Барбара уже спешила к дочери – маленькая, хрупкая, в новом роскошном платье для коктейля из голубого шифона. Светлые мамины волосы были по-новому подстрижены и изысканно уложены, грим нанесен с особой тщательностью, а ногти покрывал свежий лак. Старшая дочь сразу догадалась, что ее матушка провела сегодня не один час в салоне красоты.
Барбара Харрис выглядела счастливой и довольной и успела заразить всех присутствующих своей жизнерадостностью. В гостиной царила атмосфера беззаботного веселья.
Схватив Доминику за руку, она подвела ее к Энгусу.
– Вот наконец и она, мистер Кейр! Я знала, что Доми меня не подведет. Постой здесь, солнышко, я принесу тебе шампанское.
Доминика глубоко вздохнула.
– Привет! – Ей удалось небрежно улыбнуться. Как поживаете? Встреча с вами для меня в некотором роде сюрприз.
– Я догадался. У меня все хорошо, спасибо, вежливо ответил Энгус. – Я правильно понял, что вы предостерегали в отношении меня вашу матушку?
– Да, вы абсолютно правы, – ответила она сдержанно, умудряясь сохранить внешнее радушие и принимая у мамы из рук бокал. – Если бы я знала, что вы здесь, я надела бы высокие каблуки.
Энгус Кейр скользнул взглядом по ее фигуре в коротком черном платье вниз к босоножкам, затем снова поднял глаза вверх, задержался на обнаженных плечах и груди, выступавшей под тонкой черной тканью, и посмотрел на нее в упор.
– Почему?
– Доми всегда нелегко найти мужчину подходящего для нее роста, мистер Кейр, – объяснила Барбара. – Ты ведь это имела в виду, милочка?
– Именно это, – подтвердила Доминика, чувствуя себя полной дурой. – Большое спасибо, что заплатили за мою машину, но, право, не стоило так себя утруждать.
– О чем речь? – навострила уши Барбара, но, к счастью, в этот момент ее отвлек кто-то из гостей.
Барбара отошла, оставив Энгуса с дочерью в напряженном молчании. Он сегодня вечером надел темный костюм, белую рубашку и простой темно-серый галстук. Было в его внешности нечто такое, отчего Доминика почувствовала себя абсолютно беспомощной. Они не виделись три недели, но за это время избавиться от мыслей о нем Доминика так и не смогла. И сейчас она молча смотрела на бокал, который держала в руке, пока он не сказал:
– Вы выглядите потрясающе.
Доминика в замешательстве подняла на него глаза и инстинктивно провела рукой по волосам.
– Я так торопилась, что даже не успела причесаться.
Его губы тронула легкая усмешка.
– Такие волосы, как ваши, будут выглядеть роскошными в любой ситуации. – Он остановил взгляд па тяжелой массе ее темных волос, затем твердо посмотрел ей в глаза. – Даже в постели.
– Пожалуй, с ними и правда не так много хлопот… – Она закашлялась.
– Все эти три недели я думал о нас с вами, Доминика.
Она подняла ресницы, их взгляды встретились. И шумная гостиная дома на Роуз-Бэй перестала для них существовать, когда они обменялись этим долгим, красноречивым взглядом.
Обоим стало ясно, что они предпочли бы остаться в комнате одни. Доминика с изумлением обнаружила, что каждой клеточкой тела отвечает на страстный призыв Энгуса. Ей нравилось скрещивать шпаги с этим человеком. Нравилось состязаться с ним в остроумии и одерживать над ним верх в словесном поединке. И в то же время она с радостью – Доминика вдруг осознала это отправилась бы с ним в постель. И доказала бы, что ни в чем не спасует перед его мужскими совершенствами.
Но когда от этих безумных, чуждых ей мыслей ее щеки уже начали покрываться густым румянцем, на помощь подоспела Кристи.
– Извините, – проговорила она вежливо. Доминика отвела от Энгуса Кейра глаза, успев, однако, с удовлетворением отметить, что он раздраженно повел плечами в ответ на это неожиданное вмешательство. Доминика представила ему сестру и услышала в ответ, что они уже знакомы.
– Как оказалось, вы были правы насчет Блэктаупа, мистер Кейр, и мы очень признательны вам за помощь… – начала Доминика.
– Мои дорогие! – перебила ее Барбара, неожиданно вырастая перед ними. – Надеюсь, вы не о бизнесе толкуете? Я думаю, сейчас не место и не время. Можно посвятить этому специальный вечер. Вы ведь придете к нам ужинать в пятницу, Энгус? – Она посмотрела на него умоляюще.
– Я бы с удовольствием, но, к несчастью, в пятницу должен лететь в Перт. Но следующая пятница отлично подойдет, спасибо.
Барбара взглянула на него с признательностью, но Доминика поджала губы, не в силах скрыть свое раздражение.
– Не согласитесь ли вы поужинать со мной сегодня, Доминика? – неожиданно произнес Энгус. Мы могли бы подробнее поговорить о Блэктауне.
– Сожалею, – ответила она машинально, – но на сегодня у меня другие планы.
– Ох, как жаль, – вздохнула Барбара. – Ну что же, давайте пройдемся немного. Энгус, вы позволите познакомить вас с моими старыми друзьями? – И с этими словами они отошли.
– Ну… – протянула Кристабель, – а вот это действительно проблема.
– Что? – рассеянно спросила Доминика.
Кристабель мягко улыбнулась.
– Доми, воздух буквально раскалился докрасна вокруг вас двоих. Еще немного – и пришлось бы вызывать пожарных.
Доминика застыла в недоумении, затем овладела собой и сказала недовольно:
– Кристи, этот человек меня раздражает. Подумай только, мама называет его Энгусом... а он ее Барбарой!
– Кажется, я знаю, почему он тебя раздражает.
Доминика удивленно взглянула на сестру.
– Правда?
– Угу. Он не твоего типа. Ты обычно симпатизируешь более... скромным мужчинам. – Кристабель сдержанно улыбнулась. – Тебе свойственно стремиться к лидерству. Ты с детства привыкла вести себя так. Поэтому вы иногда ссоритесь с мамой, поэтому ты решила во что бы то ни стало добиться успеха с «Примулой», поэтому ты иногда бываешь надменной с людьми. Но я не думаю, что в личной жизни это правильная линия поведения.
Доминика машинально взяла с ближайшего столика второй бокал с шампанским и посмотрела на младшую сестру с нескрываемым уважением.
– А я думала, что ты живешь исключительно наукой, Кристи, – восхитилась она. – И давно ты изучаешь меня?
На этот раз Кристабель лукаво улыбнулась.
– Уже несколько лет, – призналась она. – Но я бы ничего тебе не сказала, если бы не видела, как вы с Энгусом Кейром высекаете друг из друга искры. Она запнулась. – Ты можешь потом пожалеть, если не дашь волю своим чувствам. Думаю, ты заслуживаешь чего-то большего, чем просто работа.
– Он тоже так считает, – угрюмо сказала Доминика.
– Так позволь себе. Тебе пришлось нелегко, особенно после смерти папы.
– Нет, Кристи, ничего не выйдет. Если бы все сложилось иначе… – Доминика пожала плечами, кто знает? Но в настоящих обстоятельствах это будет выглядеть так, словно я выплачиваю ему выкуп.
– Как хочешь. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
В течение следующего получаса Доминика обдумывала слова сестры, и это занимало все ее мысли. Ей пока удавалось избегать общения с Энгусом, хотя было уже ясно, что в кругу материнских друзей он чувствует себя абсолютно естественно и вызывает повышенный интерес к своей персоне. Неожиданно она оказалась с ним рядом и присоединилась к общей беседе, когда где-то неподалеку отчетливо послышался приглушенный голос Барбары.
– Кейр и... нет, второе имя я тоже раньше не слышала... сколотил огромное состояние, – растолковывала она кому-то. – Хотя по нему никак не скажешь, что он джентльмен только в первом поколении.
Гости затаили дыхание, но через несколько секунд разговор возобновился, и Доминика вздохнула с облегчением. В следующую секунду она приняла неожиданное для себя решение.
Она повернулась к нему лицом и, вмешавшись в его разговор с кем-то из гостей, промолвила:
– Я передумала насчет сегодняшнего вечера. Я поужинаю с вами, если ваше предложение остается в силе. Проблема в том, – очаровательно улыбнулась она, – что я умираю от голода, и чем скорее мы отправимся, тем лучше.
Только в его «рейнджровере», уносившем их прочь от дома Барбары, они смогли заговорить без обиняков.
– А как насчет ваших прежних планов на сегодняшний вечер, Доминика?
Она провела ладонью по волосам.
– Вообще-то я собиралась сделать кое-какую работу по дому. Но это всегда можно отложить на потом.
– Поверьте, – сказал он сухо, – вы вовсе не обязаны отказываться от свидания со стиральной машиной из-за неосторожных слов вашей матери.
– Со стиральной машиной я разберусь позднее, Энгус. – Она впервые обратилась к нему по имени. – А если серьезно, я нахожу ее слова... непростительными Он ничего не ответил и молчал до тех пор, пока они не уселись за столик в выбранном им ресторане. Обстановка здесь была изысканной. Каждый столик стоял в отдельной нише, обшитой деревянными панелями. Бордовые кожаные кресла были необычайно мягкими, а ноги посетителей по щиколотку тонули в ворсистом ковре цвета спелой дыни. Настенные канделябры струили неяркий свет, на столах горели свечи.
Возле их ниши стояла напольная фарфоровая ваза с лилиями и ландышами, насыщая воздух нежным ароматом. Доминика знала, что это один из самых дорогих ресторанов в Сиднее, в который тем не менее невозможно попасть, не заказав предварительно столик. Неужели Энгус Кейр был настолько уверен в ее согласии? Или же благодаря своему богатству и щедрости он здесь всегда желанный гость?
Энгус внимательно посмотрел на нее поверх пламени свечи.
– Вы и правда были так озабочены работой по дому, когда первый раз отклонили мое приглашение?
Доминика обхватила ладонями запотевший бокал минеральной воды.
– Откровенно говоря, нет. Я… – Замявшись, она пожала плечами. – Иногда вы застаете меня врасплох.
– И что вы предлагаете мне предпринять по этому поводу?
– Не торопите меня, мистер Кейр, – посоветовала она и тут же прикусила губу. – Послушайте, мне жаль, что вы слышали те мамины слова.
– Доминика… – Его глаза вспыхнули насмешливым блеском, – Поверьте мне, я не настолько чувствителен. Меня ничуть не задевает, когда обо мне говорят как о «джентльмене в первом поколении».
Она нахмурилась.
– Наверное, это задевает меня. А кроме того, я думаю, что у вас в душе все же инстинктивно шевельнулось неприятное ощущение.
– Вы правильно думаете, – подтвердил Энгус. Но оно было мимолетным.
– И еще, – с некоторым трудом выговорила Доминика, – слова моей сестры о том, что временами я делаюсь очень похожа на маму, пусть и ненамеренно, заставили меня почувствовать себя неуютно. Словно я делю всех на людей нашего круга и на остальных. Но это абсолютно неверно!
Энгус откинулся назад.
– Спасибо вам за это… – Он серьезно посмотрел на нее. – Но повторяю, если вы решили, что я болезненно реагирую на подобные замечания, вы ошибаетесь. Мне тридцать шесть лет, – добавил он сухо, и от задворок Тибубуры меня отделяет долгий путь.
И пожалуйста, не извиняйтесь больше.
Тут подоспел официант с закусками. Доминика выбрала кальмаров, которые оказались выше всяческих похвал.
– Впрочем, в вас действительно есть некоторый внутренний снобизм, до которого вашей матушке далеко, – внезапно заметил Энгус. У Доминики широко раскрылись глаза.
– На что вы намекаете?
– Вы наверняка считаете, что слишком хороши для меня, Доминика, раз решились полностью игнорировать взаимное влечение, которое мы почувствовали в первую минуту нашего знакомства.
Вместо того чтобы взорваться – видимо, еда и умиротворяющая атмосфера подействовали на нее благотворно, рассудила Доминика, – она откинулась на спинку кресла и оставалась в таком положении, пока не принесли горячее блюдо. Энгус не сделал попытки добиться от нее какой-либо реакции на свое заявление и лениво наблюдал за ней, свободно откинувшись в кресле.
– А вдруг у меня есть мужчина? Разве это не было бы достаточной причиной, чтобы вас отвергнуть?
– Естественно, – признал Энгус. – Хотя, будь у вас что-то серьезное с мужчиной, для вас было бы несколько обременительно испытывать такие чувства к кому-то еще, вы не находите?
Она мрачно взглянула на Кейра, что не произвело на него ни малейшего впечатления. Он продолжал таким же ровным тоном:
– Но сейчас в вашей жизни никого нет, Доминика.
– Откуда вам это может быть известно? Не говорите только, что ваша страсть к сбору информации простирается и на мою личную жизнь! – воскликнула девушка.
– Меня с готовностью просветила на этот счет ваша матушка. У нас состоялся с ней длинный разговор. Мне известно, что Кристи погружена в свою науку, как в свое время ее отец. И мне известно, что у вас были поклонники, но ни с одним из них не дошло до чего-то серьезного. Ваша мать объясняет это тем, что вы чересчур независимая личность, что в общем не так плохо для девушки.
Доминика изо всех сил пыталась сосредоточиться на бифштексе.
– Вы не согласны с этим утверждением? – наконец спросил он.
– Только не из уст моей матери, привыкшей считать, что она лучше других знает, как им следует жить.
– У вас часто случаются столкновения?
– Представьте, да. Только не говорите, что у вас с вашей матерью никогда не было ни малейших разногласий… – Она замолчала и зажмурилась. – Извините, я сказала это, не подумав.
– Видимо, вы тоже занимались сбором информации, Доминика, – произнес он с легким смешком. У нее порозовели щеки.
– Я не ставила себе такой цели. Это Кристи работает референтом у одного писателя, который пишет о вас книгу.
– Вот как. И что еще она обо мне раскопала?
Доминика пожала плечами.
– Что вы в школе проявляли недюжинные способности. А вы… – Она запнулась. – Вы так и не нашли свою мать?
– Нашел, но к тому времени она уже умерла.
– Простите, – прошептала Доминика с искренним раскаянием.
– Она действительно отказалась от меня.
– У нее могли быть серьезные основания.
– Не сомневаюсь. У отца был тяжелый характер, а после ее ухода окончательно испортился.
Но давайте вернемся пока к вашей матери.
– Иногда она доводит меня до белого каления.
Она прекрасно знает, что мы еще далеко не выпутались из наших финансовых затруднений, но я с ужасом думаю, во что ей обошелся этот вечер.
Новое платье! А французское шампанское, а все прочее? Но если бы вы видели ее с детьми-инвалидами – она устраивает для них концерты, если бы вы знали, как предана она была моему отцу и как переживает за нас с Кристабель... вы любили бы ее и восхищались ею. Я…
– Достаточно. Картина вполне ясна, – остановил ее Энгус. – Вы последуете друг за другом на край света, но при тесном общении жизнь превращается в кошмар.
Доминика взяла бокал и с облегчением откинулась на спинку кресла.
– Вроде того.
– Ну что же, – пробормотал он, – может, наконец поговорим о нас?
Она взглянула на него поверх бокала.
– О чем именно?
– Вы не откажетесь потанцевать со мной после ужина?
– Я… – Она смущенно замолчала. – Где?
– Здесь. В одиннадцать часов начнется дискотека.
Доминика взглянула на свои часики и с удивлением обнаружила, что уже почти одиннадцать.
– Ладно, – произнесла она решительно. – Возможно, тогда мне окончательно удастся… – Она смущенно замолчала.
– Загладить оплошность вашей мамы? – подсказал Энгус.
Доминика пожала плечами и немного растерялась, когда он сказал, широко улыбнувшись и блеснув глазами:
– Я постараюсь, чтобы этот опыт не стал для вас слишком неприятным.
– Я не то имела в виду…
– Разумеется, нет, – перебил он ее с серьезным видом. – Вы очень стараетесь, доказывая, что не считаете себя выше меня.
Она стиснула зубы, затем склонила голову набок и холодно оглядела его.
– Надеюсь, вы хорошо танцуете, мистер Кейр?
– Это вам решать, мисс Харрис, – вежливо ответил он, не пытаясь скрыть улыбки.
В одиннадцать часов деревянные ширмы раздвинулись, и за ними открылась пещера Аладдина.
Доминика уже бывала в этом ресторане, но на дискотеку не оставалась ни разу, и интерьер в виде грота, освещенного крошечными яркими фонариками, явился для нее сюрпризом.
Энгус Кейр оказался превосходным танцором.
Просто невозможно было оставаться бесстрастной в его объятиях, тем более что сама Доминика любила и умела танцевать. Но она не собиралась отбрасывать прочь осторожность и бездумно отдаваться во власть музыки – хоть это было и нелегко. Ей пришло в голову, что если она намеревалась и дальше держать его на расстоянии, то совершила непростительную тактическую ошибку.
С другой стороны, стоило ей задвигаться в такт музыке, соприкасаясь с ним телом, как она ощутила неведомое доселе возбуждение. Доминика казалась себе гибкой и изящной в руках Энгуса, его ладони словно подчеркивали стройность ее талии, а кожа под его пальцами обрела особую бархатистость. Прикосновение его крепкого стройного тела заставляло ее дрожать от предвкушения чего-то необыкновенно приятного…
Чувственный ритм, под который они танцевали, только усугублял положение. Он будоражил кровь, заставлял двигаться с особой, вызывающей грацией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14