Она лежала, уставившись в потолок, и вспоминала предыдущий вечер. Ник… Сколько раз она запрещала себе даже думать о нем, и вот пожалуйста – снова не устояла перед его магнетизмом. Если бы Ник уложил ее во время их уединения на лиственный, освещенный луной ковер, она бы незамедлительно уступила… И ведь он прекрасно знал это. По телу Рейн пробежала дрожь. Ну почему он явился сейчас, когда она с таким трудом восстановила душевное равновесие?..Бедняга Кевин! Рейн почувствовала, как пелена стыда окутывает ее всю. Как у нее повернется язык меньше чем за месяц до свадьбы сказать ему, что их помолвка – ошибка?А ведь он любит ее! И каково ему будет узнать всю правду? Ник, она не сомневалась, расскажет Кевину всю подноготную…Но действительно ли отцу грозит банкротство? Они с Ником хорошо ладят, относятся друг к другу с уважением… Ею овладело сомнение.Если Ральф почувствует, что она принудила себя выйти замуж за Ника, то прекратит с ним всякие отношения – уж отца-то она знает хорошо! Он не потерпит никаких уступок. Так что же ей делать?Несколько раз взвесив все «за» и «против», Рейн так и не приблизилась к решению проблемы. Вскочив с кровати, она направилась в ванную, приняла душ и оделась, собрав шелковистые черные волосы в пучок. Потом сделала легкий макияж и остановилась в нерешительности. Нужно наконец принять какое-то решение. Ник ждет ответа. Он теперь владеет и делом, и домом – всем, что принадлежало ей и ее отцу. Может быть, и одежда, которая сейчас на ней, тоже принадлежит ему?.. Неужели все именно так? Предположим, он тщательно срежиссировал весь этот спектакль, рассчитывая на то, что она не станет расспрашивать отца о подробностях. Но правда-то все равно всплывет рано или поздно…Так и не решив, что же ей предпринять, Рейн вышла из комнаты и стала спускаться по лестнице. Распахнув настежь дверь в ярко освещенную столовую, она обнаружила там отца и обрадовалась: он сидел один и читал воскресную газету, допивая утренний кофе.Несколько смутившись внезапностью ее появления, Ральф взглянул на дочь поверх очков в роговой оправе и с тревогой спросил:– Что-нибудь стряслось? У тебя такой вид…Нет-нет, – успокоила Рейн отца. – Просто мне хотелось побыстрее узнать, проснулся ли ты.– Проснулся ли я? Конечно, проснулся, ведь уже одиннадцатый час. – Ральф отложил газету, снял очки и, дотянувшись до кофейника, снова наполнил свою чашку. – Ты, должно быть, поздно вчера вернулась?– Да… да, мы вернулись поздно. – Она села за стол рядом с ним.– Хорошо провели вечер?– Весьма, – нехотя выдавила она.– Я рад, что вы наконец-то поладили с Ником. Честно говоря, твое нежелание общаться с ним мне всегда не нравилось, и когда Ник сказал, что хочет лично переговорить с тобой… – Он помедлил и затем осторожно спросил: – Вы достигли… взаимопонимания?– В чем?На лице Ральфа отразилось смятение. С минуту поколебавшись, он произнес:– Ну… кажется, у Ника было намерение обсудить какие-то планы.Планы! Знал бы он, что это за планы…– Отец, – Рейн с трудом сдерживала волнение, – мне нужно кое о чем спросить тебя… и, пожалуйста, не криви душой, отвечай прямо, хорошо?– Валяй, спрашивай.– Скажи, сколь успешно шли наши дела за последний год?Он отвел глаза в сторону.– Вынужден сообщить, не очень, но ты не ломай над этим голову. Сейчас все нормализуется. Ник пожелал сделать вложение в фирму…Будто железные обручи сдавили ее грудь, не давая вздохнуть. Рейн осторожно спросила:– На какую сумму?Ральф, сконфузившись, ответил:– Надо признаться, на весьма изрядную… – (Так, значит, Ник не блефует!) – Кстати, это одна из причин, побудивших меня пригласить его сюда и предложить взять бразды правления в свои руки, – продолжал отец. – Я думаю, хорошо, когда капитал останется в семье.– Ожидала это услышать. – Рейн вскинула голову и улыбнулась, – В прошлый вечер Ник предложил мне выйти за него замуж, и я решила принять предложение.– Ну что ж, я рад! – На лице Ральфа читалось удовлетворение.– Однако все это так внезапно… – Улыбка Рейн потускнела. – Ума не приложу, как мне сказать Кевину, что наша помолвка – ошибка.Отец участливо похлопал дочь по руке:– Лучше с самого начала признать это, чем длить обман.– Тебе никогда не нравился Кевин, да?– Просто я всегда полагал, что этот мужчина тебе не пара.– А Ник пара?– А разве нет? Хотя понадобилось немало времени, чтобы ты разобралась в своих чувствах. – (Эх, папа, если бы ты знал! – беззвучно воскликнула Рейн.) – Зато что касается меня, то я с гордостью назову его своим зятем…– Отец, – нетерпеливо перебила она, – ты знал, что он был женат?– Разумеется…По счастливой случайности Рейн взглянула в это мгновение в окно и увидела Ника, который в сопровождении Калиба шел навстречу Кевину. Сорвавшись со стула, она опрометью бросилась на улицу.В легких летних брюках и белой рубашке Ник выглядел великолепно, чего не скажешь о Кевине: тот был одет в строгий костюм из твида. На шее у него висел шерстяной галстук.Рейн подлетела как раз вовремя: мужчины только что обменялись приветствиями. Кевин повернулся к ней, его гладко выбритое лицо выражаю обеспокоенность. Он привлек Рейн к себе и на правах жениха заключил ее в объятия и поцеловал.Видя, каким недобрым блеском сверкнули глаза Ника, она поспешно произнесла:– Кевин, мне нужно поговорить с тобой. – Потом, быстро взглянув еще раз на Ника, добавила: – Наедине. ГЛАВА ПЯТАЯ Ухватив Кевина за рукав, Рейн потащила его к дому. В гостиной, к счастью, никого не было. Она плотно закрыла дверь и жестом указала ему на кресло перед камином, в котором лежали поленья. Сама села напротив.Кевин, слегка нахмурившись от непонимания причины ее порывистых действий, спросил:– Что-нибудь стряслось?– Нет… Да… – Затем, как бы приободрившись, она произнесла: – Я должна сказать тебе, что не могу выйти за тебя замуж.Он спокойно, ничуть не смутившись заявлением Рейн (словно она заявила, что ей не нравится его галстук), взглянул на нее.– Я не могу выйти за тебя замуж, – повторила она более взволнованно.Не глупи! – будто укоряя шалунью, произнес Кевин. – Что бы ни смутило тебя, я сумею все уладить.Рейн отрицательно мотнула головой.– Нет, я…Благодушное выражение лица Кевина сменилось напряженным.– Здесь каким-то образом замешан твой кузен, да? Я сразу почувствовал: он – источник беды.– С Ником это никак не связано, – солгала Рейн. – Просто я поняла, что наш брак будет ошибкой.Теперь напряжение на его лице сменилось облегчением.– Ах вон что. Ну, это просто предсвадебная лихорадка… Пройдет. – Кевин произнес эти слова уверенно, как врач, ни на минуту не сомневающийся в диагнозе. – Все так и должно быть, матушка предупреждала меня. Многие невесты перед свадьбой очень волнуются, срываются. Через день-другой ты придешь в себя и тогда…– Это не предсвадебное волнение! – настойчиво прервала его Рейн. – Мне действительно жаль, но я не могу выйти за тебя.– В самом деле?.. – Он снял очки, протер их безупречно чистым носовым платком и водрузил обратно. – Значит, ты обеспокоена… физической стороной вопроса?– Совсем нет, – ответила Рейн, покраснев.Замешательство овладело Кевином, однако он не отступал:– Ты прекрасно знаешь, что это не имеет для меня никакого значения…– Да нет, все не то! – Видя, что Кевин собирается прервать ее в очередной раз, Рейн поспешила объяснить: – Просто я сейчас поняла, что наша помолвка была ошибкой. Мы действительно не подходим друг другу, и я вряд ли когда-нибудь стану хорошей женой.Обеспокоенный, но все еще отказывающийся верить в серьезность ее тона, он отрицательно помотал головой.– Нет, ты так не думаешь. До вчерашнего дня все шло…– Думаю! Я не могу выйти за тебя замуж, Кевин.Его лицо искривилось, будто от внезапной боли. Не мигая, он смотрел на нее. Она жалобно промямлила:– Я об одном сожалею: понадобилось слишком много времени, чтобы это понять.– Но ведь уже разосланы приглашения, – взволнованно произнес Кевин. Его уши стали краснеть, глаза панически забегали. – Это невозможно! Твое решение сумасбродно!Мысленно проклиная Ника, Рейн прошептала:– Я очень сожалею…На это он истерически выкрикнул:– Но что скажет мама? Лорейн, я тебя умоляю…Я правда очень сожалею, но я… я не могу изменить решение.С побагровевшим лицом Кевин продолжал:– Нет! Ты не можешь так поступить со мной! Твои сожаления мне слишком дорого обойдутся – я стану посмешищем для всех!– Я не хотела причинить тебе боль.– Если это так, то ты сейчас же заберешь свои слова обратно и начнешь спокойно готовиться к свадьбе. Матушка не должна об этом ничего знать.Я не могу выйти за тебя, – повторила Рейн.– Но почему, скажи на милость? – недоумевал Кевин. – Что я такого сделал, чтобы ты поступила со мной подобным образом?..– Ничего не сделал. Во всем только моя вина.– Тогда отбрось сомнения. Какая бы проблема перед тобой ни стояла, я уверен, что смогу ее решить.Казалось, они целую вечность ходят по одному и тому же кругу. Кевин все больше распалялся, а итог был прежним – отказ.Рейн едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться от осознания своего ничтожества и от терзающих душу укоров совести. Да, она поступает вероломно, и за это ей не избежать наказания! Тому, как она обошлась с Кевином, нет оправдания!Вдруг в дверном проеме возник Ник. У его ног ластился кот. Вошедший метнул быстрый взгляд на Рейн, пытаясь с ходу оценить ситуацию.– У тебя проблемы, сладкая моя? – пропел он медовым голоском Взъярившись от такой беспардонности, Кевин выкрикнул:– Разве вы не видите, что мы разговариваем? Кто давал вам право вторгаться сюда?Рейн, боясь, что между мужчинами может вспыхнуть перепалка, обратилась к Нику:– Пожалуйста, оставь нас одних!Он сделал вид, будто не слышит ее просьбу, и, вальяжно пройдясь по комнате, остановился прямо перед Кевином.Оба – высокого роста, причем Ник казался выше своего соперника и был лучше сложен. Не в силах долее выносить это противостояние, Рейн соскочила с кресла и суетливо захлопотала вокруг них.Кевин пристально посмотрел на Ника и процедил сквозь зубы:– Поскольку этот разговор не имеет к вам никакого отношения, соблаговолите выйти вон!..Извини, старина, но как раз таки все здесь происходящее имеет ко мне самое прямое отношение, – слегка подтрунивая над незадачливым женихом, ответил Ник.– Я вам не верю. Лорейн сказала…– Она, вероятно, просто щадила твои чувства, – отрезал Ник. Затем добавил: – Тебе бы лучше забрать вот это. – Он достал из кармана брюк маленький сверкающий предмет.Кевин взял с его ладони обручальное кольцо с бриллиантом.Повернувшись к Рейн, Ник резко схватил ее за руку, притянул к себе и требовательно произнес:– Скажи ему!Она с усилием выдавила:– Я намерена выйти за Ника. Воцарилась полная тишина. Прозвучавшие слова повисли в воздухе. Затем, не говоря ни слова, Кевин опустил кольцо к себе в карман и направился к двери.Кот последовал за ним, но Кевин изловчился и свирепо пнул животное, отбросив в сторону. За этим последовал резкий хлопок двери.Ник легонько присвистнул:– Ну и характер!– Его не за что осуждать, – вступилась Рейн, – ты поступил бы резче, если бы тебе наплевали в душу! – Она закрыла лицо руками. – Я, должно быть, жестоко ранила его. Моему поступку нет оправдания!Со скепсисом в голосе Ник спросил у нее:– А сколько раз за все это время он произнес слово любовь! – (Ответом было молчание.) – Тогда, будем считать, пострадала только гордыня. И хватит убиваться из-за Сомерсби! Ты будешь моей женой. Обо всем, что было с Кевином, попытайся забыть.– Забыть? – Она истерически рассмеялась. – Ты, похоже, издеваешься надо мной?.. Да я буду помнить об этом каждую минуту, каждый час… И, помня, стану ненавидеть тебя. – Рейн испугалась собственных слов. Что это с нею? Совсем забыла об осторожности…– Особенно возненавидишь, когда окажешься со мной в постели, – ухмыльнувшись, сказал он.– Какой же ты циник! – По всему телу Рейн пробежала дрожь, она поежилась.Свадьба была назначена на последний день октября, венчание должно было состояться в маленькой церквушке в Лопсли. Всю церемонию планировали провести довольно скромно: после венчания – свадебный стол, за которым будут присутствовать несколько соседей и обслуга из поместья.Финн Андерсон – друг и коллега Ника, – прервав деловую поездку, присутствовал на церемонии венчания в качестве шафера, подружкой невесты была Марго Флемминг – с ней Рейн училась в свое время в одном классе.Кандидатура Марго чуть раньше была отвергнута леди Сомерсби: девушка слегка прихрамывала (последствие падения в детстве с лошади), зато теперь пришлась кстати. Рейн любила Марго. Правда, вначале она вообще хотела обойтись без свидетельницы, но отец очень огорчился, когда Рейн сказала ему об этом, и предложил:– Попроси мисс Флемминг – думаю, она в любую минуту готова доказать, как дорожит ва – шей дружбой…– К чему мне свидетельница? Белоснежную фату я все равно не надену… Простенький костюмчик, и все – никаких излишеств…– Да ты лучше надень на себя вериги и посыпь голову пеплом, – предложил Ник с издевкой.– К тому же, если бы регистрация проходила в мэрии… – продолжала Рейн, словно бы не замечая его ерничанья.– А кто против мэрии?– Но ведь ты уже был женат.Я не разведен. Я – вдовец. Вдовец. Бедная Тина, подумала Рейн, что явилось истинной причиной ее смерти?..– Нет-нет, – замахала она руками, – меня вполне устраивает венчание в деревенской церквушке!Ник оборвал ее:– Это твоя первая свадьба, поэтому прими во внимание чувства отца. Хотя бы ради приличия я настаиваю на традиционном свадебном обряде: пусть звучит органная музыка, пусть будут море цветов и невеста в белом платье с фатой… Хотя вместо белого платья можно и кремовое, – сардонически добавил он и с довольным видом наблюдал, как она вся залилась краской. Дело в том, что леди Сомерсби категорически настаивала в свое время именно на белом платье и, не в силах спорить, Рейн уступила ей.Видимо, и на сей раз придется сделать так, как хотел в первую очередь отец: он настаивал на торжественной церемонии венчания.Дни, предшествующие этому событию, были сущим кошмаром. Вопреки совету Ника: «Ничего никому не объясняй, ни перед кем не извиняйся» – Рейн созвонилась со всеми, кто был приглашен на помолвку с Кевином, и объяснила, что та не состоится, и вернула все полученные подарки на свое имя и Кевина.Она также послала открытку Кевину и его матери с просьбой простить ее и заверениями в том, что всю постыдную вину за происшедшее она берет на себя. К этому она приложила чек на значительную сумму – на покрытие расходов, связанных с предварительными заказами.В ответ леди Сомерсби написала, что поведение Рейн «аморально» : за спиной Кевина она «играла в любовные игры со своим кузеном»! «Моему сыну просто повезло, – заключила леди Сомерсби, – он избежал катастрофы». Под «катастрофой» подразумевалась свадьба.Припоминая, как она вела себя в машине Ника, Рейн не могла не признать справедливость этих упреков. Тот же, прочитав письмо, кисло сморщился, пробурчал какое-то ругательство и предал послание огню.С того ужасного воскресенья, когда произошло объяснение с Кевином, Рейн мало виделась с Ником, Казалось, он намеренно избегал ее. Они съездили в город за обручальным кольцом с изумрудом, вместе посетили викария. Во время этих встреч он относился с ней к каким-то отстраненным почтением, редко дотрагивался до нее и никогда не целовал. Только в присутствии Ральфа Ник выказывал ей знаки внимания.Мужчины часто засиживались допоздна, играя в шахматы. Отец Рейн иногда упрекал своего будущего зятя за то, что тот слишком много времени проводит в офисе, но Ник всегда находил оправдательный ответ: «Надо держать руку на пульсе, тем более что впереди у нас медовый месяц, когда я вряд ли смогу уделять делу достаточно внимания…»Рейн категорически противилась свадебному путешествию, однако Ник и на этот раз отреагировал достаточно убедительно.– Ты что, хочешь, чтобы твой отец заподозрил что-то неладное?..– Нет, конечно, не хочу, – произнесла она и закусила губу.– Тогда что предпочтешь? Францию? Италию? Швейцарию, наконец?Она пожала плечами:– Почему бы тебе самому не решить?– Мне хотелось бы учесть твое пожелание…– Поверь, мне совершенно все равно, лишь бы не Париж. – (Потому что в Париж она собиралась отправиться с Кевином.) Может, Барбадос? Или Сейшельские острова? ' Повторяю, мне все равно.В этот момент в комнату вошел отец и, видимо уловив напряженность, вкрадчиво спросил:– Я не помешал вашему разговору?– Совсем нет. – Теплой ладонью Ник дотронулся до затылка Рейн, и его пальцы скользнули по нему легким, массирующим движением. – Я как раз пытаюсь выяснить у будущей жены, где бы она хотела провести медовый месяц.Силясь не задрожать от его прикосновений, она деланно улыбнулась:– А почему бы тебе не удивить меня?Шаловливые искорки блеснули в глазах Ника, и он весело произнес:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13