но меня смутила новая цифра, которую назвал мне Харкнесс.— Сколько? — резко спросила она. Он назвал сумму, и Хоуп побелела.— И вы решили, что я участвую в этом… этом вымогательстве?— С точки зрения закона все правильно.— Мне нет дела до законов, — взорвалась она. — Я не желаю брать от вас ни гроша.— На вашем месте я бы не стал горячиться, — протянул он и подумал, что ее тон убеждает сильнее любых уверений.— Мне нет дела ни до вас, ни до Джонатана, — огрызнулась она. — И я никому не позволю указывать мне, что я должна делать. Так вот о чем вы говорили в госпитале… — пробормотала она. — А я-то думала…— Что же именно?Хоуп быстро взглянула на него и вдруг почувствовала резкую неприязнь.— Не ваше дело. — Он, похоже, уверен, что она не только любвеобильная хищница, разбившая счастливую семью, но и алчная шантажистка.— Послушайте, Хоуп, — без обиняков начал он, — я сейчас веду очень важные переговоры, и мне не нужен скандал. Хотелось бы побыстрее все уладить. Ей-Богу, я с удовольствием выплачу вам компенсацию за ущерб, который вы, возможно, понесли; и не потому, что мы друзья, — просто таковы законы бизнеса.Она едва не задохнулась от возмущения.— «Возможно»? Никаких «возможно», Алекс. У вас не хватит денег, чтобы возместить мне ущерб за измотанные нервы! — Ей уже было все равно, что он подумает. — Вам не хватит никаких денег, чтобы возместить мне дискомфорт от пребывания с вами в одной комнате!Ее гнев иссяк так же внезапно, как возник: вот оно что — оказывается, он боится скандала, а на нее ему наплевать. «А ты чего ждала? Любви?.. Сечь тебя некому, Хоуп Лейси!» Она рывком поднялась со стула. Алекс тоже встал.— Прошу вас, передайте миссис Лейси, что мне очень жаль, но я никак не смогу остаться на чай.— Мама будет безутешна! — фыркнула Хоуп. Исчезнув в кухне. Бет, судя по всему, и не собиралась возвращаться — разумеется, из лучших побуждений. Жаль, что отца нет дома, он бы не дал ее в обиду.— Предлагаю вам ничего не решать, пока вы не успокоитесь, чтобы ни о чем потом не пожалеть.Хоуп заскрежетала зубами.— Ох, с каким удовольствием я затаскала бы вас по судам!— Вот это другое дело! Теперь мы говорим как деловые люди. — В его голосе послышалась снисходительная ирония.— Мне ужасно хочется плюнуть вам в лицо; но так и быть, я этого не сделаю.— Преклоняюсь перед вашей выдержкой. Она презрительно вскинула голову — нет, этот самодовольный хлыщ не выведет ее из себя!— Ваши комплименты выше всяких похвал! Желая пропустить его к двери, Хоуп посторонилась и споткнулась. Ей без труда удалось бы удержаться на ногах, если бы Алекс не решил продемонстрировать силу.Обхватив Хоуп за талию, он приподнял ее. Голова у нее закружилась, грудь уперлась в твердые, как сталь, мышцы, и острое желание затуманило голову.— Ребра у меня всего лишь треснули, и мне бы не хотелось доводить дело до переломов, — пролепетала она, чтобы сказать хоть что-то.Алекс редко забывал о своей силе. Бережно опустив Хоуп на пол, он сконфуженно извинился. Хоуп не заметила, как лицо у него залилось краской. Она ухватилась за спинку стула, и он нагнулся, чтобы подобрать ее костыли.Увы, дотянуться до них ему было не суждено. Гладкая, покрытая едва заметным пушком изящная лодыжка оказалась перед самым его носом. Рука сама обхватила лодыжку и заскользила вверх. Это медленное, почти неощутимое движение заставило Хоуп задрожать. Надо остановить Алекса, пока она окончательно не потеряла способность сопротивляться.Алекс был изумлен не меньше Хоуп. Его охватило презрение к самому себе — черт побери, надо быстрее убираться отсюда, иначе он совсем перестанет соображать.Он приподнялся, и его рука коснулась широкой каймы кружев на чулке, облегавшем здоровую ногу Хоуп. Кожа под ней была теплой и гладкой, как шелк, кончиками пальцев он ощущал, как в ответ на его прикосновения по ней побежали мурашки. Алекс рывком поднялся, короткая юбка оказалась жалким препятствием — его широкая ладонь быстро скользнула под пышные складки тонкой материи.Хоуп запрокинула голову, и Алексу была видна напряженно бившаяся жилка у нее на шее. Дыхание ее участилось, и он испытал первобытное наслаждение от зрелища ее возбуждения. Запустив пальцы в шелковистые завитки, он заставил Хоуп взглянуть ему в лицо.Они молча смотрели друг другу в глаза. Хоуп вдыхала запах разгоряченного мужского тела, а ощущение его напрягшейся плоти, прижатой к бедру, пробудило в ней темное и властное желание.Теперь ей было все равно, что будет потом и что он о ней подумает, — она чувствовала, что умрет, если не поцелует его. Осторожно обхватив ладонями его лицо, Хоуп несмело прижалась к губам, и он ответил с такой голодной страстью, что земля поплыла у нее под ногами.Приподняв, Алекс сделал несколько шагов, пока не прижал ее к стене. Тяжело дыша, он костяшками пальцев осторожно провел по ее припухшим губам. Хоуп, томно глядя из-под приспущенных век, нежно поцеловала его руку.Он втянул в себя воздух, и его пальцы удержали ее за подбородок.— Невероятно, — пробормотал он. — Пожалуй, я его понимаю.В глазах девушки отразилось недоумение. Она повернула голову, ласкаясь щекой о его ладонь.— Рядом с вами любой мужчина забудет, женат он или холост.Ллойд!Подняв руку, она попыталась оттолкнуть Алекса.— Отпустите меня! — выдохнула она наконец сквозь зубы.Алекс резко опустил руки и отступил назад, глядя ей в раскрасневшееся лицо.— Вы правы — здесь не время и не место, — отрывисто согласился он.Хоуп стало нехорошо: он до сих пор считает ее шлюхой — всего-навсего желанной шлюхой!— Не будет ни времени, ни места. По крайней мере для вас. — Вздернув подбородок, она собралась выслушать новые оскорбления.— Знаете, Хоуп, я все-таки не дурак и могу понять, когда женщина хочет меня, — он нетерпеливо махнул рукой.— Ну, на одном желании далеко не уедешь, — Хоуп пожала плечами, — иногда приходится думать. Ллойд оказался очень полезным для моей карьеры, а что можете предложить мне вы? Попробуйте взглянуть на все с моей точки зрения.Алекс изумленно уставился на нее. «А чему ты удивляешься, — хотелось ей спросить, — если на самом деле считаешь меня развратницей?»— И я должен поверить, что вы ничем не лучше первосортной шлюхи?— Нет, Алекс, вы уже верите в это, — серьезно ответила она. — И пока так считаете, я не желаю вас знать.— Вы хотите убедить меня, что газеты всего мира лгут? Слушайте, чего вы изворачиваетесь — ведь нас никто не слышит? Я понимаю, хотите оградить родителей, но при чем тут я?— Алекс, я не собираюсь оправдываться.— И на том спасибо! Да, я признаю, что сначала счел вас совсем иной; хотя и не говорю, что вы намеренно ввели меня в заблуждение.— Какое благородство!— Согласен, наивно было полагать, будто в вашей среде можно выжить, не принимая морали ваших… коллег. Если честно, мне плевать, с кем и зачем вы спали.«Господи, когда это кончится?» — размышляла Хоуп. Ей уже до смерти надоел этот монолог.— Должно быть, вы здесь чертовски скучаете.— Вы так думаете?— Увы, я никак не могу поучаствовать в вашей карьере.— Вот и ладно — я буду спать спокойно, помня об этом.— Надеюсь, со мной, — ровным тоном отозвался он, игнорируя ядовитый сарказм у нее в голосе. — Этого хотим мы оба. А больше вам тут просто нечем заняться!Хоуп уже еле сдерживалась, чтобы не разрыдаться.— Даю вам честное слово, — проговорила она, — что ни разу, ни от кого не получала подобных предложений.— Оригинальность — мой конек. — Вид у него был просто-таки донжуанский.На глазах у нее наконец выступили слезы.— Господи, неужели вам на самом деле так важно даже сейчас изображать порядочную женщину?— Я и есть порядочная женщина, но, если вы немедленно не уберетесь из моего дома, забуду о хороших манерах и скажу вам все, что о вас думаю.Он стиснул зубы и, презрительно улыбаясь, поклонился.— К сожалению, я спешу, и нам придется отложить этот интересный разговор до следующей встречи.— Которой, я надеюсь, никогда не будет! — Она выкрикнула это, обращаясь уже к тихо закрывшейся двери. Глава 4 — Ну и что это за гениальная идея? — спросила Хоуп.Появление сестры теперь напоминало не столько родственный визит, сколько вторжение армии захватчиков. Удивительно, сколько всего требуется двум младенцам!— Подержи-ка своего крестника, — вместо ответа отозвалась Анна, вынимая одного из сыновей из переносной колыбели. — Только придерживай ему головку!Хоуп послушно уложила на колени теплый сверток. Племянник уставился на нее с безмятежным спокойствием новорожденного.— Привет, малыш, — ласково обратилась она к нему, и крохотный кулачок крепко сжал ей палец. — Какой силач!Анна улыбнулась.— Да, он у нас молодец. И Генри тоже. — Она взглянула на спящего мальчика. — Кстати, говори, пожалуйста, потише. Он начинает капризничать, если проснется.— Ты лучше скажи, что у тебя за идея. — Хоуп опасливо взглянула на посапывающего малыша. И откуда Анна знает, как с ними обращаться? Может, это действительно приходит как озарение?— Я придумала, как убедить маму и отца не переносить поездку.— Молодец!— Объявляется благотворительный проект.— Это еще что?— Проект под девизом: «Спаси бедняжку Хоуп от голода и холода».Хоуп с сомнением покачала головой.— У тебя и без того дел хватает. Да и живете вы не на соседней улице…— Да-да-да, — прервала ее Анна. — Но я уже нашла тебе помощников.Хоуп нахмурилась — все как-то подозрительно.— А именно?— Я могу через день заскакивать к тебе на часок перед тем, как забирать Сэма и Натана из садика; в другие дни ты можешь вызывать такси и навещать нас. Не бойся, скучать тебе не придется! Адам будет заезжать к тебе каждое утро, чтобы убедиться, что ты жива, а Уилсоны работают на ферме весь день — если ты завопишь во все горло, они наверняка услышат.— Ну, не так уж я беспомощна. Хоуп улыбнулась — энтузиазм Анны ее забавлял.— Знаю, знаю, но надо же убедить маму! Кстати, ты можешь пообещать ей не расставаться с мобильным телефоном, а Алекс будет заглядывать к тебе каждый вечер.— Что?— Тише, ты разбудишь Генри, — с упреком сказала Анна. — Солнышко мое… — заворковала она над ребенком, на минуту забыв о сестре. — Так вот, Алекс был так добр, что согласился навещать тебя. Я бы попросила Адама, но беда в том, что он мне и самой сейчас очень нужен.— Да ты спятила, если решила, что Алекс согласится стать сиделкой!Господи, это будет настоящий кошмар! Нет, надо что-то придумать. Если Анна добьется своего… Страшно даже подумать, что из этого выйдет!Однако сказать Анне правду нельзя — сестрица вполне способна заявиться к Алексу на работу и потребовать объяснений.— Ну, не то чтобы сиделкой… Но надо сказать, — добавила Анна с торжествующей улыбкой, — он был в восторге. Манеры у него превосходные, что и говорить.— Да? От меня он их старательно прячет.— Ладно, только не говори мне, что вы успели поцапаться! — раздраженно воскликнула Анна. — С вами все ясно: милые бранятся — только тешатся.— Что тебе ясно? Какие еще «милые»? Тебе что, Адам наболтал?— Адам? А ему что-нибудь известно? — Анна нахмурилась, сосредоточенно размышляя. — Он мне ни словечком не обмолвился. Ну, подожди, я его расколю! Нет, я просто сама сделала кое-какие выводы. Я знаю, что вы с Алексом были неразлучны почти все время в день венчания Линды, — мне об этом говорили совершенно разные люди. Кроме того, ты получила травму именно на его фирме. Итак, если только ты не увлеклась автомобилестроением… Но ведь ты мне ничего не рассказываешь!— Да тут и рассказывать-то нечего!— Ну да, простое стечение обстоятельств. Теперь, раз Алекс согласился приглядывать за тобой, мама непременно уступит. Между прочим, я напомнила Алексу, что это он во всем виноват.— Анна, что ты наделала! — застонала Хоуп.— Послушай, разве не в его дыру ты провалилась? — Невинная улыбка сестры не провела бы и младенца. — Я, правда, не подозревала, что ты так заартачишься и не захочешь, чтобы он укрывал тебя на ночь теплым одеяльцем, — заметила она лукаво и добавила:— Если честно, так ты куда лучше той куколки, что он приводил к нам в гости месяц назад.Мысли Хоуп немедленно приняли новое направление.— И кого же он приводил? — Ей почти удалось изобразить отсутствие интереса.— Кажется, она из финансовых кругов или что-то вроде. Хотя я ни разу не видела таких финансисток.— Значит, она очень хорошенькая? — «И зачем тебе это знать, мазохистка ты этакая?» Анна фыркнула.— Слишком тощая, — она презрительно наморщила нос. — И была издергана до последней степени — подскакивала всякий раз, как с ней заговаривали. Но все это было так давно…— Ради Бога, Анна, никому не рассказывай, что Алекс и я… что мы…— Образовали дружеский альянс?— Как раз наоборот, — решительно ответила Хоуп. — Он считает меня продажной потаскухой. — Она так ненавидела его, что решила сказать сестре правду.— Тебя? — расхохоталась Анна. — Не смеши!Но Хоуп было не до смеха, она уже готова была, заплакать.— Я серьезно. Анна нахмурилась.— Вот идиот! — с возмущением воскликнула она. — Ну, он у меня дождется!— Нет! — твердо заявила Хоуп. — Нет, Анна, будь добра, не вмешивайся.Темные глаза Анны всмотрелись в лицо сестры.— Он тебя обидел? Тогда решено — план отменяется.— Готово!Адам Дикон ворвался в комнату с видом победителя. Сестры вопросительно уставились на него.— Что готово? — подозрительно поинтересовалась его жена.— Я убедил Бет, что она может с чистой совестью ехать в круиз. Мне удалось рассеять все ее страхи и опасения, — скромно и гордо заметил он. — По правде говоря, решающим аргументом оказалось согласие Алекса превращаться по вечерам в сторожевого пса. Вообще-то ее беспокойство вполне понятно — ферма стоит на отшибе. Но Алекс-то живет всего в двух минутах езды от вас! Вы бы видели, как она обрадовалась!— Ох, Адам, что ты наделал! — вздохнула Анна.— Что значит «наделал»? — обиженно переспросил он. — Ничего я не наделал! Не ты ли говорила, что я лучше всех умею убеждать?— Да, но ситуация изменилась, — сварливо отозвалась Анна.— Что изменилось?— Ладно, не заводитесь, — устало перебила их Хоуп. — Ничего уже не изменишь. — Ей очень хотелось, чтобы родители отправились в свой долгожданный круиз. — Я как-нибудь договорюсь с Алексом. Он наверняка поймет, что незачем лично появляться тут каждый вечер. Я ему позвоню. — «Да, — с удовлетворением подумала она, — звонок по телефону — это то, что нужно».— Мне кажется, ты недооцениваешь таланты своей сестрицы, — заметил Адам. — По-моему, теперь Алекс уже сам верит, что собственноручно столкнул тебя в эту яму, — во всяком случае, Анна представила это дело именно так. А кстати, что плохого в том, если он будет заскакивать к тебе на пару минут по вечерам?— Он считает Хоуп шлюхой. Мне кажется, ты должен…— Стоп. — Адам поднял руку, отметив про себя решительное выражение на лице жены. — Я уже говорил тебе, Анна, что не годится вмешиваться в личную жизнь сестер.— Но ведь Алекс — твой друг!— Да, и мне бы хотелось сохранить его дружбу.— Может быть, вы соизволите вспомнить обо мне? Видит Бог, я уже не маленькая.— Вот-вот, — согласился Адам. Анна с сомнением покачала головой, но Хоуп была рада, что сестра не стала возражать. Пожалуй, остается надеяться, что Адам сумеет убедить свою жену.Через неделю Хоуп сидела в гостиной, гипнотизируя взглядом часы на каминной полке. Она уже приготовила речь и решила, что будет держаться вежливо, но твердо.«Алекс, вам совершенно незачем снова приезжать». Да, вот так — уверенно, но без всякой агрессии.Часы показывали половину девятого, и за окном валил снег. Фред Уилсон, согласившись присматривать за фермой на время отсутствия Бет и Чарли, принес целую охапку дров для камина. На журнальном столике стоял бокал красного вина, из кухни доносился аппетитный запах тушеного мяса, которое мама приготовила на прощание, а на коленях у Хоуп лежала старая добрая книжка. Хорошо бы расслабиться; а она вместо этого вздрагивает от малейшего шороха.Порепетировав, Хоуп удостоверилась, что может доковылять до двери всего за полминуты — необходимо убедить Алекса, что она отлично без него обойдется.«И чего я беспокоюсь? Он же наверняка обрадуется, узнав, что мне ничего от него не нужно». Не нужно? Ох, если бы! Хоуп порывисто вздохнула — это она сейчас такая храбрая; а замаячит на горизонте мистер Мэтьюсон, и ау, где вы, высокоморальные принципы? Рассыплются как карточный домик!Хоуп нахмурилась и с отвращением подумала, что такая слабость достойна всяческого презрения. А если он решит, что она все это подстроила, прибегнув к помощи Анны?Она вздрогнула от этой мысли. Как ей раньше не приходило в голову? А вдруг он сочтет, что потрескивающее пламя камина, приглушенный свет и тихая музыка — лишь декорация для хитроумного обольщения?Хоуп поспешно встала и зажала костыли под мышками. Музыка, может быть, и неплоха, но ей нужен свет — и поярче, пожалуйста!От ее визга, казалось, задрожали стены.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15