Бойцы Селенэй терпеливо ждали. Анкару придется самому подойти к ним.— Ладно, полководец он неплохой, — прорычал лорд-маршал, когда за час ожидания ничего не произошло. — Он оценивает соотношение сил — и я страстно надеюсь, что мы выглядим по-дурацки! Погодите-ка минутку, что-то там начинается…Из рядов противника выдвинулся всадник с белым флагом парламентера. Он выехал точно на середину поля и остановился.Лорд-маршал, позвякивая броней, выехал на три шага вперед и прогремел:— Говори, парень! Или ты просто покрасоваться вылез?Всадник, слегка развязный малый в богато изукрашенном нагруднике и шлеме с диковинным гербом, сердито покраснел и заговорил:— Королева Селенэй, ваши посланцы убили короля Алессандара, явно по вашему приказу. За сей гнусный поступок король Анкар объявил Вальдемару войну. Численное превосходство на нашей стороне. Не желаете ли вы сдаться и положиться на правосудие Анкара?По рядам вальдемарцев пробежал гневный ропот; Селенэй поморщилась.— А я — то гадала, какую сказочку он состряпает, — шепнула она Кириллу, затем крикнула всаднику, — А чего именно я могу ждать от правосудия Анкара?— Вы должны отречься от трона и выдать свою дочь Элспет замуж за Анкара. Герольды Вальдемара должны быть распущены и объявлены вне закона. Анкар будет править Вальдемаром совместно с Элспет; вы же будете содержаться в заключении там, где решит Анкар, до конца своих дней.— То есть примерно в течение десяти минут с момента, как окажусь в руках Анкара, — сказала Селенэй достаточно громко, чтобы парламентер ее услышал. Затем она поднялась на стременах, сняла шлем, так что солнце загорелось на ее золотых волосах, и крикнула во весь голос, — Что скажете, люди? Должна ли я сдаться?Громовое «Нет!» в ответ на ее вопрос прокатилось по вершине холма, напугав лошадь парламентера, которая шарахнулась в сторону.— А теперь послушай меня, — сказала королева таким ясным и звонким голосом, что не приходилось сомневаться, что ее слышат все в войске Анкара. — Анкар умертвил собственного отца, а также моего посланника. Он якшается с чернокнижниками и тешится кровавыми жертвоприношениями, и я скорее перережу Элспет горло, чем допущу, чтобы она хотя бы пять минут провела в его обществе! Пусть Анкар остережется кары богов за свои поклепы — а править Вальдемаром он будет только тогда, когда последний из жителей моей державы падет, защищая ее!Парламентер развернул коня и поскакал назад, к своим шеренгам; одобрительные крики, последовавшие за словами Селенэй, казалось, гнали его, как ветер гонит сухой листок.— Ну что ж, теперь начнется, — сказала Селенэй военачальникам, поправляя меч на боку, чтобы было удобнее выхватить его из ножен. Она снова надела шлем и похлопала Спутника по шее. — Сейчас узнаем, сработают ли наши планы даже при их численном перевесе в полтора раза.— И, — добавил Кирилл, — сможет ли Воспламенитель тягаться с магами Анкара.
— Чего они там рассусоливают? — спросил Гриффон с недоумением. — Почему не атакуют?Он стоял далеко позади первой и второй линии, среди лучников. Его Дар был слишком драгоценен, чтобы рисковать им, ставя в первые ряды, но Гриффона злило вынужденное бездействие.Ответ на его вопрос они узнали спустя несколько мгновений, когда из земли посередине между их шеренгами и строем Анкара вдруг начал подниматься дым. Вскоре он превратился в облако тошнотворно желтого цвета, и ветерок, дувший на поле грядущей брани, нисколько на него не действовал. Затем облако словно бы съежилось и свернулось, густея; вокруг него разлилось жуткое зеленоватое сияние. Ветер донес струю едкого смрада, все поле боя, казалось, на мгновение расступилось в стороны, а желудок Гриффона подпрыгнул — и на месте дыма возникла свора кошмарных монстров.Они были в добрую сажень ростом, в черепах их вместо глаз зияли черные дыры, в глубине которых, казалось, мерцал тусклый красноватый огонь. Из пастей торчали клыки; кожистая желтая шкура цвета прогорклого масла, похоже, сама по себе заменяла доспехи. Каждый держал в одной руке секиру с двумя лезвиями, а в другой — нож длиной почти с меч. Чудовищ было около сотни. В рядах воинов Селенэй раздался испуганный шепот, и в сторону неведомо откуда появившихся тварей полетело несколько стрел, но те, что попали в цель, попросту отскочили. Твари разинули клыкастые пасти и, рыча, двинулись на центр строя Селенэй; ее воины невольно попятились на шаг или два назад.И тут совершенно неожиданно один из демонов остановился, как вкопанный, издал вой, от которого людям пришлось заткнуть руками уши, и вспыхнул.Взвыв снова, пылающий монстр принялся, пошатываясь, кружить по полю, словно ходячий погребальный костер. Войска Селенэй вновь разразились радостными кликами, которые тут же смолкли: остальные страшилища продолжали приближаться, не обращая никакого внимания на судьбу гибнущего собрата, который рухнул на землю, все еще объятый языками пламени.Загорелись второй, третий монстры — и все же свора продолжала наступать. Двигались они довольно медленно, но было очевидно, что через несколько мгновений они встретятся со строем Селенэй.Так и случилось — и началась отвратительная резня. Демоны ворвались в шеренги воинов, как человек в свору тявкающих шавок.С обманчивой медлительностью размахивая тяжелыми секирами, они разрубали доспехи и тела под ними так, словно броня была бумажной, а плоть мягкой, как подтаявшее масло. Отразить удары ужасных секир не удавалось никому; человек, оказывавшийся на их пути, падал с рассеченным щитом и разрубленным черепом.Невероятно, но бойцы напирали, чтобы занять место павших, однако их храбрость оказывалась бесполезной. Секиры продолжали взлетать, и вставшие на место убитых присоединялись к своим злосчастным товарищам, падая мертвыми или корчась в агонии. Стражи сгрудились вокруг Селенэй и ее военачальников, выстроив защитную стену, но демоны неумолимо косили их. Повсюду лилась кровь — кое-где желтая, но ее было слишком мало по сравнению с реками алой человеческой крови.Люди кричали от страха или боли, монстры рычали, а фоном всему служил лязг секир, врубающихся в латы, и вонь горящего мяса демонов.Гриффон, стоя далеко позади шеренг и морща от напряжения лоб, сосредотачивался на очередном демоне. Когда вспыхнул и он, молодой человек в отчаянии огляделся, высматривая следующую цель. Похоже, ему одному оказалось под силу убивать монстров — но их оставалось так много!— Герольд… — Он старался не обращать внимания на настойчивый голос» над ухом, но человек не желал уходить. Гриффон нетерпеливо обернулся и увидел, что докучает ему никто иной, как член Совета, Бард Хирон. Хирон достаточно хорошо умел обращаться с луком, чтобы заслужить право находиться здесь, среди стрелков, рядом с Гриффоном.— Герольд, сказания говорят, что такие твари зависят от колдуна, их создавшего. Если вы убьете его, они исчезнут!— А что, если ваши сказания ошибаются?— Вы ничего не потеряете, — заметил Бард. — Смотрите, маг наверняка вон в той кучке людей позади, возле штандарта; там, чуть левее центра, за линиями войск Анкара.— Приведите мне Дальновидца! — Гриффон не успел еще договорить, как Бард уже сорвался с места с прытью, которой Гриффон никак от него не ожидал.Спустя мгновение Хирон вернулся — мгновение, которое показалось слишком долгим Гриффону, который, борясь с тошнотой, смотрел, как демоны вырубают очередной ряд Стражи.— Я уже Смотрю, Гриф… — рыжеволосый однокурсник Гриффона, Даван, спотыкаясь, бежал следом за Бардом — спотыкаясь, потому что прижимал ко лбу руку, пытаясь на ходу Видеть. — Я уже… а, зараза! Я же знаю, что он там, но меня блокируют! Чтоб вы сдохли, ублюдки…Даван опустился на колени, лицо его исказилось до неузнаваемости от усилий прорвать блокаду, устроенную ему вражескими магами.— Ну, давай же, Даван… — Гриффон поднял глаза и проглотил желчь и страх. Демоны продолжали наступать. Он сконцентрировался и поджег ближайшего, но его место занял другой.Хирон на миг застыл, затем снова побежал куда-то. Гриффон почти не заметил его исчезновения: он делал все, что мог — но его сил было недостаточно.Топот копыт и проблеск белого, который Гриффон заметил краем глаза, возвестили о прибытии еще одного Герольда. Гриффон рассеянно обернулся посмотреть, кого именно.Оказалось, прискакал Дирк — и не на Ахроди, а на Ролане!Дирк соскользнул с неоседланной спины жеребца и, схватив Давана за плечо, затряс его.— Прекрати, братишка, так у тебя ничего не выйдет, — крикнул он, перекрывая шум битвы. — А вы двое — не спорьте. Устанавливайте связь с нами…Гриффон даже задумываться не стал, не то что спорить. Он быстро вошел в ментальный контакт с Дирком, как множество раз делал в студенческие годы…И обнаружил, что в контакте находятся не четверо, а пятеро. Дирк поддерживал связь с Роланом, который, в свою очередь, был связан с… Тэлией?Да, пятой была Тэлия.Дирку никогда особенно хорошо не давалась мысленная речь, но сейчас необходимость сделала ее сильной и четкой.Даван, следуй за ней… Чтобы получить силу, маг использовал смерть, боль, отчаяние… Тэлия может засечь его по ним. Гриф, следуй за Даваном… я буду держаться здесь.Даван понял его: все они помнили, как Тэлия использовала эмоции, связанные с гибелью Ильзы, чтобы провести Дальновидца — Криса — туда, где лежало тело убитой. Ниточка мысли Тэлии оказалась тонкой, но отчетливой. Даван поймал ее и пошел по ней, а «по пятам» за ним следовал Гриффон, поддерживая настолько тесную связь, насколько мог.Да… да, нашел! Я Вижу его! На нем яркая, небесно-голубая бархатная мантия… Гриф, бей сейчас, через меня!— Гриффон ясно увидел в сознании Давана иссохшего человека в ярко-голубом одеянии чуть, сбоку от группы людей, окружавших штандарт Анкара. А большего ему и не требовалось.С ненавистью и гневом, которых он и сам от себя не ожидал, порожденными ужасом, который он испытывал, глядя, как убивают его товарищей, Гриффон потянулся…И обнаружил, что его блокируют, как никогда в жизни.Он налег на удерживающую его стену, пробиваясь сквозь нее изо всех удвоенных яростью сил, выкладываясь до последней крупицы…Почувствовал, как она на крошечный миг подалась, и бросил в брешь откуда-то взявшийся новый запас энергии — а откуда, он не знал и знать не хотел.В рядах войска Анкара грохнул взрыв. Рядом со знаменем принца вырос столб пламени…И чудовища исчезли.Глаза Гриффона закатились, и он потерял сознание; вместе с ним рухнул и Даван. Хирон и Дирк едва успели подхватить обоих.
Когда воины-демоны сгинули, войско Селенэй испустило ликующий крик. Селенэй кричала вместе со всеми, но спрашивала себя, не рановато ли они радуются.Когда больше никаких колдовских атак не произошло — вот тогда ей действительно захотелось кричать «ура». Должно быть, с Анкаром был только один маг, и Герольдам как-то удалось одолеть его.— Гриффон и Даван нашли мага и сожгли его, — сказал Кирилл в ответ на вопрошающий взгляд Селенэй. — После чего оба свалились. Гриффон все еще в обмороке, но непохоже, чтобы он спешно понадобился в ближайшее время.Действительно, вряд ли, потому что теперь строй Селенэй атаковали солдаты армии Анкара. Лучники осыпали их дождем стрел, многие из которых попали в цель. Арбалетчики Анкара уже давно выпустили каждый свою единственную стрелу — можно добавить, впустую — и, вытащив мечи, пошли в атаку вместе с остальными. Стража Селенэй оправилась от потрясения: вот-вот должна была начать исполняться первая часть их плана боя.Когда строй Анкара с лязгом металла о металл и воплями ярости и боли сшибся с рядами вальдемарцев, основная сила удара пришлась на центр, где стояло знамя Селенэй. Несколько долгих мгновений королева выжидала, не обращая внимания на шум и страшное зрелище того, как ее люди убивали и падали убитыми — ибо командовала боем она, а не лорд-маршал. Ее Дар Предвидения не принадлежал к числу мощных, но был бесценен, поскольку лучше всего действовал на поле боя. Он не мог подсказать Селенэй, что должно случиться, но, если существовали какие-то подготовленные планы, Дар говорил ей, когда наступит подходящий миг для приведения замысла в исполнение.Королева прислушивалась к себе, ожидая знакомого внутреннего толчка. Затем…— Передайте левому крылу, пускай подтянется, — велела она Кириллу.Тот, сосредоточенно нахмурясь, послал мысленное сообщение, и почти моментально войска слева от штандарта начали продвигаться к центру.Как и надеялась Селенэй, Анкар бросил на левый фланг кавалерию, а следом и пехоту — рассчитывая, что сможет отрезать и окружить его или даже захватить в плен мнимую наследницу престола.— Поворот… — скомандовала королева Кириллу. Переданный Герольдами каждой группе, приказ развернул все войско вокруг оси, так что левое крыло оказалось на самом краю болота, где конники Анкара как раз обнаружили хороший слой воды и жидкой грязи.Селенэй выждала еще немного, пока силы Анкара как следует не углубились в просвет между ее строем и лесом слева от холма.Затем…— Пора, Кирилл! Вызывайте!И из леса хлынули войска, которые скрывались там всю ночь — свежие, разъяренные, жаждущие крови: перебежчики из армии Алессандара и Герольды, которые служили связными с командным пунктом. Перебежчики-хардорнцы выглядели немного странно, потому что каждый улучил несколько минут из долгих часов ожидания для того, чтобы отрезать рукава форменных мундиров так, чтобы стали видны белые рукава нижних рубах. Теперь в бою их нельзя было спутать с солдатами Анкара.Оказавшись зажаты между двух огней, упершись впереди в трясину, даже закаленные ветераны Анкара запаниковали.Дальше начался разгром.
Гриффон первым добрался до твердыни наместника, полуслепой от головной боли — реакции на перенапряжение. Он оставался на поле боя, пока не убедился, что победа действительно на стороне Селенэй, после чего кое-как вскарабкался на спину Спутника и отправился за помощью к Целителям.— Все получилось. Мы выиграли, — сказал он Элспет, с болезненной гримасой делая глоток лекарственного отвара. — Те дополнительные силы из Хардорна решили дело. Сейчас остатки армии Анкара, наверно, удирают от преследования через Границу, поджав хвост.— А сам Анкар?— Он не вмешивался в гущу боя; вероятно, бежал. И, предвосхищая твой следующий вопрос: я не знаю, была ли с ним Хулда, но, думаю, нет. Судя по тому, что я узнал от вас с Тэлией, я бы сказал, она не из тех, кто станет подвергать себя хоть малейшему риску. Вероятно, сидит себе преспокойно в столице, собирает сторонников для своего «дорогого малыша».— А как насчет…— Элспет, у меня башка сейчас треснет. Думаю, я знаю теперь, почему Даван вызвал Огненный Шторм на самого себя — наверно, ему все казалось лучше, чем такая головная боль! Я собираюсь ненадолго вырубиться. Поблагодари от меня Тэлию. Без нее мы бы не справились. А сама будь наготове: вот-вот начнут привозить раненых с поля боя. Целителям понадобятся все свободные руки, к тому же куча народу будет мечтать о чести похвастать своими подвигами перед наследницей престола, пока их будут штопать.
Так и вышло… и Элспет из первых рук узнала, каковы последствия сражений. За последовавшие несколько часов она повзрослела на несколько лет. И никогда больше не думала, что война может быть «славной».
Селенэй осталась на Границе — туда подходили свежие части, чтобы помочь очистить территорию от противника — но Элспет, советники, раненые и большинство Герольдов (включая Тэлию и Дирка) вернулись в столицу.Перед самым отъездом советников Селенэй призвала их всех к себе.— Я должна остаться здесь, — сказала она, серая от усталости, — Элспет облечена всеми полномочиями регента; в мое отсутствие она возглавляет Совет — и имеет право голоса.Казалось, лорд Гартезер хотел что-то возразить, но потом угрюмо покорился. Члены Совета, которые обычно держали сторону Орталлена — за исключением Хирона — выглядели недовольными и злыми; Элспет явно предстояли с ними изрядные проблемы.— В данном случае у вас нет выбора, господа советники, — сказала Селенэй, задерживая взгляд на Гартезере в отдельности. — Как вам хорошо известно, во время войны государь имеет право приказывать. И если вдруг возникнут какие-то трения или сложности…Она сделала многозначительную паузу.— Будьте уверены, что я узнаю об этом — и приму меры.
Элспет созвала Совет сразу по возвращении в столицу, как только все устроились, но разослала сообщение, что заседание будет проходить у Тэлии.Советники явились, хотя самые старые и ленивые ворчали и пыхтели, взбираясь по лестнице на верхушку башни, где располагались покои Личного Герольда Королевы.Тэлию еще никак нельзя было назвать здоровой: она оправилась лишь настолько, что могла продержаться час-другой без обезболивающих и одурманивающих снадобий, но не более того.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
— Чего они там рассусоливают? — спросил Гриффон с недоумением. — Почему не атакуют?Он стоял далеко позади первой и второй линии, среди лучников. Его Дар был слишком драгоценен, чтобы рисковать им, ставя в первые ряды, но Гриффона злило вынужденное бездействие.Ответ на его вопрос они узнали спустя несколько мгновений, когда из земли посередине между их шеренгами и строем Анкара вдруг начал подниматься дым. Вскоре он превратился в облако тошнотворно желтого цвета, и ветерок, дувший на поле грядущей брани, нисколько на него не действовал. Затем облако словно бы съежилось и свернулось, густея; вокруг него разлилось жуткое зеленоватое сияние. Ветер донес струю едкого смрада, все поле боя, казалось, на мгновение расступилось в стороны, а желудок Гриффона подпрыгнул — и на месте дыма возникла свора кошмарных монстров.Они были в добрую сажень ростом, в черепах их вместо глаз зияли черные дыры, в глубине которых, казалось, мерцал тусклый красноватый огонь. Из пастей торчали клыки; кожистая желтая шкура цвета прогорклого масла, похоже, сама по себе заменяла доспехи. Каждый держал в одной руке секиру с двумя лезвиями, а в другой — нож длиной почти с меч. Чудовищ было около сотни. В рядах воинов Селенэй раздался испуганный шепот, и в сторону неведомо откуда появившихся тварей полетело несколько стрел, но те, что попали в цель, попросту отскочили. Твари разинули клыкастые пасти и, рыча, двинулись на центр строя Селенэй; ее воины невольно попятились на шаг или два назад.И тут совершенно неожиданно один из демонов остановился, как вкопанный, издал вой, от которого людям пришлось заткнуть руками уши, и вспыхнул.Взвыв снова, пылающий монстр принялся, пошатываясь, кружить по полю, словно ходячий погребальный костер. Войска Селенэй вновь разразились радостными кликами, которые тут же смолкли: остальные страшилища продолжали приближаться, не обращая никакого внимания на судьбу гибнущего собрата, который рухнул на землю, все еще объятый языками пламени.Загорелись второй, третий монстры — и все же свора продолжала наступать. Двигались они довольно медленно, но было очевидно, что через несколько мгновений они встретятся со строем Селенэй.Так и случилось — и началась отвратительная резня. Демоны ворвались в шеренги воинов, как человек в свору тявкающих шавок.С обманчивой медлительностью размахивая тяжелыми секирами, они разрубали доспехи и тела под ними так, словно броня была бумажной, а плоть мягкой, как подтаявшее масло. Отразить удары ужасных секир не удавалось никому; человек, оказывавшийся на их пути, падал с рассеченным щитом и разрубленным черепом.Невероятно, но бойцы напирали, чтобы занять место павших, однако их храбрость оказывалась бесполезной. Секиры продолжали взлетать, и вставшие на место убитых присоединялись к своим злосчастным товарищам, падая мертвыми или корчась в агонии. Стражи сгрудились вокруг Селенэй и ее военачальников, выстроив защитную стену, но демоны неумолимо косили их. Повсюду лилась кровь — кое-где желтая, но ее было слишком мало по сравнению с реками алой человеческой крови.Люди кричали от страха или боли, монстры рычали, а фоном всему служил лязг секир, врубающихся в латы, и вонь горящего мяса демонов.Гриффон, стоя далеко позади шеренг и морща от напряжения лоб, сосредотачивался на очередном демоне. Когда вспыхнул и он, молодой человек в отчаянии огляделся, высматривая следующую цель. Похоже, ему одному оказалось под силу убивать монстров — но их оставалось так много!— Герольд… — Он старался не обращать внимания на настойчивый голос» над ухом, но человек не желал уходить. Гриффон нетерпеливо обернулся и увидел, что докучает ему никто иной, как член Совета, Бард Хирон. Хирон достаточно хорошо умел обращаться с луком, чтобы заслужить право находиться здесь, среди стрелков, рядом с Гриффоном.— Герольд, сказания говорят, что такие твари зависят от колдуна, их создавшего. Если вы убьете его, они исчезнут!— А что, если ваши сказания ошибаются?— Вы ничего не потеряете, — заметил Бард. — Смотрите, маг наверняка вон в той кучке людей позади, возле штандарта; там, чуть левее центра, за линиями войск Анкара.— Приведите мне Дальновидца! — Гриффон не успел еще договорить, как Бард уже сорвался с места с прытью, которой Гриффон никак от него не ожидал.Спустя мгновение Хирон вернулся — мгновение, которое показалось слишком долгим Гриффону, который, борясь с тошнотой, смотрел, как демоны вырубают очередной ряд Стражи.— Я уже Смотрю, Гриф… — рыжеволосый однокурсник Гриффона, Даван, спотыкаясь, бежал следом за Бардом — спотыкаясь, потому что прижимал ко лбу руку, пытаясь на ходу Видеть. — Я уже… а, зараза! Я же знаю, что он там, но меня блокируют! Чтоб вы сдохли, ублюдки…Даван опустился на колени, лицо его исказилось до неузнаваемости от усилий прорвать блокаду, устроенную ему вражескими магами.— Ну, давай же, Даван… — Гриффон поднял глаза и проглотил желчь и страх. Демоны продолжали наступать. Он сконцентрировался и поджег ближайшего, но его место занял другой.Хирон на миг застыл, затем снова побежал куда-то. Гриффон почти не заметил его исчезновения: он делал все, что мог — но его сил было недостаточно.Топот копыт и проблеск белого, который Гриффон заметил краем глаза, возвестили о прибытии еще одного Герольда. Гриффон рассеянно обернулся посмотреть, кого именно.Оказалось, прискакал Дирк — и не на Ахроди, а на Ролане!Дирк соскользнул с неоседланной спины жеребца и, схватив Давана за плечо, затряс его.— Прекрати, братишка, так у тебя ничего не выйдет, — крикнул он, перекрывая шум битвы. — А вы двое — не спорьте. Устанавливайте связь с нами…Гриффон даже задумываться не стал, не то что спорить. Он быстро вошел в ментальный контакт с Дирком, как множество раз делал в студенческие годы…И обнаружил, что в контакте находятся не четверо, а пятеро. Дирк поддерживал связь с Роланом, который, в свою очередь, был связан с… Тэлией?Да, пятой была Тэлия.Дирку никогда особенно хорошо не давалась мысленная речь, но сейчас необходимость сделала ее сильной и четкой.Даван, следуй за ней… Чтобы получить силу, маг использовал смерть, боль, отчаяние… Тэлия может засечь его по ним. Гриф, следуй за Даваном… я буду держаться здесь.Даван понял его: все они помнили, как Тэлия использовала эмоции, связанные с гибелью Ильзы, чтобы провести Дальновидца — Криса — туда, где лежало тело убитой. Ниточка мысли Тэлии оказалась тонкой, но отчетливой. Даван поймал ее и пошел по ней, а «по пятам» за ним следовал Гриффон, поддерживая настолько тесную связь, насколько мог.Да… да, нашел! Я Вижу его! На нем яркая, небесно-голубая бархатная мантия… Гриф, бей сейчас, через меня!— Гриффон ясно увидел в сознании Давана иссохшего человека в ярко-голубом одеянии чуть, сбоку от группы людей, окружавших штандарт Анкара. А большего ему и не требовалось.С ненавистью и гневом, которых он и сам от себя не ожидал, порожденными ужасом, который он испытывал, глядя, как убивают его товарищей, Гриффон потянулся…И обнаружил, что его блокируют, как никогда в жизни.Он налег на удерживающую его стену, пробиваясь сквозь нее изо всех удвоенных яростью сил, выкладываясь до последней крупицы…Почувствовал, как она на крошечный миг подалась, и бросил в брешь откуда-то взявшийся новый запас энергии — а откуда, он не знал и знать не хотел.В рядах войска Анкара грохнул взрыв. Рядом со знаменем принца вырос столб пламени…И чудовища исчезли.Глаза Гриффона закатились, и он потерял сознание; вместе с ним рухнул и Даван. Хирон и Дирк едва успели подхватить обоих.
Когда воины-демоны сгинули, войско Селенэй испустило ликующий крик. Селенэй кричала вместе со всеми, но спрашивала себя, не рановато ли они радуются.Когда больше никаких колдовских атак не произошло — вот тогда ей действительно захотелось кричать «ура». Должно быть, с Анкаром был только один маг, и Герольдам как-то удалось одолеть его.— Гриффон и Даван нашли мага и сожгли его, — сказал Кирилл в ответ на вопрошающий взгляд Селенэй. — После чего оба свалились. Гриффон все еще в обмороке, но непохоже, чтобы он спешно понадобился в ближайшее время.Действительно, вряд ли, потому что теперь строй Селенэй атаковали солдаты армии Анкара. Лучники осыпали их дождем стрел, многие из которых попали в цель. Арбалетчики Анкара уже давно выпустили каждый свою единственную стрелу — можно добавить, впустую — и, вытащив мечи, пошли в атаку вместе с остальными. Стража Селенэй оправилась от потрясения: вот-вот должна была начать исполняться первая часть их плана боя.Когда строй Анкара с лязгом металла о металл и воплями ярости и боли сшибся с рядами вальдемарцев, основная сила удара пришлась на центр, где стояло знамя Селенэй. Несколько долгих мгновений королева выжидала, не обращая внимания на шум и страшное зрелище того, как ее люди убивали и падали убитыми — ибо командовала боем она, а не лорд-маршал. Ее Дар Предвидения не принадлежал к числу мощных, но был бесценен, поскольку лучше всего действовал на поле боя. Он не мог подсказать Селенэй, что должно случиться, но, если существовали какие-то подготовленные планы, Дар говорил ей, когда наступит подходящий миг для приведения замысла в исполнение.Королева прислушивалась к себе, ожидая знакомого внутреннего толчка. Затем…— Передайте левому крылу, пускай подтянется, — велела она Кириллу.Тот, сосредоточенно нахмурясь, послал мысленное сообщение, и почти моментально войска слева от штандарта начали продвигаться к центру.Как и надеялась Селенэй, Анкар бросил на левый фланг кавалерию, а следом и пехоту — рассчитывая, что сможет отрезать и окружить его или даже захватить в плен мнимую наследницу престола.— Поворот… — скомандовала королева Кириллу. Переданный Герольдами каждой группе, приказ развернул все войско вокруг оси, так что левое крыло оказалось на самом краю болота, где конники Анкара как раз обнаружили хороший слой воды и жидкой грязи.Селенэй выждала еще немного, пока силы Анкара как следует не углубились в просвет между ее строем и лесом слева от холма.Затем…— Пора, Кирилл! Вызывайте!И из леса хлынули войска, которые скрывались там всю ночь — свежие, разъяренные, жаждущие крови: перебежчики из армии Алессандара и Герольды, которые служили связными с командным пунктом. Перебежчики-хардорнцы выглядели немного странно, потому что каждый улучил несколько минут из долгих часов ожидания для того, чтобы отрезать рукава форменных мундиров так, чтобы стали видны белые рукава нижних рубах. Теперь в бою их нельзя было спутать с солдатами Анкара.Оказавшись зажаты между двух огней, упершись впереди в трясину, даже закаленные ветераны Анкара запаниковали.Дальше начался разгром.
Гриффон первым добрался до твердыни наместника, полуслепой от головной боли — реакции на перенапряжение. Он оставался на поле боя, пока не убедился, что победа действительно на стороне Селенэй, после чего кое-как вскарабкался на спину Спутника и отправился за помощью к Целителям.— Все получилось. Мы выиграли, — сказал он Элспет, с болезненной гримасой делая глоток лекарственного отвара. — Те дополнительные силы из Хардорна решили дело. Сейчас остатки армии Анкара, наверно, удирают от преследования через Границу, поджав хвост.— А сам Анкар?— Он не вмешивался в гущу боя; вероятно, бежал. И, предвосхищая твой следующий вопрос: я не знаю, была ли с ним Хулда, но, думаю, нет. Судя по тому, что я узнал от вас с Тэлией, я бы сказал, она не из тех, кто станет подвергать себя хоть малейшему риску. Вероятно, сидит себе преспокойно в столице, собирает сторонников для своего «дорогого малыша».— А как насчет…— Элспет, у меня башка сейчас треснет. Думаю, я знаю теперь, почему Даван вызвал Огненный Шторм на самого себя — наверно, ему все казалось лучше, чем такая головная боль! Я собираюсь ненадолго вырубиться. Поблагодари от меня Тэлию. Без нее мы бы не справились. А сама будь наготове: вот-вот начнут привозить раненых с поля боя. Целителям понадобятся все свободные руки, к тому же куча народу будет мечтать о чести похвастать своими подвигами перед наследницей престола, пока их будут штопать.
Так и вышло… и Элспет из первых рук узнала, каковы последствия сражений. За последовавшие несколько часов она повзрослела на несколько лет. И никогда больше не думала, что война может быть «славной».
Селенэй осталась на Границе — туда подходили свежие части, чтобы помочь очистить территорию от противника — но Элспет, советники, раненые и большинство Герольдов (включая Тэлию и Дирка) вернулись в столицу.Перед самым отъездом советников Селенэй призвала их всех к себе.— Я должна остаться здесь, — сказала она, серая от усталости, — Элспет облечена всеми полномочиями регента; в мое отсутствие она возглавляет Совет — и имеет право голоса.Казалось, лорд Гартезер хотел что-то возразить, но потом угрюмо покорился. Члены Совета, которые обычно держали сторону Орталлена — за исключением Хирона — выглядели недовольными и злыми; Элспет явно предстояли с ними изрядные проблемы.— В данном случае у вас нет выбора, господа советники, — сказала Селенэй, задерживая взгляд на Гартезере в отдельности. — Как вам хорошо известно, во время войны государь имеет право приказывать. И если вдруг возникнут какие-то трения или сложности…Она сделала многозначительную паузу.— Будьте уверены, что я узнаю об этом — и приму меры.
Элспет созвала Совет сразу по возвращении в столицу, как только все устроились, но разослала сообщение, что заседание будет проходить у Тэлии.Советники явились, хотя самые старые и ленивые ворчали и пыхтели, взбираясь по лестнице на верхушку башни, где располагались покои Личного Герольда Королевы.Тэлию еще никак нельзя было назвать здоровой: она оправилась лишь настолько, что могла продержаться час-другой без обезболивающих и одурманивающих снадобий, но не более того.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33