Некогда тихий, безмятежный небесный простор превратился в своего рода «воздушный Сталинград» — в небывалую битву в воздухе.
Завязались упорные воздушные бои, которые перерастали в величайшие воздушные сражения.
Уже 11 апреля в районе Краснодара было зарегистрировано 854 самолето-пролета противника, из них 681 зарегистрирован с пометкой «бомбардировщик». На следующий день враг бросил сюда такое же количество своих самолетов. Три десятка стервятников было сбито.
В этот день штурман полка майор Павел Крюков вступил над Абинской в единоборство с четырьмя «мессершмиттами». Последовали молниеносная атака и меткий огонь — и один за другим запылали три «мессера». Четвертый, осиротев, задал стрекача.
Об этом уникальном бое узнали мы от ветеранов. Конечно, рассказано было в общих чертах. А как хотелось узнать подробности! Пал Палыч сам все изложил:
— А что, собственно, рассказывать? Ну, пошел на задание, увидел «мессеров», атаковал и сбил одного, второго… Умолк: все, кажется, рассказал.
— А третьего как?
Нам подробности нужны, а для него они уже в тумане, ему они теперь и ни к чему: дело ведь сделано — сбил тройку «мессов». Четвертый удрал, а то бы и его прикончил.
— Очень уж рассердился, — пояснил Пал Палыч.
Родился он в 1906 году. В партию вступил в 1932 году. Тогда же и служить начал. Участвовал в боях на Халхин-Голе. Воевать на советско-германском фронте начал с первого же дня войны — с 22 июня… Награжден тремя орденами Красного Знамени. С одним приехал он с Халхин-Гола. Вторым наградили его в декабре сорок первого года. Третий получил за тот бой, в котором трех «мессеров» кряду вогнал в землю… И все-таки некоторое время спустя Пал Палыч рассказал подробности того незабываемого боя. А дело было так.
Истребители прикрывали наши войска в районе станицы Абинская. Находясь на высоте 2500 — 3000 метров, майор Крюков получил по радио предупреждение «Тигра» — станции наведения:
— «Кобры»! Справа — «мессы»!..
Оглянувшись, Крюков увидел четыре Me-109, с дымом шедших ему наперерез. Он резко развернулся вправо и пошел в лобовую атаку…
Огонь майор открыл метров со ста — ста пятидесяти по ведущему второй пары «мессеров» и сразу же сбил его. Снова резкий, но теперь боевой разворот с набором высоты — и сверху сзади атакован «мессер» разбитой пары, но ему удается увернуться.
Затем — энергичная атака по ведомому первой пары. Зашел сзади и с дистанции 30 — 50 метров поджег его. Беспорядочно падая, тот вскоре достиг земли и взорвался.
Майор Крюков продолжает вести бой, преследует оставшегося «мессера» и в районе Крымской настигает его. Там Me-109 и упал, сраженный пушечно-пулеметной очередью. По смельчаку ударили зенитки, вокруг истребителя стали рваться снаряды. Выполнив противозенитный маневр, Пал Палыч покинул опасную зону. Возвратился в район Абинской, к своей группе, и продолжал выполнять задание.
Со станции наведения, где находился командующий ВВС Южного фронта генерал К. А. Вершинин, на командный пункт дивизии полетела радиограмма:
«Один наш истребитель вел воздушный бой с четырьмя „Мессершмиттами-109“, сбил три, которые горящими упали северо-восточнее станицы Крымская, а четвертый бежал… Земля восхищена. Бойцы просят сообщить фамилию летчика…»
На следующий день на Краснодар нацелилось несколько групп вражеских бомбардировщиков. В наушниках прозвучал голос «Тигра»:
— Всем-всем, кто находится в воздухе, идти в район Краснодара!.. Всем-всем…
Взволнованный голос генерала Бормана услышал и Покрышкин. Он в это время, возглавляя восьмерку, прикрывал наземные войска в районе Крымская, Троицкая.
— Прикройте город! — звучал в наушниках голос комдива. Покрышкин тут же включился в радиообмен и коротко произнес:
— Вас понял!..
И повел свою группу на юго-восток.
Восьмерка истребителей, построенная «этажеркой», состоит из двух четверок — ударной и прикрывающей, идущей с превышением на 600-800 метров. Ее возглавляет младший лейтенант Николай Науменко. Пара идет над парой уступом от солнца с превышением одна над другой на 200 — 300 метров. Вдали сквозь дымку показалась станица Крымская.
Ударная четверка идет на высоте 4 тысячи метров.
Развернувшись, Покрышкин замечает вдруг впереди шесть быстро увеличивающихся точек. «Мессеры»! Несутся навстречу. Значит — лобовая атака, противник стал применять ее в последнее время. Что ж — вызов принят!..
Небольшой доворот — и четверка устремляется навстречу врагу.
Дистанция быстро сокращается — скорость сближения огромная. Некоторые гитлеровские летчики издалека открывают огонь.
«Сдают нервишки!» — подумал Покрышкин, отсчитывая мгновения.
Силуэт выбранного для атаки «мессершмитта» надвигается. Видны летящие от него огоньки, и трассы проносятся совсем рядом.
«Пора!» — И все семь огневых точек выбрасывают вперед затаившийся в истребителе заряд.
Серая масса «мессера» метеором проносится над самой кабиной, и снова становится светло, снова небесный простор перед глазами — ясный, сияющий, необозримый.
— Разворот! — летит в эфир команда ведущего. Это — своей четверке. А той, что наверху, особо:
— Науменко, атакуй «худых» сверху!
Николай все видел, видит он и «мессеров», которых осталось пять: один уже кувыркается, объятый пламенем.
Сейчас он выполнит команду — ударит сверху. Но что .это? Из-за облаков вываливается еще одна группа «мессеров». Туг же в эфир летит предупреждение:
— Командир, выше — четверка!..
— Вижу… Прикрывай!
Науменко знает: если Покрышкин произнес «прикрывай», значит, фашисту, которого он атакует, отмерены лишь секунды! Как хочется взглянуть туда, где идет бой, увидеть своими глазами неотразимый удар комэска, но делать этого ни в коем случае нельзя: у него, Николая Науменко, своя задача, его долг — прикрывать атаку, зорко следить за наседающим сверху врагом.
Тем временем ударная четверка настигает «мессеров». Мелькают огоньки, мечутся в небе трассы. Покрышкин убежден: Науменко сорвет атаку верхних Me-109, не пустит их сюда, в зону боя.
В эфире шорох, потрескивание, напряженная тишина. И вдруг восхищенный возглас младшего лейтенанта Ивана Савина:
— Горит!..
Радуется парень успеху своего товарища — Николая Науменко.
А вот и он сам получил возможность отличиться: взял упреждение, как учил командир, дал очередь с короткой дистанции, чтобы наверняка! — и «месс» вспыхнул.
Тут и Сутырин в радиообмен вклинился:
— Есть еще один!..
Оставляя дымный след, подбитый им «мессершмитт» стал выходить из боя.
В считанные минуты потеряв четыре машины, противник предпочел убраться восвояси.
Тем временем наша восьмерка вновь занимает прежний боевой порядок. С «Тигра» летит в эфир подбадривающая, поднимающая дух благодарность за быстрые, решительные действия. А как ликует пехота! Жаль, не видят этого летчики, не слышат тех добрых, похвальных слов, которые летят с земли вдогонку быстрокрылым краснозвездным машинам.
На подходе к Абинской Покрышкин замечает: идет воздушный бой. А тут и «Тигр» информирует:
— На полутора тысячах восьмерка «мессершмиттов» гоняет четверку наших «лаггов».
— Вижу!
Внезапная атака сверху — и два «мессера» почти одновременно выбрасывают в небо все разгорающееся пламя. Валится один, за ним, словно стремясь опередить его, закручивая дымную спираль, понесся к земле второй.
Ведущие наших четверок еще увеличили свой боевой счет. Уже шесть сбитых в одном вылете!
Враг в замешательстве! Но Покрышкин сбивает еще одного «худого».
Утратив инициативу, противник теряет организованность, и один за другим «мессеры» спешат уйти. Этим воспользовался Михаил Сутырин и на догоне достает очередью еще одного «худого».
Итак, в одном вылете — два воздушных боя и восемь побед! Три из них — на счету комэска Александра Покрышкина.
Восемь — ноль! До этого такого результата в небе Кубани еще никто не добивался!
Но самое главное состоит в том, что это был не частный эпизод. Это было начало перелома в ходе боев полка — — боев наступательных, тактически более совершенных, неотразимых.
Бой, проведенный 12 апреля 1943 года, показал, что врага можно бить с минимальными потерями. Эта схватка учила многому, вселяла дух уверенности в сознание и сердца наших воздушных бойцов.
Личная храбрость, героизм — это качества, конечно, хорошие. И мастерство, умноженное на внезапность, похвально. В данном случае «автору» трех побед явно сопутствовала удача. Кто знает, быть может, «мессами» управляли не очень опытные летчики…
Два других боя рисуют совсем иную картину. В основе успеха здесь — трезвый расчет, творческое прочтение обстановки, гибкая тактика, уверенный удар. Здесь фактически групповой бой, а не поединок одного только вожака, восьмерка в одном вылете провела схватки с двумя группами вражеских самолетов численностью по десять — двенадцать истребителей. Тактическое и огневое мастерство, взаимодействие, слаженность, четкое выполнение команд, взаимовыручка, молниеносная реакция на изменившуюся ситуацию. Все это и обеспечило успех.
В тот же день в районе станицы Ахтырской упал еще один вражеский истребитель. Сбил его лейтенант Андрей Труд, ведомый комэска-три Вадима Фадеева. Фашистский летчик выбросился с парашютом из горящего «мессера» и приземлился невдалеке от передовой, где его и пленили наши пехотинцы.
Активно действовали и летчики братского — «дзусовского» — 45-го истребительного авиаполка, базирующегося на том же, что и мы, аэродроме. Полк этот находится здесь уже несколько месяцев, при этом ведет довольно упорные бои с противником.
…Они вели бой над станицами Крымская и Абинская, где прикрывали наземные войска. Шестерка «аэрокобр» смело вступила в схватку с 27 бомбардировщиками Ю-88 и Хе-111, прикрываемыми пятнадцатью «мессершмиттами».
Таким образом у врага было семикратное превосходство! Пехотинцы с тревогой наблюдали за происходящим.
Шестерка стремительно атаковала головную группу бомбардировщиков, внесла замешательство в их боевой порядок. А когда загорелся один, а за ним и второй «юнкерс», когда шлейф дыма потянулся за падающим «мессершмиттом», враг и вовсе дрогнул. Вторая и третья девятки «хейнкелей» и «юнкерсов» стали облегчаться — скорее освобождать бомболкжи, разворачиваться и со снижением уходить на северо-запад. А шестерка уже крутила «карусель» с «мессершмиттами», и за несколько минут враг лишился еще трех своих истребителей.
— Молодцы! — звучит в наушниках довольный голос командира дивизии. И тут же следует короткое, как приказ, слово:
— Время!..
Летчики знают: пора домой — горючее в баках на исходе.
Пара за парой шестерка приземляется. В Поповической уже знают об успехе: «Тигр» не замедлил передать приятное сообщение.
Вечером, во время ужина, как-то исподволь началось и переросло в бурное обсуждение нынешнее событие. Оживленно было за столом, где сидели «именинники» — лейтенант Борис Глинка и младший лейтенант Николай Кудря. В порядке признания их боевого успеха им помимо «наркомовских» ста граммов подобревший, улыбающийся командир БАО преподнес «от себя и своих подчиненных».
Ребята разгорячились — и теперь ведут откровенную дискуссию, доказывая друг другу и своим оппонентам достоинства и преимущества тех тактических приемов, которые они сегодня применили.
Кудря накануне тоже завалил «мессера» — четвертого по счету, и теперь у него числится их уже пять, а помимо того — еще и сбитый Юнкерс-88: Парень считает себя уже вполне зрелым бойцом.
Но старшие товарищи превосходно знают: опыта у Николая еще маловато. А вот у Бориса Глинки — другое дело: боевого опыта ему не занимать! А ведь оба — молодые бойцы. Правда, Борис возрастом постарше, ему под тридцать, а Кудре пошел двадцать второй.
Обычно спокойный, уравновешенный, «ББ», как в шутку стали называть друзья старшего Глинку в отличие от «ДБ» — младшего из братьев, Дмитрия, не в меру разошелся, горячится, доказывая собеседнику, что в бою ни в коем разе нельзя… кипятиться.
Стало шумно. В разговор включились и другие «именинники» — степенные, опаленные схватками, видавшие виды пилоты.
— Да уймитесь же, ребята! — с улыбкой говорит им комэск капитан Михаил Петров. — Лучше на занятиях по тактике докажите друг другу, кто из вас прав…
Спорщики… соглашаются.
— Ладно, пошли! — говорит Дмитрий. — Айда на танцы. Какие там красивые казачки ждут нас! — таинственно улыбнулся он и, задорно подмигнув брату, выбил чечетку. Столовая опустела в одну минуту.
Аэродром у нас один. И танцплощадка одна. Оттуда доносится музыка. Не грех сегодня повеселиться, разрядиться. Завтра — снова в бой!..
17 апреля после мощной артиллерийской и авиационной подготовки гитлеровцы силами боевой группы «Ветцель» в составе двух пехотных, одной горнострелковой дивизий и ряда других частей перешли Б наступление с целью сбросить наших десантников с Мысхако в море. В этот день наши посты ВНОС зарегистрировали из 1650 самолето-пролетов противника 1500 только в районе Мысхако, Новороссийск. Самолеты шли группами по тридцать — сорок Ю-88, Хе-111 и Ю-87 под сильным прикрытием истребителей. Колонны порой состояли из ста и более боевых машин.
Нетрудно представить напряженность воздушных боев, перераставших в воздушные сражения, длившиеся по нескольку часов подряд. В этот и последующие дни было зафиксировано по сорок — пятьдесят групповых воздушных боев.
Вражеская авиация обладала преимуществом в базировании. В частности, истребительные авиаэскадры противника «сидели» на аэродромах, находившихся в каких-нибудь двадцати километрах от линии фронта, в то время как наши аэродромы располагались далеко от передовой, порой за сто и более километров.
Трудно было десантникам: авиация противника, используя благоприятно сложившиеся для нее обстоятельства, группами по тридцать — сорок самолетов бомбила боевые порядки наших войск и причалы в районе плацдарма. Наши летчики наносили вражеской авиации значительные потери, снижая эффективность ее действий, но из-за недостатка сил еще не могли предотвратить ее удары.
Каждый понимает: надо помочь десантникам, их надо во что бы то ни стало прикрыть с воздуха, защитить от массированных ударов «юнкерсов» и «хейнкелей».
И над маленьким клочком героической земли, над зарывшимся в скальный грунт десантом разыгрываются жестокие воздушные сражения.
«Тем, кто видел их, кто в них участвовал, тем они запомнятся на всю жизнь!» — так сказал однажды младший лейтенант Федор Кутищев, пришедший в полк осенью 1944 года. А тогда, в 1943 году, он был на Мысхако, сражался в составе отважного десанта и, оставаясь душой и сердцем летчиком, из узкого каменистого окопа с восхищением наблюдал за действиями своих крылатых братьев. Он верил, что победит, верил, что вернется в небо, что продолжит борьбу с врагом там, в вышине…
…В полдень 17 апреля уже в третий раз с аэродрома стартовала восьмерка истребителей — ударная группа. Повел ее тогда в район Мысхако комэск гвардии старший лейтенант Вадим Фадеев. Группу прикрытия из четырех самолетов возглавил старший лейтенант Григорий Речкалов.
Чтобы выйти в район прикрытия, надо было пройти над отрогами Главного Кавказского хребта, местами затянутого облачностью, затем развернуться над морем.
Горная гряда позади. Ведомый Фадеева лейтенант Андрей Труд увидел впереди голубеющий простор. С восторгом подумал: «Море! Красотища-то какая!»
Правило быть осмотрительным становится у летчика привычкой. Сейчас Андрей скорее интуитивно почувствовал, что враг где-то совсем близко. Оглянулся — и сразу же увидел, как на траверсе Анапы, с моря, со стороны солнца несколькими волнами курсом на Новороссийск тяжело плыли в воздухе пикирующие бомбардировщики Ю-87, а над ними извивались «мессершмитты» — истребители прикрытия.
Андрей бросил взгляд вверх: там шла четверка прикрытия Николая Искрина.
Слева, с Анапского аэродрома, вздымая за собой ленты желтоватой пыли, взлетали вражеские истребители.
«Спешат сюда. Быть бою над морем! А вода в апреле холодноватая!» — невесело улыбнулся Андрей своим мыслям: кому, мол, сегодня уготована купель?
Он всегда шутил — такой уж у него характер. Оптимист по натуре, он обладал здоровым чувством юмора.
Посмотрел вправо. Поодаль внизу проплывал окутанный дымом Новороссийск. А еще больше дыма, частых багровых вспышек увидел на небольшом пятачке — полуострове Мысхако. Именно этот участок необходимо прикрыть от ударов вражеских бомбардировщиков. Там, зарывшись в каменистую землю, насмерть стоят отважные десантники — моряки, сошедшие на сухопутье, чтобы продолжать борьбу с врагом любыми доступными средствами, пехотинцы, минометчики, артиллеристы. Они буквально вгрызлись в скальный грунт и прочно удерживают плацдарм. Малыми силами, но несгибаемым духом своим, полные отваги и мужества, они упорно противостоят вражеским полкам и дивизиям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
Завязались упорные воздушные бои, которые перерастали в величайшие воздушные сражения.
Уже 11 апреля в районе Краснодара было зарегистрировано 854 самолето-пролета противника, из них 681 зарегистрирован с пометкой «бомбардировщик». На следующий день враг бросил сюда такое же количество своих самолетов. Три десятка стервятников было сбито.
В этот день штурман полка майор Павел Крюков вступил над Абинской в единоборство с четырьмя «мессершмиттами». Последовали молниеносная атака и меткий огонь — и один за другим запылали три «мессера». Четвертый, осиротев, задал стрекача.
Об этом уникальном бое узнали мы от ветеранов. Конечно, рассказано было в общих чертах. А как хотелось узнать подробности! Пал Палыч сам все изложил:
— А что, собственно, рассказывать? Ну, пошел на задание, увидел «мессеров», атаковал и сбил одного, второго… Умолк: все, кажется, рассказал.
— А третьего как?
Нам подробности нужны, а для него они уже в тумане, ему они теперь и ни к чему: дело ведь сделано — сбил тройку «мессов». Четвертый удрал, а то бы и его прикончил.
— Очень уж рассердился, — пояснил Пал Палыч.
Родился он в 1906 году. В партию вступил в 1932 году. Тогда же и служить начал. Участвовал в боях на Халхин-Голе. Воевать на советско-германском фронте начал с первого же дня войны — с 22 июня… Награжден тремя орденами Красного Знамени. С одним приехал он с Халхин-Гола. Вторым наградили его в декабре сорок первого года. Третий получил за тот бой, в котором трех «мессеров» кряду вогнал в землю… И все-таки некоторое время спустя Пал Палыч рассказал подробности того незабываемого боя. А дело было так.
Истребители прикрывали наши войска в районе станицы Абинская. Находясь на высоте 2500 — 3000 метров, майор Крюков получил по радио предупреждение «Тигра» — станции наведения:
— «Кобры»! Справа — «мессы»!..
Оглянувшись, Крюков увидел четыре Me-109, с дымом шедших ему наперерез. Он резко развернулся вправо и пошел в лобовую атаку…
Огонь майор открыл метров со ста — ста пятидесяти по ведущему второй пары «мессеров» и сразу же сбил его. Снова резкий, но теперь боевой разворот с набором высоты — и сверху сзади атакован «мессер» разбитой пары, но ему удается увернуться.
Затем — энергичная атака по ведомому первой пары. Зашел сзади и с дистанции 30 — 50 метров поджег его. Беспорядочно падая, тот вскоре достиг земли и взорвался.
Майор Крюков продолжает вести бой, преследует оставшегося «мессера» и в районе Крымской настигает его. Там Me-109 и упал, сраженный пушечно-пулеметной очередью. По смельчаку ударили зенитки, вокруг истребителя стали рваться снаряды. Выполнив противозенитный маневр, Пал Палыч покинул опасную зону. Возвратился в район Абинской, к своей группе, и продолжал выполнять задание.
Со станции наведения, где находился командующий ВВС Южного фронта генерал К. А. Вершинин, на командный пункт дивизии полетела радиограмма:
«Один наш истребитель вел воздушный бой с четырьмя „Мессершмиттами-109“, сбил три, которые горящими упали северо-восточнее станицы Крымская, а четвертый бежал… Земля восхищена. Бойцы просят сообщить фамилию летчика…»
На следующий день на Краснодар нацелилось несколько групп вражеских бомбардировщиков. В наушниках прозвучал голос «Тигра»:
— Всем-всем, кто находится в воздухе, идти в район Краснодара!.. Всем-всем…
Взволнованный голос генерала Бормана услышал и Покрышкин. Он в это время, возглавляя восьмерку, прикрывал наземные войска в районе Крымская, Троицкая.
— Прикройте город! — звучал в наушниках голос комдива. Покрышкин тут же включился в радиообмен и коротко произнес:
— Вас понял!..
И повел свою группу на юго-восток.
Восьмерка истребителей, построенная «этажеркой», состоит из двух четверок — ударной и прикрывающей, идущей с превышением на 600-800 метров. Ее возглавляет младший лейтенант Николай Науменко. Пара идет над парой уступом от солнца с превышением одна над другой на 200 — 300 метров. Вдали сквозь дымку показалась станица Крымская.
Ударная четверка идет на высоте 4 тысячи метров.
Развернувшись, Покрышкин замечает вдруг впереди шесть быстро увеличивающихся точек. «Мессеры»! Несутся навстречу. Значит — лобовая атака, противник стал применять ее в последнее время. Что ж — вызов принят!..
Небольшой доворот — и четверка устремляется навстречу врагу.
Дистанция быстро сокращается — скорость сближения огромная. Некоторые гитлеровские летчики издалека открывают огонь.
«Сдают нервишки!» — подумал Покрышкин, отсчитывая мгновения.
Силуэт выбранного для атаки «мессершмитта» надвигается. Видны летящие от него огоньки, и трассы проносятся совсем рядом.
«Пора!» — И все семь огневых точек выбрасывают вперед затаившийся в истребителе заряд.
Серая масса «мессера» метеором проносится над самой кабиной, и снова становится светло, снова небесный простор перед глазами — ясный, сияющий, необозримый.
— Разворот! — летит в эфир команда ведущего. Это — своей четверке. А той, что наверху, особо:
— Науменко, атакуй «худых» сверху!
Николай все видел, видит он и «мессеров», которых осталось пять: один уже кувыркается, объятый пламенем.
Сейчас он выполнит команду — ударит сверху. Но что .это? Из-за облаков вываливается еще одна группа «мессеров». Туг же в эфир летит предупреждение:
— Командир, выше — четверка!..
— Вижу… Прикрывай!
Науменко знает: если Покрышкин произнес «прикрывай», значит, фашисту, которого он атакует, отмерены лишь секунды! Как хочется взглянуть туда, где идет бой, увидеть своими глазами неотразимый удар комэска, но делать этого ни в коем случае нельзя: у него, Николая Науменко, своя задача, его долг — прикрывать атаку, зорко следить за наседающим сверху врагом.
Тем временем ударная четверка настигает «мессеров». Мелькают огоньки, мечутся в небе трассы. Покрышкин убежден: Науменко сорвет атаку верхних Me-109, не пустит их сюда, в зону боя.
В эфире шорох, потрескивание, напряженная тишина. И вдруг восхищенный возглас младшего лейтенанта Ивана Савина:
— Горит!..
Радуется парень успеху своего товарища — Николая Науменко.
А вот и он сам получил возможность отличиться: взял упреждение, как учил командир, дал очередь с короткой дистанции, чтобы наверняка! — и «месс» вспыхнул.
Тут и Сутырин в радиообмен вклинился:
— Есть еще один!..
Оставляя дымный след, подбитый им «мессершмитт» стал выходить из боя.
В считанные минуты потеряв четыре машины, противник предпочел убраться восвояси.
Тем временем наша восьмерка вновь занимает прежний боевой порядок. С «Тигра» летит в эфир подбадривающая, поднимающая дух благодарность за быстрые, решительные действия. А как ликует пехота! Жаль, не видят этого летчики, не слышат тех добрых, похвальных слов, которые летят с земли вдогонку быстрокрылым краснозвездным машинам.
На подходе к Абинской Покрышкин замечает: идет воздушный бой. А тут и «Тигр» информирует:
— На полутора тысячах восьмерка «мессершмиттов» гоняет четверку наших «лаггов».
— Вижу!
Внезапная атака сверху — и два «мессера» почти одновременно выбрасывают в небо все разгорающееся пламя. Валится один, за ним, словно стремясь опередить его, закручивая дымную спираль, понесся к земле второй.
Ведущие наших четверок еще увеличили свой боевой счет. Уже шесть сбитых в одном вылете!
Враг в замешательстве! Но Покрышкин сбивает еще одного «худого».
Утратив инициативу, противник теряет организованность, и один за другим «мессеры» спешат уйти. Этим воспользовался Михаил Сутырин и на догоне достает очередью еще одного «худого».
Итак, в одном вылете — два воздушных боя и восемь побед! Три из них — на счету комэска Александра Покрышкина.
Восемь — ноль! До этого такого результата в небе Кубани еще никто не добивался!
Но самое главное состоит в том, что это был не частный эпизод. Это было начало перелома в ходе боев полка — — боев наступательных, тактически более совершенных, неотразимых.
Бой, проведенный 12 апреля 1943 года, показал, что врага можно бить с минимальными потерями. Эта схватка учила многому, вселяла дух уверенности в сознание и сердца наших воздушных бойцов.
Личная храбрость, героизм — это качества, конечно, хорошие. И мастерство, умноженное на внезапность, похвально. В данном случае «автору» трех побед явно сопутствовала удача. Кто знает, быть может, «мессами» управляли не очень опытные летчики…
Два других боя рисуют совсем иную картину. В основе успеха здесь — трезвый расчет, творческое прочтение обстановки, гибкая тактика, уверенный удар. Здесь фактически групповой бой, а не поединок одного только вожака, восьмерка в одном вылете провела схватки с двумя группами вражеских самолетов численностью по десять — двенадцать истребителей. Тактическое и огневое мастерство, взаимодействие, слаженность, четкое выполнение команд, взаимовыручка, молниеносная реакция на изменившуюся ситуацию. Все это и обеспечило успех.
В тот же день в районе станицы Ахтырской упал еще один вражеский истребитель. Сбил его лейтенант Андрей Труд, ведомый комэска-три Вадима Фадеева. Фашистский летчик выбросился с парашютом из горящего «мессера» и приземлился невдалеке от передовой, где его и пленили наши пехотинцы.
Активно действовали и летчики братского — «дзусовского» — 45-го истребительного авиаполка, базирующегося на том же, что и мы, аэродроме. Полк этот находится здесь уже несколько месяцев, при этом ведет довольно упорные бои с противником.
…Они вели бой над станицами Крымская и Абинская, где прикрывали наземные войска. Шестерка «аэрокобр» смело вступила в схватку с 27 бомбардировщиками Ю-88 и Хе-111, прикрываемыми пятнадцатью «мессершмиттами».
Таким образом у врага было семикратное превосходство! Пехотинцы с тревогой наблюдали за происходящим.
Шестерка стремительно атаковала головную группу бомбардировщиков, внесла замешательство в их боевой порядок. А когда загорелся один, а за ним и второй «юнкерс», когда шлейф дыма потянулся за падающим «мессершмиттом», враг и вовсе дрогнул. Вторая и третья девятки «хейнкелей» и «юнкерсов» стали облегчаться — скорее освобождать бомболкжи, разворачиваться и со снижением уходить на северо-запад. А шестерка уже крутила «карусель» с «мессершмиттами», и за несколько минут враг лишился еще трех своих истребителей.
— Молодцы! — звучит в наушниках довольный голос командира дивизии. И тут же следует короткое, как приказ, слово:
— Время!..
Летчики знают: пора домой — горючее в баках на исходе.
Пара за парой шестерка приземляется. В Поповической уже знают об успехе: «Тигр» не замедлил передать приятное сообщение.
Вечером, во время ужина, как-то исподволь началось и переросло в бурное обсуждение нынешнее событие. Оживленно было за столом, где сидели «именинники» — лейтенант Борис Глинка и младший лейтенант Николай Кудря. В порядке признания их боевого успеха им помимо «наркомовских» ста граммов подобревший, улыбающийся командир БАО преподнес «от себя и своих подчиненных».
Ребята разгорячились — и теперь ведут откровенную дискуссию, доказывая друг другу и своим оппонентам достоинства и преимущества тех тактических приемов, которые они сегодня применили.
Кудря накануне тоже завалил «мессера» — четвертого по счету, и теперь у него числится их уже пять, а помимо того — еще и сбитый Юнкерс-88: Парень считает себя уже вполне зрелым бойцом.
Но старшие товарищи превосходно знают: опыта у Николая еще маловато. А вот у Бориса Глинки — другое дело: боевого опыта ему не занимать! А ведь оба — молодые бойцы. Правда, Борис возрастом постарше, ему под тридцать, а Кудре пошел двадцать второй.
Обычно спокойный, уравновешенный, «ББ», как в шутку стали называть друзья старшего Глинку в отличие от «ДБ» — младшего из братьев, Дмитрия, не в меру разошелся, горячится, доказывая собеседнику, что в бою ни в коем разе нельзя… кипятиться.
Стало шумно. В разговор включились и другие «именинники» — степенные, опаленные схватками, видавшие виды пилоты.
— Да уймитесь же, ребята! — с улыбкой говорит им комэск капитан Михаил Петров. — Лучше на занятиях по тактике докажите друг другу, кто из вас прав…
Спорщики… соглашаются.
— Ладно, пошли! — говорит Дмитрий. — Айда на танцы. Какие там красивые казачки ждут нас! — таинственно улыбнулся он и, задорно подмигнув брату, выбил чечетку. Столовая опустела в одну минуту.
Аэродром у нас один. И танцплощадка одна. Оттуда доносится музыка. Не грех сегодня повеселиться, разрядиться. Завтра — снова в бой!..
17 апреля после мощной артиллерийской и авиационной подготовки гитлеровцы силами боевой группы «Ветцель» в составе двух пехотных, одной горнострелковой дивизий и ряда других частей перешли Б наступление с целью сбросить наших десантников с Мысхако в море. В этот день наши посты ВНОС зарегистрировали из 1650 самолето-пролетов противника 1500 только в районе Мысхако, Новороссийск. Самолеты шли группами по тридцать — сорок Ю-88, Хе-111 и Ю-87 под сильным прикрытием истребителей. Колонны порой состояли из ста и более боевых машин.
Нетрудно представить напряженность воздушных боев, перераставших в воздушные сражения, длившиеся по нескольку часов подряд. В этот и последующие дни было зафиксировано по сорок — пятьдесят групповых воздушных боев.
Вражеская авиация обладала преимуществом в базировании. В частности, истребительные авиаэскадры противника «сидели» на аэродромах, находившихся в каких-нибудь двадцати километрах от линии фронта, в то время как наши аэродромы располагались далеко от передовой, порой за сто и более километров.
Трудно было десантникам: авиация противника, используя благоприятно сложившиеся для нее обстоятельства, группами по тридцать — сорок самолетов бомбила боевые порядки наших войск и причалы в районе плацдарма. Наши летчики наносили вражеской авиации значительные потери, снижая эффективность ее действий, но из-за недостатка сил еще не могли предотвратить ее удары.
Каждый понимает: надо помочь десантникам, их надо во что бы то ни стало прикрыть с воздуха, защитить от массированных ударов «юнкерсов» и «хейнкелей».
И над маленьким клочком героической земли, над зарывшимся в скальный грунт десантом разыгрываются жестокие воздушные сражения.
«Тем, кто видел их, кто в них участвовал, тем они запомнятся на всю жизнь!» — так сказал однажды младший лейтенант Федор Кутищев, пришедший в полк осенью 1944 года. А тогда, в 1943 году, он был на Мысхако, сражался в составе отважного десанта и, оставаясь душой и сердцем летчиком, из узкого каменистого окопа с восхищением наблюдал за действиями своих крылатых братьев. Он верил, что победит, верил, что вернется в небо, что продолжит борьбу с врагом там, в вышине…
…В полдень 17 апреля уже в третий раз с аэродрома стартовала восьмерка истребителей — ударная группа. Повел ее тогда в район Мысхако комэск гвардии старший лейтенант Вадим Фадеев. Группу прикрытия из четырех самолетов возглавил старший лейтенант Григорий Речкалов.
Чтобы выйти в район прикрытия, надо было пройти над отрогами Главного Кавказского хребта, местами затянутого облачностью, затем развернуться над морем.
Горная гряда позади. Ведомый Фадеева лейтенант Андрей Труд увидел впереди голубеющий простор. С восторгом подумал: «Море! Красотища-то какая!»
Правило быть осмотрительным становится у летчика привычкой. Сейчас Андрей скорее интуитивно почувствовал, что враг где-то совсем близко. Оглянулся — и сразу же увидел, как на траверсе Анапы, с моря, со стороны солнца несколькими волнами курсом на Новороссийск тяжело плыли в воздухе пикирующие бомбардировщики Ю-87, а над ними извивались «мессершмитты» — истребители прикрытия.
Андрей бросил взгляд вверх: там шла четверка прикрытия Николая Искрина.
Слева, с Анапского аэродрома, вздымая за собой ленты желтоватой пыли, взлетали вражеские истребители.
«Спешат сюда. Быть бою над морем! А вода в апреле холодноватая!» — невесело улыбнулся Андрей своим мыслям: кому, мол, сегодня уготована купель?
Он всегда шутил — такой уж у него характер. Оптимист по натуре, он обладал здоровым чувством юмора.
Посмотрел вправо. Поодаль внизу проплывал окутанный дымом Новороссийск. А еще больше дыма, частых багровых вспышек увидел на небольшом пятачке — полуострове Мысхако. Именно этот участок необходимо прикрыть от ударов вражеских бомбардировщиков. Там, зарывшись в каменистую землю, насмерть стоят отважные десантники — моряки, сошедшие на сухопутье, чтобы продолжать борьбу с врагом любыми доступными средствами, пехотинцы, минометчики, артиллеристы. Они буквально вгрызлись в скальный грунт и прочно удерживают плацдарм. Малыми силами, но несгибаемым духом своим, полные отваги и мужества, они упорно противостоят вражеским полкам и дивизиям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39