До ее ушей донеслись слабые всхлипывания. Она вошла и зажгла свет.
Элинор повернула лицо к двери; ее пальцы вцепились в простыню.
– Клер! – в изумлении прошептала она. – Где я? Какое счастье снова видеть тебя, родная моя…
Опустившись на колени возле кровати, Клер взяла хрупкие, в голубых венах, руки бабушки в свои и поцеловала их.
– Ты в полной безопасности, дорогая. Ты у меня, это мой дом. Ты больше никогда не вернешься в то ужасное место. Шушу скоро приедет, чтобы помогать мне ухаживать за тобой.
– Клер, мне тебя так не хватало!
– И мне тебя, Ба. Я была упрямой дурой.
– И я тоже.
– Ба, милая, я так раскаиваюсь! Ты простишь меня?
– Если ты простишь меня.
– Давай больше не будем терять времени – ни единого дня.
– Ни единого дня, – прошептала Элинор, когда Клер наклонилась, чтобы обнять ее.
Клер почувствовала, что должна все объяснить.
– Ба, родная, – почти всхлипывая, заговорила она, – если бы ты ответила хотя бы на одно из моих писем, я бы тут же примчалась к тебе. Я писала тебе грустные письма, сердитые письма, слезные письма. Но Адам дал мне понять, и очень ясно, что ты согласишься встретиться со мной только после того, как я извинюсь с соблюдением всех формальностей. И с каждым разом, как он говорил мне об этом, моя обида все росла.
– Если бы я знала! – почти беззвучно выговорила Элинор. – Мне так не хватало тебя… И Джоша.
Клер стало стыдно. Ее Ба три с половиной года тосковала о своем единственном правнуке, так похожем на Папу Билли на его детских фотографиях.
Элинор погладила Клер по голове.
– Но сейчас все это неважно. Важно только то, что мы снова вместе.
В десять часов от Элинор вышел доктор, прописавший ей небольшие дозы валиума на ближайшие несколько дней, в течение которых ее организму предстояло окончательно освободиться от долго накачиваемой в него отравы.
Не успел он уйти, как в дверь настойчиво зазвонили. Клер побежала открывать. На пороге стояли Миранда – с еще забинтованной головой – и, чуть позади нее, Шушу.
Не в силах выговорить ни слова, Клер протянула руки навстречу сестре. Они молча обнялись.
– Как Нелл? – торопливо спросила Шушу.
– Все будет хорошо, особенно теперь, когда вы обе здесь, – ответила Клер.
После счастливой, орошенной немалым количеством слез встречи они вышли из комнаты Элинор, чтобы дать ей отдохнуть.
Все трое пили кофе на кухне. Миранда выглядела озадаченной.
– Клер, дорогая, я так и не поняла, почему твои дела пошли так плохо. Адам говорил нам, что ты получаешь доход от компании, но не желаешь встречаться с Ба, а также и с нами – со мной и Аннабел, потому что мы заодно с Ба.
– А мне он говорил, что это вы с Аннабел не желаете встречаться со мной, – ответила Клер. – И от компании я не получала ни пенни – вообще ничего – с тех пор, как уехала из Сарасана.
Удивляясь про себя, как она могла позволить себе питать какие-то чувства к Адаму, Миранда сказала:
– Мы должны разделаться с ним, и как можно скорее.
– Сэм сейчас как раз обсуждает это по телефону с какими-то лондонскими адвокатами.
– Жаль, что от меня сейчас не слишком много толку, – заметила Миранда, – у меня все еще сильные головные боли, и мне трудно сосредоточиться. Да и с памятью что-то произошло – ничего не помню об этой аварии.
Услышав, что за воротами остановился автомобиль, Клер взглянула в окно, уставленное горшками с геранью:
– Интересно, что здесь делает лондонское такси? Шушу подошла к окну:
– Черт возьми, по-моему, это Аннабел!
– Нет, не может быть, – воскликнула Клер. – О Господи… вот это совпадение!
Миранда глянула в кухонное окно и сердито крикнула вслед Клер, кинувшейся открывать дверь:
– Только не жди, что я поверю в такое совпадение! Как ты посмела подстроить это?
Ошеломленная Клер остановилась на полдороге:
– О чем ты? Мы с Лягушонком не виделись почти четыре года! Я и не думала ничего подстраивать.
– Ах, нет? И ты думаешь, я поверю, что в первый же день, как мы встретились с тобой после более чем трех лет, тут совершенно случайно оказалась и Аннабел? Как тебе только пришло в голову устраивать все это за моей спиной?
– Ох, да замолчи ты! – почти прикрикнула на нее Клер. – Я не понимаю, о чем ты говоришь. Что у тебя за проблемы? Или это все последствия твоей аварии?
– Ничего подобного! – отрезала Миранда. – А если ты откроешь ей, клянусь, я встану и уйду!
– Перестань молоть чепуху! Ты всегда была склонна к драматическим эффектам, но сейчас момент неподходящий, – настойчиво говорила Клер. – Послушай, я не знаю, что там между вами произошло, но давай-ка быстренько разберись со своими чувствами. Сейчас это более чем важно. – И она шагнула к двери.
Прямо на пороге Аннабел разрыдалась:
– О Клер, ты и правда здесь! А я боялась, что мне дали старый адрес. Как чудесно видеть тебя снова! Я так скучала по тебе!
– Входи поскорее, дорогая! – Дрожа от холода, Клер обняла за плечи счастливо лепечущую что-то Аннабел и провела ее в теплую кухню.
Увидев Миранду, Аннабел замолкла на полуслове.
– Не понимаю, как у тебя совести хватило явиться сюда! – меряя ее испепеляющим взглядом, произнесла Миранда.
– О, Миранда, ты же не знаешь, что случилось, – прорыдала Аннабел. – Адам не любил меня…
– Ну, это-то я знала. – Миранда была непоколебима.
– Он не любил ни меня, ни тебя…
– О чем ты говоришь? – спросила, недоумевая, Клер.
– Адам несколько лет крутил любовь со мной, – холодно пояснила Миранда, – а потом в течение нескольких месяцев – со мной и с Аннабел одновременно.
– С вами обеими? – Клер была ошарашена. – Адам! Просто не верится…
– Хуже того, – все еще рыдая, продолжала Аннабел. – Он занимается тем же самым и с мальчиками!
Все три женщины обалдело уставились на нее. Шушу всплеснула руками.
Наконец Миранда проговорила презрительно:
– Ты, наверное, сошла с ума, Аннабел.
– Нет! Поверь мне! Я вначале тоже не верила, а потом пошла в пивную, где собираются голубые. Мне сказали, что Адам будет там. И он действительно пришел. Я старалась… я убеждала себя, что мне просто показалось… Но я знаю, что не показалось. Роджер сказал мне, что Адам всегда был таким… Так что, если не веришь мне, справься у него.
– Какой еще Роджер? – тем же тоном спросила Миранда.
– Племянник Сони. Тот, что учил всех нас танцевать твист.
Миранда так и исходила презрением:
– Весь Лондон знает, что Роджер голубой. Таких сколько угодно. Даже среди моих знакомых есть несколько… но только не Адам.
– И он, и он тоже! – У Аннабел снова навернулись слезы. – Я знаю, что ты сейчас чувствуешь, – знаю, потому что сама испытала то же самое. И не было никого, с кем можно было бы поговорить об этом – никого, кому я могла бы по-настоящему верить, кто мог бы объяснить мне, что происходит. Я чувствовала себя такой одинокой…
– Я сейчас же позвоню Роджеру, – решила Клер. – У тебя есть его телефон?
Аннабел кивнула. Шушу подошла и обняла ее:
– Бедная моя девочка!
Когда Клер вернулась на кухню, там царило молчание. Заплаканная Аннабел сидела у стола, глядя перед собой. С другой стороны стола на нее с подозрением поглядывала Миранда.
– Роджер говорит, что все это правда, – спокойно сказала Клер. – И я верю ему. У него с Адамом… ну… была связь несколько лет назад. И он сказал, что он был не первым у Адама.
Миранда залилась слезами.
– Почему бы тебе не позвонить Скотту, Аннабел? – мягко спросила Клер.
Вся боль, весь стыд, которые испытывала Аннабел в эту минуту, отразились в ее выразительных глазах.
– Я не могу… Я чувствую себя… такой дурой… – Она снова начала всхлипывать. – Я наговорила ему ужасных вещей… Я сама выставила себя полной идиоткой…
Миранда подняла голову.
– Я думаю, мы обе выставили себя идиотками, – с болью произнесла она. – Но пусть гордость не помешает тебе признаться Скотту, что ты потеряла голову из-за человека, которому на тебя наплевать. Я знаю, Скотт все еще любит тебя. Позвони ему.
Поколебавшись, Аннабел кивнула:
– Хорошо, я позвоню. Обязательно. Но сейчас в Нью-Йорке пять часов утра.
– Подожди немного, пока не успокоишься, – вмешалась Клер.
– Спасибо на добром слове, Миранда, – грустно сказала Аннабел. Она понимала, что этих слов недостаточно, чтобы загладить ту брешь, которую она сама пробила в своих отношениях с сестрой. Она знала, что должна сказать, но никак не могла решиться. Наконец она все-таки заставила себя произнести два слова, которые, несомненно, не раз изменяли ход истории и судьбы рода человеческого, – два простых слова, которые кажутся такими легкими тем, кто жаждет их услышать, и такими трудными тем, кто должен их произнести. Медленно, с болью Аннабел выговорила: – Прости меня, Миранда.
Миранда ответила не сразу, но все же ответила:
– Спасибо. И ты прости меня. А теперь давай забудем обо всем этом. Нам всем досталось от Адама.
– Знаете что, девочки? – прервала наступившее молчание Шушу. Думаю, нам всем сейчас не помешает выпить по чашке хорошего крепкого чаю, – прежде чем мы примемся за исправление вреда, причиненного Адамом. У этого пройдохи, видать, был до тонкостей разработанный план насчет каждой из вас, и он лихо провернул это дело.
Пока Шушу ставила чайник, Клер задумчиво произнесла, ни к кому в особенности не обращаясь:
– Чего я не понимаю – так это зачем ему понадобилось вот так отсекать меня от семьи.
– Я, кажется, знаю, – ответила Миранда. – И знаю, для чего он засунул Ба в эту проклятую лечебницу. Все это время он выкачивал деньги из семейной компании каким-то законным путем, а это наверняка дольше, чем просто украсть их. Если все обстоит именно так, становится ясно, чего ради Адам расколол и поссорил нас. Он расшвырял нас по разным углам, а сам в это время преспокойно перекладывал наши деньги в свой карман.
– Что?! – Аннабел не могла прийти в себя от изумления. – Но… но тогда… я не понимаю… если он крал наши деньги, почему тогда мы получали эти чеки на огромные суммы?
– То, что получали мы, – это капля в море по сравнению с тем, что было, – пояснила Миранда. – И пока Адам был настолько любезен, что давал нам возможность получать, сколько мы хотели, нам и в голову не приходило, что он тем временем тащит к себе все остальное.
Сестры молча переглянулись: все три ощущали себя обманутыми и униженными, и у всех трех душа горела от гнева.
– Я чувствую себя такой идиоткой, – тихо проговорила Аннабел.
Клер кивнула:
– Я тоже.
– Ну, вы не одиноки, – криво усмехнулась Миранда. – Мне так и хочется надавать оплеух самой себе, как вспомню, сколько я прочла акров – не меньше! – разных статей, посвященных восхвалению моих великолепных деловых мозгов. И столько времени верила всему этому! – Она не стала усугублять свои слова и не рассказала, что Адам пытается перехватить у нее контроль над ее делом.
– Я, пожалуй, позвоню в „Бат Армз", – спохватилась Клер. – У нас только одна свободная комната, и мы устроили в ней Ба. Сэм спит в гостиной, на диване.
– А где Джош? – спросила Миранда, вспомнив о племяннике.
– В школе, – ответила Клер, втайне надеясь, что ее сын еще не успел забыть своих теток.
– Ему нравится жить в деревне? – поинтересовалась Миранда. – Ты, например, выглядишь намного спокойнее, чем прежде.
– Да, Джошу нравится здесь. А я счастлива, что живу той жизнью, которой живу.
– Это заметно, – немного печально подтвердила Аннабел.
– Ты тоже выглядишь значительно лучше, – поторопилась ответить Клер. – Когда лицо у тебя было более худым, это, конечно, было изящно, но… теперь ты намного красивее.
Миранда кивнула:
– Клер права. Просто зависть берет, когда я смотрю, как чудесно ты выглядишь без единой капли макияжа!
Аннабел сморщила свой изящный маленький носик.
– Вы правда так считаете? – польщенно спросила она.
Когда сестры повезли свой багаж в местную гостиницу, Клер рассказала Сэму, о чем они говорили.
– Не ругайте себя уж так сильно, – посоветовал Сэм. – Похоже, опыта Адаму не занимать: умеет навешать женщине лапши на уши, расположить к себе. А что – все при нем: смазлив, чуточку загадочен, самоуверен, язык подвешен как надо. Он вычислил ваши самые уязвимые места и сделал ставку на них: использовал ваши слабости, неуверенность – у кого в чем – и заставил всех трех плясать под его дудку… Ну ладно. Теперь хватит эмоций – пора переходить к действиям. Нужно подготовить ответный удар.
– Адам еще не знает, что нам все известно. Пусть лучше продолжает думать, что мы по-прежнему в ссоре.
– Самое слабое звено у нас – Аннабел. Где, по мнению Адама, она должна находиться сейчас?
– Не знаю. Спроси у нее самой.
Вернувшись в Эпплбэнк-коттедж, Аннабел объяснила:
– Я не могла ни встречаться с Адамом, ни даже говорить с ним… после того, как видела его с тем парнем. Поэтому я оставила ему записку, что у меня грипп и я не хочу заразить и его и что поэтому уезжаю на неделю в загородный дом отдыха – конечно, ни один дом отдыха не принял бы меня с гриппом, но это было первое, что пришло мне в голову. На самом деле я сидела у себя в спальне на Парк-лейн, тряслась и ревела, пока не додумалась позвонить секретарше Сэма и узнать адрес Клер.
Вечером, в шесть часов, Клер пошла отнести свежего хлеба одной из покупательниц, у которой разыгрался артрит. Сэм предложил подвезти ее, но она отказалась: идти недалеко, и ей хотелось подышать свежим воздухом. А Сэм, пока ее не будет, может уложить Джоша спать.
Джош, в свои шесть лет считавший себя уже слишком взрослым для того, чтобы его купала мама, просто задрожал от счастья, узнав, что сегодня делать это будет Сэм.
Когда пробковый пол ванной оказался весь залит водой, Сэм спустился в кухню за шваброй. Услышав, что в двери поворачивается ключ, он крикнул:
– Это ты, Клер? Мне удалось загнать Джоша в ванну, но вытащить его оттуда – задача довольно трудная.
В прихожей послышались шаги – слишком тяжелые для Клер. Сэм обернулся как раз в тот момент, когда самый красивый мужчина, какого ему когда-либо приходилось видеть, входил в кухню, наклонив голову, чтобы не удариться о притолоку двери.
– Где Клер? – как ни в чем не бывало спросил Дэвид.
– Моей жены нет дома, – таким же тоном ответил Сэм. Клер не говорила ему, что этот сукин сын похож на героя какого-нибудь итальянского вестерна.
Они стояли лицом к лицу, молча, как два пса, которые напряженно обнюхивают друг друга, прежде чем ринуться в бой.
„Так вот, значит, почему Клер не позвонила вчера вечером, как обычно", – подумал Дэвид. Когда он набирал ее номер, линия все время была занята. Этот крупный мужчина с темными курчавыми волосами, в рубашке с распахнутым воротом и засученными до локтей рукавами, обнажавшими мускулистые руки, в действительности оказался гораздо обаятельнее, чем представлял себе Дэвид. Вид у него был вполне дружелюбный, располагающий к разговору.
– Если вы Дэвид, то почему бы вам не убраться отсюда к чертовой матери? – поинтересовался Сэм, разом ставя все точки над „i". – Если вы хотите видеть мою жену, зайдите как-нибудь в другой раз. Сейчас нам и так забот хватает. – Сэм понимал, что присутствие этого Ромео сильно осложнит ему выяснение отношений с Клер, и потому решил выставить его прежде, чем та вернется.
– Поскольку я пришел повидаться с Клер, я подожду ее. – Дэвид снова позвонил в Эпплбэнк-коттедж ближе к вечеру, и тут только ему стало ясно, почему Клер не давала о себе знать: к телефону подошел Джош и, до предела взбудораженный присутствием такого количества родственников, сообщил, что приехал его папа. И вот теперь Дэвид пришел узнать, что же все-таки происходит.
– Нам с Клер нужно о многом переговорить, так что ваше появление весьма некстати, – заявил Сэм, делая угрожающий шаг по направлению к Дэвиду. Дэвид не отступил.
– Я подожду Клер, – повторил он. – Если она захочет, чтобы я ушел, она сама может сказать мне об этом.
Тут оба услышали донесшийся из ванной голос Джоша:
– Пап, ну где зе свабра?
– Сейчас, сынок! – крикнул в ответ Сэм и снова повернулся к Дэвиду: – Я хочу, чтобы вы ушли, и немедленно!
С улицы, из темноты, до ушей обоих донесся скрип ворот и прерывистое звяканье велосипедного звонка.
Насвистывая, Клер вошла в кухню через заднюю дверь и обнаружила там Сэма и Дэвида, меряющих друг друга напряженным, настороженным взглядом, словно два борца за мгновение до схватки.
– Дэвид! Что случилось? – воскликнула Клер.
– Пока ничего, – ответил Сэм, не сводя глаз с Дэвида.
– Почему ты не сказала мне, что он собирается приехать? – вопросом на вопрос ответил Дэвид, не сводя глаз с Сэма.
– Потому, что это не твое дело, черт побери! – рявкнул Сэм.
– Потому, что я не знала, что он приедет, – сказала Клер. – Я звонила тебе утром, но не застала.
– Ну что, этот тип остается? – свирепо спросил Сэм.
– Ты хочешь, чтобы я ушел, Клер? – не менее свирепо спросил Дэвид.
– А ну, прекратите, вы оба! – приказала Клер. – Вы ведете себя, как пятилетние мальчишки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
Элинор повернула лицо к двери; ее пальцы вцепились в простыню.
– Клер! – в изумлении прошептала она. – Где я? Какое счастье снова видеть тебя, родная моя…
Опустившись на колени возле кровати, Клер взяла хрупкие, в голубых венах, руки бабушки в свои и поцеловала их.
– Ты в полной безопасности, дорогая. Ты у меня, это мой дом. Ты больше никогда не вернешься в то ужасное место. Шушу скоро приедет, чтобы помогать мне ухаживать за тобой.
– Клер, мне тебя так не хватало!
– И мне тебя, Ба. Я была упрямой дурой.
– И я тоже.
– Ба, милая, я так раскаиваюсь! Ты простишь меня?
– Если ты простишь меня.
– Давай больше не будем терять времени – ни единого дня.
– Ни единого дня, – прошептала Элинор, когда Клер наклонилась, чтобы обнять ее.
Клер почувствовала, что должна все объяснить.
– Ба, родная, – почти всхлипывая, заговорила она, – если бы ты ответила хотя бы на одно из моих писем, я бы тут же примчалась к тебе. Я писала тебе грустные письма, сердитые письма, слезные письма. Но Адам дал мне понять, и очень ясно, что ты согласишься встретиться со мной только после того, как я извинюсь с соблюдением всех формальностей. И с каждым разом, как он говорил мне об этом, моя обида все росла.
– Если бы я знала! – почти беззвучно выговорила Элинор. – Мне так не хватало тебя… И Джоша.
Клер стало стыдно. Ее Ба три с половиной года тосковала о своем единственном правнуке, так похожем на Папу Билли на его детских фотографиях.
Элинор погладила Клер по голове.
– Но сейчас все это неважно. Важно только то, что мы снова вместе.
В десять часов от Элинор вышел доктор, прописавший ей небольшие дозы валиума на ближайшие несколько дней, в течение которых ее организму предстояло окончательно освободиться от долго накачиваемой в него отравы.
Не успел он уйти, как в дверь настойчиво зазвонили. Клер побежала открывать. На пороге стояли Миранда – с еще забинтованной головой – и, чуть позади нее, Шушу.
Не в силах выговорить ни слова, Клер протянула руки навстречу сестре. Они молча обнялись.
– Как Нелл? – торопливо спросила Шушу.
– Все будет хорошо, особенно теперь, когда вы обе здесь, – ответила Клер.
После счастливой, орошенной немалым количеством слез встречи они вышли из комнаты Элинор, чтобы дать ей отдохнуть.
Все трое пили кофе на кухне. Миранда выглядела озадаченной.
– Клер, дорогая, я так и не поняла, почему твои дела пошли так плохо. Адам говорил нам, что ты получаешь доход от компании, но не желаешь встречаться с Ба, а также и с нами – со мной и Аннабел, потому что мы заодно с Ба.
– А мне он говорил, что это вы с Аннабел не желаете встречаться со мной, – ответила Клер. – И от компании я не получала ни пенни – вообще ничего – с тех пор, как уехала из Сарасана.
Удивляясь про себя, как она могла позволить себе питать какие-то чувства к Адаму, Миранда сказала:
– Мы должны разделаться с ним, и как можно скорее.
– Сэм сейчас как раз обсуждает это по телефону с какими-то лондонскими адвокатами.
– Жаль, что от меня сейчас не слишком много толку, – заметила Миранда, – у меня все еще сильные головные боли, и мне трудно сосредоточиться. Да и с памятью что-то произошло – ничего не помню об этой аварии.
Услышав, что за воротами остановился автомобиль, Клер взглянула в окно, уставленное горшками с геранью:
– Интересно, что здесь делает лондонское такси? Шушу подошла к окну:
– Черт возьми, по-моему, это Аннабел!
– Нет, не может быть, – воскликнула Клер. – О Господи… вот это совпадение!
Миранда глянула в кухонное окно и сердито крикнула вслед Клер, кинувшейся открывать дверь:
– Только не жди, что я поверю в такое совпадение! Как ты посмела подстроить это?
Ошеломленная Клер остановилась на полдороге:
– О чем ты? Мы с Лягушонком не виделись почти четыре года! Я и не думала ничего подстраивать.
– Ах, нет? И ты думаешь, я поверю, что в первый же день, как мы встретились с тобой после более чем трех лет, тут совершенно случайно оказалась и Аннабел? Как тебе только пришло в голову устраивать все это за моей спиной?
– Ох, да замолчи ты! – почти прикрикнула на нее Клер. – Я не понимаю, о чем ты говоришь. Что у тебя за проблемы? Или это все последствия твоей аварии?
– Ничего подобного! – отрезала Миранда. – А если ты откроешь ей, клянусь, я встану и уйду!
– Перестань молоть чепуху! Ты всегда была склонна к драматическим эффектам, но сейчас момент неподходящий, – настойчиво говорила Клер. – Послушай, я не знаю, что там между вами произошло, но давай-ка быстренько разберись со своими чувствами. Сейчас это более чем важно. – И она шагнула к двери.
Прямо на пороге Аннабел разрыдалась:
– О Клер, ты и правда здесь! А я боялась, что мне дали старый адрес. Как чудесно видеть тебя снова! Я так скучала по тебе!
– Входи поскорее, дорогая! – Дрожа от холода, Клер обняла за плечи счастливо лепечущую что-то Аннабел и провела ее в теплую кухню.
Увидев Миранду, Аннабел замолкла на полуслове.
– Не понимаю, как у тебя совести хватило явиться сюда! – меряя ее испепеляющим взглядом, произнесла Миранда.
– О, Миранда, ты же не знаешь, что случилось, – прорыдала Аннабел. – Адам не любил меня…
– Ну, это-то я знала. – Миранда была непоколебима.
– Он не любил ни меня, ни тебя…
– О чем ты говоришь? – спросила, недоумевая, Клер.
– Адам несколько лет крутил любовь со мной, – холодно пояснила Миранда, – а потом в течение нескольких месяцев – со мной и с Аннабел одновременно.
– С вами обеими? – Клер была ошарашена. – Адам! Просто не верится…
– Хуже того, – все еще рыдая, продолжала Аннабел. – Он занимается тем же самым и с мальчиками!
Все три женщины обалдело уставились на нее. Шушу всплеснула руками.
Наконец Миранда проговорила презрительно:
– Ты, наверное, сошла с ума, Аннабел.
– Нет! Поверь мне! Я вначале тоже не верила, а потом пошла в пивную, где собираются голубые. Мне сказали, что Адам будет там. И он действительно пришел. Я старалась… я убеждала себя, что мне просто показалось… Но я знаю, что не показалось. Роджер сказал мне, что Адам всегда был таким… Так что, если не веришь мне, справься у него.
– Какой еще Роджер? – тем же тоном спросила Миранда.
– Племянник Сони. Тот, что учил всех нас танцевать твист.
Миранда так и исходила презрением:
– Весь Лондон знает, что Роджер голубой. Таких сколько угодно. Даже среди моих знакомых есть несколько… но только не Адам.
– И он, и он тоже! – У Аннабел снова навернулись слезы. – Я знаю, что ты сейчас чувствуешь, – знаю, потому что сама испытала то же самое. И не было никого, с кем можно было бы поговорить об этом – никого, кому я могла бы по-настоящему верить, кто мог бы объяснить мне, что происходит. Я чувствовала себя такой одинокой…
– Я сейчас же позвоню Роджеру, – решила Клер. – У тебя есть его телефон?
Аннабел кивнула. Шушу подошла и обняла ее:
– Бедная моя девочка!
Когда Клер вернулась на кухню, там царило молчание. Заплаканная Аннабел сидела у стола, глядя перед собой. С другой стороны стола на нее с подозрением поглядывала Миранда.
– Роджер говорит, что все это правда, – спокойно сказала Клер. – И я верю ему. У него с Адамом… ну… была связь несколько лет назад. И он сказал, что он был не первым у Адама.
Миранда залилась слезами.
– Почему бы тебе не позвонить Скотту, Аннабел? – мягко спросила Клер.
Вся боль, весь стыд, которые испытывала Аннабел в эту минуту, отразились в ее выразительных глазах.
– Я не могу… Я чувствую себя… такой дурой… – Она снова начала всхлипывать. – Я наговорила ему ужасных вещей… Я сама выставила себя полной идиоткой…
Миранда подняла голову.
– Я думаю, мы обе выставили себя идиотками, – с болью произнесла она. – Но пусть гордость не помешает тебе признаться Скотту, что ты потеряла голову из-за человека, которому на тебя наплевать. Я знаю, Скотт все еще любит тебя. Позвони ему.
Поколебавшись, Аннабел кивнула:
– Хорошо, я позвоню. Обязательно. Но сейчас в Нью-Йорке пять часов утра.
– Подожди немного, пока не успокоишься, – вмешалась Клер.
– Спасибо на добром слове, Миранда, – грустно сказала Аннабел. Она понимала, что этих слов недостаточно, чтобы загладить ту брешь, которую она сама пробила в своих отношениях с сестрой. Она знала, что должна сказать, но никак не могла решиться. Наконец она все-таки заставила себя произнести два слова, которые, несомненно, не раз изменяли ход истории и судьбы рода человеческого, – два простых слова, которые кажутся такими легкими тем, кто жаждет их услышать, и такими трудными тем, кто должен их произнести. Медленно, с болью Аннабел выговорила: – Прости меня, Миранда.
Миранда ответила не сразу, но все же ответила:
– Спасибо. И ты прости меня. А теперь давай забудем обо всем этом. Нам всем досталось от Адама.
– Знаете что, девочки? – прервала наступившее молчание Шушу. Думаю, нам всем сейчас не помешает выпить по чашке хорошего крепкого чаю, – прежде чем мы примемся за исправление вреда, причиненного Адамом. У этого пройдохи, видать, был до тонкостей разработанный план насчет каждой из вас, и он лихо провернул это дело.
Пока Шушу ставила чайник, Клер задумчиво произнесла, ни к кому в особенности не обращаясь:
– Чего я не понимаю – так это зачем ему понадобилось вот так отсекать меня от семьи.
– Я, кажется, знаю, – ответила Миранда. – И знаю, для чего он засунул Ба в эту проклятую лечебницу. Все это время он выкачивал деньги из семейной компании каким-то законным путем, а это наверняка дольше, чем просто украсть их. Если все обстоит именно так, становится ясно, чего ради Адам расколол и поссорил нас. Он расшвырял нас по разным углам, а сам в это время преспокойно перекладывал наши деньги в свой карман.
– Что?! – Аннабел не могла прийти в себя от изумления. – Но… но тогда… я не понимаю… если он крал наши деньги, почему тогда мы получали эти чеки на огромные суммы?
– То, что получали мы, – это капля в море по сравнению с тем, что было, – пояснила Миранда. – И пока Адам был настолько любезен, что давал нам возможность получать, сколько мы хотели, нам и в голову не приходило, что он тем временем тащит к себе все остальное.
Сестры молча переглянулись: все три ощущали себя обманутыми и униженными, и у всех трех душа горела от гнева.
– Я чувствую себя такой идиоткой, – тихо проговорила Аннабел.
Клер кивнула:
– Я тоже.
– Ну, вы не одиноки, – криво усмехнулась Миранда. – Мне так и хочется надавать оплеух самой себе, как вспомню, сколько я прочла акров – не меньше! – разных статей, посвященных восхвалению моих великолепных деловых мозгов. И столько времени верила всему этому! – Она не стала усугублять свои слова и не рассказала, что Адам пытается перехватить у нее контроль над ее делом.
– Я, пожалуй, позвоню в „Бат Армз", – спохватилась Клер. – У нас только одна свободная комната, и мы устроили в ней Ба. Сэм спит в гостиной, на диване.
– А где Джош? – спросила Миранда, вспомнив о племяннике.
– В школе, – ответила Клер, втайне надеясь, что ее сын еще не успел забыть своих теток.
– Ему нравится жить в деревне? – поинтересовалась Миранда. – Ты, например, выглядишь намного спокойнее, чем прежде.
– Да, Джошу нравится здесь. А я счастлива, что живу той жизнью, которой живу.
– Это заметно, – немного печально подтвердила Аннабел.
– Ты тоже выглядишь значительно лучше, – поторопилась ответить Клер. – Когда лицо у тебя было более худым, это, конечно, было изящно, но… теперь ты намного красивее.
Миранда кивнула:
– Клер права. Просто зависть берет, когда я смотрю, как чудесно ты выглядишь без единой капли макияжа!
Аннабел сморщила свой изящный маленький носик.
– Вы правда так считаете? – польщенно спросила она.
Когда сестры повезли свой багаж в местную гостиницу, Клер рассказала Сэму, о чем они говорили.
– Не ругайте себя уж так сильно, – посоветовал Сэм. – Похоже, опыта Адаму не занимать: умеет навешать женщине лапши на уши, расположить к себе. А что – все при нем: смазлив, чуточку загадочен, самоуверен, язык подвешен как надо. Он вычислил ваши самые уязвимые места и сделал ставку на них: использовал ваши слабости, неуверенность – у кого в чем – и заставил всех трех плясать под его дудку… Ну ладно. Теперь хватит эмоций – пора переходить к действиям. Нужно подготовить ответный удар.
– Адам еще не знает, что нам все известно. Пусть лучше продолжает думать, что мы по-прежнему в ссоре.
– Самое слабое звено у нас – Аннабел. Где, по мнению Адама, она должна находиться сейчас?
– Не знаю. Спроси у нее самой.
Вернувшись в Эпплбэнк-коттедж, Аннабел объяснила:
– Я не могла ни встречаться с Адамом, ни даже говорить с ним… после того, как видела его с тем парнем. Поэтому я оставила ему записку, что у меня грипп и я не хочу заразить и его и что поэтому уезжаю на неделю в загородный дом отдыха – конечно, ни один дом отдыха не принял бы меня с гриппом, но это было первое, что пришло мне в голову. На самом деле я сидела у себя в спальне на Парк-лейн, тряслась и ревела, пока не додумалась позвонить секретарше Сэма и узнать адрес Клер.
Вечером, в шесть часов, Клер пошла отнести свежего хлеба одной из покупательниц, у которой разыгрался артрит. Сэм предложил подвезти ее, но она отказалась: идти недалеко, и ей хотелось подышать свежим воздухом. А Сэм, пока ее не будет, может уложить Джоша спать.
Джош, в свои шесть лет считавший себя уже слишком взрослым для того, чтобы его купала мама, просто задрожал от счастья, узнав, что сегодня делать это будет Сэм.
Когда пробковый пол ванной оказался весь залит водой, Сэм спустился в кухню за шваброй. Услышав, что в двери поворачивается ключ, он крикнул:
– Это ты, Клер? Мне удалось загнать Джоша в ванну, но вытащить его оттуда – задача довольно трудная.
В прихожей послышались шаги – слишком тяжелые для Клер. Сэм обернулся как раз в тот момент, когда самый красивый мужчина, какого ему когда-либо приходилось видеть, входил в кухню, наклонив голову, чтобы не удариться о притолоку двери.
– Где Клер? – как ни в чем не бывало спросил Дэвид.
– Моей жены нет дома, – таким же тоном ответил Сэм. Клер не говорила ему, что этот сукин сын похож на героя какого-нибудь итальянского вестерна.
Они стояли лицом к лицу, молча, как два пса, которые напряженно обнюхивают друг друга, прежде чем ринуться в бой.
„Так вот, значит, почему Клер не позвонила вчера вечером, как обычно", – подумал Дэвид. Когда он набирал ее номер, линия все время была занята. Этот крупный мужчина с темными курчавыми волосами, в рубашке с распахнутым воротом и засученными до локтей рукавами, обнажавшими мускулистые руки, в действительности оказался гораздо обаятельнее, чем представлял себе Дэвид. Вид у него был вполне дружелюбный, располагающий к разговору.
– Если вы Дэвид, то почему бы вам не убраться отсюда к чертовой матери? – поинтересовался Сэм, разом ставя все точки над „i". – Если вы хотите видеть мою жену, зайдите как-нибудь в другой раз. Сейчас нам и так забот хватает. – Сэм понимал, что присутствие этого Ромео сильно осложнит ему выяснение отношений с Клер, и потому решил выставить его прежде, чем та вернется.
– Поскольку я пришел повидаться с Клер, я подожду ее. – Дэвид снова позвонил в Эпплбэнк-коттедж ближе к вечеру, и тут только ему стало ясно, почему Клер не давала о себе знать: к телефону подошел Джош и, до предела взбудораженный присутствием такого количества родственников, сообщил, что приехал его папа. И вот теперь Дэвид пришел узнать, что же все-таки происходит.
– Нам с Клер нужно о многом переговорить, так что ваше появление весьма некстати, – заявил Сэм, делая угрожающий шаг по направлению к Дэвиду. Дэвид не отступил.
– Я подожду Клер, – повторил он. – Если она захочет, чтобы я ушел, она сама может сказать мне об этом.
Тут оба услышали донесшийся из ванной голос Джоша:
– Пап, ну где зе свабра?
– Сейчас, сынок! – крикнул в ответ Сэм и снова повернулся к Дэвиду: – Я хочу, чтобы вы ушли, и немедленно!
С улицы, из темноты, до ушей обоих донесся скрип ворот и прерывистое звяканье велосипедного звонка.
Насвистывая, Клер вошла в кухню через заднюю дверь и обнаружила там Сэма и Дэвида, меряющих друг друга напряженным, настороженным взглядом, словно два борца за мгновение до схватки.
– Дэвид! Что случилось? – воскликнула Клер.
– Пока ничего, – ответил Сэм, не сводя глаз с Дэвида.
– Почему ты не сказала мне, что он собирается приехать? – вопросом на вопрос ответил Дэвид, не сводя глаз с Сэма.
– Потому, что это не твое дело, черт побери! – рявкнул Сэм.
– Потому, что я не знала, что он приедет, – сказала Клер. – Я звонила тебе утром, но не застала.
– Ну что, этот тип остается? – свирепо спросил Сэм.
– Ты хочешь, чтобы я ушел, Клер? – не менее свирепо спросил Дэвид.
– А ну, прекратите, вы оба! – приказала Клер. – Вы ведете себя, как пятилетние мальчишки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37