До субботнего вечера Сьюзан получила четыре письма от Кейси. Как она и ожидала, они были очень милы и остроумны, полны восхищения, наполнены пылкими стихами, шутками и даже включали в себя чудесные рецепты. Он так много души вложил в эти великолепные письма, что Сьюзан не могла от них оторваться. Кейси был не в состоянии посетить занятие поэтического кружка в пятницу, и, хотя он лишь однажды пришел туда с ней, она по нему скучала, и очень сильно.
Предвкушая вечер в его обществе, она по понятной причине пришла в замешательство, когда в четыре часа голубой «супер шаттл» остановился у ее дома и оттуда вышла Патрисия. Она горячо обняла дочь и затем отступила, чтобы получше рассмотреть ее. В последний раз они виделись на Рождество, и Сьюзан как всегда, восхитилась тем, какой красивой и уверенной в себе выглядела Патрисия.
– Почему ты не позвонила и не предупредила, что едешь домой?
– Это было моментальное решение, – призналась Патрисия. – Я подумала, что раз уж тебя не волнует папино мнение о Мистере Чудо, то неплохо бы мне приехать сюда и составить свое собственное мнение.
Изумленная тем, что Патрисия сочла необходимым совершить такие усилия, Сьюзан уставилась на дочь.
– Как заботливо с твоей стороны! – наконец произнесла она. – Я уверена, что Кейси тоже будет очень рад познакомиться с тобой. Он приедет сегодня на обед, и нам троим представится возможность познакомиться.
Сьюзан было ясно, что романтический вечер, которого она так ждала, не получится, и ей с трудом удавалось скрыть разочарование.
– Жду с нетерпением. – Захватив свою единственную сумку, Патрисия поднялась по лестнице. – Я взяла обратный билет на понедельник по специальной расценке. Надеюсь, что не помешаю вам.
– Это твой дом! – воскликнула Сьюзан. – Как ты можешь здесь кому-то помешать?
Но, когда Патрисия отвернулась, Сьюзан заметила в ее глазах зловредное выражение и поняла, что именно это ее дочь и собирается сделать.
Когда в шесть часов Кейси постучался в дверь дома Сьюзан, он ощутил восхитительную комбинацию ароматов, и ему захотелось узнать, что она приготовила. Он принес букет красных роз и бутылку белого вина. На тот случай, если бы она подала мясо с кровью, он припас бутылку красного вина, которая осталась в машине. Это была самая долгая неделя в его жизни, и, когда дверь открылась, он был огорошен тем, что его встретила не Сьюзан, а красивая рыжеволосая девушка, которая определенно была ее дочерью.
– Привет. Я Кейси. А вы, наверное, Патрисия?
– Именно так. Входите.
Патрисия надела короткое облегающее черное платье и черные ботинки на высоком каблуке, что делало ее одного роста с Кейси. Хотя она обычно не злоупотребляла косметикой, на этот раз она нанесла на веки тени темно-фиолетового оттенка, раз четырнадцать прошлась по ресницам кисточкой с тушью, а ее губы и длинные накладные ногти были кричащего огненно-красного цвета. Она протянула руки за его подарками.
– Я найду вазу для цветов, а ты, мама, поставь вино в холодильник, – громко сказала она. – Наконец-то пришел Кейси.
Пропуская Сьюзан на кухню, она прошептала:
– Он слишком маленького роста.
Сьюзан предпочла сделать вид, что не слышит, и пошла навстречу Кейси, чтобы обнять его.
– Розы очень красивые, и я уверена, что вино прекрасно подойдет к мясу. Кажется, с твоей губой все в порядке. Я могу поцеловать тебя?
– Я что, опоздал? Мне казалось, ты велела приехать к шести.
– Да, к шести.
Разочарованная в одинаковой степени как поведением дочери, так и явной нерешительностью Кейси, Сьюзан отступила назад.
Когда она вышла из кухни, на ее губах играла улыбка, и теперь, видя, как брови ее сдвинулись, Кейси испугался, что сделал серьезную ошибку, во-первых, не поцеловав ее, а, во-вторых, спросив о времени.
– Эй, я целую неделю ждал, чтобы поцеловать тебя. Давай-ка попробуем. – Кейси обнял ее и крепко поцеловал. Было больно, но он постарался Не поморщиться, выпустив ее. – Вот видишь, все в порядке. Твоя дочь просто очаровательна.
– Неужели? – Слегка ободренная, Сьюзан оглянулась через плечо, убедилась, что Патрисия занята на кухне, и понизила голос, чтобы только Кейси мог ее слышать: – Патрисия решила приехать на уик-энд после того, как я сказала ей о тебе, поэтому что бы она ни делала, ничто меня не удивит. Даже если бы ты был Жан-Клодом Ван-Даммом, это не произвело бы на нее впечатления.
– Я не думаю, что он такого уж высокого роста.
– Ты слышал это? – несчастным голосом спросила Сьюзан. – Мне очень жаль.
– Если я встану прямо, мой рост будет пять футов десять дюймов, и это средний рост, а не низкий. Просто она слишком высокая.
– Пожалуйста, не обращай внимания на то, что сделает или скажет сегодня вечером моя дочь. Поскольку ты не ее отец, она заранее решила, что ты ей не понравишься. Это ребячество и непростительная грубость, но, пожалуйста, постарайся не обижаться.
Сьюзан сильно расстроилась, и Кейси не мог этого перенести. Он еще раз поцеловал ее и прошептал на ухо:
– Я приехал сюда, чтобы увидеть тебя. Мне было бы все равно, будь здесь сам Годзилла. Я в любом случае чудесно проведу время.
Сьюзан не слишком понравилось сравнение ее дочери с Годзиллой, но, понимая, что Кейси просто старается утешить ее, она с трудом улыбнулась:
– Обед готов. Ты голоден?
– Очень. Целую неделю я не мог позволить себе поесть как следует и теперь намерен наверстать упущенное.
Патрисия поставила цветы в хрустальную вазу и принесла их в столовую, установив вазу в центре стола, который Сьюзан уже украсила своим лучшим хрусталем и фарфором.
– А вы что, болели?
– Нет. Ты рассказывала ей о вечеринке, Сьюз? Сьюзан пожала плечами:
– Нет, но это бесспорно придаст занимательности разговору за столом.
Она решила не готовить самой, а доверилась «Панда Инн» и подала на стол блюда китайской кухни. Ароматный суп был заправлен тушеными овощами и ломтиками свинины. Они так сосредоточенно наслаждались едой, что никто не сделал ни малейшего усилия начать беседу, пока Сьюзан не подала тарелки с креветками в меду и с грецкими орехами, устрицы в манговом соусе, поджаренные ребрышки и паровой рис.
Только тогда Кейси вкратце рассказал о вечеринке, сделав акцент на том, как было весело, пока Джек Шанк не начал ругаться со своей женой.
– Я много лет ни с кем не дрался, – охотно признался Кейси, – но эта драка была стоящая. Мне даже пришлось наложить швы на губу, вот почему я не мог как следует поесть.
Патрисия выслушала отчет Кейси с восторженным вниманием и затем повернулась к матери:
– А ты что делала, пока все это происходило?
– Старалась держаться подальше, пока жена Джека, бедняжка, сидела, скорчившись, под нашим столиком.
Патрисия принялась за следующую порцию креветок:
– Держу пари, что это не попало в светскую хронику «Таймс». А как насчет «Пасадина стар ньюс»?
– Честно говоря, я даже не посмотрела, – подчеркнула Сьюзан. – Может быть, теперь поговорим о чем-нибудь другом?
– Конечно, – согласилась Патрисия. – Кейси О'Нил – это, вероятно, ирландское имя. Вы католик?
Отчасти удивленный ее выбором темы, Кейси съел устрицу, прежде чем ответить:
– Мои дед и бабушка приехали из Ирландии, но я вспоминаю о том, что я ирландец, только в день Святого Патрика, и я не католик.
Патрисия посмотрела на мать:
– Не кроется ли здесь какая-нибудь хитрость, Кейси? Вы случайно не священник, лишенный сана, а?
Кейси рассмеялся:
– Нет, меня всегда слишком интересовали женщины, чтобы я решился дать обет безбрачия.
– А, так вы все-таки были католиком? Патрисия сделала паузу, держа вилку на полпути ко рту. Она выглядела, как детектив, который наконец-то отыскал решающую улику и страшно этим доволен.
– Да, пока мне не миновало двенадцать лет. А что, у вас есть предубеждение против католиков?
Патрисия прожевала кусочек креветки, затем насадила на вилку следующий:
– Вовсе нет, но вот мама добровольно прибегала К. услугам, клиники планирования рождаемости, и будет просто ужасно, если вы приметесь спорить о размножении и отборе.
Сьюзан не понравилось направление, которое принял разговор, и она высказала это:
– Патрисия, я думаю, что это неподходящая тема для разговора за обеденным столом.
Патрисия изобразила удивление:
– Серьезно? Почему же? Разве тебе не кажется, что вы должны знать позиции друг друга по такому жизненно важному вопросу?
Сьюзан положила вилку поперек тарелки:
– У Кейси есть право на собственное мнение, неважно какое, и я не намерена обсуждать с ним эти вопросы ни сегодня, ни когда-нибудь еще. Патрисия пожала плечами:
– Знаешь, говорят, что, когда двое всегда согласны, только один из них думает.
– У нас с вашей мамой было несколько горячих споров, – поспешно заявил Кейси, – начиная с конструкции полок, которые я намерен изготовить для нее, и заканчивая обсуждением вопроса, можем ли мы заниматься любовью на заднем сиденье чужого автомобиля. Думаю, вас обрадует тот факт, что она выходила победителем в любом споре, вот так.
Сьюзан не знала, что хуже: нападки Патрисии на Кейси или его реплики насчет интимных подробностей, которыми она не хотела бы делиться с кем-либо. Их словесная баталия была в самом разгаре, когда Патрисия стала подкалывать его по поводу работы шеф-поваром, и тут Сьюзан заметила, что Кейси так же доволен собой, как и ее дочь. Она предвкушала чудесный романтический вечер с Кейси, но оставила надежду на это, когда приехала Патрисия, а теперь у нее вообще создавалось впечатление, что ему гораздо веселее с ее дочерью, чем с ней самой.
Сьюзан подцепила орешек, плавающий в меду, и, хотя он был совершенно изумительным, ей пришлось запить его вином. Она посмотрела на часы и спросила себя, как долго им будет угодно вести эту шутливую битву, прежде чем они заметят, что она в ней не участвует. Чувствуя себя совершенно покинутой, она болезненно переживала каждый взрыв их смеха.
Прошло целых семнадцать минут, прежде чем Кейси взглянул в ее сторону:
– Патрисия очень похожа на тебя, Сьюз. Она знает себе цену. И именно это восхищает меня в тебе.
– Действительно? – отозвалась Сьюзан с отсутствующим видом.
Она предложила им доесть ребрышки, креветки и устрицы, но всего этого было больше, чем они смогли осилить. На десерт она принесла печенье с секретом. Каждая штука была облита шоколадом, обернута в разноцветную фольгу и содержала внутри предсказания судьбы.
– Мое гласит: «Любовь обязательно вас найдет»! – воскликнула Патрисия.
Кейси разломал свое печенье пополам и прочел:
– «Ваше будущее полно обещаний». Я рад узнать это. А что у тебя, Сьюзан?
Сьюзан взглянула на свое предсказание и протянула его Кейси:
– «Темные тучи на горизонте». Как ты думаешь, что это значит?
Кейси нахмурился:
– Что это за судьба? Я думал, что все предсказания должны быть хорошие.
– Похоже, что люди, работающие на фабрике печенья судьбы, знают что-то такое, что неизвестно мне.
Сьюзан встала и принялась убирать со стола, в то время как Патрисия и Кейси продолжали обсуждение мрачной природы ее судьбы. Она разложила остатки обильной трапезы по картонным коробкам и поставила их в холодильник. Когда она загружала посудомоечную машину грязными тарелками, Кейси и Патрисия начали смеяться, и Сьюзан постаралась убедить себя, что причиной их веселья послужила не мрачная перспектива ее будущего, но все равно их легкомыслие причиняло ей боль.
Вместо того чтобы вернуться к ним, она вышла наружу. Ночь была холодной и ясной, но вечер прошел так неудачно, что она предпочла бы, чтобы шел проливной дождь. У нее ныло в груди от разочарования, и хотелось плакать.
– Сьюз? – позвал ее Кейси. – Что ты здесь делаешь?
– Думаю, мне лучше держать ухо востро насчет этих «черных туч».
Крыльцо было достаточно освещено, чтобы Кейси не заметил выражения ее лица.
– Что случилось?
– Ничего, – небрежно ответила Сьюзан. – Что может случиться?
– Не знаю, вот почему я и спросил тебя. Мне понравилась Патрисия. Она яркая и красивая, прямо как ты.
– Да, она такая. А кроме того, она намного моложе меня.
– Конечно, моложе, ведь она твоя дочь. Я что-то упустил?
Сьюзан повернулась к нему:
– Да, ты многое упустил или упустишь, если останешься со мной. Я не ревную к Патрисии, так что, пожалуйста, не обвиняй меня в этом. Просто я посмотрела на вас вместе, послушала, как вы смеетесь, и это заставило меня понять, как много тебе сможет дать молодая женщина. Ты сказал, что не хочешь заводить детей, но это только из-за меня, и однажды ты можешь горько пожалеть об этом.
Кейси протянул руку и ласково коснулся ее щеки:
– А я надеялся, что мои письма ясно покажут тебе, как сильно ты мне нужна.
– Да, они прекрасны, и я храню их, как сокровища, но…
– Мама? – окликнула из дверей Патрисия. – Я решила сегодня ночевать у папы. Он сейчас едет сюда, чтобы забрать меня.
Сьюзан посмотрела на Кейси, надеясь, что он поймет намерение Патрисии заставить его встретиться с ее отцом.
– Если ты захочешь сейчас уехать, я не буду сердиться, – прошептала она.
– Никуда я не уеду, – заявил Кейси. – Рано или поздно мы с ним все равно встретимся, почему же не сегодня?
– А я думаю, что было бы хуже, если бы вы встретились в прошлую субботу.
– Сьюзан…
Кейси медленно поцеловал ее. При этом он испытал адскую боль, но не обратил на это внимания. Сьюзан была женщиной, которую он желал, и он сделал бы все что угодно, лишь бы убедить ее в этом, причем сделал бы с радостью.
Фрэнк Марш жил всего в пятнадцати минутах езды и вскоре уже стучался в дверь. Патрисия поспешила к нему навстречу. Он посмотрел на коробки, расставленные вдоль стен, и покачал головой:
– Твоя мама превращает любой дом, которым владеет, в склад для всякого хлама. Я вообще не понимаю, зачем ей дом. Ей просто надо арендовать площадь в «Стор-море» и ночевать в машине.
Расслышав его слова, Кейси взял Сьюзан за руку.
– Хочешь, я побью его? – спросил он.
– Хочу, но лучше не делай этого.
Сьюзан и Кейси вошли в гостиную и присоединились к ее бывшему мужу и дочери.
– Привет, Фрэнк, – холодно поздоровалась Сьюзан и представила Кейси, который шагнул навстречу Фрэнку и пожал ему руку.
Кейси не знал, что из себя представляет Фрэнк, и был несколько удивлен, увидев высокого худощавого человека с седеющими волосами. У него были тонкие черты лица, за которые иные политики готовы отдать жизнь, но в его взгляде, как и в рукопожатии, не было и намека на теплоту. Кейси был готов невзлюбить его просто из принципа, но теперь он пришел к заключению, что этого черствого человека нетрудно даже возненавидеть.
Как только Фрэнк и Патрисия уехали, Кейси закрыл за ними дверь и с облегчением вздохнул.
– Так на чем мы остановились? – спросил он. Сьюзан ощутила боль в желудке, села на диван и опустила голову на руки.
– Насколько я помню, ни на чем. Я сказала, что думала, Кейси. Глядя на вас с Патрисией, я поняла, скольким ты жертвуешь ради меня, и не хочу позволять тебе делать это.
Кейси опустился на колени и снял с нее туфли. Они были фиолетовые с розовым, в тон ее платья.
– Это не похоже на обувь маленькой старушки. – Он отбросил туфли через плечо и начал гладить ее ногу. – Ты вся скованна, Сьюз, и кровь не поступает тебе в мозг.
Сьюзан попыталась высвободить ногу, но он не отпустил ее:
– Прекрати, ты щекочешь меня.
– Знаю, знаю. – Кейси начал массаж другой ее ноги, затем его рука скользнула ей под юбку, и он наклонился, чтобы поцеловать ее колено. – Мне нравятся веснушки на твоих коленках. Я говорил тебе об этом?
Сьюзан взъерошила его волосы:
– Кейси…
Он потерся щекой о ее бедро:
– Ммм?
– Ты упускаешь свое призвание. С такой техникой ты мог бы продать тонну обуви.
Кейси выпрямился:
– Да, я уже упустил свое призвание, но оно не состояло в том, чтобы торговать обувью. А вот Кэрол мечтает открыть свой магазин. Она говорила тебе об этом?
– Это было ее целью многие годы.
– Мы как раз обсуждали это в четверг, когда я наконец вышел на работу, и тогда же я спросил тебя, что я делаю в «Расселле», если мне больше всего хочется быть шеф-поваром.
Сьюзан было трудно сосредоточиться на его словах, когда он стоял на коленях, прижавшись к ее ногам. Она похлопала по диванной подушке.
– Иди сюда.
Кейси уселся рядом с ней и потянулся поцеловать ее.
– Знаешь, ты была права. Я бросил дело, которое любил, ради того, чтобы понравиться женщине, которую так и не встретил. То, что я добился успеха, не делает мой поступок менее глупым. – Их пальцы сплелись. – Ты говорила, что тебе нужно больше времени, но, кажется, я единственный, кому оно требуется. Ты будешь терпелива со мной?
– О, Кейси, конечно, я хочу именно этого. Нужно побольше времени, чтобы лучше узнать друг друга. – Она прильнула к нему в поцелуе, но постаралась сделать это нежно. – Если ты хочешь снова стать шеф-поваром, дерзай. А я составлю расписание моих осенних занятий так, чтобы были заняты вторая половина дня и вечер, и тогда днем мы сможем быть вместе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39