Джинни скромно одевается, не пользуется косметикой. У нее вечно растрепанные волосы. И тем не менее все прочие женщины, с которыми он когда-либо встречался, по сравнению с ней казались скучными, бесцветными, незначительными, незапоминающимися.
Совершенно смущенный, Ричард подался назад.
Что же было такого в этой девушке, что так волновало его чувства? Он разжал кулак, ее шелковистые локоны скользнули с его пальцев. Она потерлась щекой о его ладонь, как довольная кошка.
Его рука, уже переставшая подчиняться приказаниям разума, скользнула по ее груди, ладонь задела твердый сосок.
Под пижамой на ней ничего не было. Их разделяли только несколько пуговок и твердая уверенность в том, что ему не стоит идти дальше дразнящего поцелуя.
Ричард хотел, чтобы она доверяла ему. Чтобы знала: он никогда не обидит ее и не причинит ей боль.
Его пальцы, действующие самостоятельно, расстегнули первую пуговку.
– Джинни! – Ее имя прозвучало как вопрос. События развивались гораздо быстрее, чем он планировал, и ему необходимо было видеть ее глаза, знать, что она чувствует, чего хочет. Она была нужна ему вся, не только ее тело, а еще что-то, что предназначено только для него. – Посмотри на меня.
Где-то очень далеко зазвенел телефон. Легко вздохнув, девушка открыла глаза. В лунном свете они блестели соблазняющей чернотой. Ричарду казалось, что ощущения не смогут стать острее, напряжение не сможет усилиться. Но он ошибся…
– Ты был прав, – прошептала Джинни.
– Прав? В чем?
– Клубника становится вкуснее, если ее есть вместе.
…еще как ошибся, даже больше, чем мог представить.
– Ну конечно, – кивнул Ричард и сам чуть не улыбнулся. – Не хочешь сходить и проверить, кто это может быть?
– Нет, уж лучше я посижу тут еще, полакомлюсь клубникой и полюбуюсь на луну.
План был отличный. Вот только, если они останутся в саду, вряд ли клубнике будет уделено много внимания… Что же касается луны, то ему, чтобы увидеть ее, стоило только заглянуть в глаза Джинни.
Темные, глубокие озера, таившие свет. Он тонул в них уже в третий раз, понимая, что едва ли сможет выбраться, как только что, когда ему помог звонок телефона. Она почему-то не спешила узнать, кто же так настойчиво желает поговорить с ней.
И Ричард понимал ее.
Ему тоже не хотелось никуда идти. Немыслимым усилием воли он напомнил себе, что спешить не стоит, поднял ее ноги и встал, надеясь, что ночная тьма скроет от нее то, как он взволнован.
– Луна никуда не денется.
Прохладный воздух коснулся тех мест, где только что было тело Ричарда, где ее ласкали его губы, его руки, пробуждая к жизни спящие эмоции и ощущения, обжигая изнутри. Джинни зябко поежилась.
– А ты, оказывается, не силен в астрономии, заявила она. – Позволь, я тебя просвещу на этот счет. Луна, да будет тебе известно, не станет висеть в одной точке, дожидаясь, пока мы найдем время вернуться к ее созерцанию.
– Как и тот, кто звонит.
Это точно. Джинни хотела, чтобы телефон умолк, но он истошно трезвонил и трезвонил. Ричард протянул ей руку, чтобы помочь подняться.
– Может быть, это твоя мама звонит в надежде отведать твоей вкусной лазаньи, – подсказал он. – И переночевать у тебя.
Черт побери! Она уже и забыла, что сказала ему об этом. А что, вполне в духе ее матери заявиться без приглашения именно в самый неподходящий момент. Особенно если альтернатива ее визиту была гораздо более соблазнительной. Однако куда бы ни зашли события этого вечера, их ход был нарушен уже во второй раз.
В первый раз – ее собственным страхом. Страхом испытать новую боль, поставить себя в глупое положение, попасться на удочку…
И вот теперь – Ричардом. Джинни не могла понять, почему он остановился. Разве что намеренно не хотел спешить? Может быть, она недооценила его? Но поверить в то, что он отложит нечто важное только ради того, чтобы ответить на телефонный звонок, было сложно.
Следовательно, она не приравнивается к важным делам.
Скорее всего, так. Потерять голову из-за человека, который через неделю не вспомнит, как ее зовут, не слишком разумно.
А она всегда была разумной.
Почти всегда.
Ей не нужна была помощь для того, чтобы встать, но она все равно положила руку в его ладонь, просто чтобы еще раз испытать удовольствие от прикосновения к нему. Жизнеутверждающее тепло его пальцев, которые сжали ее кисть, прежде чем потянуть ее вверх.
Телефон наконец перестал надрываться, но Ричард не привлек ее к себе, не обнял. Она даже расстроилась, поскольку его объятья начинали ей нравиться. Будь в ней чуть больше смелости, девушка поцеловала бы его сама…
Ричард бросил взгляд на телефон.
– Не хочешь посмотреть в памяти, кто же тебе звонил.
Девушка вздрогнула.
Если бы это была мама, она решила бы, что ошиблась номером, и перезвонила бы снова минуты через две.
– А если это была не она?
– Продавец окон со стеклопакетами, решивший прорекламировать мне свою продукцию? – предположила она.
Или Софи, прослушавшая сообщение на автоответчике. Вдруг устыдившись, Джинни поежилась.
– Ты замерзла.
Девушка уже хотела возразить, что дело вовсе не в холоде, но потом поразмыслила и передумала.
– Все в порядке. Правда. – Но это было ложью.
Какой уж там порядок!
Жаль, что он больше не держит ее в объятьях.
Что кому-то вздумалось позвонить именно в этот момент. Что сама она оказалось трусихой, отступила и убежала от него…
Впрочем, все и должно быть так. Разве может Джинни заниматься любовью с человеком, которого обманула? Но и рассказать ему правду никак нельзя. Сначала надо поговорить с Софи.
– Тогда я схожу на кухню и разложу клубнику на две тарелки, – предложила она, пятясь назад. Потом пожала плечами. – А то для дивана леди Макбрайд она не очень подходит в таком виде.
Девушка повернулась и убежала на кухню. Найдя две тарелки, она разделила остатки ягод и сливок дрожащими руками, напоминая себе, что у нее не должно быть таких мыслей.
Их и не было.
Джинни вообще ужасалась тому, какой скучной и бесцветной была ее жизнь, пока ей не повстречался Ричард Мэллори. И с каждой минутой ее существование становилось все более захватывающим.
Когда она вернулась, Ричард с интересом смотрел на экран ее ноутбука.
На этот раз девушка поежилась совсем по другой причине. Не от волнения, или предвкушения, или холодного страха. А от неприятного открытия, сделанного ею.
Джинни непредусмотрительно оставила компьютер включенным. Ему всего-то и нужно было подвигать мышкой, чтобы он вышел из режима ожидания. Сколько времени она пробыла на кухне?
Достаточно, чтобы найти электронное письмо, отправленное Софи, с приложенным документом с его диска?
– А ты, оказывается, не обманула меня. И действительно пыталась работать, – заметил Ричард.
Она проглотила застрявший в горле комок и взглянула на экран. Там были ее записи по диссертации.
– А… ну да.
– Занимательное чтение.
И все? Никаких гневных обвинений?
Разумеется, нет. Он ведь не мог ничего узнать, если не проверил папку «Отправленные» в ее почтовой программе. А для этого у него просто не было времени. Ведь так? Сколько же минут она витала в облаках на кухне?.. Нет. Все нормально. Он ничего не видел. Иначе стал бы требовать объяснений…
А он ничего такого делать явно не собирался. Зачем же тогда смотрел? В любом случае, нет причин дрожать так, что тарелки звякнули о стол, когда девушка пыталась их поставить. Это все угрызения совести!
Она неожиданно поняла, что Ричард ждет от нее какого-то ответа.
– Не так уж оно и занимательно, – возразила Джинни. – Меня, по крайней мере, не слишком занимает. Я никак не могу на нем сконцентрироваться.
– Да, – согласился он. – У меня тоже вечно проблемы с концентрацией. – Ричард перевел взгляд на нее. – Не могу понять, почему.
Вот сейчас, велела себе девушка. Самое время заканчивать этот фарс. Признайся во всем и расскажи ему…
– День выдался тяжелым, – начала она. Ну, это, в конце концов, правда. Вернее, та ее часть, которую можно озвучивать, пока Софи зависит от ее дружеского участия, успокоила себя Джинни, подавляя внутри ворчание истерзанной совести.
Возможно, у нее маловато опыта в подобных делах, но она точно знала: обман – плохое начало для любых отношений. Впрочем, как и окончание.
Но и правду открыть она не могла. Потому что это была не ее тайна.
В попытке переменить тему разговора, девушка открыла дверцу бара Макбрайдов, заставленного разными бутылками.
– Хочешь чего-нибудь выпить?
Безумие! Ей следовало бы изобразить усталость или посетовать на горы работы, да на что угодно, лишь бы Ричард поскорее удалился к себе и перестал нарушать ее покой. А потом закрыть стеклянные двери на террасу, запереть их хорошенько. И больше никогда не открывать…
А то, что ей очень не хотелось, чтобы он уходил, было еще одним аргументом в пользу того, что им не нужно больше встречаться.
Он представлял серьезную угрозу для нее. С той самой секунды, когда она впервые его увидела. Выражение «страсть с первого взгляда» напрашивалось само собой, витало в воздухе…
Ричард оторвался от экрана и посмотрел на нее.
– Еще один плюс в твоей работе? Можно пользоваться баром хозяев? – спросил он с улыбкой, от которой у Джинни похолодела спина.
– Я потом верну, – объяснила она.
– Нет, позволь это сделать мне. Но при условии, что ты выпьешь со мной.
– Тогда я уже не смогу работать сегодня.
– Не сможешь. – Молчание продлилось один краткий миг, но показалось ей вечностью. – Скажи мне, что действительно хочешь работать, и я тут же уйду.
Ответ на это был только один. Она его знала и понимала, что он тоже знает.
– Я действительно хочу поработать.
Ричард подошел к ней и взял за руку.
– В таком случае, отложим осмотр бара Макбрайдов. Я зайду как-нибудь в другой раз. – Он наклонился и нежно поцеловал ее в щеку. – Не работай слишком долго.
И прежде чем Джинни нашлась, что ответить, Ричард уже выходил через стеклянные двери. Потом послышалось шуршание живой изгороди. Тихий стук захлопнувшейся двери. И тишина.
Она стояла посреди комнаты онемевшая и не могла поверить, что он понял ее слова буквально.
Мужчины не должны так поступать! Они никогда не воспринимают отказ всерьез, сначала немного дразнят, потом используют свое искусство соблазнять для того, чтобы девушка передумала. Ведь так?
Почему же ей не повезло?
Или она на самом деле его не интересует?
Один раз – или даже два – Ричард мог поцеловать ее из любопытства, из спортивного интереса или просто потому, что подвернулась такая возможность, или… да просто так. Но вот три поцелуя уже что-то значат.
На этот раз она не падала в его объятья и не проникала в его квартиру. Просто сидела в саду, отделенная от него живой изгородью. Он сам проявил инициативу. Ее рука коснулась расстегнутой им пуговки. Джинни поняла, что никогда не забудет того, как он смотрел на нее, когда она открыла глаза…
Никогда не забудет тот миг, когда была уверена, что нравится ему так сильно, насколько женщина может нравиться мужчине.
И все же Ричард ушел, потому что она сказала ему, что именно этого хочет.
Неужели все так просто? Он в душе гораздо деликатнее и тактичнее, чем все – включая Софи – о нем отзываются? Или – да возможно ли такое? – он считает, что в первое свидание все должно ограничиться только поцелуями?..
Сначала такой вариант показался ей смешным.
Потом Джинни резко села и закрыла рукой рот.
Господи, да они познакомились только утром! И никаких свиданий вообще не было. Всего лишь несколько встреч. Случайных. Непреднамеренных.
Девушка подпрыгнула от пронзительного телефонного звонка. На этот раз нужно ответить. Что угодно – даже лекция о политических воззрениях матери – будет лучше, чем мучительные размышления о том, что она была готова и желала до умопомрачения провести ночь с соседом, с которым едва знакома.
Ричард захлопнул стеклянную дверь и повернул замок. Скорее запирая себя внутри, чем отгораживаясь от мира. Потому что не был уверен в себе. Он никогда в жизни не уходил от женщины, да еще такой желанной.
Впрочем, он же не ушел совсем. Завтра утром он снова может зайти к ней.
И вполне возможно, Джинни пригласит его позавтракать.
А он – тоже вполне возможно – согласится. Но тогда ему придется спросить, откуда в ее компьютере взялся черновик ежегодного отчета компании «Мэллори». Вряд ли его можно назвать секретным документом, поскольку он был опубликован пару месяцев назад. Но с другой стороны, это свидетельствовало о том, что она пробралась в его квартиру с недобрыми намерениями.
Но зачем Джинни украла его? И – что еще важнее – зачем отправила его по электронной почте Софи Хэррингтон? Если уж этот отчет так им понадобился, могли бы позвонить в отдел по связи с общественностью и получить копию.
Вряд ли она ошиблась диском…
Наклейка на нем была четкой и ясной. Нужно быть идиотом, чтобы что-то перепутать. А Джинни Лотур – кем бы она ни была – на идиотку совсем не походила.
Эта роль, по всей видимости, должна достаться ему.
Его взгляд привлекла мигающая лампочка на автоответчике, напоминающая ему, что и он тоже имеет репутацию человека, который ставит работу выше удовольствий. По крайней мере, среди тех, кто его хорошо знает. Может быть, следует соответствовать ей?
Его ждало два сообщения. Первое от Маркуса, который просил перезвонить ему. Вспомнив, что не ответил на его электронные письма, Ричард нажал кнопку автоматического дозвона в компьютерную лабораторию, надеясь застать там коллегу.
Трубку взяли после двух длинных гудков.
– Какого черта ты торчишь ночью в офисе? – спросил он.
– Твоя нежная забота о нас очень трогательна, Ричард. Но благодаря твоим ночным бдениям, программа пошла и теперь работает как часы. А мы собираемся сходить в паб, перекусить и выпить, чтобы отпраздновать это знаменательное событие. Можешь присоединиться к нам, если у тебя нет каких-нибудь более приятных дел.
– К вам?
– Да, ко мне и Софи. Как секретарша она, конечно, безнадежна, но зато какой потрясающий кофе варит!
Где-то в подсознании раздался щелчок.
Софи?
– Софи, говоришь?
– Софи Хэррингтон. Новенькая. Вечно нарядная. Симпатичная. В каждом офисе такая должна быть. Ого-го!
– Странно, почему я ее не видел?
– Потому что я изо всех сил старался, чтобы ты ее не видел. По внешности я могу с тобой соревноваться, а вот по финансовому положению – нет. Хотя для нее это не так уж и важно. Софи интересует только одно. Работа.
– Слушай, а зачем вам идти в паб, Маркус? Приводи мисс Хэррингтон ко мне. Отпразднуем с размахом.
– Ну, вообще-то…
– Ей как раз по пути. Она ведь живет в моем доме. Возьми такси. Давай же.
Второе сообщение было от сестры. Она благодарила за цветы и просила все-таки приехать на остаток выходных.
– И привези с собой девушку, – посоветовала она. – Чем больше народу, тем веселее.
Захватывающая перспектива. Что сказала бы сестра о Джинни? Пожалуй, многое.
Маркус оказался прав. Софи Хэррингтон была весьма привлекательной особой. И кажется, насчет денег он не ошибся. Высокая стройная блондинка, она производила впечатление хорошо обеспеченной девушки. Ее волосы были подстрижены и уложены явно профессиональным парикмахером, услуги которого стоят немало. В ее одежде сквозила та неброская элегантность, которая присуща лишь дорогим портным. Да, если он не повысит Маркуса до члена совета директоров, тот не сможет потянуть столь роскошную подружку.
– Софи, прошу вас, входите. – Ричард преградил путь Маркусу, который хотел последовать за ней. На противоположной стороне площади есть отличная пиццерия, – бросил он ему.
– Что?
– И не спеши возвращаться.
Он проигнорировал гневный взгляд Маркуса и захлопнул перед его носом дверь.
– А мы с вами соседи, как я понимаю, – начал Ричард, ведя девушку в гостиную. Ее глаза расширились. Она заметно нервничала. – Прошу вас, располагайтесь. – Софи с опаской опустилась в одно из кресел. – Могу я предложить вам чего-нибудь?
– Минеральной воды, пожалуйста.
Ричард протянул ей стакан и хотел было налить и себе, но передумал и сел напротив нее.
– У нас не слишком много времени. – Будь он на месте Маркуса, непременно сунул бы побольше денег продавцу, чтобы получить пиццу без очереди и со всех ног ринулся бы обратно. – Предпочитаете все усложнять и затягивать или сами расскажите мне, что происходит?
В отличие от Джинни она не покраснела. А побледнела.
– Черт побери! – Софи нахмурилась.
Ричард молчал.
– Ладно. Но чтобы ни случилось, Джинни не виновата, понятно?
– Я так и думал. Не хотите поведать мне, в чем конкретно заключалось ее задание?
– Да ни в чем!
– Вам придется дать более подробный ответ, – заметил он, – если не хотите, чтобы я позвонил в полицию.
– Не надо полиции! – Софи застонала и уткнулась лицом в колени. – Джини меня убьет.
– Что-то я сомневаюсь в этом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14