Объясни мне, что произошло!
Все. Она упустила свой последний шанс. И веры ей больше нет!
— Я обзваниваю частные детективные агентства, — сказал он, набирая номер.
Она сделала шаг вперед, но что-то в выражении его лица остановило ее.
— Зачем? — спросила она.
— Компания «Эмбер и партнеры», — раздался голос в трубке.
— Я хочу нанять частного детектива, — произнес Коул. — Необходимо найти пропавшую семейную реликвию.
Сидни обошла кровать и остановилась прямо перед ним.
— Не надо.
Он никак не отреагировал на ее просьбу.
Она бросила многозначительный взгляд на кнопку сброса вызова.
Он прикрыл трубку рукой:
— Даже не думай.
— Я переведу вас на нашего лучшего детектива Дина Ская, — сказала секретарь.
— Спасибо, — ответил Коул, предупреждающе глядя в глаза Сидни.
— Повесь трубку, — настаивала та.
— Нет.
— Зачем ты делаешь это?
— Так я смогу найти брошь.
— Мы с тобой уже ищем брошь. Коул недоверчиво усмехнулся.
— Дин Скай. Слушаю, — раздалось в трубке.
— Мистер Скай! — проговорил Коул, не обращая внимания на Сидни. — У меня сложилась весьма сложная ситуация…
Рука Сидни метнулась к телефону.
Коул схватил ее, но поздно. Связь прервалась.
— Какого…
Сидни поморщилась, и Коул немедленно отпустил ее руку.
— Что, в конце концов, ты себе позволяешь? — рявкнул он, швыряя трубку на стол.
— Ты не можешь это сделать!
— Как это ни странно, могу. Это моя брошь. Моя проблема. Тебе даже нет необходимости находиться здесь.
— Но…
— Отправляйся домой, Сидни! Я сам справлюсь со своим делом.
Она удивленно замигала.
— Не понимаю. Что случилось?
Он видел ее в объятиях другого мужчины. Вот что случилось! И теперь он не мог доверять ей. А еще он не мог справиться с охватившим его приступом ревности.
Пусть она уедет, пока он не наделал глупостей и не скомпрометировал свою семью.
— Коул!
— Мне известен твой маленький секрет, — он буквально выплевывал слова.
Кровь отхлынула от ее лица. Зеленые глаза расширились от удивления, а руки безвольно опустились.
— Как…
Подобная реакция не оставила у Коула никаких сомнений в том, что его обманывали. Он усмехнулся.
— Я видел, как ты с ним целовалась. И обнималась…
— С кем?
— С парнем на улице.
— Только что?
Что, черт побери, за идиотский вопрос?
— Да, только что. А ты сегодня целовалась с несколькими?
— Ты имеешь в виду Брэдли?
— Я не знаю, как его зовут.
Ее щеки вновь порозовели. Сейчас Сидни выглядела скорее смущенной, чем испуганной.
— И ты звонишь в детективное агентство только потому, что увидел, как Брэдли Слендер поцеловал меня?
— Я позвонил в детективное агентство, потому что ты провела полдня с этим Брэдли вместо того, чтобы выполнять свою работу.
— Я была с ним всего пару минут.
— Как обидно! — фыркнул Коул.
— Ты думаешь, у нас с ним был секс?
В комнате повисла тишина, и Сидни негодующе уставилась на своего собеседника.
— Ты целовалась с ним, — пожал плечами тот.
— Но это не я, а он поцеловал меня. В щеку. На улице.
— Что-то я не заметил, чтобы ты дала ему пощечину.
— Но я и не поцеловала его в ответ. Мне просто хотелось, чтобы он поскорее ушел. Я провела весь сегодняшний день, разыскивая информацию о броши. И я скорее покончу с собой, чем пересплю с этим человеком.
Что-то внутри Коула расслабилось. Плохой знак! Неужели он устроил всю эту сцену только из ревности?
Ее глаза сверкали от гнева, когда она подошла к нему ближе.
— И ты обидел меня, придя к подобному выводу. И все из-за того, что я переспала с тобой.
— Прости!
— Это не дает тебе права…
— Прости!
Она перевела дух.
— Ты хам. Знаешь это?
— Я хам, — кивнул он.
— Тебе должно быть очень стыдно, — она приставила указательный палец к его груди.
— Да. Мне очень стыдно, — снова кивнул он. Сидни взглянула ему в глаза, и ее голос смягчился.
— Я очень надежный человек и, если надо, могу предоставить соответствующие рекомендации.
— Мне не нужны рекомендации, — прошептал он.
— Тогда что тебе нужно? — она пыталась понять выражение его лица.
Что ему нужно? Знать, что она на его стороне и у ее поступков нет скрытых мотивов. А кроме того, и это, пожалуй, самое важное, быть уверенным в том, что чувства не возобладают над его разумом. Ему было стыдно сознаться, но он становился рабом собственной страсти.
Когда он вдыхал аромат ее волос, что-то смутное и сильное просыпалось в нем, затмевая все остальное. Ему хотелось обнимать ее, целовать и заниматься с ней любовью.
Эриксоны всегда получали то, что хотели. А Коул хотел Сидни.
Он склонил голову и приблизил свои губы к ее.
Сидни могла отойти, если бы захотела, но она не отодвинулась. Он погрузил руки в ее волосы. Как же он мог не заметить, какие они шелковистые!
— Я так соскучился, — прошептал он. — Я так по тебе соскучился.
Неужели прошла всего неделя с того дня, когда они занимались любовью? Эта неделя показалась ему вечностью.
— Я тоже очень соскучилась, — выдохнула она, и ее горячее тело прижалось к нему. — Но ты женишься на ком-то другом…
— А для тебя это просто деловое соглашение…
Их поцелуй с каждой секундой становился все более чувственным и глубоким.
— Коул, — простонала Сидни. — Что ты со мной делаешь?
— Что ты делаешь со мной? — пробормотал он в ответ.
Она обхватила его шею руками.
— Коул, пожалуйста… — выдохнула она.
— Проси все что угодно, — отозвался он.
— Нам пора идти.
— Что?
Она отодвинулась.
— Нам нужно ехать в Майами.
Коул решил, что он ослышался.
— Что?
— Я кое-что узнала… И позвонила Гвен… Нам нужно лететь в Майами.
Он внимательно взглянул на нее.
— Сейчас?
— Сейчас. Здесь Брэдли. Мы не можем терять время.
От одного лишь упоминания имени Брэдли у Кроула кровь забурлила в венах.
— Ты так называешь наши объятия? Пустая трата времени?
Сидни отступила на шаг назад и уперла руки в бока.
— Послушай меня внимательно, Коул Натаниэль…
Он замер.
— Я хочу тебя так, как никогда еще до этого никого не хотела. И будь у меня выбор…
— Ты хочешь меня?
— Да.
— Но мы уезжаем?
— Да!
— Как интересно! Ты, значит, хочешь меня? — Жизнь тотчас показалась Коулу не такой уж мрачной. До Майами всего четыре часа. Они прилетят туда еще до рассвета. Им будет чем заняться до открытия антикварных магазинов…
Она покачала головой.
— Да, я хочу тебя. Мне нужно это как-то продемонстрировать?
— И ты все еще будешь хотеть меня в Майами?
— Нет, если ты сейчас же не заткнешься. Коул усмехнулся.
— Умолкаю.
— Вот и замечательно. Собирай вещи!
— Вызвать такси?
— Нет. Брэдли может следить за отелем. Давай выберемся через задний ход и поймаем такси через пару кварталов.
— Это возбуждает, когда ты строишь из себя секретного агента, — он легонько сжал ее в объятиях.
Она с видимым нетерпением взглянула на него.
— Уровень желания заметно снижается. До Майами может не хватить.
— Замолкаю надолго.
— Умница!
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Как только дверь отеля в Майами захлопнулась, Коул тотчас заключил Сидни в объятия, и страсть в считанные мгновения овладела ими.
Склонив лицо к груди Коула и вдыхая его запах, Сидни застонала от удовольствия.
— Ты сводишь меня с ума, — прошептал он, запуская руку ей в волосы.
В ответ она принялась молча расстегивать пуговицы его рубашки.
Они потеряли шесть дней, хотя могли бы прожить их как в раю.
Коул поднял Сидни на руки и отнес в спальню.
Там он бережно положил ее на огромную кровать, лег рядом и, убрав волосы с ее лица, тихо и восторженно произнес:
— Ты прекрасна.
До чего же приятно чувствовать себя красивой и желанной!
Утреннее солнце озарило величественную картину океанского побережья. А в номере отеля Коул кормил Сидни клубникой со сливками. Несмотря на ранний час, бутылка шампанского была уже наполовину пуста.
После очередной ложки Коул наклонился и, поцеловав Сидни в ее клубничные губы, спросил:
— Ну что, наелась, принцесса?
— Принцесса? — чуть отклонившись, спросила она.
— Не нравится? Тогда буду звать тебя горячей штучкой.
Сидни с наигранным удивлением приподняла брови, а потом рассмеялась:
— Не слишком почтительно. «Принцесса» мне нравится больше!
— А если я буду звать тебя красивой, умной, веселой и божественной леди?
— Длинновато, но в целом неплохо.
Коул забрал у нее бокал с шампанским.
— Иди сюда. — Он потянул Сидни на кровать.
Они легли, и она положила голову ему на плечо.
Коул принялся нежно ласкать Сидни, с наслаждением вдыхая запах ее волос.
— Тебе, похоже, известно о некоторых сторонах жизни моей семьи чуть ли не больше, чем мне самому. Откуда ты почерпнула столько информации?
— Я настырная. И задаю много вопросов.
— А можно ли мне задать тебе один вопрос?
— Валяй.
— Ты говорила про приемных родителей.
Она кивнула.
— Мои настоящие родители погибли при пожаре, когда мне было пять лет.
Коул обнял ее крепче.
— А как ты оказалась у своих приемных родителей?
— А они были друзьями нашей семьи. Мама Эмма и папа Холл воспитали меня. Но они были в возрасте. И их тоже вскоре не стало.
— Какой удар был для тебя! — сочувственно сказал Коул.
— Ужасный! Я их очень любила. А настоящих родителей я почти не помню. У меня остались от них только самые расплывчатые воспоминания. Например, я помню, как мама накануне своей гибели обняла меня и поцеловала. А вот лица не помню.
— А фотографии?
— Все сгорело. У соседей сохранилось несколько снимков отца, а мама, видимо, не любила фотографироваться и осталась за кадром.
Сердце Коула сжалось. Это ужасно — не знать, как выглядела твоя мать. Он-то осиротел в двадцать, а Сидни было всего лишь пять.
— Ты хоть что-нибудь помнишь?
Мамин медальон. — Сидни чувствовала себя удивительно спокойной рядом с Коулом, будто не сомневалась в том, что ему по силам разрешить все ее проблемы. — Серебряный такой, на крышке была выбита роза, а что было внутри, не знаю. Когда мама склонялась надо мной, он выскакивал из ее одежды. А я пыталась дотянуться до него.
— А где сейчас этот медальон?
— Наверное, тоже сгорел.
— О, Сидни!
— Все нормально.
Коул поправил ей волосы и нежно поцеловал в лоб.
— Думаю, это многое объясняет.
Она подняла голову и пристально посмотрела на него.
— Объясняет что?
— Твою профессию. Твое пристрастие к антикварным вещам.
— Глупость какая-то! Медальона уже не существует более двадцати лет.
Он дотронулся до ее лба рукой:
— А здесь он есть. — И, положив руку ей на грудь, добавил: — И здесь тоже.
— А ты у нас знаток в психологии?
— Нет, скорее в компьютерах.
— Тогда ты не должен анализировать меня.
— Возможно, и так». — Ему не хотелось спорить. — Но мне кажется, я прав.
Сидни зевнула.
— Нам нужно хоть немного поспать, — сказал Коул.
— Но уже утро.
— Не совсем. Солнце только встало. И мы можем часика два-три еще поваляться.
Сидни закрыла глаза и дождалась, когда Коул заснет. Она внимательно разглядывала его лицо.
такое загорелое на фоне белоснежной подушки; ей безумно хотелось погладить его, поцеловать. Но она позволила себе лишь осторожно провести пальцем по подбородку. А что, если разбудить его и рассказать ему всю правду? — вдруг подумалось ей. Наверняка они могли бы решить сообща все их проблемы.
Но нет. У нее не было уверенности, что Коулу это нужно.
Убедившись, что он крепко спит, Сидни осторожно выскользнула из его объятий, пробралась в гостиную и позвонила Руперту Коуану.
Она собиралась встретиться с ним лично. Потом, правда, придется объяснять Коулу свое внезапное исчезновение. Но если ей удастся вернуть брошь, то благодарный Коул не станет вдаваться в подробности.
Она быстро оделась и направилась в вестибюль.
Когда Коул проснулся, Сидни в номере не оказалось.
Конечно, пора было прекратить подозревать ее в грязной игре, но ее столь неожиданное исчезновение не могло его не взволновать. Они ведь хотели работать вместе. И вдруг такие фортели. Может быть, она все-таки что-то скрывает от него? Возможно, она уехала на переговоры с перекупщиками, а может, просто выскочила на минутку и вот-вот вернется с кофе и булочками.
Коул внимательно осмотрел комнату. Открытый чемодан на диване, выпитая бутылка воды.
Что еще?
А где же ключи?
Коул заметил ручку возле записной книжки. А на чистой странице виднелся след от последней записи.
Коул поднес блокнот к свету и прочел:
Руперт Коуан — 2713, Харпер Вью Роуд.
Не похоже на адрес магазина.
Должно быть, у Сидни имелись веские основания, чтобы, узнав этот адрес, так внезапно исчезнуть.
После прошедшей ночи он готов был верить ей, что бы она ни сделала.
Она вернется и все ему расскажет.
Коул положил блокнот на место и сел на диван.
Но ждать в бездействии было чертовски сложно!
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Сидни вошла в здание 2713 по Харпер Вью Роуд и огляделась. В отличие от других роскошных коммерческих заведений в этом районе, вход в него представлял собой массивную серую дверь, вмонтированную в мрачного вида нишу.
В коридорах стоял гул от флюоресцентных ламп. Мимо Сидни то и дело сновали служащие. На ее вопрос, где можно найти Руперта Коуана, ей показали на одну из дверей. Она вошла. В большом помещении за одним из столов сидел мужчина и просматривал эскизы платьев.
— Здравствуйте! — робко произнесла Сидни. Мужчина вскинул на нее глаза и убрал прядь длинных седеющих волос со лба.
— Привет!
Она сделала пару шагов по направлению к нему.
— Я ищу Руперта Коуана.
Мужчина поднялся. На нем были черные слаксы и черный свитер с широким воротом.
— Это я.
— Замечательно, — Сидни говорила с трудом.
— Чем могу быть полезен?
Она подошла и протянула ему руку:
— Сидни Уэйнсбрук.
— Очень приятно, Сидни, — он поздоровался. Рукопожатие было вялым.
— Интересно… — Сидни огляделась. — Тут есть место, где мы сможем спокойно поговорить?
Он сплел пальцы рук:
— О чем?
— Это личное. — Пульс Сидни участился, а ладони стали влажными от волнения. Слава богу, они уже поздоровались!
— Вы ищете работу? — спросил он.
— Дело в том… Было бы лучше, если бы мы могли присесть где-нибудь, — Сидни растерянно посмотрела по сторонам.
Руперт взглянул на часы.
— Ну, честно говоря, я немного…
— Пожалуйста…
Он несколько мгновений колебался, но потом вздохнул и подобревшим голосом произнес:
— Мы могли бы пойти в соседнюю кофейню.
— Отлично! — Сидни нетерпеливо кивнула головой.
— Патрис! — бросил Руперт через плечо.
— Да! — раздался грубоватый женский голос из-за перегородки.
— Я отлучусь ненадолго. Если позвонят из агентства, скажи им, что нам нужны десять моделей для воскресной репетиции.
— Запомнила, — послышалось в ответ.
Руперт молча указал рукой на дверь.
Сидни неуверенно улыбнулась ему и вышла из комнаты.
Кофейня оказалась в двух шагах от модельного агентства, за углом здания. Небольшая и очень скромная.
— Мокаччино? Капуччино? — вежливо поинтересовался Руперт.
— Позвольте, я сама, — ответила Сидни, вынимая бумажник.
Руперт кивнул и обратился к бармену:
— Мне маленькую чашечку капуччино. Побольше пены и два кусочка сахара.
— А мне черный без сахара, — сказала Сидни и оплатила их заказ.
Они заняли угловой столик с клетчатой клеенкой и металлической салфетницей. Завывания кофеварки нарушили тишину.
— Ну что, сразу приоткроем завесу таинственности? Или еще поиграем в прекрасную незнакомку? — немного насмешливо спросил Руперт.
Сидни глубоко вдохнула, но затем решительно открыла сумочку и вынула фотографию броши.
— Узнаете?
Руперт взял фотографию и откинулся на спинку стула.
— Должно быть, вы член семьи Эриксонов.
У Сидни упало сердце. Он знал об Эриксонах?
— Так вы узнаете? — спросила она, лихорадочно пытаясь сообразить, как ей лучше вести себя в изменившейся ситуации. Она не думала, что он знает историю. И что конкретно он знал? О бабушке… Об отце… О вымогательстве своей матери…
Она досталась мне в наследство, — сказал Руперт, бросая фото на стол. — Мама предупреждала меня, что рано или поздно вы явитесь за брошью.
Если ему было известно об Эриксонах, почему до сих пор он не сделал ни одной попытки договориться с ними по-хорошему?
— Что именно она вам рассказывала? — спросила Сидни.
Руперт погладил подбородок, словно у него когда-то была борода.
— Знаете, я представлял вас другой.
— Какой?
Официантка принесла кофе. Руперт пожал плечами.
— Менее шикарной, более техасской по духу.
— Я не принадлежу к клану Эриксонов, — призналась Сидни.
— А-а… Тогда понятно.
Она обиделась на его тон. Что за пренебрежительное отношение к жителям Техаса? Вчера в костюме Коул выглядел просто шикарно.
— Я… друг семьи, — представилась она. Пока в том нет необходимости, лучше не упоминать музей Метрополитен. Если Руперт узнает об интересе к броши со стороны музея, цена ее может значительно возрасти.
— И вы хотите получить брошь? Она кивнула.
— Я готова заплатить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11
Все. Она упустила свой последний шанс. И веры ей больше нет!
— Я обзваниваю частные детективные агентства, — сказал он, набирая номер.
Она сделала шаг вперед, но что-то в выражении его лица остановило ее.
— Зачем? — спросила она.
— Компания «Эмбер и партнеры», — раздался голос в трубке.
— Я хочу нанять частного детектива, — произнес Коул. — Необходимо найти пропавшую семейную реликвию.
Сидни обошла кровать и остановилась прямо перед ним.
— Не надо.
Он никак не отреагировал на ее просьбу.
Она бросила многозначительный взгляд на кнопку сброса вызова.
Он прикрыл трубку рукой:
— Даже не думай.
— Я переведу вас на нашего лучшего детектива Дина Ская, — сказала секретарь.
— Спасибо, — ответил Коул, предупреждающе глядя в глаза Сидни.
— Повесь трубку, — настаивала та.
— Нет.
— Зачем ты делаешь это?
— Так я смогу найти брошь.
— Мы с тобой уже ищем брошь. Коул недоверчиво усмехнулся.
— Дин Скай. Слушаю, — раздалось в трубке.
— Мистер Скай! — проговорил Коул, не обращая внимания на Сидни. — У меня сложилась весьма сложная ситуация…
Рука Сидни метнулась к телефону.
Коул схватил ее, но поздно. Связь прервалась.
— Какого…
Сидни поморщилась, и Коул немедленно отпустил ее руку.
— Что, в конце концов, ты себе позволяешь? — рявкнул он, швыряя трубку на стол.
— Ты не можешь это сделать!
— Как это ни странно, могу. Это моя брошь. Моя проблема. Тебе даже нет необходимости находиться здесь.
— Но…
— Отправляйся домой, Сидни! Я сам справлюсь со своим делом.
Она удивленно замигала.
— Не понимаю. Что случилось?
Он видел ее в объятиях другого мужчины. Вот что случилось! И теперь он не мог доверять ей. А еще он не мог справиться с охватившим его приступом ревности.
Пусть она уедет, пока он не наделал глупостей и не скомпрометировал свою семью.
— Коул!
— Мне известен твой маленький секрет, — он буквально выплевывал слова.
Кровь отхлынула от ее лица. Зеленые глаза расширились от удивления, а руки безвольно опустились.
— Как…
Подобная реакция не оставила у Коула никаких сомнений в том, что его обманывали. Он усмехнулся.
— Я видел, как ты с ним целовалась. И обнималась…
— С кем?
— С парнем на улице.
— Только что?
Что, черт побери, за идиотский вопрос?
— Да, только что. А ты сегодня целовалась с несколькими?
— Ты имеешь в виду Брэдли?
— Я не знаю, как его зовут.
Ее щеки вновь порозовели. Сейчас Сидни выглядела скорее смущенной, чем испуганной.
— И ты звонишь в детективное агентство только потому, что увидел, как Брэдли Слендер поцеловал меня?
— Я позвонил в детективное агентство, потому что ты провела полдня с этим Брэдли вместо того, чтобы выполнять свою работу.
— Я была с ним всего пару минут.
— Как обидно! — фыркнул Коул.
— Ты думаешь, у нас с ним был секс?
В комнате повисла тишина, и Сидни негодующе уставилась на своего собеседника.
— Ты целовалась с ним, — пожал плечами тот.
— Но это не я, а он поцеловал меня. В щеку. На улице.
— Что-то я не заметил, чтобы ты дала ему пощечину.
— Но я и не поцеловала его в ответ. Мне просто хотелось, чтобы он поскорее ушел. Я провела весь сегодняшний день, разыскивая информацию о броши. И я скорее покончу с собой, чем пересплю с этим человеком.
Что-то внутри Коула расслабилось. Плохой знак! Неужели он устроил всю эту сцену только из ревности?
Ее глаза сверкали от гнева, когда она подошла к нему ближе.
— И ты обидел меня, придя к подобному выводу. И все из-за того, что я переспала с тобой.
— Прости!
— Это не дает тебе права…
— Прости!
Она перевела дух.
— Ты хам. Знаешь это?
— Я хам, — кивнул он.
— Тебе должно быть очень стыдно, — она приставила указательный палец к его груди.
— Да. Мне очень стыдно, — снова кивнул он. Сидни взглянула ему в глаза, и ее голос смягчился.
— Я очень надежный человек и, если надо, могу предоставить соответствующие рекомендации.
— Мне не нужны рекомендации, — прошептал он.
— Тогда что тебе нужно? — она пыталась понять выражение его лица.
Что ему нужно? Знать, что она на его стороне и у ее поступков нет скрытых мотивов. А кроме того, и это, пожалуй, самое важное, быть уверенным в том, что чувства не возобладают над его разумом. Ему было стыдно сознаться, но он становился рабом собственной страсти.
Когда он вдыхал аромат ее волос, что-то смутное и сильное просыпалось в нем, затмевая все остальное. Ему хотелось обнимать ее, целовать и заниматься с ней любовью.
Эриксоны всегда получали то, что хотели. А Коул хотел Сидни.
Он склонил голову и приблизил свои губы к ее.
Сидни могла отойти, если бы захотела, но она не отодвинулась. Он погрузил руки в ее волосы. Как же он мог не заметить, какие они шелковистые!
— Я так соскучился, — прошептал он. — Я так по тебе соскучился.
Неужели прошла всего неделя с того дня, когда они занимались любовью? Эта неделя показалась ему вечностью.
— Я тоже очень соскучилась, — выдохнула она, и ее горячее тело прижалось к нему. — Но ты женишься на ком-то другом…
— А для тебя это просто деловое соглашение…
Их поцелуй с каждой секундой становился все более чувственным и глубоким.
— Коул, — простонала Сидни. — Что ты со мной делаешь?
— Что ты делаешь со мной? — пробормотал он в ответ.
Она обхватила его шею руками.
— Коул, пожалуйста… — выдохнула она.
— Проси все что угодно, — отозвался он.
— Нам пора идти.
— Что?
Она отодвинулась.
— Нам нужно ехать в Майами.
Коул решил, что он ослышался.
— Что?
— Я кое-что узнала… И позвонила Гвен… Нам нужно лететь в Майами.
Он внимательно взглянул на нее.
— Сейчас?
— Сейчас. Здесь Брэдли. Мы не можем терять время.
От одного лишь упоминания имени Брэдли у Кроула кровь забурлила в венах.
— Ты так называешь наши объятия? Пустая трата времени?
Сидни отступила на шаг назад и уперла руки в бока.
— Послушай меня внимательно, Коул Натаниэль…
Он замер.
— Я хочу тебя так, как никогда еще до этого никого не хотела. И будь у меня выбор…
— Ты хочешь меня?
— Да.
— Но мы уезжаем?
— Да!
— Как интересно! Ты, значит, хочешь меня? — Жизнь тотчас показалась Коулу не такой уж мрачной. До Майами всего четыре часа. Они прилетят туда еще до рассвета. Им будет чем заняться до открытия антикварных магазинов…
Она покачала головой.
— Да, я хочу тебя. Мне нужно это как-то продемонстрировать?
— И ты все еще будешь хотеть меня в Майами?
— Нет, если ты сейчас же не заткнешься. Коул усмехнулся.
— Умолкаю.
— Вот и замечательно. Собирай вещи!
— Вызвать такси?
— Нет. Брэдли может следить за отелем. Давай выберемся через задний ход и поймаем такси через пару кварталов.
— Это возбуждает, когда ты строишь из себя секретного агента, — он легонько сжал ее в объятиях.
Она с видимым нетерпением взглянула на него.
— Уровень желания заметно снижается. До Майами может не хватить.
— Замолкаю надолго.
— Умница!
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Как только дверь отеля в Майами захлопнулась, Коул тотчас заключил Сидни в объятия, и страсть в считанные мгновения овладела ими.
Склонив лицо к груди Коула и вдыхая его запах, Сидни застонала от удовольствия.
— Ты сводишь меня с ума, — прошептал он, запуская руку ей в волосы.
В ответ она принялась молча расстегивать пуговицы его рубашки.
Они потеряли шесть дней, хотя могли бы прожить их как в раю.
Коул поднял Сидни на руки и отнес в спальню.
Там он бережно положил ее на огромную кровать, лег рядом и, убрав волосы с ее лица, тихо и восторженно произнес:
— Ты прекрасна.
До чего же приятно чувствовать себя красивой и желанной!
Утреннее солнце озарило величественную картину океанского побережья. А в номере отеля Коул кормил Сидни клубникой со сливками. Несмотря на ранний час, бутылка шампанского была уже наполовину пуста.
После очередной ложки Коул наклонился и, поцеловав Сидни в ее клубничные губы, спросил:
— Ну что, наелась, принцесса?
— Принцесса? — чуть отклонившись, спросила она.
— Не нравится? Тогда буду звать тебя горячей штучкой.
Сидни с наигранным удивлением приподняла брови, а потом рассмеялась:
— Не слишком почтительно. «Принцесса» мне нравится больше!
— А если я буду звать тебя красивой, умной, веселой и божественной леди?
— Длинновато, но в целом неплохо.
Коул забрал у нее бокал с шампанским.
— Иди сюда. — Он потянул Сидни на кровать.
Они легли, и она положила голову ему на плечо.
Коул принялся нежно ласкать Сидни, с наслаждением вдыхая запах ее волос.
— Тебе, похоже, известно о некоторых сторонах жизни моей семьи чуть ли не больше, чем мне самому. Откуда ты почерпнула столько информации?
— Я настырная. И задаю много вопросов.
— А можно ли мне задать тебе один вопрос?
— Валяй.
— Ты говорила про приемных родителей.
Она кивнула.
— Мои настоящие родители погибли при пожаре, когда мне было пять лет.
Коул обнял ее крепче.
— А как ты оказалась у своих приемных родителей?
— А они были друзьями нашей семьи. Мама Эмма и папа Холл воспитали меня. Но они были в возрасте. И их тоже вскоре не стало.
— Какой удар был для тебя! — сочувственно сказал Коул.
— Ужасный! Я их очень любила. А настоящих родителей я почти не помню. У меня остались от них только самые расплывчатые воспоминания. Например, я помню, как мама накануне своей гибели обняла меня и поцеловала. А вот лица не помню.
— А фотографии?
— Все сгорело. У соседей сохранилось несколько снимков отца, а мама, видимо, не любила фотографироваться и осталась за кадром.
Сердце Коула сжалось. Это ужасно — не знать, как выглядела твоя мать. Он-то осиротел в двадцать, а Сидни было всего лишь пять.
— Ты хоть что-нибудь помнишь?
Мамин медальон. — Сидни чувствовала себя удивительно спокойной рядом с Коулом, будто не сомневалась в том, что ему по силам разрешить все ее проблемы. — Серебряный такой, на крышке была выбита роза, а что было внутри, не знаю. Когда мама склонялась надо мной, он выскакивал из ее одежды. А я пыталась дотянуться до него.
— А где сейчас этот медальон?
— Наверное, тоже сгорел.
— О, Сидни!
— Все нормально.
Коул поправил ей волосы и нежно поцеловал в лоб.
— Думаю, это многое объясняет.
Она подняла голову и пристально посмотрела на него.
— Объясняет что?
— Твою профессию. Твое пристрастие к антикварным вещам.
— Глупость какая-то! Медальона уже не существует более двадцати лет.
Он дотронулся до ее лба рукой:
— А здесь он есть. — И, положив руку ей на грудь, добавил: — И здесь тоже.
— А ты у нас знаток в психологии?
— Нет, скорее в компьютерах.
— Тогда ты не должен анализировать меня.
— Возможно, и так». — Ему не хотелось спорить. — Но мне кажется, я прав.
Сидни зевнула.
— Нам нужно хоть немного поспать, — сказал Коул.
— Но уже утро.
— Не совсем. Солнце только встало. И мы можем часика два-три еще поваляться.
Сидни закрыла глаза и дождалась, когда Коул заснет. Она внимательно разглядывала его лицо.
такое загорелое на фоне белоснежной подушки; ей безумно хотелось погладить его, поцеловать. Но она позволила себе лишь осторожно провести пальцем по подбородку. А что, если разбудить его и рассказать ему всю правду? — вдруг подумалось ей. Наверняка они могли бы решить сообща все их проблемы.
Но нет. У нее не было уверенности, что Коулу это нужно.
Убедившись, что он крепко спит, Сидни осторожно выскользнула из его объятий, пробралась в гостиную и позвонила Руперту Коуану.
Она собиралась встретиться с ним лично. Потом, правда, придется объяснять Коулу свое внезапное исчезновение. Но если ей удастся вернуть брошь, то благодарный Коул не станет вдаваться в подробности.
Она быстро оделась и направилась в вестибюль.
Когда Коул проснулся, Сидни в номере не оказалось.
Конечно, пора было прекратить подозревать ее в грязной игре, но ее столь неожиданное исчезновение не могло его не взволновать. Они ведь хотели работать вместе. И вдруг такие фортели. Может быть, она все-таки что-то скрывает от него? Возможно, она уехала на переговоры с перекупщиками, а может, просто выскочила на минутку и вот-вот вернется с кофе и булочками.
Коул внимательно осмотрел комнату. Открытый чемодан на диване, выпитая бутылка воды.
Что еще?
А где же ключи?
Коул заметил ручку возле записной книжки. А на чистой странице виднелся след от последней записи.
Коул поднес блокнот к свету и прочел:
Руперт Коуан — 2713, Харпер Вью Роуд.
Не похоже на адрес магазина.
Должно быть, у Сидни имелись веские основания, чтобы, узнав этот адрес, так внезапно исчезнуть.
После прошедшей ночи он готов был верить ей, что бы она ни сделала.
Она вернется и все ему расскажет.
Коул положил блокнот на место и сел на диван.
Но ждать в бездействии было чертовски сложно!
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Сидни вошла в здание 2713 по Харпер Вью Роуд и огляделась. В отличие от других роскошных коммерческих заведений в этом районе, вход в него представлял собой массивную серую дверь, вмонтированную в мрачного вида нишу.
В коридорах стоял гул от флюоресцентных ламп. Мимо Сидни то и дело сновали служащие. На ее вопрос, где можно найти Руперта Коуана, ей показали на одну из дверей. Она вошла. В большом помещении за одним из столов сидел мужчина и просматривал эскизы платьев.
— Здравствуйте! — робко произнесла Сидни. Мужчина вскинул на нее глаза и убрал прядь длинных седеющих волос со лба.
— Привет!
Она сделала пару шагов по направлению к нему.
— Я ищу Руперта Коуана.
Мужчина поднялся. На нем были черные слаксы и черный свитер с широким воротом.
— Это я.
— Замечательно, — Сидни говорила с трудом.
— Чем могу быть полезен?
Она подошла и протянула ему руку:
— Сидни Уэйнсбрук.
— Очень приятно, Сидни, — он поздоровался. Рукопожатие было вялым.
— Интересно… — Сидни огляделась. — Тут есть место, где мы сможем спокойно поговорить?
Он сплел пальцы рук:
— О чем?
— Это личное. — Пульс Сидни участился, а ладони стали влажными от волнения. Слава богу, они уже поздоровались!
— Вы ищете работу? — спросил он.
— Дело в том… Было бы лучше, если бы мы могли присесть где-нибудь, — Сидни растерянно посмотрела по сторонам.
Руперт взглянул на часы.
— Ну, честно говоря, я немного…
— Пожалуйста…
Он несколько мгновений колебался, но потом вздохнул и подобревшим голосом произнес:
— Мы могли бы пойти в соседнюю кофейню.
— Отлично! — Сидни нетерпеливо кивнула головой.
— Патрис! — бросил Руперт через плечо.
— Да! — раздался грубоватый женский голос из-за перегородки.
— Я отлучусь ненадолго. Если позвонят из агентства, скажи им, что нам нужны десять моделей для воскресной репетиции.
— Запомнила, — послышалось в ответ.
Руперт молча указал рукой на дверь.
Сидни неуверенно улыбнулась ему и вышла из комнаты.
Кофейня оказалась в двух шагах от модельного агентства, за углом здания. Небольшая и очень скромная.
— Мокаччино? Капуччино? — вежливо поинтересовался Руперт.
— Позвольте, я сама, — ответила Сидни, вынимая бумажник.
Руперт кивнул и обратился к бармену:
— Мне маленькую чашечку капуччино. Побольше пены и два кусочка сахара.
— А мне черный без сахара, — сказала Сидни и оплатила их заказ.
Они заняли угловой столик с клетчатой клеенкой и металлической салфетницей. Завывания кофеварки нарушили тишину.
— Ну что, сразу приоткроем завесу таинственности? Или еще поиграем в прекрасную незнакомку? — немного насмешливо спросил Руперт.
Сидни глубоко вдохнула, но затем решительно открыла сумочку и вынула фотографию броши.
— Узнаете?
Руперт взял фотографию и откинулся на спинку стула.
— Должно быть, вы член семьи Эриксонов.
У Сидни упало сердце. Он знал об Эриксонах?
— Так вы узнаете? — спросила она, лихорадочно пытаясь сообразить, как ей лучше вести себя в изменившейся ситуации. Она не думала, что он знает историю. И что конкретно он знал? О бабушке… Об отце… О вымогательстве своей матери…
Она досталась мне в наследство, — сказал Руперт, бросая фото на стол. — Мама предупреждала меня, что рано или поздно вы явитесь за брошью.
Если ему было известно об Эриксонах, почему до сих пор он не сделал ни одной попытки договориться с ними по-хорошему?
— Что именно она вам рассказывала? — спросила Сидни.
Руперт погладил подбородок, словно у него когда-то была борода.
— Знаете, я представлял вас другой.
— Какой?
Официантка принесла кофе. Руперт пожал плечами.
— Менее шикарной, более техасской по духу.
— Я не принадлежу к клану Эриксонов, — призналась Сидни.
— А-а… Тогда понятно.
Она обиделась на его тон. Что за пренебрежительное отношение к жителям Техаса? Вчера в костюме Коул выглядел просто шикарно.
— Я… друг семьи, — представилась она. Пока в том нет необходимости, лучше не упоминать музей Метрополитен. Если Руперт узнает об интересе к броши со стороны музея, цена ее может значительно возрасти.
— И вы хотите получить брошь? Она кивнула.
— Я готова заплатить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11