«В своем кругу он традиционно воспринимается как „порядочный“ человек: своевременно возвращает долги и аккуратно платит налоги, исповедует принятые в данном обществе принципы морали, безупречен в семье, выступает в качестве защитника добродетели… Таких людей называют столпами общества, так как они занимают ответственные посты в правительстве, в промышленности и финансовой сфере, в юриспруденции, медицине, в общественных организациях… по характеру поведения беловоротничковые преступники не воспринимаются окружающими как антисоциальные личности» (Николайчук В.М. Там же.С.90). Необходимо подчеркнуть следующие моменты, характеризующие характер «беловоротничковой» преступности в Америке (и Западе в целом): избирательное применение закона к беловоротничковым преступникам, терпимое отношение общества к ним, занимаемое ими привилегированное положение в обществе, хотя их преступления являются социально опасными. Уровень преступности настолько высок в Соединенных Штатах Америки, что возникла потребность в увеличении числа тюрем, о чем говорит название статьи Ю. Метвина «Америке нужно больше тюрем» (См. Метвин Ю. Америке нужно больше тюрем // США — ЭПИ. 1994. №2).Третьим саморазрушительным элементом рокового комплекса Эрисихтона оказывается распространенный аморализм. Ведь весьма опасным для существования Америки явлением выступает исчезновение морали, когда ее все более замещает закон, т.е. когда существует только утилитарная сфера человеческой жизни. Необходимо подчеркнуть тот немаловажный момент, что горячий защитник гражданского общества, доминирующего в западных странах, Э. Геллнер пишет, что «гражданское общество представляет собой „аморальный“ строй, и это является одним из его главных достоинств»(Геллнер Э. Условия свободы.М., 1995.С.144). Ведь для гражданского общества нет ничего священного и поэтому этический строй ему просто не нужен. Неудивительно, что в американском обществе отбрасывание морали влечет за собой «альтернативные образы жизни», эгоизм, цинизм, что, в свою очередь, способствует распространению преступности и наркомании.Современное западное общество стало аморальным и преступным. А. Зиновьев пишет об этом следующее: «Прогресс западного общества порождает противоречивые следствия. С одной стороны, бытовой комфорт, питание, спорт, медицина, гигиена очевидным образом способствуют улучшению здоровья людей и усовершенствованию биологического вида. А с другой стороны, имеет место рост числа инвалидов от рождения, алкоголизма, наркомании, склонности к насилию и извращениям, импотенции, аллергии, гомосексуализма, новых видов эпидемий… Люди в большинстве случаев даже не отдают себе отчет в том, что они душевно больны»(Зиновьев А. Запад. Феномен западнизма.М., 1995.С.361, 362). Вполне понятна популярность на Западе, особенно в США, психоанализа З. Фрейда, который отнюдь не представляет собою науки. Ведь фрейдизм появился то время, когда западная цивилизация вошла в фазу кризиса, когда началось вырождение западного человека, о чем свидетельствует изданная в конце прошлого века книга врача М. Нордау «Вырождение» (См. Нордау М. Вырождение. М., 1995).Современное западное общество исследователи квалифицируют как царство преступников — оно является преступным по своей природе. Основой специфически западнистской преступности служат следующие два принципа: западоид совершает преступление в случае возможности избежать наказания и неразоблаченный и не осужденный официально индивид не ощущает себя преступником. Здесь не «срабатывают» никакие моральные принципы и «общечеловеческие чувства», ибо интересы западоида превыше всего. Поэтому «западоид, в принципе, есть потенциальный, а в огромном числе случаев — и фактический преступник»(Зиновьев А.Указ.соч.С.365). Особенность западного права заключается в том, что оно своим характером зачастую толкает индивидов к совершению преступлений, которые фактически ненаказуемы. В самом праве имеется столько различных лазеек, что они весьма эффективно используются западоидом для нарушения множества юридических законов и норм. Можно сказать, что современная западная демократия и защищает права и свободы граждан, и создает благоприятные условия для расцвета преступности, подрывая свои собственные основы. Следует отметить, что демократия уже в своем зародыше — во времена греческой античности, когда товарно-денежные отношения впервые в истории заняли весьма заметное место в жизни общества, изначально была склонна к коррупции, продажности, наживе и отбрасывании норм морали(См. подробно об этом: Античная демократия в свидетельствах современников. М., 1996). Понятно, что в отличие от небольших по численности древнегреческих демократических городов-государств (несколько десятков тысяч населения) в современных многомиллионных западных демократиях эффект преступности значительно возрастает и порождает новые явления (См. Коновалова Л.В. Растерянное общество. М., 1986; Лебон Г. Психология социализма. СПб., 1995). Не случайно западные теоретики ищут такие новые формы демократии, которые свели бы к минимуму ее негативные черты и позволили бы избежать кошмара «демократической мышеловки» (Г. Фуллер). Сейчас политологи и социологи ведут речь о «гражданской», «направленной» и иных формах демократии (об этом разговор будет идти ниже). Выше перечисленные черты западного общества в целом (его преступный и патологический характер) присуще и американской цивилизации бизнеса, окрашенной специфической массовой культурой.Четвертый саморазрушительный элемент американского комплекса Эрисихтона — это наркомания, подпитывающая преступность. Она охватило немалую часть населения, как это было показано выше, причем оно потребляет значительную долю производимых в мире наркотиков. Проблема обостряется ростом употребления наркотиков: согласно одним оценкам, Соединенные Штаты, имея 4—5% от общей численности населения Земли, потребляют 50% производимого в мире кокаина. Такой масштаб наркомании налагает дополнительное бремя на систему медицинского обслуживания, при этом лечение необходимо не только взрослому населению: в одном 1989 г. примерно 375 тыс. американских детей появились на свет с врожденной склонностью к потреблению наркотиков, главным образом кокаина и героина (См. Кеннеди П. Вступая в двадцать первый век.С.357; Фридман Л.С., Флеминг Н.Ф., Робертс Д.Х., Хайман С.Е. Наркология.).Пятый элемент американского комплекса Эрисихтона представляет собой разрушительное воздействие цивилизации бизнеса на человеческую личность. Ведь американская цивилизация бизнеса исходит из философии прагматизма как рассадника манипуляций человека человеком с целью получения выгод. Американский психолог Э. Шостром пишет: «Мы знаем, что манипуляции опасны и разрушительны для межличностных отношений. Но, может быть, законы бизнеса и личной жизни различны, и что плохо в отношениях между близкими людьми хорошо для бизнесменов? Ведь в бизнесе личность — это уже не столько личность, сколько машина для делания денег… Вспомним, манипулятор относится к людям как к вещам, но и сам при этом становится вещью. Бизнесмен, видящий в людях лишь свою будущую прибыль, неизбежно овеществляет их. Невозможно относиться к каждому своему потребителю как к уникальной личности. Но обезличивание любого человека, даже если он ваш клиент, ненормально. В этом-то и заключается главная беда и главная проблема деловых людей, людей бизнеса» (Шостром Э. Анти-Карнеги, или человек-манипулятор. С.126). Данный вывод вполне согласуется с результатами современной науки о поведении животных и человека. Известный австрийский биолог и философ, лауреат Нобелевской премии К.Лоренц обращает внимание на то, что коммерция и конкуренция представляют собой пример нецелесообразного развития человека, ведущего к целому ряду заболеваний (мучительные неврозы и др.), к варварству и отсутствию культурных интересов (См. Лоренц К. Оборотная сторона зеркала. М., 1998. С.91). Американская цивилизация бизнеса как раз и представляет собой вариант нецелесообразного развития человека и неудивительно сползание Америки в яму бездуховности и манипуляций, разрушающих человеческую личность, что способствует в итоге самоуничтожению нынешнего общества.Следует отметить, что в современной Америке просматриваются тенденции к преодолению рокового комплекса Эрисихтона: в ней появились ростки так называемой «второй контркультуры». В ней, как и в остальных развитых странах, быстрыми темпами формируется постделовое, интеллектуальное общество. Занимавший доминирующее положение в деловом, индустриальном обществе класс промышленных рабочих теперь превращается в «другую половину», которой не достает образования и у которой поэтому нет доступа к интеллектуальной работе. Наряду с этой контркультурой возникает и вторая контркультура — «пока только в Соединенных Штатах: это „третий сектор“ некоммерческих неправительственных учреждений. В них работает на добровольных началах, не получая вознаграждения, люди, представляющие самую большую группу рабочей силы Америки (эти люди ориентируются на иные ценности, чем ценности бизнеса). Эти организации, относящиеся к третьему сектору, носят своеобразный характер; у них свои особые ценности, и они вносят в общественную жизнь страны свой особый вклад. Они создают активное и эффективное гражданское содружества»(Друкер П.Ф. Новые реальности.М., 1994. С.269).Институты «третьего сектора» нацелены на изменение самих людей, поэтому их правильнее называть «институтами изменения человека». Понятно, что в других странах они существуют, но в большинстве из них они функционируют в составе того или иного правительственного централизованного ведомства. В США они выполняются автономными, самоуправляемыми общинами и позволяют перебросить мост между «другой половиной» населения и интеллектуальными работниками. Отдельные индивидуумы именно в контркультуре третьего сектора становятся активными гражданами, проявляют свои способности. «Сегодня, когда размеры и сложность правительства делают прямое участие в нем практически невозможным, институты, посвятившие себя изменению человека, предоставляют своим добровольцам поле для проявления своей личности, где любой может оказывать влияние на других, исполнять свой долг и принимать решения» ( Друкер П.Ф. Указ.соч.С.295-296). Таким образом, в американской цивилизации бизнеса просматривается возможность перехода к гуманному обществу. 3.9. Американская система образования: от «кафетерия» до Гарварда. На пороге XXI столетия один из значимых факторов развития цивилизаций мира (и мировой цивилизации в целом) — это образование, ибо целый комплекс новейших технологий — информационных, телекоммуникационных и др. — и научных знаний определяет жизнеспособность общественных систем и выживаемость человечества. Само постиндустриальное общество предполагает наличие обширной системы университетов и научных учреждений, которое только и сможет обеспечить его устойчивое развитие. Сила и богатство любой из множества цивилизаций Запада и Востока зависит от качества образования, его эффективности. Система образования в настоящее время является одной из слабых мест американской цивилизации бизнеса, так как она находится в кризисном состоянии, о чем шла речь выше. В 1983 г. американцы испытали сильное потрясение, когда они ознакомились с правительственным докладом «Нация в опасности: необходимость реформы образования», над которым в течение двух лет работала комиссия, назначенная президентом страны. Написанный ярко и эмоционально, он был обращен не только к законодателям и руководителям образования, но и к учителям, родителям, учащимся, широкой общественности. Открыто и резко, не щадя национальной гордости, которая заполняет американцев, авторы доклада говорили о серьезных недостатках американского образования, об угрожающем благополучию нации снижении качества подготовки молодежи в школах (См.: A Nation at Risk. The Imperative for Educational Reform. Wash., 1983. P. 5). Основное смысл доклада заключается не столько в констатации опасных тенденций в образовании и обозначении путей и средств их преодоления, сколько в положениях, согласно которым образование должно стать первым национальным приоритетом и все слои населения, все организации, промышленники, военные, работники средств массовой информации должны интеллектуально, морально, материально помочь образованию выйти на высокий уровень качества.Хотя положение несколько улучшилось, радикального изменения состояния американской системы образования с тех пор не произошло (См. Малькова З.А. Тринадцать лет спустя: американская школа-96 // Педагогика. 1996. №5; Малькова З.А. Исторический урок американской школы // Педагогика. 1998. №4). И дело здесь отнюдь не в финансировании системы образования — богатая Америка всегда вкладывала в нее значительные суммы. «В 1989 г. на государственное и частное образование было израсходовано свыше 350 млрд. долларов для обучения 45 млн. учащихся начальных и средних школ, а также почти 13 млн. студентов колледжей и университетов, В абсолютных показателях большие средства на одного ученика выделяет только Швейцария; в относительных показателях, Соединенные Штаты выделяют на образование 6, 8% ВНП, столько же, сколько Канада и Нидерланды и намного больше, чем Япония, Франция и Германия» (См. Кеннеди П. Вступая в двадцать первый век.С.359).За исключением элитарного высшего образования, в других областях образования картина выглядит не очень благоприятной. Многие американцы обеспокоены увеличением признаков того, что общий уровень государственного образования для учащихся до восемнадцати лет относительно посредственный. Это объясняется присущим американской цивилизации рокового комплекса Эрисихтона, обусловленного цивилизацией бизнеса и выросшим на ее основе потребительского подхода к жизни. Бывший наш соотечественник и нынешний молодой американец А. Гордон, который в роли продюсера и ведущего одной из телепрограмм пытливыми глазами стремится постичь суть американской жизни, пишет: «…В Америке, можно без преувеличения сказать, отсутствует система образования. Нация в целом — темная, туповатая, ограниченная. И американцы, как ни странно, не считают это недостатком, а напротив, культивируют свою „самобытность“, считая себя эдакими непосредственными детьми цивилизации. На самом деле Америка — это не детство человечества, это идиотизм человечества! В Америке плохо даже не то, что поэзия жизни превратилась в прозу, а то, что проза превратилась в рекламное объявление. Начинается с малого: с трехминутного блока рекламы на телевидении, рассчитанной на идиотов, с „желтой“ прессы, которую читают охотнее, чем серьезные и приличные издания, с готовности населения верить в „чудеса“ и летающие тарелки… И сегодня Россия радостно бросается на все „яркие обертки“ американской жизни, не задумываясь, что же спрятано за пестрой бумажкой» (Газета «24», 4.07.1995).Авторы различных исследований утверждают, что миллионы американцев, точнее, от 23 до 84 (!) млн., функционально неграмотны; как утверждается в одном из таких исследований, 25 млн. взрослых американцев не настолько хорошо читают, чтобы понять смысл предупреждения на пузырьке с лекарством, а 22% взрослых не могут правильно написать адрес на конверте (См. Kozol J. Illiterate America. N.Y., 1985. P.212). Удивительного в этом ничего нет, поскольку американская цивилизация бизнеса и ее высокомерное отношение к другим цивилизациям (вспомните дух первопроходцев) порождает невежество и самомнение. «Традиционные общества почитали старших как хранителей коллективной мудрости и народного характера, — пишет вице-президент США Э. Гор. — Мы же готовы вытеснить их, отстранять как отслуживших свое время, не способных создавать потребительские ценности. Мы выдаем на-гора огромное количество информации, но пренебрегаем житейской мудростью, думая, что ее заменит набор немногих элементарных сведений, образующих всего лишь пену на гребне бурлящего информационного потока, проносящегося через нашу культуру. Мы девальвировали и ценность образования — несмотря на то, что постоянно говорим о нем. Образование — это циклическая переработка знаний, мы же, уверовав в необходимость производства и потребления массовой информации, не проявляем желания ценить и перерабатывать сокровища глубочайших знаний, накопленных теми, кто жил до нас» (Гор Э. Земля на чаше весов. М., 1993. С.264).Ситуация с образованием в Америке выглядит гораздо хуже, нежели в других странах. По результатам проведенного стандартизированного научного тестировании учеников девятых классов в семнадцати странах американские учащиеся оказались позади своих сверстников из Японии, Южной Кореи и всех западноевропейских стран, опередив только учеников из Гонконга и Филиппин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56