Он грустно покивал головой. Бедный Дермот, он, действительно, глубоко любил ее! Я, наконец, поняла, что он — слабый человек, передавший все в руки Гордона Льюита и не желающий ни за что отвечать. — Дермот, мне нужно поговорить с вами, по поводу Тристана.
Он поднял на меня глаза, полные слез, а я продолжала:
— Однажды у нас с Дорабеллой произошел очень серьезный разговор. Теперь мне думается, у нее было предчувствие того, что она недолго проживет. Это было незадолго до родов, и тогда я решила, что она просто боится умереть во время их. Мы с ней были исключительно близки, как это иногда бывает у близнецов. Она попросила меня позаботиться о Тристане, если ее не станет! Мы бы забрали его в Кэддингтон, но ваш отец против этого. Однако я дала слово Дорабелле и собираюсь сдержать его, я обязана сдержать его! Я хочу здесь пожить и присмотреть за Тристаном.
— Я рад этому! Я чувствую, что это ей понравилось бы!
— Дорабелла твердо требовала этого, даже заставила меня дать клятву. Дермот, можно ли мне пожить здесь… до тех пор, пока все не утрясется? Сейчас я в замешательстве и ни в чем не уверена, но если бы я могла остаться… Если бы вы сказали Матильде и своему отцу, что Дорабелла особенно подчеркивала, что в случае…
— Я поговорю с отцом и Матильдой! — в голосе Дермота вдруг прозвучала решительность. — Я уверен, что Дорабелла хотела бы именно этого! Благодарю вас, Виолетта, я рад тому, что вы остаетесь здесь!
Вскоре после этого родители уехали. Им не хотелось покидать меня, но все было пока неясно. Мать сказала, что я «загоняю себя в тупик». Она, должно быть, думала, что Ричард Доррингтон помог бы мне пережить это ужасное горе. В такое время, по её мнению, лучше было смотреть в будущее. Мальчик же был слишком мал, чтобы осознавать потерю матери, а к тому же возле него оставалась нянюшка Крэбтри. Мать считала, что в свое время Трегарленды поймут — Тристану лучше жить у родителей матери.
После прощания с ними мне стало очень грустно, я отправилась в детскую, к Тристану. Взяв его на руки, я сразу ощутила умиротворенность. Нянюшка Крэбтри глядела на нас. Мы были ее детьми: и я, и Тристан, к она хорошо понимала, что значит для меня потеря Дорабеллы. Она сказала мне:
— Он узнает вас: взгляните-ка на его личико! Мы с вами, мисс Виолетта, позаботимся, чтобы у него все было в порядке!
Через несколько дней после отъезда родителей я получила письмо от Ричарда:
«Моя дорогая!
Я говорил с вашими родителями. Какая ужасная трагедия! Я узнал, что вы намерены остаться с этим ребенком, но надеюсь, вы не забыли о нашем браке? Это то, о чем я более всего мечтаю. Напишите мне, пожалуйста, и я приеду к вам, как только сумею вырваться отсюда. Нам нужно обсудить наше будущее. Я связываю его лишь с вами. И от Эдварда, и от вашей матери я знаю, как близки вы были с сестрой, и представляю ваши переживания. Мне очень хотелось бы быть рядом с вами и постараться утешить.
Пожалуйста, напишите мне. Я хочу постоянно иметь от вас вести.
Любящий вас Ричард. »
Письмо очень утешило меня. Какой добрый и понимающий человек Ричард, но я удивилась тому, что с момента, когда разразилось это несчастье, я ни разу не вспомнила о нем.
Меня удивило появление в доме Джоуэна Джермина. Одна из служанок сообщила мне, что он в холле и желает видеть меня. На ее лице я заметила выражение удивления и интереса. Конечно, было удивительно, что он набрался храбрости зайти сюда, а интерес был вызван тем, что она предвкушала возможность первой разнести такую потрясающую новость. Правда, однажды в этот дом его уже приглашали, но это было давно, и с тех пор должно было родиться множество новых слухов. Я не сомневалась в том, что смерть Дорабеллы будет объясняться таинственной связью с той давней враждой.
Я спустилась в холл и увидела Джоуэна, стоящего спиной к камину, с руками, сложенными за спиной. Ступив вперед, он взял меня за руки и крепко сжал их.
— Я очень соболезную вам! — искренне сказал он. Мне было трудно говорить, и он продолжал:
— Я должен был зайти! Может быть, этого не следовало делать, но иного пути встретиться с вами я не видел.
— Спасибо вам за это!
— Мне хотелось поговорить с вами! Я слышал, что вы остаетесь здесь, хотя ваши родители уже уехали?
— Да, дело в ребенке…
— Может быть, мы съездим куда-нибудь вместе, если это возможно? Меня ждет автомобиль.
Я заколебалась. При такой перспективе мое настроение поднялось. Я могла просто известить Матильду о том, что буду отсутствовать на обеде.
Когда мы выехали на проселочную дорогу, Джоуэн сказал:
— Я знаю тихое местечко возле пустоши, там можно уютно посидеть.
— Полагаю, вы уже знаете о случившемся все?
— Обо всем я не знаю, но в округе говорят лишь об этой трагедии.
— Случившееся мне до сих пор кажется невероятным…
И, глядя в пустоту, я вспоминала смеющееся лицо Дорабеллы, как она упрекает меня за какое-то только что высказанное самодовольное замечание. Я отдала бы все, чтобы услышать ее смех вновь!
Сняв руку с руля, Джоуэн на мгновение положил ее на мою. — Итак, вы остались, хотя ваши родители уехали…
— Да, я помогаю ухаживать за малышом.
— Ага… вместе с нянюшкой, которую зовут Крэбтри…
— Она нянчила мою сестру и меня. Мать вновь наняла ее, когда родился Тристан.
— Ее имя часто упоминается.
— Вы имеете в виду слухи?
— О да, в них она выглядит настоящим драконом! Во всяком случае, она не общается с местными.
— По-моему, она просто, презирает людей, не имевших чести родиться в Лондоне.
Мы помолчали. Я чувствовала, что он хотел бы договорить о трагедии, но не знает, как это на меня подействует.
Мы сидели за столиком небольшой таверны на краю пустоши, когда Джоуэн, печально взглянув на меня, сказал:
— Вы не возражаете против разговора на эту тему?
— Она все время занимает мои мысли, — призналась я.
— Вам не кажется эта история несколько странной? Вы верите в необычайные совпадения?
— Полагаю, такое случается. Вы имеете в виду то, как все это выглядело?
— Да, двое — и погибли совершенно, одинаково! А вы знаете, что здесь об этом говорят? Что это месть Джерминов Трегарлендам!
— Не может быть, чтобы в это верили!
— Верят и считают это доказательством того, что вражда прочна, как никогда, и что попытка покончить с ней не понравилась моему несчастному предку!
— Полагаю, все объясняется совершенно естественно: Дорабеллу никак нельзя было назвать хорошей пловчихой! Зато первая жена Дермота, если верить ее матери, плавала хорошо… Я не могу понять, почему Дорабелле пришло в голову купаться по утрам. Если бы я была здесь… Мне не следовало уезжать! Она не хотела отпускать меня, точнее, умоляла остаться. Я сказала, что вскоре вернусь, и что, когда ребенок чуть подрастет, она сможет приезжать к нам… и все это произошло в мое отсутствие…
— Вам кажется, что если бы вы находились здесь, то смогли бы предотвратить несчастье?
— У меня такое чувство, что этого не произошло бы!
Некоторое время Джоуэн молчал.
— Все это странно! — продолжил он. — Две женщины погибают при одинаковых обстоятельствах! Здешние, естественно, начинают строить свои предположения. Конечно, все это могло произойти естественным путем: моя прабабка не хотела жить и сама вошла в море с намерением не возвращаться; Аннетта… у нее мог случиться неожиданный приступ судороги; а ваша сестра… ну, с ней могло случиться то же самое. Необычным здесь кажется только одно совпадение — у мужчины были две жены, и обе утонули в одном и том же месте!
— Так что же предполагают местные?
— Я не знаю подробностей, но мне немного не по себе. Думаю, вам следует быть осторожной!
— Что вы имеете в виду? Вы… что-то подозреваете?
— Я не могу понять своих чувств, просто мне не нравится мысль о том, что вы там находитесь… в месте, где произошли два таких события!
Я удивленно взглянула на Джоуэна. Он всегда казался мне человеком сугубо практичным, далеким от каких-либо фантазий.
— Так что же, по-вашему, может произойти со мной?
— Я не знаю, но считаю, что вы живете там, где происходят необычные события, вот почему я хочу, чтобы вы были осторожны!
— И чего же все-таки я должна опасаться?
— Я не знаю, просто у меня предчувствие, какие-то неприятные ощущения… Если бы это не касалось вас, я бы не обратил на них внимания. Я вопросительно взглянула на него, и Джоуэн посмотрел прямо мне в глаза.
— Меня волнует ваша судьба, возможно, именно поэтому я так переживаю происходящее. — Очень мило с вашей стороны! Он покачал головой:
— Это чувство, которое я не контролирую. Все это слишком затейливо для того, чтобы быть естественным… и мне неприятно, что вы находитесь в центре этих событий.
— Вам было бы легче, если бы я уехала отсюда? Он грустно улыбнулся мне.
— Меня вовсе не радовало ваше отсутствие, напротив, я воспринимал это безрадостно, но я предпочел бы, чтобы вы вернулись не из-за этого, а по иной причине! Обращайтесь ко мне… в любое время, когда вам что-нибудь понадобится, и звоните! Вы знаете мой номер телефона?
Номера я не знала и под его диктовку записала в книжечку. Я чувствовала, что впервые с того момента, как я услышала о смерти Дорабеллы, мое настроение поднялось. Я была благодарна Джоуэну за заботу. Я рассказала ему о том, как обещала сестре заботиться о Тристане, если ее не станет. — Все это было очень странно, словно она знала, что вскоре умрет! Она заставила меня поклясться, потому что не хотела, чтобы ребенком занимался кто-то другой. В общем, я осталась здесь потому, что Трегарленды не разрешили нам забрать Тристана с собой. — Значит, я должен чувствовать к ним благодарность: если бы они позволили вам забрать ребенка, вы, видимо, никогда не вернулись бы сюда! — Очень может быть, во всяком случае, посещения не были бы частыми.
Наклонившись над столом, Джоуэн взял меня за руку:
— Я чувствовал необходимость встретиться с вами. Вы ведь знали, что я так поступлю, правда?
— Пожалуй, нет! Я не думала, что вы решитесь.
— Послушайте, я все время размышляю о случившемся. Если вы почувствуете, что нуждаетесь в ком-то, кому можно довериться… в помощи…
Закрыв сумочку, я сказала:
— У меня есть номер вашего телефона, и я могу теперь связаться с вами в любое время… Я так и сделаю!
В конюшне я встретилась с Сетом. Когда он увидел меня, у него изменилось выражение лица, и он посмотрел на меня своим загадочным взглядом.
— Я же говорил, мисс, — так оно и получилось! Я понимала, что он имеет в виду: он предупреждал меня о привидении, живущем в море, а я отнеслась к этому с недоверием. Теперь он указывал мне на то, что я ошибалась.
— Бедная леди! Взяла и пропала… прямо как та, другая. Видать, ее заманила эта… которая другая!
Слова он произносил неразборчиво, глотая окончания, и понять их было нелегко Я часто задумывалась — вполне ли он сам понимает, что хочет сказать, но какие-то рассуждения в его затуманенной голове, должно быть, все же выстраивались. Он неуклюже прислонился к стене конюшни.
— Наверное, Звездочку мисс хочет?
Я вдруг изменила первоначальное решение.
— Нет, спасибо! Пожалуй, я пройдусь пешком. Кивнув, Сет пробормотал:
— Я же ведь говорил, разве нет, мисс? А вы мне тогда не поверили, верно? Бедная леди, кто бы подумал. Она смеяться любила, эта леди, она была… ну, как та, другая! Они, конечно, не слушали, они смеялись… а их…
— Ты видел, как моя сестра пошла купаться? — спросила я.
Он покачал головой.
— Нет, я этого не видел.
— А видел ли ты, как уходила купаться первая миссис Трегарленд, Сет?
В его глазах появилось хитрое выражение. — Нет… нет, я-то ничего не видел! Вы ее спросите… я не видел… — Кого спросить, Сет?
Он отвернулся, мотая головой, но в его глазах я успела заметить страх.
— Я вообще ничего не видел, — продолжал он. — Не видел я! Она, наверное, просто взяла и пошла в море, я тут ни при чем.
Бедный Сет! Он действительно не знал, о чем говорил, он жил в мифическом мире. В его глазах все еще держалось беспокойство, бесформенный рот слегка приоткрылся. Он был озадачен, пытаясь, похоже, что-то понять, а мой вопрос явно разволновал его. Я вышла из конюшни. У меня был еще час времени. Нянюшка Крэбтри была занята в детской и не любила, чтобы в это время ее беспокоили. С моря дул легкий бодрящий ветер, пропитанный солью и запахом водорослей.
Я выбрала дорогу мимо утёса на Полдери, но, как только добралась до городка, пожалела о том, что не пошла иным путем. Слишком много было здесь людей, а поскольку я была связана с трегарлендской трагедией, это делало меня объектом всеобщего внимания. Я проходила мимо лавки с шерстью. На пороге стояла миссис Полгени.
— Добрый день вам, мисс Денвер! Как делишки? Денек сегодня неплохой выдался. В ее маленьких глазках виднелось любопытство. понимала, что у нее на уме: я была сестрой той, которая «пошла, значит, купаться, и ее утопили. Все из-за этой вражды!»
Люди здесь большей частью верили в это. Вся их жизнь была пронизана предрассудками. — Приятно видеть вас, мисс! — это был один из рыбаков, чинящий свою сеть. Я знала, что, как только отойду на несколько шагов, он скажет своему приятелю: «Это та, что из Трегарленда, у которой сестру…»
Спасения от этого не было. Я пересекла мост и направилась к западным утесам.
Море было спокойным, только покрыто легкой рябью, а белые барашки видны лишь на волнах, ритмично набегавших на черные скалы. Волны накатывались и откатывались с равномерным спокойным рокотом.
Я подошла к коттеджу на утесе и остановилась, чтобы заглянуть в сад. Там росло растение, которое я принесла из Трегарленда. Как я заметила, оно хорошо прижилось.
Должно быть, меня увидели из-за аккуратных кружевных занавесок, потому что дверь открылась и хозяйка вышла на дорожку навстречу мне.
— Здравствуйте, мисс Денвер!
— Доброе утро, миссис Парделл.
Подойдя поближе к забору, она произнесла, как мне показалось, озабоченным тоном:
— Как у вас дела?
— Все в порядке, спасибо, а у вас?
— На цветочки смотрите? — спросила она, кивнув на них головой. — Так, значит, зайдете, может? Чуть-чуть поболтаем, чашечку чая?
Я охотно согласилась. Вскоре я уже сидела в гостиной, глядя на портрет Аннетты, в то время как миссис Парделл на кухне готовила чай.
Она вошла с подносом и, разлив по чашкам чай, сказала:
— Это было просто ужасно! Представляю, что вы чувствуете: мне ли это не знать!
— Да, конечно.
— Все точно так же, правда? Мне это кажется немножко странным!
Она пристально взглянула на меня.
— Не нравится мне это, заставляет задуматься, верно?
Она придвинулась поближе ко мне.
— Вы, значит, решили здесь остаться?
— Да, из-за ребенка.
— Так есть ведь нянька… из Лондона, кажется?
— Да, она вынянчила меня и сестру. Моя мать говорила ее приехать сюда, она ей полностью доверяет, а я пообещала сестре, что если… что-нибудь случится, я позабочусь о малыше.
— Значит, вы здесь… Местные все время говорят о привидениях и прочем… Терпеть не могу такую болтовню! Надо же, привидение! Уж от моей Аннетты избавились не привидения!
— Избавились?
— Пусть мне никто не пытается втолковать, что она не знала, как себя вести в воде! А как плавала ваша сестра?
— Вот ее никак не назовешь хорошей пловчихой! Но правде сказать, меня очень удивило, что она стала купаться по утрам.
— Мне-то ясно…
— Что вам ясно?
— Ну, у мужчины было две жены, и обе погибли одинаково… Вам это ни о чем не говорит?
— А о чем это говорит вам?
— Что здесь дело нечисто, вот о чем! Он женится, лотом жена ему надоедает… и, прощай любимая, было очень приятно… только я считаю, что пора этому положить конец!
— О, это невозможно!
— А почему? Обе пропали одинаково! Море под рукой, так что очень удобно… Если сработало раз… почему бы не попробовать еще?
— Вы не знаете Дермота Трегарленда!
— Не знаю мужа своей дочери? Туда меня никогда не приглашали, но я его знаю! Уж в любом случае я знаю, как они погибли: моя дочь… ваша сестра… Ясно, что он избавился от них!
— Миссис Парделл, это абсурдно! Если бы он избавлялся от них, то не стал бы убивать вторую жену точно так же, как первую. Это привлекает внимание… заставляет людей задуматься… — Послушайте, мисс Денвер, вы слишком наивны! Вы что, не помните дело Ландрю? Того мужчину, что убивал своих жен ради денег вскоре после свадьбы? Он заманивал их в ванну и топил, нескольких подряд — одним способом!
— Я хорошо знаю Дермота Трегарленда: он не может совершить и одного убийства… не говоря уже о двух!
— Слишком вы доверчивы, мисс Денвер! Если бы вы читали детективные романы, вы бы все поняли: убийца всегда тот, кого меньше всего подозревают!
— Все это может быть случайностью! Она покачала головой:
— В это вы меня не заставите поверить! Я представляю, как вы переживаете за сестру, а разве мне не пришлось пройти через это? Теперь вы здесь живете, мисс Денвер, и вам нужно следить в оба — вот в чем ваша задача! Наверняка в этом доме что-то очень неладно!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33