Миссис Хиллабай бросила на него полный укоризны взгляд и вернулась к хозяйственным заботам: кусок масла весело зашипел, тая на раскаленной сковороде. Эрик довольно хмыкнул, предвкушая вкусное угощение, и осмотрелся. Как же я люблю эту уютную кухню! – уже в который раз подумал он. Здесь всегда так вкусно пахнет, а сколько здесь милых безделушек, от которых исходит удивительное тепло! Эрик вспомнил, сколько счастливых часов он провел здесь, когда уходил из дома, подальше от надоедливых гувернанток, чтобы не чувствовать себя таким одиноким. От приятных воспоминаний его отвлек неожиданный вопрос миссис Хиллабай.
– Ты узнал что-нибудь новое о Бое Ванде-ре? – поинтересовалась она, ловко переворачивая блин.
Эрик нахмурился, услышав имя надоедливого хакера, который повадился лазить в его компьютер:
– Ничего определенного. Но я знаю: он где-то рядом и продолжает вмешиваться в дела, которые его не касаются.
– Он что-нибудь испортил?
– Пока ничего, но я чувствую, что он планирует нечто грандиозное…
– Ты его обязательно поймаешь, Эрик, – подбодрила его миссис Хиллабай.
– Надеюсь. Черт побери, он не попался ни в одну из компьютерных ловушек, которые я расставил для него!
– А Пенни Рэлвей будет отличной секретаршей… – неожиданно сказала миссис Хиллабай.
Эрику явно не понравилось, что они сменили тему разговора, и все-таки он не стал спорить, а искренне заметил:
– Никто не сможет заменить тебя…
Миссис Хиллабай, тепло улыбнувшись, поставила перед ним тарелку, полную дымящихся блинов, и села напротив:
– Знаешь, Эрик, я так тебе благодарна за то, что после смерти Рета ты взял меня на работу. Если бы не ты, не знаю, что было бы со мной… Я бы не перенесла такого удара…
Эрик вспомнил лицо умершего пять лет назад мужа миссис Хиллабай, который стал ему вторым отцом, и почувствовал, как к горлу подступает неприятный комок.
– Рет был замечательным человеком. Лучшим из всех.
Ее глаза наполнились слезами.
– Он бы сейчас так гордился твоими успехами, мой дорогой…
– Рет дал мне шанс, научил меня всему, что я знаю, – я просто обязан оправдать его надежды.
– Уверена: он остался бы очень благодарен тебе за то, что ты продолжаешь его дело…
– Мы продолжаем его дело, – поправил Эрик, отдавая должное трудолюбию миссис Хиллабай, которая всегда брала на себя львиную долю любой работы.
– Мне было очень приятно работать с тобой, – улыбнулась она. – Но теперь мне пора позаботиться о внуках, исполнить долг любой порядочной бабушки.
– А я уверен: меньше чем через месяц ты захочешь вернуться назад.
– Я так не думаю. Я слишком долго ждала возможности как можно чаще бывать с ними.
Эрик понимающе кивнул и предложил другой выход из положения:
– Но ты ведь можешь работать только полдня, а остальное время проводить с внуками…
– Ты просто боишься, что если я перестану быть твоей секретаршей, то уже не буду готовить тебе домашнюю еду, не так ли, Эрик? – хитро улыбнулась миссис Хиллабай, кладя перед ним вилку и нож. – Давай-ка, поешь…
– Вовсе нет, но… мы же все-таки команда!
– Уверена: вы с Пенни очень скоро тоже станете отличной командой. – Миссис Хиллабай нежно погладила его по щеке. – Поверь! Эта девушка как раз то, что тебе нужно…
Час спустя, снова сидя за письменным столом в своем кабинете, Эрик все еще размышлял над последними словами миссис Хиллабай. Пенни Рэлвей как раз то, что мне нужно… Что же она имела в виду? – снова и снова спрашивал он себя. Может быть, она и «серая мышка» в сговоре? Нет, конечно, нет! За все пятнадцать лет нашего знакомства, с того самого дня, когда я познакомился с ней и Ретом, она никогда не вмешивалась в мою личную жизнь и уж тем более не навязывала мне кого бы то ни было… Эрик нажал кнопку вызова на телефоне:
– Зайдите ко мне. Нужно поговорить.
Пенни бесшумно закрыла за собой дверь и стала ждать, что скажет ей босс. Втайне она надеялась, что Эрик все-таки вспомнил ее, но увы!
– У вас есть семья? – с самым равнодушным видом поинтересовался он.
– Ну, в общем… нет, – несколько растерянно ответила она. – То есть я хочу сказать, что у меня нет своей семьи, а так я забочусь о брате и племянниках.
– Хорошо. Итак, сегодня же днем мы уезжаем в Калифорнию по делам.
– В Калифорнию? Вы и я?
– Да. Отправляйтесь домой собирать вещи. – Он помолчал, вспоминая что-то, и добавил: – Да, кстати, захватите с собой какое-нибудь модное платье…
У Пенни перехватило дыхание:
– Модное платье?
– Да. Что-нибудь… вроде платья для коктейлей.
– Но… зачем?!
Эрик нахмурился и пробормотал:
– Мы пойдем на официальный фуршет.
Глава вторая
Сьюзен отодвинула чемодан Пенни и, вольготно расположившись на ее кровати, удивленно сказала:
– Не могу поверить, что Эрик тебя не помнит!
– С тех пор прошло десять лет, Сюзи… – как бы оправдывая его, проговорила Пенни.
– Ну и что! Ведь ты же его не забыла за десять лет!
– Да, но ведь я – совсем другое дело…
Сьюзен скептически хмыкнула и вернулась к просмотру того, что Пенни собиралась упаковывать.
– И как долго вас не будет? – поинтересовалась она.
– Около недели.
– И ты планируешь с ним переспать, не так ли?
– Сюзи! – возмутилась Пенни, чувствуя, что краснеет.
– Тогда зачем ты принимаешь противозачаточные таблетки? – Сьюзен ехидно повертела в руках пузырек, изобличающий тайные желания подруги.
– Это тебя совершенно не касается! – Совсем смутившись, Пенни выхватила флакончик из ее рук и бросила обратно в чемодан. – Кроме того, я пью их уже месяц. – С того самого дня, как устроилась на работу в офис Эрика, подумала она.
– Не сердись, пожалуйста. – Сьюзен примиряюще улыбнулась. – Просто я считаю своим долгом предупредить тебя о такой возможности.
– Если ты так хочешь помочь, подскажи, что мне надеть на официальный фуршет.
– Твои варианты?
Пенни достала из шкафа одно из самых любимых своих платьев:
– Как насчет такого? В нем я была на празднике Пасхи три года назад.
Сьюзен скептически улыбнулась:
– Нет, не думаю, что оно подойдет. Ты только посмотри на его ужасные цветы, на строгий воротничок… Неужели ты действительно хочешь надеть его на официальный прием?!
– Не пойму: чем тебе не нравится платье…
– Мне оно очень даже нравится, но ты же не пасхальный зайчик, Пенни, чтобы появиться там в таком виде. Тебе нужно подобрать нечто совершенно иное – дерзкое, шокирующее. Тогда гарантирую: все мужчины будут смотреть только на тебя.
Пенни оглядела свой более чем скромный гардероб: все ее платья больше подходили для повседневной носки, чем для официального фуршета.
– Но у меня ничего другого нет… – тихо сказала она.
Сьюзен, внезапно преисполненная энтузиазма, вскочила:
– Тогда вперед по магазинам! Мы купим возмутительно дорогое потрясающее платье!
– Не успеем. – Пенни посмотрела на часы. – Я должна быть у офиса ровно в пять. – Она аккуратно положила платье в цветочек в чемодан. – Ничего, оно тоже подойдет…
– Конечно, – согласилась Сьюзен, чтобы успокоить подругу, и стала помогать ей укладывать вещи. – Ты будешь выглядеть прелестно. Позвони мне, как только вернешься.
– Обязательно позвоню.
– И я хочу услышать от тебя все интимные подробности о вашей с Эриком поездке! Да, кстати, Пенни…
– Что такое, Сюзи?
– Регулярно принимай противозачаточные таблетки. Мало ли что…
Эрик нервно ходил возле служебной машины. Он выражал явное недовольство опозданием секретарши. Наконец она появилась, остановив свой седан неподалеку. Ее автомобиль выглядел таким же незаметным, как и она сама. О чем только думала миссис Хиллабай, принимая ее на работу? – уже в который раз подумал он. Пенни Рэлвей – все-таки «серая мышка». И ничто, похоже, не в силах ее изменить. А у меня нет ни времени, ни желания возиться с ней. Эрик молча наблюдал, как она складывала в багажник свои вещи, садилась в служебную машину, включала музыку: движения ее были уверенными, хоть и несколько механическими. Неожиданно Эрик почувствовал к ней странную симпатию, но тут же отогнал внезапные мысли, потому что уже решил после поездки в Калифорнию уволить ее, невзирая на заступничество миссис Хиллабай. Рыжие волосы Пенни собрала в строгий пучок, а ее консервативный деловой костюм не позволял увидеть больше, чем следует. Нет, она совсем непривлекательна, решил он, занимая место водителя. Мне очень и очень повезет, если я не умру со скуки в ее компании…
– Ну что, вы готовы? – поинтересовался он и потянулся, чтобы помочь ей приоткрыть окно.
И тут случилось невероятное: «серая мышка» превратилась в «грозного льва»! Прежде чем Эрик сумел что-либо понять, Пенни с силой оттолкнула его руку, случайно оказавшуюся у нее на груди, испепеляя босса гневным взглядом.
– Только не стреляйте! – усмехнулся он. – Я же водитель, причем очень хороший, и поэтому должен помочь даме.
Пенни поджала губы и чуть слышно ответила:
– Вы оскорбили меня, мистер Томсон…
– Я просто хотел помочь…
– Что ж… спасибо.
Эрик завел мотор… До аэропорта они добрались бы без всяких приключений, если бы не особенно крутой поворот, на котором машину опасно занесло и чуть не выбросило на встречную полосу. Пенни сидела, вжавшись в кресло: зеленые глаза распахнуты, пучок развязался, густые рыжие волосы разметались по плечам… Эрик посмотрел на нее, и ему показалось, что они уже где-то встречались, но он не решился выяснять это, а только вежливо поинтересовался:
– С вами все в порядке?
– Все хорошо. Спасибо за заботу.
Ее чуть дрожащий голос снова напомнил ему о ком-то или о чем-то, давно забытом. Эрик напряг свою память, но так ничего и не вспомнив, сосредоточился на дороге.
Вскоре после взлета босс задремал, и у Пенни появилась возможность рассмотреть милое ее сердцу лицо. Пенни представила себе, что скажет ей сегодняшний Эрик Томсон в ответ на пылкое признание в любви, и почувствовала, что краснеет от его самоуверенной улыбки и колких слов. Да, так и будет, если я расскажу ему, что все годы любила только его, с горечью подумала Пенни. Ведь еще в колледже он почти не обращал на меня внимания, а я, как влюбленная дурочка, самоотверженно помогала ему писать курсовую по английскому языку! И почему меня все время так влечет к нему?! Тут Эрик во сне невольно прильнул к ее плечу, и она, стараясь не разбудить его, нежно погладила его по руке, чувствуя, как на душе становится как-то легко и спокойно… Нет, мечты не могут длиться вечно, подумала Пенни. Теперь я его секретарша, а значит, должна забыть о личных чувствах к боссу и просто выполнять свои обязанности… Она нежно провела рукой по его волосам, убирая назад непослушную прядь, и поспешно отодвинулась, неожиданно почувствовав себя виноватой. Нет, это выше моих сил: он слишком красив и сексуален, чтобы такая девушка, как я, могла устоять перед ним! Пенни поспешно отвернулась, чтобы не видеть его лица и не испытывать больше жгучего желания снова прикоснуться к нему.
Прилетев в Калифорнию в десять вечера, они сняли номер люкс в пятизвездном отеле. Пенни впервые попала в такую неслыханную роскошь. Эрик лишь снисходительно улыбался, глядя, как она всем восторгается. Две отдельные спальни (каждая с шикарной ванной комнатой), гостиная со всеми удобствами. Утром они отправились в филиал компании, где сразу же сели за работу в кабинете Эрика. Вернее, работал в основном он, а она только пыталась понять, чем именно он занят, и наконец, не выдержав, прямо спросила его, что он делает. Эрик, весь погруженный в свою непонятную работу, проигнорировал ее вопрос, только губы его шевелились, повторяя:
– Это он, это он…
– Он – это кто? – настойчиво поинтересовалась она.
– Он – это Бой Вандер, – неохотно ответил Эрик, не отрывая взгляда от строчек, бегущих на мониторе его компьютера.
Пенни осмотрелась, надеясь в окружающей обстановке найти хоть что-то, что напоминало бы ей загадочного Боя Вандера. Увы, безрезультатно.
– Ох, уж этот бродяга! – раздраженно пробормотал Эрик, лихорадочно что-то печатая. – Он опять где-то поблизости от моего офиса…
– Бродяга? Кто же такой Бой Вандер? – спросила испуганная его агрессивностью Пенни.
– Если бы я знал, кто он такой, то давно засадил бы его в тюрьму, а не выслушивал бы ваши глупые вопросы! Ясно? – ответил он, давая волю ярости бессилия.
– Что ж, простите, что я вмешиваюсь в ваши дела, но, если не ошибаюсь, мои обязанности как раз и заключаются в том, чтобы всячески помогать вам, мистер Томсон…
Эрик резко повернулся с твердым намерением сказать своей излишне словоохотливой секретарше что-нибудь злое, колкое, чтобы поставить ее на место, но, как только увидел лицо рыжеволосой «серой мышки», обидные слова комом застряли у него в горле. Ее зеленые глаза были полны слез, которые неудержимо текли по щекам. Нечто похожее на угрызения совести кольнуло его в сердце, и Эрик уже мягко заметил:
– Не плачьте, пожалуйста. Я не привык работать с плаксами.
В глазах Пенни засверкали молнии:
– Я не плакса!
– Признаю: вам почти удалось обмануть меня – и все же…
– Я не плакса! – повторила Пенни, с вызовом глядя ему в глаза. – А вот вы, мистер Томсон, самый грубый и равнодушный человек из всех, с кем мне приходилось встречаться в своей жизни!
– А я и не говорил, что не являюсь таковым, – пожал плечами Эрик. – Однако надеюсь, что вы сказали так с досады, мисс Рэлвей: мне бы не хотелось продолжать столь неприятный разговор…
– Я сказала то, что имела в виду.
– Вы действительно плакса… – нахмурившись, заметил он. – Давайте лучше вернемся к работе.
Пенни тихо застонала: после непрерывной шестичасовой работы на компьютере мышцы спины так задеревенели, что даже массаж поясницы не помогал. Похоже, Эрик не преувеличивал, когда предупреждал меня, что в Калифорнии у нас уйма дел, подумала она и, вздохнув, направилась к мини-бару:
– Мистер Томсон, хотите содовой? Или поесть чего-нибудь? Я принесу…
Тот не ответил, и Пенни устало подумала: Эрик не человек, а машина, поэтому он и относится к людям с таким равнодушием. Вздохнув, она налила себе стакан апельсинового сока и вернулась на место. Они молча работали еще около получаса. Наконец Пенни не выдержала и, выйдя из кабинета, принесла полный поднос еды, поставив его на стол перед Эриком. Тот никак не отреагировал на ее великодушное проявление заботы, и ей пришлось повысить голос:
– Мистер Томсон!
Эрик от неожиданности даже подпрыгнул на стуле:
– Что?!
– Я принесла вам еды. Поешьте, мистер Томсон, пока не заработали истощение.
– Я не голоден, – грубо ответил он, возвращаясь к работе.
Возмущенно размышляя над тем, почему жизнь постоянно сталкивает ее с мужчинами, которые не могут позаботиться о себе, Пенни выдернула штепсель из розетки, и компьютер Эрика погас.
– Что вы сделали?! – вскакивая, недовольно воскликнул он.
– Забочусь о вашем здоровье. Меня попросила миссис Хиллабай уделять особое внимание вашему питанию. – Пенни пододвинула к нему поднос. – А теперь ешьте, мистер Томсон.
Эрик помрачнел, но взял-таки с подноса одну клубничку и сунул ее в рот:
– Довольны?!
– Не совсем. Вы должны съесть все, – строго ответила она и вышла, чтобы принести еды для себя.
Когда Пенни вернулась, он саркастически заметил:
– Интересно, кем вы работали раньше? Позвольте мне угадать… Наверное, военной медсестрой? А может, воспитательницей в школе для девочек? Или в тюрьме для особо опасных преступников? Не удивлюсь, если вы даже служили в армии…
– Очень смешно, – натянуто улыбнулась Пенни. – Нет, вы не угадали: после окончания колледжа я работала в небольшом банке секретаршей, три года назад уволилась и переехала в дом овдовевшего брата, чтобы воспитывать племянников…
– А еще вы вязали носки и консервировали.
Пенни только улыбнулась.
– Нет, я готовила и вела домашнее хозяйство.
Эрик отправил в рот кусочек сыра:
– И почему же вы покинули своих родных?
– Если бы я осталась, мой брат совсем отдалился бы от детей. А они сейчас так нужны друг другу…
– Ваш брат, наверное, очень разозлился на вас за то, что вы его оставили…
Пенни нахмурилась, вспоминая гневный телефонный звонок Джеффа на следующий же день.
– Я его не оставила, а, напротив, нашла себе замену. Очень хорошую добрую женщину, которая сразу же вызвала искреннюю симпатию у детей благодаря своему живому, искрометному характеру.
Эрик прожевал сразу несколько виноградинок и усмехнулся:
– Надо же! Вам очень повезло: вы встретили настоящую Мэри Поппинс!
Пенни проигнорировала очередную язвительную ремарку и принялась за еду.
Минут через десять Эрик закончил свой обед и заметил:
– И все-таки вам следовало бы остаться в доме брата. Дети очень переживают, когда вместо родного человека за ними присматривает кто-то чужой. Они наверняка очень привязались к своей старомодной тетушке.
У Пенни перехватило дыхание от растерянности и обиды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12