Но если там грязь была красной глиной, то здесь – придорожной черно-бурой жижей.
Впрочем, в Томбукту дорог практически не было, а к офису Фил вела трасса.
Ее офис стоял на отшибе пригорода скорее всего потому, что земля здесь дешевле. Здание «Коксуэлл и Поуп» было небольшим одноэтажным гаражом на две машины, с дешевой отделкой стен, перед которым раскинулся маленький огороженный дворик. Перед самим зданием площадка была засыпана гравием, а окна покрывал слой пыли. Ничего особенного, но Николас понимал ее гордость, когда она рассказывала о работе.
Он когда-то чувствовал то же самое.
Город быстро наступал. Здесь когда-то располагались несколько яслей и детских садов, которые еще совсем недавно считались сельскими. Некоторые из них урбанизировались и резко повысили свой статус. Ник был уверен, что остальные долго не протянут, во всяком случае, не здесь. Если смотреть в сторону города от офиса Фил, то все больше было закусочных и заправок. А над всем этим пестрели вывески комиссионных магазинов.
Очень скоро прилегающие поля застроят дешевыми домами. Ник поморщился от неприглядной перспективы. Зеленые пастбища разобьют на крохотные участки, а узенькие проезды заполонят мини-вэны. Конечно, людям надо где-то жить, но что они будут делать, когда всю страну застроят от побережья до побережья?
Пончики давным-давно переварились, солнце палило нещадно, и Ник просто умирал с голоду. Поделом, нечего было набрасываться на сладкое. Все сгорело, не насытив. С другой стороны, он правильно рассчитал время. Можно будет похитить Фил на обед.
Зверя не было, хотя это еще не означало, что не было и Фил. Перед домом стоял другой дешевенький пикап – «гео». Такой же древний, как и Зверь. Похоже, когда-то он был красным. Эмблема на борту подтверждала его принадлежность общему бизнесу.
В кузове лежали ровными рядами лопаты да еще какой-то механизм с торчащими кабелями. На пассажирском сиденье в кабине валялись образцы камней. Окна были открыты. На водительском сиденье сидел золотистый ретривер и умными глазами смотрел на Ника. Пес завилял хвостом, стоило Нику заговорить с ним:
– Да ты у нас общительный малый, а? – Он потрепал ретривера за ухо. – Будь твоя воля, ты бы открыл дверцу и погулял по округе? – Пес подставлял другое ухо, но Ник пошел дальше, и пес обиженно заскулил.
Блестящий маленький «БМВ» примостился за пикапом. Его свежевымытые серебристые бока резко контрастировали с запыленными бортами джипа. Ник решил, что это машина клиента. Экономичный «гео» Ник не мог не одобрить.
Ворота, которые еще утром были закрыты на цепь с массивным навесным замком, теперь были распахнуты. Ник заметил мужчину в рабочих ботинках, джинсах и безрукавке. Тот перебирал камни во дворе. Погода стояла прохладная для такой летней одежды, но сложения парень был крепкого. Видно, немало он перебрал этих камней за свою жизнь.
Фил видно не было.
Ник бросил взгляд на улицу, но Зверя тоже нигде не было. Золотистый ретривер высунулся в окно и следил дружелюбным взглядом за Ником.
– Тоже мне, сторожевой пес, – сказал Ник. – Хоть бы полаял для приличия.
В ответ ретривер завилял хвостом.
Николас постучал в дверь офиса и, не дожидаясь ответа, вошел. Он сразу заметил, что офис не так красочен, как кухня Фил, а еще он сразу заметил, что Фил здесь нет.
И только затем он почувствовал, что своим вторжением прервал важный разговор.
Сногсшибательная блондинка смотрела на парня в деловом костюме так, словно готова была его убить. В воздухе сверкали разряды, а парочка никак не реагировала на появление Ника.
Блондинка была рождена разбивать сердца. Ее формы были совершенными, наряд явно из лучших магазинов Нью-Йорка, а драгоценности могли ослепить на солнце. Парень не отставал: дорогой костюм сидел безупречно, а ботинки были отполированы до блеска. Огромные часы на руке были шедевром инженерной мысли, хотя их владелец едва ли удосуживался на большее, нежели проверить время.
Несмотря на обоюдное пристрастие к дорогим вещам, эти двое явно не ладили.
– Я ищу Фил Коксуэлл, – сказал Ник, его лучшая улыбка не возымела никакого действия. – Но похоже, я не вовремя.
Молодой человек бросил на него презрительный взгляд. Ник спокойно смотрел на него: ему не нужны были дорогие костюмы, чтобы чувствовать себя уверенно.
– Предлагаю зайти попозже. – Мужчина перевел взгляд на джинсы Ника. – У нас с Филиппой запланирован обед, так что едва ли вы застанете ее раньше, чем она вернется из ресторана.
– Может, мы спросим мнение Филиппы на этот счет? – В голосе блондинки было столько желчи, что парень перевел на нее взгляд, но она так обворожительно улыбнулась, что он не смог ответить в том же тоне.
Блондинка сразу понравилась Нику.
– Элайн Поуп, – сказала она, протянула руку, и улыбка ее потеплела. – Мы с Филиппой партнеры по бизнесу.
– К несчастью для Филиппы! – фыркнул парень. – Неудивительно, что ее семья настаивает, чтобы их дочь перестала заниматься этой ерундой.
Все правильно. Родители Фил не одобряли выбор ее профессии. А то, как парень сказал это, значило, что он ей не родственник.
Неужели Фил встречается с этим типом? От этой мысли Нику еще больше захотелось есть.
Глаза Элайн вспыхнули огнем.
– Да неужели? – спросила она опасно сладким голоском. – Зачем бросать прибыльное дело? Ведь любой родитель хочет, чтобы его чадо добилось успеха.
– Любой родитель в первую очередь хочет, чтобы его чадо общалось с людьми своего класса.
– Ну и свинья же ты! – Элайн сделала шаг навстречу молодому человеку, словно хотела залепить ему пощечину. Ник не винил ее.
Впрочем, лучше избегать кровопролития. Ник бросил на блондинку предупреждающий взгляд и на всякий случай подошел поближе.
– А вы, видимо, именно из нужного класса? – спросил он скептически.
Парень в костюме сжал губы.
– Никак не пойму, какое вам до этого дело?
– Видимо, вам есть дело, раз вы так легко принимаете решение за Фил, даже не осведомившись о ее мнении.
Элайн придвинулась ближе к Нику, они негласно договорились о сотрудничестве.
– Я уважаю мнение ее семьи.
– А как насчет мнения Фил? – Ник придерживался спокойного тона. – Или для вас это не важно?
Парень улыбнулся:
– Некоторым людям нельзя доверять принимать самостоятельные решения. – Он кашлянул. – И, судя по рассказам родственников Филиппы, она как раз из таких людей.
Элайн чуть не бросилась на него, но Ник удержал ее.
– Кто вы? – спросил он, удивляясь наглости гостя.
– И кто наделил вас властью Бога? – добавила Элайн. Парень холодно улыбнулся:
– Я Джеффри Макалистер, новый юридический партнер Роберта Коксуэлла. Люди чести, – он бросил взгляд на Ника и Элайн, автоматически исключая их из этого списка, – знают, что судья Коксуэлл наиболее уважаемый юрист в пределах Бостона и его окрестностей. Сегодня мы с Филиппой вместе обедаем. – Забавно, что вокруг Фил вились только те, кого одобрял ее отец. Макалистер снова презрительно фыркнул и посмотрел на Ника: – Хотя едва ли я должен что-то объяснять наемным рабочим.
Этот вызов был слишком соблазнителен, чтобы проигнорировать его.
– Да? – Ник покачал головой, усмехнувшись нелепости предположения. – Но я здесь не работаю. – Он скрестил руки на груди. – Меня зовут Ник.
Он не стал больше ничего объяснять, как будто одного его имени было достаточно. По правде говоря, ему приятно было наблюдать, как Макалистер наморщил лоб, пытаясь вычислить его.
– Едва ли вы клиент!
– О нет, только не я. – Он еще раз посмотрел на пиджак, ботинки и часы оппонента и хищнически улыбнулся: – Я просто заехал за Фил. – Ник с наслаждением наблюдал, как мужчина беспомощно моргнул.
Он много слышал о снобизме семейства Коксуэлл, но если это чудо в перьях было ярким образчиком их «круга», то Нику захотелось поаплодировать Фил за разрыв с семьей.
– Что тут скажешь? Мы с Фил близки. Очень близки. – Ник бросил на Элайн заговорщический взгляд и подобрал со стола каталог фарфора. – Какие чудесные тарелочки, – сказал он как ни в чем не бывало.
Элайн улыбнулась, понимая его игру.
– У вас хороший вкус.
– Интересно, а в посудомоечную машину их можно положить?
Парень в костюме кашлянул, привлекая к себе внимание, но они проигнорировали его. Элайн присела на стол позади Ника.
– Ну конечно, это отличный фарфор: изумительное качество и практичность. – Она пролистала несколько страниц. – Но вот это, мне кажется, подойдет вам больше.
– Отлично! – сказал Ник, словно понимал хоть что-нибудь в китайском фарфоре. – А что будет, если я уроню его?
– Этот фарфор несколько грубее, а потому не так хрупок. – Макалистер снова кашлянул, он явно не привык, чтобы на него не обращали внимания. Но Элайн повернулась к нему спиной.
– А если и разобьется, – продолжала Элайн, – вы сможете заказать точно такой же по каталогу. Они продают его по всему миру.
Адвокат нервно забарабанил пальцами по столу.
– Серьезно?
– Абсолютно! – Элайн улыбнулась. Она была очень хороша, но совершенно не в его вкусе. Городская девочка. Чтобы выжить, ей нужны электричество и теплый туалет. С рюкзаком за спиной она не продержится и часа.
Другое дело Фил. Фил вообще поражала его своей способностью радоваться приятным мелочам и напрочь игнорировать неудобства. Видимо, неудобств с семьей на ее долю выпало немало.
– Очень функционально, между прочим. – Элайн вернула его к разговору.
– Ха! – Ник снова пролистал каталог, хотя его совершенно не интересовало содержание. Он чувствовал, как раздражен Макалистер, и искренне наслаждался этим.
– И какие же, позвольте, у вас основания для встречи с Филиппой? – не выдержал наконец Макалистер.
Ник и Элайн одновременно посмотрели на него. Ник подождал секунду-другую, затем пожал плечами:
– Я же говорил, мы с ней очень близки.
– Насколько близки?
Ник улыбнулся и понизил голос, словно делился сокровенным:
– О, Фил настолько близка мне, насколько может женщина быть близка с мужчиной.
Если честно, Ник уже задумывался над обаянием Фил. Она многое оставила за плечами, многое в себе победила. Он начинал понимать, как тяжело ей было отвергнуть чаяния родных и пойти своей дорогой. И она добилась определенных успехов, невзирая ни на что.
А этот выскочка приехал по повелению ее папаши, чтобы учить ее жизни.
Ник точно знал, на чьей он стороне.
– Забавно, – хмыкнул он и бросил многозначительный взгляд. – Она никогда о вас не говорила.
Макалистер залился краской.
– Мы еще не встречались.
– Ах вот оно что. – Ник кивнул, словно это все объясняло. Впрочем, это действительно многое объясняло. – Так вы решили, что можете просто заехать за ней и забрать в ресторан? Не удивлюсь, если это идея вашего босса!
– Нет, это идея ее матери… – Макалистер осекся, понимая своим юридическим умом, что любое дальнейшее признание может быть использовано против него.
– Надо же, а мне казалось, мы уже вышли из того возраста, когда мамы решают что-либо за нас, – встряла в разговор Элайн.
– Это неудивительно, – коротко ответил адвокат. – Матерям свойственно заботиться о своих детях.
Ник посмотрел на парочку и подумал о том, что здесь происходило до его появления.
Или, быть может, что-то произошло между ними задолго до сего дня.
Взгляд Элайн сделался прохладным. Затем она неожиданно улыбнулась и подошла к столу, на котором царил беспорядок. Она бросила на Ника быстрый заговорщический взгляд. Он заметил на столе стопку журналов по садоводству, наброски, чертежи, эскизы и полупустую чашку с чем-то розовым, возможно, фруктовым чаем. На краю стола стояла губная помада того же нежного оттенка, который делал губы Фил такими привлекательными.
Это был стол Фил.
У Ника екнуло сердце. Он почему-то вспомнил, как Фил удивилась, когда он рассказал ей о Бутане. Ей хотелось самой увидеть все чудеса света.
Именно это толкало и самого Ника на путешествия в отдаленные уголки планеты. Ему нужно было самому почувствовать, осязать и видеть места, куда он отправляет людей. Правда, потом этот интерес пропал. Но искренность во взгляде Фил возродила в нем эту страсть. Именно поэтому он чуть не поцеловал ее снова.
Сейчас Ник жалел, что не завершил начатое. Он смотрел на помаду и вспоминал, как Фил пахнет, как приятно прижимать ее к себе. Он пришел извиниться и объясниться, но больше всего ему хотелось снова ощутить вкус ее губ на своих губах. Чтобы не забыть, как хорошо ему было.
Ему пришлось приложить усилие, чтобы собраться и понять, о чем говорит Элайн.
– Знаешь, Ник, Филиппа говорила о тебе не далее как вчера. – Она врала так убедительно, что Ники сам готов был ей поверить.
Впрочем, скорее всего ему просто хотелось поверить в это, учитывая события последних часов. Но он приказал себе не поддаваться.
Элайн достала какую-то толстую книгу и задумчиво нахмурила брови.
– Где-то у нее была чудесная фотография с нудистского пляжа, где вы двое развлекались недавно на каникулах. – Она бросила на Ника еще один хитрый взгляд, и он едва не расхохотался от ее импровизации. – Филиппа, разумеется, не показала самые откровенные фото. – Элайн даже умудрилась покраснеть. – Но… ах да, вот она. Какой загар. Ты тогда, должно быть, здорово обгорел…
– Что? – Макалистер с трудом мог говорить. – Какой нудистский пляж? Какие каникулы? Родители Филиппы ничего не говорили о ее бурном прошлом!
– У всех есть прошлое, – мягко сказал Ник. – Во всяком случае, если человек интересный.
Элайн рассмеялась. Макалистер указал на Ника пальцем:
– Вы дурно влияете на Филиппу. Я требую объяснений. Кто вы такой и какие у вас с ней отношения? Я требую объяснить мне, что, черт возьми, здесь происходит?
Именно в этот момент на сцене появилась Фил.
Зверь всхлипнул во дворе и умер. Все трое одновременно посмотрели в окно. Фил открыла дверь и переступила порог. Помады на губах не было, зато на щеках появился румянец от солнца. На ногах простые шлепанцы, юбка испачкана в грязи, а на колготках виднелась затяжка. Филиппа выглядела растрепанной и совершенно счастливой. Этого Ник не ожидал.
Она выглядела потрясающе.
Глава 6
Я подъехала к офису в одиннадцать пятьдесят пять и сразу приметила чистенький «БМВ» за дешевеньким пикапом Элайн. Мамин протеже оказался пунктуален, что и следовало ожидать.
Устала я страшно. Пришлось выкапывать чемерицу самостоятельно. В итоге я порвала колготки и испачкалась в земле с ног до головы. Но миссис Хатауэй осталась довольна. А для меня счастье радовать клиента. И еще, если честно, для меня счастье копаться в земле. Мне нравится чувствовать, как под нажимом пальцев рассыпаются комья земли, мне нравится наблюдать за жизнью, кипящей в ней. Чемерица оказалась совершенно здоровой, хотя пересадку могла пережить плохо. Миссис Хатауэй кудахтала над ней, как курица над цыплятами, что меня удивило. Она стала как-то ближе и роднее.
Сначала мне казалось, она просто капризничает, но выяснилось, что она действительно любит свою чемерицу. Может быть, любит даже сильнее своих детей. А может, цветы больше заслуживали ее любви. Я не спрашивала. Но вот ее заботу о цветах я разделяла.
Едва миссис Хатауэй убедилась, что я не причиню вреда ее деткам, мы решили посадить еще что-нибудь. В Массачусетсе не так много растений, которые цветут в раннее время. Разве что крокусы сортов «Цыганочка» и «Принц Клаус». Да еще подснежники. Вот только какие оттенки выбрать, чтобы подчеркнуть, а не разрушать гармонию прекрасного палисадника моей клиентки, я не знала. Миссис Хатауэй вообще импонировала мне своим подходом к садоводству. В ее саду все казалось просто и даже блекло до той поры, пока вы не приглядитесь получше. Да, пожалуй, стоило ей предложить идею с кремовыми подснежниками…
В ландшафтном дизайне столько приятных моментов! Как хореограф делает из хаоса движений гармонию танца, так и я взращиваю прекрасную жизнь, наполняя ее формой и содержанием. Я дарю людям праздник, наслаждение цветом на протяжении как минимум трех сезонов в году. Когда сад расцветает, я чувствую себя не создателем, нет, скорее учителем, увидевшим плоды своего просвещения. И еще одно: никогда работа не казалась мне завершенной. Да она и не может быть закончена, ведь растения не статичны. Они расцветают и опадают, чтобы через год вернуться в прежней красе. И моя задача расположить их так, чтобы сад или клумба – уж кому что нравится – цвели круглый год, радуя цветом и динамикой своих хозяев.
Я частенько навещаю своих питомцев, ведь работа по контракту может быть завершена, но живая картина сада – никогда. Я всегда предлагаю подновить что-нибудь здесь, пересадить что-нибудь там. И как доказательство моей теории незавершенности совершенства каждый сад, которым я когда-то занималась, удивляет меня своей эволюцией. Реальность никогда не совпадает с тем, что я задумывала, иногда виной тому сами растения, а иногда – владельцы, которые решили стать хореографами своих владений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31