Подобрав длинный подол своего вечернего платья, она направилась к входу. Облаченный в смокинг Диего Саес шагал рядом.
Прием оказался довольно суетным. Большинство приглашенных были сингапурцами, но здесь можно было встретить практически все нации от Европы до Африки.
Порцию сотни раз кому-то представляли, и она почти никого не запомнила, за исключением нескольких молодых европеек, которые с видимым любопытством рассматривали новую пассию Диего Caeca.
Привычка заставила ее без особого труда продержаться до самого конца приема – ничего не значащая вежливая болтовня, любезный восторг по поводу достижений Сингапура, беседы об опере и искусстве, и все это запивалось шампанским.
Однако внутри Порции росло напряжение. Она не могла не чувствовать постоянного присутствия Диего рядом собой, со страхом думая о том неизбежном моменте, когда им придется вместе вернуться в отель.
Диего бесстрастно слушал комментарии президентов ведущих сингапурских морских компаний относительно роста цен на страхование. Он уже заключил довольно много выгодных сделок, но не чувствовал никакого удовлетворения. Единственное, чего ему хотелось, так это увезти Порцию в свой гостиничный номер.
На ней было темно-синее платье с низким декольте, без рукавов. Диего бросил на нее быстрый взгляд. Порция казалась спокойной, безучастной, но губы были плотно сжаты. На ее шее красовалось взятое напрокат бриллиантовое колье. Украшение Порция приняла безразлично, однако, когда Диего застегивал пряжку замка, он почувствовал, как одеревенело ее тело.
Его вновь охватила злость. Почему она так стремится отгородиться от него?
Прошло почти два дня с тех пор, как он впервые овладел ею, и его аппетит разгорался все больше. Он снова очень сильно желал ее!
Сделав над собой усилие, Диего вернулся к разговору о морских перевозках, а Порция Ланчестер рядом с ним попивала шампанское, и стылая маска спокойствия не покидала ее лица.
На обратном пути в гостиницу Порция старательно разглядывала пейзажи за тонированным стеклом окна. Несмотря на поздний час, Сингапур еще не спал. Люди фланировали по широким тротуарам залитых огнями улиц. Она рассеянно смотрела на них, думая, что выпила слишком много шампанского. Однако сейчас оно теплом растекалось по ее сосудам, успокаивая нервозность.
Войдя в номер, Порция остановилась посередине гостиной. Что ей теперь делать? Идти к себе в спальню? Идти к нему? Она стояла в ожидании распоряжений, и комната плавно покачивалась вокруг нее.
– Порция! Сколько ты выпила?
Голос Диего доносился откуда-то издалека. Она обернулась, чтобы посмотреть на него, и все пространство вихрем закружилось вокруг.
Какой же он высокий, красивый и сильный! Когда он так смотрит на нее, у нее подкашиваются ноги. Как хочется обнять его, почувствовать крепкие мышцы, прижаться к нему сильнее.
Зачем судьба сыграла с ней такую злую шутку? Почему из множества мужчин именно Диего Саес смог вызвать в ней исступленное желание?..
Однако такова реальность, и ничего с этим не поделаешь. Возможно, она сгорит дотла от охватившего ее пожара... Пусть ей же будет хуже!
Порция медленно двинулась к нему, покачивая бедрами. Шампанское струилось по ее сосудам, воспламеняя все больше.
Диего стоял, словно окаменев, напрягшись все телом.
– Ну ладно, – прошептала она, обнимая его за шею.
* * *
Всего лишь один короткий миг Диего сопротивлялся, стараясь сохранить самообладание, затем сдался, и когда ее губы, мягкие и нежные, коснулись его губ, он понял, что пропал.
Ее губы были слаще меда и пахли шампанским, настоящий нектар. Поцелуй Диего становился все глубже, все неистовее; внезапное возбуждение требовало немедленного удовлетворения.
Подняв Порцию на руки, Диего понес ее в свою спальню.
Она вся была как бархат и шелк. Распущенные волосы струились по подушке, коралловые соски розовели в полумраке, а бриллиантовое колье сверкало голубыми огоньками.
Их одежда валялась на полу – ее сапфировое платье, его черный смокинг. Порция дрожала в объятиях Диего, неистово жаждущая, но он не торопился, желая видеть, как она достигнет вершины наслаждения, и когда из ее груди вырвался беззвучный крик, он ощутил радость. Это был больше, чем триумф! И вдруг мощная, безжалостная волна подхватила и понесла его ввысь.
Когда все кончилось, Диего понял, что испытал нечто большее, чем обычно, и не знал, как это назвать. Не глядя на Порцию, он поднялся с кровати и отправился в ванную.
* * *
– Сегодня ты весь день свободна, у меня деловые встречи до самого вечера. Что будешь делать? Опять отправишься за покупками?
– Почему бы и нет?
Ее голос звучал ровно, равнодушно. Значит, снова надела свою броню, отделявшую ее от мира.
Они завтракали за столом возле окна. Диего ел с аппетитом. Что ж, он большой, крепкий мужчина, ему нужно много еды.
Не смей думать о его теле. И о том, что он с тобой делает...
Такие мысли разрешены только в ночное время, когда ее обнаженное тело всецело отдано ему... Порция отодвинула тарелку с папайей.
– Почему ты не ешь? – нахмурился Диего.
– Я не голодна. – Она взяла кофейник и долила себе еще немного кофе.
Она не голодна! Его губы сжались. Да разве она вообще понимает, что означает это слово! Разве хотя бы раз в жизни чувствовала настоящий голод?
Диего откинулся назад на спинке стула. Для него секс всегда был хорошим средством релаксации, но сейчас он не чувствовал себя спокойным.
Может, она мне разонравилась? Может, я уже пресытился ею?
Его глаза сверкали, когда он посмотрел на Порцию, сидевшую напротив. На ней было изумрудно-зеленое шелковое кимоно, вышитое золотом. Наверное, купила вчера, когда отправилась за покупками.
В широких рукавах ее руки казались тоньше, запястья – еще изящнее. Когда она поднимала к губам чашку, ее грудь обрисовывалась под тонкой тканью, и Диего снова почувствовал возбуждение.
Нет, вряд ли он уже насытился ею!
Неожиданно предстоящий день показался ему слишком длинным и скучным. Скорее бы вечер! Диего почувствовал укол раздражения. Обычно он наслаждался своим финансовым могуществом, поиском новых возможностей. Тихоокеанский регион Азии открывался навстречу миру, и здесь можно было заработать ошеломляющие деньги.
Диего нравилось, как здесь относились к деньгам – честно и открыто. Растущие экономики нуждались в инвестициях и были готовы использовать их эффективно и с выгодой для инвесторов, каким и был Диего.
Но не только в деньгах заключается жизнь человека. Он посмотрел на склоненную голову Порции. Она полагала, что вернет себе свое родовое гнездо, лишь слегка испачкав лилейные ручки о Диего Caeca, но он заставил ее стонать от наслаждения, и в этом для него заключалось особое удовольствие. Она делала все, чего бы ему ни захотелось, и будет делать этой ночью тоже, но сначала ему надо прожить этот день.
* * *
Я здесь туристка, повторяла себе Порция. Она взяла такси и отправилась в старый центр Сингапура, зеленый Паданг, где когда-то прежде британские колонизаторы играли в крикет. Теперь над красной крышей крикетного домика возвышались гигантские небоскребы, а еще дальше, там, где начинался один из крупнейших портов мира, стояла статуя Мерлиона – полульва, полурыбы, символа города.
Она пообедала в ресторане отеля «Раффлз», носящего имя легендарного миссионера; сэра Стэмфорда Раффлза. Сидя на террасе, выходящей в прелестный внутренний дворик, Порция без всякого аппетита ковыряла вилкой принесенное ей блюдо. Она чувствовала себя как-то странно, точно муха, увязшая в меде.
То, что происходило, разрушало ее, но что она могла с этим поделать? Порция походила на наркомана, обожающего и проклинающего свое пристрастие. Диего Саес познакомил ее с раем, о существовании которого она прежде не подозревала, и бросил ее в одиночестве.
После обеда Порция прошлась по торговому центру на Орчад-стрит, купила кое-какие мелочи – белье, книги, журналы. Она не знала, когда Диего Саес намерен покинуть Сингапур и куда направится дальше. И как долго она еще пробудет возле него.
Что ж, она сделала свой выбор, и ей придется испить свою горькую чашу до дна.
Диего откинулся на подушки, держа в руках стакан с виски. Простыня наполовину прикрывала его обнаженное тело, и на коленях покоилась голова Порции. Ее шелковистые волосы рассыпались по простыне, и Диего нежно погладил их.
На этот раз все было еще более великолепно! Наверное, потому, что теперь ему удалось до конца сохранять над собой контроль, и он смог вполне сознательно наслаждаться тем, с какой поразительной скоростью расширялись сексуальные возможности Порции. О, она училась очень быстро!
Он улыбнулся своим воспоминаниям и отпил виски. Его пальцы осторожно погладили изгиб ее шеи.
Порция проглотила еще один маленький кусочек утки и отложила в сторону свои палочки для еды.
– Вы не любите утку? Это фирменное блюдо ресторана, но вы можете заказать что-нибудь другое, если желаете.
Крошечная, элегантно одетая женщина казалась озабоченной, и Порция покачала головой.
– Благодарю вас, блюдо великолепное, но я просто не голодна.
– Должно быть, это из-за жары, – сказала женщина. – К ней трудно приспособиться, особенно англичанам. Ваш... ваш спутник, наверное, больше привык к таким температурам, не так ли, сеньор Саес?
Диего перевел взгляд с Порции на хозяйку, супругу президента одной из крупных азиатских телекоммуникационных компаний, с которым он обсуждал возможности инвестирования в развитие отрасли в Китае.
– Сан-Кристо находится севернее, чем Сингапур, но лето там такое же жаркое.
– Сан-Кристо? – вежливо переспросила миссис Линг.
– Да, это столица Марагуа – одной из самых незначительных стран Центральной Америки, – сухо произнес Диего.
– Разве это не там случился какой-то переворот год или два тому назад? После выборов? – поинтересовалась миссис Линг.
– Да, – подтвердил ее гость и пояснил еще более сухим тоном: – Выбрали правительство Народного Фронта, которое не всем пришлось по вкусу.
– Вот как, – рассмеялся мистер Линг. – Однако ваши интересы, мистер Саес, более глобальные, я полагаю!
Разговор снова вернулся к проблеме китайских инвестиций, и Порция протянула руку за чашкой зеленого чая. Это было все, что она могла вытерпеть. Запах пряной восточной еды вызывал у нее тошноту, руки дрожали. Она чувствовала, что Диего все время наблюдает за ней.
– Ты в порядке? – наконец спросил он.
– Да, конечно.
Он снова заговорил с мистером Лингом о своих делах, а Порцию охватило ощущение нереальности происходящего и своей полной изолированности от мира. Она посмотрела на Диего, который внимательно слушал мистера Линга, время от времени, кивая головой.
Не всем пришлось по вкусу.
Разумеется, такая страна, как Марагуа, управляется дюжиной семей, распоряжающихся государством в своих собственных интересах. Эти люди никогда не допустят, чтобы власть от них ускользнула. Именно поэтому такие, как Диего, хранят свои капиталы в швейцарских банках, вкладывают их в недвижимость в Лондоне и в развитие телекоммуникаций в Китае. А оставшиеся средства идут на покупку обанкротившихся банков и женщин, которые иначе не попадут к ним в постель...
Она быстро опустила чашку на блюдце, фарфор приглушенно звякнул, и миссис Линг спросила:
– Вы действительно хорошо себя чувствуете, мисс Ланчестер? Мне кажется, что у вас лихорадка.
Порция заставила себя оторвать взгляд от Диего.
– Все прекрасно, не беспокойтесь обо мне.
Диего снова пристально посмотрел на нее и нахмурился.
– Я спросил тебя, ты не больна?
Они только что вошли в свой номер, и его голос прозвучал сердито. Порция отвернулась, затем прошла к бару и достала оттуда бутылку джина и тоник, извлекла из холодильника лед и принялась готовить себе коктейль.
– Отвечай же!
Она неспешно отпила и лишь тогда повернулась к нему. Странное внутреннее напряжение, не отпускавшее ее все время, пока они сидели в ресторане, сейчас исчезло.
– Конечно, я не больна, – ответила она.
– Тогда что с тобой происходит? Порция! Ты потеряла дар речи?
– Что я должна тебе сказать?
– Чем ты занималась сегодня? Где ты была?
Зачем он спрашивает? Какая ему разница, где она провела день? Ведь она существует для него только в ночное время.
– Я ездила в Сентозу.
– В Сентозу? – удивился он.
– Да, это остров-курорт к югу от Сингапура. Туда можно добраться на фуникулере с Маунт-Фейбер.
– Я знаю, где это! Но зачем ты туда поехала? – казалось, Диего старательно контролировал свой голос.
– Чтобы сбежать.
Его глаза сузились.
– Сбежать от чего?
От тебя. От всего этого. Снова, хотя бы на короткое время, почувствовать себя здоровой и полноценной. Не сошедшей с ума.
Отпив еще джина, Порция посмотрела на Диего. На нем был очередной великолепно пошитый летний смокинг, и она ощутила внутри себя толчок, имеющий самое прямое отношение к ее постыдной страсти – она хотела его. Хотела, чтобы он сорвал с нее одежду и увлек на постель. Чтобы он овладел ею – ее телом и душой.
Лицо Диего потемнело; он быстро подошел к ней, отобрал у нее бокал и поставил его на стол.
– Я не хочу, чтобы ты пила. Ты нужна мне трезвой.
Прижав Порцию к себе, он коснулся рукой ее волос. И Порция поняла, что безумный вихрь вновь охватывает ее.
– Мне надо поговорить с тобой.
Голос Порции звучал прерывисто, и Диего поднял голову от утренней газеты, которую читал за завтраком.
На ее лице не было никакого выражения, но, впрочем, оно всегда было таким. За исключением разве что постели. Там маска безразличия спадала с нее, и тогда Порция позволяла своим чувствам откровенно выйти наружу.
Губы Диего сурово сжались – как всегда, когда он видел, что она облачается в броню недоступной холодности.
– Тогда говори.
Он смотрел на нее озабоченно: ее лицо пожелтело, кожа сильнее обтягивала скулы. Она похудела, ее тело стало тоньше, почти прозрачным, и ничего удивительного, ведь за ту неделю, что они провели здесь, она почти ничего не ела. Однако продолжала утверждать, что не больна и хорошо себя чувствует.
– Как долго ты еще собираешься оставаться в Сингапуре?
Ее вопрос прозвучал холодно и отстраненно, и этот тон всегда бесил его.
– Почему ты спрашиваешь? Думаешь, что уже надоела мне?
– Я нахожусь в незапланированном отпуске с работы. И должна знать, сколько еще времени я буду отсутствовать.
Он отложил газету.
– Скажи, Порция, что будет, если тебе не продлят отпуск?
Их взгляды скрестились, как два кинжала, но она не дрогнула.
– Я возьму отпуск за свой счет. Если надо, уйду с работы.
– Ты будешь со мной, пока я этого хочу, – тихо проговорил Диего. – И ты сама так решила, Порция. – Но я обещаю тебе, что когда-нибудь это закончится.
Еще миг он выдерживал ее взгляд, потом опустил глаза и снова взялся за газету. Порция налила себе еще одну чашку кофе. Когда она ставила кофейник на стол, то заметила, что ее руки сильно дрожат.
Куала-Лумпур, Манила, Тайбэй. Самые дорогие отели, самые роскошные номера. Целые дни, когда она предоставлена сама себе, посещает памятные места, ходит по магазинам, дремлет на бортике бассейна.
А вечерами, безупречно одетая и прекрасно выглядящая, Порция сопровождает Диего на светские вечеринки, стараясь не пить слишком много и не смотреть на мужчину, чье присутствие рядом так остро ощущает.
Только ночью она может удовлетворить свой голод, только в его объятиях. Лихорадка этого пристрастия к нему, к его ласкам, горит в ее крови, сжигает тело. Как и всякий наркоман, она знает, что этот яд разрушает и убивает ее, но у нее нет выбора.
Диего заставлял себя работать на износ; ритм его деловой активности все ускорялся. Ни одной свободной минуты в течение дня – так время шло скорее, приближая его к ночи, когда Порция снова будет принадлежать только ему одному, а с ее лица исчезнет вежливая улыбка сдержанной и хладнокровной англичанки из высшего общества.
Его губы скривила усмешка. Порцию не назовешь существом с холодной кровью, когда она обнимает его, горя от страстного желания! О нет, тогда ее кровь кипит, как раскаленная лава! И такой он любил ее больше всего, такой хотел видеть.
С каждым днем Диего желал ее все сильнее. Это чувство полностью овладело им. Как же он допустил, чтобы с ним такое случилось? Как Порции Ланчестер удалось довести его до столь жалкого состояния?
Диего понимал, что скоро ему придется найти в себе силы, чтобы покончить с ней, вышвырнуть ее прочь из своей жизни. Освободиться от нее, пока не стало слишком поздно.
Порция облокотилась о парапет балкона в номере всемирно известного отеля в Коулуне.
День был облачным, горные вершины затягивал туман, и Порция спросила себя, чем станет заниматься сегодня. Достопримечательности она осматривала уже в течение трех дней. Можно поехать в Макао, этот странный город, полукитайский, полупортугальский, и полюбоваться его архитектурой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12
Прием оказался довольно суетным. Большинство приглашенных были сингапурцами, но здесь можно было встретить практически все нации от Европы до Африки.
Порцию сотни раз кому-то представляли, и она почти никого не запомнила, за исключением нескольких молодых европеек, которые с видимым любопытством рассматривали новую пассию Диего Caeca.
Привычка заставила ее без особого труда продержаться до самого конца приема – ничего не значащая вежливая болтовня, любезный восторг по поводу достижений Сингапура, беседы об опере и искусстве, и все это запивалось шампанским.
Однако внутри Порции росло напряжение. Она не могла не чувствовать постоянного присутствия Диего рядом собой, со страхом думая о том неизбежном моменте, когда им придется вместе вернуться в отель.
Диего бесстрастно слушал комментарии президентов ведущих сингапурских морских компаний относительно роста цен на страхование. Он уже заключил довольно много выгодных сделок, но не чувствовал никакого удовлетворения. Единственное, чего ему хотелось, так это увезти Порцию в свой гостиничный номер.
На ней было темно-синее платье с низким декольте, без рукавов. Диего бросил на нее быстрый взгляд. Порция казалась спокойной, безучастной, но губы были плотно сжаты. На ее шее красовалось взятое напрокат бриллиантовое колье. Украшение Порция приняла безразлично, однако, когда Диего застегивал пряжку замка, он почувствовал, как одеревенело ее тело.
Его вновь охватила злость. Почему она так стремится отгородиться от него?
Прошло почти два дня с тех пор, как он впервые овладел ею, и его аппетит разгорался все больше. Он снова очень сильно желал ее!
Сделав над собой усилие, Диего вернулся к разговору о морских перевозках, а Порция Ланчестер рядом с ним попивала шампанское, и стылая маска спокойствия не покидала ее лица.
На обратном пути в гостиницу Порция старательно разглядывала пейзажи за тонированным стеклом окна. Несмотря на поздний час, Сингапур еще не спал. Люди фланировали по широким тротуарам залитых огнями улиц. Она рассеянно смотрела на них, думая, что выпила слишком много шампанского. Однако сейчас оно теплом растекалось по ее сосудам, успокаивая нервозность.
Войдя в номер, Порция остановилась посередине гостиной. Что ей теперь делать? Идти к себе в спальню? Идти к нему? Она стояла в ожидании распоряжений, и комната плавно покачивалась вокруг нее.
– Порция! Сколько ты выпила?
Голос Диего доносился откуда-то издалека. Она обернулась, чтобы посмотреть на него, и все пространство вихрем закружилось вокруг.
Какой же он высокий, красивый и сильный! Когда он так смотрит на нее, у нее подкашиваются ноги. Как хочется обнять его, почувствовать крепкие мышцы, прижаться к нему сильнее.
Зачем судьба сыграла с ней такую злую шутку? Почему из множества мужчин именно Диего Саес смог вызвать в ней исступленное желание?..
Однако такова реальность, и ничего с этим не поделаешь. Возможно, она сгорит дотла от охватившего ее пожара... Пусть ей же будет хуже!
Порция медленно двинулась к нему, покачивая бедрами. Шампанское струилось по ее сосудам, воспламеняя все больше.
Диего стоял, словно окаменев, напрягшись все телом.
– Ну ладно, – прошептала она, обнимая его за шею.
* * *
Всего лишь один короткий миг Диего сопротивлялся, стараясь сохранить самообладание, затем сдался, и когда ее губы, мягкие и нежные, коснулись его губ, он понял, что пропал.
Ее губы были слаще меда и пахли шампанским, настоящий нектар. Поцелуй Диего становился все глубже, все неистовее; внезапное возбуждение требовало немедленного удовлетворения.
Подняв Порцию на руки, Диего понес ее в свою спальню.
Она вся была как бархат и шелк. Распущенные волосы струились по подушке, коралловые соски розовели в полумраке, а бриллиантовое колье сверкало голубыми огоньками.
Их одежда валялась на полу – ее сапфировое платье, его черный смокинг. Порция дрожала в объятиях Диего, неистово жаждущая, но он не торопился, желая видеть, как она достигнет вершины наслаждения, и когда из ее груди вырвался беззвучный крик, он ощутил радость. Это был больше, чем триумф! И вдруг мощная, безжалостная волна подхватила и понесла его ввысь.
Когда все кончилось, Диего понял, что испытал нечто большее, чем обычно, и не знал, как это назвать. Не глядя на Порцию, он поднялся с кровати и отправился в ванную.
* * *
– Сегодня ты весь день свободна, у меня деловые встречи до самого вечера. Что будешь делать? Опять отправишься за покупками?
– Почему бы и нет?
Ее голос звучал ровно, равнодушно. Значит, снова надела свою броню, отделявшую ее от мира.
Они завтракали за столом возле окна. Диего ел с аппетитом. Что ж, он большой, крепкий мужчина, ему нужно много еды.
Не смей думать о его теле. И о том, что он с тобой делает...
Такие мысли разрешены только в ночное время, когда ее обнаженное тело всецело отдано ему... Порция отодвинула тарелку с папайей.
– Почему ты не ешь? – нахмурился Диего.
– Я не голодна. – Она взяла кофейник и долила себе еще немного кофе.
Она не голодна! Его губы сжались. Да разве она вообще понимает, что означает это слово! Разве хотя бы раз в жизни чувствовала настоящий голод?
Диего откинулся назад на спинке стула. Для него секс всегда был хорошим средством релаксации, но сейчас он не чувствовал себя спокойным.
Может, она мне разонравилась? Может, я уже пресытился ею?
Его глаза сверкали, когда он посмотрел на Порцию, сидевшую напротив. На ней было изумрудно-зеленое шелковое кимоно, вышитое золотом. Наверное, купила вчера, когда отправилась за покупками.
В широких рукавах ее руки казались тоньше, запястья – еще изящнее. Когда она поднимала к губам чашку, ее грудь обрисовывалась под тонкой тканью, и Диего снова почувствовал возбуждение.
Нет, вряд ли он уже насытился ею!
Неожиданно предстоящий день показался ему слишком длинным и скучным. Скорее бы вечер! Диего почувствовал укол раздражения. Обычно он наслаждался своим финансовым могуществом, поиском новых возможностей. Тихоокеанский регион Азии открывался навстречу миру, и здесь можно было заработать ошеломляющие деньги.
Диего нравилось, как здесь относились к деньгам – честно и открыто. Растущие экономики нуждались в инвестициях и были готовы использовать их эффективно и с выгодой для инвесторов, каким и был Диего.
Но не только в деньгах заключается жизнь человека. Он посмотрел на склоненную голову Порции. Она полагала, что вернет себе свое родовое гнездо, лишь слегка испачкав лилейные ручки о Диего Caeca, но он заставил ее стонать от наслаждения, и в этом для него заключалось особое удовольствие. Она делала все, чего бы ему ни захотелось, и будет делать этой ночью тоже, но сначала ему надо прожить этот день.
* * *
Я здесь туристка, повторяла себе Порция. Она взяла такси и отправилась в старый центр Сингапура, зеленый Паданг, где когда-то прежде британские колонизаторы играли в крикет. Теперь над красной крышей крикетного домика возвышались гигантские небоскребы, а еще дальше, там, где начинался один из крупнейших портов мира, стояла статуя Мерлиона – полульва, полурыбы, символа города.
Она пообедала в ресторане отеля «Раффлз», носящего имя легендарного миссионера; сэра Стэмфорда Раффлза. Сидя на террасе, выходящей в прелестный внутренний дворик, Порция без всякого аппетита ковыряла вилкой принесенное ей блюдо. Она чувствовала себя как-то странно, точно муха, увязшая в меде.
То, что происходило, разрушало ее, но что она могла с этим поделать? Порция походила на наркомана, обожающего и проклинающего свое пристрастие. Диего Саес познакомил ее с раем, о существовании которого она прежде не подозревала, и бросил ее в одиночестве.
После обеда Порция прошлась по торговому центру на Орчад-стрит, купила кое-какие мелочи – белье, книги, журналы. Она не знала, когда Диего Саес намерен покинуть Сингапур и куда направится дальше. И как долго она еще пробудет возле него.
Что ж, она сделала свой выбор, и ей придется испить свою горькую чашу до дна.
Диего откинулся на подушки, держа в руках стакан с виски. Простыня наполовину прикрывала его обнаженное тело, и на коленях покоилась голова Порции. Ее шелковистые волосы рассыпались по простыне, и Диего нежно погладил их.
На этот раз все было еще более великолепно! Наверное, потому, что теперь ему удалось до конца сохранять над собой контроль, и он смог вполне сознательно наслаждаться тем, с какой поразительной скоростью расширялись сексуальные возможности Порции. О, она училась очень быстро!
Он улыбнулся своим воспоминаниям и отпил виски. Его пальцы осторожно погладили изгиб ее шеи.
Порция проглотила еще один маленький кусочек утки и отложила в сторону свои палочки для еды.
– Вы не любите утку? Это фирменное блюдо ресторана, но вы можете заказать что-нибудь другое, если желаете.
Крошечная, элегантно одетая женщина казалась озабоченной, и Порция покачала головой.
– Благодарю вас, блюдо великолепное, но я просто не голодна.
– Должно быть, это из-за жары, – сказала женщина. – К ней трудно приспособиться, особенно англичанам. Ваш... ваш спутник, наверное, больше привык к таким температурам, не так ли, сеньор Саес?
Диего перевел взгляд с Порции на хозяйку, супругу президента одной из крупных азиатских телекоммуникационных компаний, с которым он обсуждал возможности инвестирования в развитие отрасли в Китае.
– Сан-Кристо находится севернее, чем Сингапур, но лето там такое же жаркое.
– Сан-Кристо? – вежливо переспросила миссис Линг.
– Да, это столица Марагуа – одной из самых незначительных стран Центральной Америки, – сухо произнес Диего.
– Разве это не там случился какой-то переворот год или два тому назад? После выборов? – поинтересовалась миссис Линг.
– Да, – подтвердил ее гость и пояснил еще более сухим тоном: – Выбрали правительство Народного Фронта, которое не всем пришлось по вкусу.
– Вот как, – рассмеялся мистер Линг. – Однако ваши интересы, мистер Саес, более глобальные, я полагаю!
Разговор снова вернулся к проблеме китайских инвестиций, и Порция протянула руку за чашкой зеленого чая. Это было все, что она могла вытерпеть. Запах пряной восточной еды вызывал у нее тошноту, руки дрожали. Она чувствовала, что Диего все время наблюдает за ней.
– Ты в порядке? – наконец спросил он.
– Да, конечно.
Он снова заговорил с мистером Лингом о своих делах, а Порцию охватило ощущение нереальности происходящего и своей полной изолированности от мира. Она посмотрела на Диего, который внимательно слушал мистера Линга, время от времени, кивая головой.
Не всем пришлось по вкусу.
Разумеется, такая страна, как Марагуа, управляется дюжиной семей, распоряжающихся государством в своих собственных интересах. Эти люди никогда не допустят, чтобы власть от них ускользнула. Именно поэтому такие, как Диего, хранят свои капиталы в швейцарских банках, вкладывают их в недвижимость в Лондоне и в развитие телекоммуникаций в Китае. А оставшиеся средства идут на покупку обанкротившихся банков и женщин, которые иначе не попадут к ним в постель...
Она быстро опустила чашку на блюдце, фарфор приглушенно звякнул, и миссис Линг спросила:
– Вы действительно хорошо себя чувствуете, мисс Ланчестер? Мне кажется, что у вас лихорадка.
Порция заставила себя оторвать взгляд от Диего.
– Все прекрасно, не беспокойтесь обо мне.
Диего снова пристально посмотрел на нее и нахмурился.
– Я спросил тебя, ты не больна?
Они только что вошли в свой номер, и его голос прозвучал сердито. Порция отвернулась, затем прошла к бару и достала оттуда бутылку джина и тоник, извлекла из холодильника лед и принялась готовить себе коктейль.
– Отвечай же!
Она неспешно отпила и лишь тогда повернулась к нему. Странное внутреннее напряжение, не отпускавшее ее все время, пока они сидели в ресторане, сейчас исчезло.
– Конечно, я не больна, – ответила она.
– Тогда что с тобой происходит? Порция! Ты потеряла дар речи?
– Что я должна тебе сказать?
– Чем ты занималась сегодня? Где ты была?
Зачем он спрашивает? Какая ему разница, где она провела день? Ведь она существует для него только в ночное время.
– Я ездила в Сентозу.
– В Сентозу? – удивился он.
– Да, это остров-курорт к югу от Сингапура. Туда можно добраться на фуникулере с Маунт-Фейбер.
– Я знаю, где это! Но зачем ты туда поехала? – казалось, Диего старательно контролировал свой голос.
– Чтобы сбежать.
Его глаза сузились.
– Сбежать от чего?
От тебя. От всего этого. Снова, хотя бы на короткое время, почувствовать себя здоровой и полноценной. Не сошедшей с ума.
Отпив еще джина, Порция посмотрела на Диего. На нем был очередной великолепно пошитый летний смокинг, и она ощутила внутри себя толчок, имеющий самое прямое отношение к ее постыдной страсти – она хотела его. Хотела, чтобы он сорвал с нее одежду и увлек на постель. Чтобы он овладел ею – ее телом и душой.
Лицо Диего потемнело; он быстро подошел к ней, отобрал у нее бокал и поставил его на стол.
– Я не хочу, чтобы ты пила. Ты нужна мне трезвой.
Прижав Порцию к себе, он коснулся рукой ее волос. И Порция поняла, что безумный вихрь вновь охватывает ее.
– Мне надо поговорить с тобой.
Голос Порции звучал прерывисто, и Диего поднял голову от утренней газеты, которую читал за завтраком.
На ее лице не было никакого выражения, но, впрочем, оно всегда было таким. За исключением разве что постели. Там маска безразличия спадала с нее, и тогда Порция позволяла своим чувствам откровенно выйти наружу.
Губы Диего сурово сжались – как всегда, когда он видел, что она облачается в броню недоступной холодности.
– Тогда говори.
Он смотрел на нее озабоченно: ее лицо пожелтело, кожа сильнее обтягивала скулы. Она похудела, ее тело стало тоньше, почти прозрачным, и ничего удивительного, ведь за ту неделю, что они провели здесь, она почти ничего не ела. Однако продолжала утверждать, что не больна и хорошо себя чувствует.
– Как долго ты еще собираешься оставаться в Сингапуре?
Ее вопрос прозвучал холодно и отстраненно, и этот тон всегда бесил его.
– Почему ты спрашиваешь? Думаешь, что уже надоела мне?
– Я нахожусь в незапланированном отпуске с работы. И должна знать, сколько еще времени я буду отсутствовать.
Он отложил газету.
– Скажи, Порция, что будет, если тебе не продлят отпуск?
Их взгляды скрестились, как два кинжала, но она не дрогнула.
– Я возьму отпуск за свой счет. Если надо, уйду с работы.
– Ты будешь со мной, пока я этого хочу, – тихо проговорил Диего. – И ты сама так решила, Порция. – Но я обещаю тебе, что когда-нибудь это закончится.
Еще миг он выдерживал ее взгляд, потом опустил глаза и снова взялся за газету. Порция налила себе еще одну чашку кофе. Когда она ставила кофейник на стол, то заметила, что ее руки сильно дрожат.
Куала-Лумпур, Манила, Тайбэй. Самые дорогие отели, самые роскошные номера. Целые дни, когда она предоставлена сама себе, посещает памятные места, ходит по магазинам, дремлет на бортике бассейна.
А вечерами, безупречно одетая и прекрасно выглядящая, Порция сопровождает Диего на светские вечеринки, стараясь не пить слишком много и не смотреть на мужчину, чье присутствие рядом так остро ощущает.
Только ночью она может удовлетворить свой голод, только в его объятиях. Лихорадка этого пристрастия к нему, к его ласкам, горит в ее крови, сжигает тело. Как и всякий наркоман, она знает, что этот яд разрушает и убивает ее, но у нее нет выбора.
Диего заставлял себя работать на износ; ритм его деловой активности все ускорялся. Ни одной свободной минуты в течение дня – так время шло скорее, приближая его к ночи, когда Порция снова будет принадлежать только ему одному, а с ее лица исчезнет вежливая улыбка сдержанной и хладнокровной англичанки из высшего общества.
Его губы скривила усмешка. Порцию не назовешь существом с холодной кровью, когда она обнимает его, горя от страстного желания! О нет, тогда ее кровь кипит, как раскаленная лава! И такой он любил ее больше всего, такой хотел видеть.
С каждым днем Диего желал ее все сильнее. Это чувство полностью овладело им. Как же он допустил, чтобы с ним такое случилось? Как Порции Ланчестер удалось довести его до столь жалкого состояния?
Диего понимал, что скоро ему придется найти в себе силы, чтобы покончить с ней, вышвырнуть ее прочь из своей жизни. Освободиться от нее, пока не стало слишком поздно.
Порция облокотилась о парапет балкона в номере всемирно известного отеля в Коулуне.
День был облачным, горные вершины затягивал туман, и Порция спросила себя, чем станет заниматься сегодня. Достопримечательности она осматривала уже в течение трех дней. Можно поехать в Макао, этот странный город, полукитайский, полупортугальский, и полюбоваться его архитектурой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12