Мои товарищи закинули насвай, и мы стали ждать дальше. Вскоре механический шелест оповестил о приближении состава.
Лейтенант Астафьев был одет в черный полосатый пиджак и такие же брюки, и потому мы не сразу обратили на него внимание. Все же, когда тебе говорят, что ты должен встретить лейтенанта, то ты в первую очередь и ожидаешь увидеть одетого в форму офицера. Откровенно признаться, если бы он сам нас не окликнул, мы бы, пожалуй, ни за что и не решились обратиться с расспросами к гражданскому лицу. Астафьев произвел на нас самое приятное впечатление. У него, как это ни странно, совершенно отсутствовали замашки военного. Поздоровавшись с каждым из нас за руку, он первым делом поинтересовался, можно ли в Термезе попить пива. Дятлов сообщил, что по дороге видел пивную бочку. Лейтенант обрадовался и тут же заявил, что прежде чем мы отправимся на точку, он хотел бы угостить нас пивком. Мои товарищи с удовольствием согласились. Когда мы уже снова садились в УАЗ, у входа в вокзал я вдруг увидел Семенову. Она махнула мне рукой и направилась в нашу сторону. В этот момент я случайно перехватил взгляд Астафьева. Его глаза горели. Он словно заколдованный глядел на приближающуюся красавицу. Лейтенант Семенова кивнула моим спутникам и потом обратилась ко мне:
— Рядовой Майзингер, вы так спешно покинули класс, что у меня даже не было возможности сообщить вам ваши оценки.
Я только было собирался принести ей свои извинения, как меня опередил Астафьев:
— Его вины здесь нет. Он вместе со своими товарищами должен был встретить меня. — И, выбравшись из машины, представился: — Лейтенант Афанасьев.
— Как, и вы тоже? — кокетливо улыбнулась женщина.
— Простите, что тоже? — не сразу сообразил тот.
— Тоже лейтенант.
— А! — усмехнулся Астафьев. — Так уж получилось.
Эти его слова были произнесены таким тоном, что мы все четверо поневоле уставились на него. Хотя, что именно в его интонации привлекло наше внимание, пожалуй, вряд ли вот так сразу можно было бы объяснить.
Не найдя нужных слов, Семенова снова обратилась ко мне:
— Единственная ошибка, которую вы допустили в своей работе, затерялась в описании обряда превращения волка-оборотня назад в человека.
Я попытался вспомнить, как же я ответил на этот вопрос.
— Чтобы принять прежний облик, оборотень должен перекувыркнуться вперед спиной через нож в обратную сторону. Понимаете, рядовой Майзингер? В сторону, противоположную той, в которую он кувыркался, прежде чем превратиться в волка. Вы же написали, что в ту же самую сторону. Здесь вы и допустили ошибку. Но хочу вас успокоить, на конечную оценку это не повлияло. Так что могу вас поздравить. Вы сдали лучше всех в группе.
Выдав эту тираду, Семенова протянула мне на прощанье руку.
И здесь снова влез в разговор Астафьев.
— Что за чушь?! Какие еще такие оборотни? Куда это я попал? Или, может быть, меня здесь разыгрывают? — говоря это, он нагловато улыбался.
Мне вдруг стало стыдно за него. Семенова же посмотрела на лейтенанта так, словно хотела сказать «На фиг ты мне нужен! Чтобы тебя еще разыгрывать!». Потом передала привет моему отцу и быстро пошла к вокзалу. Как мне стало известно позже, в этот день она тоже уезжала из Термеза.
Астафьев, видимо, только теперь сообразил, что своими дурацкими выходками свел на нет все старания закадрить Семенову. Он растерянно пожал плечами и, обернувшись к нам, напомнил:
— Ну а сейчас, мужики, за пивом!
В Шнееберге шел дождь. Это лето вообще не баловало жителей Германии солнечными деньками. Командир мотострелковой части ГСВГ, поскрипывая стулом в такт настенным часам, мечтал. Был только вторник, а он уже вовсю прикидывал, как он в конце недели отправится на рыбалку. Один знакомый немец обещался показать ему и его друзьям какое-то новое и, якобы, сказочно богатое на щук место. В дверь постучали. Хозяин кабинета, недовольно засопев, произнес:
— Войдите!
Вошедший офицер быстро отрапортовал.
— Я хорошо знал вашего отца, — пренебрежительно отреагировал командир части. — Одно время, по-моему, где-то на втором курсе, мы даже были друзьями. Вот уж никак не ожидал, что мне еще и придется служить с его сыном.
Офицер молчал.
— А скажите мне, старший лейтенант, за что вас разжаловали?
— В бумагах все написано, товарищ полковник, — опустил глаза молодой человек.
— А мне вот очень хотелось бы услышать это от вас, — с металлом в голосе произнес хозяин кабинета.
— В моем подразделении погиб человек, — коротко ответил старший лейтенант.
Полковник помрачнел.
— И какое же отношение к этому происшествию имели вы?
— Никакого! — слишком быстро и чересчур громко произнес молодой офицер.
Командир мотострелковой части задумчиво постучал костяшками пальцев по столу.
— Как здоровье вашего отца?
— Он в порядке.
Следующий вопрос командира прозвучал несколько странно:
— Вы любите рыбалку?
— Какой же русский не любит рыбалки? — улыбнулся в ответ старший лейтенант.
— Владимир Иванович у нас большой специалист насчет… где и как рыбку половить, — весело прогудел командир. От большого количества выпитого его лицо раскраснелось, а крутой нрав куда-то подевался.
Вся компания с удовольствием уплетала жирную уху. Обед был знатным, а тихий теплый вечер на берегу как нельзя лучше способствовал поднятию аппетита. Прапорщик Задунайский развернул фольгу и продемонстрировал удачливым рыболовам покрывшуюся хрустящей корочкой щуку. Она послужила поводом для следующего тоста.
— А расскажи-ка нам, Володя, как тебе удалось этого немчуру убедить, чтобы он свое щучье место сдал? — командир с усмешкой поглядывал на быстро опьяневшего Вальтера — единственного местного немца в компании русских. И потом, высоко подняв рюмку, произнес: — Твое здоровье, Вальтер!
Мазуров быстро перевел немцу последние слова командира, на что тот с ужасным акцентом ответил «На здровье!» и противно захихикал.
— Признаюсь, это было нелегко. Но после того, как я угостил его моими сушеными лещами и пообещал, что копченая щука будет куда как покруче, он согласился. — Мазуров с наигранной скромностью потупил глаза и стал гладить свои пышные усы.
Военные ответили ему дружным смехом.
— Ох и хитрец ты у нас, Володя! — Похвалил инженера-горняка командир.
— Мазуров — довольно редкая фамилия, — обратился к Владимиру Ивановичу совсем недавно прибывший в часть старший лейтенант. — Вам случайно не известно ее происхождение?
— Не берусь утверждать, что это так, но возможно, она каким-то образом связана с небезызвестными мазуриками, — ответил геолог из Казахстана.
— Не любишь ты себя, Володя, — вмешался в разговор майор Летнев. Он старался не отставать от своего командира по количеству выпитого, а посему уже успел изрядно надраться. — Нашел ведь с кем свои корни связать, с польской братвой.
Мазуров хитро улыбнулся.
— Ну почему же так, товарищ майор? — шутки ради обращаясь к Летневу по званию, изумился он. — Я уверен, что и среди мазуриков хватало достойных парней. Не все же были разбойниками и ворами!
— Если вам интересно мое мнение, — заплетающимся языком проговорил командир, — то все поляки — разбойники и воры!
Компания захохотала.
— А может быть, она берет свое начало от названия не менее известных Мазурских болот? — серьезным тоном поинтересовался старший лейтенант. Было странно наблюдать, что выпивая не меньше других, выглядел он абсолютно трезвым.
— Может, и так, — согласился Мазуров и задумчиво откинулся на траву.
— Чем же они так известны, эти самые Мазурские болота? — задал вопрос Задунайский. — Я, к примеру, о таких впервые слышу.
— Известность у них самая что ни на есть печальная, — хлопнул себя по ноге Летнев. — Там русских солдат в 1914 году не одна тысяча полегла.
— Подожди, — приподнялся на локтях командир части, — а кто ими тогда командовал? Не эти ли… как их? Черт, я фамилии… этих двоих забыл!
— Генералы Самсонов и Ранненкампф, — удивил всех своими глубокими познаниями в военной истории майор.
— Во-о-о-о!!! — протянул командир. — И тут без немчуры не обошлось!
Все посмотрели в сторону Вальтера. Однако тот уже успел задремать.
— А я вот слышал, что в Мазурских болотах еще и оборотни водились. Правда, давно это было, — глядя в костер, негромко сообщил инженер-геолог.
— Че они-то там делали? — словно разговор зашел о чем-то обыденном, спросил прапорщик.
— Мазуриков за жопу кусали! — во весь голос заржал командир части.
Его примеру последовали и остальные, тем самым разбудив Вальтера. Немец со сна никак не мог сообразить, где он находится, и что за люди, еще и говорящие на чужом языке, его окружают. Однако его взор быстро прояснился и он, облегченно вздохнув, выматерился.
— Он говорит, что уже было подумал, что находится на том свете, да еще и в преисподней. А нас принял за бесов, — кивнув на огонь, перевел бормотания Вальтера Мазуров и рассмеялся.
— Посмотри-ка какая сволочь, — вытирая слезы, хохотал командир, — он нас еще и бесами обзывает.
Ночь обещала быть длинной. Владимир Иванович Мазуров продирался сквозь густой подлесок, выискивая подходящее место, чтобы сходить по нужде. Темнота кругом была такой густой, что на глазах слабеющий фанарик лишь слизывал черноту с самых близких веток и листьев. Негромкая болтовня у костра долетала сюда нестройным хороводом приглушенных расстоянием и преградами звуков. Мазуров мог лишь догадываться, о чем беседовали его порядком захмелевшие спутники, хотя вариантов было не так уж и много. А если уж совсем честно, то разговор у военных мог идти только о двух вещах — либо о службе, либо о бабах. Неожиданно возникший из темноты, у самых глаз, острый сук заставил Мазурова резко остановиться. Облегченно вздохнув, он стал было расстегивать ширинку. А в следующий момент до его слуха долетели не типичные для леса звуки. Где-то совсем неподалеку кого-то выворачивало наизнанку. Владимир Иванович забеспокоился. Это мог быть Вальтер, за которого Мазуров «отвечал головой». Во всяком случае, супруга немца отпустила его на совместную рыбалку с русскими только на этих условиях. Неприятные звуки послышались вновь. Мазуров снова включил фонарик, но толку с него оказалось мало. Батарейки сели окончательно. Выставив перед собой руки, Владимир Иванович двинулся в указанном звуками направлении. Он не успел еще сделать и двадцати шагов, как страдальческий голос остановил его.
— Кто здесь?
Если Владимир Иванович не ошибался, то этот голос принадлежал его новому знакомому — старшему лейтенанту.
— Все в порядке? — спросил Мазуров в темноту.
В ответ послышалось лишь недовольное сопение.
— Может быть, я могу вам чем-то помочь? — не унимался геолог.
— Идите своей дорогой, уважаемый, — раздраженно донеслось из темноты.
Мазуров пожал плечами и повернул назад. А минутой позже старшего лейтенанта снова вырвало.
Прапорщик Задунайский вернулся из палатки с бутылкой наливки домашнего приготовления.
— Моя Зинка очень гордится своими наливками, — сообщил он, поглаживая темную бутылку.
— И неспроста, — расставляя на деревянной коряге пузатые рюмки, отозвался Летнев. — Ей впору здесь свой магазинчик открывать. Вот бы немцы обрадовались.
Губы прапорщика растянулись в довольной улыбке.
— Я пасую, — выбравшись наконец из леса к костру, заявил Мазуров.
— Ну, ты это прекращай, Володя, — обратился к нему командир части.
— Нет, правда, я пивком обойдусь, — Владимир Иванович направился к воде с целью извлечь оттуда пару бутылок.
— Мазуров, — весело окликнул его командир, — это приказ!
Геолог рассмеялся и ответил:
— Спешу вам напомнить, что я не военный. На меня ваши приказы не распространяются.
— Да ладно ты, Иваныч, не занудствуй! Успеешь еще пивка попить! — пробубнил Задунайский. — А то, что же я Зинке своей скажу? Она ж меня наверняка спросит, все ли пили, и всем ли понравилось. Неужели ты мою бабу обидеть хочешь?
Мазуров тяжело вздохнул.
— Ладно, так уж и быть. Наливайте!
Угомонились рыбаки только под утро, часа в четыре. Владимир Иванович спал беспокойно. Ему несколько раз казалось, что он слышит жуткие крики в лесу. Но каждый раз, как он открывал глаза, его окружала лишь душная палаточная тишина. В животе бурчало, и он, мысленно проклиная Задунайского, поворачивался на бок и снова проваливался в небытие.
Когда рыбаки окончательно проснулись, было уже светло. Командир части, а за ним и Летнев полезли в воду. Мазуров, зачерпнув полный котелок, стал готовить чай. Мужики гоготали и шумно отфыркивались, словно соревнуясь в подражании моржам.
— Вальтер! — громко позвал Мазуров. — Ком раус! Дайн тэе вартет!
Однако на его приглашение выпить чаю немец не отозвался. В палатке его тоже не оказалось. Владимир Иванович пожал плечами и вернулся к костру. Там уже сидели освежившиеся и заметно повеселевшие Летнев и командир.
— Ну, что, Володя, где там наши сони? — обратился к Мазурову командир войсковой части.
Как выяснилось десятью минутами позже, отсутствовали также прапорщик Задунайский и недавно прибывший в часть старший лейтенант. Прождав минут сорок, мужчины отправились на поиски своих пропавших товарищей. Однако и к полудню от неизвестно куда девавшихся не было ни слуху, ни духу. Они словно в воду канули. Лишь днем позже прочесывающие окрестные лески полицейские и специально прибывшие на поиски местного немца и русских офицеров солдаты обнаружили до неузнаваемости изуродованные тела прапорщика Задунайского и Вальтера. Вызванные судмедэксперты отказались сделать предварительное заключение о смерти обоих мужчин. Они лишь беспомощно посматривали друг на друга и качали головами. Что же касалось третьего пропавшего «рыбака», то он исчез бесследно.
Глава 2
— Разрешите представиться, Кащей! — прищелкнул стертым каблуком изодранных сапог высокий жилистый мужик.
Мы недоуменно переглянулись.
— Кащей? — переспросил майор Галкин. — Это как в сказке, что ли?
— Ну да! — самодовольно улыбнулся хозяин самой что ни на есть настоящей избушки на курьих ножках.
— А, простите, почему… Кащей? — несколько сбитый с толку происходящим, поинтересовался Синицын.
— А потому, что у меня вся сила в яйцах, — совершенно серьезно ответил мужик. — Точно как у сказочного.
— Если я не ошибаюсь, у сказочного Кащея в яйце была спрятана смерть. Потому он и назывался Бессмертным, — негромко сказал лейтенант Астафьев.
— Да!? — несколько озадаченно произнес мужик по имени Кащей и, ничуть не смущаясь, заключил: — Пусть будет так! У сказочного смерть, а у взаправдашнего — сила.
Мы стояли на середине поразительно красивой лесной поляны, а перед нашими удивленными взорами возвышалась мастерски сложенная из бревен избушка. К расписанному яркими цветами и сказочными птицами крыльцу была приставлена крепкая лестница. Потому как весь этот бесспорный шедевр современного деревянного зодчества покоился на толстых, выкрашенных в желтый цвет куриных лапах.
— Вы и представить себе не можете, скольких трудов мне стоило упросить председателя конторы выделить мне автокран. Его аж за 120 километров сюда гнали, — гордо рассказывал Кащей. — А все почему? Потому что Кащей превратил этот глухой уголок Сибири в самую настоящую достопримечательность. Да к нам даже из-за границы гости приезжают. Давеча мы здесь делегацию из Японии встречали. Да! У меня вот даже мысля есть, переоборудовать избушку в гостиницу. В эту… как ее… «Интурист»! Вот!
Мы следовали за хозяином замечательной постройки и даже не скрывали своих веселых улыбок. Кащей, этот простой деревенский Кулибин, сразу пришелся нам по душе. В его удивительных, зачастую совершенно бесполезных изобретениях, которые встречались здесь на каждом шагу, чувствовалась откровенная любовь к природе. И неумолимое стремление к созиданию.
Три дня мы готовились к этой экспедиции. Мои товарищи по точке в сотый раз проверяли и перепроверяли многочисленную аппаратуру, собирали информацию о месте, в котором нам предстояло работать, и обсуждали уже известные факты. Все сводилось к тому, что нам надлежало исследовать одно малоизвестное лесное озеро где-то на бескрайних таежных просторах на предмет существования в нем неизвестного науке зверя. Доступная нам информация представляла подробно записанные показания свидетелей встреч с загадочным существом. С этаким таежным Несси. Правда, сделать какие-либо серьезные выводы из всех этих деревенских охов и ахов было практически невозможно. И все же, кое-что мое начальство умудрилось отфильтровать. А именно: животное должно было быть довольно крупным, темной масти и враждебно настроенным к местному населению.
Расположились мы у Кащея, который вызвался быть у нас проводником. Он и в самом деле прекрасно ориентировался в тайге и хорошо знал, как добраться до нужного нам лесного водоема.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
Лейтенант Астафьев был одет в черный полосатый пиджак и такие же брюки, и потому мы не сразу обратили на него внимание. Все же, когда тебе говорят, что ты должен встретить лейтенанта, то ты в первую очередь и ожидаешь увидеть одетого в форму офицера. Откровенно признаться, если бы он сам нас не окликнул, мы бы, пожалуй, ни за что и не решились обратиться с расспросами к гражданскому лицу. Астафьев произвел на нас самое приятное впечатление. У него, как это ни странно, совершенно отсутствовали замашки военного. Поздоровавшись с каждым из нас за руку, он первым делом поинтересовался, можно ли в Термезе попить пива. Дятлов сообщил, что по дороге видел пивную бочку. Лейтенант обрадовался и тут же заявил, что прежде чем мы отправимся на точку, он хотел бы угостить нас пивком. Мои товарищи с удовольствием согласились. Когда мы уже снова садились в УАЗ, у входа в вокзал я вдруг увидел Семенову. Она махнула мне рукой и направилась в нашу сторону. В этот момент я случайно перехватил взгляд Астафьева. Его глаза горели. Он словно заколдованный глядел на приближающуюся красавицу. Лейтенант Семенова кивнула моим спутникам и потом обратилась ко мне:
— Рядовой Майзингер, вы так спешно покинули класс, что у меня даже не было возможности сообщить вам ваши оценки.
Я только было собирался принести ей свои извинения, как меня опередил Астафьев:
— Его вины здесь нет. Он вместе со своими товарищами должен был встретить меня. — И, выбравшись из машины, представился: — Лейтенант Афанасьев.
— Как, и вы тоже? — кокетливо улыбнулась женщина.
— Простите, что тоже? — не сразу сообразил тот.
— Тоже лейтенант.
— А! — усмехнулся Астафьев. — Так уж получилось.
Эти его слова были произнесены таким тоном, что мы все четверо поневоле уставились на него. Хотя, что именно в его интонации привлекло наше внимание, пожалуй, вряд ли вот так сразу можно было бы объяснить.
Не найдя нужных слов, Семенова снова обратилась ко мне:
— Единственная ошибка, которую вы допустили в своей работе, затерялась в описании обряда превращения волка-оборотня назад в человека.
Я попытался вспомнить, как же я ответил на этот вопрос.
— Чтобы принять прежний облик, оборотень должен перекувыркнуться вперед спиной через нож в обратную сторону. Понимаете, рядовой Майзингер? В сторону, противоположную той, в которую он кувыркался, прежде чем превратиться в волка. Вы же написали, что в ту же самую сторону. Здесь вы и допустили ошибку. Но хочу вас успокоить, на конечную оценку это не повлияло. Так что могу вас поздравить. Вы сдали лучше всех в группе.
Выдав эту тираду, Семенова протянула мне на прощанье руку.
И здесь снова влез в разговор Астафьев.
— Что за чушь?! Какие еще такие оборотни? Куда это я попал? Или, может быть, меня здесь разыгрывают? — говоря это, он нагловато улыбался.
Мне вдруг стало стыдно за него. Семенова же посмотрела на лейтенанта так, словно хотела сказать «На фиг ты мне нужен! Чтобы тебя еще разыгрывать!». Потом передала привет моему отцу и быстро пошла к вокзалу. Как мне стало известно позже, в этот день она тоже уезжала из Термеза.
Астафьев, видимо, только теперь сообразил, что своими дурацкими выходками свел на нет все старания закадрить Семенову. Он растерянно пожал плечами и, обернувшись к нам, напомнил:
— Ну а сейчас, мужики, за пивом!
В Шнееберге шел дождь. Это лето вообще не баловало жителей Германии солнечными деньками. Командир мотострелковой части ГСВГ, поскрипывая стулом в такт настенным часам, мечтал. Был только вторник, а он уже вовсю прикидывал, как он в конце недели отправится на рыбалку. Один знакомый немец обещался показать ему и его друзьям какое-то новое и, якобы, сказочно богатое на щук место. В дверь постучали. Хозяин кабинета, недовольно засопев, произнес:
— Войдите!
Вошедший офицер быстро отрапортовал.
— Я хорошо знал вашего отца, — пренебрежительно отреагировал командир части. — Одно время, по-моему, где-то на втором курсе, мы даже были друзьями. Вот уж никак не ожидал, что мне еще и придется служить с его сыном.
Офицер молчал.
— А скажите мне, старший лейтенант, за что вас разжаловали?
— В бумагах все написано, товарищ полковник, — опустил глаза молодой человек.
— А мне вот очень хотелось бы услышать это от вас, — с металлом в голосе произнес хозяин кабинета.
— В моем подразделении погиб человек, — коротко ответил старший лейтенант.
Полковник помрачнел.
— И какое же отношение к этому происшествию имели вы?
— Никакого! — слишком быстро и чересчур громко произнес молодой офицер.
Командир мотострелковой части задумчиво постучал костяшками пальцев по столу.
— Как здоровье вашего отца?
— Он в порядке.
Следующий вопрос командира прозвучал несколько странно:
— Вы любите рыбалку?
— Какой же русский не любит рыбалки? — улыбнулся в ответ старший лейтенант.
— Владимир Иванович у нас большой специалист насчет… где и как рыбку половить, — весело прогудел командир. От большого количества выпитого его лицо раскраснелось, а крутой нрав куда-то подевался.
Вся компания с удовольствием уплетала жирную уху. Обед был знатным, а тихий теплый вечер на берегу как нельзя лучше способствовал поднятию аппетита. Прапорщик Задунайский развернул фольгу и продемонстрировал удачливым рыболовам покрывшуюся хрустящей корочкой щуку. Она послужила поводом для следующего тоста.
— А расскажи-ка нам, Володя, как тебе удалось этого немчуру убедить, чтобы он свое щучье место сдал? — командир с усмешкой поглядывал на быстро опьяневшего Вальтера — единственного местного немца в компании русских. И потом, высоко подняв рюмку, произнес: — Твое здоровье, Вальтер!
Мазуров быстро перевел немцу последние слова командира, на что тот с ужасным акцентом ответил «На здровье!» и противно захихикал.
— Признаюсь, это было нелегко. Но после того, как я угостил его моими сушеными лещами и пообещал, что копченая щука будет куда как покруче, он согласился. — Мазуров с наигранной скромностью потупил глаза и стал гладить свои пышные усы.
Военные ответили ему дружным смехом.
— Ох и хитрец ты у нас, Володя! — Похвалил инженера-горняка командир.
— Мазуров — довольно редкая фамилия, — обратился к Владимиру Ивановичу совсем недавно прибывший в часть старший лейтенант. — Вам случайно не известно ее происхождение?
— Не берусь утверждать, что это так, но возможно, она каким-то образом связана с небезызвестными мазуриками, — ответил геолог из Казахстана.
— Не любишь ты себя, Володя, — вмешался в разговор майор Летнев. Он старался не отставать от своего командира по количеству выпитого, а посему уже успел изрядно надраться. — Нашел ведь с кем свои корни связать, с польской братвой.
Мазуров хитро улыбнулся.
— Ну почему же так, товарищ майор? — шутки ради обращаясь к Летневу по званию, изумился он. — Я уверен, что и среди мазуриков хватало достойных парней. Не все же были разбойниками и ворами!
— Если вам интересно мое мнение, — заплетающимся языком проговорил командир, — то все поляки — разбойники и воры!
Компания захохотала.
— А может быть, она берет свое начало от названия не менее известных Мазурских болот? — серьезным тоном поинтересовался старший лейтенант. Было странно наблюдать, что выпивая не меньше других, выглядел он абсолютно трезвым.
— Может, и так, — согласился Мазуров и задумчиво откинулся на траву.
— Чем же они так известны, эти самые Мазурские болота? — задал вопрос Задунайский. — Я, к примеру, о таких впервые слышу.
— Известность у них самая что ни на есть печальная, — хлопнул себя по ноге Летнев. — Там русских солдат в 1914 году не одна тысяча полегла.
— Подожди, — приподнялся на локтях командир части, — а кто ими тогда командовал? Не эти ли… как их? Черт, я фамилии… этих двоих забыл!
— Генералы Самсонов и Ранненкампф, — удивил всех своими глубокими познаниями в военной истории майор.
— Во-о-о-о!!! — протянул командир. — И тут без немчуры не обошлось!
Все посмотрели в сторону Вальтера. Однако тот уже успел задремать.
— А я вот слышал, что в Мазурских болотах еще и оборотни водились. Правда, давно это было, — глядя в костер, негромко сообщил инженер-геолог.
— Че они-то там делали? — словно разговор зашел о чем-то обыденном, спросил прапорщик.
— Мазуриков за жопу кусали! — во весь голос заржал командир части.
Его примеру последовали и остальные, тем самым разбудив Вальтера. Немец со сна никак не мог сообразить, где он находится, и что за люди, еще и говорящие на чужом языке, его окружают. Однако его взор быстро прояснился и он, облегченно вздохнув, выматерился.
— Он говорит, что уже было подумал, что находится на том свете, да еще и в преисподней. А нас принял за бесов, — кивнув на огонь, перевел бормотания Вальтера Мазуров и рассмеялся.
— Посмотри-ка какая сволочь, — вытирая слезы, хохотал командир, — он нас еще и бесами обзывает.
Ночь обещала быть длинной. Владимир Иванович Мазуров продирался сквозь густой подлесок, выискивая подходящее место, чтобы сходить по нужде. Темнота кругом была такой густой, что на глазах слабеющий фанарик лишь слизывал черноту с самых близких веток и листьев. Негромкая болтовня у костра долетала сюда нестройным хороводом приглушенных расстоянием и преградами звуков. Мазуров мог лишь догадываться, о чем беседовали его порядком захмелевшие спутники, хотя вариантов было не так уж и много. А если уж совсем честно, то разговор у военных мог идти только о двух вещах — либо о службе, либо о бабах. Неожиданно возникший из темноты, у самых глаз, острый сук заставил Мазурова резко остановиться. Облегченно вздохнув, он стал было расстегивать ширинку. А в следующий момент до его слуха долетели не типичные для леса звуки. Где-то совсем неподалеку кого-то выворачивало наизнанку. Владимир Иванович забеспокоился. Это мог быть Вальтер, за которого Мазуров «отвечал головой». Во всяком случае, супруга немца отпустила его на совместную рыбалку с русскими только на этих условиях. Неприятные звуки послышались вновь. Мазуров снова включил фонарик, но толку с него оказалось мало. Батарейки сели окончательно. Выставив перед собой руки, Владимир Иванович двинулся в указанном звуками направлении. Он не успел еще сделать и двадцати шагов, как страдальческий голос остановил его.
— Кто здесь?
Если Владимир Иванович не ошибался, то этот голос принадлежал его новому знакомому — старшему лейтенанту.
— Все в порядке? — спросил Мазуров в темноту.
В ответ послышалось лишь недовольное сопение.
— Может быть, я могу вам чем-то помочь? — не унимался геолог.
— Идите своей дорогой, уважаемый, — раздраженно донеслось из темноты.
Мазуров пожал плечами и повернул назад. А минутой позже старшего лейтенанта снова вырвало.
Прапорщик Задунайский вернулся из палатки с бутылкой наливки домашнего приготовления.
— Моя Зинка очень гордится своими наливками, — сообщил он, поглаживая темную бутылку.
— И неспроста, — расставляя на деревянной коряге пузатые рюмки, отозвался Летнев. — Ей впору здесь свой магазинчик открывать. Вот бы немцы обрадовались.
Губы прапорщика растянулись в довольной улыбке.
— Я пасую, — выбравшись наконец из леса к костру, заявил Мазуров.
— Ну, ты это прекращай, Володя, — обратился к нему командир части.
— Нет, правда, я пивком обойдусь, — Владимир Иванович направился к воде с целью извлечь оттуда пару бутылок.
— Мазуров, — весело окликнул его командир, — это приказ!
Геолог рассмеялся и ответил:
— Спешу вам напомнить, что я не военный. На меня ваши приказы не распространяются.
— Да ладно ты, Иваныч, не занудствуй! Успеешь еще пивка попить! — пробубнил Задунайский. — А то, что же я Зинке своей скажу? Она ж меня наверняка спросит, все ли пили, и всем ли понравилось. Неужели ты мою бабу обидеть хочешь?
Мазуров тяжело вздохнул.
— Ладно, так уж и быть. Наливайте!
Угомонились рыбаки только под утро, часа в четыре. Владимир Иванович спал беспокойно. Ему несколько раз казалось, что он слышит жуткие крики в лесу. Но каждый раз, как он открывал глаза, его окружала лишь душная палаточная тишина. В животе бурчало, и он, мысленно проклиная Задунайского, поворачивался на бок и снова проваливался в небытие.
Когда рыбаки окончательно проснулись, было уже светло. Командир части, а за ним и Летнев полезли в воду. Мазуров, зачерпнув полный котелок, стал готовить чай. Мужики гоготали и шумно отфыркивались, словно соревнуясь в подражании моржам.
— Вальтер! — громко позвал Мазуров. — Ком раус! Дайн тэе вартет!
Однако на его приглашение выпить чаю немец не отозвался. В палатке его тоже не оказалось. Владимир Иванович пожал плечами и вернулся к костру. Там уже сидели освежившиеся и заметно повеселевшие Летнев и командир.
— Ну, что, Володя, где там наши сони? — обратился к Мазурову командир войсковой части.
Как выяснилось десятью минутами позже, отсутствовали также прапорщик Задунайский и недавно прибывший в часть старший лейтенант. Прождав минут сорок, мужчины отправились на поиски своих пропавших товарищей. Однако и к полудню от неизвестно куда девавшихся не было ни слуху, ни духу. Они словно в воду канули. Лишь днем позже прочесывающие окрестные лески полицейские и специально прибывшие на поиски местного немца и русских офицеров солдаты обнаружили до неузнаваемости изуродованные тела прапорщика Задунайского и Вальтера. Вызванные судмедэксперты отказались сделать предварительное заключение о смерти обоих мужчин. Они лишь беспомощно посматривали друг на друга и качали головами. Что же касалось третьего пропавшего «рыбака», то он исчез бесследно.
Глава 2
— Разрешите представиться, Кащей! — прищелкнул стертым каблуком изодранных сапог высокий жилистый мужик.
Мы недоуменно переглянулись.
— Кащей? — переспросил майор Галкин. — Это как в сказке, что ли?
— Ну да! — самодовольно улыбнулся хозяин самой что ни на есть настоящей избушки на курьих ножках.
— А, простите, почему… Кащей? — несколько сбитый с толку происходящим, поинтересовался Синицын.
— А потому, что у меня вся сила в яйцах, — совершенно серьезно ответил мужик. — Точно как у сказочного.
— Если я не ошибаюсь, у сказочного Кащея в яйце была спрятана смерть. Потому он и назывался Бессмертным, — негромко сказал лейтенант Астафьев.
— Да!? — несколько озадаченно произнес мужик по имени Кащей и, ничуть не смущаясь, заключил: — Пусть будет так! У сказочного смерть, а у взаправдашнего — сила.
Мы стояли на середине поразительно красивой лесной поляны, а перед нашими удивленными взорами возвышалась мастерски сложенная из бревен избушка. К расписанному яркими цветами и сказочными птицами крыльцу была приставлена крепкая лестница. Потому как весь этот бесспорный шедевр современного деревянного зодчества покоился на толстых, выкрашенных в желтый цвет куриных лапах.
— Вы и представить себе не можете, скольких трудов мне стоило упросить председателя конторы выделить мне автокран. Его аж за 120 километров сюда гнали, — гордо рассказывал Кащей. — А все почему? Потому что Кащей превратил этот глухой уголок Сибири в самую настоящую достопримечательность. Да к нам даже из-за границы гости приезжают. Давеча мы здесь делегацию из Японии встречали. Да! У меня вот даже мысля есть, переоборудовать избушку в гостиницу. В эту… как ее… «Интурист»! Вот!
Мы следовали за хозяином замечательной постройки и даже не скрывали своих веселых улыбок. Кащей, этот простой деревенский Кулибин, сразу пришелся нам по душе. В его удивительных, зачастую совершенно бесполезных изобретениях, которые встречались здесь на каждом шагу, чувствовалась откровенная любовь к природе. И неумолимое стремление к созиданию.
Три дня мы готовились к этой экспедиции. Мои товарищи по точке в сотый раз проверяли и перепроверяли многочисленную аппаратуру, собирали информацию о месте, в котором нам предстояло работать, и обсуждали уже известные факты. Все сводилось к тому, что нам надлежало исследовать одно малоизвестное лесное озеро где-то на бескрайних таежных просторах на предмет существования в нем неизвестного науке зверя. Доступная нам информация представляла подробно записанные показания свидетелей встреч с загадочным существом. С этаким таежным Несси. Правда, сделать какие-либо серьезные выводы из всех этих деревенских охов и ахов было практически невозможно. И все же, кое-что мое начальство умудрилось отфильтровать. А именно: животное должно было быть довольно крупным, темной масти и враждебно настроенным к местному населению.
Расположились мы у Кащея, который вызвался быть у нас проводником. Он и в самом деле прекрасно ориентировался в тайге и хорошо знал, как добраться до нужного нам лесного водоема.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32