Мозес не имел представления, как поддерживать батареи; собственно, он и не понял, что в приборе вообще есть источник питания. Зато запросто нашел в Экстранете каталог заказов по почте.Вы могли покупать через уникомп! Удивительно, но вы могли купить даже другой уникомп. Или автоматизированного Винни Пуха, полную коллекцию концертов «Семи одиноких звезд», массажные услуги Сексуальной Школьницы… И вы получали все, что хотели, сообщив уникомпу кое-какие цифры. Мозес попробовал случайные цифровые комбинации, пришедшие ему в голову, однако ничего интересного не произошло.В конечном счете, он наткнулся на сайт генеалогии мормонов в горах штата Юта. Где-то в Севмерике компьютер засек обращение и выполнил давно заложенные инструкции.– Иффи!Скучающая девушка-оператор очнулась от грез по своему последнему дружку. Ее уникомп что-то сказал. Она протерла глаза, затем рассеянно вытерла ладошки о зеленый комбинезон с эмблемой «Телекоммуникации Карвер».– Валяй, Крошка.– Помните, какое распоряжение поступило одиннадцать лет назад?– Нет. А почему я должна помнить?– Вы, белковые мозги, всегда все забываете. А ведь оно исходило непосредственно от босса.Ифигения зевнула.– Как и сотня других. Напомни мне, Крошка, о чем речь?– Ребенок Одинго. Имя Мозес. Исчез из Африки. Решили, что он погиб, но подтверждения не было. Его мать – подруга босса – никогда факта смерти не признавала, так что был установлен приоритет первостепенной важности для любых вероятных запросов о нем, с немедленным ответом.– Ах, да… – Девушка малость поразмышляла над тем, будет ли ее череп выглядеть лучше бритым или все же оставить косички и вплести в них морские ракушки… И что понравится Марчелло больше?– Так вот, кто-то пытается влезть в файл исчезнувших детей в базе данных Солт-Лейк-Сити.– Такое время от времени случается. Вероятно, какой-то чайник пытается отыскать давно утерянную тетушку-девственницу.– Очень может быть. Но стандартная инструкция велит, что монитор телесвязи обязан проверять любые запросы, и если какой-то из них входит в перечень, составленный боссом, надо немедленно доложить. Я могу ответить, но вы должны дать разрешение.– Вот же вляпалась в дерьмо!.. Крошка, ну почему этот запрос не поступил автоматически на собственный уникомп старой суки?Компьютер проанализировал восклицание Ифигении и понял его буквально. Крошка не была сильна в риторике.– Согласно справочному файлу, у старой суки и без того полно забот. А ваша задача – действовать как фильтр.– Проклятие, – ругнулась Ифигения уныло. – Давай забудем про запрос. Скорее всего, ложная тревога.– Расценивать ваши слова как официальное распоряжение?– Да.– Согласно инструкции, я обязана сообщить начальству…– Вот же сволочная ИТ-электронка! Ты точно родом не из Предпаузы? Хорошо, хорошо, сообщи, что нашла, раздолбанная интегральная жестянка, моя дорогая Крошка.Машина сообщила.Ифигения ознакомилась с лицевым отпечатком и спектрограммой голоса… Все еще скучая, она дала задание центральному маршрутизатору скачать медицинские записи исчезнувшего ребенка и сравнить с полученными данными запроса. Результат возвратился меньше чем через секунду.При данных обстоятельствах она выругалась удивительно мягко. Все романтические мысли, связанные с Марчелло, выветрились напрочь.– Крошка, допуск первостепенной важности, подтвержденный и зарегистрированный. Сейчас же давай босса!Ха-ха, а ведь грозит продвижение по службе…Звонок одного из сотрудников Эйнджи Карвер разбудил Черити ранним утром.– Откуда вы?.. Кто-кто? Мозес?! Полагаете, что нашли Мозеса? Но он же… я думала, что его… это не глупая шутка?Подключился новый голос – она тут же узнала лицо. Уникомп показал значок, гарантирующий идентичность пользователя.– О Эйнджи, правда? С ним все в порядке? Где он?.. Эйнджи ее успокоила и рассказала, как все произошло, что должна делать Черити и почему необходимо действовать энергично.До матери Мозеса доходило с трудом. Конечно, Эйнджи была взбудоражена, ибо, если она обнаружила мальчика, другие тоже могут его найти. Под другими подразумевались те, у кого были причины преследовать сына Черити.– Я готова на все, – сказала Черити.– Отлично. Мы понятия не имеем, где он и как туда попал, но дело сдвинулось с мертвой точки. Мы послали ему письмо по Экстранету; пока ответа нет. Обстановка вокруг его уникомпа показывает, что запрос сделан утром.Черити прекрасно разбиралась в часовых поясах.– И где же сейчас утро? Эйнджи объяснила.– В Деревне? Подразумевается, что все годы он жил в Деревне? Но ведь это меньше чем в тысяче миль отсюда! Почему – никто мне не сообщил? Почему… о, извини, ты только что сама выяснила и никак не могла…– Насколько следует из официальных документов, он родился в Деревне. Я только что получила уведомление, из которого предположительно вытекает, что метрика была подделана в Свободном Китае, но прямых доказательств нет и ни одна бюрократическая машина не примет наших доводов. Сие означает, если мы обратимся к властям, чтобы они передали нам Мозеса, то возникнут серьезные осложнения. Нет, нет, даже если все физиологические характеристики совпадут, бюрократы сочтут это подделкой, понятно? Ты знаешь, насколько предвзято они относятся к Деревне, и если не сохранить все в тайне, у нас вряд ли получится что-нибудь путное. Стоит пустить это дело по официальным каналам, и мы получим решение минимум через полгода… Даже если я воспользуюсь своими каналами. А так долго ждать нельзя. Если мы нашли его, другие тоже смогут. Мои аналитики обнаружили связь с войной банд в Свободном Китае и лекарственными препаратами из подвергнутых угрозе уничтожения видов животных… У Мозеса вполне могут оказаться враги из Свободного Китая.Мысли Черити смешались. Ее давно покинула надежда – во всяком случае, так ей казалось до сих пор.– Эйнджи! Эти люди – они могут травмировать мальчика!«Скорее всего они попытаются его убить, – подумала Эйнджи. – Если мы не доберемся туда раньше».– Итак, дорогуша, у меня есть план. Я прямо сейчас пошлю за ним опытных охранников на вертолете. Но приземляться непосредственно в Деревне нельзя – придется заплатить бешеный штраф. Как только уникомп Мозеса перешлет Экстрапочту, тебе надо будет поговорить с сыном и убедить его выйти встретить вертолет достаточно далеко от Деревни, чтобы никто не увидел.Черити испытывала одновременно и дикую усталость, и безмерное счастье.– Конечно, я поговорю! А еще я хочу, чтобы меня взяли на этот вертолет, плевать, что будет опасно, я должна быть там!Эйнджи с экрана горько усмехнулась.– А я-то думала, как тебя уговорить… Вряд ли Мозес сумел бы пережить то, что он, наверное, пережил, если бы не был сообразительным парнем. Надо добиться его доверия; без тебя это невозможно. Итак, сердце мое, ты полетишь не как доброволец, а как мобилизованная.
Мозес знал про вертолеты. Один из них лишил его всего, что он любил, переправив в анархический мир беспризорников. Дьен По-жу избавил его от этого ужаса и был добр, – но тоже отослал в чужую Деревню и в конечном итоге отказался от своего приемыша. В Деревне он вырос и теперь думал о ней, как о своей второй семье, если первой считать жизнь в доме Дьена.Внезапно мир перевернулся. Оказывается, и перед Дьеном у него была семья… Мозес знал, что Биншаба ему не мать, да и Драгоценная Нефрит тоже, поскольку она не черная. Две «матери», и обе ненастоящие… Теперь уникомп Охотника свел его лицом к лицу с настоящей матерью.Сначала он не мог ее узнать. До тех пор пока Черити не показала забавную игрушку, которая могла превращаться в разных зверушек – найденную полицией, возвращенную матери, бережно хранимую. Ой!.. Нахлынули болезненные воспоминания, которые, казалось, давно похоронены. Он вспомнил все.Мозес сомневался, что хочет встречи. И все же пришел к скале, в десяти милях от Деревни, куда односельчане редко заглядывали. Она сказала, что ее вертолет маленький и желтый… Он прекрасно понимал, что это снова должно изменить его жизнь. Вертолет вернет ему Внешний Мир, оградит от тупого прозябания в Деревне, позволит воссоединиться с миром, в котором можно получить уникомп, перечислив лишь несколько цифр, вместо того чтобы убить и украсть его у гниющей, расчлененной плоти Охотника. Второй способ представлялся Мозесу более простым, и не без оснований, но ему отчаянно хотелось испробовать первый. Поэтому он поступил, как велел уникомп, и прокрался к месту, где два каменных столба тянулись к небу, разделенные мутным ручьем. Единственное, что он захватил с собой, были шорты и уникомп.Небо было почти безоблачно, и поднявшееся солнце разбрасывало повсюду отчетливые тени. Красота вельда расстилалась вокруг Мозеса. Может, это последняя возможность погрузиться в поток жизни зверей… Он был счастлив здесь.Мимо пролетела пчела. Мозес вытянул руку, и крошечное создание село на ладонь. Другая пчела присоединилась к первой. Проследив, откуда они прилетели, мальчик заметил пчелиный рой, гудевший в кроне высокого дерева над ручьем. Пчелы на его руке были Разведчиками, работниками, которые прокладывали курс для основного роя. Сам рой представлял собой бесформенную массу, зависшую на ветке. Очертания роя были зыбки, поскольку одни пчелы с его поверхности взлетали, а другие приземлялись. Доносилось басовитое гудение.В нескольких ярдах от Мозеса прятались две пятифутовые, толщиной с человеческую ногу африканские гадюки. Он никогда не видел, как питаются змеи и сейчас смотрел, как похожие на шланг тела с каждым глотком раздаются вширь. Поодаль в нескольких сотнях ярдов белый носорог опустил тяжелую голову в ручей с намерением утолить жажду. Мозес его узнал. Это был самец; судя по языку телодвижений, у него выдался не самый удачный день. Между кормящими матерями возникла конкуренция за охапку свежей зелени; вряд ли отлучение от грудного молока обоих телят пройдет успешно. Но не только это беспокоило «носи». Возможно, замешана и склока с крокодилом. Старина «крок» ничему не учится…Мозес услышал шум винтов, и из-за пригорка показался вертолет. Когда он собрался приземляться, откуда ни возьмись появилась вторая «стрекоза».Мальчик насторожился. Летательные аппараты различались защитной окраской: один был черный, другой – тусклого зелено-бежевого цвета. В появлении черного чувствовалось что то зловещее. Потом Мозес высоко в небе заметил крошечное пятнышко – третий вертолет. На таком расстоянии цвет не различался, но предыдущие два, конечно, желтыми не назовешь.Черный вертолет сел, высадив полдюжины китайцев. Перед внутренним зрением Мозеса предстало кровопролитие, то самое, когда его силой вырвали из мира беспризорников. Он распознал, что у всех китайцев оружие, о котором жители Деревни, предположительно, ничего не знают, и которое он видел в действии раньше. Из зелено-бежевого вертолета, сжимая в руках аналогичные стволы, высыпало еще больше узкоглазых лиц.Первая шестерка не мешкая устремилась к противнику. Один из них споткнулся о черепаху…
На борту желтого вертолета пришли в замешательство. Они разглядели два других вертолета и поняли, что прибыли слишком поздно. Черити ломала руки в отчаянии.– Наверняка это китайцы! Эйнджи права, они узнали о наших планах! И доберутся до него раньше! О, мой бедный, бедный малыш Мо!Командир, он же пилот, оглядел своих людей. Служащие Карвер тоже не на увеселительную прогулку собрались и теперь готовили автоматы к бою. Предстояла очень грязная работа.Впереди по курсу вертолета раздался сильный взрыв, к небу взвился огненный шар, вслед за ним – клубы густого черного дыма.Когда охранники подлетели ближе, стало очевидно, что один из китайских аппаратов уничтожен полностью, другой выглядел просто искореженным. Установить, что произошло на земле, было трудно, однако внизу все застыло. Пилот взвесил возможный риск – никто в них не стрелял, вообще ничто живое не шевелилось – и совершил посадку.То, что они нашли, поставило их в затруднение.Один вертолет еще горел, почерневшие тела его пассажиров периодически можно было рассмотреть в дыму и пламени. На безопасном расстоянии над ним кружило облако пчел. Обугленные пчелы усыпали всю землю вокруг.Фюзеляж другой машины был изуродован огромными вмятинами и сквозными отверстиями, через которые можно было просунуть кулак. Стекла были выбиты, а посадочный винт изогнут и обломан. Повсюду валялись трупы.На песке виднелись следы диких животных, эдакая мешанина ямок и борозд. Несколько трупов были раздавлены, другие представляли собой немногим больше, чем груду окровавленного тряпья, приложенную к выпущенным кишкам. Над некоторыми все еще копошился живой ковер из пчел. Двое, как выяснилось при осмотре, были явно укушены ядовитой змеей: у них уже раздулись и стали фиолетовыми лодыжки. Мертвая гадюка, разрезанная пополам автоматной очередью, валялась поблизости. У очень многих бойцов были сломаны шеи.В эпицентре погрома, на вершине плоской скалы сидел Подросток, умиротворенно взирающий на все это с высоты.Когда спасательный отряд приблизился, Мозес слез вниз и пошел навстречу. Он разрешил охранникам проводить себя к Маленькому желтому вертолету, где женщина, в которой он признал свою настоящую мать, зарыдала и запричитала столь эмоционально, что впервые за все утро мальчик испугался.Поскольку вертолет уже оторвался от земли, один из сопровождавших взял Мозеса за плечо, в то время как другой успокаивал женщину.– Что здесь произошло?Мозес ответил ему непроницаемым взглядом.– За любым движением скрыт контекст истинных побуждений. Глава 14Траектория Каллисто, 2220-й Джонас на собственной шкуре познал, чем космисты заполняют бесконечные рейсы между звездами. Пруденс была отличным преподавателем, и поначалу это даже забавляло. Но два года длились ужасно долго, и к концу срока учеба порядком утомила. Подобно другим, он испробовал множество различных развлечений – как легальных на Земле, так и нет. Одно из правил гласило: что бы ни произошло в течение рейса, никогда не вспоминайте об этом вслух после того, как рейс закончен. Таким образом, вы можете спокойно сходить с ума, потворствуя своим любимым извращениям, и до тех пор, пока ваше безумие не причиняет вреда окружающим, никто не попытается вас остановить. В ограниченном пространстве корабля споров избегают любой ценой. И все равно во время рейса нередки акты нанесения увечий, беспробудное пьянство и депрессия. Представьте себе передвижной театр-шоу, бродящий по долам и весям, и себя в компании друзей-приятелей, проводящих бок о бок двадцать четыре часа в сутки, привязанных друг к другу эмоционально и вынужденных находить общий язык, потому что иначе или повесишься сам, или – все скопом. Рейс к Юпитеру нельзя было назвать путешествием, которое медики посоветовали бы для улучшения здоровья, но и беспрецедентным по стандартам космистов полетом он не стал.Вот и финиш. Пруденс подгоняла «Тиглас-Пильсер» к светлой стороне Каллисто, а Джонас и остальные члены ВидиВи-команды снимали свое прибытие. Космистка знала, что Силы Решения Юпитерианской Проблемы обосновались на Европе, на той ее стороне, где приливно-отливные силы зависели от гигантской полосатой планеты. Глупо воображать, что они не засекли их прибытие, ведь сэру Чарльзу наверняка докладывают о каждом перемещении Пруденс Одинго и он знает, что она знает об этом… Ее план состоял в том, чтобы посадить ОС-модуль достаточно далеко от места захоронения колесников, чтобы не дать никаких полезные подсказок, даже если зонд СРЮП случайно наткнется на ее посадочную площадку. А закамуфлировать модуль сеткой раз плюнуть. Конечно, сэр Чарльз в конце концов все равно обнаружит их местоположение, но к тому времени остальная часть колесников будет на борту. Да сопутствует им удача.
Эйнджи и Черити сидели на веранде зоологического факультета Гума и наблюдали за прайдом львиц, преследующих стадо газелей Томпсона. Зебры и жирафы были перемешаны с веретенообразными, коричнево-красными белохвостыми антилопами. Львицам эта мешанина травоядных напоминала, наверное, кондитерскую распродажу – свежая помадка, полосатые мятные ириски, леденцы на палочке… Но у этих конфеток были ноги, которые они использовали с удивительной эффективностью, чтобы не угодить в чужой рот. В бинокль женщины могли рассмотреть расстроенную львицу, уставившуюся на полдюжины молодых газелей, что прыгали беспорядочно в воздух на всех четырех ногах – тип движения, известный как «гребенка», дезориентировал хищника.– Все дети, когда вырастают, меняются, милочка, – сказала Эйнджи. – Не вини себя. У Мозеса был трудный период, неудивительно, что бедное дитя не желает говорить об этом. Подожди, все придет в норму.– Я знаю, что придет, – вздохнула Черити. – Да только ждать тяжело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
Мозес знал про вертолеты. Один из них лишил его всего, что он любил, переправив в анархический мир беспризорников. Дьен По-жу избавил его от этого ужаса и был добр, – но тоже отослал в чужую Деревню и в конечном итоге отказался от своего приемыша. В Деревне он вырос и теперь думал о ней, как о своей второй семье, если первой считать жизнь в доме Дьена.Внезапно мир перевернулся. Оказывается, и перед Дьеном у него была семья… Мозес знал, что Биншаба ему не мать, да и Драгоценная Нефрит тоже, поскольку она не черная. Две «матери», и обе ненастоящие… Теперь уникомп Охотника свел его лицом к лицу с настоящей матерью.Сначала он не мог ее узнать. До тех пор пока Черити не показала забавную игрушку, которая могла превращаться в разных зверушек – найденную полицией, возвращенную матери, бережно хранимую. Ой!.. Нахлынули болезненные воспоминания, которые, казалось, давно похоронены. Он вспомнил все.Мозес сомневался, что хочет встречи. И все же пришел к скале, в десяти милях от Деревни, куда односельчане редко заглядывали. Она сказала, что ее вертолет маленький и желтый… Он прекрасно понимал, что это снова должно изменить его жизнь. Вертолет вернет ему Внешний Мир, оградит от тупого прозябания в Деревне, позволит воссоединиться с миром, в котором можно получить уникомп, перечислив лишь несколько цифр, вместо того чтобы убить и украсть его у гниющей, расчлененной плоти Охотника. Второй способ представлялся Мозесу более простым, и не без оснований, но ему отчаянно хотелось испробовать первый. Поэтому он поступил, как велел уникомп, и прокрался к месту, где два каменных столба тянулись к небу, разделенные мутным ручьем. Единственное, что он захватил с собой, были шорты и уникомп.Небо было почти безоблачно, и поднявшееся солнце разбрасывало повсюду отчетливые тени. Красота вельда расстилалась вокруг Мозеса. Может, это последняя возможность погрузиться в поток жизни зверей… Он был счастлив здесь.Мимо пролетела пчела. Мозес вытянул руку, и крошечное создание село на ладонь. Другая пчела присоединилась к первой. Проследив, откуда они прилетели, мальчик заметил пчелиный рой, гудевший в кроне высокого дерева над ручьем. Пчелы на его руке были Разведчиками, работниками, которые прокладывали курс для основного роя. Сам рой представлял собой бесформенную массу, зависшую на ветке. Очертания роя были зыбки, поскольку одни пчелы с его поверхности взлетали, а другие приземлялись. Доносилось басовитое гудение.В нескольких ярдах от Мозеса прятались две пятифутовые, толщиной с человеческую ногу африканские гадюки. Он никогда не видел, как питаются змеи и сейчас смотрел, как похожие на шланг тела с каждым глотком раздаются вширь. Поодаль в нескольких сотнях ярдов белый носорог опустил тяжелую голову в ручей с намерением утолить жажду. Мозес его узнал. Это был самец; судя по языку телодвижений, у него выдался не самый удачный день. Между кормящими матерями возникла конкуренция за охапку свежей зелени; вряд ли отлучение от грудного молока обоих телят пройдет успешно. Но не только это беспокоило «носи». Возможно, замешана и склока с крокодилом. Старина «крок» ничему не учится…Мозес услышал шум винтов, и из-за пригорка показался вертолет. Когда он собрался приземляться, откуда ни возьмись появилась вторая «стрекоза».Мальчик насторожился. Летательные аппараты различались защитной окраской: один был черный, другой – тусклого зелено-бежевого цвета. В появлении черного чувствовалось что то зловещее. Потом Мозес высоко в небе заметил крошечное пятнышко – третий вертолет. На таком расстоянии цвет не различался, но предыдущие два, конечно, желтыми не назовешь.Черный вертолет сел, высадив полдюжины китайцев. Перед внутренним зрением Мозеса предстало кровопролитие, то самое, когда его силой вырвали из мира беспризорников. Он распознал, что у всех китайцев оружие, о котором жители Деревни, предположительно, ничего не знают, и которое он видел в действии раньше. Из зелено-бежевого вертолета, сжимая в руках аналогичные стволы, высыпало еще больше узкоглазых лиц.Первая шестерка не мешкая устремилась к противнику. Один из них споткнулся о черепаху…
На борту желтого вертолета пришли в замешательство. Они разглядели два других вертолета и поняли, что прибыли слишком поздно. Черити ломала руки в отчаянии.– Наверняка это китайцы! Эйнджи права, они узнали о наших планах! И доберутся до него раньше! О, мой бедный, бедный малыш Мо!Командир, он же пилот, оглядел своих людей. Служащие Карвер тоже не на увеселительную прогулку собрались и теперь готовили автоматы к бою. Предстояла очень грязная работа.Впереди по курсу вертолета раздался сильный взрыв, к небу взвился огненный шар, вслед за ним – клубы густого черного дыма.Когда охранники подлетели ближе, стало очевидно, что один из китайских аппаратов уничтожен полностью, другой выглядел просто искореженным. Установить, что произошло на земле, было трудно, однако внизу все застыло. Пилот взвесил возможный риск – никто в них не стрелял, вообще ничто живое не шевелилось – и совершил посадку.То, что они нашли, поставило их в затруднение.Один вертолет еще горел, почерневшие тела его пассажиров периодически можно было рассмотреть в дыму и пламени. На безопасном расстоянии над ним кружило облако пчел. Обугленные пчелы усыпали всю землю вокруг.Фюзеляж другой машины был изуродован огромными вмятинами и сквозными отверстиями, через которые можно было просунуть кулак. Стекла были выбиты, а посадочный винт изогнут и обломан. Повсюду валялись трупы.На песке виднелись следы диких животных, эдакая мешанина ямок и борозд. Несколько трупов были раздавлены, другие представляли собой немногим больше, чем груду окровавленного тряпья, приложенную к выпущенным кишкам. Над некоторыми все еще копошился живой ковер из пчел. Двое, как выяснилось при осмотре, были явно укушены ядовитой змеей: у них уже раздулись и стали фиолетовыми лодыжки. Мертвая гадюка, разрезанная пополам автоматной очередью, валялась поблизости. У очень многих бойцов были сломаны шеи.В эпицентре погрома, на вершине плоской скалы сидел Подросток, умиротворенно взирающий на все это с высоты.Когда спасательный отряд приблизился, Мозес слез вниз и пошел навстречу. Он разрешил охранникам проводить себя к Маленькому желтому вертолету, где женщина, в которой он признал свою настоящую мать, зарыдала и запричитала столь эмоционально, что впервые за все утро мальчик испугался.Поскольку вертолет уже оторвался от земли, один из сопровождавших взял Мозеса за плечо, в то время как другой успокаивал женщину.– Что здесь произошло?Мозес ответил ему непроницаемым взглядом.– За любым движением скрыт контекст истинных побуждений. Глава 14Траектория Каллисто, 2220-й Джонас на собственной шкуре познал, чем космисты заполняют бесконечные рейсы между звездами. Пруденс была отличным преподавателем, и поначалу это даже забавляло. Но два года длились ужасно долго, и к концу срока учеба порядком утомила. Подобно другим, он испробовал множество различных развлечений – как легальных на Земле, так и нет. Одно из правил гласило: что бы ни произошло в течение рейса, никогда не вспоминайте об этом вслух после того, как рейс закончен. Таким образом, вы можете спокойно сходить с ума, потворствуя своим любимым извращениям, и до тех пор, пока ваше безумие не причиняет вреда окружающим, никто не попытается вас остановить. В ограниченном пространстве корабля споров избегают любой ценой. И все равно во время рейса нередки акты нанесения увечий, беспробудное пьянство и депрессия. Представьте себе передвижной театр-шоу, бродящий по долам и весям, и себя в компании друзей-приятелей, проводящих бок о бок двадцать четыре часа в сутки, привязанных друг к другу эмоционально и вынужденных находить общий язык, потому что иначе или повесишься сам, или – все скопом. Рейс к Юпитеру нельзя было назвать путешествием, которое медики посоветовали бы для улучшения здоровья, но и беспрецедентным по стандартам космистов полетом он не стал.Вот и финиш. Пруденс подгоняла «Тиглас-Пильсер» к светлой стороне Каллисто, а Джонас и остальные члены ВидиВи-команды снимали свое прибытие. Космистка знала, что Силы Решения Юпитерианской Проблемы обосновались на Европе, на той ее стороне, где приливно-отливные силы зависели от гигантской полосатой планеты. Глупо воображать, что они не засекли их прибытие, ведь сэру Чарльзу наверняка докладывают о каждом перемещении Пруденс Одинго и он знает, что она знает об этом… Ее план состоял в том, чтобы посадить ОС-модуль достаточно далеко от места захоронения колесников, чтобы не дать никаких полезные подсказок, даже если зонд СРЮП случайно наткнется на ее посадочную площадку. А закамуфлировать модуль сеткой раз плюнуть. Конечно, сэр Чарльз в конце концов все равно обнаружит их местоположение, но к тому времени остальная часть колесников будет на борту. Да сопутствует им удача.
Эйнджи и Черити сидели на веранде зоологического факультета Гума и наблюдали за прайдом львиц, преследующих стадо газелей Томпсона. Зебры и жирафы были перемешаны с веретенообразными, коричнево-красными белохвостыми антилопами. Львицам эта мешанина травоядных напоминала, наверное, кондитерскую распродажу – свежая помадка, полосатые мятные ириски, леденцы на палочке… Но у этих конфеток были ноги, которые они использовали с удивительной эффективностью, чтобы не угодить в чужой рот. В бинокль женщины могли рассмотреть расстроенную львицу, уставившуюся на полдюжины молодых газелей, что прыгали беспорядочно в воздух на всех четырех ногах – тип движения, известный как «гребенка», дезориентировал хищника.– Все дети, когда вырастают, меняются, милочка, – сказала Эйнджи. – Не вини себя. У Мозеса был трудный период, неудивительно, что бедное дитя не желает говорить об этом. Подожди, все придет в норму.– Я знаю, что придет, – вздохнула Черити. – Да только ждать тяжело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55