– спросил Джеррод-старший, грея у огня руки.
– Я заварю свежего чаю, – сказала его жена, вставая. – Куда ты дел псов?
– Запер в кабинете. Джеррод не знает, любит ли Камилла животных, – пояснил тот и повернулся к невестке. – Как ты относишься к собакам, дорогая? Что касается твоего мужа, то он просто помешан на них. Это была его идея – завести трех псов.
Джеррод сел рядом с женой на диван, и она тут же встала.
– Мы тоже держали собаку, пока Пол был жив.
Грейсон-старший кивнул головой:
– Ах, да, твой брат. Некрасивая история вышла. Я очень любил твоего отца и, если бы знал о случившемся, обязательно помог бы тебе. Это слабое утешение, я понимаю. Хочу лишь попросить прощения за Джеффри. В него прямо-таки дьявол вселился. Я ничего не могу с ним поделать, да и сам он не пытается измениться. Мы с его матерью развелись, когда мальчики были совсем маленькими, и каждый взял себе по сыну. Джеф был ее любимцем, и она его безбожно избаловала. В детстве она никогда не наказывала его, а потом уже было поздно. С Джерродом я не знал хлопот, не считая тех, которые доставляет любой подросток. Мне всегда хотелось помочь и второму сыну, как-то повлиять на него, но он со временем только отдалялся от меня. Часто я задавался вопросом, каким бы он вырос, если бы жил со мной. Мог бы он стать лучше?
– Он бы прикинулся благовоспитанным мальчиком, а это было бы еще хуже, – поморщился Джеррод. – Тебе не следует ни в чем упрекать себя. Просто он родился таким необузданным.
Грейсон-старший положил руку ему на плечо.
– Я знаю, сын. Но, несмотря ни на что, мы его любим и прощаем все выходки. Однако попомни мое слово, когда-нибудь он зайдет слишком далеко и совершит то, чего не сможет простить даже его собственная семья. Не скажу, что я с нетерпением жду этого дня. – Он тяжело вздохнул, посмотрел на Камиллу и улыбнулся. – Но мы говорили о собаках. Они тебе понравятся. Чуть позже Джеррод познакомит тебя с ними, и мы сможем выпустить их из кабинета.
Из кухни вернулась Элен с подносом и подала каждому чашку чая.
– Кстати, насчет собак. Самое главное, чтобы они не зализали тебя до смерти, – сухо сказала она. – Джеррод, мы отвели вам большую комнату для гостей. Ваши вещи уже наверху, а уж как их лучше разместить – это твоя забота.
Камилла оглянулась на мужа. Тот улыбался, хотя несколько натянуто.
– Спасибо, Элен. Мы попьем чаю, а потом поднимемся и распакуем чемоданы.
Еще через четверть часа они с Камиллой стояли у дверей спальни.
– Вот наша комната, – сухо сказал Джеррод и как-то странно усмехнулся. Распахнув дверь, он пропустил жену вперед.
Камилла переступила порог и остолбенела. Так вот почему он усмехался! Это была красивая комната, выдержанная в веселых весенних тонах, но с одной единственной кроватью.
Джеррод закрыл за ней дверь.
– Прости, я не мог ничего поделать. Но я надеюсь, что ты меня больше не боишься, да и кровать такая большая, что можно спать, не прикасаясь друг к другу.
– Да, это точно, – согласилась она и подошла к окну, притворившись, будто любуется видом заснеженного сада. У нее перехватило горло – не от мысли, что ей придется спать в одной постели с мужем, а от чего-то еще. В стекле за ее спиной появилось отражение Джеррода. Он осторожно положил руки ей на плечи, и по телу ее растеклось тепло. Напряжение спало. Глаза их встретились в стекле, и он улыбнулся.
– Я буду, как рыцарь, который спал, положив между собой и дамой обоюдоострый меч, – сказал он глухо.
– Что ты хочешь этим сказать? – насторожилась Камилла.
Джеррод опустил руки и отошел в сторону.
– Только одно: тебе не стоит опасаться моих приставаний.
Румянец смущения залил ее щеки.
– Ага... Понятно.
Наклонив голову, она проскользнула мимо него к своим чемоданам. Ну и глупа же ты, Камилла, корила она себя. Он же ясно дал понять, что не интересуется тобой. Что ж, оцени его предупредительность и ничем не выдай, как сильно уязвило тебя его решение. Она деланно рассмеялась.
– У меня словно камень с сердца упал. Займусь разборкой вещей. Могу и твои разобрать, если хочешь, – громко заговорила она, пытаясь заглушить боль, причиненную его словами.
Джеррод положил свой чемодан на кровать и, бросив на нее странный взгляд, сказал:
– Спасибо. Признаться, ненавижу это занятие.
Еще раз улыбнувшись ей, он вышел.
Камилла рухнула на кровать, бессильно раскинув руки. Джеррод обращался с ней, как старший брат с сестренкой, но вместо того, чтобы приободриться, она почувствовала себя обманутой. Не брата она искала в Джерроде, а...
С ее губ слетел стон. Боже, да она и вправду влюбилась в него! Ей уже мало было дружбы, бесконечно мало! Она хотела его всего, без остатка. Глубина и сила этого чувства поразили Камиллу. Как могло это произойти так быстро?
Ответа она не находила. Знала лишь, что от столь демонстративно-братского отношения ощущала себя совершенно беспомощной. Он отталкивал ее, а потому самым разумным теперь было бы последовать его совету и обуздать свою страсть. Не хватало еще, чтобы Джеррод заметил ее душевное смятение.
После обеда они отправились с собаками на прогулку, а вернувшись, согрелись горячим шоколадом и травяным чаем. День выдался на редкость утомительным, и за ужином Камилла клевала носом. Она не протестовала, когда Джеррод помог ей подняться и, пожелав его родителям спокойной ночи, поплелась вслед за ним из гостиной.
В спальне он подхватил свой халат и предложил:
– Можешь принять ванну. Я воспользуюсь другой в конце коридора.
Камилла все больше запутывалась в собственных чувствах. По идее, ей следовало благодарить его за чуткость, но она была так раздосадована, что даже заплакала. Впрочем, тут же вытерев слезы, взяла ночную рубашку и направилась в ванную.
Она рассчитывала оказаться в постели раньше Джеррода, но, когда вышла из ванной, он уже лежал там. Увидев его, полуобнаженного, свободно откинувшегося на подушки, она ощутила острый приступ желания.
Должно быть, это отразилось на ее лице.
– Ты в порядке? – спросил Джеррод тревожно, привставая с постели.
– О да, конечно, – торопливо пробормотала она, предупреждая его движение.
– А то я было решил, что тебя вновь посетило это твое наваждение, – продолжил он.
Камилла, пытаясь как-то скрыть свое возбуждение, принялась суетливо развешивать одежду на стуле.
– Нет. В голове немного шумит, вероятно, от усталости, – солгала она.
Собрав в кулак всю свою волю, она прошла к кровати, с беззаботным видом забралась под одеяло и легла как можно дальше от Джеррода, боясь выдать себя при первом же прикосновении к этому мужчине. Он нагнулся к лампе и выключил свет. Лежа в темноте, она прислушивалась к его дыханию, и только убедившись, что он заснул, немного расслабилась. Камилла боялась, что не уснет, но усталость взяла свое, и Она погрузилась в тревожный, беспокойный сон.
Проснувшись от собственного пронзительного вопля, девушка обнаружила, что трясется всем телом. Слезы градом катились у нее по лицу.
Джеррод зажег свет и сел рядом, а через минуту дверь распахнулась, и в проеме показались встревоженные лица его отца и Элен.
Все еще дрожа, как в ознобе, Камилла уронила голову на руки. Джеррод обнял ее за плечи, оглядываясь на родителей.
– Господи, что стряслось? Что с Камиллой? – срывающимся голосом спросила Элен.
– Ей приснился кошмар, – коротко пояснил тот. – С ней и раньше такое случалось.
– Мы можем чем-нибудь помочь? – спросил отец, нахмурившись.
– Спасибо, папа, вряд ли. Мы сами справимся.
– Хорошо, но знайте, что мы рядом, – сказала Элен.
Поколебавшись, отец и мачеха Джеррода вышли.
– О Боже! – вырвалось у Камиллы.
– Ты кричала. Можешь вспомнить, почему? – Девушка содрогнулась.
– Он смеялся, – сдавленно пробормотала она, явственно вспомнив весь сон.
– Он? – спросил Джеррод. – Ты должна мне рассказать, кто именно!
– Не знаю. Я не разглядела... Все было как в тумане. Помню лестницу... и смех. Злорадный, страшный. Смеялся мужчина. О Боже! – разрыдалась она, уткнувшись ему в плечо.
– Все хорошо, все хорошо, слышишь? – уговаривал он ее, как ребенка.
Всхлипнув, Камилла попыталась взять себя в руки.
– Я испугалась. Что все это значит?
– Не знаю, дорогая. Больше всего на свете я хотел бы помочь тебе, – пробормотал он, целуя ее волосы.
Она обвила руками его шею и умоляюще прошептала:
– Обними меня. Не оставляй меня одну!
– Не оставлю, душа моя. А теперь успокойся и не плачь! – Он осторожно опустил ее на кровать рядом с собой, накрыл одеялом и выключил свет.
Камиллу продолжало трясти, но скоро дрожь улеглась: тепло его тела согревало ее, успокаивая и расслабляя. Еще раз или два она всхлипнула, а потом вдруг услышала ровный стук сердца рядом. Ей захотелось, чтобы эта близость никогда не кончалась, чтобы она оставалась в его объятиях целую вечность. Если бы он мог любить ее, как она его любит! Если бы... С губ ее слетел слабый вздох, пальцы разжались, веки опустились.
Она провалилась в сон, словно младенец, которого не тревожат никакие видения.
8
Камилла шевельнулась. Ей было на удивление тепло и покойно. Причина этого ускользала от ее сознания, пока, вздохнув и потянувшись, она не ощутила рядом крепкое мужское тело, тесно прижавшееся к ней. В памяти тотчас всплыл ночной кошмар и то, как Джеррод успокаивал и утешал ее, пока она не уснула в его объятиях.
Губы ее расплылись в улыбке. Ночью, по всей видимости, они с Джерродом ворочались и сейчас лежали на левом боку вплотную друг к другу, а его рука обнимала ее за талию. Камилле следовало бы отодвинуться, но она оттягивала эту минуту, желая насладиться его близостью и воображая, будто он обнимает ее так, как обнимают любимую женщину. Казалось, еще немного, и она замурлычет, свернувшись в калачик, а потом снова уснет, положив голову ему на грудь.
Впрочем, этому не суждено было сбыться, потому что Джеррод пошевелился. Его рука крепко сжала ее, а из груди вырвался удовлетворенный вздох. Сердце у Камиллы взволнованно забилось.
– Чудесно, – пробормотал он сонно.
Мурашки пробежали по ее телу, а накатившая волна желания тут же сменилась болью. Джеррод явно не осознавал, кого держит в своих объятиях. Ей хотелось продлить блаженство, забыв о том, что для него это всего-навсего дружеское участие. Но поддаться этому искушению означало заставить страдать их обоих. Камилла судорожно сглотнула и решилась.
– Полагаю, мне лучше встать, – сказала она хриплым голосом.
Она ожидала, что, узнав ее голос, Джеррод немедленно разомкнет объятия, и была поражена тому, что он лишь пробормотал, придвинувшись к ней еще плотнее:
– Ты этого хочешь? Что до меня, я готов нежиться так до конца жизни.
Глаза ее округлились. С его стороны было бы нечестно играть на ее чувствах. Она сжалась в комок и бросила сквозь зубы:
– Джеррод, очнись, это я, Камилла!
Он со вздохом приподнялся на локте и посмотрел на нее сверху вниз.
– Я знаю, – пробормотал он, ласково глядя на ее порозовевшие щеки. – Доброе утро, Камилла!
О Господи, ну отчего у него такие глаза! В них можно просто утонуть. Ни одной мысли не было сейчас у нее в голове.
– Ты проглотила язык? – чуть улыбнувшись, спросил он.
Камилла застыла, забыв о том, что только что собиралась встать.
– Это не смешно! – пробормотала она. Глаза его стали еще ласковее.
– Я вовсе не смеюсь. Тебе известно, Камилла Грейсон, что обнимать тебя – одно удовольствие?
Сердце у нее чуть не выпрыгнуло из груди.
– Ты это сделал по своей инициативе, и я тут ни при чем. – Она пыталась защищаться.
Он рассмеялся, и голос его теплой волной растекся по телу Камиллы.
– Ах, дорогая, ты – женщина моего сердца. Где же ты была раньше?
Наверное, было безрассудно позволять ему продолжать, но ее это уже не беспокоило. Ей захотелось выбросить из головы все опасения. Она посмотрела на него из-под длинных ресниц.
– Начать с того, что я еще не родилась, когда ты был уже взрослым.
– Ты меня совсем за старика считаешь! – возмутился он, но тут же поинтересовался: – Как ты себя чувствуешь?
– Спасибо, много лучше, – честно призналась Камилла. Если бы не он, то она бы вообще не уснула в эту ночь.
– Никаких последствий?
Камилла удивилась, что сама не задумалась об этом и вообще, чувствовала себя как никогда легко.
– Нет, – удовлетворенно сказала она.
– Вот и славно, – пробормотал Джеррод, переворачиваясь на спину и увлекая ее за собой. – Дело в том, что мне нужно кое в чем тебе признаться. Мне безумно хотелось бы заниматься с тобой любовью, Камилла Грейсон. – Она поперхнулась.
– Что ты сказал? Но мне казалось... Он с улыбкой прижал палец к ее губам.
– Я знаю, что тебе показалось, – глухим от волнения голосом проговорил он. – Но ты превратно меня поняла. Я очень, очень хочу тебя, просто вчера было неподходящее время для этого.
Камилла была не настолько глупа, чтобы не понять: это вовсе не признание в любви, и если она ответит отказом, то он воспримет это как должное. Но ей совсем не хотелось отказывать ему. Она любила его, а сейчас он мог принадлежать ей – пусть только на несколько мгновений. Возможно, это было глупо, но она отдавала себе отчет в том, что на большее не стоит и рассчитывать.
– А сегодня подходящее время? – хрипло прошептала она.
Пальцы его коснулись жилки, бившейся на ее шее.
– Надеюсь, что да.
– Тогда я тоже готова. Поцелуй меня, Джеррод! – потребовала она, задохнувшись от страсти.
Из груди его вырвался хриплый смех.
– Боже, Камилла...
Он не договорил, потому что она прижалась к его губам с такой страстью, что в твердости ее намерений не могло оставаться никакого сомнения. Вначале все было так, как накануне, только гораздо слаще, и охваченные огнем желания, они потеряли всякий контроль над собой. Каждый новый поцелуй был продолжительнее и горячее, чем предыдущий. Камилла задрожала всем телом, когда его рука начала ласкать ей грудь, нащупывая через шелк ночной рубашки соски, и, изогнувшись, застонала от наслаждения.
Она таяла от желания, тело ее металось, требуя удовлетворения. Руки ее скользили по шелковистой коже его плеч и спины, наслаждаясь тем, как вздрагивал он от ее прикосновений. Теперь ей хотелось, чтобы ничто не мешало им слиться воедино.
Но в следующую секунду, когда руки Джеррода скользнули к ее бедрам, она вдруг окаменела, а из горла вырвался крик, полный ужаса и отвращения:
– Нет!
Он поднял к ней бледное, как смерть, лицо.
– Что с тобой, дорогая?
Охваченная дикой паникой, она смотрела в его глаза.
– Не могу! Извини, не могу! – еле слышно выдавила она.
– Что случилось? Я что-то не так сделал? – Она бессильно подняла руку ко лбу.
– Не знаю. Просто... Твоя рука... Я не могла... Извини, – прошептала она, и ее расширившиеся глаза были полны страха и тревоги.
Джеррод медленно и осторожно отодвинулся от нее и сел на край кровати.
– Я сделал тебе больно? – Она качнула головой.
– Нет. Лишь то, что я сказала. Я не знаю, что случилось. Все было так чудесно – и вдруг... Прости меня, – шепнула она, трясясь от ужаса.
Он шумно вздохнул.
– Все в порядке. Ничего страшного.
Что он должен был чувствовать? Ее собственное тело мучительно ныло.
– Я тебя не дразнила. Я действительно не смогла, – попыталась объяснить она, усевшись на кровати и обхватив руками колени. – Не знаю, что меня так испугало. Я не хотела этого.
Что делать, если он не поверит мне? – с отчаянием подумала она. Проклятье! Почему все на свете против них?
Рука Джеррода тихонько легла на ее сгорбленные плечи, привлекая к себе.
– Не надо никаких извинений, Камилла.
– Но почему, почему со мной происходит такое? – еле слышно спросила она.
– Не знаю, – тихо ответил Джеррод. – Я не настолько разбираюсь в этих вопросах, чтобы ставить диагноз. Тебе нужно выговориться. И мне кажется, не стоит больше откладывать. Я хочу, чтобы ты повидалась с одним моим другом.
Камилла застыла. С другом? Он уже говорил что-то такое, но тогда она не обратила на это внимания. По спине у нее пробежал холодок.
– С каким еще другом?
Видя ее замешательство, Джеррод какое-то время молчал, а затем, поколебавшись, ответил:
– Он психоаналитик. Ты сможешь...
– Камилла, не желая больше ничего слышать, в бешенстве вырвалась из его рук.
– Нет, ни за что! Я не желаю видеться ни с каким психоаналитиком! – крикнула она, соскакивая с кровати.
Изумленный ее реакцией, Джеррод не сводил с нее глаз.
– Послушай...
– Не пойду, и кончено! – отрезала она. Только этого не хватало! Психиатр скажет ей, что она и в самом деле немного не в себе, а может быть, что-нибудь еще похуже.
Губы Джеррода сжались в тонкую линию.
– Не будь глупышкой, это нужно для твоего же блага!
– Но зачем? Ты думаешь, что я спятила, да? – взорвалась она.
Он наклонил голову и нахмурился.
– Нет, я так не думаю. Более того, я полагаю, что это совершенно не так. Но я не могу объяснить тебе, что с тобой происходит. Ты-то сама хочешь узнать это или нет?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16