Ночь была чудной. Звезды, похожие на россыпи блесток, мерцали так низко, будто ими украсили верхушки деревьев.
– Ведь сразу понимаешь, когда любовь настоящая, верно? – через несколько минут спросил он.
– О да, – выдохнула она.
– А твой таинственный незнакомец любит тебя?
– Я... я не знаю. Может быть. – По правде говоря, надежд на это оставалось все меньше.
Ибо Дамиан продолжал ее избегать. Поговорить с ним ей так и не удалось. Он появлялся в офисе ровно в восемь утра и в пять уходил – видимо, помогать отцу в его предвыборных хлопотах. Увидеться с ним можно было лишь в служебное время, но при его загруженности легче было увидеться с папой римским. Джессика просто понять не могла, как можно за один рабочий день принять столько посетителей – в его кабинете постоянно кто-нибудь торчал.
Джессика теряла терпение. И вдруг, в тот самый момент, когда она готова была совсем отчаяться, свершилось чудо. Они встретились, совершенно случайно, там, где она его никак не ожидала встретить, – в его родном доме.
От матери Джессики Эван выведал, что она играла в колледже в теннис; эта новость его весьма заинтриговала, и он тут же предложил ей сразиться. Она не прочь была провести субботний вечер за теннисом, а поскольку Эван не был записан в местном клубе, играть они поехали в усадьбу Драйденов.
После часовой схватки Эван разбил ее наголову. Она и не надеялась его обыграть, но все же хотела произвести впечатление, и так старалась, что повредила колено. Ничего серьезного, но по настоянию Эвана они игру прекратили.
Перекидываясь шуточками и совершенно позабыв про ее травму, они направлялись к дому, как вдруг увидели мать Эвана, безуспешно пытающуюся завести свою машину. Срочно надо было попасть в штаб-квартиру избирательной кампании, и она страшно нервничала из-за опоздания.
– Не о чем беспокоиться, мама, – сказал Эван, нежно поцеловав ее в щеку. – Я тебя отвезу.
– Глупости, – запротестовала Лоис, взглянув в сторону двухместной спортивной машины Эвана.
– Ты же говорила, что отпустила Ричмонда отдохнуть? – сказал Эван, открывая дверцу. – Никаких возражений, мамочка.
– Но как же Джессика?
– Я прекрасно сама себя развлеку, – заверила ее Джессика. Она постояла в воротах, глядя вслед исчезающей машине, а затем не спеша отправилась в дом, на ходу отирая пот. Прошла на кухню, отыскала в холодильнике газированную воду и налила себе в бокал.
Напевая под нос мелодию из популярного фильма, она расхаживала по кухне, как вдруг дверь широко распахнулась.
– Мама, ради Бога, что ты здесь делаешь?! Тебя ведь ждут в... – Дамиан запнулся, увидев ее. – Джессика? – произнес он, не сумев скрыть изумления.
– У твоей мамы забарахлила машина, и Эван повез ее в штаб-квартиру кампании, пояснила она. Лицо ее раскраснелось от игры, волосы падали на лоб влажными прядями.
– Значит, Эван ее отвез. – Дамиан поспешил ретироваться. – Пойду взгляну, что случилось с машиной.
– Дамиан... – Она окликнула его, лихорадочно соображая, как бы его задержать. И тут ее осенило: изобразить калеку. Идея Кэти вовсе не так плоха, тем более что она и вправду малость изувечена.
Сконцентрировав силу своей мысли на правой ноге, она неуклюже заковыляла к нему. Он тотчас заметил ее хромоту и встревожился так сильно, что Джессика даже устыдилась своего обмана. Ладно, он простит ее, когда узнает правду.
– Ты повредила ногу! – вскричал он, поспешно возвращаясь. Дверь кухни качнулась вслед за ним.
– Пустяки, – прошептала она.
– Сядь, – приказал он отнюдь не ласково. – Эван знает?
– Да, но ушиб ведь совсем легкий, – пробормотала она. Он пододвинул стул и усадил ее. Прикосновение его рук было нежным, но уверенным. Она закрыла глаза. Господи, как ей его не хватало! Она столько дней ждала этой возможности побыть наедине с Дамианом – и сейчас не собиралась ее упустить. – Нам нужно поговорить, – сказала она. – Послушай, я...
– Поговорим потом, сперва я осмотрю твое колено. Черт побери, куда смотрит Эван? Даже не перевязал!
– Дамиан, пожалуйста, выслушай меня.
– Позже. – Он накладывал в пакет лед.
Она разозлилась и вскочила со стула.
– Ничего страшного с моим коленом не случится! Подумаешь, ушиб! Нашел, о чем волноваться!
– Все же лучше показаться врачу, – настаивал он, снова усаживая ее. Уложив ее ногу на стул, он пытался пристроить пакет со льдом на колено.
– Мне нужно поговорить с тобой, Дамиан! – повторила она и, опасаясь, что он ее прервет, выпалила залпом: – Я не люблю Эвана, он не любит меня, мы друзья, он любит Мэри Джо, а я люблю...
– Не убирай этот пакет хотя бы минут двадцать, поняла?
Джессика в ярости вскочила на ноги и зашвырнула пакет в раковину.
– Нет, ты меня выслушаешь, Дамиан, или я умру на месте! Ишь, какой заботливый! Да я нарочно захромала, чтобы задержать тебя. Иначе к тебе и подступиться невозможно.
– Так ты повредила колено или нет? – рявкнул он.
– Повредила немного, но это ерунда. Я хочу поговорить о нас двоих. О тебе и обо мне.
– Джессика, – произнес он с плохо скрытым раздражением. – Ты же встречаешься с моим братом.
– Мы с твоим братом друзья – и не больше. Сколько раз тебе повторять?
– От дружбы такого не бывает, – горячо возразил Дамиан. – Эван прямо воскрес, стал почти таким, как прежде. Здорово ты на него действуешь, Джессика. Спасибо.
– Может, я на него и действую, только вовсе не так, как ты полагаешь.
– При чем тут я? – сердито поинтересовался Дамиан. – Ты встречаешься с моим братом, и точка. Поняла?
– Нет! – выкрикнула она. – Не поняла!
– Так надо, Джессика.
– Но почему?! – Горькие слезы затуманили ей глаза.
Он молчал, как ей показалось, невыносимо долго.
– Так надо – и все.
– Это... тебе так надо? – У нее стиснуло горло, она до боли сжала пальцы в кулаки.
– Да, – ответил он через мгновение – самое длинное мгновение в ее жизни. – Мне так надо.
Джессика отвернулась, благодаря небеса за то, что не успела объявить ему о своей вечной любви. Хватит с нее и этого унижения.
– Джессика! – Ее имя прозвучало мольбой.
Джессика лишь опустила голову, зная, что он сейчас исчезнет, как всегда. Но он не исчез, а, напротив, обвил ее руками и развернул к себе. Он обнял ее так, будто не в силах был удержаться от прикосновения, будто, не почувствовав ее, он сойдет с ума. А потом прильнул губами к ее рту.
Его поцелуй был жадным и долгим, совсем не таким, как предыдущие. Джессика приникла к нему, забыв обо всем на свете, отдаваясь несказанной радости быть в его объятиях. Желание захватило обоих. Джессика ласкала его лицо пальцами. Он, слегка пригнув ее голову, покрывал бесчисленными поцелуями ее шею, плечи.
– Хватит, – простонал он, рывком поднимая голову. Но она не отпускала его, обнимала за шею, прижималась лицом к его груди. – Джессика, пожалуйста. – Когда он оторвал ее от себя, она заметила, что он дрожит так же сильно, как и она. Стиснув ее руки, он опустил голову.
Звук хлопнувшей входной двери прозвучал для них раскатом грома. Дамиан отпрыгнул от нее и повернулся спиной, когда Эван, посвистывая, зашел на кухню. Увидев брата, он остановился.
– Дамиан, привет. Спасибо, что развлек мою подружку.
Изобразив нечто весьма отдаленно напоминающее вежливый кивок, Дамиан выскочил из кухни.
Джессике показалось, что ее сердце разбито вдребезги.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
– Приехали, – объявил Эван, через полчаса останавливая машину у дома Джессики. – Между прочим, в понедельник у отца опять официальный ужин. Приглашены, что называется, друзья, которых оказалось триста штук – шутливо сообщил он. – Надеюсь, ты не откажешься сопровождать меня?
Джессика подняла на него глаза, вдруг сообразила, что не слышала ни слова. Она была так несчастна. Дамиан ее не любит, она ему не нужна. Она едва не призналась ему в любви, а он… опять про Эвана, а потом… ну и что? Потом он, как всегда, ушел.
– Джессика, с тобой все в порядке?
– Да, конечно, – ответила она, хотя сердце ее готово было разорваться от боли.
– Я говорил про ужин.
Она моргнула. Какой ужин?
– В понедельник вечером, медленно повторил он, помахав ладонью перед ее глазами. – Признавайся, что случилось.
– Можно я пойду домой? – спросила она вместо ответа. Признаваться она была не в состоянии, особенно в том, что произошло между ней и Дамианом.
– Конечно, можно.
Эван, не слушая возражений, проводил ее до самой квартиры. Засунул ее теннисную ракетку в стенной шкаф в коридоре, а потом прошел на кухню и принес воды.
Джессика села за стол и облегченно улыбнулась.
– Не волнуйся, со мной все в порядке, – заверила она, и на сей раз это больше походило на правду. Да, в нее всадили нож, но рана оказалась чистой, глубокой и мгновенной. Теперь она знает наверняка то, о чем давно догадывалась: Дамиану она не нужна, он ее не любит.
– Я так благодарен тебе, Джесс, – сказал Эван, и, хотя это были обычные слова, Джессика уловила в них скрытый смысл.
– За то, что позволила обыграть себя в теннис? – пошутила она.
Он не улыбался.
– За это тоже, но в основном за то, что ты с таким терпением выслушивала меня. Я столько уяснил для самого себя из наших разговоров! Понял, сколько я промахов наделал, когда встречался с Мэри Джо. А самое главное, я осознал, что все еще люблю ее по-прежнему, если не сильнее.
– Настоящую любовь из сердца не выкинешь, – вздохнула Джессика.
– Это я к тому говорю, Джессика, чтобы ты рассказала мне про свою беду. Меня не проведешь – у тебя все время глаза на мокром месте.
Она инстинктивно опустила глаза, устремив взор на стакан с водой.
– Я... я пока что не готова к разговору. Не переживай за меня. Мне просто сначала нужно самой разобраться в своих чувствах.
Он накрыл ее ладонь своей.
– Понимаю. А как с ужином, ты пойдешь со мной? Прошу тебя.
Первым побуждением Джессики было отказаться. Вместо этого она кивнула.
– Хорошо. – Что толку сидеть в четырех стенах и жалеть себя? Надо отплатить Дамиану. С этой минуты она намерена вовсю радоваться жизни, черпать удовольствия горстями. Даже если это ее убьет, а так оно, похоже, и будет.
– Дамиан тоже явится, – произнес Эван и глянул на нее вопросительно, словно ожидал ответа на свое замечание.
Она кивнула. После сегодняшнего вечера это уже не имело значения.
– Он придет с девушкой, – добавил Эван. – Ты не возражаешь, если мы сядем за одним столиком?
– Конечно, не возражаю. – Джессика изобразила радость. – Чем больше народу, тем веселее.
– Так, сейчас мы проведем смотр твоим нарядам, – объявила Кэти, появляясь в дверях. Джессика уже жалела, что проговорилась ей о званом ужине. Кэти тут же стала претендовать на роль костюмерши.
– Я давно уже одеваюсь сама, и, кажется, у меня это неплохо выходит, – проворчала Джессика.
Кэти перебирала платья в ее шкафу, энергично двигая их в разные стороны, словно не могла подыскать себе занятия поинтереснее. Вдруг она остановилась и нетерпеливо притопнула ногой.
– Ты себе представить не можешь, как я разочарована в Дамиане. Ты небось что-нибудь не так поняла? – Она подозрительно уставилась на подругу.
– Ошибиться было невозможно, – угрюмо ответила Джессика. Зря она рассказала об этом, но от Кэти, пристально следившей за ее захватывающей любовной интригой, невозможно было скрыть ни единого шага. – Дамиан не желает иметь со мной ничего общего. Он сказал мне об этом без всяких обиняков.
– Не верю. Есть в этом деле какой-то подвох, и именно его следует отыскать.
– Ничего я отыскивать не буду, – запротестовала Джессика. Никакого подвоха в этом деле не было: если бы Дамиан в самом деле ее любил, он бы сумел вытащить ее из ложной ситуации. Он этого не делает, значит, не любит.
– А у меня скоро премьера, придешь? – спросила Кэти, продолжая осмотр содержимого шкафа Джессики.
– Ни за что в жизни не пропущу! – Джессика гордилась стремительным взлетом Кэти, получившей-таки вожделенную роль Аделаиды.
Кроме того, Джессика догадывалась, что Кэти завела роман с режиссером театра, Дэвидом Карсоном. Подруга за последние несколько дней частенько упоминала его имя, и каждый раз с многозначительным нажимом.
– Ничего, если я приглашу Дамиана на премьеру? – небрежно спросила Кэти. – Мы же как-никак знакомы.
Точно, знакомы, ей ли этого не знать, думала Джессика, молча разглядывая подругу.
– Почему ты молчишь?
– Делай, как знаешь, Кэти.
Ответный смех Кэти был тихим и многозначительным.
– Тебе меня не одурачить, Джесс, я тебя знаю как облупленную. Что бы ни творилось с Дамианом, поверь мне: скоро он придет в себя и возьмется за тебя как следует.
– Сомневаюсь. – Джессике и самой был противен собственный пессимизм, но она ничего не могла с собой поделать.
Кэти вынула из шкафа три платья и разложила их на кровати. Руки в бока, обошла вокруг кровати несколько раз, а затем убрала два платья обратно в шкаф.
Джессика взглянула на выбор Кэти – длинное, до полу, черное платье, узкое и блестящее, с серебряными блестками, мерцавшими сейчас в свете люстры.
– Примерь, – попросила Кэти.
Недовольно бурча, Джессика натянула на себя платье, высоко приподняв волосы, чтобы Кэти смогла застегнуть молнию. Затем придирчиво осмотрела себя в высоком зеркале и поникла, издав тихий, горестный вздох.
– Я выгляжу как героиня шпионского мультсериала, – ужаснулась она.
– Чушь, – сказала Кэти. – Платье бесподобное.
– Но я же не собираюсь очаровывать шпионов, – брюзжала Джессика. А впрочем, возможно, платье с блестками – самое то. Раз уж ей суждено сидеть за одним столом с Дамианом и его дамой, пускай он ее увидит в блестках и поймет, что потерял.
Эван прибыл за ней на пять минут раньше срока, она как раз заканчивала макияж.
– Прекрасно! – воскликнул он, беря ее за руки. – Ты – сама элегантность!
Его одобрение вселило в Джессику уверенность, которая моментально улетучилась, как только они подошли к столику, где уже расположился Дамиан с дамой – высокой, царственной, светловолосой и блистательно красивой. Такую платьем с блестками не одолеешь.
– Надин Пауэлл, – произнес Дамиан. Мой брат, Эван, и Джессика Келлерман.
Джессика перевела взгляд на Дамиана и не без злорадства обнаружила, что он уставился на нее, как мальчишка на рождественскую витрину. Кэти оказалась права – платье сработало. Дамиан резко отвернулся, явно разозленный собственной неосторожностью.
– Надин! – воскликнул Эван, вперяя восхищенный взгляд в блистательную даму брата.
Ужин оказался мероприятием долгим и скучным – политики витийствовали без умолку. Джессика уже потеряла счет и выступавшим и блюдам, а ужин все продолжался и продолжался. Из-за речей они толком не смогли поговорить, но Джессике все же удалось выяснить, что Надин – давнишний друг Дамиана. Друг – и ничего больше, несколько раз повторила Надин, с удивительным тактом просчитав ситуацию. Что же до Дамиана, то он делал вид, что Джессики за их столом просто нет. За весь ужин не сказал ей ни единого слова.
После десерта на возвышение позади танцплощадки из полированного дуба поднялся оркестр из десяти музыкантов.
– Ты готова? – спросил Эван, протягивая Джессике руку. Зазвучала мелодия сороковых годов, которую она особенно любила. Эван уже пританцовывал от нетерпения.
Джессика отказалась. Она не горела желанием первой выйти на танцплощадку.
– Давай пропустим пару танцев, пусть начнут другие.
– Вот еще! Я не привык к отказам. – Эван почти силой вытащил ее из-за стола, а выведя на площадку, обнял и крепко притиснул к себе, несмотря на то что танец был быстрым.
– Эван, – прошипела она, прекрасно сознавая, какое они производят впечатление: ошалелые любовники, даже на людях не способные отклеиться друг от друга.
– Шш, – прошептал он ей на ухо.
– Что с тобой?
– Со мной? – повторил он и, запрокинув голову, расхохотался, словно она очень удачно пошутила. – Со мной – ничего. Я решил развлечься.
– За мой счет, – злым шепотом заметила она. – Скоро о нас все начнут судачить.
– Ну и пусть.
– Нет, ты задумал что-то, – волновалась Джессика.
Он снова рассмеялся.
– Да, задумал. Скоро я всех расставлю по своим местам.
Джессика понятия не имела, что он этим хочет сказать, однако участвовать в его забавах не желала, и, как только танец закончился, она вырвалась и чуть ли не бегом вернулась к столу.
– Бедняжка Джессика, все еще мается коленкой, – пояснил Эван и, прежде чем она сообразила, что происходит, пригласил на танец Надин. Дамиан, похоже, разозлился.
– Вот тебе и Эван, – не сдержалась Джессика, – слишком уж ты своего братца избаловал.
Дамиан мрачно поддакнул:
– Да, на моих девушек он мог бы и не кидаться.
Его пальцы стискивали бокал с водой, а глаза не отрывались от пузырьков, лопавшихся в бокале. Полон решимости не поддерживать с ней беседу, подумала Джессика. Ну и прекрасно. Просто замечательно. Чего беседовать, если и так все ясно.
– Как твое колено? – неожиданно спросил Дамиан.
– Давно не маюсь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15