Ты готов прыгнуть в постель с каждой юбкой, и, что гораздо хуже, ты вечно напиваешься. Твои деловые предложения не выдерживают критики. Почему, Мэттью? Скажи мне – почему? Должны же быть какие-то простые объяснения. Ещё год назад ты был одним из самых надёжных людей, которых я встречал в своей жизни. Что случилось, Мэттью? Что мне сказать Тони Симмонсу?
– Скажи Тони Симмонсу, чтобы он шёл к чёрту и занимался своими делами.
– Мэттью, будь справедлив, это его дело. Мы управляем банком, а не борделем, а ты стал вице-директором по моей личной рекомендации.
– А теперь ты хочешь сказать, что я перестал соответствовать твоим требованиям.
– Нет, я этого не говорил.
– Тогда о чём же ты говоришь?
– Возьми себя в руки, поработай нормально несколько недель, и очень скоро всё забудется.
– И это всё, чего ты хочешь?
– Да, – сказал Уильям.
– Слушаю и повинуюсь, мой господин! – Мэттью повернулся на каблуках и вышел.
– Чёрт тебя побери! – воскликнул Уильям.
Во второй половине дня Уильям хотел вместе с Мэттью проанализировать портфель пакетов акций одного из клиентов, но Лестера нигде не смогли найти. Он не вернулся в кабинет после обеда, и в тот день его больше не видели. Даже удовольствие уложить маленького Ричарда в постель в тот вечер не могло отвлечь Уильяма от беспокойства за Мэттью. Ричард уже мог сказать «два», и Уильям пытался научить его говорить «три», но выходило только «тли».
– Как же ты станешь банкиром, Ричард, если не сможешь выговаривать «три»? – спрашивал у сына Уильям, когда Кэтрин вошла в комнату.
– А может быть, он займётся чем-то более достойным? – предположила Кэтрин.
– А что может быть более достойным, чем банковское дело? – осведомился Уильям.
– Он может стать музыкантом, игроком в бейсбол, а то и президентом Соединённых Штатов.
– Ну, если выбирать из этих троих, я бы предпочёл, чтобы он стал игроком, – из всех предложенных тобою профессий только им платят достойно, – сказал Уильям, опуская Ричарда в кроватку.
Последними словами Ричарда были всё те же: «Тли, папа». Уильям сдался. Сегодня был явно не его день.
– Ты выглядишь измотанным, дорогой. Надеюсь, ты не забыл, что мы сегодня идём в гости к Эндрю Макензи.
– Чёрт, я совершенно забыл об Эндрю. Когда он ждёт нас?
– Примерно через час.
– Ну что же, сначала я как следует посижу в горячей ванной.
– Я думала, это женская привилегия.
– Сегодня мне нужно немного расслабиться. У меня был нервный день.
– Опять столкнулся с Тони?
– Да, но на этот раз, боюсь, он прав. Он жаловался мне на то, что Мэттью много пьёт. Хорошо ещё, что он не упомянул, какой Мэттью ходок по женской части. Сегодня невозможно привести Мэттью на вечеринку, не заперев от него подальше старших дочерей, не говоря уже о случайных женщинах. Ты приготовишь мне ванну?
Уильям просидел в ванной полчаса и уснул бы, если бы Кэтрин его не вытащила. Несмотря на её понукания, они прибыли на вечеринку к Макензи с опозданием в двадцать пять минут и обнаружили, что Мэттью, уже основательно набравшийся, пытается подцепить жену сенатора. Уильям хотел было вмешаться, но Кэтрин остановила его.
– Не говори ничего, – прошептала она.
– Я не могу стоять и смотреть, как он превращается в развалину у меня на глазах, – сказал Уильям. – Это же мой лучший друг. Я должен что-то предпринять.
Но в итоге он согласился с советом Кэтрин и провёл неприятный вечер, наблюдая за тем, как Мэттью напивается всё сильнее. Из другого конца комнаты Тони Симмонс понимающим взглядом смотрел на Уильяма, который почувствовал облегчение от раннего ухода Мэттью, хотя тот и ушёл с одной из одиноких девушек. Как только Мэттью исчез, Уильям впервые за день вздохнул спокойно.
– Ну и как маленький Ричард? – спросил Эндрю Макензи.
– Не может научиться выговаривать слово «три», – сказал Уильям.
– Может, в итоге он займётся чем-то более цивилизованным, – предположил доктор Макензи.
– Именно так и я думаю, – поддержала его Кэтрин. – Какая хорошая идея, Уильям, – он может стать врачом.
– Вполне резонно, – заметил доктор Макензи. – Я знаю многих врачей, которые не умеют считать до трёх.
– Но не тогда, когда они выписывают счета, – сказал Уильям.
Эндрю засмеялся.
– Выпьешь ещё чего-нибудь, Кэтрин?
– Нет, спасибо, Эндрю. Нам пора домой.
– Жена права, – присоединился Уильям. – Спасибо за прекрасный приём, Эндрю. Да, кстати, хотел бы извиниться за поведение Мэттью.
– Почему? – удивился доктор Макензи.
– Ну, перестань, Эндрю. Он не только напился, но не оставил без приставаний ни одной женщины.
– Может, и я вёл бы себя так же в его ситуации.
– Почему ты так говоришь? – возмутился Уильям. – Мы не можем оправдывать его дурные привычки тем, что он одинок.
– А я и не оправдываю, а пытаюсь понять их, и понимаю, что вёл бы себя довольно безответственно, столкнись я с подобными проблемами.
– Что ты имеешь в виду? – спросила Кэтрин.
– Боже мой! – воскликнул доктор Макензи. – Ваш лучший друг ничего вам не сказал!
– Что не сказал? – спросили они одновременно.
– Зайдём-ка ко мне в кабинет.
Уильям и Кэтрин проследовали за доктором в небольшую комнату, в которой почти на всех стенах были полки с медицинскими книгами и только кое-где висели фотографии времён его студенческой жизни.
– Садись, Кэтрин, – сказал хозяин. – Уильям, я не извиняюсь за то, о чём собираюсь сообщить. Я думал, что ты знаешь: Мэттью тяжело болен, он умирает от болезни Ходжкина, от лимфогранулематоза. Он знает о печальном состоянии своего здоровья уже больше года.
Уильям откинулся в своём кресле и какое-то время не мог вымолвить ни слова.
– Болезнь Ходжкина?
– Неизбежно смертельное воспаление и увеличение лимфатических узлов, – пояснил доктор довольно спокойным тоном.
Уильям недоверчиво покачал головой.
– Почему же он ничего не сказал мне?
– Вы знаете друг друга со школьной скамьи. Я считаю, что он слишком горд, чтобы грузить своей проблемой ещё кого-то. Он бы скорее умер, чем позволил кому-нибудь узнать, что с ним происходит. Последние шесть месяцев я умолял его рассказать всё отцу. Я, безусловно, нарушил профессиональную этику, выдав его тайну, но я не мог позволить вам и далее обвинять его в том, в чём он не виноват и с чем сам ничего не может сделать.
– Спасибо, Эндрю, – поблагодарил Уильям. – Надо же, каким глупцом и слепцом я был!
– Не вини себя, – сказал доктор Макензи. – Ты никак не смог бы узнать.
– И что, нет никакой надежды? – спросил Уильям. – Нет клиник, нет специалистов? Деньги проблемы не составят…
– Не всё можно купить за деньги, Уильям. Я консультировался с тремя лучшими врачами в этой области: двумя – в Америке и одним – в Швейцарии. К сожалению, все трое согласны с моим диагнозом, а медицинская наука ещё не нашла лекарства для лимфогранулематоза.
– Сколько ему ещё осталось? – шёпотом спросила Кэтрин.
– Максимум шесть месяцев, но, скорее всего, три.
– А я думал, проблемы у меня, – сказал Уильям, крепко держа Кэтрин за руку, как будто это она соединяла его с жизнью. – Нам надо идти, Эндрю. Спасибо, что сказал.
– Помогайте ему, как только сможете, – сказал доктор. – И ради бога, проявите понимание. Пусть он делает всё, что хочет. Это последние месяцы жизни Мэттью, а не вашей. И пусть он не знает, что это я сказал вам.
Уильям молча отвёз Кэтрин домой, узнал номер телефона девушки, с которой Мэттью ушёл с вечеринки, и позвонил ей.
– Могу я поговорить с Мэттью Лестером?
– Его здесь нет, – произнёс довольно раздражённый голос. – Он повёз меня в клуб «Ин энд Аут», но был настолько пьян, когда мы добрались, что я отказалась идти с ним туда! – Она повесила трубку.
Клуб «Ин энд Аут»… Уильям припоминал вывеску на железном шесте, но где это, точно не знал. Он посмотрел в телефонном справочнике, поехал в северную часть города и, расспросив встречных прохожих, наконец нашёл клуб. Уильям постучал в дверь. Дверное окошко приоткрылось.
– Вы член клуба?
– Нет, – сказал Уильям и протянул сквозь решётку десятидолларовую купюру.
Окошечко закрылось, а дверь открылась. Уильям вошёл внутрь; его деловой костюм тройка выглядел неуместно в этом месте. Танцующие пары извивались вокруг него, безразлично пропуская его вглубь зала. Уильям обыскал глазами накуренное помещение, но Мэттью здесь не было. Наконец ему показалось, что он узнал одну девушку, которую как-то утром видел выходящей из квартиры своего друга. Она сидела в углу скрестив ноги, а рядом с ней расположился какой-то моряк. Уильям подошёл к ней.
– Извините, мисс, – начал он.
Девушка подняла глаза, но явно не узнала Уильяма.
– Эта дама со мной, так что проваливай, – произнёс моряк.
– Вы видели Мэттью Лестера?
– Мэттью? – переспросила девушка. – Какого Мэттью?
– Я же сказал тебе: исчезни, – повторил моряк, поднимаясь на ноги.
– Ещё одно слово, и я вышибу тебе мозги, – предупредил Уильям.
Моряк уже сталкивался с подобным гневом во взгляде других людей, и это едва не стоило ему потери глаза. Подумав, он сел.
– Где Мэттью?
– Я не знаю никакого Мэттью. – Теперь и девушка была напугана.
– Около двух метров росту, блондин, одет как я и, возможно, пьян, – описал Уильям.
– А, так ты имеешь в виду Мартина. Он здесь называет себя Мартином. – Девушка начала успокаиваться. – Так, дай мне подумать, с кем он ушёл сегодня? – Она повернула голову в сторону бара и крикнула бармену:
– Терри, с кем сегодня ушёл Мартин?
Бармен вынул изо рта потухшую сигарету и ответил:
– С Дженни. – И воткнул сигарету обратно.
– Точно, с Дженни, – сказала девушка. – Но ведь у неё сеансы короткие. Никогда не позволяет мужчине оставаться с ней более получаса, так что они скоро придут.
– Спасибо, – поблагодарил Уильям.
Он просидел в баре почти час, потягивая виски, сильно разбавленное водой, и всё сильнее ощущая собственную несовместимость с этим местом. Наконец бармен, всё с той же погасшей сигаретой во рту, показал на девушку, которая вошла в дверь:
– Вот Дженни.
Мэттью с ней не было.
Бармен жестом пригласил Дженни присоединиться к ним. Стройная, невысокая, темноволосая, она казалась привлекательной. Дженни подошла ближе, покачивая бёдрами, и подмигнула Уильяму.
– Ждёшь меня, дорогой? Что ж, я свободна, но за полчаса я беру десять долларов.
– Нет, ты мне не нужна, – сказал Уильям.
– Замечательно!
– Я ищу мужчину, который был с тобой, – Мэттью, то есть Мартина.
– Мартин был слишком пьян, его и краном не поднять, но он заплатил мне десять долларов – как всегда. Настоящий джентльмен.
– Где он сейчас? – нетерпеливо спросил Уильям.
– Не знаю, у него ничего не получилось, он плюнул на всё и пошёл домой.
Уильям выскочил на улицу. Холодный воздух взбодрил его, хотя спать ему и так не хотелось. Он медленно ехал по дороге, следуя тем маршрутом, по которому должен был пойти Мэттью, и внимательно вглядываясь в лицо каждого прохожего. Когда он проезжал мимо круглосуточного кафе, то через стекло увидел силуэт Мэттью, пробиравшегося между столиками с чашкой кофе в руке. Уильям припарковался, зашёл внутрь и сел рядом с другом. Мэттью опустил голову на стол рядом с нетронутой чашкой кофе. Он был настолько пьян, что даже не узнал Уильяма.
– Мэттью, это я, – сказал Уильям, глядя на друга. Из его глаз потекли слёзы.
Мэттью поднял голову, задел чашку, и кофе пролился на стол.
– Старина, ты плачешь? Тебя что, девушка бросила?
– Нет, мой друг, – ответил Уильям.
– Вечно с ними какие-то проблемы.
– Я знаю.
– У меня есть хороший друг, – сообщил Мэттью заплетающимся языком. – Он всегда заступался за меня, пока мы не поссорились сегодня – в первый раз. Но во всём виноват я. Я его сильно подставил.
– Нет, вовсе нет, – возразил Уильям.
– А откуда ты знаешь? – спросил Мэттью сердито. – Ты недостоин того, чтобы знать его.
– Пойдём домой, Мэттью.
– Меня зовут Мартин!
– Извини, Мартин, пойдём домой.
– Нет, я хочу остаться здесь. Сейчас сюда придёт одна девица, и, по-моему, теперь я готов заняться ею.
– У меня есть отличное виски, настоящий выдержанный молт, – сообщил Уильям. – Почему бы нам не выпить вместе?
– А бабы у тебя есть?
– Да, в изобилии.
– Тогда всё нормально, я еду с тобой.
Уильям поднял Мэттью, подставил ему своё плечо и медленно повёл к выходу из кафе. Он впервые в жизни ощутил, насколько тяжёлым был Мэттью. Они прошли мимо двух полицейских, сидевших за стойкой, и Уильям услышал, как один сказал другому: «Чёртовы гомосеки».
Уильям помог Мэттью сесть в машину и отвёз его на Бикон-Хилл. Кэтрин ждала их.
– Тебе следовало отправиться спать, дорогая.
– Я не смогла заснуть, – ответила она.
– Боюсь, он совершенно невменяем.
– Это и есть та девушка, что ты обещал мне? – спросил Мэттью.
– Да, она позаботится о тебе.
Вместе с Кэтрин Уильям провёл друга в спальню для гостей и уложил в кровать. Кэтрин начала раздевать его.
– Ты тоже должна раздеться, – заявил Мэттью. – Ведь я же заплатил десять долларов.
– Как только раздену тебя, дорогой, – сказала Кэтрин непринуждённо.
– А почему ты такая печальная?
– Потому что я люблю тебя, – ответила Кэтрин, и на глаза у неё навернулись слёзы.
– Не плачь! Тут незачем плакать. На этот раз у меня получится, вот увидишь.
После того как Мэттью был раздет, Уильям накрыл его простынёй и одеялом, а Кэтрин погасила свет.
– Ты же обещала лечь со мной, – сказал Мэттью сонным голосом.
Она тихо прикрыла дверь.
Уильям задремал в кресле перед дверью комнаты, где спал Мэттью, из страха, что его друг может проснуться и уйти. Кэтрин разбудила его утром перед тем, как подать завтрак Мэттью.
– Кэтрин, что я здесь делаю? – таковы были первые слова Мэттью.
– Ты приехал с нами вчера после вечеринки у Эндрю Макензи, – ответила Кэтрин, впрочем, довольно неубедительно.
– Нет, не так. Я поехал в «Ин энд Аут» с этой ужасной девкой – Патрицией или как там её, – а она отказалась пойти со мной. Боже, я чувствую себя отвратительно! Можно стакан томатного сока? Не хочу показаться невежливым, но завтрак мне нужен в последнюю очередь.
– Конечно, Мэттью.
В комнату вошёл Уильям, Мэттью поднял на него глаза. Они в молчании смотрели друг на друга.
– Ты всё знаешь, не так ли? – спросил наконец Мэттью.
– Да, – ответил Уильям, – я был дураком, и, надеюсь, ты простишь меня за это.
– Не плачь, Уильям. Я не видел твоих слёз с двенадцати лет, когда Ковиньон напал на тебя, а я должен был оттаскивать его. Помнишь? Интересно, чем теперь занимается Ковиньон? Наверное, содержит бордель где-нибудь в Мексике – это всё, на что он был способен. Слушай, если ты узнаешь, что это так, – отвези меня туда. Не плачь, Уильям. Большие мальчики не плачут. Тут уж ничего не поделаешь. Я встречался со всеми специалистами от Нью-Йорка до Лос-Анджелеса и Цюриха, и они ничего не смогли сделать. Ты не возражаешь, если я сегодня не пойду на работу? Я ужасно себя чувствую. Разбуди меня, если я буду мешать или просплю слишком долго, и я найду дорогу домой.
– Это и есть твой дом, – сказал Уильям.
Мэттью изменился в лице.
– Сообщи моему отцу, Уильям. Я не могу. Ты ведь тоже единственный сын, и ты понимаешь.
– Хорошо. Я отправлюсь в Нью-Йорк завтра же и сообщу ему, если ты пообещаешь остаться со мной и Кэтрин. Я не стану мешать тебе напиваться, если тебе это необходимо, или иметь столько женщин, сколько ты хочешь, но ты должен остаться здесь.
– Лучшего предложения я не слышал уже многие недели, Уильям. А теперь, я думаю, мне нужно ещё немного поспать. Я очень устаю в последние дни.
Уильям смотрел, как Мэттью засыпает глубоким сном, затем взял из ослабевшей руки пустой стакан. На простынях расплывалось пятно от томатного сока.
– Не умирай, – прошептал Уильям, – пожалуйста, не умирай, Мэттью. Разве ты забыл, что нам с тобой предстоит возглавить самый большой банк в Америке?
На следующий день Уильям уехал в Нью-Йорк на встречу с Чарльзом Лестером. Узнав новости, тот заметно постарел и осунулся.
– Спасибо, Уильям, что лично приехали, чтобы рассказать мне обо всём. Я почувствовал, что с Мэттью что-то не так, когда он перестал приезжать ко мне, а ведь раньше навещал каждый месяц. Я буду приезжать на выходные и попытаюсь не показывать, что ваша новость была для меня сильным ударом. Боже, чем же он заслужил такое? Когда умерла жена, я делал всё ради Мэттью, а теперь мне некому оставить мой бизнес. Сьюзен совершенно не интересуется банковским делом.
– Приезжайте в Бостон, когда вам захочется. Вы всегда найдёте у нас тёплый приём.
– Спасибо, Уильям, за всё, что вы делаете для Мэттью. Жаль, что ваш отец не дожил до этого дня. Он бы увидел, насколько его сын достоин носить имя Каинов. Если бы я только мог поменяться с Мэттью местами, чтобы он жил…
– Мне пора возвращаться к нему, сэр.
– Да, конечно. Скажите ему, что я стойко перенёс известие. Не говорите ему больше ничего.
– Да, сэр.
В тот же вечер Уильям уехал назад в Бостон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57