И это вместо того, чтобы вести себя так, как подобает мужчине двадцати семи лет.
Он удивился, что она не ответила ему грубостью и не стала возмущаться его преднамеренно оскорбительному тону.
— Если бы это было так, — устало сказала она, — я бы не смогла выжить во время революции.
Она повернулась и пошла к дому. Ее локоны, так весело подпрыгивающие раньше, когда она шла сюда, теперь уныло спускались по ее спине. Он почувствовал угрызение совести за то, что причинил ей боль.
— Кристиана, — быстро окликнул он ее. Она обернулась.
— Извини меня. Не хочешь совершить небольшую прогулку перед тем, как я начну готовить и чистить сарай для стрижки овец?
Она остановилась на середине садовой дорожки и язвительно взглянула на него через плечо-
— К твоему сведению, — высокомерно сказала она, — я собираюсь выиграть сражение с этим драконом, завладевшим кухней и стать «полезной», иначе я сойду с ума от скуки.
Гэрет засмеялся, представив себе, как это нежное создание будет работать на кухне вместе с дородной миссис Хэттон. Он улыбнулся, глядя, как она шла по тропинке. Ее пышные юбки покачивались и шелестели.
Миссис Хэттон приняла предложение Кристианы помочь ей с ее обычной бесцеремонностью.
— Когда поваров много, то блюдо оказывается испорченным, — сказала она мрачным голосом, вытирая свои красные пухлые руки о передник.
Обычные английские банальности не подействовали на Кристиану.
— Я не собираюсь готовить никаких блюд. Но я хочу что-нибудь делать. Я не могу все два месяца сидеть в комнате.
— Ты умеешь пользоваться ножом? — спросила миссис Хэттон после долгой паузы.
Кристиана криво усмехнулась.
— Могу, когда это необходимо.
Миссис Хэттон была явно не в восторге, она тяжело вздохнула.
— На заднем крыльце стоит корзина свежей моркови. Ты можешь внести ее и начинать резать, но не очень мелко, а то она разварится и превратится в кашу.
После этих слов она повернулась к Кристиане спиной и все внимание перенесла на ароматные буханки хлеба, которые пеклись в каменной печи.
Кристиана направилась за морковью, размышляя о том, почему она терпит такое недостойное обращение с собой? «Потому что иначе ты сойдешь с ума от скуки», — ответила она сама себе. Но на самом деле, больше всего ей хотелось послать к черту Гэрета Ларкина. Его замечания о ее «бесполезности» и что «она сидит на своей заднице весь день», больно задели ее.
Она ему не нравилась, это было очевидно. И он ей тоже не нравился, старалась убедить она себя. Он был просто туповатым, грубым фермером, которого зачем-то бог наградил красивым лицом и прекрасными физическими данными.
Она нашла корзину с морковью и внесла ее в залитую солнечным светом кухню, удивляясь, почему для нее так важно мнение Гэрета.
Было вполне очевидно, хотя она и не хотела признаваться себе в этом, было что-то такое в Гэрете Ларкине, что будоражило и зажигало ее кровь, заставляло дрожать ее колени, а сердце трепетать. Но ведь и раньше ей приходилось флиртовать и кокетничать, шутить и целоваться с герцогами и принцами, с самыми замечательными и знатными молодыми людьми Франции… Но с Гэретом все было иначе.
Она высыпала морковь на свободный деревянный стол, взяла большой нож и с решительным видом принялась за работу.
К тому времени, как она нарезала морковь (слишком мелко, по мнению миссис Хэттон), порезала лук, репу (слишком крупно в соответствии с тем же источником), принесла пять ведер воды из колодца (не полные, конечно) и обернула чашку с драценой, приготовленную к обеду, Кристиана очень пожалела о своем решении «стать полезной». Ее красивое платье было выпачкано, прическа растрепалась. Она изнемогала от жары, которая была на кухне.
Миссис Хэттон встречала каждую ее новую попытку помочь удивленным поднятием брови и звуком «Хм», который мог означать, что угодно, начиная от «Ну раз ты такая умная» и кончая «Ну иди за водой в колодец и упади в него». Кристиане приходилось все время напоминать себе О своих благих намерениях.
Как бы Артуа смеялся, подумала она, если бы увидел меня сейчас.
Она отбросила локон со щеки и чуть сама не расхохоталась над собой. Кристиана Сен Себастьян, жившая прежде в Версале, внучка и сестра маркиза, проливает пот над рыбой на фермерской кухне.
Она поставила локти на стол, оперлась на них, чтобы немного передохнуть. Спина и руки у нее ныли.
— Все, ты уже выдохлась, правда? — заметила миссис Хэттон. Впервые за весь день голос ее был довольным, а лицо над ее пышной грудью просто светилось радостью. — Думаю, что помощь твоя на сегодня закончилась.
Причем слово «помощь» звучало саркастически.
— Вовсе нет, — быстро ответила Кристиана, хотя спина ее ныла, она спокойно встретила взгляд грозной и крупной миссис Хэттон. — Я как раз собираюсь спросить, что еще делать.
— Хм, — издала неопределенный звук миссис Хэттон, но можно было легко угадать, что она имела в виду.
Вдруг тяжелая входная дверь с шумом отворилась, и вошли Джеффри и Стюарт, лица их были разгорячены солнцем и работой.
При виде Кристианы они расхохотались, глядя на ее измученное лицо и грязное платье. — Гэрет сказал, ты решила поиграть в прислугу на кухне, — громко сказал Джеффри, ямочки играли на его лице. — Мы ему не поверили.
Стюарт откинул с глаз свои рыжие волосы, смеясь как идиот. — Так твои волосы выглядят гораздо лучше, — заметил он, — а то торчат как какая-то гора.
— Never mind, — резко ответила Кристиана.
Это новое для нее английское выражение стало ее любимой фразой, очень полезной и удобной.
— Мы принесли с собой обед, — громко объявил Стюарт, и к ужасу Кристианы он бросил на стол несколько обезглавленных цыплят.
Теплые капли крови брызнули ей на платье. Она уставилась на цыплят, комната поплыла перед нею.
В руках она держала нож, а по платью расплывались красные пятна крови.
— Нет, — громко сказала она, слово это вырвалось у нее против ее желания.
Она плотно закрыла глаза, чтобы ничего не видеть. Но перед ее глазами возник образ Рауля, толкающего ее на пол. Его смех звенел в ее ушах, его грубые руки касались ее тела, причиняя ей боль.
— Ты больна? — услышала она чей-то голос. Он звучал где-то далеко, перекрывая шум в голове. Она с усилием открыла глаза и отшвырнула от себя ненавистный нож.
В глазах у нее потемнело, и она погрузилась в темноту.
Откуда-то издалека она слышала голоса, какую-то какафонию звуков, и до нее не сразу дошел смысл английских слов. Видимо, случилось что-то ужасное, но она не могла понять и вспомнить, что именно.
— …только положили цыплят на стол, а она вдруг, раз и потеряла сознание.
— Честное слово, Гэрет, больше ничего. Она сказала «нет» и потеряла сознание.
Громко лаяла собака, кто-то прогонял ее прочь. И голос миссис Хэттон: «…не должна работать на кухне, упала в обморок, только увидела кровь».
— Боже мой, Гэрет, я этого не хотел, не смотри на меня так…
— Тупоголовые ослы… — эти слова она услышала совсем близко от своего уха. Кристиана почувствовала, как ее взяли на руки, как сильные руки обняли ее и вынесли из комнаты. Голоса были уже не слышны, лай собаки тоже отдалился.
Она знала, что это Гэрет несет ее. Она чувствовала это, не открывая глаз. Его сердце громко стучало прямо ей в ухо. От его кожи исходил запах свежескошенной травы, ветра и солнца. Она с удовольствием ощутила, что ей безопасно и спокойно рядом с ним.
Кристиана вдруг вспомнила: она упала в обморок на кухне при виде крови, брызнувшей ей на платье. Наверно, она издала какой-то звук или вздрогнула, вспомнив, что с ней случилось, потому что Гэрет еще сильнее прижал ее к себе.
Он произнес что-то ласковое и успокаивающее. Что-то такое, она слышала, говорил он, успокаивая игривого жеребенка.
Он положил ее на мягкую пуховую постель, от которой исходил свежий запах чистого льняного белья и лаванды. Она почувствовала, как он нежно погладил ее по щеке. Ей было удивительно, что его огрубевшие от работы пальцы, могут быть такими нежными.
Он тихо произнес ее имя, и она с сожалением открыла глаза. Ей так было приятно лежать с закрытыми глазами, окруженной теплом и темнотой.
Глаза его, ясные и чистые, были светло-зелеными с крапинками золотого и серого цвета. В них не было совершенно никакой насмешки, только сочувствие. Волосы его свободно падали на плечи, закрывая брови. Он медленно убрал руку с ее лица, а ей хотелось, чтобы он продолжал гладить ее.
— Ты заболела? — мягко спросил он.
Она покачала головой и постаралась засмеяться.
— Нет, нет. Как глупо. Мне жаль, что из-за меня столько суеты.
— Что случилось?
— Я не могу сказать. Я не знаю, — солгала она, отводя взгляд от его лица. Острая боль пронзила ее голову, она прикоснулась к голове рукой.
— Ты ударилась головой, когда падала, — объяснил Гэрет, хотя ей и так было все понятно, она чувствовала, что у нее растет шишка.
— А Джефф и Стюарт, — добавил он, — стояли и смотрели как пара недоумков. Миссис Хэттон считает, что она переутомила тебя работой по кухне и сейчас чувствует себя виноватой, и ей даже стало плохо с сердцем. Отец пролил весь чай на книгу Шекспира, когда услышал об этом.
Кристиана тихо засмеялась, когда представила себе эту сцену. Гэрет был доволен тем, что она улыбается, ямочка заиграла и на его загорелой правой щеке.
— Дога пришлось выгнать на улицу. Слышишь, как он воет? А Ричард считает, что все аристократы должны быть слабыми, для них это естественно, так как они женятся только друг на друге. И с этим ничего нельзя поделать.
Кристиана снова засмеялась, смущенная тем, что произвела такой фурор. Гэрет смеялся вместе с ней, радуясь, что она чувствует себя лучше.
Она приподнялась от подушки, потирая больное место на затылке.
— Мне все равно, что думает Ричард, — ответила она, улыбаясь. — Он тоже не безупречен.
Гэрет смотрел на нее сверху вниз, сидя на краю постели. Взгляд его был ясным и нежным. Кристиане внезапно стало не по себе от его близости. И хотя платье ее было открытым в рамках приличия, ей показалось, что это совсем не так. Казалось, что Гэрет ласкал ее тело своим неотрывным ясным взглядом.
Их взгляды встретились, он протянул руку и дотронулся до ее головы, он погладил ее черные шелковистые волосы.
— Да, настоящая шишка, — добавил он после длинной паузы.
Сердце Кристианы затрепетало как-то по-особому. Гэрет какое-то время не отнимал руку от ее волос.
— Знаешь, что я думаю? — наконец спросил он, не отрывая глаз от ее лица.
Кристиана замерла под его нежным прикосновением, слушая его тихий красивый голос. Она отрицательно покачала головой.
— Я думаю, — сказал он, пробегая пальцами по ее губам. Прикосновение было таким легким, как дуновение ветерка, но оно заставило ее задрожать от блаженства. — Я думаю, что Кристиана Сен Себастьян лгала, когда сказала мне, что не знает, почему она упала в обморок. Как ты думаешь?
Кристиана похолодела, но потом улыбнулась, кокетливо вскинула голову и, глядя на него сквозь опущенные ресницы, сказала:
— Вы очень часто говорите друг другу «Bugger off». Легкий акцент делал эту фразу очень смешной, осооенно, когда ее произносила такая нежная и воспитанная девушка. Гэрет откинул голову и захохотал.
— А ты знаешь, что это значит? — наконец спросил он ее, при этом глаза его озорно сверкали.
— То же самое, что: это неважно, плевать, ерунда. Обычно никто не обращает внимания на эти слова. А теперь я хочу побыть одна, пусть моя больная голова немного отдохнет.
— Как будет угодно, — ответил Гэрет со своей обычной добродушной улыбкой, которая ее выводила из себя. Кристиана почувствовала облегчение, когда он убрал руку с ее волос и направился к двери.
Взгляд, который он бросил на нее, уходя, был добрым, но за безмятежностью его взгляда и улыбки сквозило желание. Это взволновало ее, дыхание ее участилось. Когда дверь за ним закрылась, она прикоснулась пальцами к своей щеке, которую он только что гладил.
Интересно, ему доставило удовольствие прикосновение к ее коже?
Она удивлялась сама себе: у нее возникло желание отдаться Гэрету Ларкину, хотя она убила мужчину, попытавшегося овладеть ее телом.
Кристиана решила помолиться, но пальцам не хватало четок. Ей казалось, чем больше она размышляла и пыталась понять смысл своей новой жизни, тем меньше она ее понимала. И в результате таких размышлений она всегда чувствовала себя еще более одинокой.
— Может быть нам нанять горничную, чтобы она относила ей еду наверх.
Кристиана, которая только собралась войти в столовую, замерла на месте, рука ее была на ручке двери.
— О боже, я не думаю, что мы можем себе это позволить, не так ли, Гэрет? — послышался голос Мэтью Ларкина, как всегда он волновался больше всех.
— Ричард просто шутит, папа.
— Черт возьми, Гэрет, ты когда-нибудь видел еще кого-нибудь такого же неприспособленного к жизни? Почему она не поехала в Штаты со своим братом?
— Я пытался одолжить ему денег, но он отказался их взять. Нельзя винить человека за то, что у него есть гордость.
Кристиана понимала, что ей надо сейчас войти, чтобы прекратить этот разговор о себе, иначе она услышит действительно что-нибудь очень обидное. Но она продолжала стоять в холле, держа руку на слегка приоткрытой двери.
— Мне кажется, что она очень милая. Приятно, когда около тебя такое хорошенькое личико, — эти слова принадлежали Мэтью.
— А мне кажется, что она смешна. Аристократы вообще ни на что не способны. А французская знать еще хуже английской, — снова послышался голос Ричарда.
Кристиана представляла себе его возмущенное лицо, его буйные рыжие кудри торчали во все стороны. Было похоже, что он говорит с набитым ртом, что не удивило ее.
Джеффри и Стюарт начали смеяться. Один из них произнес, копируя ее акцент: «Кровь цыплят вульгарна. Мне кажется, я сейчас упаду в обморок».
— Убери голову из моей тарелки, осел!
— Цыплята на столе! Гэрет, спаси меня!
Щеки Кристианы горели. Лучше бы она осталась в своей комнате. Раздался взрыв хохота. Потом она услышала спокойный низкий голос Гэрета.
— Убирайся с моих коленей, болван. Послышался звук чего-то падающего и шум отодвигающихся стульев.
— А теперь послушайте, ребята. Я знаю, что она немного изнежена и так же бесполезна, как трехногая кобыла, но она ничего с этим не может поделать. Она никогда в жизни ничего не делала, кроме своих причесок. Но будьте поделикатнее с ней, она такая слабенькая, как пушинка.
Кристиана тихо повернулась, чтобы уйти к себе в комнату, но следующие слова остановили ее.
— Я тебе не верю. Ты положил на нее глаз, Гэрет, разве не так?
— Да поможет нам бог, Джефф, ты шутишь? Нет. Мне нужна хорошая, работящая английская девушка, такая как Мэг или Джени. Кристиана хорошенькая и на нее приятно смотреть, вот и все. Она может пофлиртовать с сельским парнем, чтобы развлечься, но она никогда не была бы хорошей женой. Она и пальцем не пошевельнет, чтобы сделать что-то. Совершенно бесполезное существо.
Мне это совершенно безразлично, говорила она себе. Меня не волнует, что эти идиоты думают обо мне, особенно Гэрет. И после того, как он дотрагивался до моих волос, я думала, что не безразлична ему, хоть чуточку.
Она повернулась к лестнице и почти наткнулась на Даниэля. Он тихо стоял, отмечая пальцем страницу книги, которую читал. Его сочувствующее выражение лица показывало, что он тоже слышал, что о ней говорилось в столовой.
Как бы не видя его, она прошла мимо, ничего не сказав, и ушла в свою комнату.
К неудовольствию Кристианы на ее постели лежала собака. Довольная, она повернулась на спину, показывая свой пятнистый живот. Ее длинные уши лежали на подушке.
Глупое животное открыло один глаз, затем быстро закрыло его, притворяясь, что не видит Кристиану.
— Мне ты тоже не нравишься, — резко сказала Кристиана и столкнула тяжелую собаку на пол.
Собака обиженно взглянула на нее своими печальными карими глазами и уныло поплелась из комнаты.
Было темно, Кристиана сидела у узкого окна. Она вслушивалась в мягкие ночные звуки деревни: ржание лошади в конюшне, отдаленный лай собаки. Прохладный ветерок шелестел листвой. Когда раздался стук в дверь, первой ее мыслью было отослать любого, кто бы там ни был. Но она позволила войти.
Это был Даниэль. Очки его сползли на нос, его темные волосы были аккуратно связаны на затылке.
— Я принес тебе вот это, — сказал он и протянул ей книгу и блокнот с записями.
«Учебник английской ботаники. Цветы и травы в саду». Таково было название замасленной книги. В толстом блокноте выцветшими чернилами давались описания различных растений и цветов, написанные аккуратным женским почерком.
«Monarda Didyma или пчелиный бальзам, — говорилось в одной из заметок. — Запах мяты привлекает пчел, она также полезна для качества меда.»
«Asperula Oderata, — было написано под растением со множеством листьев и крошечными, как звездочки, цветочками, — Или душистый ясменник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
Он удивился, что она не ответила ему грубостью и не стала возмущаться его преднамеренно оскорбительному тону.
— Если бы это было так, — устало сказала она, — я бы не смогла выжить во время революции.
Она повернулась и пошла к дому. Ее локоны, так весело подпрыгивающие раньше, когда она шла сюда, теперь уныло спускались по ее спине. Он почувствовал угрызение совести за то, что причинил ей боль.
— Кристиана, — быстро окликнул он ее. Она обернулась.
— Извини меня. Не хочешь совершить небольшую прогулку перед тем, как я начну готовить и чистить сарай для стрижки овец?
Она остановилась на середине садовой дорожки и язвительно взглянула на него через плечо-
— К твоему сведению, — высокомерно сказала она, — я собираюсь выиграть сражение с этим драконом, завладевшим кухней и стать «полезной», иначе я сойду с ума от скуки.
Гэрет засмеялся, представив себе, как это нежное создание будет работать на кухне вместе с дородной миссис Хэттон. Он улыбнулся, глядя, как она шла по тропинке. Ее пышные юбки покачивались и шелестели.
Миссис Хэттон приняла предложение Кристианы помочь ей с ее обычной бесцеремонностью.
— Когда поваров много, то блюдо оказывается испорченным, — сказала она мрачным голосом, вытирая свои красные пухлые руки о передник.
Обычные английские банальности не подействовали на Кристиану.
— Я не собираюсь готовить никаких блюд. Но я хочу что-нибудь делать. Я не могу все два месяца сидеть в комнате.
— Ты умеешь пользоваться ножом? — спросила миссис Хэттон после долгой паузы.
Кристиана криво усмехнулась.
— Могу, когда это необходимо.
Миссис Хэттон была явно не в восторге, она тяжело вздохнула.
— На заднем крыльце стоит корзина свежей моркови. Ты можешь внести ее и начинать резать, но не очень мелко, а то она разварится и превратится в кашу.
После этих слов она повернулась к Кристиане спиной и все внимание перенесла на ароматные буханки хлеба, которые пеклись в каменной печи.
Кристиана направилась за морковью, размышляя о том, почему она терпит такое недостойное обращение с собой? «Потому что иначе ты сойдешь с ума от скуки», — ответила она сама себе. Но на самом деле, больше всего ей хотелось послать к черту Гэрета Ларкина. Его замечания о ее «бесполезности» и что «она сидит на своей заднице весь день», больно задели ее.
Она ему не нравилась, это было очевидно. И он ей тоже не нравился, старалась убедить она себя. Он был просто туповатым, грубым фермером, которого зачем-то бог наградил красивым лицом и прекрасными физическими данными.
Она нашла корзину с морковью и внесла ее в залитую солнечным светом кухню, удивляясь, почему для нее так важно мнение Гэрета.
Было вполне очевидно, хотя она и не хотела признаваться себе в этом, было что-то такое в Гэрете Ларкине, что будоражило и зажигало ее кровь, заставляло дрожать ее колени, а сердце трепетать. Но ведь и раньше ей приходилось флиртовать и кокетничать, шутить и целоваться с герцогами и принцами, с самыми замечательными и знатными молодыми людьми Франции… Но с Гэретом все было иначе.
Она высыпала морковь на свободный деревянный стол, взяла большой нож и с решительным видом принялась за работу.
К тому времени, как она нарезала морковь (слишком мелко, по мнению миссис Хэттон), порезала лук, репу (слишком крупно в соответствии с тем же источником), принесла пять ведер воды из колодца (не полные, конечно) и обернула чашку с драценой, приготовленную к обеду, Кристиана очень пожалела о своем решении «стать полезной». Ее красивое платье было выпачкано, прическа растрепалась. Она изнемогала от жары, которая была на кухне.
Миссис Хэттон встречала каждую ее новую попытку помочь удивленным поднятием брови и звуком «Хм», который мог означать, что угодно, начиная от «Ну раз ты такая умная» и кончая «Ну иди за водой в колодец и упади в него». Кристиане приходилось все время напоминать себе О своих благих намерениях.
Как бы Артуа смеялся, подумала она, если бы увидел меня сейчас.
Она отбросила локон со щеки и чуть сама не расхохоталась над собой. Кристиана Сен Себастьян, жившая прежде в Версале, внучка и сестра маркиза, проливает пот над рыбой на фермерской кухне.
Она поставила локти на стол, оперлась на них, чтобы немного передохнуть. Спина и руки у нее ныли.
— Все, ты уже выдохлась, правда? — заметила миссис Хэттон. Впервые за весь день голос ее был довольным, а лицо над ее пышной грудью просто светилось радостью. — Думаю, что помощь твоя на сегодня закончилась.
Причем слово «помощь» звучало саркастически.
— Вовсе нет, — быстро ответила Кристиана, хотя спина ее ныла, она спокойно встретила взгляд грозной и крупной миссис Хэттон. — Я как раз собираюсь спросить, что еще делать.
— Хм, — издала неопределенный звук миссис Хэттон, но можно было легко угадать, что она имела в виду.
Вдруг тяжелая входная дверь с шумом отворилась, и вошли Джеффри и Стюарт, лица их были разгорячены солнцем и работой.
При виде Кристианы они расхохотались, глядя на ее измученное лицо и грязное платье. — Гэрет сказал, ты решила поиграть в прислугу на кухне, — громко сказал Джеффри, ямочки играли на его лице. — Мы ему не поверили.
Стюарт откинул с глаз свои рыжие волосы, смеясь как идиот. — Так твои волосы выглядят гораздо лучше, — заметил он, — а то торчат как какая-то гора.
— Never mind, — резко ответила Кристиана.
Это новое для нее английское выражение стало ее любимой фразой, очень полезной и удобной.
— Мы принесли с собой обед, — громко объявил Стюарт, и к ужасу Кристианы он бросил на стол несколько обезглавленных цыплят.
Теплые капли крови брызнули ей на платье. Она уставилась на цыплят, комната поплыла перед нею.
В руках она держала нож, а по платью расплывались красные пятна крови.
— Нет, — громко сказала она, слово это вырвалось у нее против ее желания.
Она плотно закрыла глаза, чтобы ничего не видеть. Но перед ее глазами возник образ Рауля, толкающего ее на пол. Его смех звенел в ее ушах, его грубые руки касались ее тела, причиняя ей боль.
— Ты больна? — услышала она чей-то голос. Он звучал где-то далеко, перекрывая шум в голове. Она с усилием открыла глаза и отшвырнула от себя ненавистный нож.
В глазах у нее потемнело, и она погрузилась в темноту.
Откуда-то издалека она слышала голоса, какую-то какафонию звуков, и до нее не сразу дошел смысл английских слов. Видимо, случилось что-то ужасное, но она не могла понять и вспомнить, что именно.
— …только положили цыплят на стол, а она вдруг, раз и потеряла сознание.
— Честное слово, Гэрет, больше ничего. Она сказала «нет» и потеряла сознание.
Громко лаяла собака, кто-то прогонял ее прочь. И голос миссис Хэттон: «…не должна работать на кухне, упала в обморок, только увидела кровь».
— Боже мой, Гэрет, я этого не хотел, не смотри на меня так…
— Тупоголовые ослы… — эти слова она услышала совсем близко от своего уха. Кристиана почувствовала, как ее взяли на руки, как сильные руки обняли ее и вынесли из комнаты. Голоса были уже не слышны, лай собаки тоже отдалился.
Она знала, что это Гэрет несет ее. Она чувствовала это, не открывая глаз. Его сердце громко стучало прямо ей в ухо. От его кожи исходил запах свежескошенной травы, ветра и солнца. Она с удовольствием ощутила, что ей безопасно и спокойно рядом с ним.
Кристиана вдруг вспомнила: она упала в обморок на кухне при виде крови, брызнувшей ей на платье. Наверно, она издала какой-то звук или вздрогнула, вспомнив, что с ней случилось, потому что Гэрет еще сильнее прижал ее к себе.
Он произнес что-то ласковое и успокаивающее. Что-то такое, она слышала, говорил он, успокаивая игривого жеребенка.
Он положил ее на мягкую пуховую постель, от которой исходил свежий запах чистого льняного белья и лаванды. Она почувствовала, как он нежно погладил ее по щеке. Ей было удивительно, что его огрубевшие от работы пальцы, могут быть такими нежными.
Он тихо произнес ее имя, и она с сожалением открыла глаза. Ей так было приятно лежать с закрытыми глазами, окруженной теплом и темнотой.
Глаза его, ясные и чистые, были светло-зелеными с крапинками золотого и серого цвета. В них не было совершенно никакой насмешки, только сочувствие. Волосы его свободно падали на плечи, закрывая брови. Он медленно убрал руку с ее лица, а ей хотелось, чтобы он продолжал гладить ее.
— Ты заболела? — мягко спросил он.
Она покачала головой и постаралась засмеяться.
— Нет, нет. Как глупо. Мне жаль, что из-за меня столько суеты.
— Что случилось?
— Я не могу сказать. Я не знаю, — солгала она, отводя взгляд от его лица. Острая боль пронзила ее голову, она прикоснулась к голове рукой.
— Ты ударилась головой, когда падала, — объяснил Гэрет, хотя ей и так было все понятно, она чувствовала, что у нее растет шишка.
— А Джефф и Стюарт, — добавил он, — стояли и смотрели как пара недоумков. Миссис Хэттон считает, что она переутомила тебя работой по кухне и сейчас чувствует себя виноватой, и ей даже стало плохо с сердцем. Отец пролил весь чай на книгу Шекспира, когда услышал об этом.
Кристиана тихо засмеялась, когда представила себе эту сцену. Гэрет был доволен тем, что она улыбается, ямочка заиграла и на его загорелой правой щеке.
— Дога пришлось выгнать на улицу. Слышишь, как он воет? А Ричард считает, что все аристократы должны быть слабыми, для них это естественно, так как они женятся только друг на друге. И с этим ничего нельзя поделать.
Кристиана снова засмеялась, смущенная тем, что произвела такой фурор. Гэрет смеялся вместе с ней, радуясь, что она чувствует себя лучше.
Она приподнялась от подушки, потирая больное место на затылке.
— Мне все равно, что думает Ричард, — ответила она, улыбаясь. — Он тоже не безупречен.
Гэрет смотрел на нее сверху вниз, сидя на краю постели. Взгляд его был ясным и нежным. Кристиане внезапно стало не по себе от его близости. И хотя платье ее было открытым в рамках приличия, ей показалось, что это совсем не так. Казалось, что Гэрет ласкал ее тело своим неотрывным ясным взглядом.
Их взгляды встретились, он протянул руку и дотронулся до ее головы, он погладил ее черные шелковистые волосы.
— Да, настоящая шишка, — добавил он после длинной паузы.
Сердце Кристианы затрепетало как-то по-особому. Гэрет какое-то время не отнимал руку от ее волос.
— Знаешь, что я думаю? — наконец спросил он, не отрывая глаз от ее лица.
Кристиана замерла под его нежным прикосновением, слушая его тихий красивый голос. Она отрицательно покачала головой.
— Я думаю, — сказал он, пробегая пальцами по ее губам. Прикосновение было таким легким, как дуновение ветерка, но оно заставило ее задрожать от блаженства. — Я думаю, что Кристиана Сен Себастьян лгала, когда сказала мне, что не знает, почему она упала в обморок. Как ты думаешь?
Кристиана похолодела, но потом улыбнулась, кокетливо вскинула голову и, глядя на него сквозь опущенные ресницы, сказала:
— Вы очень часто говорите друг другу «Bugger off». Легкий акцент делал эту фразу очень смешной, осооенно, когда ее произносила такая нежная и воспитанная девушка. Гэрет откинул голову и захохотал.
— А ты знаешь, что это значит? — наконец спросил он ее, при этом глаза его озорно сверкали.
— То же самое, что: это неважно, плевать, ерунда. Обычно никто не обращает внимания на эти слова. А теперь я хочу побыть одна, пусть моя больная голова немного отдохнет.
— Как будет угодно, — ответил Гэрет со своей обычной добродушной улыбкой, которая ее выводила из себя. Кристиана почувствовала облегчение, когда он убрал руку с ее волос и направился к двери.
Взгляд, который он бросил на нее, уходя, был добрым, но за безмятежностью его взгляда и улыбки сквозило желание. Это взволновало ее, дыхание ее участилось. Когда дверь за ним закрылась, она прикоснулась пальцами к своей щеке, которую он только что гладил.
Интересно, ему доставило удовольствие прикосновение к ее коже?
Она удивлялась сама себе: у нее возникло желание отдаться Гэрету Ларкину, хотя она убила мужчину, попытавшегося овладеть ее телом.
Кристиана решила помолиться, но пальцам не хватало четок. Ей казалось, чем больше она размышляла и пыталась понять смысл своей новой жизни, тем меньше она ее понимала. И в результате таких размышлений она всегда чувствовала себя еще более одинокой.
— Может быть нам нанять горничную, чтобы она относила ей еду наверх.
Кристиана, которая только собралась войти в столовую, замерла на месте, рука ее была на ручке двери.
— О боже, я не думаю, что мы можем себе это позволить, не так ли, Гэрет? — послышался голос Мэтью Ларкина, как всегда он волновался больше всех.
— Ричард просто шутит, папа.
— Черт возьми, Гэрет, ты когда-нибудь видел еще кого-нибудь такого же неприспособленного к жизни? Почему она не поехала в Штаты со своим братом?
— Я пытался одолжить ему денег, но он отказался их взять. Нельзя винить человека за то, что у него есть гордость.
Кристиана понимала, что ей надо сейчас войти, чтобы прекратить этот разговор о себе, иначе она услышит действительно что-нибудь очень обидное. Но она продолжала стоять в холле, держа руку на слегка приоткрытой двери.
— Мне кажется, что она очень милая. Приятно, когда около тебя такое хорошенькое личико, — эти слова принадлежали Мэтью.
— А мне кажется, что она смешна. Аристократы вообще ни на что не способны. А французская знать еще хуже английской, — снова послышался голос Ричарда.
Кристиана представляла себе его возмущенное лицо, его буйные рыжие кудри торчали во все стороны. Было похоже, что он говорит с набитым ртом, что не удивило ее.
Джеффри и Стюарт начали смеяться. Один из них произнес, копируя ее акцент: «Кровь цыплят вульгарна. Мне кажется, я сейчас упаду в обморок».
— Убери голову из моей тарелки, осел!
— Цыплята на столе! Гэрет, спаси меня!
Щеки Кристианы горели. Лучше бы она осталась в своей комнате. Раздался взрыв хохота. Потом она услышала спокойный низкий голос Гэрета.
— Убирайся с моих коленей, болван. Послышался звук чего-то падающего и шум отодвигающихся стульев.
— А теперь послушайте, ребята. Я знаю, что она немного изнежена и так же бесполезна, как трехногая кобыла, но она ничего с этим не может поделать. Она никогда в жизни ничего не делала, кроме своих причесок. Но будьте поделикатнее с ней, она такая слабенькая, как пушинка.
Кристиана тихо повернулась, чтобы уйти к себе в комнату, но следующие слова остановили ее.
— Я тебе не верю. Ты положил на нее глаз, Гэрет, разве не так?
— Да поможет нам бог, Джефф, ты шутишь? Нет. Мне нужна хорошая, работящая английская девушка, такая как Мэг или Джени. Кристиана хорошенькая и на нее приятно смотреть, вот и все. Она может пофлиртовать с сельским парнем, чтобы развлечься, но она никогда не была бы хорошей женой. Она и пальцем не пошевельнет, чтобы сделать что-то. Совершенно бесполезное существо.
Мне это совершенно безразлично, говорила она себе. Меня не волнует, что эти идиоты думают обо мне, особенно Гэрет. И после того, как он дотрагивался до моих волос, я думала, что не безразлична ему, хоть чуточку.
Она повернулась к лестнице и почти наткнулась на Даниэля. Он тихо стоял, отмечая пальцем страницу книги, которую читал. Его сочувствующее выражение лица показывало, что он тоже слышал, что о ней говорилось в столовой.
Как бы не видя его, она прошла мимо, ничего не сказав, и ушла в свою комнату.
К неудовольствию Кристианы на ее постели лежала собака. Довольная, она повернулась на спину, показывая свой пятнистый живот. Ее длинные уши лежали на подушке.
Глупое животное открыло один глаз, затем быстро закрыло его, притворяясь, что не видит Кристиану.
— Мне ты тоже не нравишься, — резко сказала Кристиана и столкнула тяжелую собаку на пол.
Собака обиженно взглянула на нее своими печальными карими глазами и уныло поплелась из комнаты.
Было темно, Кристиана сидела у узкого окна. Она вслушивалась в мягкие ночные звуки деревни: ржание лошади в конюшне, отдаленный лай собаки. Прохладный ветерок шелестел листвой. Когда раздался стук в дверь, первой ее мыслью было отослать любого, кто бы там ни был. Но она позволила войти.
Это был Даниэль. Очки его сползли на нос, его темные волосы были аккуратно связаны на затылке.
— Я принес тебе вот это, — сказал он и протянул ей книгу и блокнот с записями.
«Учебник английской ботаники. Цветы и травы в саду». Таково было название замасленной книги. В толстом блокноте выцветшими чернилами давались описания различных растений и цветов, написанные аккуратным женским почерком.
«Monarda Didyma или пчелиный бальзам, — говорилось в одной из заметок. — Запах мяты привлекает пчел, она также полезна для качества меда.»
«Asperula Oderata, — было написано под растением со множеством листьев и крошечными, как звездочки, цветочками, — Или душистый ясменник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31