Двигаясь с неловкой поспешностью, совершенно непохожей на его обычную грацию, Сент практически стряхнул ее со своей руки, отступил, а затем, повернувшись, направился к небольшому ручью. Тяжело дыша, Эвелина смотрела ему вслед. Что-то пошло совсем не так. Ей хотелось, чтобы он поцеловал ее, а он не пожелал. Просто сбежал… или что-то вроде этого.— Вот эти очень красивы, не правда ли? — позвал он, срывая цветы.Эви мигнула, прикусив губу, чтобы сдержать приступ смеха. Он нервничал.— Господи. Не нужно с корнями, только стебельки.Он снова взглянул вниз, открутил корешки легким движением, которым она невольно залюбовалась, и протянул цветы ей.— Так лучше?Спустившись на берег ручья, она взяла из его рук бедные поломанные цветочки.— Ах, очень мило. Только нет ли у тебя ножа?— Есть. — Сент наклонился и достал из сапога узкий девятидюймовый нож.Эвелина судорожно сглотнула.— Он был… — Она замолкла, переводя взгляд с оружия H;I его довольное лицо и обратно. — Он был у тебя в приюте?— А если бы был?— Тогда спасибо, что не пустил его в ход.Сент скривил губы, глядя вдаль, словно мысли его блуждали где-то далеко.— У меня не было с собой ножа, и, возвращаясь к прошлому, я этому очень рад. — Присев на корточки, он срезал еще несколько маргариток и протянул их девушке. — Полагаю, что, будь я вооружен, жизнь моя сложилась бы совсем иначе.— Значит, ты… рад, что я похитила тебя и на неделю при ковала цепью в подвале сиротского приюта?Он улыбнулся нежной задумчивой улыбкой, которую прежде ей не приходилось видеть, и сердце едва не выскочило у нег из груди.— Я наконец-то понял, почему это проклятое место назвали «Заря надежды». Потому что кто-то каким-то образом догадался, что мы с тобой должны встретиться там, Эвелина Мария.О Господи!— Майкл, мне очень хочется поцеловать тебя прямо сейчас Сент улыбнулся еще шире, в глазах блеснул озорной огонек.— Эвелина, поцелуй — это только начало того, что мне хотелось бы сделать с тобой прямо сейчас. Однако, — и он выпрямился, протягивая ей еще одну охапку цветов, — я не собираюсь ничего делать.Она не смогла скрыть разочарования и нахмурилась:— И почему нет?Он коснулся кончиком пальца ее щеки.— Потому что я изо всех сил стараюсь вести себя пристойно.— А я не хочу вести себя, пристойно.Его легкое прикосновение заставило ее задрожать.— Поваляться в траве было бы… очень приятно, — прошептал он, предлагая ей руку. — Но кто-нибудь мог бы нас увидеть. То, что мне нужно от тебя, не ограничивается сегодняшним днем, дорогая. И я буду делать все, что потребуется, чтобы мои планы не сорвались.На мгновение Эви лишилась дара речи. Сент — Майкл — так разительно изменился, что она едва могла в это поверить. И совершенно очевидно, это произошло благодаря ей.— Ты иногда бываешь очень милым, — прошептала она.Если даже им двоим не на что надеяться, она еще не была готова признать это. Только не сегодня.
Как только звуки разговора влюбленной пары затихли в отдалении ниже по ручью, леди Хантли, вытянув шею, выглянула из зарослей камыша, за которыми укрывались они с мужем. Слава Богу, что ей пришло в голову нарвать немного камыша для украшения стола, иначе они ничего бы не узнали, пока не стало бы слишком поздно.— Ты это слышал? — прошептала она, толкая мужа локтем.— Похоже, Сент-Обин обхаживает эту малышку Раддик, — проворчал он, с трудом поднимаясь на ноги и отряхивая колени от влажной травы.— О, я уверена, дело обстоит гораздо хуже. Думаю, она уже попалась. И сироты, и похищение, и бог знает что еще. Мы должны немедленно сообщить Алвингтону.— Алвингтону? Почему?— Ради всего святого, это же та девушка, на которой Кларенс собрался жениться. Не отставай.— Стараюсь, дорогая.
Позже Эви не могла понять, как она не догадалась, что ей готовится западня. Тем не менее на самом тягостно-скучном обеде с Виктором она больше была озабочена тем, чтобы держать глаза открытыми и не заснуть, чем ожиданием подвоха. После того как она провела лучший на ее памяти день в своей жизни, политические знакомые ее брата и строгая благопристойность обстановки только напоминали, как должна она радоваться тому, что в ее жизни появился Майкл Эдвард Холборо.Все взгляды были устремлены на нее. По крайней мере ей, как постоянному прелестному украшению застолья, уделяли гораздо больше внимания, чем обычно, но она упорно не замечала этого. Даже Кларенс, пытавшийся под столом задеть ее ногу своей, всего только заставил Эвелину сосредоточенно заняться жареным фазаном, чтобы скорее освободиться. До тех пор пока Кларенс не сделал ей предложения и она не столкнулась с реальностью, наилучшим решением было не замечать ничего вокруг и вести себя в раскованной манере.— Сегодня я слышала нечто весьма необычное, — сказала леди Алвингтон под звон столового серебра.В тот же момент тетушка Хаутон взглянула в сторону Эви и нахмурилась. Сердце Эви учащенно забилось. Теперь станет ясно, доложили ли супруги Хантли, что она весь день провела с Сент-Обином, при каждом удобном случае хватая его за руку. И один раз даже позволила достать божью коровку из волос. При этом Сент, ужасный повеса и меткий стрелок из пистолета, рассмеялся и, поместив букашку ей на ладонь, сдул ее оттуда.— И что же вы слышали, миледи? — спросил Виктор.— Я даже не решаюсь сказать. Кроме того, это непосредственно касается кое-кого за этим столом.— Тогда вы просто обязаны сказать, — настаивала Женевьева Раддик.Эви стало интересно, разыгрывается ли этот спектакль специально для нее или они всегда беседуют между собой в столь драматической манере, потому что в противном случае рискуют просто заснуть от непроходимой тупости разговора. Она уделяла им так мало внимания, а последнее время и того меньше — с тех пор как открыла для себя, сколько всего гораздо более важного еще существует в жизни.— Ну хорошо.Леди Алвингтон заговорщицки наклонилась вперед, но не побеспокоилась при этом хоть чуть понизить голос. Какой смысл в сплетнях, если слуги не смогут их подслушать и разнести дальше?— Очевидно, маркиз де Сент-Обин был замешан в похищении в том сиротском приюте, за которым он приглядывал. Вот почему он не показывался целую неделю.Кровь отхлынула от лица Эвелины. Стараясь подавить панику, она сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь не упасть в обморок прямо за обеденным столом. О нет, нет, нет! Кто мог это услышать? Сент никогда бы не сказал никому, он ей обещал.Теперь все определенно смотрели на нес, и никто не выказывал удивления. Только на лице ее тетушки теплилось легкое сочувствие. Что ей оставалось делать, лгать? Эвелина не способна была так поступить. Это выставило бы Сента в неприглядном свете перед всеми, а этого она не могла допустить.— Мне известно… кое-что об этой истории, — неуверенно сказала она. — Она выглядит хуже, чем была на самом деле. Поверьте мне.Эви с усилием рассмеялась и схватила свой бокал мадеры.— И где же вы могли услышать об этом, миледи?Виктор швырнул свою вилку на тарелку с такой силой, что тонкий фарфор раскололся.— Из твоих уст, Эви.— Что…— Вообрази мое удивление, когда лорд Алвингтон зашел к нам сегодня к концу дня со своей кузиной леди Хантли и ее мужем, лордом Хантли. Они слышали, как ты, моя драгоценная сестрица, на этом дурацком пикнике для прожектеров у генерала Барретта говорила различные… достойные сожаления вещи Сент-Обину. Причем ты рвалась поцеловать этого… мерзавца. Я бы употребил более сильное выражение, но тут присутствуют дамы.— Могу я объяснить? — спросила Эвелина, хотя не могла себе представить, что ему сказать, кроме правды — или той ее части, которую он способен был выдержать.— Нет, не можешь. Ты что же думаешь, — продолжал брат, — что можешь делать все, что тебе захочется? Якшаешься с таким законченным… повесой, а я должен сидеть сложа руки? Я спросил нашу тетю о твоих отлучках с се чаепитий, и она призналась, что ты тратишь свое время на проклятых ублюдков сирот — извините за выражение, леди, — в приюте «Заря надежды». Том самом, который состоит под попечительством Сент-Обина!Эви взглянула на свою тетушку.— Ты рассказала? — спросила она таким спокойным голосом, что сама удивилась.— Прости меня, Эви, — пробормотала графиня. — Он уже догадался. У меня не было выбора.— Слава Богу, Хантли обратились к лорду Алвингтону, а не в скандальную газетенку, — продолжал Виктор. — И хвала Всевышнему, у нас есть средство исправить это позорное происшествие, пока не случилось непоправимой беды.На мгновение Эви закрыла глаза, желая, чтобы все они исчезли. Сент. Она хотела бы поговорить с Сентом. Он бы сумел им ответить.— И как же ты собираешься сделать это?Кларенс нервно кашлянул.— После некоторого обсуждения ваш брат выделил вам очень щедрое приданое, и я согласился взять вас в жены.Сердце замерло у Эви в груди. Она знала, что когда-нибудь этот момент наступит, но слышать это…— Вы «согласились» жениться на мне? — повторила она, подняв голову, чтобы посмотреть на него.— И я тоже согласился, — вмешался Виктор. — Только мы, несколько человек, знаем об этом сумасбродстве. Объявление о бракосочетании остановит всякие дальнейшие домыслы о слабости твоего характера.— Но я не согласна. — Эви глубоко вздохнула. Хорошенького понемножку — и если Виктору потребовалось присутствие еще шести человек, чтобы нападать на ее, значит, она для него достаточно сильный противник. По крайней мере сама она может так считать в настоящий момент. — Я буду протестовать и сопротивляться на каждом шагу. Когда люди посмотрят на тебя, Виктор, они не будут восхищаться твоей политической проницательностью. Они станут шептаться о том, какой ты ужасный тиран и как беззастенчиво используешь свою сестру.Ее мать едва смогла вздохнуть.— Эви!Скорее всего люди будут восхищаться моей стойкостью и терпением, с которыми я выносил тебя. Очевидно, я проявил излишнюю терпимость, потворствуя твоему себялюбию и взбалмошности. Отправляйся в свою комнату и оставайся там, пока не согласишься вести себя достойно. Больше никаких сирот, никаких походов за покупками с твоими легкомысленными подругами и никаких разговоров с Сент-Обином. Никогда. Эвелина положила салфетку на стол и медленно поднялась.— Что бы ты ни думал и что бы тебе ни говорили, помни, что ты так и не выслушал мою версию истории. И может быть, тебе следовало подумать о том, чтобы расспросить меня, Виктор, прежде чем пытаться унизить перед нашей семьей и друзьями. Ты хочешь стать хорошим политиком, ноты мог бы стать лучшим братом, если бы научился спрашивать и выслушивать ответ. Доброй ночи.Собрав всю силу духа, Эви с достойным видом прошествовала по лестнице, пересекла холл, вошла в свою спальню и закрыла за собой дверь. Прислонившись спиной к двери, она некоторое время просто старалась успокоиться и выровнять дыхание. Затем девушка осознала, что не столько расстроена, сколько раздражена. Обернувшись, она заперла дверь. Так было лучше, чем услышать, как они запрут ее снаружи. По крайней мере таким образом она может делать вид, что контролирует ситуацию — свою собственную жизнь.И действительно контролирует, сказала она себе. Она все еще может сказать «нет». Виктору не удастся силой выдать ее замуж. Конечно, он, в свою очередь, может отослать ее в их поместье в Западном Суссексе и отказать в разрешении на брак с кем-либо другим. А также он может урезать ее содержание на основании того, что она отказывается выполнять свой долг по отношению к семье. Так что она не будет иметь возможности уехать куда-нибудь или что-либо сделать.Но хуже всего были, безусловно, мысли о детях. Сент, конечно же, не отступится от своего обещания перевести их в новый дом. Но даже если и так, она-то не сможет сдержать данное им слово. Они будут думать, что она покинула, предала их. Точно так же, как и все остальные взрослые в их жизни.— Нет, нет и нет, — повторяла она, расхаживая от двери к окну и обратно. Шесть месяцев назад, если бы Виктор приказал ей выйти замуж за Кларенса Алвингтона, она стала бы плакать, протестовать, но в конце концов подчинилась.Но теперь — совсем другое дело. Она очень изменилась с тех пор. Она заботилась о сиротах и поняла, что может значительно улучшить их жизнь. Она побывала в других заведениях и видела, как много еще предстоит сделать. Она открыла для себя, каково это — оказаться в мужских объятиях и какие необыкновенные чувства возникают при ухаживании одного-единственного мужчины.Эвелина распахнула окно и выглянула наружу. Темный сад расстилался перед ней. От земли ее отделяла только голая стена. Проклятие! В романах для побега — или полночных свиданий — всегда была под рукой водосточная труба или заросли плюща. У нее же не было никого, преданного ей, кто, прячась в тени, принес бы ей лестницу.Она уселась в кресло у окна. Она хотела бы найти Сента и убедить его увезти ее, или скрыться вместе. Или, на худой конец, спрятать ее пока она не придумает, что делать. Однако Сент, хотя и находит удовольствие в деталях, ненавидит сложности. Если она окажется на ступеньках его крыльца, то принесет с собой запутанный клубок неприятностей размером с Виндзорский замок.Что, если он хочет скрыть их отношения? Эви медленно наклонилась и закрыла окно. Если ее жизни суждено превратиться в ночной кошмар, ей все же хотелось бы тешить себя надеждой, что преданно любящий ее мужчина.Майкл Холборо, был на пороге становления. Она не смогла бы вынести, если бы стала свидетелем и причиной его окончательного падения.— О, Майкл, — прошептала она, — что же мне делать?
Сент гневно смотрел на своего поверенного.— Нет, я не намерен обсуждать это дальше! — рявкнул он. — Принесите мне эти бумаги на подпись, или я вынужден буду отказаться от ваших услуг.Уиггинз судорожно сглотнул; от волнения у него задергалось веко.— Вижу, вы все уже обдумали, — сказал он, нервно роясь в своем портфеле в поисках заключительного комплекта документов. — Проставьте только инициалы на первых трех страницах и подпишите четвертую. В двух экземплярах, пожалуйста.Сент придвинул к себе бумаги, затем с глубоким вздохом макнул перо в чернила и подписал.— Ну, теперь все, да? Собственность перешла ко мне?— Да, милорд. Передача денег — это заключительный шаг.— Прекрасно. Теперь оформляйте документы, переводите деньги, ставьте печати и что там еще нужно сделать. Я хочу, чтобы все было закончено к полудню.— К по… Да, милорд.Поверенный покинул кабинет, и Сент, заложив руки за голову, откинулся в кресле, отклонив его назад, к книжному шкафу. Теперь у сирот был свой дом. Покупка «Дома святой Евы», как он решил назвать свое приобретение, возможно, была самым легкомысленным поступком в его жизни. Он не сулил ему никакой прибыли, только одни расходы. Он не давал ему ни малейшего превосходства над другими. Зато он позволил ему завоевать благосклонность одной особы, единственной женщины, которую он ценил выше всех остальных.И теперь, когда все эти документы подписаны, он может сосредоточиться на том, чтобы отыскать способ навсегда сделать ее своей.— Джансен!Дворецкий заглянул в дверь:— Милорд?— Прикажи оседлать Кассиуса. И принеси мне дюжину красных роз.— Слушаюсь, милорд. — Дворецкий скрылся.— Джансен!Голова дворецкого появилась вновь.— Да, милорд?— Принеси две дюжины красных роз.— Будет исполнено, милорд.Сент закончил работу с документами, затем Натянул перчатки для верховой езды. Из-за задержки, вызванной нежеланием поверенного дать ход бумагам, шел уже десятый час утра. Накануне Эвелина сказала, что собирается провести утро в новом доме. Она собиралась составить список всего, что необходимо купить для подготовки помещения к приему детей.Значит, он сможет найти ее там. И после вчерашних событий вряд ли будет сложно убедить ее уединиться с ним ненадолго в одной из комнат. Если ему не удастся вскоре вновь овладеть ею, он просто взорвется.Затем надо будет отправиться к Веллингтону и поговорить насчет места в правительстве. Или же они вместе предложат Принни создать такой пост специально для Виктора Раддика. Спускаясь в вестибюль, он даже напевал вальс. Вести себя достойно оказалось гораздо легче, чем он ожидал; в особенности когда в конце игры ожидает награда.— Я вернусь к полудню за бумагами, которые должен мне оставить Уиггинз.Джансен отворил парадную дверь.— Хорошо, милорд. Вот ваши цветы.— Спасибо.— Не стоит благодарности, милорд. И позвольте пожелать вам удачи.Вскочив на Кассиуса, Сент усмехнулся:— Можешь, только не бери это в привычку.Улица возле Сент-Ив-Хауса была пустынна за исключением нескольких повозок, принадлежавших хозяевам соседних домов. Парадная дверь оказалась закрытой.Тем не менее Сент проник внутрь, воспользовавшись незапертым окном.— Эвелина? — позвал он, и голос его эхом прокатился по пустым комнатам. — Мисс Раддик?Совершенно очевидно, ее там не было. Сент возвратился к Кассиусу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
Как только звуки разговора влюбленной пары затихли в отдалении ниже по ручью, леди Хантли, вытянув шею, выглянула из зарослей камыша, за которыми укрывались они с мужем. Слава Богу, что ей пришло в голову нарвать немного камыша для украшения стола, иначе они ничего бы не узнали, пока не стало бы слишком поздно.— Ты это слышал? — прошептала она, толкая мужа локтем.— Похоже, Сент-Обин обхаживает эту малышку Раддик, — проворчал он, с трудом поднимаясь на ноги и отряхивая колени от влажной травы.— О, я уверена, дело обстоит гораздо хуже. Думаю, она уже попалась. И сироты, и похищение, и бог знает что еще. Мы должны немедленно сообщить Алвингтону.— Алвингтону? Почему?— Ради всего святого, это же та девушка, на которой Кларенс собрался жениться. Не отставай.— Стараюсь, дорогая.
Позже Эви не могла понять, как она не догадалась, что ей готовится западня. Тем не менее на самом тягостно-скучном обеде с Виктором она больше была озабочена тем, чтобы держать глаза открытыми и не заснуть, чем ожиданием подвоха. После того как она провела лучший на ее памяти день в своей жизни, политические знакомые ее брата и строгая благопристойность обстановки только напоминали, как должна она радоваться тому, что в ее жизни появился Майкл Эдвард Холборо.Все взгляды были устремлены на нее. По крайней мере ей, как постоянному прелестному украшению застолья, уделяли гораздо больше внимания, чем обычно, но она упорно не замечала этого. Даже Кларенс, пытавшийся под столом задеть ее ногу своей, всего только заставил Эвелину сосредоточенно заняться жареным фазаном, чтобы скорее освободиться. До тех пор пока Кларенс не сделал ей предложения и она не столкнулась с реальностью, наилучшим решением было не замечать ничего вокруг и вести себя в раскованной манере.— Сегодня я слышала нечто весьма необычное, — сказала леди Алвингтон под звон столового серебра.В тот же момент тетушка Хаутон взглянула в сторону Эви и нахмурилась. Сердце Эви учащенно забилось. Теперь станет ясно, доложили ли супруги Хантли, что она весь день провела с Сент-Обином, при каждом удобном случае хватая его за руку. И один раз даже позволила достать божью коровку из волос. При этом Сент, ужасный повеса и меткий стрелок из пистолета, рассмеялся и, поместив букашку ей на ладонь, сдул ее оттуда.— И что же вы слышали, миледи? — спросил Виктор.— Я даже не решаюсь сказать. Кроме того, это непосредственно касается кое-кого за этим столом.— Тогда вы просто обязаны сказать, — настаивала Женевьева Раддик.Эви стало интересно, разыгрывается ли этот спектакль специально для нее или они всегда беседуют между собой в столь драматической манере, потому что в противном случае рискуют просто заснуть от непроходимой тупости разговора. Она уделяла им так мало внимания, а последнее время и того меньше — с тех пор как открыла для себя, сколько всего гораздо более важного еще существует в жизни.— Ну хорошо.Леди Алвингтон заговорщицки наклонилась вперед, но не побеспокоилась при этом хоть чуть понизить голос. Какой смысл в сплетнях, если слуги не смогут их подслушать и разнести дальше?— Очевидно, маркиз де Сент-Обин был замешан в похищении в том сиротском приюте, за которым он приглядывал. Вот почему он не показывался целую неделю.Кровь отхлынула от лица Эвелины. Стараясь подавить панику, она сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь не упасть в обморок прямо за обеденным столом. О нет, нет, нет! Кто мог это услышать? Сент никогда бы не сказал никому, он ей обещал.Теперь все определенно смотрели на нес, и никто не выказывал удивления. Только на лице ее тетушки теплилось легкое сочувствие. Что ей оставалось делать, лгать? Эвелина не способна была так поступить. Это выставило бы Сента в неприглядном свете перед всеми, а этого она не могла допустить.— Мне известно… кое-что об этой истории, — неуверенно сказала она. — Она выглядит хуже, чем была на самом деле. Поверьте мне.Эви с усилием рассмеялась и схватила свой бокал мадеры.— И где же вы могли услышать об этом, миледи?Виктор швырнул свою вилку на тарелку с такой силой, что тонкий фарфор раскололся.— Из твоих уст, Эви.— Что…— Вообрази мое удивление, когда лорд Алвингтон зашел к нам сегодня к концу дня со своей кузиной леди Хантли и ее мужем, лордом Хантли. Они слышали, как ты, моя драгоценная сестрица, на этом дурацком пикнике для прожектеров у генерала Барретта говорила различные… достойные сожаления вещи Сент-Обину. Причем ты рвалась поцеловать этого… мерзавца. Я бы употребил более сильное выражение, но тут присутствуют дамы.— Могу я объяснить? — спросила Эвелина, хотя не могла себе представить, что ему сказать, кроме правды — или той ее части, которую он способен был выдержать.— Нет, не можешь. Ты что же думаешь, — продолжал брат, — что можешь делать все, что тебе захочется? Якшаешься с таким законченным… повесой, а я должен сидеть сложа руки? Я спросил нашу тетю о твоих отлучках с се чаепитий, и она призналась, что ты тратишь свое время на проклятых ублюдков сирот — извините за выражение, леди, — в приюте «Заря надежды». Том самом, который состоит под попечительством Сент-Обина!Эви взглянула на свою тетушку.— Ты рассказала? — спросила она таким спокойным голосом, что сама удивилась.— Прости меня, Эви, — пробормотала графиня. — Он уже догадался. У меня не было выбора.— Слава Богу, Хантли обратились к лорду Алвингтону, а не в скандальную газетенку, — продолжал Виктор. — И хвала Всевышнему, у нас есть средство исправить это позорное происшествие, пока не случилось непоправимой беды.На мгновение Эви закрыла глаза, желая, чтобы все они исчезли. Сент. Она хотела бы поговорить с Сентом. Он бы сумел им ответить.— И как же ты собираешься сделать это?Кларенс нервно кашлянул.— После некоторого обсуждения ваш брат выделил вам очень щедрое приданое, и я согласился взять вас в жены.Сердце замерло у Эви в груди. Она знала, что когда-нибудь этот момент наступит, но слышать это…— Вы «согласились» жениться на мне? — повторила она, подняв голову, чтобы посмотреть на него.— И я тоже согласился, — вмешался Виктор. — Только мы, несколько человек, знаем об этом сумасбродстве. Объявление о бракосочетании остановит всякие дальнейшие домыслы о слабости твоего характера.— Но я не согласна. — Эви глубоко вздохнула. Хорошенького понемножку — и если Виктору потребовалось присутствие еще шести человек, чтобы нападать на ее, значит, она для него достаточно сильный противник. По крайней мере сама она может так считать в настоящий момент. — Я буду протестовать и сопротивляться на каждом шагу. Когда люди посмотрят на тебя, Виктор, они не будут восхищаться твоей политической проницательностью. Они станут шептаться о том, какой ты ужасный тиран и как беззастенчиво используешь свою сестру.Ее мать едва смогла вздохнуть.— Эви!Скорее всего люди будут восхищаться моей стойкостью и терпением, с которыми я выносил тебя. Очевидно, я проявил излишнюю терпимость, потворствуя твоему себялюбию и взбалмошности. Отправляйся в свою комнату и оставайся там, пока не согласишься вести себя достойно. Больше никаких сирот, никаких походов за покупками с твоими легкомысленными подругами и никаких разговоров с Сент-Обином. Никогда. Эвелина положила салфетку на стол и медленно поднялась.— Что бы ты ни думал и что бы тебе ни говорили, помни, что ты так и не выслушал мою версию истории. И может быть, тебе следовало подумать о том, чтобы расспросить меня, Виктор, прежде чем пытаться унизить перед нашей семьей и друзьями. Ты хочешь стать хорошим политиком, ноты мог бы стать лучшим братом, если бы научился спрашивать и выслушивать ответ. Доброй ночи.Собрав всю силу духа, Эви с достойным видом прошествовала по лестнице, пересекла холл, вошла в свою спальню и закрыла за собой дверь. Прислонившись спиной к двери, она некоторое время просто старалась успокоиться и выровнять дыхание. Затем девушка осознала, что не столько расстроена, сколько раздражена. Обернувшись, она заперла дверь. Так было лучше, чем услышать, как они запрут ее снаружи. По крайней мере таким образом она может делать вид, что контролирует ситуацию — свою собственную жизнь.И действительно контролирует, сказала она себе. Она все еще может сказать «нет». Виктору не удастся силой выдать ее замуж. Конечно, он, в свою очередь, может отослать ее в их поместье в Западном Суссексе и отказать в разрешении на брак с кем-либо другим. А также он может урезать ее содержание на основании того, что она отказывается выполнять свой долг по отношению к семье. Так что она не будет иметь возможности уехать куда-нибудь или что-либо сделать.Но хуже всего были, безусловно, мысли о детях. Сент, конечно же, не отступится от своего обещания перевести их в новый дом. Но даже если и так, она-то не сможет сдержать данное им слово. Они будут думать, что она покинула, предала их. Точно так же, как и все остальные взрослые в их жизни.— Нет, нет и нет, — повторяла она, расхаживая от двери к окну и обратно. Шесть месяцев назад, если бы Виктор приказал ей выйти замуж за Кларенса Алвингтона, она стала бы плакать, протестовать, но в конце концов подчинилась.Но теперь — совсем другое дело. Она очень изменилась с тех пор. Она заботилась о сиротах и поняла, что может значительно улучшить их жизнь. Она побывала в других заведениях и видела, как много еще предстоит сделать. Она открыла для себя, каково это — оказаться в мужских объятиях и какие необыкновенные чувства возникают при ухаживании одного-единственного мужчины.Эвелина распахнула окно и выглянула наружу. Темный сад расстилался перед ней. От земли ее отделяла только голая стена. Проклятие! В романах для побега — или полночных свиданий — всегда была под рукой водосточная труба или заросли плюща. У нее же не было никого, преданного ей, кто, прячась в тени, принес бы ей лестницу.Она уселась в кресло у окна. Она хотела бы найти Сента и убедить его увезти ее, или скрыться вместе. Или, на худой конец, спрятать ее пока она не придумает, что делать. Однако Сент, хотя и находит удовольствие в деталях, ненавидит сложности. Если она окажется на ступеньках его крыльца, то принесет с собой запутанный клубок неприятностей размером с Виндзорский замок.Что, если он хочет скрыть их отношения? Эви медленно наклонилась и закрыла окно. Если ее жизни суждено превратиться в ночной кошмар, ей все же хотелось бы тешить себя надеждой, что преданно любящий ее мужчина.Майкл Холборо, был на пороге становления. Она не смогла бы вынести, если бы стала свидетелем и причиной его окончательного падения.— О, Майкл, — прошептала она, — что же мне делать?
Сент гневно смотрел на своего поверенного.— Нет, я не намерен обсуждать это дальше! — рявкнул он. — Принесите мне эти бумаги на подпись, или я вынужден буду отказаться от ваших услуг.Уиггинз судорожно сглотнул; от волнения у него задергалось веко.— Вижу, вы все уже обдумали, — сказал он, нервно роясь в своем портфеле в поисках заключительного комплекта документов. — Проставьте только инициалы на первых трех страницах и подпишите четвертую. В двух экземплярах, пожалуйста.Сент придвинул к себе бумаги, затем с глубоким вздохом макнул перо в чернила и подписал.— Ну, теперь все, да? Собственность перешла ко мне?— Да, милорд. Передача денег — это заключительный шаг.— Прекрасно. Теперь оформляйте документы, переводите деньги, ставьте печати и что там еще нужно сделать. Я хочу, чтобы все было закончено к полудню.— К по… Да, милорд.Поверенный покинул кабинет, и Сент, заложив руки за голову, откинулся в кресле, отклонив его назад, к книжному шкафу. Теперь у сирот был свой дом. Покупка «Дома святой Евы», как он решил назвать свое приобретение, возможно, была самым легкомысленным поступком в его жизни. Он не сулил ему никакой прибыли, только одни расходы. Он не давал ему ни малейшего превосходства над другими. Зато он позволил ему завоевать благосклонность одной особы, единственной женщины, которую он ценил выше всех остальных.И теперь, когда все эти документы подписаны, он может сосредоточиться на том, чтобы отыскать способ навсегда сделать ее своей.— Джансен!Дворецкий заглянул в дверь:— Милорд?— Прикажи оседлать Кассиуса. И принеси мне дюжину красных роз.— Слушаюсь, милорд. — Дворецкий скрылся.— Джансен!Голова дворецкого появилась вновь.— Да, милорд?— Принеси две дюжины красных роз.— Будет исполнено, милорд.Сент закончил работу с документами, затем Натянул перчатки для верховой езды. Из-за задержки, вызванной нежеланием поверенного дать ход бумагам, шел уже десятый час утра. Накануне Эвелина сказала, что собирается провести утро в новом доме. Она собиралась составить список всего, что необходимо купить для подготовки помещения к приему детей.Значит, он сможет найти ее там. И после вчерашних событий вряд ли будет сложно убедить ее уединиться с ним ненадолго в одной из комнат. Если ему не удастся вскоре вновь овладеть ею, он просто взорвется.Затем надо будет отправиться к Веллингтону и поговорить насчет места в правительстве. Или же они вместе предложат Принни создать такой пост специально для Виктора Раддика. Спускаясь в вестибюль, он даже напевал вальс. Вести себя достойно оказалось гораздо легче, чем он ожидал; в особенности когда в конце игры ожидает награда.— Я вернусь к полудню за бумагами, которые должен мне оставить Уиггинз.Джансен отворил парадную дверь.— Хорошо, милорд. Вот ваши цветы.— Спасибо.— Не стоит благодарности, милорд. И позвольте пожелать вам удачи.Вскочив на Кассиуса, Сент усмехнулся:— Можешь, только не бери это в привычку.Улица возле Сент-Ив-Хауса была пустынна за исключением нескольких повозок, принадлежавших хозяевам соседних домов. Парадная дверь оказалась закрытой.Тем не менее Сент проник внутрь, воспользовавшись незапертым окном.— Эвелина? — позвал он, и голос его эхом прокатился по пустым комнатам. — Мисс Раддик?Совершенно очевидно, ее там не было. Сент возвратился к Кассиусу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34