Прищурившись, она попыталась посмотреть сквозь кусты, но все, что она смогла увидеть, – это размытые пятна, которые, очевидно, были женщиной в светлом платье и худой темной фигурой мужчины. Они стояли очень близко друг к другу. Действительно очень близко. Их лица выглядели одним большим пятном под двумя словно слившимися в один белыми париками.
Они целовались! Кларисса ужаснулась, осознав это, и вдруг задумалась, как к этому отнесется лорд Ачард. Потому что она поняла, кем была женщина, которую Прадомм называл Хейзел. Леди Хейзел Ачард входила в кружок ее мачехи и часто бывала резка и неприветлива с Клариссой. Теперь Кларисса понимала почему. Хейзел ревновала Прадомма, ухаживающего за ней.
– О, Генри, займись со мной любовью, – вдруг выдохнула леди Ачард.
– Но мы только что это делали, моя милая, – возразил Прадомм. – Я всего лишь мужчина. Я не могу снова делать это так скоро, мне нужно восстановиться после страсти, которую вы вызываете во мне.
– О-о... – прозвучал долгий, протяжный вздох разочарования, а потом: – Если бы мы были женаты...
– Да, будь мы женаты, я мог бы обнимать вас каждую ночь, как обнимаю сейчас, – тихо заявил Прадомм. Потом он выругался и сказал: – Будь проклят ваш муж за его отличное здоровье!
– Да, будь он проклят, – согласилась леди Ачард. – Хотела бы я, чтобы он...
– Ш-ш, – прервал ее Прадомм. Но Кларисса предположила, что леди Ачард надеется на раннюю смерть своего несчастного мужа.
– Что? – тревожно спросила Хейзел.
– Кажется, я слышал, что кто-то идет.
Пара разделилась, и вскоре на дорожке появилась еще одна женщина. Увидев их, она остановилась с очевидным удивлением.
– О, лорд Прадомм. Леди Ачард. – Узнав голос леди Элис Хейвард, другой подруги своей мачехи, Кларисса попыталась еще глубже вжаться в кусты.
– Леди Хейвард, – невинно пробормотала влюбленная парочка, как будто они не держали друг друга в страстных объятиях всего минуту назад.
– Вышли подышать свежим воздухом, Элис? – спросила леди Ачард с оттенком подозрения в голосе.
– Да. Боюсь, внутри слишком душно, – ответила леди Хейвард. Потом чопорно добавила: – На самом деле я говорила об этом лорду Ачарду всего несколько минут назад.
– Артур здесь? – В голосе Хейзел Ачард явно звучала тревога. – Но ведь он сказал, что у него нет настроения выезжать сегодня.
– Хм-м... Похоже, он передумал. – Леди Хейвард явно была безмерно довольна собой. – Он спросил меня, не знаю ли я, где вы, и я сказала ему, что вы, кажется, пошли ужинать.
– О! – Наступила тишина, а потом размытое пятно, бывшее леди Ачард, обратилось к Прадомму: – От всей души благодарю вас, милорд. Так мило с вашей стороны, что вы нашли время показать мне ваш сад. Теперь, думаю, я вернусь в дом. – Она помедлила мгновение, а потом спросила с хитрецой: – Вы составите мне компанию, леди Хейвард?
– Нет. Думаю, я бы хотела осмотреть новый фонтан лорда Прадомма. Вы ведь упоминали, что ваша матушка купила его, Генри?
– Да, да, – сразу же ответил Прадомм. – Буду рад показать его вам.
– Ну... тогда я пойду, – сказала лед и Ачард с очевидной неохотой, и ее смутный силуэт удалился.
Уверенная, что Прадомм и леди Хейвард последуют за ней, а они с Эйдрианом смогут наконец выбраться из-под деревьев и вернуться на бал, Кларисса едва не издала громкий вздох облегчения. Однако она ошибалась. В ту же минуту, как леди Ачард удалилась, леди Хейвард обратилась к Прадомму, ее голос дрожал от ревности, когда она спросила:
– Чего она хотела?
– Леди Ачард сказала, что ей нужно подышать свежим воздухом, и попросила меня показать ей новые приобретения для сада, что я и сделал, – невинно заявил Прадомм. Кларисса вытаращила глаза. Господи, да этот человек прирожденный лжец!
– О... – В голосе леди Хейвард прозвучало облегчение, но она выпалила: – Когда я увидела, как вы вдвоем ускользнули сюда, я подумала...
– Тише, любовь моя. – Маленькое темное пятно, бывшее Прадоммом, привлекло зеленоватое пятно – леди Хейвард – в свои объятия. – Вы знаете, что для меня нет никакой другой женщины. Я люблю вас, Элис, и буду любить до самой смерти.
– Да, Генри. – Леди Хейвард вздохнула, когда он стал покрывать поцелуями ее шею. – Просто я в последнее время такая ревнивая.
– Тут не к чему ревновать, моя милая.
Кларисса прищурилась сильнее и подвинулась вперед, когда Прадомм отклонился назад, чтобы потянуть что-то из зеленоватого пятна вниз. Господь милосердный! Она потрясенно осознала, что он только что, вот тут, прямо в саду, обнажил грудь леди Хейвард. По крайней мере такой вывод сделала Кларисса при виде этих двух туманных округлостей, которые Прадомм продолжал сжимать и покрывать громкими причмокивающими поцелуями.
Леди Хейвард задохнулась от чувств, потом схватила его за парик и оттащила его лицо от своей груди.
– А что же девушка?
– Кларисса Крамбри? – Насмешка Прадомма была очевидна. – Всего лишь ребенок. Что она знает о страсти, такой как наша?
– Значит, вы все еще любите меня? – взмолилась она.
– Разумеется, – заверил он ее.
Их пятна снова слились, когда он стал утешать ее:
– Вы мне снитесь. Я просыпаюсь с вашим именем на устах и представляю, что вы моя и что все эти тайные свидания больше не нужны.
У Клариссы снова округлились глаза. Несомненно, этому человеку снится много снов – хотя непонятно, когда он находит время на это, если имеет любовную связь с обеими дамами.
– О, Генри! – выдохнула леди Хейвард. – Если бы только я была ваша и мы могли бы вот так обнимать друг друга каждую ночь!
– Да, – согласился лорд Прадомм. – Будь проклят ваш муж за его отличное здоровье.
Кларисса едва не фыркнула вслух от этих знакомых слов, но ей удалось сдержаться.
– А теперь позвольте мне доставить вам наслаждение в те несколько минут, что есть у нас, – продолжил Прадомм, и его темное пятно вдруг опустилось на колени, а потом, кажется, исчезло под юбками леди Хейвард.
– О, Генри! – Леди Хейвард прислонилась спиной к дереву. – О, лорд Прадомм! О, о, о!
Кларисса удивленно смотрела, потом не задумываясь открыла рот, чтобы спросить:
– Какого дьявола он...
Моубри сразу же зажал ей рот рукой и потащил назад в кусты.
Схватившись за его руку, чтобы сохранить равновесие, Кларисса бросила взгляд на туманные фигуры Прадомма и леди Хейвард. Как же она жалела, что у нее нет очков! Кларисса понятия не имела, что этот мужчина делает под юбками женщины, но стоны леди Хейвард наводили на мысль, что это довольно интересно. Но потом Клариссу потащили сквозь кусты на другую сторону дорожки. Эйдриан позволил ей повернуться лицом вперед и быстро повел дальше.
– Что же он такое там делал? – спросила она, когда они остановились на еще одной небольшой полянке.
Моубри пристально взглянул на нее, и ей показалось, что он покраснел, но потом она решила, что, должно быть, ошиблась. Наконец он сказал:
– Когда-нибудь я объясню это вам, миледи. Но сейчас не время для этого.
– Почему нет? – с любопытством спросила она.
– Потому что вы слишком невинны, чтобы понять такие вещи. Потому что из-за вашей невинности вы будете невероятно смущены. Потому что... потому что сейчас я считаю, что нам лучше всего вернуться на бал, – закончил граф с явным облегчением в голосе от того, что подумал об этом.
– О, но нам так и не удалось потанцевать, – возразила Кларисса. Ей казалось, что, раз уж ей все равно не избежать неприятностей, то нужно по крайней мере сначала потанцевать.
– В другой раз, – пообещал Эйдриан с ласковой лыбкой, которая, видимо, должна была смягчить удар.
Кларисса была разочарована, но позволила ему повети себя назад к шуму голосов, музыке и огням бального ала.
– Боюсь, другого раза не будет, милорд. Лидия прилагает все усилия, чтобы избегать тех мест, где вы можете быть. Мы приехали сюда сегодня только потому, что она решила, что вас не заинтересует бал у Прадомма.
– Так вот почему я не мог найти вас всю эту неделю, – пробормотал Эйдриан и сухо признал: – Ваша мачеха была права. В обычной ситуации я ни за что бы не приехал на этот бал.
– Тогда почему вы приехали? – Кларисса затаила дыхание, сама не зная почему, до тех пор пока не услышала его ответ.
– Потому что я знал, что Прадомм считается вашим ухажером, и поэтому предположил, что вы можете быть здесь, – признался он.
– Правда? – спросила она.
– Да. Правда.
Клариссе показалось, что Эйдриан, возможно, тоже улыбается, но она не могла быть уверена. Потом он нежно провел большим пальцем по ее глазам, заставляя ее перестать щуриться, и сказал:
– Мне тоже очень понравился наш разговор на балу у Деморрисов, и с того момента мне очень хотелось снова увидеть вас.
– О! – Она затрепетала от удовольствия и вздохнула. – Я бы хотела, чтобы...
– Чего бы вы хотели? – спросил Эйдриан. Кларисса грустно пожала плечами:
– Мне бы просто хотелось, чтобы Лидия не чувствовала к вам такой неприязни.
Он молчал, пока они шли по дорожке к бальному залу, а потом остановился и повернул ее к себе.
– Возможно, есть способ справиться с этим.
– Способ? – переспросила Кларисса со смесью любопытства и надежды.
– Да. – Эйдриан молча смотрел на нее, и тогда она решительно кивнула. Его пальцы крепче сжались на ее руке. – Кларисса, если в ближайшие дни мой кузен появится у вас с визитом и предложит вам покататься верхом, постарайтесь уговорить вашу мачеху позволить это.
– Ваш кузен? – неуверенно переспросила она.
– Реджиналд Гревилл, – сказал Эйдриан. – Я попрошу его привезти вас ко мне. Ваша мачеха его одобрит. Он выведет вас из дома, а я встречу вас двоих в парке.
Кларисса нахмурилась. Имя Гревилла было ей знакомо.
– Я думаю, что он вряд ли согласится привезти меня, милорд. Боюсь, я уже познакомилась с ним.
Эйдриан мягко усмехнулся:
– Он рассказывал мне о вашей первой встрече.
– Рассказывал? – смущенно спросила она. Кларисса не поняла этого сразу, но Лидия потом говорила ей, что она обожгла его, когда приняла его колени за стол и поставила на них свой чай. Вообще-то она надеялась, что Эйдриан не слышал этой истории. Это было унизительно. Но ведь почти все время, проведенное ею в Лондоне, было таким.
– Да, он рассказывал. Но ничего не бойтесь; я объяснил Реджиналду вашу ситуацию. Он будет очень рад помочь нам.
– Может быть, – с сомнением пробормотала Кларисса; потом она прикусила губу и посмотрела на туманное пятно, которое было его лицом. – Но разве он не распутник? – Когда Эйдриан ничего не сказал, Кларисса поспешила объяснить: – Потому что, видите ли, Лидия именно поэтому возражает против вас. Она сказала, что вы были распутником, когда в последний раз появлялись при дворе. Однако я уверена, что она ошибается. Но если он тоже распутник...
Эйдриан напряженно молчал так долго, что Кларисса начала бояться, что Реджиналд тоже распутник, но потом Эйдриан вдруг расслабился.
– Все будет в порядке.
Кларисса прикусила губу, все еще не веря, что что-то столь чудесное могло случиться в ее жизни. За последние десять лет у нее было очень мало радостей. Сначала болезнь матери, а потом это ужасное фиаско с капитаном Филдингом... А потом мать Клариссы умерла и, пока она еще горевала о ней, отец женился на этой ужасной Лидии. В деревне жизнь была адом, потому что мачеха при каждом удобном случае напоминала ей о ее позоре. Лидия постоянно намекала, что Кларисса этим постыдным скандалом, в который вовлекла всю семью, свела мать в могилу. Кларисса знала, что Лидия обижается и винит ее за то, что ее отец избегает Лондона. К несчастью, Лидия была права. Лорд Крамбри избегал города в надежде, что скандал в конце концов забудется и его дочь все же сможет сделать хорошую партию. Лидия ненавидела Клариссу за то, что по ее вине пропустила несколько лондонских сезонов, и почти не скрывала, что не может дождаться, когда же наконец избавится от нее.
Да, Кларисса подозревала, что ненависть и обида были истинными причинами, по которым Лидия запрещала ей носить очки. Она подозревала, что мачеха втайне наслаждается каждым унизительным происшествием, особенно потому, что потом она могла использовать такие случаи как предлог, чтобы бранить и наказывать ее. И если Лидия добьется своего, Кларисса окажется связанной с ненавистным лордом Прадоммом до конца своей жизни... или его. Лидия, вероятно, прекрасно знала, насколько отвратителен этот коротышка. Кларисса уже давно заметила, что эти двое действуют более дружески, чем должны были бы, учитывая обстоятельства, и теперь ей пришла в голову мысль, не клялся ли Прадомм в вечной любви и ее мачехе, проклиная при этом хорошее здоровье ее отца. Ее бы это не удивило.
– Кларисса? Это ты?
Голос Лидии, вдруг донесшийся из темноты, чуть не заставил ее застонать. Но когда она открыла рот, чтобы, пока есть возможность, попрощаться с лордом Моубри, Эйдриан жестом велел ей замолчать и его силуэт как будто растворился в деревьях у дорожки.
– Она еще не увидела меня. Не упоминайте обо мне, а просто скажите, что вышли подышать свежим воздухом.
– Хорошо, – прошептала Кларисса, стараясь при этом не шевелить губами.
– И не забудьте о моем кузене, Реджиналде Гревилле. Он придет к вам завтра.
– Кларисса! Это действительно ты!
Пока мачеха приближалась, Кларисса обреченно вздохнула. Скажет ли она, что вышла подышать воздухом или что спасалась от сильного пожара в доме, ей все равно предстоит выслушать лекцию, но Кларисса предпочла бы, чтобы это случилось вдали от Эйдриана.
Тихонько прошептав ему слова прощания, Кларисса поспешила вперед, чтобы перехватить Лидию.
Эйдриан дождался, пока две женщины исчезнут в доме, прежде чем выбраться из кустов. Сам он, вместо того, чтобы последовать за ними, прошел по дорожке к парадному входу и приказал, чтобы подали его экипаж. Сев в карету, он велел кучеру отвезти себя в пользующийся самой дурной репутацией игорный дом в городе, зная, что найдет там Реджиналда. В молодости они оба часто посещали подобные заведения, но после службы в армии Эйдриан потерял интерес к такому виду досуга. Реджиналд, не бывший на войне, не потерял.
Как он и ожидал, Эйдриан нашел кузена за игорным столом и криво улыбнулся, увидев его потрясение.
– Вот дьявольщина, Эйдриан! – воскликнул Реджиналд, поворачиваясь в ответ на похлопывание по плечу. – Я думал, что никогда больше не увижу тебя здесь. После возвращения с войны ты избегаешь таких развлечений.
– Почти все это время я был в деревне, – напомнил ему Эйдриан. Ему не хотелось развивать эту тему.
– Ну что ж, садись, присоединяйся к нам! – Реджиналд широко улыбнулся, явно довольный возвращением старого товарища по непристойным удовольствиям.
Эйдриан помедлил, потом сел, не желая говорить о своих планах в этом месте, но зная, что, оттаскивая Реджиналда от игорного стола, вряд ли удастся заручиться его поддержкой. Смирившись с мыслью, что придется провести несколько часов в отвратительном прокуренном притоне, Эйдриан игнорировал любопытные взгляды на свой шрам и мысленно готовил аргументы, которые сможет использовать для убеждения кузена, когда они выберутся из игорного дома. Он знал, что придется проявить хитрость.
– Ты, наверное, сумасшедший! – воскликнул Реджиналд три часа спустя.
Эйдриан направлялся в свой лондонский дом. Он убедил кузена зайти выпить после выхода из притона и изложил ему свою просьбу сразу же, как только они оказались в его карете.
Эйдриан нахмурился, удивленный такой реакцией. Не на такое он надеялся и не такого ожидал после своего признания. Он скорее рассчитывал, что кузен окажется более покладистым.
– Почему сумасшедший?
– Потому что это безумие – ждать от меня, что я по доброй воле подвергну себя такой опасности, – со смехом ответил Реджиналд. Но он все же прошел вслед за Эйдрианом в библиотеку. – Подумай о моих наследниках или, вернее, об их отсутствии, если девчонка снова ошпарит меня.
Эйдриан округлил глаза, в то время как Реджиналд устроился в одном из кожаных кресел у холодного камина. Сам он направился к круглому столику со стоящим на нем графином бренди и сказал:
– Мы говорим о хрупкой женщине, а не о батальоне французов.
– Да, но леди Кларисса может причинить больше вреда, чем вся французская армия, вместе взятая, – проворчал Реджиналд.
Эйдриан нахмурился, но продолжал молчать, обдумывая свой самый убедительный аргумент, пока наливал бренди. Наконец он воткнул на место пробку, взял бокалы и вернулся к камину.
– Я только хочу, чтобы ты привел ее и оставил. Ты не так уж много времени с ней проведешь, Редж.
– Да, но...
– Я был бы очень признателен за это, – добавил Эйдриан, протягивая ему бокал. Они молча посмотрели друг на друга; потом Реджиналд вздохнул и проворчал:
– Ну хорошо. Все, что угодно, ради любви и романтики. Но я надеюсь, ты вспомнишь об этом, когда мне понадобится твоя услуга.
– Вспомню, – заверил его Эйдриан и с облегчением устроился в кожаном кресле напротив.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
Они целовались! Кларисса ужаснулась, осознав это, и вдруг задумалась, как к этому отнесется лорд Ачард. Потому что она поняла, кем была женщина, которую Прадомм называл Хейзел. Леди Хейзел Ачард входила в кружок ее мачехи и часто бывала резка и неприветлива с Клариссой. Теперь Кларисса понимала почему. Хейзел ревновала Прадомма, ухаживающего за ней.
– О, Генри, займись со мной любовью, – вдруг выдохнула леди Ачард.
– Но мы только что это делали, моя милая, – возразил Прадомм. – Я всего лишь мужчина. Я не могу снова делать это так скоро, мне нужно восстановиться после страсти, которую вы вызываете во мне.
– О-о... – прозвучал долгий, протяжный вздох разочарования, а потом: – Если бы мы были женаты...
– Да, будь мы женаты, я мог бы обнимать вас каждую ночь, как обнимаю сейчас, – тихо заявил Прадомм. Потом он выругался и сказал: – Будь проклят ваш муж за его отличное здоровье!
– Да, будь он проклят, – согласилась леди Ачард. – Хотела бы я, чтобы он...
– Ш-ш, – прервал ее Прадомм. Но Кларисса предположила, что леди Ачард надеется на раннюю смерть своего несчастного мужа.
– Что? – тревожно спросила Хейзел.
– Кажется, я слышал, что кто-то идет.
Пара разделилась, и вскоре на дорожке появилась еще одна женщина. Увидев их, она остановилась с очевидным удивлением.
– О, лорд Прадомм. Леди Ачард. – Узнав голос леди Элис Хейвард, другой подруги своей мачехи, Кларисса попыталась еще глубже вжаться в кусты.
– Леди Хейвард, – невинно пробормотала влюбленная парочка, как будто они не держали друг друга в страстных объятиях всего минуту назад.
– Вышли подышать свежим воздухом, Элис? – спросила леди Ачард с оттенком подозрения в голосе.
– Да. Боюсь, внутри слишком душно, – ответила леди Хейвард. Потом чопорно добавила: – На самом деле я говорила об этом лорду Ачарду всего несколько минут назад.
– Артур здесь? – В голосе Хейзел Ачард явно звучала тревога. – Но ведь он сказал, что у него нет настроения выезжать сегодня.
– Хм-м... Похоже, он передумал. – Леди Хейвард явно была безмерно довольна собой. – Он спросил меня, не знаю ли я, где вы, и я сказала ему, что вы, кажется, пошли ужинать.
– О! – Наступила тишина, а потом размытое пятно, бывшее леди Ачард, обратилось к Прадомму: – От всей души благодарю вас, милорд. Так мило с вашей стороны, что вы нашли время показать мне ваш сад. Теперь, думаю, я вернусь в дом. – Она помедлила мгновение, а потом спросила с хитрецой: – Вы составите мне компанию, леди Хейвард?
– Нет. Думаю, я бы хотела осмотреть новый фонтан лорда Прадомма. Вы ведь упоминали, что ваша матушка купила его, Генри?
– Да, да, – сразу же ответил Прадомм. – Буду рад показать его вам.
– Ну... тогда я пойду, – сказала лед и Ачард с очевидной неохотой, и ее смутный силуэт удалился.
Уверенная, что Прадомм и леди Хейвард последуют за ней, а они с Эйдрианом смогут наконец выбраться из-под деревьев и вернуться на бал, Кларисса едва не издала громкий вздох облегчения. Однако она ошибалась. В ту же минуту, как леди Ачард удалилась, леди Хейвард обратилась к Прадомму, ее голос дрожал от ревности, когда она спросила:
– Чего она хотела?
– Леди Ачард сказала, что ей нужно подышать свежим воздухом, и попросила меня показать ей новые приобретения для сада, что я и сделал, – невинно заявил Прадомм. Кларисса вытаращила глаза. Господи, да этот человек прирожденный лжец!
– О... – В голосе леди Хейвард прозвучало облегчение, но она выпалила: – Когда я увидела, как вы вдвоем ускользнули сюда, я подумала...
– Тише, любовь моя. – Маленькое темное пятно, бывшее Прадоммом, привлекло зеленоватое пятно – леди Хейвард – в свои объятия. – Вы знаете, что для меня нет никакой другой женщины. Я люблю вас, Элис, и буду любить до самой смерти.
– Да, Генри. – Леди Хейвард вздохнула, когда он стал покрывать поцелуями ее шею. – Просто я в последнее время такая ревнивая.
– Тут не к чему ревновать, моя милая.
Кларисса прищурилась сильнее и подвинулась вперед, когда Прадомм отклонился назад, чтобы потянуть что-то из зеленоватого пятна вниз. Господь милосердный! Она потрясенно осознала, что он только что, вот тут, прямо в саду, обнажил грудь леди Хейвард. По крайней мере такой вывод сделала Кларисса при виде этих двух туманных округлостей, которые Прадомм продолжал сжимать и покрывать громкими причмокивающими поцелуями.
Леди Хейвард задохнулась от чувств, потом схватила его за парик и оттащила его лицо от своей груди.
– А что же девушка?
– Кларисса Крамбри? – Насмешка Прадомма была очевидна. – Всего лишь ребенок. Что она знает о страсти, такой как наша?
– Значит, вы все еще любите меня? – взмолилась она.
– Разумеется, – заверил он ее.
Их пятна снова слились, когда он стал утешать ее:
– Вы мне снитесь. Я просыпаюсь с вашим именем на устах и представляю, что вы моя и что все эти тайные свидания больше не нужны.
У Клариссы снова округлились глаза. Несомненно, этому человеку снится много снов – хотя непонятно, когда он находит время на это, если имеет любовную связь с обеими дамами.
– О, Генри! – выдохнула леди Хейвард. – Если бы только я была ваша и мы могли бы вот так обнимать друг друга каждую ночь!
– Да, – согласился лорд Прадомм. – Будь проклят ваш муж за его отличное здоровье.
Кларисса едва не фыркнула вслух от этих знакомых слов, но ей удалось сдержаться.
– А теперь позвольте мне доставить вам наслаждение в те несколько минут, что есть у нас, – продолжил Прадомм, и его темное пятно вдруг опустилось на колени, а потом, кажется, исчезло под юбками леди Хейвард.
– О, Генри! – Леди Хейвард прислонилась спиной к дереву. – О, лорд Прадомм! О, о, о!
Кларисса удивленно смотрела, потом не задумываясь открыла рот, чтобы спросить:
– Какого дьявола он...
Моубри сразу же зажал ей рот рукой и потащил назад в кусты.
Схватившись за его руку, чтобы сохранить равновесие, Кларисса бросила взгляд на туманные фигуры Прадомма и леди Хейвард. Как же она жалела, что у нее нет очков! Кларисса понятия не имела, что этот мужчина делает под юбками женщины, но стоны леди Хейвард наводили на мысль, что это довольно интересно. Но потом Клариссу потащили сквозь кусты на другую сторону дорожки. Эйдриан позволил ей повернуться лицом вперед и быстро повел дальше.
– Что же он такое там делал? – спросила она, когда они остановились на еще одной небольшой полянке.
Моубри пристально взглянул на нее, и ей показалось, что он покраснел, но потом она решила, что, должно быть, ошиблась. Наконец он сказал:
– Когда-нибудь я объясню это вам, миледи. Но сейчас не время для этого.
– Почему нет? – с любопытством спросила она.
– Потому что вы слишком невинны, чтобы понять такие вещи. Потому что из-за вашей невинности вы будете невероятно смущены. Потому что... потому что сейчас я считаю, что нам лучше всего вернуться на бал, – закончил граф с явным облегчением в голосе от того, что подумал об этом.
– О, но нам так и не удалось потанцевать, – возразила Кларисса. Ей казалось, что, раз уж ей все равно не избежать неприятностей, то нужно по крайней мере сначала потанцевать.
– В другой раз, – пообещал Эйдриан с ласковой лыбкой, которая, видимо, должна была смягчить удар.
Кларисса была разочарована, но позволила ему повети себя назад к шуму голосов, музыке и огням бального ала.
– Боюсь, другого раза не будет, милорд. Лидия прилагает все усилия, чтобы избегать тех мест, где вы можете быть. Мы приехали сюда сегодня только потому, что она решила, что вас не заинтересует бал у Прадомма.
– Так вот почему я не мог найти вас всю эту неделю, – пробормотал Эйдриан и сухо признал: – Ваша мачеха была права. В обычной ситуации я ни за что бы не приехал на этот бал.
– Тогда почему вы приехали? – Кларисса затаила дыхание, сама не зная почему, до тех пор пока не услышала его ответ.
– Потому что я знал, что Прадомм считается вашим ухажером, и поэтому предположил, что вы можете быть здесь, – признался он.
– Правда? – спросила она.
– Да. Правда.
Клариссе показалось, что Эйдриан, возможно, тоже улыбается, но она не могла быть уверена. Потом он нежно провел большим пальцем по ее глазам, заставляя ее перестать щуриться, и сказал:
– Мне тоже очень понравился наш разговор на балу у Деморрисов, и с того момента мне очень хотелось снова увидеть вас.
– О! – Она затрепетала от удовольствия и вздохнула. – Я бы хотела, чтобы...
– Чего бы вы хотели? – спросил Эйдриан. Кларисса грустно пожала плечами:
– Мне бы просто хотелось, чтобы Лидия не чувствовала к вам такой неприязни.
Он молчал, пока они шли по дорожке к бальному залу, а потом остановился и повернул ее к себе.
– Возможно, есть способ справиться с этим.
– Способ? – переспросила Кларисса со смесью любопытства и надежды.
– Да. – Эйдриан молча смотрел на нее, и тогда она решительно кивнула. Его пальцы крепче сжались на ее руке. – Кларисса, если в ближайшие дни мой кузен появится у вас с визитом и предложит вам покататься верхом, постарайтесь уговорить вашу мачеху позволить это.
– Ваш кузен? – неуверенно переспросила она.
– Реджиналд Гревилл, – сказал Эйдриан. – Я попрошу его привезти вас ко мне. Ваша мачеха его одобрит. Он выведет вас из дома, а я встречу вас двоих в парке.
Кларисса нахмурилась. Имя Гревилла было ей знакомо.
– Я думаю, что он вряд ли согласится привезти меня, милорд. Боюсь, я уже познакомилась с ним.
Эйдриан мягко усмехнулся:
– Он рассказывал мне о вашей первой встрече.
– Рассказывал? – смущенно спросила она. Кларисса не поняла этого сразу, но Лидия потом говорила ей, что она обожгла его, когда приняла его колени за стол и поставила на них свой чай. Вообще-то она надеялась, что Эйдриан не слышал этой истории. Это было унизительно. Но ведь почти все время, проведенное ею в Лондоне, было таким.
– Да, он рассказывал. Но ничего не бойтесь; я объяснил Реджиналду вашу ситуацию. Он будет очень рад помочь нам.
– Может быть, – с сомнением пробормотала Кларисса; потом она прикусила губу и посмотрела на туманное пятно, которое было его лицом. – Но разве он не распутник? – Когда Эйдриан ничего не сказал, Кларисса поспешила объяснить: – Потому что, видите ли, Лидия именно поэтому возражает против вас. Она сказала, что вы были распутником, когда в последний раз появлялись при дворе. Однако я уверена, что она ошибается. Но если он тоже распутник...
Эйдриан напряженно молчал так долго, что Кларисса начала бояться, что Реджиналд тоже распутник, но потом Эйдриан вдруг расслабился.
– Все будет в порядке.
Кларисса прикусила губу, все еще не веря, что что-то столь чудесное могло случиться в ее жизни. За последние десять лет у нее было очень мало радостей. Сначала болезнь матери, а потом это ужасное фиаско с капитаном Филдингом... А потом мать Клариссы умерла и, пока она еще горевала о ней, отец женился на этой ужасной Лидии. В деревне жизнь была адом, потому что мачеха при каждом удобном случае напоминала ей о ее позоре. Лидия постоянно намекала, что Кларисса этим постыдным скандалом, в который вовлекла всю семью, свела мать в могилу. Кларисса знала, что Лидия обижается и винит ее за то, что ее отец избегает Лондона. К несчастью, Лидия была права. Лорд Крамбри избегал города в надежде, что скандал в конце концов забудется и его дочь все же сможет сделать хорошую партию. Лидия ненавидела Клариссу за то, что по ее вине пропустила несколько лондонских сезонов, и почти не скрывала, что не может дождаться, когда же наконец избавится от нее.
Да, Кларисса подозревала, что ненависть и обида были истинными причинами, по которым Лидия запрещала ей носить очки. Она подозревала, что мачеха втайне наслаждается каждым унизительным происшествием, особенно потому, что потом она могла использовать такие случаи как предлог, чтобы бранить и наказывать ее. И если Лидия добьется своего, Кларисса окажется связанной с ненавистным лордом Прадоммом до конца своей жизни... или его. Лидия, вероятно, прекрасно знала, насколько отвратителен этот коротышка. Кларисса уже давно заметила, что эти двое действуют более дружески, чем должны были бы, учитывая обстоятельства, и теперь ей пришла в голову мысль, не клялся ли Прадомм в вечной любви и ее мачехе, проклиная при этом хорошее здоровье ее отца. Ее бы это не удивило.
– Кларисса? Это ты?
Голос Лидии, вдруг донесшийся из темноты, чуть не заставил ее застонать. Но когда она открыла рот, чтобы, пока есть возможность, попрощаться с лордом Моубри, Эйдриан жестом велел ей замолчать и его силуэт как будто растворился в деревьях у дорожки.
– Она еще не увидела меня. Не упоминайте обо мне, а просто скажите, что вышли подышать свежим воздухом.
– Хорошо, – прошептала Кларисса, стараясь при этом не шевелить губами.
– И не забудьте о моем кузене, Реджиналде Гревилле. Он придет к вам завтра.
– Кларисса! Это действительно ты!
Пока мачеха приближалась, Кларисса обреченно вздохнула. Скажет ли она, что вышла подышать воздухом или что спасалась от сильного пожара в доме, ей все равно предстоит выслушать лекцию, но Кларисса предпочла бы, чтобы это случилось вдали от Эйдриана.
Тихонько прошептав ему слова прощания, Кларисса поспешила вперед, чтобы перехватить Лидию.
Эйдриан дождался, пока две женщины исчезнут в доме, прежде чем выбраться из кустов. Сам он, вместо того, чтобы последовать за ними, прошел по дорожке к парадному входу и приказал, чтобы подали его экипаж. Сев в карету, он велел кучеру отвезти себя в пользующийся самой дурной репутацией игорный дом в городе, зная, что найдет там Реджиналда. В молодости они оба часто посещали подобные заведения, но после службы в армии Эйдриан потерял интерес к такому виду досуга. Реджиналд, не бывший на войне, не потерял.
Как он и ожидал, Эйдриан нашел кузена за игорным столом и криво улыбнулся, увидев его потрясение.
– Вот дьявольщина, Эйдриан! – воскликнул Реджиналд, поворачиваясь в ответ на похлопывание по плечу. – Я думал, что никогда больше не увижу тебя здесь. После возвращения с войны ты избегаешь таких развлечений.
– Почти все это время я был в деревне, – напомнил ему Эйдриан. Ему не хотелось развивать эту тему.
– Ну что ж, садись, присоединяйся к нам! – Реджиналд широко улыбнулся, явно довольный возвращением старого товарища по непристойным удовольствиям.
Эйдриан помедлил, потом сел, не желая говорить о своих планах в этом месте, но зная, что, оттаскивая Реджиналда от игорного стола, вряд ли удастся заручиться его поддержкой. Смирившись с мыслью, что придется провести несколько часов в отвратительном прокуренном притоне, Эйдриан игнорировал любопытные взгляды на свой шрам и мысленно готовил аргументы, которые сможет использовать для убеждения кузена, когда они выберутся из игорного дома. Он знал, что придется проявить хитрость.
– Ты, наверное, сумасшедший! – воскликнул Реджиналд три часа спустя.
Эйдриан направлялся в свой лондонский дом. Он убедил кузена зайти выпить после выхода из притона и изложил ему свою просьбу сразу же, как только они оказались в его карете.
Эйдриан нахмурился, удивленный такой реакцией. Не на такое он надеялся и не такого ожидал после своего признания. Он скорее рассчитывал, что кузен окажется более покладистым.
– Почему сумасшедший?
– Потому что это безумие – ждать от меня, что я по доброй воле подвергну себя такой опасности, – со смехом ответил Реджиналд. Но он все же прошел вслед за Эйдрианом в библиотеку. – Подумай о моих наследниках или, вернее, об их отсутствии, если девчонка снова ошпарит меня.
Эйдриан округлил глаза, в то время как Реджиналд устроился в одном из кожаных кресел у холодного камина. Сам он направился к круглому столику со стоящим на нем графином бренди и сказал:
– Мы говорим о хрупкой женщине, а не о батальоне французов.
– Да, но леди Кларисса может причинить больше вреда, чем вся французская армия, вместе взятая, – проворчал Реджиналд.
Эйдриан нахмурился, но продолжал молчать, обдумывая свой самый убедительный аргумент, пока наливал бренди. Наконец он воткнул на место пробку, взял бокалы и вернулся к камину.
– Я только хочу, чтобы ты привел ее и оставил. Ты не так уж много времени с ней проведешь, Редж.
– Да, но...
– Я был бы очень признателен за это, – добавил Эйдриан, протягивая ему бокал. Они молча посмотрели друг на друга; потом Реджиналд вздохнул и проворчал:
– Ну хорошо. Все, что угодно, ради любви и романтики. Но я надеюсь, ты вспомнишь об этом, когда мне понадобится твоя услуга.
– Вспомню, – заверил его Эйдриан и с облегчением устроился в кожаном кресле напротив.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31