С каждым днем она оказывалась все дальше и дальше от цивилизации.
Первое время она без устали требовала, чтобы ее освободили, но один из мужчин больно ударил ее по лицу и потребовал, чтобы она замолчала. Мэллори поняла, что ей лучше подчиниться. Глаза ее опухли, и она мечтала о прохладном компрессе, который бы облегчил ее боль.
Наконец они добрались до оазиса. Девушку стащили с седла и бросили на песок. Кое-как доползла она до крохотного озерца и, набирая воду в пригоршни, стала жадно пить. Схватив Мэллори за волосы, один из мужчин вздернул ее голову вверх.
— Не надо пить так быстро. Мне не нужны больные женщины.
Мэллори послушно кивнула и освободилась. Теперь она пила маленькими глотками. Утолив жажду, девушка опустила голову в воду, смывая песок с лица и волос.
Мэллори огляделась, размышляя, собираются ли ее кормить. Один из мужчин возился с лошадьми, другой прохаживался по гребню бархана, видимо выполняя роль часового. Она поднялась и потянулась, чтобы размять болевшие мышцы. Наконец-то она утолила жажду и может хоть немного передохнуть в прохладе.
Мэллори прислонилась спиной к стволу финиковой пальмы и закрыла глаза. Она была настолько измучена, что тут же уснула.
Когда караван вошел в Камар-Гинину, чтобы приветствовать его, на улицы высыпал весь город. Детишки бежали рядом с верблюдом принцессы Ясмин, разбрасывая цветы. Женщины джебалия улыбались и пристально вглядывались в шелковое покрывало принцессы, надеясь разглядеть ее лицо.
Принц Халдун походил скорее не на жениха, а на приговоренного к смерти, однако Майкл был уверен, что, когда его друг увидит принцессу, его настроение изменится.
Процессия достигла дворца, и телохранители невесты увели ее внутрь, подальше от любопытных глаз.
Принцесса Ясмин оказалась в мире, не похожем на все, что ей когда-либо приходилось видеть, поэтому сердце ее ликовало.
Наконец наступил вечер, когда на семейном приеме принцу Халдуну должны были представить его невесту. Свадьба будет завтра, но на улицах уже вовсю шумел праздник.
Халдун мерил шагами свою спальню, а Майкл с улыбкой наблюдал за ним. Он не мог удержаться, чтобы не поддразнить принца:
— Я понимаю твое волнение, тебе ведь придется провести всю жизнь с женщиной, которую ты еще не видел.
Халдун остановился перед Майклом.
— Я уже все решил. Через некоторое время, скажем через месяц, я возьму себе еще двух жен, и на сей раз — по своему вкусу.
— Лично я не хотел бы обременять себя больше, чем одной женой, — заявил Майкл. — Я считаю, что женщина — очень ревнивое и эгоистичное существо.
— Я не допущу никакой ревности. Мужчина должен быть хозяином в собственном доме.
— Тебе еще предстоит многое узнать о женщинах, друг мой. Я убежден, что они рождаются на свет с единственной целью — осложнять жизнь мужчин.
— Леди Мэллори тоже осложняет твою жизнь? Майкл задумался.
— Вне всякого сомнения. Но я должен признать, что, если бы не ее помощь, меня бы сейчас не было в живых. Я называю ее своим ангелом.
— Ты не сказал, когда вы с леди Мэллори собираетесь пожениться. Если ты любишь эту девушку, то неужели не хочешь сделать ее своей женой как можно скорее?
— Сейчас моя главная цель состоит в том, чтобы найти и освободить отца. Пока я не добьюсь этого, мне не нужны никакие женщины.
Майкл взял красно-золотое одеяние Халдуна и подержал его, помогая принцу одеться.
— Думаю, нам пора, — сказал Халдун, в глазах которого застыло отчаяние. — Скажи мне еще раз, что на ее лице нет татуировки. Для меня очень важно услышать правду. Если она уродлива, скажи сразу, чтобы я был готов к этому.
Едва удерживаясь от смеха, Майкл притворился серьезным.
— Скоро ты сам все увидишь.
— Я должен знать, прежде чем увижу ее. Мне не хочется позориться перед отцом и невестой, если я вдруг не смогу сдержать отвращения.
— На ее лице нет татуировок, и оно очень хорошенькое.
— Ты не обманываешь меня? Ты не пытаешься меня просто успокоить?
— Нет, — заверил его Майкл. — Пойдем, и ты сам удостоверишься, насколько она хороша.
Большой зал был заполнен сановитыми гостями из соседних племен, приехавшими, чтобы принять участие в торжествах.
Майкл, сидевший за высоким столом рядом с принцем Халдуном, был рад, что король в этот день выглядит хорошо. Правитель находился в приподнятом настроении, и все окружающие смеялись над его остротами.
Ясмин, одетая в сверкающий золотистый наряд, молча сидела подле своего отца. Из-за покрывала, скрывавшего ее лицо, никто не мог видеть, что она не отрывает глаз от принца Халдуна.
Майкл заметил, что Халдун почти ничего не ест и, в свою очередь, бросает частые взгляды на девушку, скрытую под вуалью.
— Жених нервничает, — шепнул ему Майкл, откровенно забавляясь. — Что произошло с бесстрашным воином, который, не дрогнув, встречал опасность? Неужели одна маленькая женщина украла твою отвагу?
Чувствуя себя вконец несчастным, принц еще ниже опустил голову.
— Я сижу на расстоянии вытянутой руки от своей невесты и до сих пор не знаю, как она выглядит. И не хочу знать.
— Ты встретишься с ней после ужина. Может быть, ты из-за этого затягиваешь трапезу?
— Пусть лучше меня укусит скорпион, чем я увижу, что находится за этой вуалью.
Халдун и Ясмин, не глядя друг на друга, стояли перед своими отцами, устремив взгляды перед собой. В большом зале теперь оставались только члены семей и Майкл.
Наконец король взял принцессу Ясмин за руку и вложил ее в ладонь принца Халдуна. Он почувствовал, как напрягся его сын, и знал, что испытывает тот в этот момент.
— Традиции позволяют, чтобы вы недолго побыли вдвоем и смогли познакомиться. Сейчас ярко светит луна, в саду благоухают мальвы — отправляйтесь туда, дети мои, и поговорите друг с другом в первый раз.
Халдун опустил глаза на изящную тонкую руку, которая лежала на его ладони, и ему захотелось отбросить ее. Он неловко поклонился отцу.
— Пойдем в сад?
— Да, пожалуйста, — с замиранием ответил ему мягкий голос.
Они двинулись к дверям, в то время, как оба отца улыбались и одобрительно кивали головами.
— Скоро мы дождемся внуков, которые будут украшать наши дни в старости, — прочувствованно произнес король.
Шейх Хаким согнул большие пальцы и, заложив их за пояс, с гордостью посмотрел на своего друга.
— У меня уже семнадцать внуков.
— О да, мой друг, но у меня только одна жена, а у тебя их четыре. И у меня только один сын и две дочери, в то время, как у тебя семь сыновей и шестнадцать дочерей.
— Но ни одна из них не дорога мне так, как моя маленькая Ясмин.
Ясмин видела гнев в глазах Халдуна, и от этого ее сердце разрывалось. Раньше ей и в голову не приходило, что он, возможно, не хочет брать ее в жены. Наверное, он любит другую и злится оттого, что его старшей женой будет Ясмин.
— Как хорошо в саду. Камар-Гинина и вправду лунный сад, созерцать который — редкая удача. Я не видела ничего более прекрасного. Для меня будет счастьем жить здесь рядом с вами, принц Халдун.
Он выпустил ее руку.
— И вы не будете скучать по своей кочевой жизни?
— С тех пор как мне исполнилось семь лет, мать не переставала повторять мне, что я стану женой великого принца, и я мечтала о том времени, когда это случится. Я счастлива быть здесь.
— У вас передо мной преимущество, Ясмин. Вы знаете, как я выгляжу.
— Значит, настало время, чтобы и вы увидели мое лицо. Я тоже боялась этой минуты, боялась, что не понравлюсь вам.
Она подняла руки, сняла с головы золотые обручи и медленно подняла блестящую ткань покрывала. Халдун стоял, замерев на месте.
Первое, что он увидел, были полные губы и точеный носик. Он перевел дыхание и заглянул в глубокие карие глаза — блестящие и нежные, смотревшие на него из-под изящных бровей. Халдун, не говоря ни слова, рассматривал ее.
— Я боялась, что покажусь вам уродиной, — потупилась Ясмин. — Сегодня я поняла, что вы не любите меня так, как я люблю вас.
Протянув руку, он взял девушку за подбородок и приподнял ее голову кверху, сердце его наполнялось гордостью за ее красоту. Она была поистине прекрасна!
— Ты любишь меня? — спросил он удивленно.
— Я не могу припомнить время, когда бы не любила вас, — застенчиво призналась она. — Сначала я любила вас так, как ребенок любит старшего брата, а потом — полюбила как женщина. Пожалуйста, скажите, что вы не разочарованы мной.
— Нет, Ясмин, ты не разочаровала меня. По-моему, я очень счастливый человек, если мне досталась такая жена, как ты.
Глаза девушки наполнились слезами радости.
— Вы не обманываете меня, ведь правда? Халдун взял ее лицо в руки.
— Обещаю тебе, что между нами не будет места лжи.
Нежным поцелуем он осушил ее заплаканные глаза и почувствовал, как дрожит ее маленькое тело. Сердце Халдуна пело: неужели возможно, чтобы любовь пришла так быстро, с удивлением думал он. И вот уже образ огненно-волосой Мэллори стал медленно таять в памяти.
Свадьба проходила в узком кругу — на ней присутствовали лишь близкие друзья и родственники.
— Наконец объединились два великих семейства! — с гордостью провозгласил Хаким.
— Наша дружба скреплена на вечные времена! — сказал король. — Если на саварков когда-либо нападут враги или им будет угрожать любая другая опасность, на их защиту немедленно встанут джебалия.
— Так же поступим и мы, если в беде окажетесь вы. Пусть эта клятва объединяет нас, поскольку в жилах наших внуков, которые родятся от этого союза, будет течь одна кровь.
Принцесса Ясмин пришла к своему мужу, лежавшему на затянутой блестящим шелком кровати. Взяв ее за руку, он нежно притянул ее к себе.
— Я дрожу от мысли, что смогу держать тебя в объятиях, — сказал он, зарываясь лицом в ее душистые волосы.
Ясмин мечтала об этой ночи так давно, и вот — она настала, бесследно стерев стыдливость девушки. Она отодвинулась от мужа и медленно сняла золотистое платье, уронив его с кончиков пальцев.
Халдун смотрел на нее, не в силах произнести ни слова, а Ясмин, взяв его руку, положила ее себе на лицо.
— Мое тело и моя душа — для тебя, для твоего наслаждения. Я никогда не отвернусь от тебя, и мое сердце всегда будет принадлежать тебе.
Нежность переполняла мужчину. Его рука медленно двигалась по ее нежной, цвета золотого меда, коже.
— Ясмин, я никогда не думал, что ты можешь быть так прекрасна.
— Я всегда мечтала понравиться тебе. Все, что я учила, предназначалось для тебя. — Она сняла его руку со своей шеи и положила ее себе на грудь. — Я нравлюсь тебе?
Он закрыл глаза. Чувства переполняли его, он не мог говорить.
— Ты чувствуешь, как бьется мое сердце? — прошептала она, пытаясь не заплакать. — Оно бьется так сильно, что я едва могу дышать.
Рука его стала гладить ее грудь, но девушка спустила ее еще ниже — на свой мягкий живот.
— Я создана для того, чтобы принять тебя и выносить твоих детей.
Халдун почувствовал в себе такую любовь к этой женщине, что ему стало страшно. Он нежно прижал ее к своему телу, и она отдалась его объятиям.
— Твои губы созданы для моих поцелуев, — прошептал он.
18
Находясь в загоне для верховых животных, Майкл и Хаким строили планы относительно отъезда первого в Калдою. Ехать предстояло через неделю. Майкл должен был выдать себя за сирийского купца и путешествовать в сопровождении людей Хакима.
— Ты должен въехать в город на верблюде, — наставлял его шейх, выводя одно из животных из-за ограды. — Если ты представляешься купцом, то и выглядеть тебе нужно соответственно.
— Мне несколько раз приходилось ездить на верблюде, но такой способ передвижения кажется мне крайне неудобным, — ответил Майкл, с неприязнью глядя на животное. — Они мне не нравятся.
— Ты тоже не нравишься ему, друг мой, но пусть тебя это не тревожит — к тому времени, когда ты достигнешь Калдои, твой зад и верблюжий горб успеют крепко подружиться. — Глаза Хакима вдруг посерьезнели. — Не могу дождаться дня, когда мы скинем Сиди.
— Если он держит моего отца в плену, ему от меня не уйти. Еще не знаю как, но я его отыщу.
— Прошу тебя, мой юный друг, будь терпелив. Мы, противники Сиди, становимся сильнее с каждым днем. У нас будет мало времени на поиски твоего отца, потому что скоро разразится война. И мы должны найти его до того, как грянет битва, иначе его наверняка убьют. Сиди постарается уничтожить любые доказательства того, что он держал герцога в плену.
Майкл задумался о почти невыполнимой задаче, которую ему предстояло решить.
— Мы даже не знаем, где его держат.
— Разве ваша религия не утверждает, что мир был создан за одну неделю? Уж наверное, на освобождение своего отца ты можешь потратить хотя бы в два раза больше времени. Будем молиться, чтобы нам помог Аллах.
Хаким переключил свое внимание на спешившего в их сторону Халдуна.
— Наконец-то мой зять выбрался из спальни, а то я уже начал бояться, что никогда больше не увижу его. Моей маленькой Ясмин наверняка удалось с ним поладить, благословение Аллаху.
Увидев встревоженное лицо Халдуна, Майкл нахмурился. Он понял: что-то случилось.
Подбежав к Майклу, Халдун схватил его за одежду.
— У меня ужасные новости, Майкл.
— Что-то с отцом?
— Нет, с леди Мэллори.
Майкл во все глаза уставился на своего друга.
— Что с ней?
— Когда мои люди наблюдали за тобой, двое из них следили одновременно за леди Мэллори, поскольку я опасался, что твои враги захотят добраться и до нее. Оказалось, я был прав.
— Да скажи же, наконец, что произошло, — поторопил его Майкл. — Где она?
— Ее захватили люди моего дяди.
— Но почему?
— Эти вопросы мы зададим, когда доберемся до них. Али и Фейсал следили за ними в пустыне до тех пор, пока не стало ясно, куда они ее везут. Фейсал до сих пор держится неподалеку от них, Али прискакал сюда, чтобы рассказать об этом мне.
— Куда они увезли ее?
— Они ехали в направлении Калдои. Сам понимаешь, что ей грозит, если она попадет в лапы моего дядюшки. Она очень красива, и ее ждет иная участь, нежели твоего отца.
— Ей не причинили вреда?
— Али утверждает, что нет. Но эти люди так же отвратительны, как песчаные блохи, и они наверняка сделали бы с ней что-нибудь, если бы не боялись гнева моего дяди. Я уверен, что они получили приказ доставить ему девушку невредимой. По словам Али, они редко кормят ее и почти не дают воды.
Кулаки Майкла сжались. Мысль о том, что Мэллори находится в руках этих гнусных разбойников, была для него невыносима.
— Мы должны немедленно броситься в погоню за ними.
— Да, — согласился Халдун, — если мы поторопимся, то сумеем перехватить их раньше, чем они достигнут города. Я знаю короткий путь через горы, который позволит нам сэкономить два дня.
— Отправляемся сию же минуту, — подвел черту Майкл.
— Сначала надо отобрать людей, которые поедут с нами. Кроме того, нам необходимы припасы. Им не уйти от нас, — заверил Халдун, — но неподготовленными в пустыню уходить нельзя.
— Я отправляюсь с вами, — улыбаясь, сказал Хаким. — Хочу повеселиться в хорошей схватке. Думаю, что вполне хватит нас троих и твоего человека по имени Али, который будет показывать дорогу.
Майкл поднял голову к палившему солнцу, повисшему на небосклоне, словно слепящий белый огонь. Сколько времени сможет выдержать в подобном пекле человек с такой нежной кожей, как у Мэллори? Майклу было страшно даже подумать об этом.
— Не будем терять времени, — поторопил он друзей. — Мы не можем быть уверены, что они не причинят ей вреда.
Мэллори опустила голову — так, чтобы ее длинные волосы упали на лицо и загородили его наподобие занавески. Ей было так жарко, так хотелось пить, она так устала! Девушке уже было все равно, куда ее везут, единственное, чего ей хотелось, это глоток воды и немного тени, чтобы поспать. Мэллори закрыла глаза и стала представлять, что она — в Стонридже, скачет на коне по прохладным зеленым лугам. В полусне ей виделось, как она останавливается возле сверкающего пруда, отделявшего их земли от земель лорда Джеральда, и пьет холодную воду.
Она очнулась, и перед ней вновь предстала страшная явь.
— Воды! Пожалуйста, воды! Я очень хочу пить! — обратилась она к своим мучителям.
Один из мужчин подъехал к ней и протянул бурдюк с водой, но как только Мэллори с жадностью схватилась за него, он вырвал его и грубо расхохотался.
— Умоляй меня, чтобы я дал тебе воды, — сказал он, ухмыляясь.
Мэллори вздернула подбородок и взглянула на мужчину.
— Я скорее умру от жажды, чем стану вас о чем-то умолять.
Его глаза стали злыми, и он больно сжал ее запястье.
— У тебя поубавится спеси, когда ты окажешься в руках шейха Сиди. — Мужчина провел рукой по щеке Мэллори. — Моему господину нравятся женщины с белой кожей. — Взяв девушку за подбородок, он поворачивал ее голову из стороны в сторону. — Должен признать, ты — редкий бриллиант. Он заплатит нам за тебя еще больше потому, что ты — женщина Ахдара Акраба.
— Не понимаю, о чем вы говорите. Я — ничья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32