Смутило нас то, что с Миххой стоял персонаж, чье присутствие на Святой Родине Битлов мы могли объяснить лишь казусом типа того, который произошел с девочкой Элли из Канзаса. Его мускулистую фигуру облачали турецкие спортивные штаны и кожаная куртка – земляк штанов. Стоит ли говорить, что стрижка его являлась модификацией моей собственной (а я бритоголовый, вообще-то). Вот уж кого мы совсем не ожидали увидеть.
Когда же эта парочка привезла нас в дом, в котором, по заверениям Миххи, нас ждали с распростертыми объятиями, то наше изумление начало потихоньку перерастать в ужас, а чуть позже – и в сомнения в собственном рассудке. Огромная квартира в Ист-Энде была битком набита такими же инкубаторскими уродцами. Их малороссийский говор, особенно шумный оттого, что они бодали колдырку, щедро выставленную нами, (таково было условие нашей вписки в эту нору) создавал полную иллюзию того, что мы приехали в какой-нибудь Житомир. Подойдя к окну, мы оболтели окончательно – многоквартирные панельные дома до горизонта на фоне каких-то урбанистических труб окончательно убеждали нас в том, что самолет промахнулся и мы находимся в каком-то урбане на границе Московской области. Когда же гостеприимные хозяева завели Михаила Круга, то я, посмотрев в глаза Бруде, прочитал в них такой же ужас «КУДА МЫ ПОПАЛИ???!!!». Оставалось одно – напиться, что мы и сделали со свистом.
ДЕНЬ 2
День этот начался у нас с обычной для нас перебранки: чьи носки и рычаги сильнее пахнут. После множества оскорблений и аргументов понимаем, что воняют, оказывается, не носки, а ковролиновые покрытия в квартире. Бесчисленные поколения рогулей прошли по ним, навсегда впечатав в ворсяной пол свои потницы. Понимаем, что жить мы здесь не сможем. Но надежда еще не оставила нас! Ведь у нас в запасе есть адрес замечательного сквота, где должны, к нашей уверенности, обитать одни подонки. Иначе и быть не может, ведь адрес этой норы дала нам наша подружка Ропуха! (а уж эта гражданка мира знает толк во вписках)
Решив отложить побег из хохлятской норы до вечера, отправляемся на обзорную экскурсию по городу Лондону. Собаккины восторги по поводу Тауерс Бридж и прочей мишуры умиляют. Радуется, как ребенок… Впрочем, я веду себя не менее инфантильно – мои интересы находятся, как правило, в переулочках, на высоте 3-4 метров над землей. Вывески пабов…, ха-ха. С тем слюнявым восторгом, с каким Собаккаа упивается видами центральной части Лондона, я упиваюсь неподражаемым Гиннессом или Стронгбоу, в зависимости от сиюминутной прихоти. Собаккаа не отстает. Изрядно размякнув, решаем отправиться к Ли-Бридж, где находится обещанное Ропухой логово подонков. Лихо запрыгиваем в первый попавшийся автобус и ломимся на второй этаж, дабы насладиться ездой на настоящем 2ухэтажном басе. Собаккаа уже почти целиком скрывается за поворотом винтовой лестницы, ведущей на 2 этаж автобуса, когда происходит казус. Из его штанины выпадает пресловутый тесак, и, словно в замедленном кино, скачет по ступенькам вниз. В стране, где оружие является прерогативой регулярной армии, да и то не всей, а только элитных ее частей, человек с таким ножом производит однозначно впечатление активного члена ИРА. Мне, стоящему на площадке первого этажа, видно массовое одупление пассажиров, чьи взгляды притягиваются к прыгающему по ступенькам холодному оружию, а руки тянутся к сотовым телефонам с недвусмысленным стремлением набрать 999. Собаккаа же невозмутимо задирает штанину, засовывает нож обратно (в ножны, примотанные к ноге пластырем) после чего мы выпрыгиваем из автобуса на ходу и теряемся в толпе. Решаем ехать на такси. Все-таки в Лондон приехали, надо же прокатиться в блэк-кэбе. По пути к сквоту проезжали квартал, населенный какой-то черножопой нечистью. Над грязными улицами возвышался минарет. Произошел забавный инцидент – наше такси обкидали дерьмом чурецкие дети. Водитель, вместо того чтобы выйти и нахлопать по щам, улыбнулся им, как родным. Чтобы не показаться расистом! – догадались мы.
Доехав до указанного адреса, нехило обломались. Дом, еще ощутимо хранящий энергию пьянок и тусовок, которые учинялись в нем, дом с надписью над дверью «HOME FOR ALL!!», дом, в котором мы планировали жить… разгромлен и закрыт на амбарный замок.
Едя обратно в Мытищи, простите, в Баркинг, понимаем, что под одной крышей и на одном вонючем полу мы с рогулями долго не протянем. Начинаем поиск жилища.
ДЕНЬ 3
Посвящается поискам норы. Знакомимся с Арташом. Понимаем, что это глыба. (Помните, Пешков о Вовике, кажется – «Какая глыба, какой матерый человечище!!») Впервые пробуем сканк. Английский сканк – удивительнейшая вещь. Если с ним пожадничать, как поступили мы, впервые его увидев, то после удара по голове бейсбольной битой (то, что называется приходом, когда куришь обычную дурь) начинаешь видеть не только небо в алмазах, но и много чего еще интересного. Мне лично больше всего понравилась фишка а-ля реклама «Филипс». Помните, где весь город танцует? Вот точно также весь Лондон пробивал дэнсы под музыку, играющую в моем плеере. С Брудиными щщами происходили такие метаморфозы, что он сам смеялся, глядя в свое отражение. Пытаемся выйти на астральный контакт со Стексом, но долететь до Москвы не получается, порхаем, как трясогузки, вокруг паба, где находятся наши тела и Арташ говорит нашим ушам всякий приятный шум.
ОПИСАНИЕ АРТАША
Приглядевшись, понимаем – глыба!! Ясный мозг, когда свободен от воздействия наркотиков, работает в сугубо криминальном направлении (что нам симпатично). Львиная доля свободного времени А. уходит на поиск брешей в британском законодательстве с целью нарушать оное, используя эти самые бреши. Работать не любит, не хочет, не может (что, разумеется! симпатично), к вящему неудовольствию папы Серго, который развил в семье Домострой и проповедует Domestic Violence. Небольшой рост и casual wear Арташеза способствуют кражам, а блестящий Английский – махинациям. Бритиша принимают его за своего и теряют бдительность. ( Вообще же отношение к небританцам у британцев настороженно-подозрительно-надменное. Так что сойти за уроженца острова – уже полдела при совершении афер)
Кроме того, А. развил в себе привычку всегда и везде смотреть по сторонам и на землю, вращая голову как филин, и подмечать такие вещи, как открытое окно, машина, долго стоящая на одном месте, и т.д., а также поднимать с земли всякое дерьмо, часть которого оказывается, на удивление, чем-то полезным, например, денежной купюрой, подлежащей отмывке.
Когда в первый день нашего знакомства А. разложил перед нами целый ворох возможностей относительно незаконного добывания денег в Англии, мы слегка прихуели. Спектр вариантов немыслимо широк: от голосования такси для стариков у супермаркетов (почему-то здесь это называется РЭКЕТ!!!), до сложных и до поры до времени непонятных нам выбиваний кредитов из банков, с использованием огромного количества всякой оргтехники, подставных телефонных линий и т.д… Сам он не занимается этим исключительно из лени и природного распиздяйства, а впрочем, еще и потому, что имя его уже прекрасно знакомо в большинстве Британских Банков.
Подумав, выбираем два варианта: 1)вышеупомянутые кредиты в банке (большие деньги, но афера требует долгой поэтапной подготовки) 2)получение бесплатных сотовых телефонов по самостоятельно сфабрикованным документам с целью последующего сбыта оных скупщикам краденого. (LV на подножный корм)
Общаясь с А., поймал себя на следующей мысли. Часто используемые им в речи словосочетания «использовать бреши в законодательстве» и «презумпция невиновности» у меня ассоциируются исключительно с приездом братвы на джипах или, в менее серьезных случаях, ударом дубинкой по почкам в обезьяннике. Так, во всяком случае, затыкают бреши в законодательстве у меня на Родине.
ДЕНЬ 4
С рогулями жить уже нет никаких сил, учитывая еще то, что к ним присоединились некие гопники-лабусы. Но поиск норы осложнен тем, что а) у нас нет телефона, а звонить из автоматов – крайне накладно. б) те эддс*ы, по которым есть свободные комнаты, стоят таких бабок, каких у нас тоже нет. Вопрос о деньгах, кстати, встал скалой из тумана на пути нашего scum-суденышка. За три развеселых дня, состоящих исключительно из посиделок в кабаках и поездках на такси, а также расплачиванием наличными за всякую хуйню, денег у нас осталось катастрофически мало – 210 фунтов. (Хотя их и изначально был децл – 400 фунтов). Это печальное-не-печалящее-но-настораживающее нас обстоятельство напоминает нам о том, что вообще-то мы собирались вести здесь криминальный образ жизни. Проблему создали рогули. Зашуганность этих живущих кагалами и считающих копейки людей накапала на наши кристально чистые мозги в первые два дня нашего жития в их норе-вонючке. Боязливо озираясь даже за обеденным столом, на котором дымится какой-то дешевый вонючий корм, покупаемый ими из экономии, наживая себе язву желудка, рогули вещали нам о том, что они никогда ничего не украли, даже за метро всегда платят. Дескать, везде понатыканы камеры и каждый шаг каждого человека фиксируется на пленку, так что лучше жить честно и не выебываться. Таковы были смысловые камни их речей. Что самое интересное, за первые 3 дня здесь мы увидели, что камер здесь действительно, как у дурака фантиков. Чуть позже мы вообще осознали, что здесь действительно фиксируется на пленку каждый шаг каждого человека, т.е. формально рогули оказались правы. Но на то мы и подонки, чтобы нарушать законы. Поэтому, наконец-то найдя нору (Вторая зона! Кайф! 100 фунтов в неделю!! То есть нам хватит на две недели проживания!!! Что будет дальше, мы особо не задумывались, а то, что 100 фунтов в неделю за комнату – это, мягко скажем, многовато, мы тогда еще не знали), мы для разъездов по городу покупаем одну travel-card на двоих. И я лихо вписываюсь за Брудой в турникеты, или же, не менее лихо, пролезаю в дырку, предназначенную для сумок-багажа. Проблематичность таких вписок в том, что возле турникетов стоят трудоголики-метростроевцы, так и норовящие броситься в погоню. Но на станции, где нам предстояло прожить две недели, нас ждал маленький подарочек судьбы – турникетов не было вообще. Такие станции тоже есть в Лондоне, и на них ticket-check осуществляется посредством визуального контроля самими метростроевцами. Ну, тут уж действовать вообще проще простого – просто суешь ему (ей) в щи любую карточку, хоть флайер на рейв. Хитрости здесь всего две а) нужно дождаться, когда пойдет большой поток пассажиров б) сделать щи максимально попроще, что не так легко, как кажется. Иногда на станциях устраивают облавы на безбилетников, с использованием полиции, тихушников и т.д. Но даже сквозь такие кордоны можно проходить, главное, повторяю, щи попроще. Если же тебя все-таки жопят, то можно а) убежать. Но это канает только на выходе (билеты в Лондонской подземке проверяются как на входе, так и на выходе. Оплата «постанционная» – приблизительно один фунт за станцию). б) объяснить тупым уродам, что ты честный малый, не подонок, и готов заплатить штраф, но, вот незадача, денег при себе нету. Тебя попросят дать свой адрес, с тем, чтобы штрафную квитанцию выслать по почте. Что делать дальше, поймет, я думаю, любой русский. Надо дать чужой адрес и идти своей дорогой, небрежно выслушав извинения задержавшего тебя копа.
Это я сейчас, когда выправляю эти заметки 3 месяца спустя, такой умный, а сегодня, вообще-то ДЕНЬ 4 нашей здесь Одиссеи, и езда без билета отнимает кучу нервов.
По-прежнему памятуя о том, что мы подонки и должны нести это звание с честью, совершаем первую кражу – пачку конвертов, чтобы писать на Родину письма. Технология незамысловата, но мы взмокли до предела и чуть не обструкались, вынося эти злосчастные конверты. А маза такая: огромный Собаккаа закрывает своей тушей меня от гляделки, а я кладу конверты за пазуху. Зетс ол!! Обнадеженный первым успехом, я тырю бутылку вина по той же схеме, дабы отпраздновать наше новоселье. Испив в каком-то милейшем парке бутылочку, двигаем смотреть нашу будущую нору. Нора нам нравится. Милый английский домик с кучей всяких сквознячков, уютных потрескиваний и поскрипываний. Что-то вроде коммуналки – 2 сортира, одна ванная, одна кухня и щей 6 соседей нашего примерно возраста, у каждого своя комната. Смущают два обстоятельства: в непосредственной близости находится мечеть и наша land-lord явно ее посетительница. Когда она узнала, что Собаккаа учил арабский, то попросила перевести на английский язык ее имя – –?????… Ведь зовут ее Мэгги. Тут она не выдержала и раскололась, что зовут ее Халида, и хочется ей узнать, что имя ее означает на языке Зеленой Книги. За полвека сама не узнала, мусульманка херова. Собаккаа сымпровизировал от вольного, чтобы подмазаться – «full of light» (полная света). Вторым заправителем нашего будущего жилища оказался некто Дэнис (на самом деле тоже какой-нибудь Биназир Бхутто). Интересно, неужели весь этот генетический мусор, породивший в свое время наци-движение (skinhead era) действительно полагает, что, беря себе английские имена, они станут похожи на потомков саксов (и англов)? Ведь лица, цвет кожи, А ГЛАВНОЕ – ПОВАДКИ! у них остаются неизменными. Наш Дэнис, прозванный сразу же Мохноухом, заслуживает, тем не менее, отдельного описания.
Когда я его первый раз увидел, то очень сильно испугался, ибо похож он на злого духа из сказок 1001 ночи (Да ты, Бруда, по-моему, тогда еще и надутый сканком был). Лет 70, иссушенное лицо, бегающие крысиные глазки под кустиками бровей. Кустики-брови плавно переходят в заросли на голове. Имеется 3 бороды. Одна белая по всем щщам, и по одной серой, растущей из каждого уха. Вечно расстегнутая ширинка, наверное, из какого-то странного принципа. Думаю, что до эмиграции в Англию он сидел пару-тройку тысяч лет в кувшине, откуда выпустил его какой-нибудь распоясавшийся моджахед.
Но в целом дом нам нравится, и мы отдаем за него все наши деньги. Проблема только одна. Нора освобождается через 6 дней. А с рогулями эти дни жить мы не можем уже просто физически (кажется, я повторяюсь). И тут мы находим остроумное, как нам кажется, решение. По соседству с Евреем находится заброшенный дом. Обследовав его, мы поняли, что внутрь пробраться невозможно, все забрано стальными листами, и лишь пристройка-сарайчик манит к себе открытым окном. Вещи перевозим из Мытищ в Горки-6 (то есть из Баркинга на Саут-Гейт, к Еврею), а сами, дождавшись темноты, влезаем в сарайчик. Перед нашим незаконным проникновением в чужую частную собственность получаем кучу стремных инструкций от соседа, т.е. Еврея. Типа: не шуметь, свет не жечь ни под каким видом, и т.д. Еврей опасается neighbourhood watch'a – – ему есть, что теггять.
NB/ «neighbourhood watch (дословно – соседское соглядательство)» – что это такое. Уникальная система повышения социальной безопасности, возможна только в стране, где все слепо следуют букве закона и предписаниям властей. Чем-то напоминает 37 год. Суть n.w. заключается в том, что каждый следит за своим соседом и в случае чего (появление незнакомого лица, свет в окне в неурочное время и т.д.) тут же звонит «999» (т.е. «02»). Я спрашиваю Еврея, чего ему опасаться, ведь если что, он может просто сказать, что с нами не знаком. Еврей грустно отвечает – «Да, но повесят за недоносительство….»
Кстати, о Еврее. По-моему, для описания этого челы достаточно того, что его прозвище совпадает с его национальностью. Но Бруда считает необходимым остановиться на описании этого персонажа поподробнее. Что ж, слово опять Собакке.
Описание Еврея.
Тоже своего рода глыба. Еврей, разумеется, толст и картав. Живой персонаж одесских анекдотов. Махровость его выходит за всякие пределы. Жванецкий рядом не валялся. Вместо беспроигрышной, на мой взгляд, артистической карьеры Еврей уехал в Израиль ( Большой оригинал!!), где каким-то образом женился на толстой и некрасивой, но доброй и прикольной девушке Коллет, гражданке ЮАР, на родину которой и отбыл вместе с ней, а из Ю.А. уже перебрался на ПМЖ в Лондон, где сейчас влачит за счет Коллет несколько скучноватое существование, редко выходя из дому и страдая домашним алкоголизмом в одни щи. ( Еврей смотрит фильм «Big Lebovsky». Я спрашиваю – «Тебе, наверное, очень нравится главный герой» – «Оооо, я с ним ггезонигую», – отвечает Еврей)
Еврей говорит: – Сейчас я пгиведу Вас в бугжуазный дом. Я сгазу пгедупгеждаю, что мой дом – бугжуазный. Пгошу обгатить внимание – у меня слоники на комоде. Поэтому сгазу пгедупгеждаю – не подписывайте меня ни под какие Ваши афегы, мне есть, что тегять, в отличие от…(смутившись, замолкает)
Парадокс в том, что его махровость не вызывает агрессии-раздражения, а только улыбку и восторг – «Какая глыба,…. и т.д., см. описание Арташа)
С Евреем Соб. познакомился в далекой Москве 1993 года. Земляки Соб.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17
Когда же эта парочка привезла нас в дом, в котором, по заверениям Миххи, нас ждали с распростертыми объятиями, то наше изумление начало потихоньку перерастать в ужас, а чуть позже – и в сомнения в собственном рассудке. Огромная квартира в Ист-Энде была битком набита такими же инкубаторскими уродцами. Их малороссийский говор, особенно шумный оттого, что они бодали колдырку, щедро выставленную нами, (таково было условие нашей вписки в эту нору) создавал полную иллюзию того, что мы приехали в какой-нибудь Житомир. Подойдя к окну, мы оболтели окончательно – многоквартирные панельные дома до горизонта на фоне каких-то урбанистических труб окончательно убеждали нас в том, что самолет промахнулся и мы находимся в каком-то урбане на границе Московской области. Когда же гостеприимные хозяева завели Михаила Круга, то я, посмотрев в глаза Бруде, прочитал в них такой же ужас «КУДА МЫ ПОПАЛИ???!!!». Оставалось одно – напиться, что мы и сделали со свистом.
ДЕНЬ 2
День этот начался у нас с обычной для нас перебранки: чьи носки и рычаги сильнее пахнут. После множества оскорблений и аргументов понимаем, что воняют, оказывается, не носки, а ковролиновые покрытия в квартире. Бесчисленные поколения рогулей прошли по ним, навсегда впечатав в ворсяной пол свои потницы. Понимаем, что жить мы здесь не сможем. Но надежда еще не оставила нас! Ведь у нас в запасе есть адрес замечательного сквота, где должны, к нашей уверенности, обитать одни подонки. Иначе и быть не может, ведь адрес этой норы дала нам наша подружка Ропуха! (а уж эта гражданка мира знает толк во вписках)
Решив отложить побег из хохлятской норы до вечера, отправляемся на обзорную экскурсию по городу Лондону. Собаккины восторги по поводу Тауерс Бридж и прочей мишуры умиляют. Радуется, как ребенок… Впрочем, я веду себя не менее инфантильно – мои интересы находятся, как правило, в переулочках, на высоте 3-4 метров над землей. Вывески пабов…, ха-ха. С тем слюнявым восторгом, с каким Собаккаа упивается видами центральной части Лондона, я упиваюсь неподражаемым Гиннессом или Стронгбоу, в зависимости от сиюминутной прихоти. Собаккаа не отстает. Изрядно размякнув, решаем отправиться к Ли-Бридж, где находится обещанное Ропухой логово подонков. Лихо запрыгиваем в первый попавшийся автобус и ломимся на второй этаж, дабы насладиться ездой на настоящем 2ухэтажном басе. Собаккаа уже почти целиком скрывается за поворотом винтовой лестницы, ведущей на 2 этаж автобуса, когда происходит казус. Из его штанины выпадает пресловутый тесак, и, словно в замедленном кино, скачет по ступенькам вниз. В стране, где оружие является прерогативой регулярной армии, да и то не всей, а только элитных ее частей, человек с таким ножом производит однозначно впечатление активного члена ИРА. Мне, стоящему на площадке первого этажа, видно массовое одупление пассажиров, чьи взгляды притягиваются к прыгающему по ступенькам холодному оружию, а руки тянутся к сотовым телефонам с недвусмысленным стремлением набрать 999. Собаккаа же невозмутимо задирает штанину, засовывает нож обратно (в ножны, примотанные к ноге пластырем) после чего мы выпрыгиваем из автобуса на ходу и теряемся в толпе. Решаем ехать на такси. Все-таки в Лондон приехали, надо же прокатиться в блэк-кэбе. По пути к сквоту проезжали квартал, населенный какой-то черножопой нечистью. Над грязными улицами возвышался минарет. Произошел забавный инцидент – наше такси обкидали дерьмом чурецкие дети. Водитель, вместо того чтобы выйти и нахлопать по щам, улыбнулся им, как родным. Чтобы не показаться расистом! – догадались мы.
Доехав до указанного адреса, нехило обломались. Дом, еще ощутимо хранящий энергию пьянок и тусовок, которые учинялись в нем, дом с надписью над дверью «HOME FOR ALL!!», дом, в котором мы планировали жить… разгромлен и закрыт на амбарный замок.
Едя обратно в Мытищи, простите, в Баркинг, понимаем, что под одной крышей и на одном вонючем полу мы с рогулями долго не протянем. Начинаем поиск жилища.
ДЕНЬ 3
Посвящается поискам норы. Знакомимся с Арташом. Понимаем, что это глыба. (Помните, Пешков о Вовике, кажется – «Какая глыба, какой матерый человечище!!») Впервые пробуем сканк. Английский сканк – удивительнейшая вещь. Если с ним пожадничать, как поступили мы, впервые его увидев, то после удара по голове бейсбольной битой (то, что называется приходом, когда куришь обычную дурь) начинаешь видеть не только небо в алмазах, но и много чего еще интересного. Мне лично больше всего понравилась фишка а-ля реклама «Филипс». Помните, где весь город танцует? Вот точно также весь Лондон пробивал дэнсы под музыку, играющую в моем плеере. С Брудиными щщами происходили такие метаморфозы, что он сам смеялся, глядя в свое отражение. Пытаемся выйти на астральный контакт со Стексом, но долететь до Москвы не получается, порхаем, как трясогузки, вокруг паба, где находятся наши тела и Арташ говорит нашим ушам всякий приятный шум.
ОПИСАНИЕ АРТАША
Приглядевшись, понимаем – глыба!! Ясный мозг, когда свободен от воздействия наркотиков, работает в сугубо криминальном направлении (что нам симпатично). Львиная доля свободного времени А. уходит на поиск брешей в британском законодательстве с целью нарушать оное, используя эти самые бреши. Работать не любит, не хочет, не может (что, разумеется! симпатично), к вящему неудовольствию папы Серго, который развил в семье Домострой и проповедует Domestic Violence. Небольшой рост и casual wear Арташеза способствуют кражам, а блестящий Английский – махинациям. Бритиша принимают его за своего и теряют бдительность. ( Вообще же отношение к небританцам у британцев настороженно-подозрительно-надменное. Так что сойти за уроженца острова – уже полдела при совершении афер)
Кроме того, А. развил в себе привычку всегда и везде смотреть по сторонам и на землю, вращая голову как филин, и подмечать такие вещи, как открытое окно, машина, долго стоящая на одном месте, и т.д., а также поднимать с земли всякое дерьмо, часть которого оказывается, на удивление, чем-то полезным, например, денежной купюрой, подлежащей отмывке.
Когда в первый день нашего знакомства А. разложил перед нами целый ворох возможностей относительно незаконного добывания денег в Англии, мы слегка прихуели. Спектр вариантов немыслимо широк: от голосования такси для стариков у супермаркетов (почему-то здесь это называется РЭКЕТ!!!), до сложных и до поры до времени непонятных нам выбиваний кредитов из банков, с использованием огромного количества всякой оргтехники, подставных телефонных линий и т.д… Сам он не занимается этим исключительно из лени и природного распиздяйства, а впрочем, еще и потому, что имя его уже прекрасно знакомо в большинстве Британских Банков.
Подумав, выбираем два варианта: 1)вышеупомянутые кредиты в банке (большие деньги, но афера требует долгой поэтапной подготовки) 2)получение бесплатных сотовых телефонов по самостоятельно сфабрикованным документам с целью последующего сбыта оных скупщикам краденого. (LV на подножный корм)
Общаясь с А., поймал себя на следующей мысли. Часто используемые им в речи словосочетания «использовать бреши в законодательстве» и «презумпция невиновности» у меня ассоциируются исключительно с приездом братвы на джипах или, в менее серьезных случаях, ударом дубинкой по почкам в обезьяннике. Так, во всяком случае, затыкают бреши в законодательстве у меня на Родине.
ДЕНЬ 4
С рогулями жить уже нет никаких сил, учитывая еще то, что к ним присоединились некие гопники-лабусы. Но поиск норы осложнен тем, что а) у нас нет телефона, а звонить из автоматов – крайне накладно. б) те эддс*ы, по которым есть свободные комнаты, стоят таких бабок, каких у нас тоже нет. Вопрос о деньгах, кстати, встал скалой из тумана на пути нашего scum-суденышка. За три развеселых дня, состоящих исключительно из посиделок в кабаках и поездках на такси, а также расплачиванием наличными за всякую хуйню, денег у нас осталось катастрофически мало – 210 фунтов. (Хотя их и изначально был децл – 400 фунтов). Это печальное-не-печалящее-но-настораживающее нас обстоятельство напоминает нам о том, что вообще-то мы собирались вести здесь криминальный образ жизни. Проблему создали рогули. Зашуганность этих живущих кагалами и считающих копейки людей накапала на наши кристально чистые мозги в первые два дня нашего жития в их норе-вонючке. Боязливо озираясь даже за обеденным столом, на котором дымится какой-то дешевый вонючий корм, покупаемый ими из экономии, наживая себе язву желудка, рогули вещали нам о том, что они никогда ничего не украли, даже за метро всегда платят. Дескать, везде понатыканы камеры и каждый шаг каждого человека фиксируется на пленку, так что лучше жить честно и не выебываться. Таковы были смысловые камни их речей. Что самое интересное, за первые 3 дня здесь мы увидели, что камер здесь действительно, как у дурака фантиков. Чуть позже мы вообще осознали, что здесь действительно фиксируется на пленку каждый шаг каждого человека, т.е. формально рогули оказались правы. Но на то мы и подонки, чтобы нарушать законы. Поэтому, наконец-то найдя нору (Вторая зона! Кайф! 100 фунтов в неделю!! То есть нам хватит на две недели проживания!!! Что будет дальше, мы особо не задумывались, а то, что 100 фунтов в неделю за комнату – это, мягко скажем, многовато, мы тогда еще не знали), мы для разъездов по городу покупаем одну travel-card на двоих. И я лихо вписываюсь за Брудой в турникеты, или же, не менее лихо, пролезаю в дырку, предназначенную для сумок-багажа. Проблематичность таких вписок в том, что возле турникетов стоят трудоголики-метростроевцы, так и норовящие броситься в погоню. Но на станции, где нам предстояло прожить две недели, нас ждал маленький подарочек судьбы – турникетов не было вообще. Такие станции тоже есть в Лондоне, и на них ticket-check осуществляется посредством визуального контроля самими метростроевцами. Ну, тут уж действовать вообще проще простого – просто суешь ему (ей) в щи любую карточку, хоть флайер на рейв. Хитрости здесь всего две а) нужно дождаться, когда пойдет большой поток пассажиров б) сделать щи максимально попроще, что не так легко, как кажется. Иногда на станциях устраивают облавы на безбилетников, с использованием полиции, тихушников и т.д. Но даже сквозь такие кордоны можно проходить, главное, повторяю, щи попроще. Если же тебя все-таки жопят, то можно а) убежать. Но это канает только на выходе (билеты в Лондонской подземке проверяются как на входе, так и на выходе. Оплата «постанционная» – приблизительно один фунт за станцию). б) объяснить тупым уродам, что ты честный малый, не подонок, и готов заплатить штраф, но, вот незадача, денег при себе нету. Тебя попросят дать свой адрес, с тем, чтобы штрафную квитанцию выслать по почте. Что делать дальше, поймет, я думаю, любой русский. Надо дать чужой адрес и идти своей дорогой, небрежно выслушав извинения задержавшего тебя копа.
Это я сейчас, когда выправляю эти заметки 3 месяца спустя, такой умный, а сегодня, вообще-то ДЕНЬ 4 нашей здесь Одиссеи, и езда без билета отнимает кучу нервов.
По-прежнему памятуя о том, что мы подонки и должны нести это звание с честью, совершаем первую кражу – пачку конвертов, чтобы писать на Родину письма. Технология незамысловата, но мы взмокли до предела и чуть не обструкались, вынося эти злосчастные конверты. А маза такая: огромный Собаккаа закрывает своей тушей меня от гляделки, а я кладу конверты за пазуху. Зетс ол!! Обнадеженный первым успехом, я тырю бутылку вина по той же схеме, дабы отпраздновать наше новоселье. Испив в каком-то милейшем парке бутылочку, двигаем смотреть нашу будущую нору. Нора нам нравится. Милый английский домик с кучей всяких сквознячков, уютных потрескиваний и поскрипываний. Что-то вроде коммуналки – 2 сортира, одна ванная, одна кухня и щей 6 соседей нашего примерно возраста, у каждого своя комната. Смущают два обстоятельства: в непосредственной близости находится мечеть и наша land-lord явно ее посетительница. Когда она узнала, что Собаккаа учил арабский, то попросила перевести на английский язык ее имя – –?????… Ведь зовут ее Мэгги. Тут она не выдержала и раскололась, что зовут ее Халида, и хочется ей узнать, что имя ее означает на языке Зеленой Книги. За полвека сама не узнала, мусульманка херова. Собаккаа сымпровизировал от вольного, чтобы подмазаться – «full of light» (полная света). Вторым заправителем нашего будущего жилища оказался некто Дэнис (на самом деле тоже какой-нибудь Биназир Бхутто). Интересно, неужели весь этот генетический мусор, породивший в свое время наци-движение (skinhead era) действительно полагает, что, беря себе английские имена, они станут похожи на потомков саксов (и англов)? Ведь лица, цвет кожи, А ГЛАВНОЕ – ПОВАДКИ! у них остаются неизменными. Наш Дэнис, прозванный сразу же Мохноухом, заслуживает, тем не менее, отдельного описания.
Когда я его первый раз увидел, то очень сильно испугался, ибо похож он на злого духа из сказок 1001 ночи (Да ты, Бруда, по-моему, тогда еще и надутый сканком был). Лет 70, иссушенное лицо, бегающие крысиные глазки под кустиками бровей. Кустики-брови плавно переходят в заросли на голове. Имеется 3 бороды. Одна белая по всем щщам, и по одной серой, растущей из каждого уха. Вечно расстегнутая ширинка, наверное, из какого-то странного принципа. Думаю, что до эмиграции в Англию он сидел пару-тройку тысяч лет в кувшине, откуда выпустил его какой-нибудь распоясавшийся моджахед.
Но в целом дом нам нравится, и мы отдаем за него все наши деньги. Проблема только одна. Нора освобождается через 6 дней. А с рогулями эти дни жить мы не можем уже просто физически (кажется, я повторяюсь). И тут мы находим остроумное, как нам кажется, решение. По соседству с Евреем находится заброшенный дом. Обследовав его, мы поняли, что внутрь пробраться невозможно, все забрано стальными листами, и лишь пристройка-сарайчик манит к себе открытым окном. Вещи перевозим из Мытищ в Горки-6 (то есть из Баркинга на Саут-Гейт, к Еврею), а сами, дождавшись темноты, влезаем в сарайчик. Перед нашим незаконным проникновением в чужую частную собственность получаем кучу стремных инструкций от соседа, т.е. Еврея. Типа: не шуметь, свет не жечь ни под каким видом, и т.д. Еврей опасается neighbourhood watch'a – – ему есть, что теггять.
NB/ «neighbourhood watch (дословно – соседское соглядательство)» – что это такое. Уникальная система повышения социальной безопасности, возможна только в стране, где все слепо следуют букве закона и предписаниям властей. Чем-то напоминает 37 год. Суть n.w. заключается в том, что каждый следит за своим соседом и в случае чего (появление незнакомого лица, свет в окне в неурочное время и т.д.) тут же звонит «999» (т.е. «02»). Я спрашиваю Еврея, чего ему опасаться, ведь если что, он может просто сказать, что с нами не знаком. Еврей грустно отвечает – «Да, но повесят за недоносительство….»
Кстати, о Еврее. По-моему, для описания этого челы достаточно того, что его прозвище совпадает с его национальностью. Но Бруда считает необходимым остановиться на описании этого персонажа поподробнее. Что ж, слово опять Собакке.
Описание Еврея.
Тоже своего рода глыба. Еврей, разумеется, толст и картав. Живой персонаж одесских анекдотов. Махровость его выходит за всякие пределы. Жванецкий рядом не валялся. Вместо беспроигрышной, на мой взгляд, артистической карьеры Еврей уехал в Израиль ( Большой оригинал!!), где каким-то образом женился на толстой и некрасивой, но доброй и прикольной девушке Коллет, гражданке ЮАР, на родину которой и отбыл вместе с ней, а из Ю.А. уже перебрался на ПМЖ в Лондон, где сейчас влачит за счет Коллет несколько скучноватое существование, редко выходя из дому и страдая домашним алкоголизмом в одни щи. ( Еврей смотрит фильм «Big Lebovsky». Я спрашиваю – «Тебе, наверное, очень нравится главный герой» – «Оооо, я с ним ггезонигую», – отвечает Еврей)
Еврей говорит: – Сейчас я пгиведу Вас в бугжуазный дом. Я сгазу пгедупгеждаю, что мой дом – бугжуазный. Пгошу обгатить внимание – у меня слоники на комоде. Поэтому сгазу пгедупгеждаю – не подписывайте меня ни под какие Ваши афегы, мне есть, что тегять, в отличие от…(смутившись, замолкает)
Парадокс в том, что его махровость не вызывает агрессии-раздражения, а только улыбку и восторг – «Какая глыба,…. и т.д., см. описание Арташа)
С Евреем Соб. познакомился в далекой Москве 1993 года. Земляки Соб.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17