Почему собрал столько людей? Причина всего лишь бар митцва, а мальчики все равно становятся совершеннолетними, помимо нашей воли и наших желаний. Но для меня это не простой день. Как еще простой парень из Бронкса, которому повезло в жизни, может сказать своему сыну… — он повернулся к Младшему. — Я тебя люблю. Я тобой горжусь.
В тишине Сэм наклонился и поцеловал сына. Потом выпрямился, оглядел зал.
— Благодарю вас, — закончил он речь и сел.
К столу именинника Стив подошел, когда гости начали расходиться. Сэм с кем-то беседовал, а потому первой его увидела Дениз.
— Стив! — радостно воскликнула она.
Он поцеловал Дениз в щеку.
— Поздравляю. Прекрасный прием.
— Как хорошо, что ты пришел. Мы видимся, похоже, только на банкетах. А за мной еще обед с жареной телятиной.
— К сожалению, совсем нет свободного времени.
— Даже если бы я держала ее в морозильнике, за четыре года она бы протухла.
— Неужели прошло так много времени?
— Да. Детей ты в последний раз видел при вручении «Оскаров».
— Обещаю, что теперь мы будем видеться чаще, — с улыбкой он повернулся к Младшему. — Помнишь меня?
— Да, дядя Стив.
По-прежнему улыбаясь, Стив достал из кармана конверт.
— Мои друзья говорят, что таков обычай. Поздравляю.
Младший взял конверт, заглянул в него. Губы его расползлись в широкой улыбке.
— Банкнот в пятьсот долларов! А я-то думал, что добычи больше не будет.
— Младший! — ужаснулась Дениз.
Младший протянул руку Стиву.
— Спасибо вам, дядя Стив.
— Не за что, — Стив посмотрел на Дениз. — А где Мириам? Хочу поздороваться с ней, раз уж пришел.
— Она только что была здесь, — Дениз огляделась.
— Мириам уехала, домой, — подсказал Младший. — Сказала, что ей надо собираться.
— Да, да, — кивнула Дениз. — Она будет учиться в Нью-Йорке. И уезжает завтра утром.
— Жаль, что мы не повидались. Передай ей мои наилучшие пожелания.
— Обязательно, — Дениз гордо улыбнулась. — Ты бы не узнал ее, такая она стала красивая.
— Особенно после того, как изменила форму носа, — ввернул братец Мириам.
— Младший! — одернула его Дениз.
Стив рассмеялся.
— Не волнуйся, Дениз. Я никому не расскажу.
— В этом нет ничего особенного, — вступилась за дочь Дениз. — Многие девушки делают то же самое.
— Ну, разумеется, — согласился с ней Стив. — А в особенности актрисы.
— Мириам, кстати, поступила…
Конец фразы заглушил возглас Сэма.
— Стив, дорогой!
Они пожали друг другу руки.
— Поздравляю.
— Как тебе мой мальчик? — Сэм восхищенно посмотрел на сына. — Я думаю, он перемахнет шесть футов.
— Он и меня перерастет.
— Давай выпьем, — Сэм увлек Стива к бару. — Два виски.
— Да, мистер Бенджамин, — бармен тут же выполнил заказ.
Они выпили.
— Как дела? — спросил Сэм.
— Как обычно, — ответил Стив. — Что-то теряем, что-то находим.
— За последние месяцы я закупил права на экранизацию многих произведений.
— Я это заметил.
Сэм всмотрелся в лицо Стива, пытаясь разгадать тайный смысл последней фразы, но наткнулся на каменную маску.
— Я думаю, нам пора переговорить.
— Завтра я буду на студии.
— Я позвоню утром, — Сэм повернулся и оглядел пустеющий зал. — Какой я закатил банкет, а? Держу пари, никто так не отмечал совершеннолетие сына.
Мириам защелкнула замок последнего чемодана. Услышала шум подъезжающего автомобиля, быстро пересекла комнату и выключила свет. Ей никого не хотелось видеть. Особенно родственников.
Медленно она начала раздеваться. Напряжение не спадало. Все шло наперекосяк. Во всяком случае, для нее.
Если бы не бар митцва, она бы уехала неделей раньше.
Иногда никого не хотелось видеть. Особенно, младшего братца. Каким-то образом он мог читать ее мысли, особенно грешные.
— На кого это ты смотришь? — прошептал он, когда отец поднялся, чтобы произнести речь.
Она не ответила, но он проследил за ее взглядом.
— Да это дядя Стив.
Она молчала.
— Небось, только и мечтаешь, как бы подлечь под него.
— Заткнись! — прошипела она, чувствуя, что краснеет. И с большим трудом заставила себя отвернуться.
Но он был прав. Она давно влюбилась в дядю Стива.
Даже на вручении наград Академии, когда он пришел с какой-то актрисой, она с радостью убила бы его. А потом ее мучила ревность всякий раз, когда она видела его фамилию в колонке светской хроники. Он всегда появлялся с женщиной, пусть они и постоянно менялись. С актрисой или манекенщицей. Может потому-то она и решила стать актрисой.
Когда отец закончил речь и Стив направился к их столу, Мириам охватил дикий страх. Она повернулась к брату.
— Скажи маме, что я ушла домой собирать вещи, — и выскочила из-за стола, прежде чем Младший успел произнести хоть слово.
По пути она прошла мимо Стива. Он ее даже не узнал.
Мириам начала злиться на себя. Она же не ребенок.
Женщина, знающая что почем. Она подошла к комоду, открыла сумочку. Достала последнюю сигарету с «травкой».
Закурила, глубоко затянулась. И напряжение тут же отпустило ее. Она расстегнула бюстгальтер, бросила его на пол. Обнаженная, подошла к окну, распахнула его. Закрыв глаза, облокотилась на подоконник.
Где он сейчас? Он пришел один, но это ничего не значит. Наверное, он встретился с какой-то красоткой позже и сейчас трахает ее на широкой постели. Наверное, он умеет ублажить женщину. «Дырочка» ее полыхнула жаром, наполнилась нектаром любви. Она опустила руку, начала поглаживать клитор.
Вернулась к кровати, вновь затянулась, положила окурок в пепельницу, откинулась на спину, не убирая Пальцев с островка шелковистых волос.
Кончила она резко, с его именем на губах.
— Стив!
Ей ответила тишина.
На глазах Мириам выступили слезы.
Потом она уснула.
— Он меня растоптал! — Сэм влетел в дом, дрожа от ярости. — Сидел, улыбаясь, как китайский божок. Говорил: «Я — твой друг». А потом засунул мне в задницу зонтик и раскрыл его!
Дениз смотрела на него, ничего не понимая.
— О ком ты говоришь?
— О Стиве, о ком же еще! — рявкнул Сэм. — Твоем гойском дружке. Который приходил вчера на бар митцва нашего сына и ел нашу еду.
— Я не могу в это поверить. Стив не такой.
— Такой… такой… Я хотел спокойно обсудить ситуацию. Исправить некоторые перекосы нашего договора. И все.
— Что случилось?
— Он сидел за столом, уверенный в своей правоте, словно судья. «Тебе следовало переговорить со мной до заключения сделки с „ЮА“, — сказал он. — Я объяснил, что пошел на эту сделку ради защиты собственных интересов. Ибо по нашему договору на каждый мой доллар прибыли „Синклер“ получал два. „Но ты же читал текст договора, — заметил он. — Тебя никто не заставлял его подписывать“.
«Я же хотел оказать тебе услугу, — резонно ответил я. — Ты же горой стоял за эту сделку, и я решил тебе помочь».
«Ты, кстати, заработал на ней семь с половиной миллионов долларов, — напомнил он. — Но я — твой друг. Если тебя что-то не устраивало, мы бы могли расторгнуть договор, хотя он заключен на более долгий срок».
— И что ты на это ответил? — спросила Дениз.
Он посмотрел на нее, будто увидел впервые.
— Мне надо выпить.
Она последовала за ним к бару. Сэм наполнил стакан, залпом осушил его, наполнил вновь. Повернулся к жене.
— Я его спросил: «А что будем делать с правами на экранизацию книг и пьес, в которые я вложил четыре с половиной миллиона?»
«Их покупал ты, — услышал я в ответ. — Мы тут ни при чем, — и говорил так спокойно, словно речь шла о погоде. — Ты же не уведомлял нас о покупке, как требовали условия контракта».
Сэм ополовинил вторую порцию виски.
— Я смотрел на него, стараясь прочитать его мысли.
Но ничего не видел. Я нужен ему больше, чем он — мне. Я в этом уверен. Он блефовал. А потому дело кончилось руганью.
Он допил виски, тяжело поставил стакан на стол. Тупо уставился на него.
— И что произошло потом?
— Ничего. Завтра встречаются адвокаты, — Сэм повернулся к жене, в глазах его стояла боль. — Похоже, я погорячился.
ГОЛЛИВУД, 1960 — 1965
Книга четвертая
СТИВЕН ГОНТ
Глава 1
Сквозь тьму до меня донесся телефонный звонок. Еще не продрав глаза, я протянул руку, сиял трубку.
— Слушаю.
— Стив? — пробасил мужской голос.
— Да, — естественно, я понятия не имел, кто его обладатель.
— Это Энгел.
Тут я проснулся. Энгел Перес, вице-президент, курирующий дневные передачи. Начинал он актером, но потом переключился на съемки. За камерой толку от него было больше, чем перед ней. Последний год он был моим неофициальным заместителем. Мне требовался человек в Нью-Йорке, ибо теперь большую часть времени я проводил в Калифорнии.
— Да, Энгел. В чем дело?
— Горим. Вам лучше бы вернуться.
Я перекинул ноги через край кровати, сел.
— Что случилось?
— Вчера старик созвал экстренное заседание совета директоров.
— Я знаю. Он приглашал и меня.
— Вам следовало присутствовать на нем. Как понял, они смешали вас с дерьмом из-за тематических программ.
Я знал, о чем он говорит. Специальные выпуски, подготовленные независимыми режиссерами. Мастерские работы, но не рассчитанные на среднего зрителя. А потому и рейтинг они имели минимальный. Я уже получал жалобы от спонсоров.
— Я же говорил, что это не коммерческие передачи.
Но делать их все равно надо. Польза от них есть.
— «Саутерн продактс» отказалась от рекламы. Им не понравилась ваша трактовка трудовых отношений. Они сказали, что вы их подставили.
— Просто они чувствуют за собой вину, а отыграться хотят на мне.
— Да еще ваш давний дружок подлил масла в огонь.
— У меня много давних друзей.
— Этот — особенный, Дэн Ритчи. Пришел с еще одним вашим приятелем, Сэмом Бенджамином. Они предлагают кардинально реорганизовать телевещательную компанию. Заявляют, что вы ушли от прежней политики, суть которой — развлекать людей, и теперь используете вверенную вам компанию, чтобы преобразовать мир. Утверждают, что причина всего — ваши тесные отношения с братьями Кеннеди, отчего у вас и крыша поехала.
— Учитывая, что твой кабинет на тридцать первом этаже, сбор информации поставлен у тебя на высшем уровне.
— Я читал служебные записки.
— А где ты их взял?
— Получил от старика. Он вызвал меня к себе, чтобы я проанализировал ситуацию и доложил ему, — Энгел помолчал. — Он знает, что мы работаем в тесном контакте.
Может, он не нашел другого способа предупредить вас.
— Он сказал что-нибудь еще?
— Нет. Вы же его знаете. Айсберг.
Синклер есть Синклер, вздохнул я.
— Который сейчас час?
— Здесь — десять. У вас — семь.
— Я прилечу к вечеру. Давай встретимся в моей квартире в восемь вечера.
— Хорошо, — в голосе послышалось неподдельное облегчение. — Я хочу познакомить вас с одной девушкой.
Актрисой. Мириам Далинг. Вокруг нее носится весь город. А она хочет встретиться с вами.
— Со мной?
— Да. Она прилипла ко мне, как банный лист, когда узнала, что мы знакомы. Заставила меня пообещать, что организую встречу с вами, как только вы появитесь в Нью-Йорке. Она знает о вас больше, чем вы сами.
Он меня заинтриговал.
— Хорошо. Приведи ее с собой.
— Я приведу и Фейт, — так звали его девушку. — Может заодно и потрахаемся.
— Идет. До вечера.
Я нажал на клавишу, отпустил ее.
— Да, мистер Гонт? — раздался в трубке голос телефонистки.
— Закажите мне билет на десятичасовой рейс в Нью-Йорк, — я положил трубку, задумался, потом снял ее, набрал номер Джека Сейвитта. Естественно, разбудил его.
— Я улетаю в Нью-Йорк.
— Что-нибудь случилось? — быстро сообразил он.
— Думаю, все утрясется.
— Хочешь, чтобы я отвез тебя в аэропорт?
— Нет. Я дам тебе другое задание.
— Какое же?
— Займись Сэмом Бенджамином. Узнай, что он делает, чем собирается заниматься.
— Я не слышал о нем с прошлого года, когда он перебрался в Нью-Йорк. Только знаю, что от него нам одни неприятности. Да по счетам он платит всегда с запозданием. С последними фильмами ему не везет. Убытков на одиннадцать миллионов.
— Это я знаю. Меня интересует, что он делает сейчас.
— Я выясню.
— Вечером позвони в мою нью-йоркскую квартиру.
— Счастливого тебе полета.
Я встал под душ. Горячая вода, холодная, снова горячая, и так до тех пор, пока я окончательно не проснулся.
Но усталость не проходила, а потому, прежде чем побриться, я принял таблетку стимулятора…
Из-за транспортных пробок лимузин не добрался к аэропорту, а потому я поехал в город на такси. Что меня удивило, так это лежащий на обочинах снег. И только тогда я вспомнил, что началась Рождественская неделя.
В Лос-Анджелесе зима не сильно отличалась от лета.
Снег был только пластмассовый. А Санта Клаус щеголял в купальном костюме. Я запахнул пальто.
— Откуда прилетели? — полюбопытствовал шофер.
— Из Калифорнии.
— Там-то, небось, хорошо. Кому нужна такая погода?
— Мне нравится, — возразил я. — Хоть какое-то разнообразие.
— Я бы давно переехал туда. Да вот моя старуха отказывается уезжать от детей. Вернее, внуков. Она только и мечтала побыстрей выпихнуть детей из дома. Теперь же дом полон вопящей малышни, а она на седьмом небе от счастья. Ничего не могу понять. У этих женщин семь пятниц на неделе.
— Это точно.
Он пробурчал что-то еще и молчал, пока мы не подъехали к моему дому. Я дал ему на пять долларов больше.
Он улыбнулся.
— Счастливого вам Рождества.
— А вы купите внукам рождественские подарки.
Я вошел в квартиру, зажег свет. Ничего не изменилось с той минуты, как я уехал три месяца тому назад.
Даже количество ледяных кубиков в ведерке на стойке бара.
Только я налил себе виски, зазвонил телефон.
— Добрый вечер, босс, — в трубке раздался голос Шейлы. — Я внизу, с вашими бумагами.
— Поднимайся наверх.
Я наполнил второй бокал и тут же в дверь позвонили.
Снежинки сверкали на ее черном пальто. Она улыбнулась.
— Привет, Стивен.
Я поцеловал ее в щечку.
— Приятно приезжать домой, зная, что увижу тебя. Я налил тебе шотландского.
Она прошла к бару, взяла бокал, выпила виски.
— Я рада, что ты вернулся. Заварушка серьезная.
— Расскажи.
— Сначала поползли слухи. Я никак не могла определить откуда. Всех начало трясти. Тебя нет. Синклер сидит в своем замке и лишь бомбардирует все этажи служебными записками, пугающими еще больше, — Шейла запнулась, переводя дыхание. — Выпью-ка я еще.
Я вновь наполнил ее бокал.
— Это ты посоветовала Энгелу позвонить мне?
Она кивнула.
— Как ты узнал?
— Догадался. Энгел далеко не ангел. Очень честолюбив. И требовалось убедить его, что выгоднее взять мою сторону, а не перебегать к противнику.
— Плохо, что ты постоянно в Калифорнии. Сотрудники начинают терять веру.
— Наверное, в недалеком будущем придется переводить штаб-квартиру туда. В Нью-Йорке, по существу, нужен только отдел продаж. А остальные сидят тут по привычке.
— По привычке или нет, но пока штаб-квартира здесь, — на том она и закончила, но я без труда прочитал ее мысли. Президент должен быть там, где работают его подчиненные. Хотя бы для того, чтобы сохранить за собой этот пост. Если, конечно, я этого хотел.
А вот тут передо мной вставала дилемма.
Хотел ли я оставаться президентом «Синклер ти-ви»?
Глава 2
Год на год не приходится. То он плохой, то хороший. Я знавал всякие. Так долго бежал вверх по склону, что это вошло в привычку. А стоило мне чуть сбавить темп, со стороны могло показаться, что я уже скольжу вниз. А потому приходилось вновь поддавать жару.
Спенсера я не винил. Он делал лишь то, что от него требовалось. Следил за работой всего механизма, а если тот начинал прокручиваться впустую, подтягивал гайки.
Механизмом этим управлял я. Естественно, с меня он и начал.
— Кому известно о моем приезде?
— Похоже, что всем, — ответила Шейла. — Когда я уходила, горели чуть ли не все окна. Они хотят подготовиться к завтрашней встрече.
— Завтра я не приду. Буду работать здесь. Переключи телефоны.
Она знала, о чем я прошу. В квартире я установил многоканальный телефон, напрямую связанный с моим кабинетом. Так что человек, который мне звонил, и не подозревал, что я отвечаю ему из квартиры.
— Будут особые указания?
— Да. Не соединяй меня с Синклером. Я не хочу с ним говорить.
— А если он будет настаивать?
— Передай ему мои слова. Я уже стар для всяких игр.
Да и он, пожалуй, тоже.
Она закрыла блокнот. Я проводил ее в прихожую, помог надеть пальто. Она посмотрела на меня, на ее лице появилось непонятное мне выражение.
— С тобой все в порядке, Стивен?
— Конечно. А что?
— Не знаю. Ты какой-то странный. Словно исход тебе абсолютно безразличен.
— Надоели мне эти разборки. Каждый раз одно и то же.
— По-моему, дело не только в этом.
— Возможно, я устал. К утру приду в себя.
На том она и успокоилась.
— Спокойной ночи, Стивен.
Я закрыл за ней дверь и вернулся к бару. Налил себе виски. Постоял, задумавшись. Фогарти знала меня лучше, чем я сам. Возможно, она увидела во мне то, чего я разглядеть не мог. Я глотнул виски и начал проглядывать оставленные ею бумаги.
Наверное прошло не меньше получаса, прежде чем вновь звякнул дверной звонок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
В тишине Сэм наклонился и поцеловал сына. Потом выпрямился, оглядел зал.
— Благодарю вас, — закончил он речь и сел.
К столу именинника Стив подошел, когда гости начали расходиться. Сэм с кем-то беседовал, а потому первой его увидела Дениз.
— Стив! — радостно воскликнула она.
Он поцеловал Дениз в щеку.
— Поздравляю. Прекрасный прием.
— Как хорошо, что ты пришел. Мы видимся, похоже, только на банкетах. А за мной еще обед с жареной телятиной.
— К сожалению, совсем нет свободного времени.
— Даже если бы я держала ее в морозильнике, за четыре года она бы протухла.
— Неужели прошло так много времени?
— Да. Детей ты в последний раз видел при вручении «Оскаров».
— Обещаю, что теперь мы будем видеться чаще, — с улыбкой он повернулся к Младшему. — Помнишь меня?
— Да, дядя Стив.
По-прежнему улыбаясь, Стив достал из кармана конверт.
— Мои друзья говорят, что таков обычай. Поздравляю.
Младший взял конверт, заглянул в него. Губы его расползлись в широкой улыбке.
— Банкнот в пятьсот долларов! А я-то думал, что добычи больше не будет.
— Младший! — ужаснулась Дениз.
Младший протянул руку Стиву.
— Спасибо вам, дядя Стив.
— Не за что, — Стив посмотрел на Дениз. — А где Мириам? Хочу поздороваться с ней, раз уж пришел.
— Она только что была здесь, — Дениз огляделась.
— Мириам уехала, домой, — подсказал Младший. — Сказала, что ей надо собираться.
— Да, да, — кивнула Дениз. — Она будет учиться в Нью-Йорке. И уезжает завтра утром.
— Жаль, что мы не повидались. Передай ей мои наилучшие пожелания.
— Обязательно, — Дениз гордо улыбнулась. — Ты бы не узнал ее, такая она стала красивая.
— Особенно после того, как изменила форму носа, — ввернул братец Мириам.
— Младший! — одернула его Дениз.
Стив рассмеялся.
— Не волнуйся, Дениз. Я никому не расскажу.
— В этом нет ничего особенного, — вступилась за дочь Дениз. — Многие девушки делают то же самое.
— Ну, разумеется, — согласился с ней Стив. — А в особенности актрисы.
— Мириам, кстати, поступила…
Конец фразы заглушил возглас Сэма.
— Стив, дорогой!
Они пожали друг другу руки.
— Поздравляю.
— Как тебе мой мальчик? — Сэм восхищенно посмотрел на сына. — Я думаю, он перемахнет шесть футов.
— Он и меня перерастет.
— Давай выпьем, — Сэм увлек Стива к бару. — Два виски.
— Да, мистер Бенджамин, — бармен тут же выполнил заказ.
Они выпили.
— Как дела? — спросил Сэм.
— Как обычно, — ответил Стив. — Что-то теряем, что-то находим.
— За последние месяцы я закупил права на экранизацию многих произведений.
— Я это заметил.
Сэм всмотрелся в лицо Стива, пытаясь разгадать тайный смысл последней фразы, но наткнулся на каменную маску.
— Я думаю, нам пора переговорить.
— Завтра я буду на студии.
— Я позвоню утром, — Сэм повернулся и оглядел пустеющий зал. — Какой я закатил банкет, а? Держу пари, никто так не отмечал совершеннолетие сына.
Мириам защелкнула замок последнего чемодана. Услышала шум подъезжающего автомобиля, быстро пересекла комнату и выключила свет. Ей никого не хотелось видеть. Особенно родственников.
Медленно она начала раздеваться. Напряжение не спадало. Все шло наперекосяк. Во всяком случае, для нее.
Если бы не бар митцва, она бы уехала неделей раньше.
Иногда никого не хотелось видеть. Особенно, младшего братца. Каким-то образом он мог читать ее мысли, особенно грешные.
— На кого это ты смотришь? — прошептал он, когда отец поднялся, чтобы произнести речь.
Она не ответила, но он проследил за ее взглядом.
— Да это дядя Стив.
Она молчала.
— Небось, только и мечтаешь, как бы подлечь под него.
— Заткнись! — прошипела она, чувствуя, что краснеет. И с большим трудом заставила себя отвернуться.
Но он был прав. Она давно влюбилась в дядю Стива.
Даже на вручении наград Академии, когда он пришел с какой-то актрисой, она с радостью убила бы его. А потом ее мучила ревность всякий раз, когда она видела его фамилию в колонке светской хроники. Он всегда появлялся с женщиной, пусть они и постоянно менялись. С актрисой или манекенщицей. Может потому-то она и решила стать актрисой.
Когда отец закончил речь и Стив направился к их столу, Мириам охватил дикий страх. Она повернулась к брату.
— Скажи маме, что я ушла домой собирать вещи, — и выскочила из-за стола, прежде чем Младший успел произнести хоть слово.
По пути она прошла мимо Стива. Он ее даже не узнал.
Мириам начала злиться на себя. Она же не ребенок.
Женщина, знающая что почем. Она подошла к комоду, открыла сумочку. Достала последнюю сигарету с «травкой».
Закурила, глубоко затянулась. И напряжение тут же отпустило ее. Она расстегнула бюстгальтер, бросила его на пол. Обнаженная, подошла к окну, распахнула его. Закрыв глаза, облокотилась на подоконник.
Где он сейчас? Он пришел один, но это ничего не значит. Наверное, он встретился с какой-то красоткой позже и сейчас трахает ее на широкой постели. Наверное, он умеет ублажить женщину. «Дырочка» ее полыхнула жаром, наполнилась нектаром любви. Она опустила руку, начала поглаживать клитор.
Вернулась к кровати, вновь затянулась, положила окурок в пепельницу, откинулась на спину, не убирая Пальцев с островка шелковистых волос.
Кончила она резко, с его именем на губах.
— Стив!
Ей ответила тишина.
На глазах Мириам выступили слезы.
Потом она уснула.
— Он меня растоптал! — Сэм влетел в дом, дрожа от ярости. — Сидел, улыбаясь, как китайский божок. Говорил: «Я — твой друг». А потом засунул мне в задницу зонтик и раскрыл его!
Дениз смотрела на него, ничего не понимая.
— О ком ты говоришь?
— О Стиве, о ком же еще! — рявкнул Сэм. — Твоем гойском дружке. Который приходил вчера на бар митцва нашего сына и ел нашу еду.
— Я не могу в это поверить. Стив не такой.
— Такой… такой… Я хотел спокойно обсудить ситуацию. Исправить некоторые перекосы нашего договора. И все.
— Что случилось?
— Он сидел за столом, уверенный в своей правоте, словно судья. «Тебе следовало переговорить со мной до заключения сделки с „ЮА“, — сказал он. — Я объяснил, что пошел на эту сделку ради защиты собственных интересов. Ибо по нашему договору на каждый мой доллар прибыли „Синклер“ получал два. „Но ты же читал текст договора, — заметил он. — Тебя никто не заставлял его подписывать“.
«Я же хотел оказать тебе услугу, — резонно ответил я. — Ты же горой стоял за эту сделку, и я решил тебе помочь».
«Ты, кстати, заработал на ней семь с половиной миллионов долларов, — напомнил он. — Но я — твой друг. Если тебя что-то не устраивало, мы бы могли расторгнуть договор, хотя он заключен на более долгий срок».
— И что ты на это ответил? — спросила Дениз.
Он посмотрел на нее, будто увидел впервые.
— Мне надо выпить.
Она последовала за ним к бару. Сэм наполнил стакан, залпом осушил его, наполнил вновь. Повернулся к жене.
— Я его спросил: «А что будем делать с правами на экранизацию книг и пьес, в которые я вложил четыре с половиной миллиона?»
«Их покупал ты, — услышал я в ответ. — Мы тут ни при чем, — и говорил так спокойно, словно речь шла о погоде. — Ты же не уведомлял нас о покупке, как требовали условия контракта».
Сэм ополовинил вторую порцию виски.
— Я смотрел на него, стараясь прочитать его мысли.
Но ничего не видел. Я нужен ему больше, чем он — мне. Я в этом уверен. Он блефовал. А потому дело кончилось руганью.
Он допил виски, тяжело поставил стакан на стол. Тупо уставился на него.
— И что произошло потом?
— Ничего. Завтра встречаются адвокаты, — Сэм повернулся к жене, в глазах его стояла боль. — Похоже, я погорячился.
ГОЛЛИВУД, 1960 — 1965
Книга четвертая
СТИВЕН ГОНТ
Глава 1
Сквозь тьму до меня донесся телефонный звонок. Еще не продрав глаза, я протянул руку, сиял трубку.
— Слушаю.
— Стив? — пробасил мужской голос.
— Да, — естественно, я понятия не имел, кто его обладатель.
— Это Энгел.
Тут я проснулся. Энгел Перес, вице-президент, курирующий дневные передачи. Начинал он актером, но потом переключился на съемки. За камерой толку от него было больше, чем перед ней. Последний год он был моим неофициальным заместителем. Мне требовался человек в Нью-Йорке, ибо теперь большую часть времени я проводил в Калифорнии.
— Да, Энгел. В чем дело?
— Горим. Вам лучше бы вернуться.
Я перекинул ноги через край кровати, сел.
— Что случилось?
— Вчера старик созвал экстренное заседание совета директоров.
— Я знаю. Он приглашал и меня.
— Вам следовало присутствовать на нем. Как понял, они смешали вас с дерьмом из-за тематических программ.
Я знал, о чем он говорит. Специальные выпуски, подготовленные независимыми режиссерами. Мастерские работы, но не рассчитанные на среднего зрителя. А потому и рейтинг они имели минимальный. Я уже получал жалобы от спонсоров.
— Я же говорил, что это не коммерческие передачи.
Но делать их все равно надо. Польза от них есть.
— «Саутерн продактс» отказалась от рекламы. Им не понравилась ваша трактовка трудовых отношений. Они сказали, что вы их подставили.
— Просто они чувствуют за собой вину, а отыграться хотят на мне.
— Да еще ваш давний дружок подлил масла в огонь.
— У меня много давних друзей.
— Этот — особенный, Дэн Ритчи. Пришел с еще одним вашим приятелем, Сэмом Бенджамином. Они предлагают кардинально реорганизовать телевещательную компанию. Заявляют, что вы ушли от прежней политики, суть которой — развлекать людей, и теперь используете вверенную вам компанию, чтобы преобразовать мир. Утверждают, что причина всего — ваши тесные отношения с братьями Кеннеди, отчего у вас и крыша поехала.
— Учитывая, что твой кабинет на тридцать первом этаже, сбор информации поставлен у тебя на высшем уровне.
— Я читал служебные записки.
— А где ты их взял?
— Получил от старика. Он вызвал меня к себе, чтобы я проанализировал ситуацию и доложил ему, — Энгел помолчал. — Он знает, что мы работаем в тесном контакте.
Может, он не нашел другого способа предупредить вас.
— Он сказал что-нибудь еще?
— Нет. Вы же его знаете. Айсберг.
Синклер есть Синклер, вздохнул я.
— Который сейчас час?
— Здесь — десять. У вас — семь.
— Я прилечу к вечеру. Давай встретимся в моей квартире в восемь вечера.
— Хорошо, — в голосе послышалось неподдельное облегчение. — Я хочу познакомить вас с одной девушкой.
Актрисой. Мириам Далинг. Вокруг нее носится весь город. А она хочет встретиться с вами.
— Со мной?
— Да. Она прилипла ко мне, как банный лист, когда узнала, что мы знакомы. Заставила меня пообещать, что организую встречу с вами, как только вы появитесь в Нью-Йорке. Она знает о вас больше, чем вы сами.
Он меня заинтриговал.
— Хорошо. Приведи ее с собой.
— Я приведу и Фейт, — так звали его девушку. — Может заодно и потрахаемся.
— Идет. До вечера.
Я нажал на клавишу, отпустил ее.
— Да, мистер Гонт? — раздался в трубке голос телефонистки.
— Закажите мне билет на десятичасовой рейс в Нью-Йорк, — я положил трубку, задумался, потом снял ее, набрал номер Джека Сейвитта. Естественно, разбудил его.
— Я улетаю в Нью-Йорк.
— Что-нибудь случилось? — быстро сообразил он.
— Думаю, все утрясется.
— Хочешь, чтобы я отвез тебя в аэропорт?
— Нет. Я дам тебе другое задание.
— Какое же?
— Займись Сэмом Бенджамином. Узнай, что он делает, чем собирается заниматься.
— Я не слышал о нем с прошлого года, когда он перебрался в Нью-Йорк. Только знаю, что от него нам одни неприятности. Да по счетам он платит всегда с запозданием. С последними фильмами ему не везет. Убытков на одиннадцать миллионов.
— Это я знаю. Меня интересует, что он делает сейчас.
— Я выясню.
— Вечером позвони в мою нью-йоркскую квартиру.
— Счастливого тебе полета.
Я встал под душ. Горячая вода, холодная, снова горячая, и так до тех пор, пока я окончательно не проснулся.
Но усталость не проходила, а потому, прежде чем побриться, я принял таблетку стимулятора…
Из-за транспортных пробок лимузин не добрался к аэропорту, а потому я поехал в город на такси. Что меня удивило, так это лежащий на обочинах снег. И только тогда я вспомнил, что началась Рождественская неделя.
В Лос-Анджелесе зима не сильно отличалась от лета.
Снег был только пластмассовый. А Санта Клаус щеголял в купальном костюме. Я запахнул пальто.
— Откуда прилетели? — полюбопытствовал шофер.
— Из Калифорнии.
— Там-то, небось, хорошо. Кому нужна такая погода?
— Мне нравится, — возразил я. — Хоть какое-то разнообразие.
— Я бы давно переехал туда. Да вот моя старуха отказывается уезжать от детей. Вернее, внуков. Она только и мечтала побыстрей выпихнуть детей из дома. Теперь же дом полон вопящей малышни, а она на седьмом небе от счастья. Ничего не могу понять. У этих женщин семь пятниц на неделе.
— Это точно.
Он пробурчал что-то еще и молчал, пока мы не подъехали к моему дому. Я дал ему на пять долларов больше.
Он улыбнулся.
— Счастливого вам Рождества.
— А вы купите внукам рождественские подарки.
Я вошел в квартиру, зажег свет. Ничего не изменилось с той минуты, как я уехал три месяца тому назад.
Даже количество ледяных кубиков в ведерке на стойке бара.
Только я налил себе виски, зазвонил телефон.
— Добрый вечер, босс, — в трубке раздался голос Шейлы. — Я внизу, с вашими бумагами.
— Поднимайся наверх.
Я наполнил второй бокал и тут же в дверь позвонили.
Снежинки сверкали на ее черном пальто. Она улыбнулась.
— Привет, Стивен.
Я поцеловал ее в щечку.
— Приятно приезжать домой, зная, что увижу тебя. Я налил тебе шотландского.
Она прошла к бару, взяла бокал, выпила виски.
— Я рада, что ты вернулся. Заварушка серьезная.
— Расскажи.
— Сначала поползли слухи. Я никак не могла определить откуда. Всех начало трясти. Тебя нет. Синклер сидит в своем замке и лишь бомбардирует все этажи служебными записками, пугающими еще больше, — Шейла запнулась, переводя дыхание. — Выпью-ка я еще.
Я вновь наполнил ее бокал.
— Это ты посоветовала Энгелу позвонить мне?
Она кивнула.
— Как ты узнал?
— Догадался. Энгел далеко не ангел. Очень честолюбив. И требовалось убедить его, что выгоднее взять мою сторону, а не перебегать к противнику.
— Плохо, что ты постоянно в Калифорнии. Сотрудники начинают терять веру.
— Наверное, в недалеком будущем придется переводить штаб-квартиру туда. В Нью-Йорке, по существу, нужен только отдел продаж. А остальные сидят тут по привычке.
— По привычке или нет, но пока штаб-квартира здесь, — на том она и закончила, но я без труда прочитал ее мысли. Президент должен быть там, где работают его подчиненные. Хотя бы для того, чтобы сохранить за собой этот пост. Если, конечно, я этого хотел.
А вот тут передо мной вставала дилемма.
Хотел ли я оставаться президентом «Синклер ти-ви»?
Глава 2
Год на год не приходится. То он плохой, то хороший. Я знавал всякие. Так долго бежал вверх по склону, что это вошло в привычку. А стоило мне чуть сбавить темп, со стороны могло показаться, что я уже скольжу вниз. А потому приходилось вновь поддавать жару.
Спенсера я не винил. Он делал лишь то, что от него требовалось. Следил за работой всего механизма, а если тот начинал прокручиваться впустую, подтягивал гайки.
Механизмом этим управлял я. Естественно, с меня он и начал.
— Кому известно о моем приезде?
— Похоже, что всем, — ответила Шейла. — Когда я уходила, горели чуть ли не все окна. Они хотят подготовиться к завтрашней встрече.
— Завтра я не приду. Буду работать здесь. Переключи телефоны.
Она знала, о чем я прошу. В квартире я установил многоканальный телефон, напрямую связанный с моим кабинетом. Так что человек, который мне звонил, и не подозревал, что я отвечаю ему из квартиры.
— Будут особые указания?
— Да. Не соединяй меня с Синклером. Я не хочу с ним говорить.
— А если он будет настаивать?
— Передай ему мои слова. Я уже стар для всяких игр.
Да и он, пожалуй, тоже.
Она закрыла блокнот. Я проводил ее в прихожую, помог надеть пальто. Она посмотрела на меня, на ее лице появилось непонятное мне выражение.
— С тобой все в порядке, Стивен?
— Конечно. А что?
— Не знаю. Ты какой-то странный. Словно исход тебе абсолютно безразличен.
— Надоели мне эти разборки. Каждый раз одно и то же.
— По-моему, дело не только в этом.
— Возможно, я устал. К утру приду в себя.
На том она и успокоилась.
— Спокойной ночи, Стивен.
Я закрыл за ней дверь и вернулся к бару. Налил себе виски. Постоял, задумавшись. Фогарти знала меня лучше, чем я сам. Возможно, она увидела во мне то, чего я разглядеть не мог. Я глотнул виски и начал проглядывать оставленные ею бумаги.
Наверное прошло не меньше получаса, прежде чем вновь звякнул дверной звонок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33