Когда она выпрямилась, слуги и пажи успели покинуть помещение, и она осталась наедине со своим царственным родителем. Стены просторной комнаты были увешаны бесценными гобеленами, повсюду были разбросаны дорогие безделушки, но, окинув все это великолепие рассеянным взглядом, девушка немедленно приступила к выполнению своего решения. Она подошла к оконной нише и села на разложенные там бархатные подушки. Эдуард молча примостился подле нее.
— Отец, я хочу просить вас расторгнуть мою помолвку с бароном Рэвенспером. Я желаю выйти замуж за рыцаря, который помог мне добраться сюда. Его имя — сэр Брайан Фитцхью, — твердо произнесла она.
К ее величайшему изумлению, король отрицательно помотал головой.
— Поверь моему слову, детка, — мягко произнес он. — Во всей Англии не сыщется более подходящего жениха для тебя, чем Роджер Монтфорд!
Щеки Розанны вспыхнули, и она запальчиво проговорила:
— У него большой опыт по части супружеской жизни, но обе его жены, к несчастью, лежат в земле и не могут поручиться за него!
Но его величеству было отнюдь не впервой спорить со строптивыми женщинами. Супруга его порой вела себя так, словно была не королевой Англии, а самой Царицей Небесной.
— Бедняге Роджеру отчаянно не повезло с обеими женами, — со вздохом сказал он. — Настанет время, и он поведает тебе всю правду о своих предыдущих браках. А пока советую тебе не верить клевете, которую распускают о нем злые языки!
— Я была уверена, что вы непременно встанете на мою сторону, узнав, что у меня есть любимый, за которого я хочу выйти замуж! — воскликнула Розанна.
— Молодой рыцарь — это вовсе не то, что тебе нужно, дорогая! — мягко возразил король. — Увы, может случиться так, что тебе для защиты собственной жизни и чести понадобятся и богатства, и титул. Все это ты обретешь, вступив в брак с Рэвенспером. — Усмехнувшись, он добавил: — К тому же, откажи я ему, и он того и гляди проткнет меня мечом. Ведь бедняга просто мечтает назвать тебя своей супругой!
— Отец сэра Брайана погиб, защищая вашего отца, — пробормотала девушка. Глаза ее наполнились слезами.
Король знал, что дядей сэра Брайана был Генри Фитцхью, доводившийся шурином не кому иному, как Уорику.
— Да, дорогая, — задумчиво проговорил его величество. — Отец его был верен мне. Против этого мне нечего возразить.
— Что вы хотите этим сказать?
— Да ничего особенного. Просто, видишь ли, сам твой избранник долгое время находился на службе у моего брата, и его верность моей особе требует неопровержимых доказательств!
— Уж не должен ли он в доказательство своей преданности вам погибнуть, как и его отец? — запальчиво воскликнула девушка.
— Розанна, двадцать тысяч воинов погибли у Тоутона, чтобы обеспечить мне трон и корону! Этих смертей с избытком хватит для моей совести, чтобы обременять ее еще хотя бы одной!
— Простите, отец! — пробормотала Розанна, низко опустив голову.
— Мой бесценный Розовый Бутон! Мне так трудно отказать тебе в твоей просьбе, глядя в твое прелестное личико, залитое слезами! Но все же я пойду на это! И настанет день, когда ты от души поблагодаришь меня за то, что я не стал потворствовать твоему капризу!
Розанна не верила своим ушам. А ведь еще каких-нибудь полчаса назад она была так уверена в успехе! Ей хотелось наброситься на короля и выцарапать ему глаза! Но нет! Она поступит по-другому. С этой минуты она никогда больше не улыбнется ему, не бросится в его объятия, не прижмется к его груди! Она будет держаться с ним холодно и отчужденно. Вот тогда он пожалеет о том, что отказал ей!
Поджав губы, девушка поклонилась и вышла из комнаты, но напоследок не сдержалась и, давая волю обуревавшему ее гневу, изо всех сил хлопнула тяжелой дверью.
Розанна решила немедленно, сию же минуту бежать отсюда в сопровождении сэра Брайана. Но в то же мгновение она вспомнила, что юный рыцарь уехал к себе домой и не вернется раньше завтрашнего или послезавтрашнего дня…
В действительности же сэр Брайан отправился вовсе не к Моховым Болотам, где находился его дом, а в «Белую розу», самую большую гостиницу Йорка, и встретился там со своим другом сэром Джеффри Кастэлмейном. Стороннему наблюдателю их встреча могла бы показаться случайной, однако на самом деле все обстояло совершенно иначе. Джеффри тайно следовал за Розанной и сэром Брайаном с тех самых пор, как беглецы покинули Кастэлмейн. Не кто иной, как он, оповестил одного из людей Рэвенспера, где следует искать Розанну — его единоутробную сестру, — с горечью добавил он про себя.
Молодые люди вышли из гостиницы, оседлали коней и стремглав поскакали к замку Мидделхем, находившемуся в тридцати с небольшим милях от города Йорка. Замок, окруженный высокой стеной, делавшей его похожим на неприступную крепость, принадлежал Уорику. Лишь только король со своим двором прибыл в Йорк, заговорщики собрались в Мидделхеме. В число их входил и брат короля Джордж, не так давно ставший зятем Уорика.
Не доезжая до Мидделхема, друзья переоделись в камзолы с гербом герцога Кларенса — черным буйволом. Оба рыцаря уже не один год состояли у него на службе, а это означало, что служили они в первую очередь графу Уорику.
Уорик, взявший себе за правило разузнавать все обо всех, был прекрасно осведомлен о том, что сестра юного Джеффри — незаконная дочь короля Англии. С радостью наблюдая за нежной дружбой, которая с некоторых пор связала Джеффри Кастэлмейна и прелестного светлокудрого Брайана Фитцхью, который доводился родней самому Уорику, граф решил извлечь из этого пользу для себя. Он сумел вызвать в сердце честолюбивого Джеффри зависть к сестре, сообщив юноше правду о ее рождении, и, постоянно подогревая эту зависть, добился того, что со временем она переросла во вражду, а затем и в лютую ненависть.
Друзья были посланы им в Кастэлмейн с секретным поручением. Им следовало во что бы то ни стало склонить юную Розанну к браку с сэром Брайаном. Таким образом, девушка оказалась бы в руках сообщников Уорика, и он в любой момент мог бы шантажировать этим короля Эдуарда. Теперь же, когда Рэвенспер принялся настаивать на заключении супружеского союза с Розанной, Уорик решил изменить первоначальные планы. Ведь, став женой барона, она превратится в потенциальное оружие не только против своего венценосного отца, но также и против его ближайшего друга Рэвенспера. Стоит только взять ее в заложницы, и тогда можно будет шантажировать их обоих, ставя им любые условия выкупа.
Миновав подъемный мост, друзья обнаружили, что за стенами Мидделхема укрывалось несчетное множество вооруженных рыцарей, пажей, слуг и оруженосцев, прибывших сюда со своими господами: братом Уорика Нортумберлендом, а также герцогом Стэнли, крупнейшим землевладельцем Ланкашира и Чешира. У него были весьма веские причины ненавидеть Эдуарда, конфисковавшего значительную долю его угодий и раздавшего их йоркистам. К немалому удивлению обоих рыцарей, здесь же находился и предводитель мятежников, чьи выступления с некоторых пор будоражили весь север страны, — Робин Менделл.
Не будучи осведомлены обо всех хитроумнейших планах своего господина, друзья, однако, без труда догадались, что в самом скором времени он не побоится выступить против короля.
Они сообщили Уорику обо всех событиях последних дней, понуро признавшись в том, что Рэвенсперу удалось расстроить их планы. Но граф заверил юных рыцарей, что Розанна станет еще более ценной добычей для них, когда превратится в баронессу Рэвенспер, и велел Джеффри, не теряя ни минуты, возвращаться назад, чтобы принять участие в свадебной церемонии, а Брайану наказал любым путем втереться в доверие барона Рэвенспера и, поступив к нему на службу, стать его, Уорика, глазами и ушами. Кроме того, сэру Брайану Фитцхью надлежало сохранять приязненные отношения с Розанной и ни в коем случае не лишиться ее доверия.
На протяжении всего пути в Йорк терпение сэра Невилла подвергалось серьезнейшим испытаниям. Получив от Рэвенспера известие о том, что Розанна благополучно прибыла ко двору и что свадьба состоится в самое ближайшее время, Джоанна решила взять с собой абсолютно все, что принадлежало дочери. Их поклажа включала в себя постельное белье, посуду, мебель, ковры и гобелены, а также множество других вещей, которые юной баронессе предстояло перевезти в свое новое жилище. И бесконечный караван, сопровождаемый рыцарями Рэвенспера, потянулся из Кастэлмейна к Йорку. С ними ехали и обе служанки — Элис и Кейт Кендалл, которые должны были поступить в распоряжение Розанны. Сэр Невилл ни в коем случае не мог оставить дома королевский дар — красавца Мекку, а заодно с ним он прихватил для дочери еще трех молодых чистокровных лошадей, выведенных в конюшнях Кастэлмейна.
После бегства Розанны и Брайана в замке поднялся страшный переполох, но Джеффри заверил родителей, что, зная, в какую сторону направились влюбленные, в считанные часы нагонит их и приложит все силы к тому, чтобы предотвратить заключение столь невыгодного для сестры брака. Через некоторое время после его отъезда в Кастэлмейн прибыли рыцари Рэвенспера, привезшие письмо от своего господина, и сэр Невилл с Джоанной стали собираться в путь.
Дорога до Йорка заняла у них целых четыре дня. Колеса повозок увязали в грязи, из них вылетали спицы, лошади теряли подковы, служанки неистово визжали, стоило одному из крытых возов подпрыгнуть на ухабе, привалы в переполненных постоялых дворах превращались в кошмар. Под конец леди Джоанна и сэр Невилл так измучились, что лишь присущее обоим чувство юмора предотвратило назревавшую между ними грозную перебранку.
Еще целый день потребовался им, чтобы надлежащим образом распаковать поклажу и разместиться в приготовленных для них апартаментах.
Розанна приготовилась к суровому выговору, но мать ограничилась лишь тем, что бросила на нее многозначительный взгляд. Ей не хотелось накануне неизбежной разлуки портить настроение себе и дочери. Ведь все закончилось хорошо! Желанная свадьба с Рэвенспером все-таки состоится!
Джоанна была счастлива, что королева — эта Вуд-вилл — осталась в Лондоне вместе со всем своим кланом. Она вовсе не собиралась поддерживать интимную связь с королем — здесь, где было столько внимательных глаз и чутких ушей, это представляло собой немалую опасность, — но ей просто свободнее дышалось вдали от этой царственной ведьмы!
Розанна отправилась в конюшни, от всей души надеясь встретить там вернувшегося из дому сэра Брайана. Едва завидев юного рыцаря, с задумчивым видом расседлывавшего коня, она бросилась ему на шею.
— О, любовь моя, эти два дня без тебя показались мне целой вечностью!
Брайан неторопливо снял ее руки со своих плеч и с улыбкой повел ее в дальний угол конюшен.
— Дорогая, мы должны быть осторожны! — прошептал он.
— Разве любовь не смеет заявить о себе во весь голос? — возразила она.
Брайан нежно взял ее ладони в свои и, вздохнув, пробормотал:
— Но ведь ты — невеста Рэвенспера, и с этим ничего не поделать!
— Неправда! При желании… — начала Розанна, но Брайан перебил ее:
— Послушай, дорогая, ведь твой брак вовсе не знаменует собой конец наших отношений! Я постараюсь попасть на службу к Рэвенсперу, и мы будем вместе!
— Разве мы не можем бежать отсюда? — упрямо воскликнула она.
— Дорогая, это невозможно! Ты заметила, что твоя служанка почти неотступно следовала за тобой по пути сюда? Она наверняка ждет сейчас во дворе. И я не удивлюсь, если и его величество, и Рэвенспер взяли тебя под свой тайный надзор. Их люди наверняка стерегут каждое твое движение! Я уверен, что мне удастся уговорить барона взять меня на службу! Я буду писать тебе нежные стихи, дорогая! Отправившись в его замок, ты будешь знать, что я следую за тобой!
На мгновение девушке показалось, что сердце ее не выдержит горя и разорвется. Так, право, было бы лучше! Но мало-помалу дыхание ее стало ровнее, и слезы, выступившие было на глазах, пересохли. Она покорно кивнула головой и, пожав вспотевшей ладонью руку Брайана, вышла во двор, где ее с нетерпением дожидалась Кейт Кендалл.
9
Накануне свадьбы было решено устроить грандиозный рыцарский турнир. По краям огромного поля установили удобные, крытые шелком и бархатом палатки и павильоны, где участники боев могли переодеться и отдохнуть. Над каждой из этих импровизированных оружейных реял вымпел с эмблемой.
Нынче здесь собрался весь цвет английского рыцарства — Пембрук, Гастингс, Девоншир, Норфолк. Те, кто сегодня решил помериться силами друг с другом, заняли места в своих павильонах, где их уже ждали оруженосцы, пажи, слуги, а главное — мастера-оружейники, которые могли быстро исправить поврежденную амуницию и дать возможность хозяину продолжать бой. Ведь тяжелые доспехи, стоило лишь копью противника нанести по ним мощный удар, приходили в негодность и без надлежащего ремонта превращались в бесполезный груз.
Распорядителем турнира был назначен лорд Гастингс, гофмейстер королевского двора. Он велел оруженосцам отметить восточную границу поля разноцветными штандартами. Герольды его величества протрубили в трубы, и участники турнира выехали на поле, чтобы перед началом состязаний покрасоваться перед публикой, заполнившей к тому времени деревянные трибуны. На лошадях поверх кольчуг были надеты красивые шелковые попоны, атласные туники скрывали доспехи рыцарей. Они держали в руках огромные щиты, на блестящих шлемах, увенчивавших головы отважных воинов, развевались султаны из перьев.
Придворные дамы по случаю торжественного турнира нарядились в свои самые лучшие платья. Многие, по моде того времени, надели на головы остроконечные шляпы со спускавшимися до колен вуалями, другие увенчали свои изящные головки замысловатыми сооружениями в виде рогов, что делало их похожими на коров и никак не могло свидетельствовать в пользу супружеской верности их мужей.
Розанна, сидевшая на почетном месте рядом с матерью, украсила голову витой сеткой с драгоценными камнями. Ее серебристая вуаль была настолько тонка, что походила на паутину, сплетенную искуснейшим из пауков. Все без исключения дамы держали наготове надушенные шарфы, чтобы вручить их своим избранникам.
Доспехи короля покрывала пурпурная туника с гербом — белой розой Йорка и Сияющим Солнцем. Роджера Монтфорда легко было опознать по гербу в виде летящего ворона в червленом поле, вышитому на черной шелковой тунике. Над его блестящим шлемом гордо реяли длинные багрово-красные перья плюмажа. Все ожидали, что невеста изберет своим рыцарем жениха, однако Розанна даже не шелохнулась, когда Роджер с поклоном подъехал к трибуне, где она сидела. И Джоанна, желая загладить неловкость, допущенную дочерью, поспешно нанизала свой собственный шарф на острие его длинного копья.
Поклонившись будущей теще, Рэвенспер поскакал прочь. По трибунам пронесся сдержанный шепот. Присутствовавшие на церемонии дамы почти единодушно решили, что юная Розанна собралась вручить свой шарф его величеству, своему крестному отцу. Однако, когда король очутился напротив нее, девушка демонстративно отвернулась в сторону, давая ему понять, что сердита на него. Гул голосов заметно усилился. Зрители сгорали от любопытства, споря о том, кто из участников сегодняшних сражений станет избранником красавицы Розанны. Неужели прежний возлюбленный? Быть не может, чтобы у нее хватило отваги на глазах у всех вручить свой шарф кому-либо из молодых рыцарей.
Стоило юному Джеффри Кастэлмейну приветственно поднять руку у трибуны, где сидели его мать и сестра, как Розанна, просияв, протянула ему свой легкий как пушинка шарф. Джеффри поклонился ей, прижав правую руку к сердцу. Зрители, нисколько не ожидавшие такого поворота событий и уже предвкушавшие скандал, облегченно вздохнули. Кое-где раздались даже негромкие аплодисменты.
Покидая поле, Роджер обратился к королю, ехавшему рядом с ним:
— Нед, я прошу тебя об одолжении! Давай поменяемся противниками! Ведь это не противоречит правилам, не так ли? Понимаешь, меня вызвал этот негодный мальчишка, с которым Розанна бежала из дому! — Он беспомощно улыбнулся. — Ведь она никогда не простит мне, если я раню наглеца!
Эдуард от души расхохотался.
— Ты попал между Сциллой и Харибдой, дружище! Ведь меня вызвал не кто иной, как ее братец! Но бейся с ним, если пожелаешь. Мне все равно!
— Нам следует разделаться с ними без всяких церемоний, — озабоченно произнес Рэвенспер. — Ведь впереди еще не меньше дюжины боев.
— Не забывай, друг, что эти щенки вдвое моложе нас с тобой! — воскликнул король и с притворным вздохом добавил: — Может, поэтому их копья окажутся крепче и подвижнее наших? — Он подмигнул, давая понять, что вложил в свои слова особый, не совсем пристойный смысл.
Роджер, подмигнув, решительно возразил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
— Отец, я хочу просить вас расторгнуть мою помолвку с бароном Рэвенспером. Я желаю выйти замуж за рыцаря, который помог мне добраться сюда. Его имя — сэр Брайан Фитцхью, — твердо произнесла она.
К ее величайшему изумлению, король отрицательно помотал головой.
— Поверь моему слову, детка, — мягко произнес он. — Во всей Англии не сыщется более подходящего жениха для тебя, чем Роджер Монтфорд!
Щеки Розанны вспыхнули, и она запальчиво проговорила:
— У него большой опыт по части супружеской жизни, но обе его жены, к несчастью, лежат в земле и не могут поручиться за него!
Но его величеству было отнюдь не впервой спорить со строптивыми женщинами. Супруга его порой вела себя так, словно была не королевой Англии, а самой Царицей Небесной.
— Бедняге Роджеру отчаянно не повезло с обеими женами, — со вздохом сказал он. — Настанет время, и он поведает тебе всю правду о своих предыдущих браках. А пока советую тебе не верить клевете, которую распускают о нем злые языки!
— Я была уверена, что вы непременно встанете на мою сторону, узнав, что у меня есть любимый, за которого я хочу выйти замуж! — воскликнула Розанна.
— Молодой рыцарь — это вовсе не то, что тебе нужно, дорогая! — мягко возразил король. — Увы, может случиться так, что тебе для защиты собственной жизни и чести понадобятся и богатства, и титул. Все это ты обретешь, вступив в брак с Рэвенспером. — Усмехнувшись, он добавил: — К тому же, откажи я ему, и он того и гляди проткнет меня мечом. Ведь бедняга просто мечтает назвать тебя своей супругой!
— Отец сэра Брайана погиб, защищая вашего отца, — пробормотала девушка. Глаза ее наполнились слезами.
Король знал, что дядей сэра Брайана был Генри Фитцхью, доводившийся шурином не кому иному, как Уорику.
— Да, дорогая, — задумчиво проговорил его величество. — Отец его был верен мне. Против этого мне нечего возразить.
— Что вы хотите этим сказать?
— Да ничего особенного. Просто, видишь ли, сам твой избранник долгое время находился на службе у моего брата, и его верность моей особе требует неопровержимых доказательств!
— Уж не должен ли он в доказательство своей преданности вам погибнуть, как и его отец? — запальчиво воскликнула девушка.
— Розанна, двадцать тысяч воинов погибли у Тоутона, чтобы обеспечить мне трон и корону! Этих смертей с избытком хватит для моей совести, чтобы обременять ее еще хотя бы одной!
— Простите, отец! — пробормотала Розанна, низко опустив голову.
— Мой бесценный Розовый Бутон! Мне так трудно отказать тебе в твоей просьбе, глядя в твое прелестное личико, залитое слезами! Но все же я пойду на это! И настанет день, когда ты от души поблагодаришь меня за то, что я не стал потворствовать твоему капризу!
Розанна не верила своим ушам. А ведь еще каких-нибудь полчаса назад она была так уверена в успехе! Ей хотелось наброситься на короля и выцарапать ему глаза! Но нет! Она поступит по-другому. С этой минуты она никогда больше не улыбнется ему, не бросится в его объятия, не прижмется к его груди! Она будет держаться с ним холодно и отчужденно. Вот тогда он пожалеет о том, что отказал ей!
Поджав губы, девушка поклонилась и вышла из комнаты, но напоследок не сдержалась и, давая волю обуревавшему ее гневу, изо всех сил хлопнула тяжелой дверью.
Розанна решила немедленно, сию же минуту бежать отсюда в сопровождении сэра Брайана. Но в то же мгновение она вспомнила, что юный рыцарь уехал к себе домой и не вернется раньше завтрашнего или послезавтрашнего дня…
В действительности же сэр Брайан отправился вовсе не к Моховым Болотам, где находился его дом, а в «Белую розу», самую большую гостиницу Йорка, и встретился там со своим другом сэром Джеффри Кастэлмейном. Стороннему наблюдателю их встреча могла бы показаться случайной, однако на самом деле все обстояло совершенно иначе. Джеффри тайно следовал за Розанной и сэром Брайаном с тех самых пор, как беглецы покинули Кастэлмейн. Не кто иной, как он, оповестил одного из людей Рэвенспера, где следует искать Розанну — его единоутробную сестру, — с горечью добавил он про себя.
Молодые люди вышли из гостиницы, оседлали коней и стремглав поскакали к замку Мидделхем, находившемуся в тридцати с небольшим милях от города Йорка. Замок, окруженный высокой стеной, делавшей его похожим на неприступную крепость, принадлежал Уорику. Лишь только король со своим двором прибыл в Йорк, заговорщики собрались в Мидделхеме. В число их входил и брат короля Джордж, не так давно ставший зятем Уорика.
Не доезжая до Мидделхема, друзья переоделись в камзолы с гербом герцога Кларенса — черным буйволом. Оба рыцаря уже не один год состояли у него на службе, а это означало, что служили они в первую очередь графу Уорику.
Уорик, взявший себе за правило разузнавать все обо всех, был прекрасно осведомлен о том, что сестра юного Джеффри — незаконная дочь короля Англии. С радостью наблюдая за нежной дружбой, которая с некоторых пор связала Джеффри Кастэлмейна и прелестного светлокудрого Брайана Фитцхью, который доводился родней самому Уорику, граф решил извлечь из этого пользу для себя. Он сумел вызвать в сердце честолюбивого Джеффри зависть к сестре, сообщив юноше правду о ее рождении, и, постоянно подогревая эту зависть, добился того, что со временем она переросла во вражду, а затем и в лютую ненависть.
Друзья были посланы им в Кастэлмейн с секретным поручением. Им следовало во что бы то ни стало склонить юную Розанну к браку с сэром Брайаном. Таким образом, девушка оказалась бы в руках сообщников Уорика, и он в любой момент мог бы шантажировать этим короля Эдуарда. Теперь же, когда Рэвенспер принялся настаивать на заключении супружеского союза с Розанной, Уорик решил изменить первоначальные планы. Ведь, став женой барона, она превратится в потенциальное оружие не только против своего венценосного отца, но также и против его ближайшего друга Рэвенспера. Стоит только взять ее в заложницы, и тогда можно будет шантажировать их обоих, ставя им любые условия выкупа.
Миновав подъемный мост, друзья обнаружили, что за стенами Мидделхема укрывалось несчетное множество вооруженных рыцарей, пажей, слуг и оруженосцев, прибывших сюда со своими господами: братом Уорика Нортумберлендом, а также герцогом Стэнли, крупнейшим землевладельцем Ланкашира и Чешира. У него были весьма веские причины ненавидеть Эдуарда, конфисковавшего значительную долю его угодий и раздавшего их йоркистам. К немалому удивлению обоих рыцарей, здесь же находился и предводитель мятежников, чьи выступления с некоторых пор будоражили весь север страны, — Робин Менделл.
Не будучи осведомлены обо всех хитроумнейших планах своего господина, друзья, однако, без труда догадались, что в самом скором времени он не побоится выступить против короля.
Они сообщили Уорику обо всех событиях последних дней, понуро признавшись в том, что Рэвенсперу удалось расстроить их планы. Но граф заверил юных рыцарей, что Розанна станет еще более ценной добычей для них, когда превратится в баронессу Рэвенспер, и велел Джеффри, не теряя ни минуты, возвращаться назад, чтобы принять участие в свадебной церемонии, а Брайану наказал любым путем втереться в доверие барона Рэвенспера и, поступив к нему на службу, стать его, Уорика, глазами и ушами. Кроме того, сэру Брайану Фитцхью надлежало сохранять приязненные отношения с Розанной и ни в коем случае не лишиться ее доверия.
На протяжении всего пути в Йорк терпение сэра Невилла подвергалось серьезнейшим испытаниям. Получив от Рэвенспера известие о том, что Розанна благополучно прибыла ко двору и что свадьба состоится в самое ближайшее время, Джоанна решила взять с собой абсолютно все, что принадлежало дочери. Их поклажа включала в себя постельное белье, посуду, мебель, ковры и гобелены, а также множество других вещей, которые юной баронессе предстояло перевезти в свое новое жилище. И бесконечный караван, сопровождаемый рыцарями Рэвенспера, потянулся из Кастэлмейна к Йорку. С ними ехали и обе служанки — Элис и Кейт Кендалл, которые должны были поступить в распоряжение Розанны. Сэр Невилл ни в коем случае не мог оставить дома королевский дар — красавца Мекку, а заодно с ним он прихватил для дочери еще трех молодых чистокровных лошадей, выведенных в конюшнях Кастэлмейна.
После бегства Розанны и Брайана в замке поднялся страшный переполох, но Джеффри заверил родителей, что, зная, в какую сторону направились влюбленные, в считанные часы нагонит их и приложит все силы к тому, чтобы предотвратить заключение столь невыгодного для сестры брака. Через некоторое время после его отъезда в Кастэлмейн прибыли рыцари Рэвенспера, привезшие письмо от своего господина, и сэр Невилл с Джоанной стали собираться в путь.
Дорога до Йорка заняла у них целых четыре дня. Колеса повозок увязали в грязи, из них вылетали спицы, лошади теряли подковы, служанки неистово визжали, стоило одному из крытых возов подпрыгнуть на ухабе, привалы в переполненных постоялых дворах превращались в кошмар. Под конец леди Джоанна и сэр Невилл так измучились, что лишь присущее обоим чувство юмора предотвратило назревавшую между ними грозную перебранку.
Еще целый день потребовался им, чтобы надлежащим образом распаковать поклажу и разместиться в приготовленных для них апартаментах.
Розанна приготовилась к суровому выговору, но мать ограничилась лишь тем, что бросила на нее многозначительный взгляд. Ей не хотелось накануне неизбежной разлуки портить настроение себе и дочери. Ведь все закончилось хорошо! Желанная свадьба с Рэвенспером все-таки состоится!
Джоанна была счастлива, что королева — эта Вуд-вилл — осталась в Лондоне вместе со всем своим кланом. Она вовсе не собиралась поддерживать интимную связь с королем — здесь, где было столько внимательных глаз и чутких ушей, это представляло собой немалую опасность, — но ей просто свободнее дышалось вдали от этой царственной ведьмы!
Розанна отправилась в конюшни, от всей души надеясь встретить там вернувшегося из дому сэра Брайана. Едва завидев юного рыцаря, с задумчивым видом расседлывавшего коня, она бросилась ему на шею.
— О, любовь моя, эти два дня без тебя показались мне целой вечностью!
Брайан неторопливо снял ее руки со своих плеч и с улыбкой повел ее в дальний угол конюшен.
— Дорогая, мы должны быть осторожны! — прошептал он.
— Разве любовь не смеет заявить о себе во весь голос? — возразила она.
Брайан нежно взял ее ладони в свои и, вздохнув, пробормотал:
— Но ведь ты — невеста Рэвенспера, и с этим ничего не поделать!
— Неправда! При желании… — начала Розанна, но Брайан перебил ее:
— Послушай, дорогая, ведь твой брак вовсе не знаменует собой конец наших отношений! Я постараюсь попасть на службу к Рэвенсперу, и мы будем вместе!
— Разве мы не можем бежать отсюда? — упрямо воскликнула она.
— Дорогая, это невозможно! Ты заметила, что твоя служанка почти неотступно следовала за тобой по пути сюда? Она наверняка ждет сейчас во дворе. И я не удивлюсь, если и его величество, и Рэвенспер взяли тебя под свой тайный надзор. Их люди наверняка стерегут каждое твое движение! Я уверен, что мне удастся уговорить барона взять меня на службу! Я буду писать тебе нежные стихи, дорогая! Отправившись в его замок, ты будешь знать, что я следую за тобой!
На мгновение девушке показалось, что сердце ее не выдержит горя и разорвется. Так, право, было бы лучше! Но мало-помалу дыхание ее стало ровнее, и слезы, выступившие было на глазах, пересохли. Она покорно кивнула головой и, пожав вспотевшей ладонью руку Брайана, вышла во двор, где ее с нетерпением дожидалась Кейт Кендалл.
9
Накануне свадьбы было решено устроить грандиозный рыцарский турнир. По краям огромного поля установили удобные, крытые шелком и бархатом палатки и павильоны, где участники боев могли переодеться и отдохнуть. Над каждой из этих импровизированных оружейных реял вымпел с эмблемой.
Нынче здесь собрался весь цвет английского рыцарства — Пембрук, Гастингс, Девоншир, Норфолк. Те, кто сегодня решил помериться силами друг с другом, заняли места в своих павильонах, где их уже ждали оруженосцы, пажи, слуги, а главное — мастера-оружейники, которые могли быстро исправить поврежденную амуницию и дать возможность хозяину продолжать бой. Ведь тяжелые доспехи, стоило лишь копью противника нанести по ним мощный удар, приходили в негодность и без надлежащего ремонта превращались в бесполезный груз.
Распорядителем турнира был назначен лорд Гастингс, гофмейстер королевского двора. Он велел оруженосцам отметить восточную границу поля разноцветными штандартами. Герольды его величества протрубили в трубы, и участники турнира выехали на поле, чтобы перед началом состязаний покрасоваться перед публикой, заполнившей к тому времени деревянные трибуны. На лошадях поверх кольчуг были надеты красивые шелковые попоны, атласные туники скрывали доспехи рыцарей. Они держали в руках огромные щиты, на блестящих шлемах, увенчивавших головы отважных воинов, развевались султаны из перьев.
Придворные дамы по случаю торжественного турнира нарядились в свои самые лучшие платья. Многие, по моде того времени, надели на головы остроконечные шляпы со спускавшимися до колен вуалями, другие увенчали свои изящные головки замысловатыми сооружениями в виде рогов, что делало их похожими на коров и никак не могло свидетельствовать в пользу супружеской верности их мужей.
Розанна, сидевшая на почетном месте рядом с матерью, украсила голову витой сеткой с драгоценными камнями. Ее серебристая вуаль была настолько тонка, что походила на паутину, сплетенную искуснейшим из пауков. Все без исключения дамы держали наготове надушенные шарфы, чтобы вручить их своим избранникам.
Доспехи короля покрывала пурпурная туника с гербом — белой розой Йорка и Сияющим Солнцем. Роджера Монтфорда легко было опознать по гербу в виде летящего ворона в червленом поле, вышитому на черной шелковой тунике. Над его блестящим шлемом гордо реяли длинные багрово-красные перья плюмажа. Все ожидали, что невеста изберет своим рыцарем жениха, однако Розанна даже не шелохнулась, когда Роджер с поклоном подъехал к трибуне, где она сидела. И Джоанна, желая загладить неловкость, допущенную дочерью, поспешно нанизала свой собственный шарф на острие его длинного копья.
Поклонившись будущей теще, Рэвенспер поскакал прочь. По трибунам пронесся сдержанный шепот. Присутствовавшие на церемонии дамы почти единодушно решили, что юная Розанна собралась вручить свой шарф его величеству, своему крестному отцу. Однако, когда король очутился напротив нее, девушка демонстративно отвернулась в сторону, давая ему понять, что сердита на него. Гул голосов заметно усилился. Зрители сгорали от любопытства, споря о том, кто из участников сегодняшних сражений станет избранником красавицы Розанны. Неужели прежний возлюбленный? Быть не может, чтобы у нее хватило отваги на глазах у всех вручить свой шарф кому-либо из молодых рыцарей.
Стоило юному Джеффри Кастэлмейну приветственно поднять руку у трибуны, где сидели его мать и сестра, как Розанна, просияв, протянула ему свой легкий как пушинка шарф. Джеффри поклонился ей, прижав правую руку к сердцу. Зрители, нисколько не ожидавшие такого поворота событий и уже предвкушавшие скандал, облегченно вздохнули. Кое-где раздались даже негромкие аплодисменты.
Покидая поле, Роджер обратился к королю, ехавшему рядом с ним:
— Нед, я прошу тебя об одолжении! Давай поменяемся противниками! Ведь это не противоречит правилам, не так ли? Понимаешь, меня вызвал этот негодный мальчишка, с которым Розанна бежала из дому! — Он беспомощно улыбнулся. — Ведь она никогда не простит мне, если я раню наглеца!
Эдуард от души расхохотался.
— Ты попал между Сциллой и Харибдой, дружище! Ведь меня вызвал не кто иной, как ее братец! Но бейся с ним, если пожелаешь. Мне все равно!
— Нам следует разделаться с ними без всяких церемоний, — озабоченно произнес Рэвенспер. — Ведь впереди еще не меньше дюжины боев.
— Не забывай, друг, что эти щенки вдвое моложе нас с тобой! — воскликнул король и с притворным вздохом добавил: — Может, поэтому их копья окажутся крепче и подвижнее наших? — Он подмигнул, давая понять, что вложил в свои слова особый, не совсем пристойный смысл.
Роджер, подмигнув, решительно возразил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40