– Держи меня крепче! – Каролина обвила руками его шею.
Прижимаясь к нему, она напряглась, с наслаждением ощущая его тяжесть и еще что-то, твердое и упругое, что она приняла в себя с радостным вздохом.
Всю ночь пролежала она в его объятиях, но только во сне. С наступлением утра ее возлюбленный исчез. Рядом сидела только Реба. Энергично расчесывая свои темно-рыжие волосы, она с любопытством спрашивала:
– Кто такой Келлз? Ты что-то бормотала о нем всю ночь. Проснувшаяся миссис Уэдлоу, вздрогнув, села на койке:
– Должно быть, наша девочка видела кошмар. Я слышала лишь об одном Келлзе – знаменитом пирате.
– Вообще-то говоря, если он и пират, то не совсем обычный, – рассеянно обронила Каролина. – Если он и грабит, то только испанские колонии и суда.
– Разница существенная, – заметила Реба, не желая вдаваться в такие тонкости. – Морской разбойник и есть морской разбойник.
– Да, существенная. – Каролина уловила иронию в тоне подруги. Прервав рассуждения миссис Уэдлоу, Каролина объяснила, что обычные пираты в Карибском море нападают на всех без разбора, тогда как некоторые грабят лишь испанские суда. Они скорее не пиратствуют, а каперствуют.
– Откуда ты все это знаешь? – удивилась Реба. Каролина могла бы сказать ей, что слышала это от Рэя во время святок, которые они провели в Эссексе, но сдержалась.
– Все в Виргинии знают это различие. – Она пожала плечами. Это было не совсем правдой, но достаточно убедительной отговоркой.
– Надеюсь, – миссис Уэдлоу с трудом застегнула корсет, – что нам улыбнется удача и капитан Доулиш благополучно достигнет порта, ибо я слышала, что у Азор часто бывают штормы и встречается много пиратских судов. – От страха ее поблекшие голубые глаза расширились.
Каролина вздохнула. В этот момент, охваченная воспоминаниями и приснившимся, она отдала бы все на свете, лишь бы увидеть одно длинное серое пиратское судно – «Морского волка». «Но это только мечта, – сказала она себе. – Мечта, которая никогда не сбудется».
Каролина взглянула на Ребу.
– Зачем ты так старательно причесываешься? Ветер на палубе все равно растреплет твои волосы.
– Хочу хорошо выглядеть, а для этого всегда есть веская причина. Ведь не знаешь наперед, что произойдет и кто тебе встретится.
Каролина пожала плечами. Они уже видели всех пассажиров, и Реба не сочла ни одного из них достойным внимания. А что может «произойти»? Лучшее, что их ждет, – хорошая погода, худшее – встреча с испанским галионом или буря. Каролина, однако, надеялась, что плавание пройдет спокойно.
То же самое говорила и миссис Уэдлоу, обретя наконец присутствие духа.
– И какого черта я позволила втянуть себя в этот разговор, – заметила Реба, когда они вышли на палубу и встали у поручней левого борта. Ветер сильно вздувал паруса, и корабль заметно накренился. Реба не без труда передвигалась по палубе, но Каролина, привыкшая к качке, ощущала себя единым целым с кораблем. Хлопанье парусов и шипение рассекаемых волн были для нее привычными звуками.
– Скоро ты будешь легко расхаживать по палубе, – сказала она Ребе. – И запомни, плавание будет длиться не вечно. Мы доплывем до Бермуд, а оттуда махнем… – У нее едва не сорвалось «домой». Но ведь Филадельфия – не их дом. Их дом – Тайдуотер. Но нет, и это не их дом. Дом – это широко раскрытые объятия мужчины. Дом – пиратское судно, белый под красной черепицей дом над заливом Кайона или большой дом в Эссексе, которого она так и не видела. Дом – везде, где Рэй, где бы он ни находился.
Но теперь Каролина знала, что никогда не вернется домой. Не вернется в объятия этих горячих мускулистых рук. Она никогда уже не простит его. Гордость не позволит ей сделать это. Да и нет никакой надежды, что Рэй когда-либо попросит прощения. Она навсегда изгнана из райской обители.
Дни на борту тянулись долго и однообразно. Когда они миновали Дувр, Ребу, до сих пор не упоминавшую о своем маркизе, словно прорвало.
– Не помню, когда я впервые поняла, что люблю Робина, – призналась она Каролине, когда они прогуливались по палубе, прислушиваясь к хлопанью парусов. Придерживая разлетающиеся юбки, девушки старались не замечать восхищенных улыбок матросов, украдкой бросавших на них взгляды.
– Когда мы были в Эссексе, я не предполагала, что ты любишь его, – заметила Каролина.
–А я и не любила его тогда. – Реба вздохнула. – Он очень красив, а мне безумно хотелось стать маркизой. – Она покраснела. – Я мечтала, чтобы все смотрели на меня с особым почтением, прикидывалась более опытной, чем была на самом деле.
Каролина уже давно это заподозрила. Она кивнула двум торговцам, проходившим мимо и поглощенным беседой о своих делах. В солнечных лучах ярко сверкали железные застежки на их башмаках.
– Так, значит, кроме маркиза, у тебя никого не было? Реба кивнула. «Грустное выражение не идет этому милому личику», – подумала Каролина.
– Если бы ты только видела его таким, каким видела я, Каролина! Высокий, стройный, с гордой осанкой – настоящий мужчина! Взгляд Робина словно раздевает тебя, снимает все, даже нижнюю сорочку.
Каролина тоже знала такие глаза. Она вздохнула.
– Я верила каждому его слову. И знаешь, мне казалось, будто это я соблазнила его, а не наоборот. Только после того как он покинул меня во второй раз, я осознала наконец, что случилось.
– Не понимаю, почему он не женился на тебе после смерти жены, – задумчиво проговорила Каролина. – По-моему, Робин отчаянно нуждался в деньгах. – Она прикусила язык, не желая высказывать предположения, что маркиза интересовало приданое Ребы.
Но ее подруга, поглощенная своими мыслями, ничего не заметила.
– Думаю, мне удалось бы завлечь его, будь у меня время. Но я скрывала от матери, как живу, и Робин, вероятно, счел, что, женившись на мне, вряд ли получит хорошее приданое. А я была так счастлива с ним, что боялась рисковать, боялась потерять его.
«Так оно, вероятно, и произошло бы, – мрачно подумала Каролина, – если бы ты потребовала чего-нибудь большего, чем венчание на Флит-стрит. Но тебе не оставалось ничего другого».
– Видела бы ты, Каролина, как мы были счастливы! – мечтательно воскликнула Реба. – Робин нашел небольшой дом в переулке Висящей шпаги, и мы почти никогда не покидали его. – Она затрепетала, вспоминая о тех сладостных днях.
– Но это же рядом с Флит-стрит, около кармелитов. А я-то думала, что он снял тебе дом на Лондонском мосту.
– Я солгала, – весело призналась Реба, но, заметив удивление подруги, добавила: – Пойми, Каролина, ты вернулись в Лондон красивая, в дорогих новых нарядах, а я жила у Дженни Честертон, чувствуя себя на самом дне. Мне было стыдно вымолвить, что Робин поселил меня в двухкомнатном домишке в переулке Висящей шпаги. Я предпочла сказать, будто живу в высоком доме на Лондонском мосту.
– Понимаю. – А ведь Каролина воображала, что Реба разъезжает по городу в карете, запряженной шестеркой. – Но почему он никуда тебя не вывозил? – Она слышала, что Робин Тирелл, маркиз Солтенхэм, обожал ночные лондонские развлечения.
– Он объяснял это тем, что я новобрачная.
«Невеста с Флит-стрит», – насмешливо подумала Каролина.
– И конечно, деньги у него быстро таяли. Но… – Реба нерешительно закончила: – Полагаю, он не хотел, чтобы нас видели вместе. Ведь мой отец мог прискакать в Лондон и силой заставить его обвенчаться со мной в церкви, без всякого приданого.
– Если это так, почему же ты не связалась с отцом?
– Однажды ночью, когда Робин спал, я написала ему. Но не успела отправить письмо, вспыхнул пожар, и мы выбежали на улицу. Я так и не нашла этого письма, возможно, оно сгорело. Пострадали лишь комнаты на нашем этаже. На следующий день мы переселились в другое. А еще через день, – ее лицо омрачилось, – он оставил меня.
Ничего другого от такого вертопраха, как Робин Тирелл, Каролина не ожидала. Он охотно проводил время с Ребой, однако это не помешало ему погубить ее молодую жизнь, не испытывая никаких угрызений совести.
– Прости, – тихо сказала она. – Мне очень жаль.
– Мне тоже. – Реба снова замкнулась. – Да, я надеялась стать маркизой. – Ее невеселый смех прервался всхлипываниями, и она достала платок. – Есть еще кое-что, Кэрол. Я уверена, что Робин нашел себе другую женщину. Дважды, когда он приходил домой, от него пахло какими-то необычными духами.
Каролина бросила быстрый взгляд на подругу и тут же начала следить за белокрылой чайкой, выписывающей круги на фоне голубого неба.
– Думаешь, мы, женщины, всегда ведем себя глупо? – спросила она.
– В отношении мужчин – да!
– Я не понимаю мужчин, которые покидают нас, не сказав ни слова. – В голосе Каролины прозвучала боль.
– А я понимаю, – с горечью отозвалась Реба. – Им кажется, будто они нашли что-то получше. По крайней мере поновее, что для них, видимо, одно и то же.
Неужели дело именно в этом? Едва ли. Рэй ни жестом, ни словом не выказал, что разлюбил ее. Правда, уделял много времени кораблю и экипажу да еще отсутствовал долгими вечерами. Может, проводил их с герцогиней Лоркой? Эта мысль обожгла ее.
– Нам придется строить жизнь заново, Реба, – устало проговорила она.
– Да, – печально согласилась подруга. – Но я отдала бы все на свете, чтобы вернуть прошлое.
Каролина промолчала, ибо Реба выразила то, что чувствовали они обе.
– Сначала я думала, что ни за что не приняла бы Робина, если бы он вернулся, – вздохнула Реба. – Но теперь думаю иначе. Сколько бы женщин у него ни было, я все равно приму его.
– А я вот нет, – гордо заявила Каролина, отчаянно желая, однако, чтобы Рэй вернулся. Так же отчаянно, как Реба мечтала о возвращении Робина.
И вдруг Каролину охватила жгучая жажда мести. Она должна отомстить прекрасной смуглой герцогине Лорке. Отомстить той, которая украла ее возлюбленного.
– Я никогда не приму Рэя.
Она все еще размышляла обо всем этом, когда судно миновало Па-де-Кале и вошло в неспокойные воды Ла-Манша. Слева находилась Франция, справа – южная оконечность Англии. Прошли Гастингс, где под натиском норманнов некогда определилась судьба Англии. Судно проследовало мимо Дан-генесса, Бичи-Хед, графства Кент, Суссекса, Нового леса Гэмпшира, где располагались охотничьи угодья западно-саксойских королей. Здесь погибли два сына Вильгельма Завоевателя, а всего четыре года назад был схвачен своенравный молодой герцог Монмут, потерпевший сокрушительное поражение в битве при Седжмуре. Но все это не имело никакого значения для Каролины. Ярко освещенные пляжи, зеленые леса и высокие скалистые утесы были свидетелями далекого прошлого, но девушка видела только смуглое лицо и так недавно улыбавшиеся ей серые глаза. К тому времени, когда они достигли Торки с его разбитыми на террасах садами, сплошь покрытыми цветами, а затем миновали Плимутский залив, где во времена Тюдоров английский флот готовился к битве с могучей испанской армадой, Каролине казалось, что она постарела на добрый десяток лет.
Прикрыв ладонью глаза, Реба смотрела на сияющие воды залива и на приближающийся порт.
– Сколько кораблей!.. Интересно, есть ли среди них суда, принадлежащие моему отцу?
В ее голосе уже слышалась тоска по родному дому, и Каролина начала вместе с подругой разглядывать лес мачт в гавани.
Каролина была бы сильно потрясена, узнав, что прекрасная герцогиня Лорка, преследующая ее, словно наваждение, нахмурившись, сидит на палубе одного из этих далеких кораблей, поскольку Рэй отправился в город, посмотреть, как там его люди…
Между тем их плавание продолжалось. Плимут скоро исчез из виду, графство Девон сменилось Корнуоллом, они обогнули Хвост Ящерицы, Лендс-Энд, зазубренные утесы островов Силли. Перед ними открылись бескрайние просторы Атлантики.
Молодых людей на борту не было, девушки изнывали от скуки и безделья, плавание казалось им бесконечным. Небо то сияло голубизной, то серело, а корабль оставлял за собой пенящийся след, повинуясь сменяющимся ветрам. Дни проходили с удручающей монотонностью. Пассажирам до смерти надоели корабельные сухари, заплесневелый сыр, однообразная еда, и они стали сварливыми и раздражительными. Даже невозмутимая, хотя и чересчур болтливая миссис Уэдлоу проявляла явные признаки недовольства. Когда, однажды утром гребень запутался в ее седых волосах, она, бросив заколки на пол, растоптала их.
Однажды в сумерки, когда повеяло сыростью и на океан спустился туман, Каролина и Реба все еще стояли на палубе, не желая идти в душную каюту. К ним присоединился один из торговцев, мистер Сауэрс. Он неоднократно пересекал Атлантику и с удовольствием рассказывал о своих путешествиях.
– Мы приближаемся к Азорским островам. – Ему было приятно блеснуть своими познаниями. – Азоры – Острова ястребов. – Желая произвести впечатление на хорошеньких девушек, он продолжил: – Девять лет назад, когда я пересекал океан, большой вулкан на Азорах извергал тучи черного дыма, застилавшие все небо. До сих пор слышу этот ужасный грохот.
Вздрогнув, Реба встревоженно посмотрела на гряду туч, тянувшуюся в том направлении, куда указывал мистер Сауэрс.
– Взгляните-ка! – вдруг вскричала она. – Из тумана появился корабль и направляется к нам. Думаете, это английское судно?
Все трое они молча наблюдали за приближением едва различимого в сумерках корабля. «Он напоминает «Морского волка», – грустно подумала Каролина, и ее– сердце болезненно сжалось.
– Я что-то не вижу флага, – подавшись вперед, заметил Сауэрс. – Может, капитану удастся разглядеть его в подзорную трубу…
Со стороны приближающегося судна что-то грохнуло. Прямо перед «Верной Мэри» в воду шлепнулось ядро. Это было требование остановиться.
Глава 24
В следующий миг на только что тихой и мирной палубе закипела кипучая деятельность.
– Неужели это испанский корабль? – вскричала Реба.
– Нет, это не галион, – пробасил мистер Сауэрс. – Скорее всего судно пиратское. – От волнения его кадык заходил ходуном. – Где капитан? Что он говорит?
Словно в ответ на его вопрос, прибежал капитан Доулиш, отдавая на ходу приказания. Его обычно багровое лицо побледнело. Перед девушками он остановился и крикнул:
– Разве вы не видите, эти дьяволы подняли черный флаг, а у нас нет пушек, чтобы сразиться с ними!
Вглядываясь в приближающийся корабль, Реба и мистер Сауэрс оттирали Каролину, и ей не удалось рассмотреть его. Но когда капитан упомянул о черном флаге, сердце ее встрепенулось. Неужели пираты в этих северных водах, куда они обычно не заплывают? Каролине это казалось невероятным. Пираты, как она считала, разбойничали в Карибском море и вдоль побережья Америки. Однако здесь, сравнительно недалеко от берегов Португалии… Кто бы мог подумать, что опасения миссис Уэдлоу оправдаются и «Верная Мэри» подвергнется нападению?
Наблюдать за нападением им, разумеется, не пришлось. Услышав предостережения капитана, пассажиры поспешили укрыться. Мистер Сауэрс подхватил девушек под руки и отвел в каюту. Там, ломая руки, миссис Уэдлоу горько сетовала на то, что отправилась в это плавание.
– И зачем только я не послушалась гадалку? – восклицала она. – А теперь нас всех заставят пройти по доске над морем, как это принято у пиратов.
– Я никогда о таком не слышала, – решительно возразила Каролина. – Этими сказками пугают детей, миссис Уэдлоу.
– О Господи, Господи! – причитала старушка, понимая, что есть и другие способы разделаться с пассажирами. – Как, по-вашему, сколько нам осталось жить?
– Не беспокойтесь, они не убьют нас! – воскликнула Каролина. – Им нужны драгоценности, деньги, возможно, они потребуют выкуп за нас. – Девушка хотела успокоить миссис Уэдлоу, но та лишь закатила глаза. Потом, переведя дыхание, ответила, что даже если Каролина права и пиратов интересуют только драгоценности и деньги, то разбойники еще больше обозлятся, не обнаружив таковых. Каролина хотела было возразить, что пираты не насилуют захваченных женщин, позволяют им вернуться домой, но тут вдруг поняла, что неизвестно, каковы эти пираты. Ведь те, кого она знала, вообще не нападали на английские суда. Кто знает, какая участь их ждет?
Реба то и дело подбегала к двери, открывала ее и громко вопрошала:
– Что происходит? Кто-нибудь знает, какое судно напало на нас?
Наконец пробегавший мимо седовласый Паттерсон, плантатор с Бермудских островов, на миг задержался и ответил:
– Мы не разобрали название судна, но на мачте у него вместо флага вьется черная юбка, а это значит, что кораблем командует капитан Келлз.
Все поплыло перед глазами Каролины, но через мгновение она бросилась к двери:
– Я хочу взглянуть на этот корабль!
Однако мистер Паттерсон решительно втолкнул ее в каюту.
– Это не спектакль, – сурово заметил он. – Капитан строго-настрого приказал, чтобы пассажиры, особенно женщины, не появлялись на палубе.
– Почему? – возмутилась Каролина. – Что плохого если мы…
– Может произойти стычка, – резко оборвал он девушку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
Прижимаясь к нему, она напряглась, с наслаждением ощущая его тяжесть и еще что-то, твердое и упругое, что она приняла в себя с радостным вздохом.
Всю ночь пролежала она в его объятиях, но только во сне. С наступлением утра ее возлюбленный исчез. Рядом сидела только Реба. Энергично расчесывая свои темно-рыжие волосы, она с любопытством спрашивала:
– Кто такой Келлз? Ты что-то бормотала о нем всю ночь. Проснувшаяся миссис Уэдлоу, вздрогнув, села на койке:
– Должно быть, наша девочка видела кошмар. Я слышала лишь об одном Келлзе – знаменитом пирате.
– Вообще-то говоря, если он и пират, то не совсем обычный, – рассеянно обронила Каролина. – Если он и грабит, то только испанские колонии и суда.
– Разница существенная, – заметила Реба, не желая вдаваться в такие тонкости. – Морской разбойник и есть морской разбойник.
– Да, существенная. – Каролина уловила иронию в тоне подруги. Прервав рассуждения миссис Уэдлоу, Каролина объяснила, что обычные пираты в Карибском море нападают на всех без разбора, тогда как некоторые грабят лишь испанские суда. Они скорее не пиратствуют, а каперствуют.
– Откуда ты все это знаешь? – удивилась Реба. Каролина могла бы сказать ей, что слышала это от Рэя во время святок, которые они провели в Эссексе, но сдержалась.
– Все в Виргинии знают это различие. – Она пожала плечами. Это было не совсем правдой, но достаточно убедительной отговоркой.
– Надеюсь, – миссис Уэдлоу с трудом застегнула корсет, – что нам улыбнется удача и капитан Доулиш благополучно достигнет порта, ибо я слышала, что у Азор часто бывают штормы и встречается много пиратских судов. – От страха ее поблекшие голубые глаза расширились.
Каролина вздохнула. В этот момент, охваченная воспоминаниями и приснившимся, она отдала бы все на свете, лишь бы увидеть одно длинное серое пиратское судно – «Морского волка». «Но это только мечта, – сказала она себе. – Мечта, которая никогда не сбудется».
Каролина взглянула на Ребу.
– Зачем ты так старательно причесываешься? Ветер на палубе все равно растреплет твои волосы.
– Хочу хорошо выглядеть, а для этого всегда есть веская причина. Ведь не знаешь наперед, что произойдет и кто тебе встретится.
Каролина пожала плечами. Они уже видели всех пассажиров, и Реба не сочла ни одного из них достойным внимания. А что может «произойти»? Лучшее, что их ждет, – хорошая погода, худшее – встреча с испанским галионом или буря. Каролина, однако, надеялась, что плавание пройдет спокойно.
То же самое говорила и миссис Уэдлоу, обретя наконец присутствие духа.
– И какого черта я позволила втянуть себя в этот разговор, – заметила Реба, когда они вышли на палубу и встали у поручней левого борта. Ветер сильно вздувал паруса, и корабль заметно накренился. Реба не без труда передвигалась по палубе, но Каролина, привыкшая к качке, ощущала себя единым целым с кораблем. Хлопанье парусов и шипение рассекаемых волн были для нее привычными звуками.
– Скоро ты будешь легко расхаживать по палубе, – сказала она Ребе. – И запомни, плавание будет длиться не вечно. Мы доплывем до Бермуд, а оттуда махнем… – У нее едва не сорвалось «домой». Но ведь Филадельфия – не их дом. Их дом – Тайдуотер. Но нет, и это не их дом. Дом – это широко раскрытые объятия мужчины. Дом – пиратское судно, белый под красной черепицей дом над заливом Кайона или большой дом в Эссексе, которого она так и не видела. Дом – везде, где Рэй, где бы он ни находился.
Но теперь Каролина знала, что никогда не вернется домой. Не вернется в объятия этих горячих мускулистых рук. Она никогда уже не простит его. Гордость не позволит ей сделать это. Да и нет никакой надежды, что Рэй когда-либо попросит прощения. Она навсегда изгнана из райской обители.
Дни на борту тянулись долго и однообразно. Когда они миновали Дувр, Ребу, до сих пор не упоминавшую о своем маркизе, словно прорвало.
– Не помню, когда я впервые поняла, что люблю Робина, – призналась она Каролине, когда они прогуливались по палубе, прислушиваясь к хлопанью парусов. Придерживая разлетающиеся юбки, девушки старались не замечать восхищенных улыбок матросов, украдкой бросавших на них взгляды.
– Когда мы были в Эссексе, я не предполагала, что ты любишь его, – заметила Каролина.
–А я и не любила его тогда. – Реба вздохнула. – Он очень красив, а мне безумно хотелось стать маркизой. – Она покраснела. – Я мечтала, чтобы все смотрели на меня с особым почтением, прикидывалась более опытной, чем была на самом деле.
Каролина уже давно это заподозрила. Она кивнула двум торговцам, проходившим мимо и поглощенным беседой о своих делах. В солнечных лучах ярко сверкали железные застежки на их башмаках.
– Так, значит, кроме маркиза, у тебя никого не было? Реба кивнула. «Грустное выражение не идет этому милому личику», – подумала Каролина.
– Если бы ты только видела его таким, каким видела я, Каролина! Высокий, стройный, с гордой осанкой – настоящий мужчина! Взгляд Робина словно раздевает тебя, снимает все, даже нижнюю сорочку.
Каролина тоже знала такие глаза. Она вздохнула.
– Я верила каждому его слову. И знаешь, мне казалось, будто это я соблазнила его, а не наоборот. Только после того как он покинул меня во второй раз, я осознала наконец, что случилось.
– Не понимаю, почему он не женился на тебе после смерти жены, – задумчиво проговорила Каролина. – По-моему, Робин отчаянно нуждался в деньгах. – Она прикусила язык, не желая высказывать предположения, что маркиза интересовало приданое Ребы.
Но ее подруга, поглощенная своими мыслями, ничего не заметила.
– Думаю, мне удалось бы завлечь его, будь у меня время. Но я скрывала от матери, как живу, и Робин, вероятно, счел, что, женившись на мне, вряд ли получит хорошее приданое. А я была так счастлива с ним, что боялась рисковать, боялась потерять его.
«Так оно, вероятно, и произошло бы, – мрачно подумала Каролина, – если бы ты потребовала чего-нибудь большего, чем венчание на Флит-стрит. Но тебе не оставалось ничего другого».
– Видела бы ты, Каролина, как мы были счастливы! – мечтательно воскликнула Реба. – Робин нашел небольшой дом в переулке Висящей шпаги, и мы почти никогда не покидали его. – Она затрепетала, вспоминая о тех сладостных днях.
– Но это же рядом с Флит-стрит, около кармелитов. А я-то думала, что он снял тебе дом на Лондонском мосту.
– Я солгала, – весело призналась Реба, но, заметив удивление подруги, добавила: – Пойми, Каролина, ты вернулись в Лондон красивая, в дорогих новых нарядах, а я жила у Дженни Честертон, чувствуя себя на самом дне. Мне было стыдно вымолвить, что Робин поселил меня в двухкомнатном домишке в переулке Висящей шпаги. Я предпочла сказать, будто живу в высоком доме на Лондонском мосту.
– Понимаю. – А ведь Каролина воображала, что Реба разъезжает по городу в карете, запряженной шестеркой. – Но почему он никуда тебя не вывозил? – Она слышала, что Робин Тирелл, маркиз Солтенхэм, обожал ночные лондонские развлечения.
– Он объяснял это тем, что я новобрачная.
«Невеста с Флит-стрит», – насмешливо подумала Каролина.
– И конечно, деньги у него быстро таяли. Но… – Реба нерешительно закончила: – Полагаю, он не хотел, чтобы нас видели вместе. Ведь мой отец мог прискакать в Лондон и силой заставить его обвенчаться со мной в церкви, без всякого приданого.
– Если это так, почему же ты не связалась с отцом?
– Однажды ночью, когда Робин спал, я написала ему. Но не успела отправить письмо, вспыхнул пожар, и мы выбежали на улицу. Я так и не нашла этого письма, возможно, оно сгорело. Пострадали лишь комнаты на нашем этаже. На следующий день мы переселились в другое. А еще через день, – ее лицо омрачилось, – он оставил меня.
Ничего другого от такого вертопраха, как Робин Тирелл, Каролина не ожидала. Он охотно проводил время с Ребой, однако это не помешало ему погубить ее молодую жизнь, не испытывая никаких угрызений совести.
– Прости, – тихо сказала она. – Мне очень жаль.
– Мне тоже. – Реба снова замкнулась. – Да, я надеялась стать маркизой. – Ее невеселый смех прервался всхлипываниями, и она достала платок. – Есть еще кое-что, Кэрол. Я уверена, что Робин нашел себе другую женщину. Дважды, когда он приходил домой, от него пахло какими-то необычными духами.
Каролина бросила быстрый взгляд на подругу и тут же начала следить за белокрылой чайкой, выписывающей круги на фоне голубого неба.
– Думаешь, мы, женщины, всегда ведем себя глупо? – спросила она.
– В отношении мужчин – да!
– Я не понимаю мужчин, которые покидают нас, не сказав ни слова. – В голосе Каролины прозвучала боль.
– А я понимаю, – с горечью отозвалась Реба. – Им кажется, будто они нашли что-то получше. По крайней мере поновее, что для них, видимо, одно и то же.
Неужели дело именно в этом? Едва ли. Рэй ни жестом, ни словом не выказал, что разлюбил ее. Правда, уделял много времени кораблю и экипажу да еще отсутствовал долгими вечерами. Может, проводил их с герцогиней Лоркой? Эта мысль обожгла ее.
– Нам придется строить жизнь заново, Реба, – устало проговорила она.
– Да, – печально согласилась подруга. – Но я отдала бы все на свете, чтобы вернуть прошлое.
Каролина промолчала, ибо Реба выразила то, что чувствовали они обе.
– Сначала я думала, что ни за что не приняла бы Робина, если бы он вернулся, – вздохнула Реба. – Но теперь думаю иначе. Сколько бы женщин у него ни было, я все равно приму его.
– А я вот нет, – гордо заявила Каролина, отчаянно желая, однако, чтобы Рэй вернулся. Так же отчаянно, как Реба мечтала о возвращении Робина.
И вдруг Каролину охватила жгучая жажда мести. Она должна отомстить прекрасной смуглой герцогине Лорке. Отомстить той, которая украла ее возлюбленного.
– Я никогда не приму Рэя.
Она все еще размышляла обо всем этом, когда судно миновало Па-де-Кале и вошло в неспокойные воды Ла-Манша. Слева находилась Франция, справа – южная оконечность Англии. Прошли Гастингс, где под натиском норманнов некогда определилась судьба Англии. Судно проследовало мимо Дан-генесса, Бичи-Хед, графства Кент, Суссекса, Нового леса Гэмпшира, где располагались охотничьи угодья западно-саксойских королей. Здесь погибли два сына Вильгельма Завоевателя, а всего четыре года назад был схвачен своенравный молодой герцог Монмут, потерпевший сокрушительное поражение в битве при Седжмуре. Но все это не имело никакого значения для Каролины. Ярко освещенные пляжи, зеленые леса и высокие скалистые утесы были свидетелями далекого прошлого, но девушка видела только смуглое лицо и так недавно улыбавшиеся ей серые глаза. К тому времени, когда они достигли Торки с его разбитыми на террасах садами, сплошь покрытыми цветами, а затем миновали Плимутский залив, где во времена Тюдоров английский флот готовился к битве с могучей испанской армадой, Каролине казалось, что она постарела на добрый десяток лет.
Прикрыв ладонью глаза, Реба смотрела на сияющие воды залива и на приближающийся порт.
– Сколько кораблей!.. Интересно, есть ли среди них суда, принадлежащие моему отцу?
В ее голосе уже слышалась тоска по родному дому, и Каролина начала вместе с подругой разглядывать лес мачт в гавани.
Каролина была бы сильно потрясена, узнав, что прекрасная герцогиня Лорка, преследующая ее, словно наваждение, нахмурившись, сидит на палубе одного из этих далеких кораблей, поскольку Рэй отправился в город, посмотреть, как там его люди…
Между тем их плавание продолжалось. Плимут скоро исчез из виду, графство Девон сменилось Корнуоллом, они обогнули Хвост Ящерицы, Лендс-Энд, зазубренные утесы островов Силли. Перед ними открылись бескрайние просторы Атлантики.
Молодых людей на борту не было, девушки изнывали от скуки и безделья, плавание казалось им бесконечным. Небо то сияло голубизной, то серело, а корабль оставлял за собой пенящийся след, повинуясь сменяющимся ветрам. Дни проходили с удручающей монотонностью. Пассажирам до смерти надоели корабельные сухари, заплесневелый сыр, однообразная еда, и они стали сварливыми и раздражительными. Даже невозмутимая, хотя и чересчур болтливая миссис Уэдлоу проявляла явные признаки недовольства. Когда, однажды утром гребень запутался в ее седых волосах, она, бросив заколки на пол, растоптала их.
Однажды в сумерки, когда повеяло сыростью и на океан спустился туман, Каролина и Реба все еще стояли на палубе, не желая идти в душную каюту. К ним присоединился один из торговцев, мистер Сауэрс. Он неоднократно пересекал Атлантику и с удовольствием рассказывал о своих путешествиях.
– Мы приближаемся к Азорским островам. – Ему было приятно блеснуть своими познаниями. – Азоры – Острова ястребов. – Желая произвести впечатление на хорошеньких девушек, он продолжил: – Девять лет назад, когда я пересекал океан, большой вулкан на Азорах извергал тучи черного дыма, застилавшие все небо. До сих пор слышу этот ужасный грохот.
Вздрогнув, Реба встревоженно посмотрела на гряду туч, тянувшуюся в том направлении, куда указывал мистер Сауэрс.
– Взгляните-ка! – вдруг вскричала она. – Из тумана появился корабль и направляется к нам. Думаете, это английское судно?
Все трое они молча наблюдали за приближением едва различимого в сумерках корабля. «Он напоминает «Морского волка», – грустно подумала Каролина, и ее– сердце болезненно сжалось.
– Я что-то не вижу флага, – подавшись вперед, заметил Сауэрс. – Может, капитану удастся разглядеть его в подзорную трубу…
Со стороны приближающегося судна что-то грохнуло. Прямо перед «Верной Мэри» в воду шлепнулось ядро. Это было требование остановиться.
Глава 24
В следующий миг на только что тихой и мирной палубе закипела кипучая деятельность.
– Неужели это испанский корабль? – вскричала Реба.
– Нет, это не галион, – пробасил мистер Сауэрс. – Скорее всего судно пиратское. – От волнения его кадык заходил ходуном. – Где капитан? Что он говорит?
Словно в ответ на его вопрос, прибежал капитан Доулиш, отдавая на ходу приказания. Его обычно багровое лицо побледнело. Перед девушками он остановился и крикнул:
– Разве вы не видите, эти дьяволы подняли черный флаг, а у нас нет пушек, чтобы сразиться с ними!
Вглядываясь в приближающийся корабль, Реба и мистер Сауэрс оттирали Каролину, и ей не удалось рассмотреть его. Но когда капитан упомянул о черном флаге, сердце ее встрепенулось. Неужели пираты в этих северных водах, куда они обычно не заплывают? Каролине это казалось невероятным. Пираты, как она считала, разбойничали в Карибском море и вдоль побережья Америки. Однако здесь, сравнительно недалеко от берегов Португалии… Кто бы мог подумать, что опасения миссис Уэдлоу оправдаются и «Верная Мэри» подвергнется нападению?
Наблюдать за нападением им, разумеется, не пришлось. Услышав предостережения капитана, пассажиры поспешили укрыться. Мистер Сауэрс подхватил девушек под руки и отвел в каюту. Там, ломая руки, миссис Уэдлоу горько сетовала на то, что отправилась в это плавание.
– И зачем только я не послушалась гадалку? – восклицала она. – А теперь нас всех заставят пройти по доске над морем, как это принято у пиратов.
– Я никогда о таком не слышала, – решительно возразила Каролина. – Этими сказками пугают детей, миссис Уэдлоу.
– О Господи, Господи! – причитала старушка, понимая, что есть и другие способы разделаться с пассажирами. – Как, по-вашему, сколько нам осталось жить?
– Не беспокойтесь, они не убьют нас! – воскликнула Каролина. – Им нужны драгоценности, деньги, возможно, они потребуют выкуп за нас. – Девушка хотела успокоить миссис Уэдлоу, но та лишь закатила глаза. Потом, переведя дыхание, ответила, что даже если Каролина права и пиратов интересуют только драгоценности и деньги, то разбойники еще больше обозлятся, не обнаружив таковых. Каролина хотела было возразить, что пираты не насилуют захваченных женщин, позволяют им вернуться домой, но тут вдруг поняла, что неизвестно, каковы эти пираты. Ведь те, кого она знала, вообще не нападали на английские суда. Кто знает, какая участь их ждет?
Реба то и дело подбегала к двери, открывала ее и громко вопрошала:
– Что происходит? Кто-нибудь знает, какое судно напало на нас?
Наконец пробегавший мимо седовласый Паттерсон, плантатор с Бермудских островов, на миг задержался и ответил:
– Мы не разобрали название судна, но на мачте у него вместо флага вьется черная юбка, а это значит, что кораблем командует капитан Келлз.
Все поплыло перед глазами Каролины, но через мгновение она бросилась к двери:
– Я хочу взглянуть на этот корабль!
Однако мистер Паттерсон решительно втолкнул ее в каюту.
– Это не спектакль, – сурово заметил он. – Капитан строго-настрого приказал, чтобы пассажиры, особенно женщины, не появлялись на палубе.
– Почему? – возмутилась Каролина. – Что плохого если мы…
– Может произойти стычка, – резко оборвал он девушку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41