Положи на место, — прошипел он. — Нам надо идти.
— Кто такие Миллеры? — поинтересовалась Зоя, удивляясь его реакции.
— Джордж называет их постояльцами. Они не принимают участия в празднике, просто приехали, и все.
— Вот как. — Зоя встала, закрыла кейс и убрала его на место. Оглядевшись по сторонам, она убедилась, что комната выглядит так же, как до ее прихода. — Это-то и подозрительно. Я не уверена, что они имеют отношение к краже, но каждый под подозрением, пока мы не найдем вора. И что-то с этой парой не так. Я нашла соль в их кейсе.
Попрошу Ларсона их проверить.
Нэш выглянул в холл, проверяя, нет ли там кого, после чего они вышли из комнаты. Нэш рассеянно переспросил:
— Соль в кейсе? Почему тебе кажется это подозрительным?
— Потому что кейс не место для хранения соли.
В этом просто нет смысла. А ты как думаешь, Нэш?
— Да, действительно странно, — пряча смешок, ответил Нэш. — Еще что-нибудь нашла?
— Я не нашла драгоценностей, если тебя это интересует, но обнаружила кое-что другое… — усмехнулась Зоя.
— Что?
Зоя остановилась на лестнице и вынула из карманы презервативы. Разжав ладонь с видом фокусника, она вкрадчиво произнесла:
— Вот это.
У Нэша отвисла челюсть. Он схватил презервативы.
— Ты их украла! — воскликнул он, закрывая глаза с видом мученика. — Ты украла презервативы? — повторил он недоверчивым шепотом.
Зоя расхохоталась при виде такой реакции.
— Поверь мне, они даже не заметят. У них их много.
— Господи Иисусе, — прохрипел Нэш, засовывая улики в карман рубашки. — Ты больше ничего не украла, я надеюсь?
— Нет, — улыбнулась Зоя. — Хотя, должна признаться, мне жаль было расставаться с наручниками и плеткой.
У Нэша отвисла челюсть, а глаза полезли на лоб.
— Наручниками? Плет…
Со стоном Зоя вцепилась в его рубашку и притянула Нэша к себе. Уткнувшись лицом ему в шею, она покрыла ее жаркими поцелуями, прикусила мочку уха, а потом лизнула укушенное место. Дрожь пробежала по его телу.
— Если ты не займешься со мной любовью сегодня, — поддразнила она, — я заберу наручники, прикую тебя к кровати и отшлепаю.
Отпустив Нэша, Зоя легко спорхнула со ступенек.
— Не потеряй! — крикнула она через плечо. Нам эти штучки сегодня понадобятся.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Несколькими часами позже Лекс стоял под горячим душем, чувствуя, как напряжение медленно покидает его тело. Какой кошмар, устало вздохнул он. Сил совершенно не осталось. Следить, чтобы Фейт не попала в неприятности, управлять гостиницей и постоянно держать свой сексуальный голод в узде требовало огромных усилий.
Праздник «Поймать вора» удался. Но этого следовало ожидать. Когда за дело бралась Труди, успех был гарантирован. Эта женщина помнила обо всем, другой человек на ее месте испугался бы ответственности после того, что случилось с ее начальницей, но Труди справлялась прекрасно.
Все участники были довольны своими номерами, едой и особенно спектаклем, который они разыгрывали. Они играли часами, и единственное, на что жаловались, так это на то, что ночью надо спать. У Зои пока было два главных подозреваемых. Вторая часть начнется утром после завтрака, а к концу уикенда настоящий вор должен быть пойман. Остается только молить Бога, чтобы Зоя где-нибудь забыла свой пистолет. За поимкой вора последует церемония подписания книжек и раздачи автографов и совместный ланч.
Он спрашивал Труди насчет раздачи автографов, но она ответила, что понятия не имеет, как все это организовать. Однако Лекс не сомневался, что находчивая ассистентка что-нибудь придумает. Конечно, фанаты будут разочарованы, но надо следовать совету доктора Гивенса, который сказал, что память должна вернуться к девушке сама.
Нельзя насильно заставлять ее вспоминать. А кто знает, какую реакцию вызовет вид этих книг?
Труди сказала, что они не могут так рисковать.
«Зоя» с «Мелани» совещались в номере. Как бы не так, фыркнул под душем Лекс. Наверняка обыскивают чью-нибудь машину. Слава богу, Джордж оставил его в покое и занялся мытьем посуды, предоставив Лексу, как он выразился, самому разбираться «со всей этой чушью». Видел бы кто-нибудь его лицо, когда он произносил это. Но дядюшке легко так говорить, грустно усмехнулся Лекс. А что, скажите, делать ему?
Лекс вздохнул. Например, что делать с поцелуями? Она все время лезет целоваться. Что делать?
Запретить ей?
Легко сказать! Только мертвый смог бы устоять перед этими поцелуями.
К тому же он согласился играть роль ее любовника, а это предполагает и поцелуи тоже.
Не то чтобы он поощрял ее, просто Фейт ведет себя так, как должна вести себя Зоя. Она ведь думает, что она — это Зоя, а он — Нэш. И ждет, что он с радостью будет отвечать на поцелуи.
Лекс вздохнул, уперся руками в стену душевой и уронил голову на грудь. У него просто не было другого выхода, кроме как исполнять любые ее желания.
Ему стало по-настоящему страшно. Намного страшнее, чем до начала игры.
Лекс не хотел участвовать в этом фарсе, потому что его влекло к Фейт. Потому что он чувствовал, что это будет непорядочно — воспользоваться ее болезнью.
Но теперь он боялся другого. Он влюбился в Фейт. Его влекло к ней с самого начала, он с самого начала знал, что эта женщина — особенная.
Лекс был просто очарован ею с самого первого взгляда. А ее улыбка заставляла его забыть обо всем на свете. Эти умные золотисто-карие глаза вспыхивали внутренним светом, когда она улыбалась, и искрились, когда смеялась.
Фейт была воплощением самых тайных мужских фантазий. Она была искусительницей под маской примерной девочки. Эта смесь сексуальности и невинности зачаровывала. Против такой женщины не мог устоять ни один мужчина. С такой женщиной хотелось вместе смеяться, рыдать, любить, жить…
От этих мыслей Лекс страшно возбудился.
Сегодня ночью…
Истерический смех вырвался из его груди. Она украла презервативы у Миллеров.
У Миллеров, которые наверняка переживали, чтобы не нашли их садомазохистские штучки.
Значит, эти любители птичек увлекаются садомазо, ухмыльнулся Лекс. Очередной приступ смеха напал на него. Покачав головой и решив, что такое он понять не в состоянии, Лекс решил вытираться. Хватит думать о всяких глупостях.
В любом случае кража презервативов и заверение в том, что они им сегодня понадобятся, позволяют предположить, что девушка настроена решительно и не примет никаких отказов. Лекс уже испробовал все: спал на веранде, ждал, пока она заснет, прибегал к помощи Джорджа. Он сделал все, чтобы избежать того, что наверняка случится сегодня ночью.
Никогда он так не боялся лечь в постель с женщиной, как сейчас!
Он ее хочет. Хочет больше, чем любую другую женщину в своей жизни. Рядом с ней он постоянно возбужден. В мечтах Лекс занимался с ней любовью во всех мыслимых позах. Он был на ней, за ней, под ней, рядом с ней. Но только с ней. С Фейт.
Всегда, когда он занимался любовью с женщинами, его партнерши знали, кто он. Они шептали его имя. А сегодня он окажется в постели с Фейт, и каждую секунду она будет думать, что занимается любовью с Нэшем.
Все его существо восставало против этого.
Он хочет, чтобы она занималась любовью с ним.
Чтобы она желала только его.
Чтобы шептала его имя.
Лекс выключил душ. Это все равно что хотеть луну с неба, понял он. Он мечтает о невозможном.
Когда память к Фейт вернется, она даже не взглянет на него. Не важно, что он спас ее вечеринку своим согласием на роль. Девушка не поверит, что Лекс сделал это только ради нее, что доктор посоветовал им с Труди беречь ее от волнений. Фейт решит, что ею воспользовались, она будет презирать его.
Вот почему он не может заниматься с ней любовью.
С этого момента, решил Лекс, он больше не будет лгать ей.
Он больше не хочет лжи.
Когда память вернется, она будет знать, что он был с ней искренен.
Лекс обернул полотенце вокруг бедер и подошел к шкафу в спальне, чтобы достать трусы.
И тут волосы на затылке у него приподнялись.
— Тебе они не понадобятся, — прошептал хрипловатый женский голос за спиной.
Лекс зажмурился и втянул в себя воздух. Выдохнув, он обратился с мысленной мольбой к Богу, который единственный мог его спасти сейчас.
Медленно он повернулся, и все во рту пересохло. На Фейт была черная кружевная сорочка длиной до щиколоток, обтягивающая тело как вторая кожа. Она была одета, но все равно что раздета.
Никогда он не видел более чувственного зрелища в своей жизни. Только женщина с безупречной фигурой могла осмелиться надеть такое. Каждый недостаток сразу бросился бы в глаза. Но Фейт была само совершенство.
Ее груди были полными и округлыми, живот плоским и подтянутым, а талия — тонкой и изящной. Она подчеркивала пышность бедер и стройность длинных ног безупречной формы, с ноготками, покрытыми ярко-красным лаком, который как нельзя лучше подходил к черному кружеву.
Сквозь кружево проглядывали золотистые кудряшки волос внизу живота и розовые вершинки грудей.
Лекс беспомощно сглотнул и огромным усилием воли отвел взгляд. Прошла, наверно, минута, пока он осмелился снова посмотреть на нее, запрещая взгляду опускаться ниже подбородка. Ее улыбка померкла, но тут же вспыхнула вновь. В золотисто-карих глазах застыла решимость женщины, не сомневающейся в своих силах. Но все равно была в ней какая-то ранимость, трогательность, перед которой просто невозможно устоять.
Больше никакой лжи, напомнил себе Лекс.
— Ты.., ты выглядишь фантастически… — выдавил он голосом, похожим на хрип умирающего.
Но, видимо, Фейт не обратила на это внимания, потому что улыбка ее стала еще ослепительнее.
Он чувствовал на себе ее ласкающий взгляд.
Эти потрясающие глаза потемнели от желания.
— Ты тоже, — улыбнулась она, откидывая покрывало на кровати. — Но издалека плохо видно.
Тебе лучше подойти ближе, чтобы я могла посмотреть.
Лекс расхохотался. Посмотреть? Да это просто убьет его.
— Ты тоже можешь рассмотреть меня как следует, — продолжила она, не отрывая от Лекса глаз.
Еще один гвоздь в его гроб, подумал Лекс, делая шаг в сторону постели. Девушка легла на спину и бросила на него дразнящий взгляд из-под ресниц. Груди натянули кружевную ткань, золотые локоны водопадом рассыпались по постели.
Лекс осторожно лег на постель рядом с ней и легонько погладил по бедру.
Она затрепетала от этого прикосновения и прошептала что-то неразборчивое. В крови Лекса вспыхнуло пламя.
Он медленно провел пальцем по ее плоскому животу к груди. Ее сосок тут же отвердел, и Лексу не оставалось ничего другого, как склонить голову и прижаться к нему губами.
Стон сорвался с ее губ. Девушка выгнула спину, прижимаясь к нему. Лекс почувствовал, как ее пальцы зарылись в его волосы. Он ласкал сосок через тонкое кружево, дразня его кончиком языка и легонько покусывая через ткань.
Еще один стон сорвался с ее губ, а руки начали жадно ласкать его. Одна — теплая и настойчивая — скользнула по бедру к талии, а потом к плечу. Девушка снова выгнулась и поймала губами мочку его уха. Она притянула его голову к себе и поцеловала в губы. Глубоко. Страстно. Так, словно на свете не было ничего важнее их поцелуя. Ее горячий язык, как лазутчик, проник ему в рот и тут же сбежал, оставив Лекса сгорать от наслаждения.
Фейт явственно ощущала его напряжение. Девушка со стоном прижалась к Лексу теснее, призывно двигая бедрами.
Святая Мария!
Рука Лекса сама скользнула вниз, задержалась на пупке, прижала тонкое кружево к лобку…
Девушка задрожала под ним и, втянув в рот его нижнюю губу, начала ее посасывать.
Лекс погладил ее между бедрами, чувствуя, как увлажняется ткань под его пальцами. Она истекает желанием, томясь по нему. Лексу так хотелось ощутить ее на вкус, услышать ее крики, когда он будет ласкать ее в самом интимном месте…
Чтобы отвлечься, он начал покрывать поцелуями ее шею, но это не помогало. Ему надо было бы ласкать ее, пока девушка не забудет обо всем на свете под его пальцами и губами. Превратить ее тело в тончайший инструмент, на котором он мог бы играть любые мелодии. Это никогда не наскучило бы ему. Ведь между ее бедер его ожидает райское блаженство. Лекс провел дорожку из поцелуев от шеи к животу и прижался губами к ее лобку.
Дурманящий женский аромат опьянял. Сладкий и мускусный. Чарующий.
Фейт забилась под ним. Ее бедра сами раздвинулись, пропуская его внутрь.
Лекс улыбнулся.
— Ммм, ты такая вкусная, — он провел языком по тонкому кружеву, лаская ее медленными дразнящими движениями.
Девушка вцепилась в простыни, выгнула спину, неразборчивые слова слетали с губ.
— Господи, пожалуйста…
Голова металась из стороны в сторону. Бедра сами поднимались ему навстречу, моля о снисхождении. Лекс чувствовал, как нарастает ее напряжение, чувствовал, как твердеет влажный бугорок под его губами. Больше Лекс не мог сдерживаться. Он прижался к нему губами и начал ласкать его языком.
Внезапно все ее тело сотрясла сладостная дрожь. Но Лекс не останавливался, продлевая ее наслаждение своими ласками, пока Фейт не потеряла ощущение времени и пространства.
— Это было.., не… — шептала она. — Это было потрясающе, — выдохнула она наконец.
Лекс отбросил полотенце, выдвинул ящик тумбочки и достал один из кондомов, которые Фейт стянула у Миллеров. Его тело было каменным от напряжения. Ему с трудом удавалось сдерживать желание. В следующий раз они достигнут оргазма одновременно. Он не мог дождаться, когда ее мышцы сомкнутся вокруг его члена. Не мог дождаться того момента, когда войдет в нее до самого конца.
Он разорвал упаковку, достал презерватив и ловко надел его.
— Согласен, но скоро будет еще лучше.
Нагнувшись, он расстегнул застежку на ее сорочке. Отбросив кружево в сторону, раздвинул ее бедра и.., застыл, услышав громкий стук в дверь и отчаянный голос Джорджа:
— Нэш, Нэш! Иди сюда!
Лекс выругался. Опять… Сжав зубы и собрав все свои силы, он отпрянул от Фейт, с виноватым видом схватил полотенце и обернул им бедра.
Фейт стремительно натянула на себя покрывало.
Открыв дверь, Лекс выпалил:
— Что случилось?
Джордж стоял перед дверью бледный как смерть.
— Тебе нужно идти. Пух вернулся.
Проклятье!
— Одну минуту.
Стянув презерватив, он надел джинсы и подхватил футболку.
— Пух? — спросила Фейт в смущении. — Кто это?
Господи!
Фейт.
Лекс сунул ноги в ботинки.
— Зоя, ты должна оставаться в доме. Слышишь? Ни в коем случае не выходи на улицу. Это не связано с драгоценностями, клянусь. — Он грозно посмотрел на нее. — Обещай мне.
В эту минуту она совсем не была похожа на Зою. С растрепанными волосами и распухшими от поцелуев губами она была Фейт, смущенной и напуганной. Сердце Лекса сжалось от нежности, но ему надо было бежать.
Поцеловав ее в лоб, он пробормотал:
— Я тебя люблю, — и поспешил к двери.
У самой двери он повернулся:
— Я скоро вернусь.
Только выбежав на веранду, он понял, что сказал и как легко сорвались с его губ эти чертовски важные слова. И, что самое ужасное, понял, что сказал правду.
Он любит ее.
Зоя упала на подушки и задумалась. Его слова, как бабочки, порхали в ее голове. Она ощущала необыкновенный прилив нежности, а на глазах выступили слезы. Что-то шевельнулось у нее в сознании, но исчезло раньше, чем девушка успела понять, что же это было.
Он ее любит.
Было что-то волшебное в том, как он произнес это. Странно, она всегда знала, что Нэш любит ее.
Не сомневалась в его любви. Но почему? Он раньше говорил, что любит ее? Говорил так, как минуту назад? Голосом, полным нежности. Смущенная, она заерзала в постели. Женщина не может забыть тот момент, когда мужчина признался ей в любви. Такое не забывается. Это как первая любовь, как первый поцелуй. Есть вещи, которые просто невозможно забыть.
Тем более женщина должна помнить, когда мужчина доставлял ей такое наслаждение, какое она испытала сегодня. Конечно, Нэш доводил ее до оргазма сотни раз, но то, что она испытала сегодня, не могло сравниться ни с чем. Она вспыхнула при одном воспоминании об этом.
Его горячие умелые руки на ее теле, губы на ее груди. А потом между бедер…
Она вся трепетала от одного воспоминания о том, что этот мужчина творил с ней в постели.
Зоя отчаянно жаждала ощутить его внутри, заполнить ту пустоту, которая так ощутимо давала о себе знать. Ей хотелось, чтобы он просто раздвинул ее ноги и вошел в нее. Она прямо глаз не могла отвести, когда он надевал презерватив. Так сильно хотела его, что все внутри горело.
Шесть с половиной футов мужественности и сексуальности. Крепкое, сильное тело греческого атлета. Широкая мускулистая грудь, плоский живот и ошеломляющее мужское достоинство, гордо поднявшееся ей навстречу. От такого дух захватывало.
А потом в самый неподходящий момент им снова помешал Джордж.
Зоя застонала и чуть не со слезами уткнулась в подушку. Это безумие, но ей начинало казаться, что Джордж нарочно появляется в самый неподходящий момент, чтобы испортить ее сексуальную жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13