Возбуждение доводило их до умопомрачения, и, когда уже было невозможно сдерживать страсть, они стали буквально разрывать одежду друг друга.
Джеки уже почти справилась с пуговицами его рубашки, когда вдруг почувствовала под ней ткань футболки. Не переставая целовать ее, Тэд вынул обе рубашки из джинсов и пустил под них ее горящие ладони. Джеки скользнула пальцами по его груди. Она чувствовала, как бешено бьется его сердце под ее ладонью.
Тэд медленно прижимался к ней, склоняя ее все ниже и ниже на холодное кожаное сиденье. В то время как он, уткнувшись лицом в шею Джеки, покрывал ее бесконечным множеством поцелуев, Джеки открыла глаза и увидела над собой высоко в небе одиноко мерцающую звезду. Снова закрыв глаза, чтобы полнее отдаться охватившей ее истоме, она осознала, что хочет только одного, – чтобы Тэд не переставал целовать ее. И чем больше он целовал ее, тем больше ей хотелось продолжения их близости. Она представила два обнаженных тела, слившихся воедино на смятых простынях. Приятная тяжесть его тела доводила ее до исступления, возбуждение достигло крайнего предела, и только полная близость могла удовлетворить ее желание. И Джеки знала, что это произойдет в самое ближайшее время.
Теперь, когда они перешли за грань поцелуев, они выпустили свою страсть на волю, как джинна из бутылки, и никто и ничто в этом мире не могло бы ее остановить. Но Джеки не боялась этого. Даже если они с Тэдом через несколько дней расстанутся, в ее жизни будет Рождество, о котором она никогда не забудет. И этих воспоминаний будет достаточно, чтобы сделать все остальные праздники Рождества счастливыми.
Она отвела голову и нежно поцеловала его в щеку.
– Я взяла с собой горячий шоколад и булочки. Может быть, сделаем перерыв?
Тэд блаженно улыбнулся и положил обе руки ей на затылок. Он подождет, пока она окончательно придет в себя, и тогда мягко отпустит. Он потерся носом об ее маленький носик.
– Ты открыла мне одну вещь, Джеки Ланг, – сказал он.
– Какую? – спросила она, выпрямившись и сев рядом с ним.
– Что я был полным дураком, когда отказывался от своего счастья.
Она откинула голову назад и звонко рассмеялась. Тэд ласково обнял ее и уткнулся лицом ей в волосы.
– А если я сейчас скажу, что хочу тебя поцеловать? – кокетливо спросила Джеки.
– Ну, если надо будет выбирать между булочками и твоими поцелуями, я думаю, что откажусь от булочек. Путь к сердцу мужчины не всегда лежит через его желудок.
6
– Немного влево… нет, нет, теперь чуть правее. Вот так хорошо. Стой. Не шевелись.
Тэд пытался удержать равновесие на старой покачивающейся лестнице. В руке он держал гирлянду, которую Джеки купила специально для того, чтобы украсить входную дверь. Он уже повесил шикарные гроздья фруктов и орехов прямо над входом и украсил крошечными сплетенными гирляндами все окна дома, но с этой гирляндой, видимо, придется повозиться. Тэд уже пять раз чихнул и опять чувствовал щекотание в носу, вызванное запахом вечнозеленого растения, составляющего основу украшения в его руках.
Не в силах больше переносить такие мучения, он одной рукой попытался почесать нос. Лестница заходила ходуном у него под ногами, что грозило неминуемым падением. Надо было выбирать: или бросить гирлянду и ухватиться двумя руками за козырек двери, или упасть прямо в кусты.
– Нет, нет! – закричала Джеки. – Так не пойдет!
Тэд уставился на гирлянду, которая теперь жалко свисала где-то внизу, зацепившись за неровность деревянной двери.
– Я думаю, она там хорошо смотрится, – сказа он. – У меня уже руки болят. Может быть, просто прибьем ее там, и все?
Джеки упрямо замотала головой и, сняв гирлянду, протянула ее Тэду.
– Ее надо повесить ровно, иначе это будет заметно каждый раз, когда ты будешь подъезжать к дому, и это будет раздражать тебя. Она должна выглядеть…
– Идеально, – договорил за нее Тэд.
– Так, – сказала Джеки. – Я хочу заключить с тобой сделку. Если ты поможешь мне закончить это, я буду очень, очень благодарна тебе после того, как ты спустишься с лестницы.
– В какой же форме будет выражаться эта благодарность? – спросил он, снова поднимая гирлянду наверх до самого козырька.
– Увидишь.
Последние три дня ее жизни были удивительными. Джеки занималась украшением дома и готовила рождественские угощения. Она сделала много маленьких красивых снежинок и сплела их в цепочки, которые послужили орнаментом для гостиной. Она наполнила комнаты свечами и вечерами зажигала их, погружая дом в море восхитительного аромата. И, когда в конце дня она управлялась со своими делами и Бенедикт укладывался спать, Тэд и Джеки забирались на диван, разведя огонь в камине и включив огоньки на елке, и разговаривали, как будто давно знали друг друга.
Хотя он не до конца понимал, что побудило ее поменять свои взгляды, он не спрашивал ее об этом. Он чувствовал себя как подросток, украдкой целующийся во время последнего сеанса кино, каждый раз проверяя, как далеко ему позволят зайти. Было очень трудно сдерживать себя, не позволяя страсти полностью взять над собой верх, потому что он хотел обладать Джеки, обладать ее телом и душой. Но помня, как сложно начинались их отношения, он не рисковал, боясь, что испортит то, что с таким трудом им все же удалось выстроить. Если она опять сбежит, у него не хватит силы духа, чтобы вернуть ее. Ее бегство сейчас грозило бы полным разрывом их отношений.
– Вот так! – закричала Джеки. – Держи ее, где сейчас держишь. – Она нагнулась, чтобы взять молоток и гвозди, которыми они прибивали другие гирлянды, и вручила их Тэду.
Когда наконец гирлянда была прикреплена как положено, Тэд слез с лестницы, швырнул молоток в снег и обхватил Джеки двумя руками за талию.
– Ну, теперь поцелуй меня. – Он положил одну ладонь ей на спину и прижал ее к себе.
Поцелуи, которыми он стал осыпать Джеки, приводили ее в исступление… Когда он насладился ею, он еще раз крепко поцеловал ее в губы, на случай, если вдруг ему больше не представится возможность поцеловать ее до вечера.
Тяжелое фырчанье послышалось в отдалении, и Тэд недовольно застонал, видя, как школьный автобус подъезжает к остановке недалеко от дома. Он выпустил Джеки из своих объятий, поправил куртку и пробормотал:
– Бенедикт приехал.
Джеки взяла его за руку, и так они стояли, пока не увидели, как фигура Бенедикта замаячила среди деревьев. Они никогда не обсуждали свои отношения, несмотря на то что Тэд был уверен, что отношения у них были. Но оба чувствовали, что разговор на эту тему мог бы обнаружить хрупкость и временность их романа. Единственное, что было совершенно определенно и что они оба понимали без всяких слов, было то, что Бенедикт не должен замечать их влечения друг к другу. Тэд знал, что в сердце его сына теплится надежда, что Джеки станет частъю их жизни, и Тэд не хотел разжигать эту надежду.
Он знал, что Джеки должна вернуться к своей прежней жизни в Манчестере – в большом городе, полном вечеринок, театров, друзей-интеллектуалов. Он помнил, что ее ждет жених, о котором она обмолвилась несколько дней назад. Ему бы очень хотелось верить, что она останется. Но вряд ли она предпочтет променять карьеру на жизнь в маленьком городке, на лошадиной ферме, и растить чужого ребенка. Он пытался настроить себя на то, что ему надо наслаждаться тем, что есть сейчас, и не думать о будущем. Когда ее контракт закончится, он ее отпустит.
– Пап! – крикнул Бенедикт, махнув ему рукой. – Мне надо поговорить с тобой. – Он подошел к крыльцу и сбросил рюкзак на ступеньки. – Наедине.
– Мне надо позвонить мисс Грин?
– Нет. По другому вопросу. – Он посмотрел на Джеки. – Мужской разговор.
Джеки собрала инструменты.
– Мне нужно еще кое-что в доме украсить. Ужин будет в пять часов.
– В шесть, – сказал Бенедикт. – Нам с отцом предстоит долгий разговор.
Тэд улыбнулся Джеки, она ответила ему тем же, согрев его сердце. С каждым днем она становилась все красивее. Он удивлялся, за что ему выпало такое счастье, почему эта фея постучала именно в его дверь, чья это воля? Если он когда-нибудь узнает это, он обязательно поблагодарит этого человека.
Когда Джеки исчезла в глубине коридора, закрыв за собой дверь, Тэд сел на ступеньки и похлопал рядом с собой, приглашая сына сесть. Но Бенедикт не сел.
– Нам надо идти прямо сейчас.
– Куда? – спросил Тэд.
– В магазин. Нам надо купить подарки для Джеки. Ведь в Рождество она будет с нами. – Он схватил Тэда за руку и попытался поднять его. – Если мы отправимся прямо сейчас, мы вернемся к ужину. Джеки даже не узнает.
Тэд не думал о подарке для Джеки. Он знал, что она мастерица выбирать подарки, и это была ее прерогатива. Но что он мог подарить женщине, которая не была ни его любовницей, ни его подружкой, женщине, которая на миг вошла в его жизнь и скоро уйдет из нее? Ему придется напрячь свою фантазию, чтобы выбрать подходящий подарок для Джеки, такой, который смог бы сказать о его чувствах, не приуменьшив и не преувеличив их.
– До Рождества осталось восемь дней, – напомнил ему Бенедикт.
– Тогда пойдем, – сказал Тэд, заторопившись к стоявшему на дороге пикапу.
Тэд открыл дверь грузовика и запрыгнул внутрь. Затем он потянулся к противоположной дверце, чтобы впустить Бенедикта. Подождав, пока сын пристегнет ремень, он завел машину и медленно поехал, свернув через минуту на дорогу, которая вела в центр.
Бенедикт ерзал на сиденье, расстегивая и застегивая куртку.
– Я должен купить ей самый лучший подарок.
– Я уверен, что бы ты ни подарил Джеки, она будет рада, – сказал Тэд, мысли которого смешались в голове. Что подарить? Духи? Конфеты? Красивый свитер?
– Нет, это должно быть что-то особенное. Может быть, если я подарю ей то, что надо, она останется?
Тэду захотелось остановить грузовик посредине дороги и сказать ему суровую правду. Но он не мог отрицать, что тешил себя той же самой надеждой. Могло ли случиться так, что она останется? Если он найдет нужные слова, если он совершит что-нибудь особенное, оставит ли она свою прежнюю жизнь в Манчестере?
– Скаут, ты должен подарить ей подарок не для того, чтобы она осталась, а для того, чтобы поблагодарить ее за то, что она осуществила твою мечту. Ты не должен думать, что она бросит свою работу и останется с нами.
– Почему бы и нет? – Бенедикт пожал плечами.
Они долго ехали в полном молчании. Глаза Тэда смотрели на дорогу, но мысли его были далеко. Каждый раз, когда он думал о том, что в его жизни может появиться другая женщина, его беспокоила реакция Бенедикта. Он знал, что у него есть мать, и всегда помнил об этом, несмотря на то что видел ее только несколько раз в год. И даже разлука не могла уничтожить кровную связь между сыном и матерью.
– Ты хотел бы, чтобы у тебя была новая мама? – спросил Тэд.
– Я знаю, что мама не вернется, а тебе нужна жена.
– Не беспокойся обо мне, – сказал Тэд, – со мной все в порядке.
Когда они подъезжали к центру, пошел снег. Тэд нашел место парковки рядом с площадью и вместе с Бенедиктом присоединился к толпе покупателей, снующих по супермаркету. В этот раз Бенедикт даже не полюбовался на витрины, настолько он был озадачен своей миссией.
Они вошли в магазин через вращающиеся двери и остановились.
– Ну, какие у тебя мысли? – спросил Тэд в надежде, что его сын подскажет ему какую-нибудь хорошую идею. Тэд никогда не разбирался в том, что нравится женщинам. А Джеки могли нравиться какие-нибудь определенные духи и определенный стиль одежды.
Бенедикт схватил его за руку и потащил к дальней двери мимо отдела парфюмерии, аксессуаров, прямо в ювелирный отдел. Он прижался носом к стеклу и внимательно посмотрел на коллекцию драгоценных серег, колец и ожерелий.
– Какие красивые, – сказал он.
– Красивые, – согласился Тэд, – но сомневаюсь, чтобы ты мог позволить себе купить хоть одно из них.
– Сколько? – спросил Бенедикт продавца. Тот оценивающим взглядом посмотрел на клиента.
– Самое дешевое здесь вот это колечко, оно стоит девяносто девять.
– У меня есть девяносто девять пенсов, – сказал Бенедикт, радостно посмотрев на отца.
Тэд улыбнулся и положил руку на голову сына.
– Боюсь, что речь идет о фунтах стерлингов. – Лицо Бенедикта приняло унылое выражение.
Но неожиданно мальчик снова просиял.
– Ты можешь купить ей эти сережки. Или браслет. Или кольцо с алмазом. – Он поднял глаза на продавца. – У вас есть кольца с алмазом?
Мужчина вопросительно посмотрел на Тэда, затем подошел к следующей витрине.
– Вот здесь есть хорошие колечки. Вы знаете, какой стиль предпочитает дама? У нас есть кольца с бриллиантами, с сапфирами и изумрудами и просто золотые кольца.
– Посмотри на них, – сказал Бенедикт.
Тэд не возражал, ему стало любопытно. Когда он делал предложение Лиз, он подарил ей дешевое кольцо, бриллиант на котором был таким крошечным, что его почти не было видно. Ему было интересно, сколько стоят эти кольца. Продавец выставил на крышку витрины несколько бархатных коробочек.
– Я думаю, ей понравится вот это, – сказал Бенедикт, показывая на кольцо с самым большим камнем.
– Сколько оно стоит? – спросил Тэд.
– Это кольцо с бриллиантом весом в один карат, как видите, изумительной воды. Стоит почти девять тысяч.
Тэд моргнул от удивления.
– Девять тысяч? Да на эти деньги можно купить несколько здоровых жеребцов.
– Извините?
– Ничего. – Он нагнулся к самому лицу Бенедикта. – Может быть, что-нибудь другое подберем для Джеки? Браслет или свитер.
Бенедикт взглядом сожаления окинул стоявшие перед ним изящные коробочки с драгоценными кольцами и кивнул.
– Пойдем понюхаем разные духи, – сказал он. – Джеки всегда так хорошо пахнет. Наверняка она ими пользуется.
Продавец убрал коробочки с кольцами обратно и нагнулся к ним через прилавок.
– Купите соль для ванны или какой-нибудь душистый лосьон. Я всегда дарю что-нибудь в этом роде моей жене, и она довольна.
– Наверняка в парфюмерном отделе есть какие-нибудь подарочные наборы, – сказал Тэд.
– Я думаю, это лучше, – кивнул Бенедикт. – Эти кольца такие маленькие, что она легко может их потерять.
Тэд вздохнул с облегчением, и они направились в соседний отдел. Но красивые кольца продолжали тревожить его воображение. Какое бы из них она выбрала? У Джеки такой тонкий вкус… Судя по ее простой, но элегантной одежде, она тяготеет к классическому стилю. В самом первом ряду было такое хорошее колечко, наверняка оно бы…
Он остановил себя. О чем он думает? Они всего несколько дней назад первый раз поцеловались, а он уже думает об обручальном кольце. Тэд вздохнул. Надо было быть более разумным и сразу пойти в отдел, где продаются шарфы и прочие аксессуары.
Джеки взглянула на кухонные часы и вытерла руки полотенцем. Она только что закончила украшение из переплетенной мишуры разных цветов, которое предполагалось повесить с двух сторон камина в гостиной Бенедикт растянулся на диване, смотря по телевизору свои любимые мультфильмы. Три часа назад Тэд ушел в конюшню, пообещав, что вернется через несколько минут.
Джеки подошла к дивану и слегка взъерошила волосы Бенедикта.
– Давай, Бенни, уже половина десятого, пора в кровать.
Бенедикт не особенно возражал. Единственным знаком протеста был стон недовольства. Довольная своим успехом на ниве воспитательной деятельности, она вручила мальчику пирожное и поцеловала его. Она мало общалась с детьми и поэтому плохо представляла себя в роли матери. Но с Бенедиктом это происходило само собой. Несмотря на то, что они были друзьями, она сумела внушить ему уважение по отношению к себе. Бенедикт слушался ее и старался во всем угодить. В те редкие моменты, когда он себя плохо вел в ее присутствии, одного взгляда было достаточно, чтобы пристыдить его. В то же время Джеки чувствовала, что Бенедикт дает ей нечто большее. Она не сомневалась, что он не только уважает, но и любит ее. И это укрепляло ее собственную любовь к мальчику. В последнее время, думая о том дне, когда она покинет ферму, она размышляла не только о том, как расстанется с Тэдом, но и о том, что будет с Бенедиктом. Слезы наворачивались у нее на глаза, когда она представляла, какую боль причинит ему ее уход.
Джеки постаралась отвлечься от гнетущих мыслей и не думать о будущем. Она окинула взглядом комнату Морис лег спать еще час назад, и, поскольку ей больше нечего было делать, она решила вернуться в пристройку, заглянув по дороге в конюшню Перед тем как выйти из дома, Джеки завернула в полотенце несколько пирожных и налила немного сидра в термос Тэда.
Джеки предполагала, что Тэд трудится в поте лица, торопясь закончить все дела к Рождеству Но, проскользнув в конюшню сквозь тяжелую дверь, она обнаружила его стоящим в проходе. Тэд, не отрываясь, напряженно смотрел куда-то в глубь стойла. Джеки приблизилась.
– Тэд, все в порядке? Я думала, ты собираешься идти в дом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16
Джеки уже почти справилась с пуговицами его рубашки, когда вдруг почувствовала под ней ткань футболки. Не переставая целовать ее, Тэд вынул обе рубашки из джинсов и пустил под них ее горящие ладони. Джеки скользнула пальцами по его груди. Она чувствовала, как бешено бьется его сердце под ее ладонью.
Тэд медленно прижимался к ней, склоняя ее все ниже и ниже на холодное кожаное сиденье. В то время как он, уткнувшись лицом в шею Джеки, покрывал ее бесконечным множеством поцелуев, Джеки открыла глаза и увидела над собой высоко в небе одиноко мерцающую звезду. Снова закрыв глаза, чтобы полнее отдаться охватившей ее истоме, она осознала, что хочет только одного, – чтобы Тэд не переставал целовать ее. И чем больше он целовал ее, тем больше ей хотелось продолжения их близости. Она представила два обнаженных тела, слившихся воедино на смятых простынях. Приятная тяжесть его тела доводила ее до исступления, возбуждение достигло крайнего предела, и только полная близость могла удовлетворить ее желание. И Джеки знала, что это произойдет в самое ближайшее время.
Теперь, когда они перешли за грань поцелуев, они выпустили свою страсть на волю, как джинна из бутылки, и никто и ничто в этом мире не могло бы ее остановить. Но Джеки не боялась этого. Даже если они с Тэдом через несколько дней расстанутся, в ее жизни будет Рождество, о котором она никогда не забудет. И этих воспоминаний будет достаточно, чтобы сделать все остальные праздники Рождества счастливыми.
Она отвела голову и нежно поцеловала его в щеку.
– Я взяла с собой горячий шоколад и булочки. Может быть, сделаем перерыв?
Тэд блаженно улыбнулся и положил обе руки ей на затылок. Он подождет, пока она окончательно придет в себя, и тогда мягко отпустит. Он потерся носом об ее маленький носик.
– Ты открыла мне одну вещь, Джеки Ланг, – сказал он.
– Какую? – спросила она, выпрямившись и сев рядом с ним.
– Что я был полным дураком, когда отказывался от своего счастья.
Она откинула голову назад и звонко рассмеялась. Тэд ласково обнял ее и уткнулся лицом ей в волосы.
– А если я сейчас скажу, что хочу тебя поцеловать? – кокетливо спросила Джеки.
– Ну, если надо будет выбирать между булочками и твоими поцелуями, я думаю, что откажусь от булочек. Путь к сердцу мужчины не всегда лежит через его желудок.
6
– Немного влево… нет, нет, теперь чуть правее. Вот так хорошо. Стой. Не шевелись.
Тэд пытался удержать равновесие на старой покачивающейся лестнице. В руке он держал гирлянду, которую Джеки купила специально для того, чтобы украсить входную дверь. Он уже повесил шикарные гроздья фруктов и орехов прямо над входом и украсил крошечными сплетенными гирляндами все окна дома, но с этой гирляндой, видимо, придется повозиться. Тэд уже пять раз чихнул и опять чувствовал щекотание в носу, вызванное запахом вечнозеленого растения, составляющего основу украшения в его руках.
Не в силах больше переносить такие мучения, он одной рукой попытался почесать нос. Лестница заходила ходуном у него под ногами, что грозило неминуемым падением. Надо было выбирать: или бросить гирлянду и ухватиться двумя руками за козырек двери, или упасть прямо в кусты.
– Нет, нет! – закричала Джеки. – Так не пойдет!
Тэд уставился на гирлянду, которая теперь жалко свисала где-то внизу, зацепившись за неровность деревянной двери.
– Я думаю, она там хорошо смотрится, – сказа он. – У меня уже руки болят. Может быть, просто прибьем ее там, и все?
Джеки упрямо замотала головой и, сняв гирлянду, протянула ее Тэду.
– Ее надо повесить ровно, иначе это будет заметно каждый раз, когда ты будешь подъезжать к дому, и это будет раздражать тебя. Она должна выглядеть…
– Идеально, – договорил за нее Тэд.
– Так, – сказала Джеки. – Я хочу заключить с тобой сделку. Если ты поможешь мне закончить это, я буду очень, очень благодарна тебе после того, как ты спустишься с лестницы.
– В какой же форме будет выражаться эта благодарность? – спросил он, снова поднимая гирлянду наверх до самого козырька.
– Увидишь.
Последние три дня ее жизни были удивительными. Джеки занималась украшением дома и готовила рождественские угощения. Она сделала много маленьких красивых снежинок и сплела их в цепочки, которые послужили орнаментом для гостиной. Она наполнила комнаты свечами и вечерами зажигала их, погружая дом в море восхитительного аромата. И, когда в конце дня она управлялась со своими делами и Бенедикт укладывался спать, Тэд и Джеки забирались на диван, разведя огонь в камине и включив огоньки на елке, и разговаривали, как будто давно знали друг друга.
Хотя он не до конца понимал, что побудило ее поменять свои взгляды, он не спрашивал ее об этом. Он чувствовал себя как подросток, украдкой целующийся во время последнего сеанса кино, каждый раз проверяя, как далеко ему позволят зайти. Было очень трудно сдерживать себя, не позволяя страсти полностью взять над собой верх, потому что он хотел обладать Джеки, обладать ее телом и душой. Но помня, как сложно начинались их отношения, он не рисковал, боясь, что испортит то, что с таким трудом им все же удалось выстроить. Если она опять сбежит, у него не хватит силы духа, чтобы вернуть ее. Ее бегство сейчас грозило бы полным разрывом их отношений.
– Вот так! – закричала Джеки. – Держи ее, где сейчас держишь. – Она нагнулась, чтобы взять молоток и гвозди, которыми они прибивали другие гирлянды, и вручила их Тэду.
Когда наконец гирлянда была прикреплена как положено, Тэд слез с лестницы, швырнул молоток в снег и обхватил Джеки двумя руками за талию.
– Ну, теперь поцелуй меня. – Он положил одну ладонь ей на спину и прижал ее к себе.
Поцелуи, которыми он стал осыпать Джеки, приводили ее в исступление… Когда он насладился ею, он еще раз крепко поцеловал ее в губы, на случай, если вдруг ему больше не представится возможность поцеловать ее до вечера.
Тяжелое фырчанье послышалось в отдалении, и Тэд недовольно застонал, видя, как школьный автобус подъезжает к остановке недалеко от дома. Он выпустил Джеки из своих объятий, поправил куртку и пробормотал:
– Бенедикт приехал.
Джеки взяла его за руку, и так они стояли, пока не увидели, как фигура Бенедикта замаячила среди деревьев. Они никогда не обсуждали свои отношения, несмотря на то что Тэд был уверен, что отношения у них были. Но оба чувствовали, что разговор на эту тему мог бы обнаружить хрупкость и временность их романа. Единственное, что было совершенно определенно и что они оба понимали без всяких слов, было то, что Бенедикт не должен замечать их влечения друг к другу. Тэд знал, что в сердце его сына теплится надежда, что Джеки станет частъю их жизни, и Тэд не хотел разжигать эту надежду.
Он знал, что Джеки должна вернуться к своей прежней жизни в Манчестере – в большом городе, полном вечеринок, театров, друзей-интеллектуалов. Он помнил, что ее ждет жених, о котором она обмолвилась несколько дней назад. Ему бы очень хотелось верить, что она останется. Но вряд ли она предпочтет променять карьеру на жизнь в маленьком городке, на лошадиной ферме, и растить чужого ребенка. Он пытался настроить себя на то, что ему надо наслаждаться тем, что есть сейчас, и не думать о будущем. Когда ее контракт закончится, он ее отпустит.
– Пап! – крикнул Бенедикт, махнув ему рукой. – Мне надо поговорить с тобой. – Он подошел к крыльцу и сбросил рюкзак на ступеньки. – Наедине.
– Мне надо позвонить мисс Грин?
– Нет. По другому вопросу. – Он посмотрел на Джеки. – Мужской разговор.
Джеки собрала инструменты.
– Мне нужно еще кое-что в доме украсить. Ужин будет в пять часов.
– В шесть, – сказал Бенедикт. – Нам с отцом предстоит долгий разговор.
Тэд улыбнулся Джеки, она ответила ему тем же, согрев его сердце. С каждым днем она становилась все красивее. Он удивлялся, за что ему выпало такое счастье, почему эта фея постучала именно в его дверь, чья это воля? Если он когда-нибудь узнает это, он обязательно поблагодарит этого человека.
Когда Джеки исчезла в глубине коридора, закрыв за собой дверь, Тэд сел на ступеньки и похлопал рядом с собой, приглашая сына сесть. Но Бенедикт не сел.
– Нам надо идти прямо сейчас.
– Куда? – спросил Тэд.
– В магазин. Нам надо купить подарки для Джеки. Ведь в Рождество она будет с нами. – Он схватил Тэда за руку и попытался поднять его. – Если мы отправимся прямо сейчас, мы вернемся к ужину. Джеки даже не узнает.
Тэд не думал о подарке для Джеки. Он знал, что она мастерица выбирать подарки, и это была ее прерогатива. Но что он мог подарить женщине, которая не была ни его любовницей, ни его подружкой, женщине, которая на миг вошла в его жизнь и скоро уйдет из нее? Ему придется напрячь свою фантазию, чтобы выбрать подходящий подарок для Джеки, такой, который смог бы сказать о его чувствах, не приуменьшив и не преувеличив их.
– До Рождества осталось восемь дней, – напомнил ему Бенедикт.
– Тогда пойдем, – сказал Тэд, заторопившись к стоявшему на дороге пикапу.
Тэд открыл дверь грузовика и запрыгнул внутрь. Затем он потянулся к противоположной дверце, чтобы впустить Бенедикта. Подождав, пока сын пристегнет ремень, он завел машину и медленно поехал, свернув через минуту на дорогу, которая вела в центр.
Бенедикт ерзал на сиденье, расстегивая и застегивая куртку.
– Я должен купить ей самый лучший подарок.
– Я уверен, что бы ты ни подарил Джеки, она будет рада, – сказал Тэд, мысли которого смешались в голове. Что подарить? Духи? Конфеты? Красивый свитер?
– Нет, это должно быть что-то особенное. Может быть, если я подарю ей то, что надо, она останется?
Тэду захотелось остановить грузовик посредине дороги и сказать ему суровую правду. Но он не мог отрицать, что тешил себя той же самой надеждой. Могло ли случиться так, что она останется? Если он найдет нужные слова, если он совершит что-нибудь особенное, оставит ли она свою прежнюю жизнь в Манчестере?
– Скаут, ты должен подарить ей подарок не для того, чтобы она осталась, а для того, чтобы поблагодарить ее за то, что она осуществила твою мечту. Ты не должен думать, что она бросит свою работу и останется с нами.
– Почему бы и нет? – Бенедикт пожал плечами.
Они долго ехали в полном молчании. Глаза Тэда смотрели на дорогу, но мысли его были далеко. Каждый раз, когда он думал о том, что в его жизни может появиться другая женщина, его беспокоила реакция Бенедикта. Он знал, что у него есть мать, и всегда помнил об этом, несмотря на то что видел ее только несколько раз в год. И даже разлука не могла уничтожить кровную связь между сыном и матерью.
– Ты хотел бы, чтобы у тебя была новая мама? – спросил Тэд.
– Я знаю, что мама не вернется, а тебе нужна жена.
– Не беспокойся обо мне, – сказал Тэд, – со мной все в порядке.
Когда они подъезжали к центру, пошел снег. Тэд нашел место парковки рядом с площадью и вместе с Бенедиктом присоединился к толпе покупателей, снующих по супермаркету. В этот раз Бенедикт даже не полюбовался на витрины, настолько он был озадачен своей миссией.
Они вошли в магазин через вращающиеся двери и остановились.
– Ну, какие у тебя мысли? – спросил Тэд в надежде, что его сын подскажет ему какую-нибудь хорошую идею. Тэд никогда не разбирался в том, что нравится женщинам. А Джеки могли нравиться какие-нибудь определенные духи и определенный стиль одежды.
Бенедикт схватил его за руку и потащил к дальней двери мимо отдела парфюмерии, аксессуаров, прямо в ювелирный отдел. Он прижался носом к стеклу и внимательно посмотрел на коллекцию драгоценных серег, колец и ожерелий.
– Какие красивые, – сказал он.
– Красивые, – согласился Тэд, – но сомневаюсь, чтобы ты мог позволить себе купить хоть одно из них.
– Сколько? – спросил Бенедикт продавца. Тот оценивающим взглядом посмотрел на клиента.
– Самое дешевое здесь вот это колечко, оно стоит девяносто девять.
– У меня есть девяносто девять пенсов, – сказал Бенедикт, радостно посмотрев на отца.
Тэд улыбнулся и положил руку на голову сына.
– Боюсь, что речь идет о фунтах стерлингов. – Лицо Бенедикта приняло унылое выражение.
Но неожиданно мальчик снова просиял.
– Ты можешь купить ей эти сережки. Или браслет. Или кольцо с алмазом. – Он поднял глаза на продавца. – У вас есть кольца с алмазом?
Мужчина вопросительно посмотрел на Тэда, затем подошел к следующей витрине.
– Вот здесь есть хорошие колечки. Вы знаете, какой стиль предпочитает дама? У нас есть кольца с бриллиантами, с сапфирами и изумрудами и просто золотые кольца.
– Посмотри на них, – сказал Бенедикт.
Тэд не возражал, ему стало любопытно. Когда он делал предложение Лиз, он подарил ей дешевое кольцо, бриллиант на котором был таким крошечным, что его почти не было видно. Ему было интересно, сколько стоят эти кольца. Продавец выставил на крышку витрины несколько бархатных коробочек.
– Я думаю, ей понравится вот это, – сказал Бенедикт, показывая на кольцо с самым большим камнем.
– Сколько оно стоит? – спросил Тэд.
– Это кольцо с бриллиантом весом в один карат, как видите, изумительной воды. Стоит почти девять тысяч.
Тэд моргнул от удивления.
– Девять тысяч? Да на эти деньги можно купить несколько здоровых жеребцов.
– Извините?
– Ничего. – Он нагнулся к самому лицу Бенедикта. – Может быть, что-нибудь другое подберем для Джеки? Браслет или свитер.
Бенедикт взглядом сожаления окинул стоявшие перед ним изящные коробочки с драгоценными кольцами и кивнул.
– Пойдем понюхаем разные духи, – сказал он. – Джеки всегда так хорошо пахнет. Наверняка она ими пользуется.
Продавец убрал коробочки с кольцами обратно и нагнулся к ним через прилавок.
– Купите соль для ванны или какой-нибудь душистый лосьон. Я всегда дарю что-нибудь в этом роде моей жене, и она довольна.
– Наверняка в парфюмерном отделе есть какие-нибудь подарочные наборы, – сказал Тэд.
– Я думаю, это лучше, – кивнул Бенедикт. – Эти кольца такие маленькие, что она легко может их потерять.
Тэд вздохнул с облегчением, и они направились в соседний отдел. Но красивые кольца продолжали тревожить его воображение. Какое бы из них она выбрала? У Джеки такой тонкий вкус… Судя по ее простой, но элегантной одежде, она тяготеет к классическому стилю. В самом первом ряду было такое хорошее колечко, наверняка оно бы…
Он остановил себя. О чем он думает? Они всего несколько дней назад первый раз поцеловались, а он уже думает об обручальном кольце. Тэд вздохнул. Надо было быть более разумным и сразу пойти в отдел, где продаются шарфы и прочие аксессуары.
Джеки взглянула на кухонные часы и вытерла руки полотенцем. Она только что закончила украшение из переплетенной мишуры разных цветов, которое предполагалось повесить с двух сторон камина в гостиной Бенедикт растянулся на диване, смотря по телевизору свои любимые мультфильмы. Три часа назад Тэд ушел в конюшню, пообещав, что вернется через несколько минут.
Джеки подошла к дивану и слегка взъерошила волосы Бенедикта.
– Давай, Бенни, уже половина десятого, пора в кровать.
Бенедикт не особенно возражал. Единственным знаком протеста был стон недовольства. Довольная своим успехом на ниве воспитательной деятельности, она вручила мальчику пирожное и поцеловала его. Она мало общалась с детьми и поэтому плохо представляла себя в роли матери. Но с Бенедиктом это происходило само собой. Несмотря на то, что они были друзьями, она сумела внушить ему уважение по отношению к себе. Бенедикт слушался ее и старался во всем угодить. В те редкие моменты, когда он себя плохо вел в ее присутствии, одного взгляда было достаточно, чтобы пристыдить его. В то же время Джеки чувствовала, что Бенедикт дает ей нечто большее. Она не сомневалась, что он не только уважает, но и любит ее. И это укрепляло ее собственную любовь к мальчику. В последнее время, думая о том дне, когда она покинет ферму, она размышляла не только о том, как расстанется с Тэдом, но и о том, что будет с Бенедиктом. Слезы наворачивались у нее на глаза, когда она представляла, какую боль причинит ему ее уход.
Джеки постаралась отвлечься от гнетущих мыслей и не думать о будущем. Она окинула взглядом комнату Морис лег спать еще час назад, и, поскольку ей больше нечего было делать, она решила вернуться в пристройку, заглянув по дороге в конюшню Перед тем как выйти из дома, Джеки завернула в полотенце несколько пирожных и налила немного сидра в термос Тэда.
Джеки предполагала, что Тэд трудится в поте лица, торопясь закончить все дела к Рождеству Но, проскользнув в конюшню сквозь тяжелую дверь, она обнаружила его стоящим в проходе. Тэд, не отрываясь, напряженно смотрел куда-то в глубь стойла. Джеки приблизилась.
– Тэд, все в порядке? Я думала, ты собираешься идти в дом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16