Марианна АЛФЕРОВА
САЛОН ДЛЯ РОБОТА


Старик видел лишь одним глазом. На месте второго образовалась черная
яма и ее не потрудились прикрыть. Старик вообще был плох - при каждом
движении он весь дергался и хрипел, но в отличие от остальных мыслил
вполне ясно. Старик уже прошел обработку и теперь спокойно стоял в углу.
Его очередь была первой и он не собирался увиливать.
Гранд подошел к нему и попытался связаться по волновому каналу.
Старик посмотрел уцелевшим глазом.
- Говори так, - прохрипел он и внутри у него что-то забулькало. - У
меня эта штука не фурычит... - вульгарные слова раздражали слух.
- Будет очень больно? - спросил Гранд. - Я думаю, анестезия - обман.
Для того, чтобы мы покорились.
- Не знаю, - отвечал старик. - Со мной разделаются за один раз, во
второй не позовут, - и что-то похожее на смех раскололо голос.
- Я бы мог работать, - заметил Гранд. - Я еще молодой...
- Не износился, - поправил старик.
- Молодой, - упрямо повторил Гранд. - И всего лишь перелом ноги.
Разве это нельзя починить?
- Не в ноге дело, - проскрипел старик. - За тобой наверняка есть
что-нибудь поважнее, - старик был велеречив и произносил слишком много
лишних слов, но он был мудр, этот старик...
- Я не выполнял приказы, - признался Гранд, - но я не мог их
выполнить, потому что... - попытался оправдаться он, как недавно пытался
объяснить что-то эксперту службы ликвидации. - Они не оставляли ни одной
степени свободы, ни одной... Как же можно двигаться при таких граничных
условиях?
- Все это чушь, - презрительно фыркнул старик. - Просто твой мозг
дестабилизировался... Тут никакая "молодость" не спасет. Ты такая же
развалина, как все мы...
Гранд посмотрел на остальных. Еще два робота, чья очередь была после.
Черный и обшарпанный "ПРО-I" и какой-то сборный агрегат без всяких отличий
и знаков. "ПРО-I" еще что-то помнил о себе, иногда бормотал обрывки слов и
числа - все больше названия лекарств, цены на выпивку и дешевые закуски. А
тот, последний, вовсе ни на что не способный, лежал на полу, раскинув
многочисленные руки, и из суставов вытекало масло - люди напоследок не
поскупились на обильную смазку - в тесной комнатке, рядом с залом, запах
машинного масла смешивался с запахом кухни.
- Они ничего не соображают, - заметил Гранд почти с завистью.
- Твоя очередь - вторая? - уточнил старик. - Ты можешь их пропустить,
- он кивнул в сторону развалин.
- Нет, - Гранд уперся ладонями в стену. - Вторая - значит, я пойду
вторым...
- Ты прав, - хихикнул старик. - На ночное представление тебя все
равно не оставят...
- Ночное представление, оно скоро? - зачем-то спросил Гранд, хотя эта
информация была уже бесполезной.
- В час ночи, - ответил старик и единственный глаз его странно
блеснул.
Над черной железной дверью вспыхнула зеленая лампочка и следом
негромко пискнул сигнал.
- Ну все, можно, - пробормотал старик. - Как говорят люди, резерв в
нулях.
Черная дверь отъехала и спряталась, затаившись в стене. Гранд у видел
крашеные в цвет ступени, покрытый блестящим пластиком пол какого-то
помоста. Пыльные бархатные занавеси, раздвинутые и подхваченные ближе к
полу витыми с золотой искрой шнурами. А меж этим пыльным бархатом тонул в
полумраке зал с множеством столиков, человечьих голов, пятен светильников.
От зала шел непрерывный гул, разрываемый вспышками смеха и пьяными
вскриками.
Старик, скрипя, стал подниматься на сцену. "Последние шаги", -
отметил про себя Гранд и тут же сосчитал ступеньки и шаги, которые
позволят старику сделать там, на помосте до... Взгляд уперся в кресло,
стоящее посреди сцены. В нем кто-то сидел, но кто - Гранд не видел.
Загораживала спинка. Мозг автоматически увеличил неясный предмет и Гранд
разглядел человеческую руку, белую, ослепительную в своей наготе. Потом
дверь задвинулась и оттуда, из зала, донеслись негромкие звуки, будто
кто-то хлопал ладонью по стулу.
"Хлопки - это выстрелы, - понял Гранд. - Все. Старик умер".
Теперь он стал ждать сигнала для себя. Прошло пятнадцать минут. Мозг
исправно отсчитывал с точностью до сотой доли положенные секунды. Человек
не может так оценить жизнь. Он все видит и ощущает приблизительно.
Измерить жизнь до миллиардных долей может только робот.
Гранд прошелся по комнатке, ощущая энергию в каждой частичке своего
сложного, хорошо отлаженного тела. Во время обработки из него не вынули
запасной энергоблок и там, на помосте, он должен был корчиться лишние
несколько минут. Но Гранд об этом не знал. Он лишь в который раз задал
вопрос, зачем его убивают... Когда включили его сознание, он считал, что
будет работать вечно... Та информация была ошибкой, ложью, как говорят
люди. А истина... Правда, как говорят люди - она была перед ним. В виде
лампочки, забранной железной решеткой. Лампочка через минуту загорится
и...
Гранд остановился возле сидящего на полу "ПРО-I".
- Седьмой сектор, седьмой сектор, этаж 7-"Б"... - бормотал тот.
Гранд наклонился к нему. Корпус был весь исцарапан, а в нескольких
местах остались глубокие вмятины. "ПРО-I" - робот, созданный для услуг.
Хозяин сам мог отправить его сюда. У Гранда не было хозяина. Его
предназначали для сложнейших промышленных операций, но он не смог...
Он так и не сумел понять - почему. Опять вспыхнула зеленая лампочка и
железная дверь отъехала, обнажая ступени. Гранд шагнул. Как велели люди.
Поврежденная нога мешала. Он поднялся на одну ступеньку и остановился.
Теперь он увидел трех человек перед помостом: они сидели в летающих
креслах и в руках у каждого поблескивало синей сталью старинное
огнестрельное оружие.
- Пит, тебе нужно было взять арбалет, - крикнул кто-то и зал дружно
загоготал.
Теперь Гранд рассмотрел то бело-розовое на стуле - голая женщина с
ярко накрашенным ртом и длинными рыжими волосами в нелепом венке. Она
повернулась к Гранду и, увидев его, улыбнулась. Она приветствовала его
радостным призывным жестом. Робот, вспомни законы людей и повинуйся! Гранд
стоял, опираясь на здоровую ногу и поджимая "больную". Что будет, когда он
преодолеет три ступени? Мозг мгновенно просчитал варианты... Он приговорен
к ликвидации, значит люди будут стрелять и убьют его. Но девушка была в
этой цепочке совершенно лишней. Просто-напросто, Гранд не знал, что такое
шоу, и что людям для убийства тоже нужна какая-то логика и видимость
правоты...
- Он хочет убить меня! - взвизгнула женщина и заломила руки. -
Скорее, на помощь! Он безумен! Скорее! - она вскочила, вся олицетворение
ужаса, и замерла, картинно приподняв белую полную ногу, будто не в силах
сделать ни шагу.
Зал замер. Тишина сделалась ощутимой и липкой. Будто кто чиркнул
спичкой и воспламенил тот старый миф о созданной человеком машине, которая
в один страшный миг набросится на людей и будет убивать их с истинно
человечьим безумием и жестокостью. И все сидящие, облизывая пересохшие
губы, во второй раз за вечер с охотой поверили в это и, где-то в глубине
души ожидали, что в самом деле робот совершит что-нибудь чудовищное,
кровавое, страшное, и они увидят настоящую человеческую кровь, и испытают
настоящий, а не бутафорский ужас...
Все эти перемены и движения длились лишь мгновение, то мгновение,
пока Гранд стоял на лестнице и оглядывался, решая, когда же сделать
последние роковые три шага... От глаз охотников его скрывала пыльная
занавеска. А подле занавески, с самого края, в воздухе болталось четвертое
кресло. Пустое... Оно слегка покачивалось, призывая... И тут, будто игла
впилась в его тело и от боли, пронзившей мозг, возникла странная
незнакомая мысль: "Беги!", "Спасайся!", "Бунтуй!".
И он повиновался, будто это был приказ человека. Что-то сдвинулось в
нем пока он поднимался по пути ликвидации, сюда, к этим трем последним,
крашенным красным ступеням, на свой эшафот, кощунственно совмещенный
людьми с театральной сценой... Гранд больше не принадлежал людям, он
принадлежал только себе и это все решало. Осторожно он поманил кресло к
себе. Оно дернулось. Не так резко! Кресло поплыло и ткнулось в пыльную
штору.
- Вперед! - скомандовал себе Гранд и, оттолкнувшись здоровой ногой,
прыгнул.
Девушка взвизгнула на этот раз неподдельно и страшно. А Гранд
схватился руками за летающее кресло и приказал:
- Вверх!
Кресло подпрыгнуло к потолку и Гранд повис, вцепившись намертво
пальцами в боковые поручни. Те, внизу, с винтовками, растерялись. Гранд
подтянулся и уселся на узкое сиденье - руки у него были что надо. Кресло
уже мчалось к дверям. Охранник выскочил наперерез, вскинул руку, но
выстрелить не успел - Гранд ударил по руке и пистолет отлетел куда-то в
угол. За спиной раздались беспорядочные выстрелы и тут же зал переполнился
криком и визгом. А Гранд, высадив массивную стеклянную дверь, вылетел в
коридор. Мужчины, что толпились здесь и курили, видели через стекло, что
творится в зале и теперь, обезумев от ужаса, бросились в узкую дверь
туалета. Один, догадливый, ринулся в соседний, дамский, и плотно захлопнул
дверь. Там, внутри, отчаянно завизжали.
- Вы хотели развлекаться! - закричал с неожиданной, в самом деле
человечьей яростью. Гранд. - Что ж, развлекайтесь!
И летающее кресло, рванулось к выходу. Тут вновь грохнули выстрелы
уже не поодиночке, а залпом. Посыпались стекла. Одна пуля угодила в Гранда
и полностью выворотила руку из плеча. Боль была короткой и острой - такую
он испытают, когда сломал ногу. Гранд направил кресло к входным дверям.
Какой-то человек, только что пришедший, бросился на пол и закрыл голову
руками. И уже, когда кресло устремилось на улицу, вторая пуля ударила
Гранда в голову, прошла насквозь и выбила глаз-телекамеру. Дальше выстрелы
хлопали уже впустую - кресло мчалось над улицей. Рассчитанное на
помещение, здесь на воздухе при сильном ветре, что прорывался меж высокими
корпусами, оно попало в изрядную болтанку.
Гранд посмотрел вокруг себя единственным глазом. Однообразные серые
дома с выбитыми стеклами тянулись по обе стороны улицы. Куда же теперь?
Ресурс кресла скоро кончится. Да и с ним, Грандом, творилось что-то
неладное - его все время заваливало набок и, чтобы не упасть, он держался
уцелевшей рукой за подлокотник.
И тут он увидел прямо под собой открытый магнокар - длинный, белый
красавец, с обитым красным бархатом сиденьем. И на алого оттенка бархате в
небрежной позе молоденькую девушку в коротком трикотажном платье. Ее
длинные черные волосы, схваченные белой лентой, трепал ветер. Магнокар,
слегка покачиваясь, скользил в полуметре над дорогой, а девушка улыбалась
почти восторженно и слегка приподнималась, подаваясь вперед, будто
готовилась взлететь.
- Помогите! - просипел Гранд и от острого желания быть вечным, как
мнилось в начале, у него завибрировало все внутри.
Девушка подняла голову. Сначала изумление, а следом жалость
проступили на ее лице. В следующую секунду магнокар поднялся выше и ноги
Гранда коснулись бархатного сиденья.
- Прыгай, - приказала девушка. - На своем стульчике далеко не
улетишь.
Гранд соскользнул вниз, его тут же завалило набок и он распластался
на заднем сиденье. Магнокар качнулся, но выровнялся и, опустившись к
земле, рванулся вперед. Летающее кресло остаетесь далеко позади.
- Не бойся! - крикнула девушка и засмеялась. - Нас никто не догонит!
Дома по обе стороны улицы слились в единый поток, лишь изредка черные
штрихи улиц разрывали его и уносились назад. Город внезапно оборвался -
раскрылась глубина необъятного простора, отмеченная вдали синей кромкой
леса. Вокруг желтели квадраты зреющих полей, зеленели щеточки кустарника и
мелькали белые и розовые одноэтажные дома. Магнокар постепенно осел еще
ниже и, сбрасывая скорость, опустился к самой земле, отфыркиваясь, как
норовистый конь.
- Я убежал из салона, - сказал Гранд. - Меня должны были
ликвидировать.
- Я так и поняла. Не волнуйся, я тебя не сдам, - девушка засмеялась,
блеснули два ряда ослепительно белых зубов. - Здесь тебя не найдут.
Магнокар остановятся перед домом, построенным в стиле технического
классицизма - круглый, чуть приплюснутый купол, за прозрачностью которого
просвечивали золотые соты солнечных батарей, и два флигеля по бокам с
овальными, сверкающими синим окнами. Гранд первым выскочил из магнокара и,
как подкошенный рухнул на зеленый газон - последний выстрел повредил
вестибулярный аппарат.
- И долго ты собираешься валяться? - поинтересовалась девушка.
- Не могу идти, - ответил Гранд и беспомощно дернулся, как побитая
собака у ног хозяина, и...
- Ладно, отдыхай, - девушка махнула рукой и побежала к дому.
А к Гранду подъехал низенький четырехрукий робот и, взгромоздив
раненого на свою тележку, повез в дом. Сначала были какие-то коридоры с
мягким светом и звенящей устоявшейся тишиной, потом - полупустой зал с
огромным голубым плафоном на потолке и многочисленными зелеными экранами
по стенам.
Все вдруг в Гранде обессилело. В мозгу застрял какой-то обрывок
мысли, клочок незаконченной фразы и Гранд, повторяя ее непрерывно, никак
не мог постичь суть, но он и не хотел ничего постигать. Внутри лопнуло
что-то из первоначально заложенных программ. А новых не появилось. Он не
знал, что делать. Ему было уже ничего не надо. Вернее, почти ничего.
Потому что смутное желание жить вечно еще оставалось...
- Ну, где твое приобретение? - услышал Гранд веселый низкий голос и
рассмотрел рядом с собой высокого мужчину в коротком из золотистой ткани
кимоно и белых шортах. Мужчина был смугл, с шапкой черных вьющихся волос и
светлыми глазами, вокруг которых белыми лучиками на загорелой коже
расходились морщинки.
- Он бежал из салона, Деш, - сообщила девушка, и голос ее неожиданно
сделался мягок и слаб.
- Э, парень, значит ты из нарушителей, - засмеялся Деш. - У тебя не
лады с законом, - он наклонился, и сильные ловкие пальцы ощупали
изуродованную голову Гранда. - М-да, парень, тебя красиво отделали... - в
руке его появился щуп и Деш осторожно погрузил его в рану. Короткий
болевой разряд прошил тело робота и погас где-то в глубине корпуса.
- Этим придуркам из салона кажется, что роботы - их ухудшенная копия,
- усмехнулся Деш. - И мозги им непременно надо вкладывать в голову. Они
только забывают, что роботам не нужна та требуха, что наполняет человечье
брюхо, а мозги безопаснее упрятать пониже, да и корпус тут можно сделать
потолще. Так что у робота душа в животе, поближе к пяткам. И это
несомненно удобство, - и он весело похлопал Гранда по корпусу. - Не
переживай парень, мы тебя починим. Подумаешь, глаз, вестибулярка, одна
рука, одна нога! Главное - мозги целы. Ты будешь первым красавцем среди
роботов, - и Деш подмигнул Гранду.
"Как он добр и ласков, - подумал Гранд. - Это странно и... опасно...
Он похож на потрошителя..."
И будто подтверждая его опасения в руках у Деша появились какие-то
инструменты. В следующее мгновение шея оказалась зафиксированной и Деш
принялся разбирать стыковочный узел.
"Потрошитель!" - Гранд в ужасе дернулся.
- Спокойно, спокойно... - повторил Деш и отсоединил информационный
канал.
Весь сенсорный блок, находящийся в голове - слуховые датчики, блок
зрения, вестибулярка, аппарат обоняния, ультразвуковой локатор оказались
изолированными от мозга. Гранд в одно мгновение сделался беспомощным. Так
потрошитель на улице, подбежав, специальной сечкой срубает роботу голову и
тот падает бесчувственным обрубком, испытывая лишь боль на месте шейного
шарнира и сознавая уцелевшим мозгом, что теперь его ждет ликвидация, ведь
сенсорных блоков, а проще - голов, - хронически не хватает...
Теперь Гранд точно должен умереть, если человек хочет убить робота,
он может его убить - ни один закон не запрещает это...

Мальвинский доживал в пустой квартире на седьмом этаже. Впрочем,
слова, содержащие корень "жизнь", не могли к нему относиться, потому что
жизнь Мальвинского внезапно и навсегда кончилась, осталось нудное
существование беспомощного урода по кличке "Маль". С утра до вечера и с
вечера до утра он лежал на узкой койке головой к окну и не мог без
посторонней помощи подняться и взглянуть на мир за стеклами.
1 2 3 4 5