– Ты не понимаешь, – печально шептала Рейчел. – И думаю, никогда не поймешь. Я не могу продать медальон, потому что он стоит не денег. Он стоит веры, надежды и любви. Но ты не веришь в эти категории и не можешь понять, насколько они важны.
– Ошибаешься. Я борюсь за правду, честь и чистоту.
– Ты в самом деле думаешь, что есть большая разница? – воскликнула она. – Могут ли быть честь и чистота измерены твоими приборами лучше, чем вера и любовь?
Он не ответил. Его рот нежно ласкал висок.
– Поцелуй меня на прощанье и иди в дом. Уже поздно. А утро вечера мудренее.
Она послушно обняла его за шею и подняла лицо. Губы Зака были жесткими и жадными, и на краткое мгновение она забыла о Франциске, и медальоне, и книге, и счетах, и своих тревогах. Ее мир был полон света, смеха и любви. В это краткое мгновение все казалось возможным. Она прильнула к нему, не в силах оторваться.
– Я провожу тебя до двери, – шепнул он, и Рейчел вырвалась из объятий. Он вел ее за руку. Подойдя к двери, Зак нахмурился. – Во всех окнах темно. Разве с Бьюлой не должен был кто-то сидеть?
– Да, Энн. – Рейчел забеспокоилась. – Не понимаю. Я точно помню, что оставляла свет над входом.
– Может быть, лампочка перегорела. – Но в голосе его не было уверенности.
Отодвинув Рейчел себе за спину, он попробовал дверную ручку. Повернулась. Он медленно открыл дверь и вошел. Рейчел не отставала. Уткнувшись в его спину, выглянула и попыталась осмотреться. Из гостиной виднелся слабый огонек. Густой аромат наполнял воздух, и она сморщила нос, испытывая странное ощущение, будто такое уже происходило с ней когда-то.
– Этого не может быть, – пробормотала она, в душу закралось жуткое подозрение.
– Фран-цис-ка, – выговаривал глубокий женский голос. – Ответь нам, Фран-цис-ка. Я приказываю тебе. Мы ждем твоего знака с того света.
– Может, – фыркнул Зак. – Дай мне только добраться до дражайшей Мадам Зуфало. Я заверну этого псевдомедиума в ее звездный тюрбан и одним пинком отправлю на Луну.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Зак прошагал в гостиную. – Мадам Зуфало. Какой неприятный сюрприз.
– Профессор Кингстон, что за несчастье увидеть вас снова.
– Вы покойница.
– Очень жаль, Бьюла, но мне нужно идти. Счастливо добраться до Франциски. – Она заспешила к двери. – Непременно дай мне знать, когда перестанешь водиться с такими недостойными типами. – Дверь со стуком захлопнулась.
– О Господи, Боже мой, – пробормотала Нана. – Люди так быстро приходят и уходят последнее время.
Рейчел включила свет. Радость оттого, что с Наной все в порядке, вытеснила все другие чувства и мысли.
– Где Энн? Почему она не с тобой?
– В ее услугах не было необходимости, поскольку пришла Мадам, вот я и отпустила ее.
– А Мадам Зуфало? Зачем она приходила?
Бабушка надулась.
– Я отказываюсь отвечать на вопросы, на которые ты сама вполне можешь ответить. – Она послюнявила пальцы и погасила свечу.
– Нана…
Зак предостерегающе взял Рейчел за руку.
– Мы беспокоились о вас, Бьюла.
Нана расправила юбку.
– Нет необходимости. Я могу позаботиться о себе сама.
– Рад слышать, – сказал он и добавил мягко: – Видите ли, я боялся, что вы платили мадам за услуги. Насколько я понял, здесь был не тот случай?
К великому беспокойству Рейчел, на щеках Наны выступила краска.
– О чем это вы? – с запинкой проговорила она.
– О деньгах. – Он нагнулся над креслом, взяв ее тонкую бледную ладонь. Глаза потемнели от сострадания. – Сколько денег она требовала за контакт с Франциской?
Нана выдернула руку и принялась искать носовой платок.
– Вы дерзкий молодой человек, и я не скажу больше ни слова.
– На эту опасную тему?
– Именно так.
– Ах, Нана. Ты не говорила, что даешь Мадам деньги, – прошептала Рейчел. Хотя могла бы по крайней мере предположить такую возможность. – Я думала, вы подруги.
– Мы и есть подруги. – Она с сомнением поглядела на дверь. – Были. Да какие деньги! Тут немного, там немного. Только чтобы компенсировать время и беспокойство.
– Где ты брала деньги? – спросила Рейчел, не ожидая, что ответ ей понравится. Им не по карману были эти расходы, где бы бабушка ни находила средства.
Нана сворачивала и разворачивала платочек, и дрожь пальцев выдавала тревогу.
– Из тех, что на хозяйство.
– Но это же деньги на одежду и еду…
– Да, я знаю. Но я решила, что могу обойтись без нового платья.
– А еда? – настаивала Рейчел. – Без нее ты тоже обойдешься?
Нана упрямо поджала губы.
– Я могу есть два раза в день. Уверена, что смогу. Стоит принести такую жертву ради того, чтобы Мадам выяснила у Франциски, как пользоваться медальоном. Я не понимаю, Рейчел, – пожаловалась она, – мое желание и желание твоей матери исполнились без всяких хлопот. А твое, похоже, вообще не намерено исполняться.
Зак закрыл глаза.
– Я должен был сделать что-то раньше.
– Что сделать? – Рейчел видела, как вытянулось его лицо, приобретя почти затравленное выражение. Отчего такая боль? – тревожно гадала она.
– Изложить вам некоторые факты. – Он переводил взгляд с одной женщины на другую. – Мадам Зуфало зарабатывает на жизнь жульничеством. Она играет на вашей наивности. Она не более способна вызвать Франциску, чем я.
– Те-те-те, – покачала головой Нана, – она предупреждала, что вы будете говорить это. Она сказала, что вам не хватает веры. Но ничего, дорогой мой, рано или поздно вы перейдете на нашу точку зрения.
Его глаза зло блеснули.
– Я достаточно молчал. Я посмеивался над вами и Рейчел, увидев, что вы на самом деле верите в свою Франциску и не участвуете в мошенничествах Мадам. Я убедил себя, что на сей раз имею дело с невинной фантазией и лучше оставить все как есть.
– На сей раз? – перебила Рейчел.
Зак встал, подошел к ней и крепко сжал ее локти.
– Я не хотел причинять вам боль, – горько сказал он. – Но дело зашло слишком далеко. Вы должны покончить с этой чепухой, пока не поздно.
Она пыталась освободиться.
– О чем ты говоришь? Какая чепуха?
– Я говорю о контактах с несуществующими призраками и ожидании, что все ваши проблемы будут решены медальоном. Это фантазии. Приятные мечты, но никак не реальность.
Разочарование заставило ее голос звенеть.
– Ты ничего не понимаешь. Увидишь, Франциска еще…
– Довольно, Рейчел. – Он указал на стул рядом с Наной. – Сядь, и выслушайте меня.
Рейчел упала на стул. Она предпочла бы не слушать. Она не желала слышать ни слова, если он опять заведет о правде, чести и этике.
– Я хочу рассказать вам одну историю, – объявил Зак. – Тогда вы, может быть, поймете.
Нана наклонила лиловые кудряшки.
– Говорите.
Рейчел нахмурилась.
– Не думаю, что эта история нам понравится.
– Не понравится. И все же выслушайте. – И он начал негромко: – Несколько лет назад жила на свете печальная и отчаявшаяся женщина. Ее звали Мария.
– Очень славное имя, – одобрила Нана.
– Спасибо. Так вот, у Марии была дочь, Аманда, родившая ребенка вне брака. Хоть Мария и не одобряла ее поступка, все же взяла дочь с ребенком к себе в дом и заботилась о них, как могла. Несколько лет спустя Аманда погибла.
– Как? – спросила Рейчел.
– Попала под машину. Она умерла мгновенно.
– О Господи, – пробормотала Нана. – Это печальная история. Я не люблю печальные истории.
– Да, Бьюла, печальная. Но в ней есть очень важный урок. Вскоре после смерти Аманды подруги Марии начали шептаться о несчастном случае. Говорили, что это вовсе не был несчастный случай, что ее дочь сама бросилась под машину.
– Сплетни! – возмутилась Нана. – Марии следовало заткнуть уши.
Жесткая линия его рта чуть смягчилась улыбкой.
– Возможно, будь у Марии ваша уверенность, она не обратилась бы к спириту.
Рейчел затаила дыхание, начиная чувствовать связь.
– Спирит – это вроде медиума?
Он кивнул.
– Тип, очень похожий на Мадам Зуфало. Мария хотела узнать правду. Она хотела, чтобы спирит вызвал Аманду и спросил, умерла ли та в результате несчастного случая или совершила самоубийство.
– И что же Аманда сказала Марии? – спросила Нана.
– Неужели вы не поняли, Бьюла? Аманда не сказала ничего. Как она могла? Аманда была мертва.
– Но разве спирит не… – Рейчел замолчала, увидев гнев в его глазах.
– Я скажу вам, что сделал спирит. Он убедил Марию, что общение с мертвыми – нелегкая задача. Он убедил ее, что на это придется потратить все, до последнего цента, и все равно будет мало. Год за годом она платила этому человеку. Она работала в двух местах. Она продала свои драгоценности. В отчаянии она делала все, что он хотел. – Голос заскрежетал. – Догадываетесь? Ответа не было. Никто не знал правды об Аманде. А Аманды не было.
– Что случилось потом?
– В ту зиму, когда внуку исполнилось пятнадцать лет, Мария заболела воспалением легких. Денег не было, а значит, не было и медицинской страховки, а гордость не позволяла ей воспользоваться благотворительностью. Без медицинской страховки нет больницы, нет врачей, нет антибиотиков.
– Она умерла? – прошептала Рейчел.
– Она умерла.
Нана промокнула глаза платочком.
– Смотрите, что вы наделали, – попеняла она. – Ваша история довела меня до слез.
– Мария была твоей бабушкой, правда? – сказала Рейчел. В этом был смысл. Ужасный смысл.
– Да, – подтвердил он. – Мария была моей бабушкой. Я видел, как тот мошенник буквально съел ее заживо. Не успел я похоронить Марию, как он явился с предложением вызвать бабушку. – Рука Зака сжалась в кулак. – Я дал ему в ухо и поклялся… поклялся, что найду способ выводить этих шарлатанов на чистую воду.
Нана скомкала платочек.
– Но вы, конечно, не думаете, что Мадам Зуфало из этих типов.
– Не думаю – знаю. Мадам Зуфало была одним из первых медиумов, которых я разоблачил. Некой женщине, жившей по соседству со мной, показалось, что в ее доме появилось привидение. Она обратилась к Мадам Зуфало, и та согласилась за большую сумму вызвать этого духа и успокоить его.
Рейчел подалась вперед.
– Как ты об этом узнал?
– Ко мне обратилась хозяйка дома. У нее не оказалось требуемой суммы для Мадам Зуфало, и она просила помочь.
– Ты разоблачил привидение?
– Не было никакого привидения, – отрезал Зак. – И никогда их не бывает. Я обнаружил, что звуки, которых она испугалась, производят алюминиевые вентиляционные трубы. Дело было зимой, и ночью, когда температура падала, трубы охлаждались. Утром становилось тепло, металл, нагреваясь, расширялся и производил различные трески и щелчки. Это и были привидения, которых якобы вызывала Мадам Зуфало.
– Ты говорил, что всегда находятся физические объяснения сверхъестественных явлений, – в растерянности сказала Рейчел. Каждое его слово сотрясало ее веру, уменьшало убеждение в существований Франциски. Она прикоснулась к медальону и сразу успокоилась. Франциска – это не певучая вентиляционная труба. Она настоящая. Она существует на самом деле. Должна существовать.
– Во всех своих расследованиях я ни разу не встретил ничего, что указывало бы на существование призрака. Извини.
– Мадам может заставить стол двигаться, – храбро настаивала Нана. – Она вызывает духов, которые помогают ей. Я сама видела.
Зак взглянул на стол.
– Этот она двигала?
– Да. Как раз сегодня вечером. Мы обе держали руки на столе. Я бы заметила подвох.
– Она сидела напротив вас? – уточнил Зак. Нана кивнула. Он занял стул Мадам и положил руки, растопырив пальцы. – Ога вога, – бормотал он.
Стол приподнялся.
– Боже правый! – воскликнула Нана. – Как вы это делаете?
– Прижал руки и немного потянул на себя. С вашей стороны ножки стола приподнялись, – пояснил он. – Многие медиумы пользуются этим простым трюком. Если подсунуть туфлю под ножку со своей стороны, можно заставить стол приплясывать.
Нана побледнела.
– Так это все была ложь? Все, что Мадам делала и говорила? Ничего из этого не было правдой?
Сочувствие омрачило его лицо.
– Боюсь, нет, Бьюла. Правда в том, что Мадам Зуфало мошенница. Это ее способ зарабатывать на жизнь. Она наживается на беспомощных людях, отчаявшихся получить ответ. Отчаявшихся настолько, что готовы сделать что угодно… заплатить сколько угодно, чтобы получить нужный ответ.
Нана надменно задрала подбородок, но губы предательски дрожали, выдавая растерянность.
– Я удаляюсь, если вы не против. Рейчел, ты поможешь мне?
– Да, конечно. – Она взглянула на Зака. Он не хотел причинить боль. Но причинил. – Думаю, тебе лучше уйти.
– Мне очень жаль. Больше, чем ты можешь подумать. Поговорим утром, – сказал он, направляясь к двери. – Я заеду.
Рейчел не ответила, не могла ответить. Что можно было сказать? Она покрепче ухватилась за медальон Франциски. Вера испытала тяжелое потрясение. Рейчел пыталась придумать желание. Почему это стало так трудно сделать?
– Пожалуйста, Франциска. Пожалуйста, докажи, что он ошибается, – шептала она. Но сомневалась, что это желание исполнится, в отличие от всех предыдущих.
Курт вошел в номер и бросил на журнальный столик ключи.
– Невесело выглядишь, – отметил он, выключая телевизор. – Что случилось? Еще одна драчка с Эйвери?
– Кончай, Моррис, – оборвал Зак. – Я не в настроении.
Курт нахмурился.
– Что случилось?
– Вот что случилось. – Зак взял рукопись Рейчел и бросил ее рядом с ключами.
– Прочитал?
Зак кивнул.
– У этой женщины невероятный дар сооружать аллитерации и сравнения, а что она вытворяет с гиперболами, лучше не говорить. Эта рукопись стала бы кошмаром для любого учителя английского языка.
– Продать ее нельзя?
Зак устало потер шею.
– Сказать прямо или хочешь послушать сказочку?
– Я перенесу правду. Во всяком случае, мне так кажется.
– Последнее слово сказано. О'кей. Ты сам попросил. За исключением одной или двух строк, все идет в мусорную корзину.
Курт опустился в кресло напротив Зака.
– Может быть, хороший редактор…
– Любой редактор скорее сделает себе харакири. – Он бросил листок через стол. – Вот. Прочти здесь.
Курт пробежал глазами страницу и присвистнул.
– Половина этих прилагательных мне просто неизвестна. Расстрелять бы того, кто дал ей в руки словарь.
– Расстрелять следует ее агента. Впрочем, я бы предпочел оторвать ему руки и ноги. Лично. Она убеждена, что книга будет продана. Она рассчитывает на это.
– Спорим, он взял гонорар за рецензирование? Зак взглянул на своего ассистента.
– Не понимаю. Женщина работает в газете! Кто бы мог подумать, что она не умеет писать?
Курт помрачнел.
– Все выходит не так, как мы рассчитывали, да?
– И близко нет. – Зак взъерошил волосы. – Черт возьми, Курт! Рейчел верит в своего призрака душой и сердцем. Это видно из каждой беспомощной фразы.
– Мы выбрали ее, потому что решили, что задумано мошенничество. Мы думали, что она решила, пользуясь этим привидением, хладнокровно набить карманы. Но дело обстоит иначе, верно?
– Совершенно верно.
– И что делать?
Зак стиснул челюсти.
– Выбора нет. Мы связаны обязательствами. Значит, продолжаем игру.
Курт скривился.
– Бред.
Следующие несколько недель были самыми тяжелыми в жизни Рейчел. Она беспомощно наблюдала, как Зак и Курт с неустанной энергией носились по Ранчо. Они были полны решимости найти рациональное объяснение феномену Франциски, хотели найти аналог «поющих вентиляционных труб».
Рейчел загадывала одно бесплодное желание за другим.
Они заново просматривали видеозаписи, обсуждая каждый нюанс. Они дважды, трижды, четырежды проверяли оборудование, поддерживали его в состоянии полной готовности и приглашали независимых консультантов, чтобы подтвердить свое мнение.
А Рейчел загадывала одно бесплодное желание за другим.
Несмотря на разногласия, чувство к Заку все усиливалось. Она не могла не оценить его ум, чистоту намерений и чувство честной игры. Она пыталась удерживать отношения в профессиональном русле, но скоро убедилась в бессмысленности попыток. У нее не было его силы воли.
И все-таки она загадывала одно бесплодное желание за другим. И ничего не происходило. Франциска зловеще молчала. Это знак, в отчаянии решила Рейчел. Наказание за сомнения. Потому что как-то, когда-то коварное сомнение прокралось в ее сердце и укрепилось там. И что бы она ни говорила или ни делала, вырвать его с корнем не удавалось.
– По-моему, с тебя довольно, Рейчел, – сказал Зак как-то утром. – Когда ты последний раз смотрелась в зеркало?
Рейчел метнула на него уничтожающий взгляд. Без толку. Этот человек… неуничтожим.
– Недавно. Сегодня утром, когда причесывалась. А что? – Как будто сама не знала.
– Когда мы познакомились, ты была загорелым, излучающим энергию созданием. А теперь такая бледная, что смотреть страшно. Я все боюсь, что тебя унесет ветром в залив.
– Какой ты стал боязливый. – Почему он всегда прав? И кто бы мог подумать, что сочувствие может вызвать такое раздражение?
– Стал. Возьми несколько выходных. Отправляйся на пляж. Расслабься. Почитай хорошую книжку. Что угодно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17