– Спойте нам про любовь, что-нибудь романтичное. Посмотрев на толпу, он увидел сине-голубые глаза Кэтрионы, устремленные на него. Это она просила.
– У меня есть еще хороший рассказ…
– Нет, братец, всем хочется послушать песни. Про любовь. Ты ведь знаешь песню «Выбор девушки»? Так спой ее нам.
Тиг, глядя на Кэтриону поверх кружки, готов был испепелить ее взглядом.
– Знаете, девушки, – повысила голос Кэтриона, – мой брат любит, чтобы его упрашивали, ублажали. Пустой желудок нагоняет на него тоску, как вы сами сейчас в этом убедились. – Она набралась смелости и даже подмигнула Тигу. Девушки захихикали, а все остальные дружно рассмеялись.
– Мне не нужен твой совет, дорогая сестрица, – сказал Тиг так громко, чтобы все слышали.
– Я знаю, ты обойдешься без моей помощи. – Она обошла толпу. – Может, тебе нужно вдохновение? Ты должен петь для одной девушки… Вот для этой. – И она подтолкнула ближе в круг Долаг. – Она поможет тебе спеть песни лучше, чем ты только что пел нам.
Тиг бросил на Кэтриону сердитый взгляд, но тут же заставил себя улыбнуться, когда смущенная Долаг посмотрела на него.
– А, Долаг! – воскликнул Тиг, решивший подыграть Кэтрионе.
– Милашка Долаг! – поправил его Фарлан, крикнув из толпы.
Тиг, согласившись, кивнул. Если он хорошо справится с этим, то сделает приятное Фарлану и отомстит Кэтрионе за то, что она поставила его в неловкое положение. Она пожалеет, что больно ударила его по ноге под столом и вмешивается в его выступление. Он, прищурившись, сосредоточился на Долаг. На Милашке Долаг, напомнил он себе.
– О, Милашка Долаг.
Он улыбнулся коварной улыбкой и подмигнул ей, уверенный, что Кэтриона заметила все это. Он видел, как зарделись щеки у Долаг. Эта девушка еще не привыкла к вниманию мужчин. Ее легко можно расхвалить и обрадовать. Он начал легонько бить в барабан какой-то простенький мотивчик.
– «Милашка Долаг из Фионна, как хороша она! Волосы ее – словно пламя, личико бело, как…» – Здесь он сбился, не зная, с чем сравнить, на язык назойливо просилось слово «поросенок».
Слушателей развеселила запинка барда, что не понравилось Фарлану, а у бедной Долаг задрожала нижняя губка.
– Прошу извинить, – поспешил сказать горе-бард. – Я обычно не сочиняю песни на ходу. Позвольте мне попробовать еще раз, такая красивая девушка заслуживает лучшего.
– Разреши мне помочь тебе, братец, – предложила Кэтриона, становясь рядом с Долаг.
– Нет, ты мне уже достаточно помогла. Слушатели дружно рассмеялись.
Тиг снова тихонько коснулся барабана.
– «Юная Долаг из Фионна, прекрасный цветок, расцветший с приходом весны».
– Вот так лучше, парень, – ободрил его Фарлан.
– «Она не строптива, не обидит ни цыпленка, ни мальчонку. Она никогда не спорит». – Он посмотрел на Кэтриону. – «Никогда не грубит».
Тиг внезапно умолк, было слышно лишь, как его пальцы легонько касаются барабана, – бард подыскивал слова, чтобы продолжить песню.
– «Прекрасная Долаг грациозна, как кошка, а поет, как ангел».
Толпа одобрительно загудела, а Долаг, опустив глаза, смотрела под ноги.
– Видно, он не слышал, как она поет, – заметил кто-то из толпы.
Тиг улыбнулся:
– «И…»
– Слепа, как летучая мышь, – подсказали ему откуда-то из толпы.
Тиг постарался не улыбнуться.
– Вы несправедливы к нашей милой Долаг! – крикнул он толпе, надеясь, что девушка все же с улыбкой примет столь неудачный поворот дела. Но она, сжавшись, потерянно молчала. – «Она красива, добра и искренна, – продолжал Тиг, – чего нельзя сказать о моей сестре, которая всегда строптива», – наконец с удовольствием заключил он.
Оглушительные аплодисменты, похлопывания по плечу и веселые выкрики встретили его слова.
Тиг посмотрел на двух женщин перед ним. Взгляд на Долаг убедил его, что она жаждет избавиться от его внимания, но, посмотрев на Кэтриону, он понял, что его язвительные слова задели ее. Долаг, вся красная, была готова провалиться сквозь землю, а Кэтриона стояла с вызывающим видом, упершись руками в бока, вздернув подбородок, и не скрывала своего гнева.
– У меня предложение, – обратился Тиг к толпе, не переставая касаться барабана. Он посмотрел в лицо Кэтрионе. – Я спою всем вам знакомую песню, вы можете подхватить ее и таким образом извиниться перед Долаг за грубые шутки.
За это он получил робкую застенчивую улыбку бедняжки Долаг и в ответ улыбнулся ей доброжелательно и щедро. Девушка вновь покраснела, и Тиг подумал, что она слишком боязлива и скромна и что обид даже от собственных детей, если они у нее будут, ей не избежать. И еще ему пришло в голову, что он никогда не взял бы в жены девушку, не умеющую постоять за себя.
Вздохнув, он запел хорошо всем известную и не очень скромную песню, которую все лихо подхватили. Кэтриона, гневно посмотрев на него, стала быстро пробираться к двери и выбежала из дома.
Вечер был холодный. Тучи, гонимые ветром, то и дело закрывали луну своими черными щупальцами. Она должна продолжить путь, через снег, по протоптанной дороге. Заносчивый, раздражающий, несносный бард! Только сознание, что она теперь привязана обстоятельствами к этому хулигану, давало ей силы сдерживаться и молчать. Как он смеет называть ее строптивой? Да еще перед толпой? Он не лучше ее братцев. И глуп, как ее отец… И такой же нудный… Она не находила слов. Его величество Бард. Если он бард, то почему поет, как подыхающая жаба?
Кэтриона посильнее запахнула накидку. Она дошла до конца деревни и стала возвращаться обратно.
Обиднее всего было то, что он назвал ее строптивой. Слышать это от братца Брока – одно, но от человека, которому доверяешь, – совсем другое. Она тоже должна оконфузить его при чужих людях… Но кажется, она уже это сделала. Как жаль, что она нуждается в его помощи! Лучше было бы оставить его здесь подмигивать глупенькой Долаг, которая не способна ответить на явные насмешки.
Она собралась было покинуть деревню, но мысль об отмщении Тигу остановила ее.
Возможностей было немало. Например, облить его спящего водой. Нет, это не годится. Его одежда будет мокрой, и они не смогут продолжить путешествие. Можно подбросить ему колючки, как она однажды недобро подшутила над одним из братьев, использовав чертополох. Некоторые места у мужчин очень чувствительны. Она усмехнулась, вспомнив лицо братца Калума. Но под снегом едва ли найдешь это растение. Она ничего не могла подсыпать или подмешать в пищу, потому что сама ест ее. Что-то подложить ему в сапоги, набить его мешки снегом? Нет, все это только поможет Псиной Морде догнать их раньше, чем они успеют передать королю письмо, что недопустимо.
Когда она повернулась к лестнице, дверь дома отворилась и вышел Тиг. Она замедлила шаги и смотрела, как он спускается к ней.
– Вам не холодно? – крикнул он.
– Я слишком зла, чтобы чувствовать холод, – ответила Кэтриона, внезапно ощутив странный прилив тепла во всем теле от его неожиданной заботы.
Он усмехнулся:
– Вы сами напросились на все.
– Тем, что попросила вас петь и заниматься своим делом?
Они стояли лицом к лицу на тропе, ведущей из дома к концу деревушки.
– И осмеять бедняжку Долаг у всех на глазах? Этого мне не следовало делать.
Она ощутила нечто похожее на стыд, с которым была недостаточно знакома, и поэтому рассердилась на Тига.
– Некоторые барды часто прибегают к этому, – ответила она резко.
– Возможно, но я не знаю ни одного певца, который выбирал бы своей жертвой скромное и застенчивое существо.
Разочарование и упрек в его голосе неприятно резанули ее слух.
– Но вам не нужны ни ее сила, ни ее слабости, для того чтобы предложить ее в невесты? Разве вы сразу не заметили, что она совсем не подходит ему?
– Ему? – Он посмотрел на нее так, будто она была упрямым ребенком. – Неужели вы думаете, что она соперница в ваших планах относительно бедняги Тига из Колрейна? Вам не стоило смущать Долаг только для того, чтобы узнать ее характер, Кэтриона из Ассинта. – Его тон снова задел и пристыдил ее. – Девушка сама показала себя, когда мы ели за столом. Не было надобности подчеркивать ее недостатки. Я уверен, что всем известны ее слабые и сильные стороны.
– Сильные? Таких у нее нет. Она трепещет от самой невинной шутки. У нее нет характера, чтобы постоять за себя…
– Тогда, возможно, вы поможете ей?
– Я? Я ничем ей не обязана. Он покачал головой и усмехнулся:
– Вы ничем никому не обязаны, не так ли? Вы самый эгоистичный человек, какого я когда-либо встречал.
– Я… почему… – Она в недоумении смотрела на него. Он не знает ее, не понимает… Как он смеет так плохо говорить о ней? – Это неправда. Я беспокоюсь о своем клане.
Усмешка вновь зазмеилась на его губах.
– Нет, вы заботитесь только о себе и своих делах. – С этими словами он повернулся и пошел назад к дому.
Кэтрионе трудно было поверить в то, что он сказал. Эгоистка? У Долаг нет и капли чувства собственного достоинства, если она позволяет членам своего клана так подшучивать над собой.
Но Кэтриона не собиралась прощать Тигу обиду. Она поспешила за ним и, схватив его за рукав, резко повернула лицом к себе.
– Какое вы имеете право говорить со мной в таком тоне? Мне достаточно одного слова, чтобы заставить вас вспоминать меня всю жизнь.
– И вы, дорогая, тоже будете помнить меня, – сказал Тиг тихим голосом, и его теплое дыхание коснулось ее лица. – Чья же судьба будет хуже?
У Кэтрионы учащенно билось сердце, странная легкость и пустота в голове, казалось, отдалили ее куда-то, и она уже видела себя и Тига со стороны, как посторонних людей, о чем-то спорящих и в то же время тянущихся друг к другу. Она пыталась не растерять остатки своего гнева и сопротивлялась какому-то смутному, необъяснимому чувству, овладевавшему ею. Она глотнула воздуха.
– Это очень просто. Мне более не придется встречаться с вами, – и, подумав, добавила то, что должно было оттолкнуть его от нее: – Я выйду замуж за человека, который во много раз лучше, чем вы.
Тиг, ничуть не обиженный, вскинул голову и, надув щеки, посмотрел на нее, словно на капризного ребенка.
– Ах вот каковы ваши намерения! А как вы узнаете, что этот «другой» человек лучше меня? – спросил он тихо, и в его голосе было что-то пугающее.
– Любой будет лучше.
– Даже Псиная Морда?
Она чуть было не сказала «да», но просто не отважилась на такую отъявленную ложь.
– Значит, существует по меньшей мере один мужчина, по сравнению с которым я все же лучше. У вас оригинальное чувство благодарности к тому, кто не дал вам замерзнуть в снегах, накормил вас горячей пищей и обеспечил вам на ночь место у костра.
Он схватил ее за плечи и посмотрел ей в глаза, а потом перевел взгляд на ее губы. У Кэтрионы перехватило дыхание, когда его карие глаза оказались так близко.
– Нам повезло, что они после этого представления не выставили нас на холод и снег.
– Это вы, а не я собирались сравнить эту девицу с… – Она не успела закончить фразу, как в глазах Тига что-то изменилось, и он, не задумываясь, закрыл ей рот поцелуем. Он воспользовался ее мгновенным замешательством. Поцелуй был нежным и долгим. Она почувствовала тепло во всем теле, как тогда, когда он помогал ей убрать свои волосы. Кэтриона не прерывала поцелуя и, положив ладони ему на грудь, сделала шаг ближе.
Тиг, отступив назад, посмотрел ей в глаза. Как из этого прелестного рта могли слетать грубые и жестокие слова?
«Да помоги мне Бог!» – И он снова поцеловал ее.
На этот раз она прильнула к нему, и он крепко сжал ее в объятиях. Она тихонько застонала. Но когда он попытался поцеловать ей нежное местечко чуть ниже уха, она внезапно оттолкнула его.
– Если вы посмеете это повторить… – Она больно ткнула его в грудь. – Я отрежу вам не только язык… – Оттолкнув его, она прошла мимо, направляясь в дом главы клана.
Остолбеневший Тиг старался понять, что случилось.
О чем он думал, когда целовал ее? Он рехнулся? Эта девица нравится ему еще меньше, чем Долаг. Но он вдруг рассмеялся, сообразив, что занимается самообманом.
Он глубоко втянул в себя зимний воздух и постарался остановить шум крови в ушах. Эта девушка – странное сочетание грубой гордости и мягкой женственности, если позволяет себе стать такой, какая она есть на самом деле. Он вспомнил, как она прильнула к нему, и тихий стон, который сорвался с ее влажных уст. Ох! Если он продолжит обдумывать и вспоминать, то ему придется сесть в снег и лишь потом, охладившись, вернуться к своим слушателям.
Тиг посмотрел на небо, усыпанное звездами. Тучи рассеялись. Это хорошо. Возможно, завтра будет отличная погода для путешествия. Неплохо было бы оставить Кэтриону здесь, но это невозможно. Он должен каким-то образом побороть в себе влечение к ней, прежде чем потеряет рассудок и сделает какую-нибудь глупость.
Тиг повернулся и стал смотреть в затухающий огонь очага. Как только он погружался в сон, поцелуи с Кэт преследовали его. Он просыпался от страха, обнаружив, что целовал не девушку-красавицу, а дикую горную кошку, впившуюся в него острыми когтями. Этот образ упорно не исчезал и предупреждал его – она опасна.
Он оглянулся и посмотрел на объект своих тревожных снов. Она мирно спала. Поднявшись, Тиг сел, развязал плед, которым укрывался, и обмотал его как следует вокруг себя. Если он будет держать в памяти образ, который пугает его в снах, ему не захочется целовать эти прекрасные губки… Стоп! Он не должен снова думать об этом. Ее следует остерегаться, как всех диких кошек.
Он встал и ушел подальше от спящей Кэт. Было холодно, густой предрассветный туман скрывал все. Тиг поискал глазами уборную, но, не найдя ее и пожав плечами, углубился в ближайший лесок. Выходя из него, он услышал голоса и шум в конюшне. Неприятный холодок пробежал по спине, и знакомое чувство опасности охватило его. Он зашел за деревянный коттедж и тихо обогнул его до того места, откуда была видна тропа, где они с Кэт поссорились вчера.
Туман не рассеивался, голоса переговаривающихся были едва слышны. Тиг ждал.
– Доброе утро! – внезапно услышал он глухой голос, словно из-под толстого одеяла. – Вы лишь проснулись, и тут же за работу.
Голос был странно знаком, даже скорее не голос, а тембр. Тиг замер.
– Да, мы встаем рано, – услышал он издалека ответ Фарлана. – А что вам нужно в Фионне? – Фарлан приветствовал новых приезжих совсем иначе, чем Тига и Кэтриону вчера вечером. Сегодня он не был рад гостям.
– Мы ищем девицу, строптивую и сварливую. Она здесь, и мы готовы освободить вас от ее присутствия.
Мороз продрал Тига по коже. Он понял, что новый гость был не кто иной, как братец Кэтрионы. Брок Маклауд нашел их.
Глава 6
Тиг постарался пробраться поближе. Сомнений нет, Брок выследил их. Впрочем, это было не так уж и трудно – свежий след на белом снегу. Но что еще он может знать о них? Тиг продвинулся вдоль стены к входу в дом, но не вышел из-за угла.
Несмотря на туман, кое-что можно было разглядеть. Он увидел Фарлана и его нового гостя… Судя по топоту коней в конюшне, он был не один. В тумане внезапно мелькнул просвет, и Тиг замер, притаившись за углом. Разговор был достаточно хорошо слышен.
– Зачем вам искать эту девицу, да еще в такую погоду? Она что, украла вашу невинность? – В голосе Фарлана прозвучали недобрые нотки.
– Это не ваше дело, старик. Я Брок Маклауд из Ассинта.
– Я хорошо знаю, кто ты, парень, так что оставь прыть, а то полетишь, держась за задницу. Ты приносишь одни неприятности, они идут за тобой по пятам, как верная собака. Это знают все в наших горах.
Наступила тишина, и Тиг представил себе, что испытывают друг к другу собеседники-горцы в эту минуту молчания.
– Мы шли по ее следу в снегу, который привел нас сюда. Мы хотим забрать девицу домой.
– У нас нет… Кстати, как вы описали ее? Склочная? У нас в Фионне только милые и послушные девушки, а таких, как ваша, здесь нет.
– Она не моя.
– Тогда почему вы гоняетесь за ней?
Снова наступила тишина, теперь уже не такая короткая. Наконец Брок, откашлявшись, сказал:
– Это моя сестра, она помолвлена с моим другом. Я обещал ему привезти ее домой, чтобы они обвенчались. Где она?
– Я сказал: у нас нет такой девицы, которую вы мне описали.
– Тогда кто проделал этот чертов след к вашей дыре? – Брок явно начал терять терпение, которое ему удавалось сохранять в начале разговора.
– К нам пришел бард, – пропищал детский голос.
– Алаздэр! – Сердитый окрик Фарлана напомнил Тигу голос отца, когда тот одергивал его. – А ну, марш к материнским юбкам и не вмешивайся, когда разговаривают взрослые.
Он посочувствовал парнишке, хотя и не видел его, но понял, как тому обидно.
– У вас остановился бард? – спросил другой мужской голос, чистый, а не глухой, как у Брока.
– Не понимаю, какое отношение имеет бард к вашей сбежавшей из дома девице?
– По следам на тропе видно, что прошли двое, – вмешался еще один голос. – С бардом была женщина?
Воцарилась долгая пауза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26