Уилл выпустил ее руку, помахал на прощанье всему семейству и направился к двери.
Уже на пороге он обратился к Молли с очередным предостережением:
– Заприте дверь. И, ради всего святого, избавьтесь от этого ружья.
19

14 октября 1995 года
Когда Молли подъехала к дому, было около половины шестого вечера. Тем не менее, она уже чувствовала себя вконец разбитой. Суббота в Кинленде была самым напряженным днем. Леди Ватор до сих пор не оправилась от травмы, и это добавляло забот. Ее извечная соперница – Альбертаз Хоуп из конюшен Нестор выиграла заезд, в котором, как считала Молли, могла бы блеснуть Леди Валор. Дон Симпсон тоже был расстроен по этому поводу, а потому зол как черт. Вдобавок ко всему среди лошадей, список которых передал ей накануне Уилл, опять не оказалось чужаков. Молли пришлось превзойти самоё себя, чтобы проверить всех (на этот раз их оказалось шесть), тем обиднее было не найти среди них тех, из-за которых, собственно, и разгорелся весь этот сыр-бор.
Одно к одному – и в результате день оказался чертовски трудным.
Бет Осборн, лучшая подруга Эшли, выходила из дома, как раз когда Молли вылезла из машины. Они поболтали несколько минут, прежде чем Молли поднялась на крыльцо. Бет осторожно поинтересовалась новым приятелем Молли. Мысленно пожурив Эшли, Молли улыбнулась и ответила непринужденным экспромтом. Бет рассмеялась. Молли задалась вопросом, что же поведала подруге Эшли.
Когда Бет ушла, Молли прошла в дом.
– Привет, бандиты, я дома! – крикнула она, бросая сумочку на кухонный стол и направляясь к холодильнику. Сегодня она опять осталась без обеда и чувствовала, что умирает от голода. «Ужин нужно будет приготовить на скорую руку», – подумала она и тут же вспомнила о цыплятах, которых вчера принес Уилл. Отличная идея.
– Привет, Молл. – На кухню вошла Эшли, на голове у нее возвышался тюрбан, сооруженный из зеленого полотенца.
– Что это ты вздумала мыть голову в такой час? – спросила Молли, отщипывая кусочек лапки холодного цыпленка. В сочетании с салатом и домашним печеньем он будет чудесным ужином, решила она.
– Мы придумывали прически. Бет смазала мне волосы гелем и накрутила на палочки, и в итоге получилось Бог знает что. Чем больше я расчесывалась, тем кудрявее становилась. В общем, все кончилось тем, что я вымыла голову.
– О! – Стоя у раскрытого холодильника, Молли отправила в рот очередной кусочек цыпленка. – Бет тоже идет на вечер?
– Да. – Эшли счастливо улыбнулась. – С Энди Морманом. Мы все вчетвером решили сначала пойти куда-нибудь поесть. Правда, здорово?
Что и говорить, Бет всегда была раскованна в общении с мальчиками, не то что скромняга Эшли, хотя Молли и считала, что из них двоих Эшли симпатичнее.
– Здорово, – согласилась Молли, продолжая есть. – А где Майк и близняшки? – спросила она с набитым ртом.
– Майк наверху, слушает кассету, которую им дал кто-то из приятелей. Сэм в гостях у Райана Луща, а Сьюзан – у Мэри Шелтон. Сьюзан звонила, спрашивала, можно ли ей заночевать у Шелтонов, я разрешила. Сэм придет около восьми.
– Выходит, ужинать будем втроем – я, ты и Майк, – заключила Молли, обсасывая цыплячью ножку и выбрасывая косточку в мусорное мудро. Забрав из холодильника корзинку с цыплятами, она наконец закрыла дверцу.
– Как сказать. – Эшли сурово посмотрела на сестру. – Звонил Джимми Миллер. Просил передать, что заедет за тобой в шесть сорок пять.
– О Боже! Я совсем забыла! – Молли хлопнула себя по губам.
– В последнее время ты что-то частенько забываешь о свиданиях. – Эшли сложила руки на груди и, склонив голову на плечо, наблюдала за сестрой. – Ты ведь никуда не пойдешь?
Молли действительно собиралась позвонить Джимми, только не знала, куда лучше – в гараж или домой, – и сказать, что случилось нечто непредвиденное и она не сможет встретиться с ним. Но, рассуждая сейчас об этом, она вдруг поняла, почему не хочет идти на свидание, и причина испугала ее: Уилл.
Он же не мой возлюбленный! – напомнила она себе.
– Конечно, пойду. – Молли повела плечиком, печально посмотрела на корзинку с цыплятами и поставила ее обратно в холодильник. – Почему нет?
– Ты не можешь!
– Почему не могу?
– Что подумает Уилл? – выпалила Эшли. Молли закрыла дверцу холодильника, прежде чем ответить сестре.
– А разве это важно? – беспечно спросила она и вышла из кухни. Если она собиралась пойти поужинать с Джимми Миллером и сходить с ним в кино – он пригласил ее еще в понедельник, за два дня до того, как в ее жизнь вошел Уилл, – тогда ей нужно принять душ и переодеться.
– Молли! – Эшли поспешила за ней.
Войдя в спальню, Молли отодвинула штору, служившую дверцей ее платяного шкафа, и осмотрела свой убогий гардероб. Эшли осталась в дверях спальни. Молли упорно старалась не замечать присутствия сестры.
– Ты не можешь так поступить, – сказала Эшли.
– Что? – Молли вытащила черную юбку и принялась разглядывать ее. Юбка была чистой и глаженой. И выглядела довольно стильно. Со свитером или рубашкой и блейзером она бы смотрелась великолепно. – Можешь одолжить мне свой серый блейзер?
– Нет! – рявкнула Эшли. – Для свидания с Джимми Миллером – нет! Ты не посмеешь! А как же Уилл?
– А что Уилл? – Молли порылась в шкафу и отыскала черную кофточку с вырезом.
– Ты разве с ним не встречаешься сегодня?
– Нет. – Откровенно говоря, это была правда. Уилл, возможно, и заедет сегодня вечером – да, пожалуй, она была почти уверена в этом, – но у них не было назначено свидания. А обменяться информацией по скачкам можно будет завтра, на конюшнях.
– Ты хочешь сказать, что сегодня он не заедет? Молли пожала плечами.
– Может, и заедет. Тогда скажешь ему, что у меня запланированная заранее встреча.
– А как, ты думаешь, он отнесется к твоему свиданию с Джимми Миллером?
– Знаешь что? – Молли опустилась на колени и принялась копаться в нижних ящиках в поисках приличных черных туфель.
– Что?
– Меня это не волнует.
– Вы что, поссорились? – встревожилась Эшли.
– Нет, мы не ссорились. – Молли поднялась с туфлями в руке, схватила блузку и юбку и аккуратно разложила свой наряд на потускневшем, но все еще симпатичном желтом цветастом покрывале, которым была застлана кровать.
– Тогда почему… – начала было Эшли, но сестра тут же оборвала ее.
– Я не собственность Уилла Лаймана, – решительно заявила Молли и прошла к комоду. Порывшись в верхнем ящике, она швырнула на кровать свежее нижнее белье, потом полезла за колготками. Квадратное зеркало комода отражало плотно сжатые губы Молли, ее горящие глаза и общую озабоченность, лежавшую на ее лице. В чем причина такого состояния – этого Молли никак не могла понять.
– Мне в самом деле очень нравится Уилл, Молл.
– Вот и встречайся с ним.
– Нам всем он нравится. Кроме Майка, но ты ведь его знаешь. Он все делает наоборот.
– Послушай, Эш. – Молли нашла пару черных колготок, которые искала, закрыла ящик и обернулась к сестре. – Во-первых, Уилл слишком стар для меня. Во-вторых, это не мой тип мужчины. В-третьих, он из Чикаго и вернется туда по окончании сезона в Кинленде. Так что не воображай, будто у нас с ним любовь до гроба, это не так.
– Я уверена, что при желании ты могла бы обратить эту связь в любовь до гроба.
– Пожалуйста, одолжи мне свой серый блейзер. – Молли кинула колготки на кровать и полезла в маленькую шкатулку, где у нее хранились серебряные сережки и цепочка.
– Ты с ним встречалась в последние два вечера. А ведь никогда не ходишь на свидания по будням. Должно быть, он тебе очень нравится.
– Ничего серьезного, Эш. Поверь мне. – Молли нашла цепочку и одну сережку, вторая же словно испарилась.
– Ты бы видела, какими глазами ты на него смотришь.
– Это все твое воображение. – Молли отыскана вторую сережку и захлопнула шкатулку.
Эшли покачала головой.
– Я тебя знаю, Молл. Так что не говори мне, что ты к нему равнодушна. Я лучше знаю.
– Заткнись, Эшли, пожалуйста, – процедила сквозь зубы Молли. Прихватив с собой пластиковый пакет с косметикой, она направилась в ванную. Эшли посторонилась, и Молли проплыла мимо нее.
– Я уверена, что в твоих силах влюбить его в себя, – бросила ей вслед Эшли.
– Ты начиталась романов, – огрызнулась Молли и захлопнула дверь ванной прямо перед носом сестры.
Когда через полчаса Молли вышла, приняв душ, вымыв и высушив волосы, с макияжем на лице, Эшли уже не было в поле зрения. Зажав в одной руке пакет с косметикой и грязную одежду, а другой рукой придерживая полотенце, которым она была обмотана, Молли проскочила в свою спальню. Она спешила поскорее закрыться, пока Эшли не увидела, что она вышла из душа.
Сестра – уже без тюрбана на голове – сидела на кровати Молли, одной рукой взбивая волосы. У нее на коленях лежал серый блейзер и на нем – маленький флакончик духов.
Молли застыла в дверях. Эшли подняла глаза. Сестры обменялись многозначительными взглядами.
– Можешь взять мой блейзер, – сказала Эшли. – И еще мне на днях в магазине достался пробный флакончик «Моуинг», можешь им тоже попользоваться.
– Спасибо. – Молли прошла в комнату и взяла духи, которые протягивала ей Эшли. – Что это ты вдруг?
– Я подумала, что, возможно, будет неплохо, если ты заставишь Уилла ревновать. Знаешь ведь, каковы мужчины, – изрекла мудрейшая Эшли.
Молли застонала.
– Может, ты уберешься отсюда? Уже половина седьмого, а я еще не одета.
– Уилл – это то, что тебе нужно, Молл, – серьезно произнесла Эшли, вставая. – Если бы ты была с ним, мне бы не пришлось переживать по поводу того, что здесь будет после моего отъезда в колледж на будущий год. Он позаботится о тебе. И о Майке, и о Сэме со Сьюзан.
– Проваливай из моей комнаты! – Молли вытолкала Эшли за дверь и заперлась. Какое-то мгновение она стояла, упершись лбом в деревянную панель двери. Наконец она выпрямилась.
– Уилл вернется в Чикаго через две недели! Подумай об этом хорошенько! – крикнула она сестре из-за двери.
– Джимми Миллер подъехал, – вместо ответа прокричала Эшли.
Чертыхнувшись себе под нос, Молли начала одеваться.
Джимми Миллер был коренастого телосложения, с табачного цвета волосами и приятной улыбкой. Его широкое курносое лицо было не то чтобы красивым, но привлекательным. Местные девушки считали его завидным женихом. В конце концов, в один прекрасный день он должен был стать полноправным владельцем гаража Миллера. Всем было известно, насколько успешно шли дела единственной в Версаче авторемонтной мастерской. И ко всему прочему Молли нравился этот парень.
Проблема заключалась лишь в том, насколько глубоки были ее чувства к нему.
Он привел ее ужинать в ресторан «Сиззлер», и она с милой улыбкой слушала его рассказы о планах открытия второй мастерской в соседнем Фрэнкфорте. Во время киносеанса он держал ее руку в своей, и Молли не возражала. Когда фильм закончился, он попытался уговорить ее сходить в ночной клуб, но она ответила отказом, поскольку рано утром должна была вставать на работу.
Он сказал, что именно ее чувство ответственности вызывает в нем искреннее восхищение.
При всей своей любви к развлечениям Джимми не стал настаивать и повез ее домой. Было около половины двенадцатого.
Уже на подступах к дому Молли заметила белый «форд-таурус», припаркованный позади ее голубого «плимута». Она выпрямилась на сиденье, и, казалось, каждый ее мускул налился свинцовой тяжестью.
– Новый автомобиль? – спросил Джимми, выключая зажигание и закидывая руку на спинку сиденья. 161
– Он принадлежит другу семьи, – ответила Молли.
Джимми настроился поцеловать ее на прощанье – как это бывало и раньше, – и она не собиралась препятствовать ему в этом.
Потому что Уилл был в ее доме. И потому что в глубине души она сознавала, что на самом деле желает получить поцелуй от Уилла.
Уилл расположился в старом кресле в гостиной Баллардов, когда за окном раздался шорох шин подъехавшего автомобиля. На улице залаял Порк Чоп.
Она вернулась. Его пальцы крепче впились в подлокотники кресла, и Уилл напрягся в мучительном раздумье. Он мог бы остаться в кресле, дожидаясь, пока Молли войдет в дом. Или выйти на крыльцо и, изображая из себя строгого отца, проследить, как она целуется со своим ухажером.
Мысль о прощальном поцелуе вызвала в нем раздражение. А еще большее раздражение возникло от того, что его чувства к Молли были далеко не отцовскими.
Сэм свернулся калачиком на диване, заснув на финальных титрах видеофильма, который Уилл принес с собой. Эшли сидела в ногах у Сэма, глаза у нее слипались, но она упорно слушала болтовню Джей Лено с Элизабет Тейлор. Майк был наверху. Он удалился к себе в комнату сразу, как только закончился фильм. Даже присутствие Уилла не смогло перебить в нем соблазн посмотреть Арнольда Шварценеггера в «Правдивой лжи».
– Молли вернулась, – сказала Эшли, покосившись на Уилла. Уже не в первый раз за этот вечер Уилл задался вопросом, что было на уме у Эшли. Когда он в половине восьмого заехал к ним со свертками продуктов и видеофильмом, Эшли встретила его вопиющей новостью, сообщив, что Молли ушла на свидание. Эшли и настояла на том, чтобы Уилл остался. Посмотреть с ними фильм, как сказала она. И продолжить уроки танцев, если он не возражает. И… и защитить их, поскольку в отсутствие Молли им с Майком было страшновато.
Уилл заметил, что Майка рядом не было, когда Эшли говорила об этом. И он не думал, что девушка на самом деле боится. Но, поскольку ее приглашение остаться полностью совпадало с его желанием, он согласился.
Уилл починил сетчатую дверь, окно в верхней спальне, позанимался с Эшли танцами (похоже, танцы все-таки не были ее стихией), поборолся с Сэмом. И посмотрел фильм.
Все это время он старался сдерживать свое негодование.
– Неужели? – Уилл сидел, по-прежнему вперившись в телевизор, словно рассказ Элизабет Тейлор о перипетиях последней болезни занимал его гораздо больше, чем возвращение Молли; По правде говоря, с таким же успехом он мог таращиться и на пустой экран; ток-шоу его вовсе не интересовало.
Как ему показалось, прощание в машине слишком затянулось.
– Пожалуй, я пойду в постель, – сказала Эшли вставая. – Спасибо, что побыли с нами, Уилл.
– Пожалуйста.
Эшли растолкала Сэма и повела его в спальню.
– Спокойной ночи, – пожелала она Уиллу.
– Спокойной ночи, – ответил Уилл, втайне надеясь на то, что его голос не выдал тех чувств, что клокотали в нем.
Не нужно было обладать богатым воображением, чтобы представить, чем сейчас занималась в машине Молли.
Преуспевающий местный бизнесмен – так описала Эшли кавалера сестры. И еще добавила, что он без ума от Молли.
Черт возьми, похоже, половина мужского населении Пырейного штата была без ума от Молли.
Он не собирался пополнять ряды этих безумцев. Он был слишком стар, слишком опытен для того, чтобы увлечься женщиной, на которую мужчины слетаются, как мотыльки на свет. Женщиной на пятнадцать лет моложе его, с ангельским личиком и телом, вызывающим у мужчин повышенное слюноотделение Нет, его мама воспитала далеко не дурака. Но какого черта Молли торчит в этой машине? Глупый вопрос.
Уилл чувствовал, что его терпению приходит конец. Если ей хотелось заняться любовью с этим парнем, она могла бы соблюсти приличия и выбрать для этого другое, более подходящее место.
Он не станет просиживать часами в этом дурацком кресле, пока она будет кувыркаться на заднем сиденье с каким-то деревенщиной. Он сейчас пойдет и вытащит ее из машины, скажет все, что должен был сказать, а потом вернется к себе в отель и ляжет спать.
Уилл уже был на ногах, когда хлопнула дверца машины, и тут же раздался еще один хлопок. То ли этот дурень не сообразил, что надо открыть даме дверцу, то ли Молли просто не стала ждать.
Две пары ног затопали по крыльцу, распахнулась сетчатая дверь, и ключ Молли скрипнул в замке. Тишина.
Уилл машинально сделал пару шагов вперед, остановился и, привалившись плечом к дверному косяку, замер в ожидании.
Она слишком долго открывала дверь.
– Еще один, Молли. Только один, – взмолился ее спутник, когда тяжелая деревянная дверь распахнулась внутрь.
– Спокойной ночи, Джимми, – смеясь, произнесла Молли и вошла в дом. Порк Чоп вломился следом за ней, различил в темноте силуэт Уилла и, завиляв хвостом, кинулся к своему приятелю. Молли и ее кавалер даже не удосужились обернуться.
– До следующей субботы? – Бог мой, да парень-то, похоже, на взводе. Уилл вспомнил, как отреагировало его тело в тот день в Тинленде, когда он всего лишь поцеловал руку девушки и, сам того не ожидая, проникся сочувствием к бедняге Джимми. Черт возьми, даже один танец с ней довел его до возбуждения – и это при том, что ее братья и сестры неотрывно наблюдали за ними!
Не было нужды скрывать правду: девчонка таила в себе угрозу для мужского пола. Но он не собирался участвовать во всеобщей гонке за ней. После того танца он твердо решил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35