Если к весне ей не захочется больше выступать в шоу, она сможет вернуться в Вайоминг.
Шелби старалась также не задумываться особенно о шоу «Дикий Запад». Она гордилась своим умением метко стрелять, но она столько читала об Анни Оукли, что чувствовала себя рядом с ней просто недоучкой-любителем. Но Коди пообещал, что ей не придется выступать сразу по приезде в Англию. Ее будут тренировать до тех пор, пока она не почувствует себя вполне уверенно.
Она радовалась, поскольку уже раньше побывала в Англии и знала, что ее там ждет, хотя, конечно, главные ее волнения были не из-за этого. Шелби только и делала, что пыталась не думать о Джефе. И все же, лежа в постели в темноте, в ночь перед отъездом, она не могла заснуть от ярких воспоминаний и мучительной неуверенности. Невозможно было не представлять себе, как оно все будет в Лондоне. «А что, если я приеду, а он, окажется уже женат? Ну что ж, тогда я просто возьму себя в руки и буду жить дальше — и работать! У него нет совершенно никаких причин полагать, что я приехала в Англию, чтобы вернуть его, разве не так?»
Под глазами у нее были тени, когда она утром оделась и попросила Рогалика приготовить ей завтрак. Она чувствовала себя на много лет старше того беззаботного сорванца, который ворвался в столовую к родителям в полном ковбойском снаряжении, а ведь это было всего лишь в марте. Странно было сознавать, как жизненный опыт, и страдание, и дружба могут превратить девочку в женщину…
Тайтес, Кэйл, Лусиус, Марш и Джимми — все присоединились к Шелби за завтраком, вспоминая о тех прекрасных днях, которые они вместе провели на ранчо «Саншайн». Однако они уже относились к ней чуть-чуть по-другому, ведь теперь на ней был изысканный дорожный костюм из зеленой шерсти, отделанный черным бархатом, — подарок от Баффэло Билла. Тайтес и Бен собирались отвезти ее на станцию, так что когда багаж погрузили в коляску, Шелби с грустью расцеловала по очереди всех работников.
— Я ужасно люблю вас всех, мальчики, вы знаете об этом? Прежде чем кто-либо успел ответить, Марш гаркнул:
— Ага!
И все рассмеялись.
Кэйл первым снова стал серьезным.
— Мы рады, что вы едете, мисс Шелби, так как надеемся, вы вернетесь и привезете с собой Джефа. Я прав?
— Не знаю. Джеф, к сожалению, занимает такое положение, что ему трудно вести себя как хочется… но я все-таки решила, что достойна графа Сандхэрстского.
Она улыбнулась им своей широкой, сияющей улыбкой.
— Как бы там все ни обернулось, по крайней мере, мы будем знать, что попробовали!
— Ай да девчонка! — воскликнули, все четверо ковбоев в один голос и захлопали в ладоши, а Лусиус добавил:
— Все эти герцоги и графы должны быть счастливы, если вы удостоите их своим вниманием!
Шелби подошла к зеркалу, чтобы надеть свою шляпу, нарядную, с загнутыми по бокам полями, украшенную перьями и лентами. Она выглядела в ней старше и была удивительно похожа на свою мать. Выйдя на улицу, она взглянула на карманные часы Бена.
— Я хочу выехать пораньше, чтобы успеть заглянуть к Вивиан. Мы не надолго: я не хочу, чтобы у нее были неприятности. — Она, казалось, была в недоумении. — Я и правда очень надеялась вчера вечером, что она придет. Я прямо не знала, как уговорить ее поехать со мной в Англию. Полковник Коди обещал оплатить мне горничную, и для Вивиан это была бы прекрасная возможность уйти от Барта…
— Смотрите!
Бен прикрыл ладонью глаза от зимнего солнца и, прищурившись, глядел на лошадь, приближавшуюся к ним со стороны владений Кролла.
— Это лошадь Барта, но человек на ней, кажется…
— Вивиан! — воскликнула Шелби, вне себя от радости. Не обращая внимания на свой дорогой костюм, она подобрала юбки и бросилась навстречу подруге. Вивиан натянула поводья, спрыгнула на землю и сама обняла Шелби. Она вся дрожала.
— Я еду, — выдохнула она. — Я еду с тобой! У меня не было времени собрать вещи, кроме вот этого одного маленького саквояжа…
— Неважно, мы потом достанем тебе все необходимое. С минуту Шелби была так взволнована, что не могла говорить, потом, придя в себя, прошептала:
— Ох, Вив, я так счастлива — больше за тебя, чем за себя. У нас, столько чудесного впереди, но самое главное — у тебя теперь начнется новая жизнь. Начиная с этой минуты!
— Д-да.
Она машинально кивнула.
— А где Вилли?
Вивиан посмотрела куда-то невидящим взглядом.
— О… он умер. Вчера вечером. Несчастный случай.
Рыдания душили ее.
— Я… не могу говорить об этом, Шелби! — Ну конечно, не надо!
Потрясенная, она обняла свою несчастную подругу.
— Я буду заботиться о тебе. Обопрись на меня, дорогая! Бен с Тайтесом были явно изумлены таким поворотом событий, но они тоже любили Вивиан и радовались, что та нашла в себе мужество уйти от мужа. Чем дальше они узнавали Барта Кролла, тем сильнее презирали его, тем большее отвращение он у них вызывал. Тайтес уверял, что это, просто гад какой-то, а не человек.
По дороге в Коли Шелби наскоро напомнила мужчинам об обещании Баффэло Билла взять с собой в Англию Бродяжку и Чарли. Они должны будут до 6 декабря перегнать лошадей с ранчо «Саншайн» на соседнее ранчо «ТЕ», принадлежавшее полковнику Коди.
— Полковник и его друзья к тому времени вернутся с охоты, и вскоре после этого он закажет поезд на Нью-Йорк.
Когда они приехали на станцию, Шелби послала Бена на вокзал купить билеты, а ее подруга решила пойти в вагон отдохнуть. Шелби стояла на перроне, глядя, как ее дядя вносит в вагон не только ее собственные вещи, но и еще какой-то незнакомый сундук. Она как раз со слезами прощалась с Тайтесом, когда заметила Бена, проходившего мимо с сундуком на плече.
— Мистер Пим, как я могу отблагодарить вас за все, что вы сделали для меня? Признаюсь, мне временами бывало неловко среди всех вас, мужчин, и вы постоянно приходили мне на выручку, помогая мне вашей добротой и пониманием.
— Я делал то же, что и всегда, со дня твоего рождения, моя дорогая девочка… только то, чего ожидали от меня твои родители.
Он крепко обнял ее, потом отошел в сторонку, улыбающийся и розовощекий на ноябрьском ветру. — Я рад, что ты отправляешься в это путешествие. У меня есть предчувствие, что оно таит в себе много неожиданностей, и что ты вернешься к нам домой и будешь еще счастливее, чем сейчас.
— Я тоже на это надеюсь, мистер Пим.
— Не стоило бы говорить тебе этого, ну да ладно, скажу. — Он подмигнул. — Мы с мистером Мэнипенни, быть может, и не во всем сходились во взглядах, но к тому времени как он собрался уезжать в Англию, мы с ним от всей души договорились, что вы с Джефом — прекрасная пара.
Шелби еще раз поцеловала его в щеку, придерживая шляпу, так как знаменитый в Коди западный ветер грозил сорвать ее с головы вместе с придерживавшими ее шпильками и всем прочим.
— Берегите себя и…
Она вдруг умолкла, заметив Бена, который подошел и встал за спиной у Тайтеса.
— Дядя Бен, а тебе, кажется, совершенно все равно, что я уезжаю! Мне пора уже садиться в поезд, а ты вместо прощания только потрепал меня по спине! И что это за уродливый старый сундук, который ты внес в вагон?
Он заговорщически улыбнулся Тайтесу:
— Это был мой сундук, Шел. Я тоже в числе участников шоу «Дикий Запад» — и я еду с тобою в Англию! Тайтес с парнями могут тут и сами управиться зимой. — Бен слегка ущипнул ее за щеку, потом добавил: — Я нужен тебе. Кто же еще, как ты думаешь, смог бы разучивать с тобой все эти трюки?
Тайтес фыркнул:
— Мне иногда кажется, тут все наоборот, парень. Шелби, еще совсем малышкой, заставляла тебя отплясывать под свою дудку!
Проводник высунулся из поезда и крикнул протяжно.
— Поса-а-дка зака-а-анчивается! Сердце ее радостно забилось.
— Пойдем же, дядя Бен! Мы опоздаем!
И, позабыв о своем чудесном костюме, Шелби, одной рукой придерживая шляпу, устремилась навстречу будущему.
* * *
Забившийся в узкое, извилистое ущелье городок Дэдвуд одевался в причудливый снежный убор. Сосны, скалистые уступы и островерхие крыши домов — все было покрыто инеем, словно глазурованные украшения на торте.
Маделейн Эйвери Мэттьюз стояла в своей музыкальной гостиной в башне и смотрела вниз, на город, через высокое узорное окно.
— Надеюсь, такая погода простоит до Рождества, — задумчиво пробормотала она. — Может быть, снег принесет нам удачу.
— Какая же удача тебе нужна? — спросила сидевшая на кушетке у рояля Сан Смайл, сестра Мэдди по отцу, индианка из племени Сиу; они с Мэдди впервые увидели друг друга, когда обеим было уже почти по двадцать лет. Мэдди была благовоспитанная барышня из Филадельфии, только недавно приехавшая в Черные горы, а Сан Смайл — убитая горем вдова одного из воинов Сиу, погибшего у Литтл-Бигхорна. Их отец, раскрыв наконец старую тайну, привел Сан Смайл в лоно их ирландско-английской семьи.
— Удача? — повторила Мэдди, улыбаясь сестре. — Мне нужна удача, чтобы мои дети вернулись домой на Рождество… и чтобы ты тоже осталась с нами. Я не хочу, чтобы ты возвращалась в резервацию.
— Огненный Цветок, я приехала только потому, что Фокс написал мне о твоем одиночестве, о котором ты не хотела мне рассказать.
Она постаралась смягчить свой отказ, называя Мэдди по имени, которое дали ей индейцы Сиу за ее чудесные, сияющие волосы.
— Но я не могу оставаться здесь до Рождества — дома меня ждут муж и трое детей! К тому же у меня есть кое-какие планы на будущее.
Мэдди подсела к ней на диванчик у рояля, слегка перебирая клавиши.
— Ты здесь уже неделю и до сих пор ничего не сказала мне? Что же это за планы?
— Я хочу открыть колледж. Мы переезжаем в Янктон. Быстроногий Олень будет работать там с местными индейцами Сиу, а я собираюсь основать там колледж. — Она сияла.
— Это замечательно! Я так завидую тебе.
На Мэдди при взгляде на сестру нахлынули воспоминания: долгий путь прошла она с того лета 1876 года, когда они встретились в Беар-Батте. Сан Смайл была тогда вне себя от горя — молчаливая, темная, враждебная. Теперь она снова вышла замуж, и ей было едва за сорок. В ней чудесным образом перемешалась кровь Сиу и англосаксонских предков. С золотисто-бронзовой кожей, черноволосая и сероглазая, она была веселой и в то же время полной достоинства. Ее бурное, зачастую трагическое, прошлое сделало из нее женщину с мужественной, чистой душой.
— Чему ты завидуешь?
Она, казалось, была в недоумении.
— Твоей… целеустремленности. Фокс говорит, мне надо найти какое-нибудь дело для себя, помимо моей работы в саду, моих забот о семье, о домашнем хозяйстве и о бабушке Энни… — Мэдди вздохнула: — Многих людей, которые делали мою жизнь наполненной и богатой, теперь нет рядом.
— Я всегда думала, что Фокс — очень умный человек, — с нежностью ответила Сан Смайл. — Какие же новые цветные нити хотела бы ты вплести в полотно своей жизни?
Мэдди обвела глазами музыкальную гостиную с ее розовыми муаровыми обоями, мраморным камином, еще более великолепным от потрескивающих в нем языков пламени, рояль восемнадцатого века и арфу.
— Я хотела бы написать книгу для детей… про двух сестер, одна из которых — благовоспитанная барышня с Востока, а другая — красивая девушка из племени Сиу.
Она смущенно посмотрела в большие, широко раскрытые глаза Сан Смайл, так похожие на глаза их отца.
— Мне кажется, у меня есть талант. Я уже наметила сюжет этой книги и начну писать, как только снова останусь одна.
— Я уверена, что твоя книга будет чудесная, сестра моя, и ты откроешь в своем сердце еще много историй, которые тебе захочется рассказать.
Очарование минуты было нарушено внезапным появлением Энни Санди Мэттьюз. Она вбежала из буфетной, соединявшей переднюю половину дома со столовой, и черный, недавно подобранный ими котенок мчался за ней по пятам.
— Маделейн! Я чистила картошку на кухне, когда увидела Фокса, въезжающего на наш отвесный, обледенелый склон на этом своем нелепом автомобиле. Удивительно, как он еще не соскользнул вниз и не придавил кого-нибудь! Они махали и отчаянно сигналили, и…
Не успела она договорить, как на веранде послышался шум, и парадная дверь хлопнула. Чувствуя, что оживление, по которому она так соскучилась, наконец здесь, у ее порога, Мэдди поспешила в холл, и как раз в ту минуту, когда она вбежала туда, в лицо ей ударил шквал снежных хлопьев. Вслед за ним появился Фокс, в теплом твидовом пальто и в водительском шлеме. Увидев жену, он воскликнул:
— Мэдди, погляди-ка, что принесла нам эта снежная буря!
Шелби ворвалась за ним в дверь, смеющаяся, вся закутанная с головы до ног и как будто повзрослевшая. Через голову дочери Мэдди увидела Бена, который всегда оставался для нее маленьким братишкой, хотя ростом он вымахал, пожалуй, не меньше Фокса. При виде своих близких, — разгоряченных, смеющихся, в ореоле из кружевных снежинок. — Мэдди почувствовала, что на глаза ей навернулись слезы.
— Ох, мама, честное слово, каждый раз, как я приезжаю домой, ты становишься все красивее!
Шелби бросилась в ее объятия. Она всегда так делала с тех пор, как выросла настолько, чтобы передвигаться самостоятельно.
— Я даже не представляла себе, как соскучилась по дому! Мэдди закрыла глаза, вбирая в себя все то знакомое, родное, что было в ее дочери.
— Я так рада, что ты снова дома, малышка!
Все еще обнимая Шелби, она услышала, как закрылась входная дверь, и, открыв глаза, увидела незнакомую девушку, стоявшую рядом с Бенджамином. Бледная, голубоглазая, в стареньком пальто, застегнутом до самого подбородка, она поеживалась, обхватив себя руками за плечи. Неужели это могло случиться, и ее брат… женился?
— Бенджамин, а ты разве не хочешь представить нам свою молодую даму?
Он с изумлением взглянул на нее, а девушка еще больше смутилась.
— Мэдди, это Вивиан Кролл, и она дружит с Шелби, а не со мной. Ох, нет, подожди, я совсем не это хотел сказать! — Бен огорченно поморщился. — Разумеется, мы друзья, но не в том смысле, в каком ты думаешь.
Не отпуская руки матери и взяв за руку бабушку, Шелби подвела их к Вивиан, все еще стоявшей у двери.
— Бабушка Энни, мама. Вивиан была моей единственной подругой там, на ранчо, а это далеко от Коди. Она чудесная девушка, и я уверена, вы подружитесь.
— Ну конечно! — Энни Санди серьезно, успокаивающе улыбнулась ей. — По-моему, горячий и сытный обед будет сейчас весьма кстати. Если вы мне простите, я схожу, посмотрю, что там у нас имеется.
Мэдди, поздоровавшись с Вивиан, умоляла обеих девушек, наконец раздеться, когда Сан Смайл спокойно вышла из музыкальной гостиной. Шелби прямо рот раскрыла от неожиданности.
— Тетушка, я и не знала, что вы здесь! Как я рада вас видеть!
Глаза Сан Смайл потеплели, когда они обнялись.
— Я скучала по тебе, маленький Дикий Цветок, — сказала она, называя ее тем ласковым именем, которое дала своей племяннице еще в то время, когда та училась ходить. С самого начала сестра Мэдди распознала характер Шелби.
— А мои братишки? Они тоже здесь?
— Нет, они у себя, в школе. Твоей маме нужен был кто-нибудь, чтобы поддержать ее теперь, когда все ее дети вылетели из гнезда, — объяснила Сан Смайл, улыбнувшись уголками губ и потрепав племянницу по руке. — Она, кажется, не понимает, что вы были куда дальше от нее, когда учились в колледже в Массачусетсе.
— Тогда было совсем по-другому, — вмешался Фокс, обнимая Мэдди за талию. — Бен оставался здесь, а он ведь все равно, что ребенок, и Мэдди было на кого излить свои материнские чувства!
— Эй! — возмущенно закричал Бен. — Попрошу без оскорблений!
Это было радостное зрелище — семья, вновь собравшаяся в своем прекрасном, уютном доме, где во всех каминах весело плясал огонь, в то время как за окнами кружились снежинки. Мэдди, наслаждаясь всем этим, почувствовала себя очень счастливой.
— Я просто не могу выразить, как я счастлива! — Она взяла за руку дочь: — И как ты похорошела, Шелби! Я рада, что тебе наконец-то надоели эти ужасные ковбойские замашки!
Она на минутку умолкла, чтобы еще раз улыбнуться Вивиан, чьи глаза сияли, как звезды.
— Подумать только, что все вы собрались здесь, и у нас еще столько времени до праздников! Давно уже у нас не было такого прекрасного Рождества! Жаль только, что нет Байрона, — тогда бы уже больше и желать было нечего! Шелби, ты даже не представляешь, что это значит для меня, — ведь ты приехала в такую даль, чтобы встретить Рождество с близкими!
Улыбка на лице Шелби растаяла. Она посмотрела на отца потом на Бена, но ни один из них не пришел ей на выручку.
— Ох, мама… Лучше уж мне рассказать все сразу. Мы не сможем остаться на Рождество, нам нужно быть в Нью-Йорке к пятнадцатому декабря…
— Но… В Нью-Йорке? Бога ради, для чего тебе ехать в Нью-Йорк? — Потом в глазах ее появился слабый проблеск надежды. — Ты обручена?
Фокс крепче обнял жену и многозначительно взглянул на Шелби:
— Давай-ка выкладывай главное, малышка. Можно пока и без подробностей.
Словно учуяв, что тучи сгущаются, бабушка Энни заглянула в столовую.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
Шелби старалась также не задумываться особенно о шоу «Дикий Запад». Она гордилась своим умением метко стрелять, но она столько читала об Анни Оукли, что чувствовала себя рядом с ней просто недоучкой-любителем. Но Коди пообещал, что ей не придется выступать сразу по приезде в Англию. Ее будут тренировать до тех пор, пока она не почувствует себя вполне уверенно.
Она радовалась, поскольку уже раньше побывала в Англии и знала, что ее там ждет, хотя, конечно, главные ее волнения были не из-за этого. Шелби только и делала, что пыталась не думать о Джефе. И все же, лежа в постели в темноте, в ночь перед отъездом, она не могла заснуть от ярких воспоминаний и мучительной неуверенности. Невозможно было не представлять себе, как оно все будет в Лондоне. «А что, если я приеду, а он, окажется уже женат? Ну что ж, тогда я просто возьму себя в руки и буду жить дальше — и работать! У него нет совершенно никаких причин полагать, что я приехала в Англию, чтобы вернуть его, разве не так?»
Под глазами у нее были тени, когда она утром оделась и попросила Рогалика приготовить ей завтрак. Она чувствовала себя на много лет старше того беззаботного сорванца, который ворвался в столовую к родителям в полном ковбойском снаряжении, а ведь это было всего лишь в марте. Странно было сознавать, как жизненный опыт, и страдание, и дружба могут превратить девочку в женщину…
Тайтес, Кэйл, Лусиус, Марш и Джимми — все присоединились к Шелби за завтраком, вспоминая о тех прекрасных днях, которые они вместе провели на ранчо «Саншайн». Однако они уже относились к ней чуть-чуть по-другому, ведь теперь на ней был изысканный дорожный костюм из зеленой шерсти, отделанный черным бархатом, — подарок от Баффэло Билла. Тайтес и Бен собирались отвезти ее на станцию, так что когда багаж погрузили в коляску, Шелби с грустью расцеловала по очереди всех работников.
— Я ужасно люблю вас всех, мальчики, вы знаете об этом? Прежде чем кто-либо успел ответить, Марш гаркнул:
— Ага!
И все рассмеялись.
Кэйл первым снова стал серьезным.
— Мы рады, что вы едете, мисс Шелби, так как надеемся, вы вернетесь и привезете с собой Джефа. Я прав?
— Не знаю. Джеф, к сожалению, занимает такое положение, что ему трудно вести себя как хочется… но я все-таки решила, что достойна графа Сандхэрстского.
Она улыбнулась им своей широкой, сияющей улыбкой.
— Как бы там все ни обернулось, по крайней мере, мы будем знать, что попробовали!
— Ай да девчонка! — воскликнули, все четверо ковбоев в один голос и захлопали в ладоши, а Лусиус добавил:
— Все эти герцоги и графы должны быть счастливы, если вы удостоите их своим вниманием!
Шелби подошла к зеркалу, чтобы надеть свою шляпу, нарядную, с загнутыми по бокам полями, украшенную перьями и лентами. Она выглядела в ней старше и была удивительно похожа на свою мать. Выйдя на улицу, она взглянула на карманные часы Бена.
— Я хочу выехать пораньше, чтобы успеть заглянуть к Вивиан. Мы не надолго: я не хочу, чтобы у нее были неприятности. — Она, казалось, была в недоумении. — Я и правда очень надеялась вчера вечером, что она придет. Я прямо не знала, как уговорить ее поехать со мной в Англию. Полковник Коди обещал оплатить мне горничную, и для Вивиан это была бы прекрасная возможность уйти от Барта…
— Смотрите!
Бен прикрыл ладонью глаза от зимнего солнца и, прищурившись, глядел на лошадь, приближавшуюся к ним со стороны владений Кролла.
— Это лошадь Барта, но человек на ней, кажется…
— Вивиан! — воскликнула Шелби, вне себя от радости. Не обращая внимания на свой дорогой костюм, она подобрала юбки и бросилась навстречу подруге. Вивиан натянула поводья, спрыгнула на землю и сама обняла Шелби. Она вся дрожала.
— Я еду, — выдохнула она. — Я еду с тобой! У меня не было времени собрать вещи, кроме вот этого одного маленького саквояжа…
— Неважно, мы потом достанем тебе все необходимое. С минуту Шелби была так взволнована, что не могла говорить, потом, придя в себя, прошептала:
— Ох, Вив, я так счастлива — больше за тебя, чем за себя. У нас, столько чудесного впереди, но самое главное — у тебя теперь начнется новая жизнь. Начиная с этой минуты!
— Д-да.
Она машинально кивнула.
— А где Вилли?
Вивиан посмотрела куда-то невидящим взглядом.
— О… он умер. Вчера вечером. Несчастный случай.
Рыдания душили ее.
— Я… не могу говорить об этом, Шелби! — Ну конечно, не надо!
Потрясенная, она обняла свою несчастную подругу.
— Я буду заботиться о тебе. Обопрись на меня, дорогая! Бен с Тайтесом были явно изумлены таким поворотом событий, но они тоже любили Вивиан и радовались, что та нашла в себе мужество уйти от мужа. Чем дальше они узнавали Барта Кролла, тем сильнее презирали его, тем большее отвращение он у них вызывал. Тайтес уверял, что это, просто гад какой-то, а не человек.
По дороге в Коли Шелби наскоро напомнила мужчинам об обещании Баффэло Билла взять с собой в Англию Бродяжку и Чарли. Они должны будут до 6 декабря перегнать лошадей с ранчо «Саншайн» на соседнее ранчо «ТЕ», принадлежавшее полковнику Коди.
— Полковник и его друзья к тому времени вернутся с охоты, и вскоре после этого он закажет поезд на Нью-Йорк.
Когда они приехали на станцию, Шелби послала Бена на вокзал купить билеты, а ее подруга решила пойти в вагон отдохнуть. Шелби стояла на перроне, глядя, как ее дядя вносит в вагон не только ее собственные вещи, но и еще какой-то незнакомый сундук. Она как раз со слезами прощалась с Тайтесом, когда заметила Бена, проходившего мимо с сундуком на плече.
— Мистер Пим, как я могу отблагодарить вас за все, что вы сделали для меня? Признаюсь, мне временами бывало неловко среди всех вас, мужчин, и вы постоянно приходили мне на выручку, помогая мне вашей добротой и пониманием.
— Я делал то же, что и всегда, со дня твоего рождения, моя дорогая девочка… только то, чего ожидали от меня твои родители.
Он крепко обнял ее, потом отошел в сторонку, улыбающийся и розовощекий на ноябрьском ветру. — Я рад, что ты отправляешься в это путешествие. У меня есть предчувствие, что оно таит в себе много неожиданностей, и что ты вернешься к нам домой и будешь еще счастливее, чем сейчас.
— Я тоже на это надеюсь, мистер Пим.
— Не стоило бы говорить тебе этого, ну да ладно, скажу. — Он подмигнул. — Мы с мистером Мэнипенни, быть может, и не во всем сходились во взглядах, но к тому времени как он собрался уезжать в Англию, мы с ним от всей души договорились, что вы с Джефом — прекрасная пара.
Шелби еще раз поцеловала его в щеку, придерживая шляпу, так как знаменитый в Коди западный ветер грозил сорвать ее с головы вместе с придерживавшими ее шпильками и всем прочим.
— Берегите себя и…
Она вдруг умолкла, заметив Бена, который подошел и встал за спиной у Тайтеса.
— Дядя Бен, а тебе, кажется, совершенно все равно, что я уезжаю! Мне пора уже садиться в поезд, а ты вместо прощания только потрепал меня по спине! И что это за уродливый старый сундук, который ты внес в вагон?
Он заговорщически улыбнулся Тайтесу:
— Это был мой сундук, Шел. Я тоже в числе участников шоу «Дикий Запад» — и я еду с тобою в Англию! Тайтес с парнями могут тут и сами управиться зимой. — Бен слегка ущипнул ее за щеку, потом добавил: — Я нужен тебе. Кто же еще, как ты думаешь, смог бы разучивать с тобой все эти трюки?
Тайтес фыркнул:
— Мне иногда кажется, тут все наоборот, парень. Шелби, еще совсем малышкой, заставляла тебя отплясывать под свою дудку!
Проводник высунулся из поезда и крикнул протяжно.
— Поса-а-дка зака-а-анчивается! Сердце ее радостно забилось.
— Пойдем же, дядя Бен! Мы опоздаем!
И, позабыв о своем чудесном костюме, Шелби, одной рукой придерживая шляпу, устремилась навстречу будущему.
* * *
Забившийся в узкое, извилистое ущелье городок Дэдвуд одевался в причудливый снежный убор. Сосны, скалистые уступы и островерхие крыши домов — все было покрыто инеем, словно глазурованные украшения на торте.
Маделейн Эйвери Мэттьюз стояла в своей музыкальной гостиной в башне и смотрела вниз, на город, через высокое узорное окно.
— Надеюсь, такая погода простоит до Рождества, — задумчиво пробормотала она. — Может быть, снег принесет нам удачу.
— Какая же удача тебе нужна? — спросила сидевшая на кушетке у рояля Сан Смайл, сестра Мэдди по отцу, индианка из племени Сиу; они с Мэдди впервые увидели друг друга, когда обеим было уже почти по двадцать лет. Мэдди была благовоспитанная барышня из Филадельфии, только недавно приехавшая в Черные горы, а Сан Смайл — убитая горем вдова одного из воинов Сиу, погибшего у Литтл-Бигхорна. Их отец, раскрыв наконец старую тайну, привел Сан Смайл в лоно их ирландско-английской семьи.
— Удача? — повторила Мэдди, улыбаясь сестре. — Мне нужна удача, чтобы мои дети вернулись домой на Рождество… и чтобы ты тоже осталась с нами. Я не хочу, чтобы ты возвращалась в резервацию.
— Огненный Цветок, я приехала только потому, что Фокс написал мне о твоем одиночестве, о котором ты не хотела мне рассказать.
Она постаралась смягчить свой отказ, называя Мэдди по имени, которое дали ей индейцы Сиу за ее чудесные, сияющие волосы.
— Но я не могу оставаться здесь до Рождества — дома меня ждут муж и трое детей! К тому же у меня есть кое-какие планы на будущее.
Мэдди подсела к ней на диванчик у рояля, слегка перебирая клавиши.
— Ты здесь уже неделю и до сих пор ничего не сказала мне? Что же это за планы?
— Я хочу открыть колледж. Мы переезжаем в Янктон. Быстроногий Олень будет работать там с местными индейцами Сиу, а я собираюсь основать там колледж. — Она сияла.
— Это замечательно! Я так завидую тебе.
На Мэдди при взгляде на сестру нахлынули воспоминания: долгий путь прошла она с того лета 1876 года, когда они встретились в Беар-Батте. Сан Смайл была тогда вне себя от горя — молчаливая, темная, враждебная. Теперь она снова вышла замуж, и ей было едва за сорок. В ней чудесным образом перемешалась кровь Сиу и англосаксонских предков. С золотисто-бронзовой кожей, черноволосая и сероглазая, она была веселой и в то же время полной достоинства. Ее бурное, зачастую трагическое, прошлое сделало из нее женщину с мужественной, чистой душой.
— Чему ты завидуешь?
Она, казалось, была в недоумении.
— Твоей… целеустремленности. Фокс говорит, мне надо найти какое-нибудь дело для себя, помимо моей работы в саду, моих забот о семье, о домашнем хозяйстве и о бабушке Энни… — Мэдди вздохнула: — Многих людей, которые делали мою жизнь наполненной и богатой, теперь нет рядом.
— Я всегда думала, что Фокс — очень умный человек, — с нежностью ответила Сан Смайл. — Какие же новые цветные нити хотела бы ты вплести в полотно своей жизни?
Мэдди обвела глазами музыкальную гостиную с ее розовыми муаровыми обоями, мраморным камином, еще более великолепным от потрескивающих в нем языков пламени, рояль восемнадцатого века и арфу.
— Я хотела бы написать книгу для детей… про двух сестер, одна из которых — благовоспитанная барышня с Востока, а другая — красивая девушка из племени Сиу.
Она смущенно посмотрела в большие, широко раскрытые глаза Сан Смайл, так похожие на глаза их отца.
— Мне кажется, у меня есть талант. Я уже наметила сюжет этой книги и начну писать, как только снова останусь одна.
— Я уверена, что твоя книга будет чудесная, сестра моя, и ты откроешь в своем сердце еще много историй, которые тебе захочется рассказать.
Очарование минуты было нарушено внезапным появлением Энни Санди Мэттьюз. Она вбежала из буфетной, соединявшей переднюю половину дома со столовой, и черный, недавно подобранный ими котенок мчался за ней по пятам.
— Маделейн! Я чистила картошку на кухне, когда увидела Фокса, въезжающего на наш отвесный, обледенелый склон на этом своем нелепом автомобиле. Удивительно, как он еще не соскользнул вниз и не придавил кого-нибудь! Они махали и отчаянно сигналили, и…
Не успела она договорить, как на веранде послышался шум, и парадная дверь хлопнула. Чувствуя, что оживление, по которому она так соскучилась, наконец здесь, у ее порога, Мэдди поспешила в холл, и как раз в ту минуту, когда она вбежала туда, в лицо ей ударил шквал снежных хлопьев. Вслед за ним появился Фокс, в теплом твидовом пальто и в водительском шлеме. Увидев жену, он воскликнул:
— Мэдди, погляди-ка, что принесла нам эта снежная буря!
Шелби ворвалась за ним в дверь, смеющаяся, вся закутанная с головы до ног и как будто повзрослевшая. Через голову дочери Мэдди увидела Бена, который всегда оставался для нее маленьким братишкой, хотя ростом он вымахал, пожалуй, не меньше Фокса. При виде своих близких, — разгоряченных, смеющихся, в ореоле из кружевных снежинок. — Мэдди почувствовала, что на глаза ей навернулись слезы.
— Ох, мама, честное слово, каждый раз, как я приезжаю домой, ты становишься все красивее!
Шелби бросилась в ее объятия. Она всегда так делала с тех пор, как выросла настолько, чтобы передвигаться самостоятельно.
— Я даже не представляла себе, как соскучилась по дому! Мэдди закрыла глаза, вбирая в себя все то знакомое, родное, что было в ее дочери.
— Я так рада, что ты снова дома, малышка!
Все еще обнимая Шелби, она услышала, как закрылась входная дверь, и, открыв глаза, увидела незнакомую девушку, стоявшую рядом с Бенджамином. Бледная, голубоглазая, в стареньком пальто, застегнутом до самого подбородка, она поеживалась, обхватив себя руками за плечи. Неужели это могло случиться, и ее брат… женился?
— Бенджамин, а ты разве не хочешь представить нам свою молодую даму?
Он с изумлением взглянул на нее, а девушка еще больше смутилась.
— Мэдди, это Вивиан Кролл, и она дружит с Шелби, а не со мной. Ох, нет, подожди, я совсем не это хотел сказать! — Бен огорченно поморщился. — Разумеется, мы друзья, но не в том смысле, в каком ты думаешь.
Не отпуская руки матери и взяв за руку бабушку, Шелби подвела их к Вивиан, все еще стоявшей у двери.
— Бабушка Энни, мама. Вивиан была моей единственной подругой там, на ранчо, а это далеко от Коди. Она чудесная девушка, и я уверена, вы подружитесь.
— Ну конечно! — Энни Санди серьезно, успокаивающе улыбнулась ей. — По-моему, горячий и сытный обед будет сейчас весьма кстати. Если вы мне простите, я схожу, посмотрю, что там у нас имеется.
Мэдди, поздоровавшись с Вивиан, умоляла обеих девушек, наконец раздеться, когда Сан Смайл спокойно вышла из музыкальной гостиной. Шелби прямо рот раскрыла от неожиданности.
— Тетушка, я и не знала, что вы здесь! Как я рада вас видеть!
Глаза Сан Смайл потеплели, когда они обнялись.
— Я скучала по тебе, маленький Дикий Цветок, — сказала она, называя ее тем ласковым именем, которое дала своей племяннице еще в то время, когда та училась ходить. С самого начала сестра Мэдди распознала характер Шелби.
— А мои братишки? Они тоже здесь?
— Нет, они у себя, в школе. Твоей маме нужен был кто-нибудь, чтобы поддержать ее теперь, когда все ее дети вылетели из гнезда, — объяснила Сан Смайл, улыбнувшись уголками губ и потрепав племянницу по руке. — Она, кажется, не понимает, что вы были куда дальше от нее, когда учились в колледже в Массачусетсе.
— Тогда было совсем по-другому, — вмешался Фокс, обнимая Мэдди за талию. — Бен оставался здесь, а он ведь все равно, что ребенок, и Мэдди было на кого излить свои материнские чувства!
— Эй! — возмущенно закричал Бен. — Попрошу без оскорблений!
Это было радостное зрелище — семья, вновь собравшаяся в своем прекрасном, уютном доме, где во всех каминах весело плясал огонь, в то время как за окнами кружились снежинки. Мэдди, наслаждаясь всем этим, почувствовала себя очень счастливой.
— Я просто не могу выразить, как я счастлива! — Она взяла за руку дочь: — И как ты похорошела, Шелби! Я рада, что тебе наконец-то надоели эти ужасные ковбойские замашки!
Она на минутку умолкла, чтобы еще раз улыбнуться Вивиан, чьи глаза сияли, как звезды.
— Подумать только, что все вы собрались здесь, и у нас еще столько времени до праздников! Давно уже у нас не было такого прекрасного Рождества! Жаль только, что нет Байрона, — тогда бы уже больше и желать было нечего! Шелби, ты даже не представляешь, что это значит для меня, — ведь ты приехала в такую даль, чтобы встретить Рождество с близкими!
Улыбка на лице Шелби растаяла. Она посмотрела на отца потом на Бена, но ни один из них не пришел ей на выручку.
— Ох, мама… Лучше уж мне рассказать все сразу. Мы не сможем остаться на Рождество, нам нужно быть в Нью-Йорке к пятнадцатому декабря…
— Но… В Нью-Йорке? Бога ради, для чего тебе ехать в Нью-Йорк? — Потом в глазах ее появился слабый проблеск надежды. — Ты обручена?
Фокс крепче обнял жену и многозначительно взглянул на Шелби:
— Давай-ка выкладывай главное, малышка. Можно пока и без подробностей.
Словно учуяв, что тучи сгущаются, бабушка Энни заглянула в столовую.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45