– Джейн, деточка, ты придаешь событию слишком большое значение. – Маргарет выглядела утомленной и раздраженной мелкими дрязгами. Губы искривились в легкой улыбке, которая должна была выразить истинное отношение к забавной ситуации. – Все прекрасно знают, что мы с Филиппом – близкие друзья.Джейн ответила неожиданно уверенным, даже властным тоном, который немало удивил любовников:– Вы не получали разрешения называть меня по имени! Не смейте! Никогда в жизни! – Потом перевела взгляд на супруга, который выглядел так, словно только что проглотил жабу. – Что она имеет в виду под «близкими друзьями»?Маргарет хихикнула.– Не ведите себя как безмозглая гусыня, молодая графиня. Как по-вашему, что я могу иметь в виду?Филиппу удалось обрести некоторое подобие самообладания, а вместе с ним и голос, и видимость аристократического поведения.– Замолчи, Маргарет. И оставь нас. Мне необходимо поговорить с женой наедине.– Я не собираюсь с вами разговаривать, – возразила Джейн.Филипп удивленно поднял брови, а Маргарет снова хихикнула. Удивительно, но на глаза почему-то снова навернулись слезы. Разве она не выплакала их раньше, перед Мег и Джоном? Нет, в обществе этих презренных людей она ни за что не позволит себе заплакать. Перед лицом собственной непростительной наивности – а ведь Джейн и в голову не приходило, что муж может иметь любовницу, – было слишком стыдно задавать вопросы. Но необходимо.– Она ваша любовница?Филипп грустно вздохнул, но потом собрался с духом и тихо ответил:– Да, Джейн.Непростительная грубость, бесстыдство, презрение и к ней самой, и к нормам приличия оказались нестерпимыми.– И вы притащили эту женщину, эту шлюху в мой дом и пригласили ее остаться на время свадебных торжеств?В ответ прозвучал насмешливый голосок Маргарет:– Вообще-то, графиня, это дом графа. Очевидно, его сиятельству позволительно приглашать кого угодно.– Замолчи, Маргарет! – одновременно воскликнули Филипп и Джейн.Джейн неожиданно вытащила из складок юбки пистолет, и любовники застыли в изумлении и ужасе.– Здесь всего лишь один заряд, и беда в том, что трудно решить, кто из вас двоих больше его заслуживает.– Право, графиня, – первой пришла в себя отчаянная Маргарет. – Если вам угодно стрелять всякий раз, как муж приведет в дом любовницу, то лучше запастись целым арсеналом боеприпасов.Грубое замечание оказалось последней каплей. Джейн подняла пистолет и выстрелила мужу прямо в грудь. К счастью графа, природа наделила его прекрасной реакцией в сочетании с ловкостью. Филипп мгновенно пригнулся, и заряд просвистел выше головы – там, где он только что стоял. Если бы не эта ловкость, сердце графа наверняка оказалось бы пробитым насквозь.В наступившей неестественной, абсолютной тишине никто не двигался. Все трое до сих пор не могли поверить в реальность случившегося. Жена просто не имела права покушаться на жизнь супруга, тем более что супруг – пэр королевства. Голубоватый дым выстрела медленно оседал.Первым очнулся Филипп. Он быстро вскочил на ноги и сделал шаг вперед, протянув руку к пистолету.– Отдай немедленно, – решительно приказал он.Джейн отшвырнула оружие и, подбежав к камину, схватила наперевес кочергу, словно это было боевое копье. Граф остановился.В холле раздались торопливые шаги и громкие, взволнованные голоса. У открытой двери столпились несколько слуг и несколько разбуженных выстрелом гостей. Одетые во что попало, люди могли бы показаться комичной опереточной группой, не выгляди сцена настолько трагичной и шокирующей. Занятие графа и Маргарет не оставляло места для сомнений, а потому свидетели в ужасе замерли. Джейн уже почти слышала скандальные сплетни, которые непременно наводнят Лондон не позже чем к обеду.На людях она не боялась реакции мужа, а потому решила взять инициативу в собственные руки и смело взглянула ему в лицо.– С вами я поговорю наедине – позже.Не дав возможности ответить, она повернулась к Маргарет воинственно подняла кочергу:– А что касается вас, леди, то вам придется покинуть дом в ближайшие пятнадцать минут. Но если еще хоть раз мне выпадет несчастье заметить вас возле моего супруга, графа Роузвуда, то придется прикончить прямо на месте.Не желая терпеть унижение перед посторонними, а тем более перед представителями бомонда, Маргарет фыркнула:– Не покину дом до тех пор, пока об этом меня не попросит сам граф.В эту минуту в гостиной показался Грейвз – босиком, но в брюках и в рубашке, которую на ходу торопливо заправлял.– Какого черта!..И тут он увидел красноречивую сцену: едва одетые любовники, пистолет на полу, витающий в воздухе пороховой дым…– О нет… – Дворецкий в ужасе взглянул на Джейн.– Грейвз, леди Маргарет нас покидает. – Джейн повернулась, объятая величественным гневом, и все тут же уступили ей дорогу. – Пойдемте со мной.– И вы еще приказывали вести себя сдержанно, – озадаченно пробормотал дворецкий, направляясь вслед за госпожой в комнаты Маргарет. За ними последовали Мег и еще несколько слуг.Джейн принялась методично вытаскивать чемоданы и картонки.– Упакуйте. Немедленно упакуйте все это. Чтобы через пятнадцать минут все ее тряпки оказались на улице, перед подъездом. – Леди Уэссингтон яростно взглянула на Грейвза. – Немедленно прикажите, чтобы эту женщину отвезли в Лондон. При необходимости разрешаю применить силу. Сообщите об отъезде. Надеюсь услышать новость уже через двадцать минут.– Слушаюсь, графиня. – Дворецкий слегка поклонился и вышел. Джейн последовала за ним. Пройдя через холл, поднялась к себе в комнату, не замечая одобрительных улыбок и ободряющих взглядов слуг. Отныне она стала их героиней. Глава 13 Джейн сидела возле окна. Вот уже несколько часов от парадного подъезда то и дело отъезжали экипажи: многочисленные гости решили, что свадебные торжества неожиданно закончились.Чтобы выдворить нахальную Маргарет, понадобился почти целый час. После отъезда соперницы Джейн тотчас ушла к себе в комнату и заперлась. Требовалось время, чтобы решить, что делать и как жить дальше. Стрелять в собственного мужа – дело вовсе не шуточное и без последствий не обойдется.Как бы там ни было, а оставаться в Лондоне и существовать в дальнем углу разгульной жизни Уэссингтона означало постоянные страдания и опасения показаться на людях: ведь они сразу узнают в ней ту самую ревнивую мегеру, которая пыталась убить красавца мужа лишь за то, что застала его в жарких объятиях любовницы. Бомонд настолько привык к супружеским изменам, что наверняка просто не смог бы понять, из-за чего, собственно, так разнервничалась молодая леди.Еще вчера Джейн и сама удивилась бы собственной несдержанности. В конце концов, совсем недавно она и сама по наивности собиралась изменять будущему мужу. Но сейчас, в полной мере осознавая всю интимность супружеской связи, о подобном поведении уже нельзя было и думать. С невольной гримасой отвращения Джейн вспомнила о многочисленных попытках Грегори увлечь ее на путь обмана. Судя по всему, он совсем не думал о том, как измена заденет Гертруду. Как же плохо представляла Джейн суть жестокого проступка, к которому склонял ее муж сестры! Страшно даже подумать – ведь она была почти готова согласиться!Элизабет пыталась объяснить подруге глубину заблуждения, однако не слишком преуспела. Винить ее не имело смысла. Неужели хоть один человек на свете способен внятно и точно описать то, что происходит за плотно закрытой дверью супружеской спальни? Было очень больно представить только что обретенного мужа в столь тесном общении с другой женщиной, однако еще больнее оказалась горькая правда: лорд Уэссингтон вовсе не хотел интимной близости с молодой женой. Полное отсутствие уважения к женской душе, а еще точнее, откровенное пренебрежение и даже отвращение оказались жестоким ударом. Граф, несомненно, прекрасно владел всеми тонкостями брачного акта. Беда в том, что он не питал к супруге ни малейшего интереса и не считал нужным проявлять нежность и страстность. Мысль больно жалила и жестоко унижала.Раздался легкий стук в дверь, и через секунду показался Грейвз. Уже не в первый раз за сегодняшний день Джейн невольно спросила себя, что удерживает такого хорошего человека, как Джон Грейвз, в доме развратного и бессовестного графа. Сейчас она наконец-то решилась задать волновавший вопрос:– Что заставляет вас служить лорду Уэссингтону?– Он в некотором роде меня спас.– Правда? И каким же образом?– О, просто возникли некоторые проблемы с последним работодателем.Заинтересованная ответом, Джейн повернулась, чтобы внимательно взглянуть на собеседника. Грейвз стоял возле двери с толстой пачкой конвертов в руках.– И что же именно произошло?– Джентльмен обратил чересчур благосклонное внимание на гувернантку собственных детей. Это была очень милая особа. Молодая и одинокая. Он сломал девушке жизнь, а потом просто выкинул на улицу. Ей некуда было податься.– А что сделали вы?– Ну, можно сказать, что я попытался заставить его осознать собственную ошибку.– Вы ударили этого джентльмена?– Вернее было бы признаться, что избил до полусмерти. После чего меня посадили в тюрьму Ньюгейт. Лорд Уэссингтон каким-то образом узнал о случившемся. Подкупил кого следует и забрал меня к себе домой.– А до неприятного события вы с ним были знакомы?– Нет. Вот это свойство натуры графа и вызывает недоумение. Лорд Уэссингтон способен на самые удивительные поступки, и в то же время его словно подмывает сделать что-нибудь отвратительное и тем самым доказать случайность благородного порыва.– А девушка? Что случилось с ней?Грейвз не спешил с ответом, словно пытаясь решить, стоит ли раскрывать секрет. Однако Джейн казалась достойной доверия и наверняка умела хранить тайны.– Девушку зовут Мег.– Мег? – Джейн едва сумела скрыть изумление. Грейвз бросился защищать возлюбленную:– Ее винить не в чем. Надеюсь, вы не подумаете плохого.– Вы и сам прекрасно знаете, что этого не произойдет. Я просто удивлена, вот и все. А младенец? Понятия не имела, что у Мег есть ребенок.– А его и нет. Ребенок родился мертвым.– Каким же образом она начала работать у графа?– Лорд Уэссингтон позволил мне привезти девушку сюда. Разрешил ей остаться на весь тяжелый период. А потом дал Мег работу.– Невозможно поверить, что граф способен проявить такую доброту.– Знаю. Особенно когда видишь, как он порой себя ведет. Иногда, кажется, что в Уэссингтоне уживаются два совершенно разных человека. В глубине души он прекрасно знает, как надо поступать. Просто нелегко заставить его следовать собственной совести. Но именно поэтому я и не бросаю графа. Если бы случай казался безнадежным, уже давным-давно ушел бы.Джейн тяжело вздохнула. Да, Джон Грейвз верит графу Роузвуду, а вот она верить не способна. Больше того, считает, что спасти этого человека уже невозможно.– Так что же, он послал за полицией?– Нет. Заперся в гостиной после… после утреннего приключения… и до сих пор не показывается.Внимание Джейн наконец-то обратилось к многочисленным конвертам, которые дворецкий держал в руках. Стопка выглядела толстой – наверное, не один десяток писем.– Что это такое?– Вы не поверите.– Так что же?– Приглашения. Для вас. Они поступают весь день – с тех самых пор, как дом покинула первая группа гостей.– Приглашения? И куда же?– На чай, на поэтические вечера, в музыкальные собрания. Некоторые касаются официальных раутов, на которые графа уже пригласили. Однако, судя по всему, самые благородные дамы Лондона хотят получить подтверждение вашего присутствия.Джейн недоуменно покачала головой.– И зачем же я им всем так внезапно понадобилась?Грейвз снова пожал плечами.– Вы много времени провели среди представителей высшего света?Джейн лишь покачала головой.– Это странные люди. Не знают, куда девать время. Не знают, куда девать деньги. Не знают, о чем тревожиться, волноваться и заботиться. А потому часто скучают.– И мне удалось внести в их скучную жизнь нотку разнообразия?– Думаю, примерно так оно и есть. Кроме того, вряд ли леди Маргарет пользуется особой популярностью. Так что все хотят поближе познакомиться с той, которая отважилась поставить эту бесцеремонную особу на место.Джейн взяла стопку писем и бегло просмотрела некоторые из тех, что лежали сверху.– Да я скорее выколю себе глаза острой палкой, чем соглашусь принять хоть одно из этих предложений.– Мне они тоже кажутся отвратительными. – Грейвз усмехнулся. – Так что же вы намерены предпринять?– Есть план.– Он мне понравится?– Сомневаюсь. – Джейн встала и направилась к вместительному платяному шкафу. Поскольку до сих пор было готово далеко не все приданое, в нем висело лишь несколько платьев и костюмов.– Я собираюсь уехать, а для этого необходима ваша помощь.– А что, если муж не позволит этого сделать?– Все равно уеду. Он не сможет меня остановить.Филипп сидел в углу гостиной, в глубоком кресле. За все время добровольного заточения в дверь постучали лишь однажды, когда одна из служанок набралась мужества спросить, не желает ли граф перекусить. Короткого и выразительного «нет» оказалось вполне достаточно, чтобы испуганная женщина тут же убралась восвояси. У всех остальных хватило здравого смысла оставить господина в покое. В противоположном углу комнаты на стене чернело ужасное пятно – выстрел опалил шпалеры и пробил стену.Филипп подумал, что было бы куда лучше, окажись на месте стены его собственное сердце, однако мысль бесцельно и беспомощно повисла в воздухе.Граф упорно пытался убедить себя, что нынешняя ситуация не имеет ничего общего с той, в которой оказался он сам в первом браке, однако совесть твердила обратное. Да, сейчас он вел себя точно так же, как некогда Энн. Единственная разница заключалась в том, что он действительно подстрелил любовника жены и покалечил его на всю оставшуюся жизнь. Даже сейчас, едва закрыв глаза, Филипп отчетливо видел перед собой отвратительную пару, чувствовал прилив страшной, нечеловеческой ярости и даже отчетливо ощущал в ладони тяжесть пистолета. Невозможно забыть и загнанный взгляд Ричарда, покорно принявшего неумолимую судьбу и готового умереть от руки лучшего друга.Если бы можно было каким-то волшебным образом обратить время вспять и вернуться к тому судьбоносному дню! Граф нередко спрашивал себя, насколько иной оказалась бы жизнь, если бы жена и друг не предали и не обманули так подло, так отвратительно. Суждено ли ему было стать иным человеком – лучше, добрее, доверчивее? Теплилась ли надежда изменить характер, или Уэссингтон все равно остался бы таким, каким видит себя сейчас, – недоверчивым, одиноким, равнодушным ко всем и ко всему?Горькие слова Джейн до сих пор звенели в ушах, не давая ни секунды покоя: «И вы притащили эту женщину, эту шлюху в мой дом и пригласили ее остаться на время свадебных торжеств?»Граф искренне стыдился и той сцены, свидетельницей которой оказалась молодая жена, и собственного поведения. За последние годы ему довелось совершить столько ужасных поступков, что просто удивительно, как чувство стыда нашло путь к уму и сердцу. Однако это все-таки произошло.Приглашение Маргарет на свадьбу казалось вполне естественным. Ведь брак выглядел скоропалительным, а клятвы – ничего не значащими. Филиппу церемония казалась лишь пышным празднованием по поводу окончания неприятного, угнетающего периода бедности. Следовательно, на ней непременно должны были присутствовать все друзья и знакомые. Маргарет находилась в их числе, причем давно.Что же касается постыдного свидания, то Филипп ни в малейшей степени его не планировал. Случилось так, что, выйдя из спальни Джейн, граф несколько часов провел в одиночестве, не в силах отогнать мучительные воспоминания о прелести и нежной привлекательности той, над которой только что так жестоко надругался. Картина вызвала тяжкое, почти болезненное возбуждение. Чтобы хоть как-то облегчить страдания, винить в которых следовало лишь самого себя, Филипп спустился вниз. А через несколько минут дверь открылась, и в комнату вошла Маргарет – казалось, она предвидела встречу и специально ее дожидалась. Красотка появилась весьма кстати, чтобы облегчить нестерпимое напряжение, Филипп согласился бы на свидание с первой попавшейся уличной девкой. Так что отказывать давней подруге он не стал.Однако невольной свидетельницей жаркой сцены оказалась молодая жена, и все сразу изменилось. Теперь уже ничто в жизни не могло остаться по-прежнему.Необходимо сейчас же подняться наверх и поговорить с Джейн. Прошло вполне достаточно времени, чтобы спокойно и разумно обсудить и то, что произошло, и ближайшее будущее. Уэссингтон встал с кресла, в недрах которого провел несколько часов, и вышел в холл, уверенный, что за дверью наткнется на целую толпу слуг. Однако поблизости никого не оказалось, и граф беспрепятственно поднялся по лестнице в комнату жены.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35