— Дом действительно очень старый. Основная часть его была построена в 1770 году. Потом каждое поколение владельцев совершенствовало и достраивало особняк.
— Как чудесно! — воскликнула Кристина. — В доме, наверное, еще витает дух старины.
— По-моему, ты излишне романтизируешь ситуацию, — усмехнулся Сидней. — У старых домов обычно множество недостатков — полы скрипят, отопительная система отказывается работать, в мезонине живут пауки, в погребе мыши…
— Это он? — перебила Кристина.
Сидней взглянул на небольшой особняк, одиноко возвышающийся на холме. Зима не прошла для него бесследно — дом нуждался в покраске, два листа кровельного железа были сорваны ветром и упали на землю.
В душе Сиднея поднялась горечь. Почему это место прежде казалось ему волшебным?
— Да, это он, — подтвердил Сидней. — Извини, если ты ожидала большего.
— Большего? — удивилась Кристина. — Это великолепный дом!
Сидней снова отметил, что жена говорит то же, что и во время первого приезда сюда. Но в прошлый раз она лишь изображала восхищение, чтобы польстить мужу.
Сидней считал себя человеком, которого невозможно обмануть дважды. Он резко повернулся к Кристине, собираясь сказать какую-нибудь колкость, но вдруг понял, что она говорит совершенно искренне.
— Тебе правда нравится?
— Конечно, — восхищенно прошептала Кристина.
И мне кажется, что я узнаю этот особняк, могла бы добавить она, но промолчала, потому что не хотела пробуждать в душе Сиднея преждевременные надежды. Кроме того, Кристина чувствовала, что Сидней не просто так привез ее сюда, у него есть какие-то свои соображения на этот счет.
— Тина? — вывел ее из задумчивости голос мужа. Сидней уже припарковал «роллс-ройс» и вышел, чтобы открыть Кристине дверцу машины. — Может, войдем в дом?
Кристина посмотрела мужу в глаза. В них была настороженность и ожидание чего-то. У Кристины создалось впечатление, что Сидней надеется услышать от нее просьбу о возвращении в Сан-Франциско. Но Кристина не хотела отступать сейчас, когда цель так близка.
— Да, — быстро произнесла она. — Давай войдем.
Сидней не смог бы в точности сказать, какой реакции ожидал от жены. Надеялся ли он, что Кристина, оказавшись в гостиной, радостно воскликнет: «Вспомнила!» Или поступит совершенно по-другому — окинет взором старомодную обстановку и скажет, что она ничего не может припомнить, поэтому оставаться здесь не стоит.
Но Кристина не сделала ни того, ни другого. Она танцующей походкой прошлась по комнатам, восхищаясь покрытым широкими досками полом, небольшими старинными окошками и перилами лестницы, которые когда-то сама же и отполировала до блеска.
Перед тем как выезжать из Сан-Франциско, Сидней позвонил женщине, присматривавшей за домом, и предупредил об их приезде, чтобы она успела до прибытия хозяев смахнуть пыль с мебели и проветрить комнаты. Действительно, все было прибрано и сияло чистотой. На плите стоял кофейник, в корзиночке на столе был свежевыпеченный хлеб. В холодильнике Кристина обнаружила домашнее земляничное варенье, свежие яйца, масло и наполненный густыми сливками кувшинчик.
Сидней показал Кристине не только дом, но и парк, в котором стоял особняк. Больше всего ей понравились камины в доме и ручной насос на заднем дворе. Затем она со смехом добавила, что очень рада современной газовой плите и водопроводу, потому что старое доброе время и современность должны разумно сочетаться в этой жизни.
Сидней, вопреки здравому смыслу, чувствовал себя так, словно действительно попал в прошлое. Со странным чувством наблюдал он, как жена возится с насосом. Сегодня она оделась без намека на экстравагантность — на ней был серый свитер и черные спортивные брюки.
— Никакой более удобной одежды я найти не смогла, — заявила Кристина. Ее волосы были распущены, на лице отсутствовала косметика… Но Сидней увидел в ней сейчас что-то такое, что он искал долгие годы и нашел, лишь познакомившись с Кристиной.
Господи, что со мной происходит, вздохнул Сидней.
— Что случилось? — спросила Кристина.
— Ничего.
— Мне показалось, что ты огорчен чем-то…
— Я заметил мышь.
— Где?
— Она выбежала из-под шкафа и сразу спряталась. Не беспокойся, в кладовой есть несколько мышеловок. Позже я поставлю их.
— Не нужно. Я не боюсь мышей, — улыбнулась Кристина.
— Я провожу тебя в спальню. Ты почти не спала прошлой ночью, а наше путешествие было довольно утомительным. Думаю, тебе не помешает вздремнуть.
— Но я совсем не… — «не устала», хотела было сказать Кристина, но вдруг осеклась.
Дело было не в ее усталости. Сидней хотел на некоторое время остаться один. Кристина поняла это по его интонации. Очевидно, муж уже жалел, что привез ее сюда.
— Вообще-то ты прав, — с деланной улыбкой согласилась она.
Наверху было три двери. Одна вела в ванную, за второй скрывалась лестница, по которой можно было попасть в мезонин, а третья дверь вела в спальню. Здесь Кристине в глаза сразу бросилась обширная постель…
В доме только одна спальня? Только одна?
Перешагнув порог, Кристина остановилась.
— Я не ожидала… — начала она. Сидней понял ее с полуслова.
— Эта спальня в полном твоем распоряжении, — быстро произнес он. — Внизу есть еще одна. В ней расположусь я. Отдыхай, а позже я покажу тебе окрестности, может быть, ты увидишь что-то знакомое.
— Конечно, — подхватила Кристина. — Это будет интересно.
Закрыв за Сиднеем дверь, она устроилась в огромном кресле. Глядя на молодую листву за окном, Кристина долго размышляла над тем, не лучше ли было прямо спросить Сиднея, почему они не спят в одной постели или хотя бы в одной спальне?
И спали ли они когда-нибудь вместе вообще?
Кристина не заметила, как задремала, а когда проснулась, тени на полу уже стали длинными. Она пошла в ванную, приняла душ и стала внимательно рассматривать себя в зеркале. Как я ужасно выгляжу, подумала Кристина и стала быстро приводить себя в порядок. А уж одежда… Может, в платяном шкафу, занимающем в спальне всю стену, найдется что-нибудь получше?
Открыв дверцу шкафа, Кристина не удержалась от возгласа удивления. Все эти вещи, очевидно, покупала она сама, но они разительно отличались от тех, которые были на вилле в Сан-Франциско. Здесь были джинсы и мягкие вельветовые брюки, хлопчатобумажные рубашки и свитера, а также удобная мягкая обувь, в основном кроссовки.
Кроме того, в шкафу находилась одежда Сиднея, как две капли воды похожая на вещи Кристины — джинсы, рубашки, кроссовки… Горло Кристины сжалось. Судя по всему, они с Сиднеем когда-то делили эту спальню. И эту кровать тоже…
— Тина! Ты спишь? — раздался за дверью голос Сиднея.
— Нет! — Голос Кристины звучал глухо. Она прокашлялась. — Нет, Сид. Через пару минут я спущусь.
— Хорошо. Жду тебя.
Кристина быстро натянула джинсы и светло-розовую рубашку. На плечи она накинула голубой свитер, связав рукава впереди. Затем Кристина нашла в ящике туалетного столика розовую губную помаду и слегка подкрасила губы.
— Привет! — оживленно произнесла она, спустившись в гостиную.
Сидней с улыбкой кивнул.
— Я вижу, ты нашла свою одежду.
— Да. — Кристина в нерешительности прикусила губу. — Сид, о какой змеиной коже ты говорил в Сан-Франциско?
Улыбка погасла на лице Сиднея.
— Забудь. Я болтал всякую чушь.
— И все-таки что ты имел в виду?
— Только то, что здесь у тебя полон шкаф одежды.
— Да, но…
— Что ты хотела бы на ужин?
— Не знаю. Я как-то не думала…
— , — В получасе езды отсюда есть ресторанчик, где подают превосходные блюда французской кухни.
Кристина рассмеялась.
— Французская кухня? Здесь? Сидней усмехнулся.
— Тина, мы же находимся не на Марсе!
— Конечно. Я только хотела… Впрочем, ты, наверное, решишь, что я сошла с ума…
— А что?
— Нет, не обращай внимания. Вполне сойдет и французская кухня. — Кристина с улыбкой передернула плечами. — Только не заказывай козий сыр!
Сидней рассмеялся, затем прислонился к стене и сунул руки в карманы джинсов.
— Насчет козьего сыра можешь быть совершенно спокойна, — заверил он. — А все-таки что ты хотела сказать?
Сидней шестым чувством угадал, что он сейчас услышит.
— Ты будешь смеяться, — улыбнулась Кристина, — но когда я обнаружила в холодильнике… Сид, давай останемся здесь и поджарим на огне колбаски!
Это была ошибка.
С самого начала, с первой минуты, когда они с Кристиной покинули Сан-Франциско, и сейчас, когда сидели в гостиной на ковре у камина, лакомясь колбасками под тихую музыку, льющуюся из радиоприемника, — все это было ошибкой.
Сидней делал вид, что слушает болтовню Кристины, а сам следил за игрой отсветов пламени на милом лице жены. Кристина рассказывала об одной из пациенток «Оазиса», которая была уверена, что ее родиной является Юпитер. Сидней смеялся, потому что Кристина хотела, чтобы он развеселился, но сердце его сжалось — он понял, что будет лучше, если память к жене не вернется. И еще к одному заключению пришел Сидней — он снова по уши влюбился в Кристину.
— Сид, ты не слушаешь? Что случилось? — донесся до его сознания голос жены.
Сидней поднялся с ковра.
— Тина…
У него было намерение объявить Кристине, что они уезжают, что пока не поздно надо покинуть этот как будто заколдованный дом. Но Сидней не сказал этого, а просто протянул ей руку:
— Давай потанцуем?
Их взгляды встретились. Щеки Кристины медленно окрасились румянцем. Она взяла руку Сиднея и, опираясь на нее, поднялась с пола.
Они вышли на середину гостиное. Ему действительно вдруг очень захотелось потанцевать с Кристиной. Когда Сидней обнял ее, крепко прижав к себе, и начал двигаться в такт музыке, Кристина слегка напряглась, и ему показалось, что она сейчас откажется. Но в следующий момент ее руки обвили шею мужа, и она сама прильнула к нему, растворяясь в его крепких объятиях.
Как приятно было Сиднею обнимать жену, ощущать ее упругое тело, чувствовать тепло груди… Он провел рукой вдоль спины Кристины, затем опустил и другую руку и еще плотнее прижал к себе всю ее, чтобы она ощутила его нарастающее желание и поняла, что с ним происходит.
Кристина глубоко вздохнула, почувствовала, как ей передалась ритмичная пульсация, идущая от мужа, и осознала, что желанна, что Сидней хочет ее… Нечто подобное происходило и вчера в лимузине, но тогда все было не так, все было иначе. Вчера была одна страсть, одно желание…
А сегодня — любовь. Кристина была уверена в этом. Она любила Сиднея всем сердцем. И Сидней — любил ее. В каждой его ласке сквозила нежность.
Кристина слегка отстранилась от мужа и посмотрела в его глаза.
— Ты мой? — спросила она шепотом.
— Итальяночка… — тихо произнес Сидней. — Моя Итальяночка…
Затем его губы прильнули к губам Кристины, под ладонью оказалась ее грудь, и они оба, не сговариваясь, медленно опустились на ковер перед камином, чтобы погрузиться затем в головокружительный водоворот чувственности…
Сиднея разбудил тихий стук дождя по крыше. Он не сразу сообразил, где находится, и несколько минут лежал с открытыми глазами. Комната была освещена лишь пламенем камина. Затем, ощутив тепло тела Кристины, лежащей рядом, вдохнул аромат ее волос. Его сердце наполнилось радостью.
Голова Кристины покоилась на плече Сиднея, рука лежала на его груди, а левая согнутая нога легко прижимала его ноги.
В прошлом Кристина и Сидней всегда засыпали так после любви. Но все это было давным-давно, и Сидней уже не надеялся, что подобное когда-либо повторится. И вот сейчас Кристина вновь в его объятиях.
Что это — чудо или новая злая насмешка судьбы? Изменится ли Кристина после возвращения памяти или останется такой, как сейчас? Ни на один из вопросов ответа не было.
Сидней потихоньку повернулся на бок, обнял и притянул жену к себе. Отсветы огня играли на ее лице, подчеркивая его тонкие изящные линии. После занятий любовью Кристина бывала особенно красива. Сидней всматривался в лицо спящей жены и понимал, что, по крайней мере, в эту ночь никаких вопросов не надо себе задавать.
Он с наслаждением втянул в себя запах Кристины — смесь аромата цветов, солнца и… любви. Сидней поцеловал Кристину в плечо, затем потянулся к шее и губам. Кристина что-то невнятно произнесла и пошевелилась. Сидней нежно сжал ее грудь.
— Сид… — вздохнула Кристина, обнимая мужа за шею.
Сидней улыбнулся.
— Здравствуй, дорогая!
— Я уснула?
— Да, мы оба спали. — Сидней снова поцеловал жену. — Уже поздно. — Еще один поцелуй. — Дрова в камине догорают, пора перебираться на постель.
Кристина тихонько засмеялась.
— Зачем на постель? Мы и здесь неплохо устроились.
Сидней провел рукой вдоль тела Кристины.
С губ Кристины слетел легкий стон удовольствия.
— Даже лучше, чем можно было предположить, — прошептал Сидней. — Но сейчас я хочу заняться с тобой любовью, так сказать, со всеми удобствами.
— Звучит заманчиво, — согласилась Кристина. — Сид, а мы… когда-нибудь спали в одной спальне до того, как со мной произошел несчастный случай?
Она почувствовала, как напрягся Сидней, и подумала, что неосторожным вопросом испортила прекрасную ночь. Но вместо того, чтобы отодвинуться, как боялась Кристина, Сидней вздохнул и повернулся на спину, не выпуская жены из объятий.
— Да, — сказал он через минуту. — Они действительно спали вместе когда-то и вообще все делали вместе. Но упомянув об этом, Сидней должен будет рассказать и о разводе, и о том, что Кристина сейчас изменилась… — Да, — повторил он.
Кристина легла на живот, подперев руками подбородок.
— Даже на вилле в Сан-Франциско? — уточнила она.
— Даже там. — Сидней ласково убрал волосы с ее лица. — Мы спали в моей спальне до тех пор, пока…
— Пока что? Давно ли мы спим отдельно? Сидней снова вздохнул. Он не знал, что ответить Кристине.
Правда заключалась в том, что они никогда не решали спать раздельно. Это получилось само собой. Сидней все чаще стал ночевать в кабинете под тем предлогом, что ему неудобно будить жену поздно ночью, когда он возвращается с работы или с деловой встречи.
Через некоторое время Кристина заметила, что Сиднею незачем спать на диване, в то время как в доме есть еще одна спальня. Предварительно оформив ее в соответствии со своими вкусами, Кристина перебралась туда. Было ли это решение правильным?
— Сид!
Он посмотрел на жену, которая напряженно ждала ответа.
— Не могу сказать тебе ничего определенного, Тина. — Сидней мягко перевернул Кристину на спину. — Это произошло, и я даже не могу точно вспомнить когда.
В глазах Кристины заблестели слезы.
— Очевидно, мы не были счастливы, — с дрожью в голосе произнесла она. — Спали в разных постелях, у каждого из нас была своя жизнь…
Сидней не дал жене договорить, прильнув к ее губам.
— С этим покончено, — решительно сказал он через минуту. — Отныне мы будем спать вместе, Итальяночка. И ты снова станешь моей женой.
— Этого я и хочу, ведь я… — Кристина замолчала. Ей хотелось признаться Сиднсго, что она любит его, но боязно было делать это первой. — Я и есть твоя жена, — неуклюже закончила Кристина фразу. — И еще я хочу знать, почему ты называешь меня Итальяночкой? Ты обещал рассказать… — Ее голос пресекся. — Сид! Что ты делаешь?..
— Заново знакомлюсь со своей женой, — прошептал Сидней, целуя живот Кристины. — Твоя кожа нежнее бархата. И она такая теплая, даже горячая, особенно здесь… — Сидней спрятал лицо между ног жены и принялся целовать самое интимное ее место, умело действуя языком. Затем Сидней приподнялся над женой и рукой ввел член в лоно Кристины. Продвинувшись вперед, он прижал Кристину телом, тяжело дыша и вслушиваясь, как она коротко вскрикивает от наслаждения после каждого его мощного движения.
Растворяясь в волнах неги и видя красные вспышки под закрытыми веками, Кристина, словно подчиняясь силе прилива, поднималась все выше и выше, к самому пику острых ощущений…
Оргазм они испытали одновременно.
Позже, когда Сидней наконец лег с Кристиной рядом, по щекам той текли слезы. Он почувствовал их соленый вкус, поцеловав жену.
— Не плачь, дорогая, — прошептал Сидней.
— Я не плачу, — ответила Кристина, заливаясь слезами. — Это от счастья.
Сидней стиснул жену в объятиях.
— Я… — Он вовремя остановился, едва не сказав «Я тебя люблю». — Я очень рад.
Сиднею казалось, что еще не пришло время для подобных признаний. Он до сих пор не знал, что представляет собою женщина, только что разделившая с ним пронзительное наслаждение. Поэтому он поднялся, подхватил Кристину на руки и понес в спальню.
Проснувшись, Сидней понял, что уже утро. Дождь прекратился, за окном светило солнце и дул легкий ветерок. В воздухе витал тонкий аромат кофе.
Сидней поднялся с постели, натянул джинсы и белую футболку. Умываясь в ванной, он заметил, что полиэтиленовая занавесь душа покрыта капельками воды. Одно из полотенец оказалось влажным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15