Неприязнь Тома к остальным членам Совета стала еще сильнее. Любящие хорошо поесть и выпить, они не способны узнать умирающего с голоду человека, даже если он свалится мертвым к их ногам.
Он решил, что момент подходящий, чтобы выступить в защиту Эстер.
— Фред Уоринг тратил все свои деньги на выпивку, а теперь, после его смерти, бог знает, на что она живет. Но главное, она сумеет справиться с детьми… характер у нее есть, и знаний достаточно. Она несколько раз высказывалась довольно резко, но все ее замечания были по существу.
Годфри Баррелл напыщенно объявил:
— Я чувствую, что присутствующие не согласны с вами, Дилхорн.
Том усмехнулся. Неожиданно он вновь превратился в Йоркширского грубияна.
— Ага, так что это впервые, что ли? Но если вы ей откажете, что дальше? Кто займет это место? Она единственная соискательница. Или нам придется ждать следующего судна из Англии… а если и там не окажется никого подходящего? Что тогда?
— Ничего, — подытожил Баррелл.
Члены Совета дружно погрузились в размышления. Никто из них не хотел брать Эстер. Они готовы были даже отложить открытие школы, пойдя наперекор желанию губернатора.
Призрак Фреда Уоринга встал из могилы, вновь преследуя свою несчастную дочь. Отсутствие воображения не позволяло членам Совета понять, какими последствиями обернется для Эстер их отказ.
— Предлагаю компромисс, — заявил Том. — Возьмем ее на испытательный срок. Посмотрим, как она справится. Если не подойдет, мы ее уволим. К тому времени можно будет найти кого-нибудь другого.
После недолгих пререканий его предложение было принято единогласно. Том откинулся на спинку кресла, радуясь, что настоял на своем, что Совет нанял отличную учительницу, и что дурнушке мисс Уоринг не придется зарабатывать себе на жизнь на панели.
Эстер, дожидающаяся в приемной, чувствовала, что ее надежды тают с каждой минутой. Она была уверена, что ей откажут, и что причиной этого отказа будет Том Дилхорн. Возможно, если бы он не пришел на собеседование, ее бы приняли.
Вот уж никогда она не думала, что ее судьба будет зависеть от решения Школьного совета, с Дилхорном или без него. Будь жив ее отец, он выставил бы ее из комнаты в первое же мгновение, как только увидел бы перед собой бывшего каторжника.
И все же Эстер не могла не признать, что этот мошенник выглядит намного лучше, чем она ожидала. Он даже красив, пожалуй… хотя совершенно не в ее вкусе. Но одет он отлично, а жилет так просто великолепен.
На этой мысли Эстер обхватила себя руками. Если Совет не поторопится с решением, она потеряет сознание прямо у них на глазах от голода и страха.
Девушка торопливо выпрямилась. «О, нет, только не это, — подумала она, — и если они мне откажут, я не расплачусь и не устрою истерику». От этих мыслей у нее началось головокружение, и когда дверь открылась, и в приемную заглянул Роберт Джардин, Эстер резко вздрогнула и повернула к нему бледное, искаженное ужасом лицо.
— Совет готов сообщить вам свое решение, мисс Уоринг.
Она вошла, с гордо поднятой головой и легким румянцем, окрасившим ее щеки. Годфри Баррелл когда-то дружил с ее отцом, и однажды, когда она была еще маленькой, угостил ее кульком конфет… но это было слишком давно.
Председатель напыщенно объявил:
— Мисс Уоринг, Совет готов предложить вам это место на период трехмесячного испытательного срока. Если в течение данного промежутка времени вы докажете свою несостоятельность, по истечении трех месяцев вас уволят. Мистер Джардин, секретарь, внес это условие в протокол. Вам понятно?
— Конечно, — кратко ответила Эстер и взглянула на Тома, смущенно заерзавшего в кресле при виде ее страдальческого лица.
Годфри Баррелл счел себя обязанным сообщить Эстер о том, насколько шатко ее положение.
— Я должен признаться, мисс Уоринг, что Совет делает вам подобное предложение с некоторой неохотой. Некоторые из нас сомневаются, что вы сумеете справиться со своими обязанностями. Надеюсь, вы докажете нам обратное.
«Я была права, — подумала Эстер. — Это Том Дилхорн, все еще пытающийся мстить моему отцу. Ну и черт с ним. Я докажу им обратное. Я обязана их переубедить». Правду она и представить себе не могла: именно «людоед» и спас ее.
— Я постараюсь оправдать ваши ожидания, — решительно добавила она.
— Отлично, отлично. — Баррелл торопился поскорее покончить с делами и отправиться обедать. Что-то в облике Эстер показалось ему странным. Возможно, этот чертов Дилхорн снова прав. Она действительно выглядит так, будто давно не ела.
Неожиданно ему вспомнилось, какой хорошенькой малышкой была Эстер, когда семья Уорингов только прибыла в Сидней. Что ж, они дали ей шанс, а многие и этого не имеют. Он указал на сидящего за столом секретаря.
— Джардин подробно разъяснит вам ваши обязанности и станет выплачивать вам жалование. Он выдаст вам небольшой аванс. Поддерживать связь со Школьным советом вы будете через него. Чтобы убедиться в вашем служебном соответствии, предлагаю, чтобы мистер Дилхорн наблюдал за вами на протяжении следующих трех месяцев.
«Да что он вообще понимает в образовании? — возмутилась Эстер. — Скорее вы все в аду окажетесь, чем я дам ему хоть малейший повод меня уволить».
Лицо Эстер оставалось таким серьезным, что единственным человеком, заметившим ее ярость, оказался все тот же Том. Он видел, как изменились ее глаза, пока говорил Баррелл. Чутье подсказывало ему, что девушка вовсе не так проста, как кажется.
Что ж, впереди у него куча времени, чтобы убедиться в этом. Решение Совета дает ему прекрасную возможность выяснить, из какого теста слеплена несчастная дурнушка Эстер Уоринг!
Третья глава
Лахлан Макуайр читал краткий отчет о последнем заседании Школьного совета, когда ему сообщили, что встречи с ним дожидается полковник О’Коннелл.
Губернатор со вздохом отложил отчет. В последние дни визиты О’Коннелла были не из приятных. Полковник не одобрял принимаемые им решения, расценивая их как пособничество каторжникам. Интересно, что возмутило О’Коннелла на этот раз?
— Впустите, — приказал губернатор.
О’Коннелл был крупным мужчиной, растолстевшим за годы мирной службы на южной окраине Британской империи.
— Рад тебя видеть, — признался Макуайр после обычного обмена приветствиями.
— Ты бы не радовался, если бы знал, что я хочу сказать, —проворчал О’Коннелл.
— Да? — удивился губернатор. — И что же теперь, Джок?
— Дилхорн, — сердито ответил О’Коннелл. — Ходят слухи, что ты собираешься назначить Тома Дилхорна мировым судьей. Этого человека привезли сюда в цепях, и он с дьявольской хитростью прибирает к рукам все, что увидит. Говорят, что даже янки-китобои взяли его в долю. Ты прекрасно знаешь, что он завладел контрольным пакетом акций кирпичных заводов, монополизировал грузовые перевозки. Возможно, он и есть истинный владелец Демпстерской ткацкой фабрики. Он борется с Уиллом Френчем за контроль над каменными карьерами, а, главное, финансирует строительного подрядчика, который перестраивает для тебя Сидней…
У полковника началась одышка, прежде чем он успел перечислить последние завоевания Тома Дилхорна. Впрочем, Макуайр тоже был в курсе событий.
— Все это, — спокойно возразил губернатор, — свидетельствует о том, что именно такого человека и следует назначить мировым судьей.
— Проклятие! — взорвался О’Коннелл. — Он же каторжник! И как ему удалось столько захапать, скажи мне?
— Бывший каторжник, — поправил его Макуайр. — Он уже отбыл срок, и у меня нет причин полагать, будто его состояние нажито нечестным путем. На самом деле, он известен как человек слова. И это тем более похвально, поскольку приехал он сюда очень молодым и совершенно нищим. Я считаю, что подобная карьера заслуживает награды, а не наказания. Колонии нужны такие люди.
— Нужны такие люди! — простонал О’Коннелл. — Что случилось с тобой, Лахлан, с тех пор, как ты стал здешним губернатором? Вот уж не думал, что ты станешь потакать мошенникам. В какую же размазню ты превратился?
— Том Дилхорн талантливый человек, — спокойно продолжил губернатор. — Он никогда не вернется в Англию, а колония нуждается в умных и предприимчивых людях, которые не мечтают убраться отсюда на первом же судне. Я не сомневаюсь, что из него получится отличный судья, хотя бы потому, что он понимает людей.
— Черт подери! — О’Коннелл был вне себя. — Конечно, он их понимает! Это же сброд. И он такой же, как они. Софистика, Лахлан, софистика. Я не верил Джеку Кэмерону, когда он предсказывал нечто подобное, но, похоже, у него больше здравого смысла, чем у тебя. И чем же это закончится? Скажи мне.
— Кстати, я хочу назначить мировым судьей и доктора Алана Керра. Но пока Дилхорн не согласится, я не стану ничего ему предлагать. Мне нужны они оба.
— Сделать судьей Керра, предателя и мятежника? Пока Дилхорн не согласится? И ты хочешь сказать, что у него хватит наглости отказать тебе? Или у него больше ума, чем у тебя?
— Дилхорн очень осторожен, и, думаю, даже ты это признаешь, — строго возразил Макуайр. — И он согласен со мной, что торопиться не стоит. Он уже стал членом Школьного совета и очень хорошо себя зарекомендовал.
— Так назначь его сразу своим заместителем, — ухмыльнулся О’Коннелл. — Действительно, Лахлан, все это вытекает из твоего дурацкого убеждения, будто эта чертова дыра станет великолепным городом, соперничающим с европейскими столицами! Подумать только, здесь же одни каторжники и всякое отребье! С таким же успехом ты можешь назначить судьями кенгуру или дикарей. А что до Керра… Может, когда-то он и был джентльменом, но он ничем не лучше Дилхорна. Он требует, чтобы заключенных лучше кормили и предоставляли им лучшее жилье. А дальше что?
Едва не захлебнувшись словами, полковник вынужден был умолкнуть. Затем он продолжил.
— Посуди сам, Лахлан, у этого поселения нет будущего.
Макуайр побелел от ярости. Отвечая, он едва сдерживал свой гнев.
— Я не согласен. Вижу, ты и не пытаешься заглянуть в будущее, и это не удивительно, поскольку ты вместе со всем твоим семьдесят третьим полком задержишься здесь ненадолго. Дай Дилхорну возможность приносить пользу. Некоторые из «избранных», Годфри Баррелл, к примеру, уже это сделали.
— Я бы предпочел дать ему плетей, — ответил О’Коннелл, вставая. — С тобой бесполезно спорить, Лахлан. Но я предупреждаю тебя, что мои офицеры крайне возмущены твоими действиями. Ты напрашиваешься на неприятности.
— Но это не помешает мне исполнять мои обязанности, а если я пойму, что Дилхорн должен стать мировым судьей, он им станет.
В ответ О’Коннелл громко хлопнул дверью. Губернатор Макуайр тяжело вздохнул, придя к выводу, что ему приятнее общаться с бывшим каторжником, чем со своими старыми армейскими друзьями.
Том Дилхорн не думал ни о губернаторе Макуайре, ни о Эстер Уоринг. В данный момент его занимали перемены в собственной жизни и то, как они отразятся на его любовнице Мэри Махони.
Раньше она отказывалась выходить за него замуж, но теперь, с возрастом, изменила свое отношение к браку. Том вынужден был взглянуть правде в глаза. Ему придется жениться на ней, хотя на самом деле он не хотел брать ее в жены и не верил, что она будет с ним счастлива.
Его удерживала рядом с Мэри лишь собственная порядочность. Он не знал, как расстаться с ней, не причинив ей боли.
Но когда Том пришел к ней в очередной раз, Мэри спокойно, хотя и с некоторым сожалением, сообщила, что решила разорвать их отношения.
— Один хороший человек сделал мне предложение, Том, — сказала она, — а ты не хочешь на мне жениться. К тому же, я уже не ровня тебе. Ты изменился, и теперь тебе нужно совсем другое. Ты должен жениться на леди, Том, такой же, как Сара Керр, чтобы тебе было о чем поговорить с ней, чтобы ей было уютно в твоем роскошном доме. А я и не хочу, и не сумею развлекать твоих шикарных гостей.
Он молчал.
— Ты давно уже меня разлюбил. Но, несмотря на твою репутацию, ты слишком добрый и не смог бы бросить меня после всех этих лет. Нет, не спорь.
— Ты действительно этого хочешь, Мэри?
— Конечно… да и ты тоже.
Том не мог это отрицать.
В ответ он сказал:
— Ты права, Мэри. Я подарю тебе этот коттедж и буду выплачивать небольшую сумму каждый месяц.
Женщина начала отказываться, но Том настоял на своем.
— Кто знает, — заявил он, — что может случиться с тобой в будущем?
В конце концов, Мэри согласилась, и они расстались друзьями.
— Поскорее найди себе хорошую жену, любимый, — пожелала Тому Мэри, поцеловав его на прощание.
Том обещал присматривать за Эстер, а он всегда выполнял свои обещания. Проходя ярким и солнечным утром мимо школы, устроенной в помещении бывшего склада на Йорк-стрит, он услышал доносящийся из классной комнаты детский смех. Дверь была открыта, и Том украдкой заглянул внутрь.
Подсматривать, конечно, нехорошо, но Тому не хотелось, чтобы Эстер его увидела. Она смутилась бы, начала вести себя неестественно, а он стремился взглянуть на нее в спокойной обстановке.
Эстер сидела перед кучкой ребятишек, держа на коленях улыбающуюся маленькую девочку, и читала им одну из старых детских книг, привезенных из Англии. Еще две небольшие группы мальчиков и девочек усердно вырисовывали на грифельных досках палочки и крючочки.
На губах Эстер сияла озорная улыбка. Она все еще казалась тощей и изможденной, ее платье было старым и поношенным, но ее выражение лица изменилось настолько, что у Тома захватило дыхание. Не было никаких сомнений, что дети подчиняются ей беспрекословно и совершенно счастливы.
Том слушал ее веселый голос и смотрел, как она рассеянно прижимает к себе малышку. «Ей не только еды не хватало, — подумал он, — но и общения тоже». Сказка закончилась, и девушка неохотно сняла ребенка с колен.
Момент был подходящим, чтобы показаться ей на глаза. Когда Том вошел, ее лицо окаменело. Оживление тут же исчезло, сменившись прежним выражением едва скрываемого страха.
Господи, что же наговорил ей Фред Уоринг, чтобы так ее напугать? Или она на всех мужчин так смотрит?
Эстер молча глядела на Тома. Зачем он пришел? Чтобы помучить ее? Еще несколько минут назад она чувствовала себя такой счастливой.
Том подошел к группе самых маленьких ребятишек, которым она читала. Он сунул руку в карман и достал то, что обычно использовал его старый приятель доктор Алан Керр, чтобы порадовать малышей.
— У меня здесь кулечек леденцов. Как вы думаете, ваша учительница позволит вам поделить их на всех?
Эстер окинула его холодным взглядом. Затем, к ее досаде, кто-то тоненько пискнул:
— Конечно.
Том вручил ей кулек, и она разделила сладости между детьми.
— Я решил зайти без предупреждения, — протянул он. — Я обещал Совету следить за вашими успехами.
«Черт возьми, — подумала Эстер. — Какое право имеет этот неуч проверять меня?» Но, кротко потупившись, она объяснила ему, что происходит в классе.
Том невольно усмехнулся. Он решил проверить, надолго ли хватит несчастного вида мисс Уоринг, если слегка поддразнить ее. Выслушав ее отчет, он окинул девушку строгим взглядом и деловито поинтересовался:
— А как же латынь, мисс Уоринг? Когда вы перейдете к латыни?
Эстер изумленно уставилась на Тома.
— Латынь, которую вы обещали Школьному совету. Когда же вы начнете обучать малышей этой важнейшей дисциплине?
— Я не стану учить их латыни, — решительно заявила Эстер. — Это же полная глупость.
«Людоед» призадумался.
— Если вы так считаете…
— Я так считаю! — Эстер была решительна, как никогда.
— Тогда, может, греческому? — с надеждой предложил Том.
Неужели он серьезно? На его лице не было и тени улыбки.
— Я не стану учить их греческому, мистер Дилхорн. В таком возрасте им вполне достаточно «Сказок матушки Гусыни».
— Вы меня утешили, мисс Уоринг. А то я уж испугался, что тут собралась целая комната юных гениев.
Эстер ощутила неожиданное желание рассмеяться. Но, когда она заговорила, в ее голосе почти не чувствовалось веселья.
— Я не собираюсь творить гениев, мистер Дилхорн.
— Отлично сказано, мисс Уоринг. Вижу, вы учите детей колыбельным песенкам и основам сложения. Теперь я спокоен. Можно не опасаться, что бедные детишки переутомляются.
Эстер стиснула зубы, чтобы не захихикать.
— Можете спать спокойно, мистер Дилхорн. Я не собираюсь переутомлять детей. А также учить их алгебре или ивриту.
Теперь она совершенно переменилась. Несчастная мисс Уоринг превратилась в оживленную девушку, обладающую острым язычком и не боящуюся пускать его в ход. Том решил сразу же вознаградить ее.
— Превосходно. Я с радостью сообщу Совету, что нахожу ваши успехи более чем удовлетворительными, мисс Уоринг.
— Благодарю вас, мистер Дилхорн. Я не хотела вас пугать… ни детским переутомление, ни чем другим.
«Браво, мисс Уоринг», — мысленно воскликнул Том. Ее щеки разрумянились, глаза блестели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20