Он жил на улице Монро, в квартале Черри-Крик-Норт. Конечно, за миллион долларов в Денвере удавалось купить меньше, чем за те же деньги в любом другом месте. Но все-таки можно было найти что-нибудь получше, чем похожий на мавзолей дом с пятью спальнями и безо всяких признаков двора. Здание казалось многоэтажным, чересчур навороченным и несколько аляповатым, как и дюжина других таких же домов в округе (все стоили не меньше миллиона). За те же деньги Райан предпочел бы жить в отреставрированном викторианском особняке неподалеку от Кэпитал-Хилл.
Райан припарковал машину позади ряда шикарных авто, стоявших на подъездной дорожке к дому. Норм пошел навстречу ему. На нем были мешковатые шорты «Найк» и мокрая от пота футболка, такая же, как у троих его сыновей. Они играли в баскетбол двое надвое. Норм в свое время был настоящим атлетом, но с тех пор, как Райан видел его в последний раз, набрал пару лишних килограммов. И потерял немного волос.
Они поприветствовали друг друга, как делали это всегда, – Норм крепко обнял Райана, не обращая внимания на пот.
Райан отодвинулся и сморщил нос:
– Что ты там говорил о южанах? Вроде того, что они никогда не потеют? Только блестят на солнышке.
– Истинная правда! – ответил Норм, снова обнимая его. – Видел бы ты, как блестит моя задница!
Норм вытирался полотенцем, ведя друга к дому, где они могли посидеть и спокойно поговорить. Горничная принесла им большой кувшин чаю со льдом и огромным количеством сахара (как пьют южане). Он разлил чай, выражая соболезнования по поводу смерти Фрэнка. Затем разговор перешел к делам текущим.
– Итак, – сказал Норм в перерыве между двумя большими глотками чая, – что это за ужасное происшествие, заставившее тебя прикатить в Денвер и трепаться с таким преуспевающим и влиятельным адвокатом, как я?
– Все останется между адвокатом и его клиентом, так?
– Можешь не сомневаться. Все конфиденциально. То, что мы друзья и я даром тебя обслуживаю, ничего не меняет.
– Я могу заплатить тебе, Норм. Не нуждаюсь в благотворительности.
– Ерунда! Верь мне, когда я говорю, что я тебе не по карману. И не обижайся. Господи, да если бы мне понадобился адвокат, я был бы не по карману самому себе!
– Вот поэтому я и приехал. Теперь ты мне по карману. Похоже, отец оставил мне немного денег.
Интерес Нормана возрос.
– И сколько же?
I– Больше, чем ты думаешь. – Понял. Ты хочешь заверить завещание. Кого собрался нанимать? – Я хотел нанять того же адвоката, что составил завещание отца. Его зовут Джош Колберн. Он у нас вроде местной знаменитости. – Так крут? – Нет, наоборот. Не слишком умен, верен клиенту, как старый пес. Оказывает услуги практически всем в Пайдмонт-Спрингс. Но похоже, это дело ему не по зубам.
– С чего бы?
– У меня есть несколько серьезных вопросов насчет того, где отец мог взять такие деньги.
– И что за вопросы?
Райан колебался. Почему-то вдруг тот факт, что отец знал Норма, а Норм знал отца, стал для него помехой. Все-таки очень тонкая это вещь – доверие. Стыд не позволил ему произнести слово «вымогательство», и он забежал вперед, не ответив на вопрос:
– Отец снял сейф в Панамском национальном банке.
– В Шшаме?
– Si, – ответил Райан.
– Нет ничего преступного в том, чтобы владеть сейфом в Панамском национальном банке.
– Норм, давай оставим всю эту политкорректную чушь. Мы говорим не о предпринимателе высшего класса, а о шестидесятидвухлетнем старике-электрике из Пайдмонт-Спрингс.
– Я понял.
– Банк предоставил ему сейф почти двадцать лет назад. Отец поехал туда во вторник и вернулся в среду.
– Ты знаешь, что в сейфе?
– Предположительно, там находятся какие-то бумаги, объясняющие, откуда взялись деньги.
Норм покачал головой, не понимая:
– Слушай, мне необходимо знать больше. Ты говоришь, «деньги». О каких деньгах речь – акции, векселя или, может, там золотые дублоны?!
– Наличные. Шесть нулей.
Глаза Норма расширились от удивления.
– Поздравляю, дружище! Теперь я тебе действительно по карману!
– Что тебе известно о панамских банках?
– Смотря, что тебя интересует. Во времена диктатуры Норьеги все было по-другому. Банковские дела держались под секретом. Честно говоря, через эти банки в свое время прошло много грязных денег. Кое-кто говорит, что и сейчас они пользуются популярностью у наркобаронов, просто больше не поддерживаются государством.
– Кошмар!
Норм наклонился к Райану:
– Я вовсе не хочу тебя расстраивать, амиго. Но… понимаешь, хоть я и занимаюсь уголовными делами, мне на своем веку довелось поработать и с завещаниями. И… похоже, ты попал в очень нехорошую ситуацию.
– В смысле?
– Ты – душеприказчик отца, так? Значит, на тебе лежит вся ответственность, как моральная, так и юридическая. Начнем с того, откуда взялись деньги.
– Я не знаю этого наверняка.
– Но ты предполагаешь? Будь честен со мной.
Райан все никак не мог открыть правду – язык не поворачивался назвать отца шантажистом.
– Боюсь, я должен признать, что отцу деньги достались не по праву.
– Отлично. Хотя у нас тут разговор двух интеллектуалов и дипломатов, все же признай: твой старик кого-то облапошил, так? И полагаю, налог с денег не заплатил.
– Совершенно точно – нет.
– Это проблема номер один. У налоговой службы пропадает чувство юмора, когда речь заходит об их доле.
– Я должен отчитаться за деньги в форме налога на наследство, так?
– Так, да не так. Суд по делам о наследстве попросит тебя составить список всего имущества. Ты должен будешь предупредить кредиторов, а они, в свою очередь, вправе подать исковое заявление на твоего отца, то есть на его деньги. Если твой старик действительно кого-то околпачил, жертва считается кредитором. И ты, согласно строгой морали, должен послать этому человеку письмо с уведомлением об обнаружении денег.
– А если я не знаю, кто это?
– Ты же душеприказчик. Твоя обязанность – узнать. Или хотя бы постараться.
Упоминание об обязанностях только усилило чувство моральной ответственности Райана.
– Я просто не могу поверить, что отец совершил такое… Это отвратительно. Я всегда думал, что он очень хороший человек.
– Мы всегда так думаем. О себе. Потом, в один прекрасный день, счастливый случай стучится в дверь, и… Тогда-то нам и открывается истина. Действительно ли мы так уж честны? Некоторые из нас – да. Другие – настоящие жулики в глубине души. Но это, конечно, крайности. Большинство людей, которых я защищаю, стоят где-то посередине. Они всю жизнь совершают только хорошие поступки, но неожиданно плоды возможного преступления начинают казаться им чересчур заманчивыми. Вся мораль для них сводится к расчету процента риска. Проблема в том, что никогда не знаешь, решатся они на преступление или нет, когда подвернется возможность совершить его безнаказанно.
– Боюсь, отец провалил этот тест.
– Это не тест, Райан. По крайней мере не тот, к которому мы могли за ночь подготовиться в университете. Это вопрос о том, из чего сделан каждый из нас. В данный момент я понятия не имею, откуда твой отец взял деньги. Может, они абсолютно законны. Может, нет. А может, у него была чертовски уважительная причина, чтобы пойти на преступление.
– Вся картина мне пока не ясна.
– Тогда у тебя есть выбор. Можешь поехать в Панаму и открыть сейф. Или же наплевать на все. Я тебе так скажу: поедешь туда – узнаешь, из какого теста был слеплен твой отец. Выдержишь ли ты это?
– Да, – ответил Райан не колеблясь. – Придется.
– Хорошо. Но это только начало. Все несколько сложнее.
– Что ты имеешь в виду?
– Если ты пойдешь по следу денег, тебе придется узнать, из какого теста слеплен ты сам! (Так что перед тем как прыгать в самолет, спроси себя: а это ты выдержишь?
Райан посмотрел другу в глаза.
– Вот мой паспорт, – сказал он решительно. – Значит, на этот вопрос я уже ответил.
ГЛАВА 20
Утром в воскресенье Эми снова позвонила Райану Даффи. Ответила женщина, похоже, его мать. Эми только тогда осознала, что человек, который ей понравился, живет с матерью! Но тут же осеклась – ей на собственном опыте довелось испытать, что такое развод и как при этом обстоят дела с жильем.
– Его нет дома, – сказала миссис Даффи.
– А вы не знаете, когда он вернется?
– Он уехал из города по делам. Могу я что-нибудь ему передать?
– Я позвоню еще раз. Как вы думаете, он вернется до завтра?
– Вряд ли. Он звонил мне из денверского аэропорта вчера вечером и сказал, что его не будет несколько дней. Вы его подруга?
– Да, вроде того. Извините за беспокойство, мэм. Я перезвоню позже. – Эми повесила трубку прежде, чем миссис Даффи успела задать следующий вопрос.
Она присела на край кровати. Множество мыслей роилось в голове. Ее немного смутил голос Джанетт Даффи. В конце концов, именно ее горшок привел Эми к семейству Даффи. Со стороны Райана было очень мило избавить мать от подозрений, сказав без всяких колебаний, что только отец мог посылать деньги незнакомым людям. Теперь этот обмен репликами. Уклончивыми, мягко говоря, со стороны Джанетт.
Эми открыла кладовку и откопала там свои кроссовки. Если миссис Даффи лжет и Райан дома, она должна поговорить с ним. А если он действительно уехал из города, то это шанс поговорить с самой Джанетт.
Самое время нанести очередной визит в Пайдмонт-Спрингс.
Температура воздуха повышалась с каждой минутой, утро медленно перетекало в день, а горный пейзаж уступал место равнинам востока. За несколько часов, проведенных в дороге, Эми спустилась с пяти тысяч четырехсот футов над уровнем моря до трех тысяч. На подъезде к границе округа Прауэрс Эми встретили грозовые тучи в небе и высокая влажность.
Она помнила дорогу к дому Даффи еще с прошлого раза, когда вела разведку перед встречей с Райаном. Второе за неделю путешествие в Пайдмонт-Спрингс заставило ее всерьез подумать о своей колымаге, но пикап не капризничал, и Эми чувствовала себя комфортно.
Она подъехала к дому Даффи около двух часов. Джипа «Чероки», стоявшего здесь в прошлый раз, нигде не было видно. Может, Райан действительно уехал. Вместо джипа на подъездной дорожке стоял белый «бьюик». Эми припарковалась позади него. Сделала глубокий вдох и уверенно направилась по дорожке к входу.
Легкий ветерок обдувал ее, когда она поднялась по ступенькам и постучала в дверь.
Стеклянная дверь была закрыта, но тяжелая деревянная распахнута настежь. Эми могла видеть всю гостиную, почти до самой кухни. Ее ладони вспотели, пока она ждала. Последние пять часов Эми только тем и занималась, что без конца повторяла заготовленные фразы – план «А» и план «Б», в зависимости от того, дома Райан или нет.
Она собралась постучать еще раз, но услышала шаги. Точнее, это походило на шарканье. За дверью показалась женщина крупных размеров. Она ждала ребенка, и роды были близки.
– Чем могу помочь? – спросила женщина.
Эми улыбнулась. Почему-то она думала, что в маленьких городках люди всегда улыбаются. Но улыбка вышла немного нервной, потому что голос женщины не был голосом Джанетт Даффи. А плана «В» у Эми не имелось.
– Я… э-э… А Райан дома?
Женщина за дверью пыталась отдышаться. – Нет.
– А вы… вы ведь не Джанетт Даффи?
– Я – Сара. Сестра Райана. – Женщина вдруг посмотрела на нее подозрительно: – А вы кто?
Эми подумала с секунду. Она назвала Райану свое имя. Было бы интересно узнать, говорит ли оно о чем-нибудь его сестре.
– Меня зовут Эми.
– Вы подруга Райана? – тон, и выражение лица Сары свидетельствовали, что она впервые слышит ее имя.
– Я бы не сказала, что подруга… Честно говоря, вы могли бы мне помочь не меньше, чем Райан. А может, даже больше.
– Что вы хотите сказать?
– Это касается денег. Денег, которые пришли от вашего отца.
Глаза Сары распахнулись от изумления. Эми мысленно отметила ее реакцию.
– Могу я войти и поговорить с вами? – спросила она. Сара не пошевелилась и ничего не сказала.
– Всего на минутку.
– Давайте поговорим на улице. – Дверь скрипнула, и Сара ступила на крыльцо. Она показала Эми на кресло-качалку, сама же устроилась на качелях у окна. Выглядела Сара несчастной, как, впрочем, и любая беременная женщина в середине лета.
– Я слушаю вас. О каких деньгах вы говорите?
Эми не ожидала такого поворота событий, но надо же было что-то сказать. Она решила повторить то, что говорила Райану.
– Несколько недель назад я получила посылку. В ней были деньги. Ни обратного адреса, ни записки. Но насколько я поняла, они пришли от вашего отца.
– Вы знали моего отца?
– Я не помню, чтобы когда-либо встречала его.
– Как вы узнали, что посылка от него?
– Деньги пришли в коробке из-под глиняного горшка. Я проверила серийный номер и узнала, что горшок принадлежит вашей матери. Сначала предположила, что посылку отправила она…
– Нет, – перебила ее Сара. – Посылку отправила не мать. Сколько денег было в коробке?
– Не меньше тысячи долларов. – Она снова солгала, но опять же это была не полновесная ложь. В коробке действительно было не меньше тысячи долларов. – Честно говоря, я не знаю, что с ними делать.
Сара наклонилась вперед и заговорила резким неприятным тоном:
– Я скажу, что вам с ними делать. Значит, так. Берете деньги, кладете их все, до единого доллара, обратно в коробку и везете сюда. У вас нет права оставлять деньги себе.
Эми замерла, словно наступила на гремучую змею.
– Я не хотела причинить вам беспокойство.
– А я вам и не позволю этого сделать. Райан и я – единственные наследники. Отец не оставил завещания, и в последние месяцы жизни он совершенно точно не говорил ни о какой Эми.
– Точно?
– Абсолютно.
– А ваша мать дома? Я бы хотела ее повидать. Может, ваш отец говорил обо мне с ней.
– Не смейте приближаться к моей матери. С нее хватит. Я не хочу, чтобы какая-то проныра бегала вокруг нее, будто неизвестно откуда взявшийся внебрачный ребенок, и требовала части наследства.
– У меня и в мыслях не было ничего такого! Все, что мне нужно, – это узнать, почему ваш отец послал мне деньги.
– Не важно почему. Важно только, что вы вернете их. Деньги нужны мне. Я надеюсь, вы меня хорошо поняли, мисс Эми.
– Послушайте, мне действительно надо поговорить с вашей матерью, может, все тогда выяснится.
Сара сощурилась:
– Нечего выяснять. Я сказала, что вам делать. Вот и делайте!
Эми посмотрела вокруг. Больше говорить было не о чем.
– Извините за беспокойство, – сказала она, поднимаясь. – И спасибо за гостеприимство.
Она пошла к машине.
Оплата билета на самолет до Панамы через Даллас практически исчерпала кредитную карточку Райана. Добраться до Денвера оказалось проще всего. Возможно, вторая часть путешествия закончится тем, что Райан подхватит малярию или еще какую-нибудь панамскую болезнь. Он провел ночь и большую часть воскресенья в аэропорту, ожидая самолет, который доставит его и еще двести уморенных жарой и перелетами пассажиров в Панаму.
У него не было багажа, только собранная наспех сумка. Норм дал ему кое-какую сменную одежду, несколько футболок с вышитым игроком в поло. Райан несколько раз засыпал в зале ожидания не больше чем на двадцать минут, но даже тогда крепко держал сумку. Не хватало еще, чтобы кто-нибудь увел его паспорт. Мочевой пузырь готов был лопнуть, но Райан не покидал места. Панамский рейс ждало много народу, и если встать хоть на минуту, придется потом сидеть прямо на полу. Семейство, расположившееся перед ним, не говорило по-английски, и у Райана появилась возможность попрактиковаться в испанском. Многое он уже подзабыл, но все-таки кое-что понимал – за годы медицинской практики ему довелось лечить несколько испано-говорящих пациентов, работников с полей на западе Пайдмонт-Спрингс.
В три тридцать пять объявили, что посадка на рейс 97 в Панаму начнется через пятнадцать минут.
Обещания, обещания… Райан схватил сумку и пошел в туалет. На обратном пути он остановился у телефонов-автоматов и позвонил домой, убедиться, что все в порядке. Трубку взяла Сара.
– Привет, это я. Все нормально?
– Да, нормально.
– Мама в порядке?
– Ага.
– Ты останешься с ней на ночь, да?
– Я была с ней весь день, Райан. И останусь на ночь.
– Обязательно останься. Она скажет тебе, что одной ей лучше и чтобы ты ехала домой, но она все еще в подавленном состоянии. Вчера оставила чертов газ включенным. Совсем не соображает. Нужно, чтобы кто-нибудь присмотрел за ней.
– Райан, я сказала, что останусь.
– Хорошо. Спасибо.
– Когда ты вернешься?
– Возможно, в понедельник ночью. Самое позднее, во вторник.
Динамики аэропорта затрещали, зачитали очередное объявление. Посадка на его рейс начиналась через пять минут.
– Мне пора идти, Сара. Ты уверена, что все в порядке?
– Да, – простонала сестра. – Самый обычный унылый день в Пайдмонт-Спрингс.
– Что ты имеешь в виду?
– Ничего, Райан. Совсем ничего. Уверяю тебя, все просто великолепно.
ГЛАВА 21
Пикап начал умирать неподалеку от ручья Сэнд-Крик, где когда-то давно американцы устроили настоящую бойню.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35