда не было.
— Но я и в самом деле призрак.
Девушка покачала головой.
— Что вы хотите? Деньги? Мой кошелек лежит на столе. У меня нет ничего ценного, кроме старинных сережек, подарка моей тети Мейбл. На самом деле они довольно ужасны. — Истерический смешок сорвался с ее губ. — Но вас, наверное, и не волнует, как они выглядят, поскольку вам нужны только мои деньги…
— Мне т нужны ваши деньги.
— Значит… — Ужас охватил Веронику, быстро прогоняя последние остатки хмеля. — О Боже мой, так вы здесь для… Вы собираетесь…
— Успокойтесь. Увы, несмотря на всю вашу красоту, я не трону ни одного волоска на вашей голове. Я не злоумышленник, Вероник, не грабитель и не насильник. Я призрак. — Сказав это, Валентин подставил свою руку свету.
Вероника моргнула. Этого не могло быть… Она видела, как слабый луч электрической лампы проникал сквозь ладонь мужчины.
— Надеюсь, вы не собираетесь снова падать в обморок? Боюсь, что, я уже вылил почти все шампанское.
— Но я чувствовала вас. Я… я ощущала теплую кожу, мускулы и…
— Вы чувствовали не мое тело, а мою энергию. Она максимальна в интервале от полуночи до трех утра, когда грань между мирами становится наиболее тонкой, Вероника перевела дух и попыталась взять себя в руки, чтобы комната не кружилась у нее перед глазами.
— Между мирами?
— Между миром смертных и миром духов. Вы ясно видите меня сейчас, — продолжил Валентин, — и чувствуете мое присутствие, словно я настоящий человек. Но даже когда вы не можете почувствовать меня, я все равно нахожусь здесь. Я принадлежу к другому миру, но все еще пребываю в вашем и наблюдаю за вами, Вероник Пэрриш.
— Меня зовут Вероника.
— Я знаю, Вероник. — Имя девушки, казалось, возникало из самых глубин его горла, сочный звук сопровождался легким акцентом.
— Вы… вы француз? — спросила Вероника. Хотя, с другой стороны, даже если мужчина и окажется французом, то какое это имеет значение? — внезапно осенило ее.
Эта мысль свидетельствовала о том, что ее раздумья явно ушли не в том направлении. Незнакомый голый мужчина находится в ее кровати, а все, о чем Вероника смогла спросить его, — француз он или нет!
Девушка призвала на помощь здравый смысл.
— От… откуда вы узнали, как меня зовут?
— Я знаю о вас все, милочка. Вы учитесь в университете, работаете на двух работах и проводите большинство ночей на этом ужасном стуле, погрузившись в учебу. Вы так преданно и решительно отдаетесь этому занятию, что вам страшно необходимо немного расслабиться. Вот это и привлекло меня к вам в антикварном магазине. Я прочитал в ваших глазах отчаяние, очень похожее на мое собственное.
— Вы были в антикварном магазине?
Валентин погладил одну из изящных стоек кровати.
— Я там, где эта кровать.
— Но я не видела вас.
— Вы не видели меня, потому что я не принадлежу к миру смертных, и мой образ жизни резко отличается от вашего. Мой дух чрезвычайно слаб в течение дня. В эти часы у меня своего рода сон — я отдыхаю и восстанавливаю силы. Период моей основной активности начинается вечером. — Чувственные губы мужчины изогнулись в озорной усмешке. — Потом все повторяется снова, милочка, и, пожалуй, мой распорядок вряд ли изменится.
Вероника потрясла головой, пытаясь окончательно избавиться от навеянного алкоголем тумана и понять суть сказанного. Призрак. Вечный спутник кровати. Это невозможно!
— Не волнуйтесь. На самом деле все очень просто. Моя кровать — это моя связь с этим миром. Вы купили ее и вместе с ней привезли меня к себе домой.
— Но если это так, тогда вы находитесь здесь уже несколько дней. Почему же я не видела вас раньше… хотя нет, я видела вас, но это был…
— Сон? — Валентин покачал головой. — Подумай еще раз, Рыжуля.
Это слово эхом отозвалось в голове девушки и заставило замереть ее сердце. Это было на самом деле… Ох, нет.
— Вы… это были вы!
Валентин подмигнул ей.
— И вы.
Щеки Вероники запылали.
— П-почему вы не заговорили со мной раньше?
— Вы никогда раньше не называли моего имени, хотя я и прилагал к этому большие усилия.
Девушка вспомнила вечер, когда происходили чудеса с коробкой пиццы. Да, точно, она тогда слышала слабый звук, похожий на шепот. Так это был он, и он шептал ей свое имя. О Боже, свое имя! Взгляд Вероники снова вернулся к письмам:
— В-вы — Валентин Тремейн? Мужчина, которому адресованы все эти письма? Который был… — Слова застряли в горле у Вероники, и дюжина эротических картин промелькнула перед ее мысленным взором.
Валентин расплылся в широкой улыбке.
— К вашим услугам. — Его низкий голос успокаивал девушку и пробуждал совсем другое чувство, которое постепенно овладевало ее мыслями.
Этим чувством была страсть — простая и самая настоящая.
Вероника задрожала, не в силах сдержать свои эмоции, а Валентин улыбнулся, словно знал о ее чувствах.
— Я знаю, — сказал он. — Я знаю все ваши самые сокровенные секреты. У вас очень страстная натура, Вероник.
Взгляд Вероники встретился со взглядом Валентина, и…
Простыни скользят вниз, ее ночная рубашка поднимается вверх, сильные руки тянутся к ней, горячие губы касаются ее губ, мужское тело втискивается в ее…
Тепло растекалось в нижней части живота Вероники и рвалось наружу, пылающий румянец расползался по щекам. Бутоны ее грудей затрепетали и стали жесткими. Дыхание Вероники стало прерывистым и судорожным, и ей с большим трудом удалось сохранить самообладание.
— Я и подумать не мог, что вы окажетесь такой непорочной, особенно в вашем возрасте, — сказал Валентин. — Должен признаться, для меня это было чудовищным ударом.
— Вы же призрак, — ответила Вероника. — Призрак!
Валентин прищурил глаза:
— А вы, к несчастью, девственница, черт возьми!
Несмотря на потрясение, девушка нервно рассмеялась:
— Как я понимаю, вы не любите девственниц?
— Я предпочитаю опытных женщин. Хотя еще не все потеряно. Я довольно опытен в искусстве любви и могу помочь вам с вашей проблемой, милочка.
Вероника покачала головой, улыбка заиграла на ее губах.
— Призрак — французский призрак! — дает мне любовный совет. Неужели я напилась? — «Да, я немного навеселе, но не до такой же степени!» — Или может быть, я подхватила инфекцию «утечки мозгов», когда меня оцарапала Принглз? — Девушка взглянула на пылающие красные царапины на своей ноге.
Валентин перехватил ее взгляд, и сильные, загорелые пальцы осторожно прикоснулись к ссадинам и успокаивающе погладили кожу рядом с ними. Вероника почувствовала себя совершенно здоровой. Или на самом деле это было что-то другое?..
Странное покалывание снимало все мучительные сомнения — Валентин Тремейн говорил правду: он действительно был призраком. Призраком мужчины из писем, человеком, который стал знаменитым благодаря своим любовным подвигам, согласно свидетельствам десятков женщин, написавших ему.
— Видите ли, я обладаю довольно большим опытом, чтобы помочь вам с вашей работой. — Валентин усмехнулся. — Должен сказать, что времена, несомненно, изменились. То, что вы сегодня изучаете в университете, раньше изучалось в борделях.
— Как вы узнали?.. — Вероника замолчала, анализируя информацию и складывая вместе разрозненные факты. Она покачала головой. — Нет, этого не может быть!
Но, посмотрев на Валентина, на невинное выражение его лица, девушка поняла, что именно так все и произошло. Закипевшая в ней ярость отбросила в сторону все ее сомнения и нерешительность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16
9 августа 1842 года.
1842 год!
Не может быть!..
Конечно, Вероника не была экспертом в этой области, но, когда она внимательно посмотрела на истлевшие края, выцветшие чернила, интуиция подсказала ей, что это очень ценная находка. Письму было больше ста пятидесяти лет То же самое можно было сказать о других письмах, сделала вывод Вероника, развернув их одно за другим. Все письма были написаны в период с 1832 по 1848 год.
Но вовсе не даты привлекли внимание девушки. Все авторы были абсолютно разными, а письма были написаны одному и тому же человеку, и были написаны о нем.
И какому человеку!
Валентин был человеком-легендой. Как необыкновенный любовник он обладал огромными возможностями и обостренным чувством гармонии в области любовных отношений, быстро поняла Вероника, взахлеб читая письма.
Лицо девушки пылало, а тело дрожало. К счастью, она вынуждена была остановиться после первых нескольких писем и вручить Принглз пришедшему мистеру Уэзерби.
Закрыв за ним дверь. Вероника достала охлажденную содовую и выпила половину баночки, а потом села на кровать, подобрав ноги. Несколько раз глубоко вздохнув, она потянулась за следующим письмом.
«…как вы прикасались к моему телу вчера вечером. Я никогда не знала мужчин с такими сильными и бесстыжими руками. А затем, когда вы поцеловали мою…»
В письмах красочно и подробно описывались любовные утехи, причем все письма были написаны разными женщинами.
Эти письма были адресованы мужчине, который знал пятьдесят шагов к полному сексуальному удовлетворению.
Он, наверное, знал сотню таких шагов!
Девушка откинулась на подушку, зажав письмо в руке, и мечтательно уставилась в пространство, пытаясь представить, как выглядел этот замечательный любовник.
Он должен быть, несомненно, красивым. Но какие у него волосы — черные или русые? Какие глаза — зеленые, голубые или карие? Высокий он или низкий?
Конечно, вряд ли это имело для нее такое большое значение. Веронике не нужно было его тело, она хотела получить его опыт и знания в этой области человеческих отношений.
«Если бы ты только был здесь, со мной, мой дорогой Валентин, — подумала Вероника, вспомнив приветственные слова, с которых начиналось каждое письмо, — написать бы эту работу для меня не составило бы никакого труда.
Мои неприятности закончились бы».
— Ты повторяешь мои мысли, — произнес низкий мужской голос рядом с ней.
Вероника вздрогнула и открыла глаза. Она испытала невероятное потрясение, увидев, что всего в нескольких сантиметрах от нее на простыне лежит мужчина.
Длинные густые волосы цвета летней пшеницы обрамляли его точеное лицо с высокими скулами и прямым носом. Уголки чувственных губ слегка изогнуты в усмешке, которая говорила о том, что этот человек знал все секреты девушки. Взгляд его необыкновенно голубых глаз встретился со взглядом Вероники, и они в течение довольно длительного времени смотрели друг на друга.
Девушка почувствовала, как исчезает ее инстинкт самосохранения вместе со здравым смыслом. Этот человек не просто знал все секреты Вероники. Он сам был ее секретом.
Он был мужчиной из ее сна.
Взгляд Вероники переместился ниже, наслаждаясь зрелищем загорелого, поджарого, мускулистого тела, потом еще ниже, и еще ниже, и…
Перед ней лежал полностью обнаженный мужчина ее мечты.
— Что… — Девушка сглотнула, подыскивая слова, но это не помогло ей избавиться от пережитого потрясения. — Что… что вы делаете в моей кровати?
Его низкий смех заставил задрожать Веронику.
— Вы не правы, милочка. — Мужчина наклонился к девушке. — Умоляю, скажите, что вы делаете в моей кровати?
Глава 5
«Да, не слишком радушный прием», — подумал Валентин, оглядывая женщину, с которой случился глубокий обморок — и это как раз в тот момент, когда события стали принимать интересный оборот.
Сегодня вечером на Веронике были футболка и штанишки — он слышал, как она называла их шортами. Еще одна прелесть новой эпохи. Валентин окинул взглядом великолепные длинные ноги девушки, а потом снова посмотрел на ее лицо — на закрытые веки, пылающие щеки и слегка раскрытые розовые губы. Этого оказалось вполне достаточно, чтобы он почувствовал напряжение у себя в паху.
— Проснись, Рыжуля, — прошептал Валентин и сжал пальцы в кулаки, пытаясь перебороть свое желание прикоснуться к девушке.
Если он коснется ее хотя бы раз, то ему захочется прикоснуться еще и еще, а это пока не входило в его планы.
— Очнись, Вероник! — произнес Валентин низким, сильным баритоном, от которого, казалось, загудели стены. Девушка не пошевелилась даже в тот момент, когда он с жаром принялся подпевать диковинной песне, льющейся из телевизора. Белокурая женщина в наряде, представляющем собой нечто среднее между костюмом конюха и придворного знахаря, с толстым слоем грима на лице и тощим телом, танцевала на экране и пела о невинных девушках и первой любви.
«Эта девственница не для меня», — усмехнулся Валентин.
Все его попытки привести Веронику в чувство оказались безуспешными, и он перешел к более активным действиям. Валентин взял практически пустую бутылку из-под шампанского.
Он взял ее, конечно, не для себя: на него алкоголь не действовал. Шампанское предназначалось для красивой Вероники. Валентин собирался использовать его в качестве своеобразного будильника.
Он придвинулся к девушке и, наклонив бутылку, стал наблюдать, как струйка шампанского льется на подбородок Вероники и каплями стекает ей на шею, как намокает ткань ее футболки.
Соски девушки затвердели, откликаясь на это ощущение и прося о большем. Валентин, как человек, никогда не отказывающий дамам, с радостью сделал ей это одолжение. Он наклонил бутылку так, чтобы шампанское капало на грудь Вероники, и стал следить за тем, как постепенно пропитывается влагой ткань, приобретая сочный золотистый цвет и обтягивая розовые бутоны девичьей груди. У Валентина пересохло во рту, и он с трудом удерживал себя, чтобы не наклониться и не пососать эти бутоны прямо через мокрую футболку.
К сожалению, он пообещал себе не прикасаться к Веронике, Так пусть за него это сделает шампанское.
Валентин приподнял край футболки девушки и побрызгал шампанским на ее живот. Золотистая влага собралась в области пупка и скользнула вниз, к поясу ее шорт…
Девушка застонала и пошевелилась, и Валентин понял, что она постепенно приходит в себя. Еще несколько капель шампанского — и Вероника немного приподняла свой таз, чего оказалось достаточно, чтобы совсем другие мысли завладели сознанием мужчины и заставили его облизать губы.
Желание боролось с решимостью, ввергая в сомнение дух Валентина. Но в конце концов последняя все же одержала победу: он не мог и не должен был прикасаться к такой чистоте.
Скоро, пообещал себе Валентин. Его ласки в ту памятную ночь были просто полосой рассвета на горизонте: если все пойдет как ожидается, то Валентин получит ответ, которого добивается, а сладкая Вероника получит нужное ей образование. После этого в его кровати окажется очень страстная женщина, прощальный подарок на пути в загробную жизнь.
— Проснись, милочка. — снова пропел он. Валентин провел холодной поверхностью бутылки вниз по внешней стороне ее ноги, потом вверх по внутренней — сначала до колена, потом до бедра, потом…
— Ой! — Вероника села на кровати и сразу же откинулась назад. Безумный взгляд девушки метнулся с бутылки шампанского, лежащей у нее между ног, на Валентина.
Мужчина подмигнул ей:
— Ну как, хорошо вздремнули?
— О Господи! В-вы же не можете… — заикаясь, пробормотала Вероника. — По-моему, в-вас не д-должно быть…
В… вас ни за что не должно… Неужели я… я умерла?
Валентин глубоко вздохнул и отстранился от девушки.
— Увы, это я мертв. Если быть точным, то со времени моей смерти прошло уже сто пятьдесят лет.
— Мертв? — Вероника, кажется, ничего не понимала, но он не мог ее в этом винить. До того момента, пока Валентин сам не стал призраком, он тоже никогда в них не верил. — Н-но если вы мертвы и находитесь здесь, то это… это значит, что вы…
Мужчина поднял брови.
— Призрак.
— Обнаженный призрак!
Валентин посмотрел на девушку, и его губы изогнулись в улыбке. Сильные пальцы потянули за край простыни, белая ткань заскользила по загорелым ногам и остановилась на талии.
— Так лучше, дорогая?
— Да… то есть нет! — Вероника замотала головой, словно этого было достаточно, чтобы заставить Валентина исчезнуть. — Такого просто не может быть. Я… я не верю в призраки.
— Неужели? Вы разговариваете со мной, видите меня, чувствуете меня. Доказательств вполне достаточно, чтобы поверить.
Девушка зажмурила глаза и потрясла головой. «Возьми себя в руки, ты же знаешь, что этого не может быть. Он не может быть призраком, следовательно, он должен быть…»
Так и не успев хорошенько подумать, она распахнула глаза и протянула руку. Дрожащими пальцами Вероника дотронулась до мускулистого живота мужчины. Тихий стон слетел с губ Валентина. Девушка отпрянула, словно прикоснулась к самому дьяволу.
— Как вы оказались здесь?
— , Вы принесли меня сюда.
— Черта с два! — Взгляд Вероники метнулся к двери, оценивая расстояние. — Если вы встанете и уйдете прямо сейчас, я не буду вызывать полицию. Мы просто сделаем вид, что этого никогда не было.
— Но я и в самом деле призрак.
Девушка покачала головой.
— Что вы хотите? Деньги? Мой кошелек лежит на столе. У меня нет ничего ценного, кроме старинных сережек, подарка моей тети Мейбл. На самом деле они довольно ужасны. — Истерический смешок сорвался с ее губ. — Но вас, наверное, и не волнует, как они выглядят, поскольку вам нужны только мои деньги…
— Мне т нужны ваши деньги.
— Значит… — Ужас охватил Веронику, быстро прогоняя последние остатки хмеля. — О Боже мой, так вы здесь для… Вы собираетесь…
— Успокойтесь. Увы, несмотря на всю вашу красоту, я не трону ни одного волоска на вашей голове. Я не злоумышленник, Вероник, не грабитель и не насильник. Я призрак. — Сказав это, Валентин подставил свою руку свету.
Вероника моргнула. Этого не могло быть… Она видела, как слабый луч электрической лампы проникал сквозь ладонь мужчины.
— Надеюсь, вы не собираетесь снова падать в обморок? Боюсь, что, я уже вылил почти все шампанское.
— Но я чувствовала вас. Я… я ощущала теплую кожу, мускулы и…
— Вы чувствовали не мое тело, а мою энергию. Она максимальна в интервале от полуночи до трех утра, когда грань между мирами становится наиболее тонкой, Вероника перевела дух и попыталась взять себя в руки, чтобы комната не кружилась у нее перед глазами.
— Между мирами?
— Между миром смертных и миром духов. Вы ясно видите меня сейчас, — продолжил Валентин, — и чувствуете мое присутствие, словно я настоящий человек. Но даже когда вы не можете почувствовать меня, я все равно нахожусь здесь. Я принадлежу к другому миру, но все еще пребываю в вашем и наблюдаю за вами, Вероник Пэрриш.
— Меня зовут Вероника.
— Я знаю, Вероник. — Имя девушки, казалось, возникало из самых глубин его горла, сочный звук сопровождался легким акцентом.
— Вы… вы француз? — спросила Вероника. Хотя, с другой стороны, даже если мужчина и окажется французом, то какое это имеет значение? — внезапно осенило ее.
Эта мысль свидетельствовала о том, что ее раздумья явно ушли не в том направлении. Незнакомый голый мужчина находится в ее кровати, а все, о чем Вероника смогла спросить его, — француз он или нет!
Девушка призвала на помощь здравый смысл.
— От… откуда вы узнали, как меня зовут?
— Я знаю о вас все, милочка. Вы учитесь в университете, работаете на двух работах и проводите большинство ночей на этом ужасном стуле, погрузившись в учебу. Вы так преданно и решительно отдаетесь этому занятию, что вам страшно необходимо немного расслабиться. Вот это и привлекло меня к вам в антикварном магазине. Я прочитал в ваших глазах отчаяние, очень похожее на мое собственное.
— Вы были в антикварном магазине?
Валентин погладил одну из изящных стоек кровати.
— Я там, где эта кровать.
— Но я не видела вас.
— Вы не видели меня, потому что я не принадлежу к миру смертных, и мой образ жизни резко отличается от вашего. Мой дух чрезвычайно слаб в течение дня. В эти часы у меня своего рода сон — я отдыхаю и восстанавливаю силы. Период моей основной активности начинается вечером. — Чувственные губы мужчины изогнулись в озорной усмешке. — Потом все повторяется снова, милочка, и, пожалуй, мой распорядок вряд ли изменится.
Вероника потрясла головой, пытаясь окончательно избавиться от навеянного алкоголем тумана и понять суть сказанного. Призрак. Вечный спутник кровати. Это невозможно!
— Не волнуйтесь. На самом деле все очень просто. Моя кровать — это моя связь с этим миром. Вы купили ее и вместе с ней привезли меня к себе домой.
— Но если это так, тогда вы находитесь здесь уже несколько дней. Почему же я не видела вас раньше… хотя нет, я видела вас, но это был…
— Сон? — Валентин покачал головой. — Подумай еще раз, Рыжуля.
Это слово эхом отозвалось в голове девушки и заставило замереть ее сердце. Это было на самом деле… Ох, нет.
— Вы… это были вы!
Валентин подмигнул ей.
— И вы.
Щеки Вероники запылали.
— П-почему вы не заговорили со мной раньше?
— Вы никогда раньше не называли моего имени, хотя я и прилагал к этому большие усилия.
Девушка вспомнила вечер, когда происходили чудеса с коробкой пиццы. Да, точно, она тогда слышала слабый звук, похожий на шепот. Так это был он, и он шептал ей свое имя. О Боже, свое имя! Взгляд Вероники снова вернулся к письмам:
— В-вы — Валентин Тремейн? Мужчина, которому адресованы все эти письма? Который был… — Слова застряли в горле у Вероники, и дюжина эротических картин промелькнула перед ее мысленным взором.
Валентин расплылся в широкой улыбке.
— К вашим услугам. — Его низкий голос успокаивал девушку и пробуждал совсем другое чувство, которое постепенно овладевало ее мыслями.
Этим чувством была страсть — простая и самая настоящая.
Вероника задрожала, не в силах сдержать свои эмоции, а Валентин улыбнулся, словно знал о ее чувствах.
— Я знаю, — сказал он. — Я знаю все ваши самые сокровенные секреты. У вас очень страстная натура, Вероник.
Взгляд Вероники встретился со взглядом Валентина, и…
Простыни скользят вниз, ее ночная рубашка поднимается вверх, сильные руки тянутся к ней, горячие губы касаются ее губ, мужское тело втискивается в ее…
Тепло растекалось в нижней части живота Вероники и рвалось наружу, пылающий румянец расползался по щекам. Бутоны ее грудей затрепетали и стали жесткими. Дыхание Вероники стало прерывистым и судорожным, и ей с большим трудом удалось сохранить самообладание.
— Я и подумать не мог, что вы окажетесь такой непорочной, особенно в вашем возрасте, — сказал Валентин. — Должен признаться, для меня это было чудовищным ударом.
— Вы же призрак, — ответила Вероника. — Призрак!
Валентин прищурил глаза:
— А вы, к несчастью, девственница, черт возьми!
Несмотря на потрясение, девушка нервно рассмеялась:
— Как я понимаю, вы не любите девственниц?
— Я предпочитаю опытных женщин. Хотя еще не все потеряно. Я довольно опытен в искусстве любви и могу помочь вам с вашей проблемой, милочка.
Вероника покачала головой, улыбка заиграла на ее губах.
— Призрак — французский призрак! — дает мне любовный совет. Неужели я напилась? — «Да, я немного навеселе, но не до такой же степени!» — Или может быть, я подхватила инфекцию «утечки мозгов», когда меня оцарапала Принглз? — Девушка взглянула на пылающие красные царапины на своей ноге.
Валентин перехватил ее взгляд, и сильные, загорелые пальцы осторожно прикоснулись к ссадинам и успокаивающе погладили кожу рядом с ними. Вероника почувствовала себя совершенно здоровой. Или на самом деле это было что-то другое?..
Странное покалывание снимало все мучительные сомнения — Валентин Тремейн говорил правду: он действительно был призраком. Призраком мужчины из писем, человеком, который стал знаменитым благодаря своим любовным подвигам, согласно свидетельствам десятков женщин, написавших ему.
— Видите ли, я обладаю довольно большим опытом, чтобы помочь вам с вашей работой. — Валентин усмехнулся. — Должен сказать, что времена, несомненно, изменились. То, что вы сегодня изучаете в университете, раньше изучалось в борделях.
— Как вы узнали?.. — Вероника замолчала, анализируя информацию и складывая вместе разрозненные факты. Она покачала головой. — Нет, этого не может быть!
Но, посмотрев на Валентина, на невинное выражение его лица, девушка поняла, что именно так все и произошло. Закипевшая в ней ярость отбросила в сторону все ее сомнения и нерешительность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16