Только вы ведь знаете, его светлость строго-настрого приказал, чтобы его не беспокоили, когда он работает со своей машиной…
Мэри повернулась к шахтерам. Лица их были ей знакомы: должно быть, все они помнили, как ее в одном грязном и изодранном нижнем белье тащили по шахте прислужники Хетфилда.
— Что же случилось? — Она шагнула к шахтерам. — Здравствуйте, Том! Вы хотите поговорить с герцогом?
Тот сдернул с головы шапку, когда-то серую, а теперь угольно-черную.
— Да, мисс. Управляющий Хетфилд уволен — мы благодарим за это бога и его светлость, но беда в том, что шахта теперь осталась без надзора. А дождь льет как из ведра уже несколько дней, и если…
В этот миг отворилась дверь, и в холл вышел сам герцог. Черные волосы его были всклокочены, вокруг глаз темнели круги.
— Что за шум? — Он удивленно уставился на шахтеров (в элегантном холле «Вязов» их оборванные и грязные фигуры выглядели и вправду странно), затем скользнул измученным взглядом по Мэри и наконец обратился к домоправительнице: — Миссис Кодиган, чего хотят эти люди?
— Прошу прощения, милорд, — заговорил Грандисон, — но вы уволили управляющего, и похоже, что за шахту теперь никто не отвечает, а между тем ей грозит опасность. Поэтому мы и пришли к вам.
— Все эта проклятая вода, — подал голос кто-то из шахтеров в заднем ряду.
Уэстермир нахмурился:
— Вода? О чем это вы? Не хотите же сказать, что в такую погоду вам не хватает воды!
Шахтеры удивленно переглянулись, и Том Грандисон заговорил снова:
— Пятьдесят лет назад, милорд, по приказу вашего деда рабочие запрудили реку, чтобы провести галереи под речное русло. Сейчас река перегорожена несколькими дамбами. Вы можете этого не знать — ведь когда проводились эти работы, вашей милости еще на свете не было. Но сейчас река выходит из берегов, и есть опасность, что шахту затопит.
Глаза герцога зажглись любопытством.
— А вы кто такой, черт возьми?
Шахтеры побледнели, опустили глаза и начали переминаться с ноги на ногу, но Грандисон отвечал спокойно и смело:
— Том Грандисон, сэр, бывший десятник второй галереи. Мы просим вашего позволения закрыть шахту, иначе в любой момент может произойти катастрофа, и люди, которые там работают, окажутся в большой беде.
— Попросту говоря, утонут?
— Именно так, ваша светлость, — глядя герцогу в глаза, ответил Грандисон. — Такое уже случалось один раз много лет назад — я в то время был еще мальчишкой. Во время того наводнения погиб мой отец. А сейчас нет времени на пустые разговоры: мы должны вывести людей из шахты в течение часа, иначе будет поздно.
— Тогда не будем терять времени! — ответил герцог. — Я немедленно отправляю на шахту приказ о закрытии.
Шахтеры переглянулись и начали перешептываться между собой. Очевидно, они не ожидали, что вопрос решится так быстро.
Они двинулись к выходу, и миссис Кодиган поспешила открыть им дверь, словно ей не терпелось поскорее избавиться от грязных, оборванных, пропахнувших потом гостей.
— Грандисон! — окликнул вдруг герцог.
Тот обернулся.
— Это вы подбили людей отправиться с просьбой ко мне? — спросил Доминик.
Грандисон побледнел, словно чуя неминуемую беду.
— Да, ваша светлость, — ответил он.
Несколько мгновений герцог проницательно смотрел на него.
— Кажется, вы хотели сказать мне что-то еще.
На суровом лице Тома Грандисона отразилось облегчение.
— Вашей светлости будет неприятно это слышать, — заговорил он, глядя в сторону. — Мы, шахтеры, уже бог знает сколько лет добивались правды и у мистера Хетфилда, и у Пархемов — никто не хотел нас слушать. А дело в том, что старая плотина прогнила насквозь, и в любую минуту река может прорвать ее. и затопить весь город.
Наступило молчание. Затем герцог выругался сквозь зубы.
— Черт побери, вы сами-то понимаете, что это значит? — Схватив шахтера за руку, он повел его в кабинет. — Расскажите мне все подробно. Вы умеете писать? Сможете начертить план города?
Шахтер только кивал, смущенный и обескураженный таким натиском.
— Миссис Кодиган, — обернулся герцог к домоправительнице, — куда запропастился Помфрет? Найдите его и велите принести пива для Грандисона и бренди мне!
Миссис Кодиган как раз закрыла дверь за остальными шахтерами.
— Том Грандисон не пьет пива, ваша светлость, — сообщила она. — Он проповедник в методистской церкви, а методисты в рот не берут спиртного.
— Интересно. Очень интересно! — Герцог Уэстермир смотрел на молодого шахтера со все большей симпатией. — Хорошо, тогда чашку чаю и бутербродов с сыром на двоих.
Дверь за ними захлопнулась. Миссис Кодиган вздохнула и поспешила на поиски дворецкого. Мэри стояла, словно прикованная к месту, тупо глядя на цветные створки двери. Душу ее переполняло отчаяние.
Уэстермир смотрел прямо на нее и как будто не заметил! Даже не кивнул! А теперь он долго не выйдет из кабинета. Похоже, Том Грандисон совершенно очаровал его своим умом, чувством собственного достоинства и преданностью делу.
Мэри искренне радовалась за своего друга-шахтера… но больше радоваться было нечему.
23.
Команда слуг под недремлющим оком Помфрета собрала со стола пустые тарелки и начала расставлять бутылки портвейна и сухого французского вина.
В столовую вошел лакей, что-то прошептал на ухо дворецкому и исчез.
Помфрет молча обменялся взглядами с герцогом и, получив от него молчаливое позволение заговорить, провозгласил обычным траурным тоном:
— Ваша светлость, судья очень сожалеет, что не сможет отужинать с вами. Он опасается переходить реку — вода стоит уже вровень с мостом.
— По мне, так пусть остается на том берегу, — шепнул Мэри Реджинальд Пендрагон. — Я слышал, что здешний судья — бесхребетный человечишка, верный слуга Хетфилда и Пархемов. Вы его знаете?
— Откуда мне его знать? — поежившись, ответила Мэри. — Меня никогда еще не привлекали к суду!
При этих словах она испуганно покосилась на герцога — но тот, как всегда, элегантно одетый и красивый до умопомрачения, энергично расправлялся с десертом и не обращал на свою невесту ровно никакого внимания.
Разговор за ужином шел о Томе Грандисоне. Герцог превозносил шахтера до небес, уверяя, что у этого парня научный склад ума и что он заслуживает большего, чем всю жизнь копаться в угольной пыли.
— Скажите, — нервно заговорила Мэри, — судья собирался прийти к вам на ужин, чтобы поговорить о… об убийстве?
Герцог молчал, а может быть, просто не слышал.
— Понятия не имею, мисс Мэри, — ответил Пендрагон, взглянув на нее с интересом. — Его светлость ничего мне об этом не говорил.
«Хорошо, что судья остался дома!» — вздрогнув, подумала Мэри. Ей не хотелось, чтобы герцог встречался с представителем власти до того, как она сама ему все объяснит.
Наедине. И лучше всего — в спальне.
Время тянулось томительно медленно. Стрелки каминных часов, казалось, не двигались вовсе. Уэстермир и доктор оживленно обсуждали возможность наводнения.
— Ты видел карту, которую нарисовал для меня Грандисон? — спрашивал герцог, вытирая губы льняной салфеткой. — Этот человек не только очень наблюдателен, но и способен к абстрактному мышлению. Взгляни — везде соблюден точный масштаб!
Он положил перед собой листок бумаги и ткнул в него десертной ложечкой.
— Вот это старая плотина — видишь, первая дамба, вторая и третья. Ее построили еще при моем деде и с тех пор ни разу не ремонтировали. Естественно, она прогнила насквозь, а земляную насыпь размыло водой. Вот это сама речная долина. Как видишь, до запруживания река была раз в десять шире и глубже. Давление воды в русле приходится, как и говорил Грандисон, на каменное речное ложе и на шахту под ним. Если уровень воды прибавится, шахту может затопить. Но настоящая опасность грозит нам, если прорвет плотину.
Доктор склонился над картой.
— А нельзя ли послать туда людей и укрепить ее?
— В такой потоп? — хмуро отозвался герцог. — Да они не смогут и близко подойти — их тут же смоет! В Испании мне случалось беседовать с военными инженерами, так вот, ни один инженер не согласился бы укреплять прогнившую плотину под проливным дождем. Нет, единственный выход — тот, что предложил Грандисон: вывести людей из шахты, а если вода будет прибывать и дальше, приказать горожанам собрать вещи и укрыться на холмах — Церковном холме, где стоит церковь Святого Дунстана, и Вязовом, где находимся мы. До их вершин вода не достанет.
Мэри вытянула шею, чтобы взглянуть на карту. Сердце ее сжалось от ужаса. Стоксберри-Хаттон лежал прямо на пути наводнения. Стоит рухнуть плотине — и разъяренный поток смоет все и вся.
— Не может быть! — ахнула она. — Неужели погибнет весь город?
— Река зальет все, кроме вершин холмов, — напомнил ей доктор. — Усадьба «Вязы», где мы сейчас наслаждаемся ужином, останется цела и невредима. И церковь, и дом вашего отца — тоже.
Мэри возмущенно взглянула на него. Неужели доктор думает, что она беспокоится только о себе и об отце? Ее тревожит судьба всех жителей городка, в особенности бедняков из фабричного района и шахтерского поселка Вересковая Пустошь.
— Ваша светлость, — обратилась она к герцогу, — может быть, среди шахтеров найдутся добровольцы, готовые починить плотину? Все они сильные, умелые и отважные люди, и опасность их не пугает — по роду своей работы они постоянно имеют дело с опасностью.
— Разумеется, добровольцы найдутся, — спокойно ответил герцог. — И перетонут, как щенята. Прекрасный способ избавиться сразу от нескольких десятков сильных, отважных и умелых рабочих.
Мэри потупилсь и закусила губы. Ее больно ранила холодность герцога, прозвучавшая в этих словах.
— И все же мисс Фенвик права, — вставил доктор. — Помнишь саперов, которые помогали Веллингтону при осаде Санта-Розы? Я слышал, это были шахтеры из Уэльса. Упрямые и бесстрашные ребята! Они совершали такие подвиги, на которые я бы не пошел даже за все золото государственного банка, и…
Помфрет внес бренди, и Мэри поняла, что пора подняться к себе. Разговор ушел в сторону: теперь мужчины пустятся в воспоминания о добрых старых деньках в Испании, а Мэри по опыту знала, что такой разговор может затянуться надолго. В другое время она бы осталась и с удовольствием послушала рассказы герцога и доктора — в другое время, но не сегодня.
Мэри поднялась с места. Мужчины встали и склонились в вежливых поклонах; она ответила им реверансом и вышла в холл. К ней тут же бросился лакей со свечкой, но девушка покачала головой и отстранила его движением руки. Она вполне способна подняться по лестнице без посторонней помощи.
Дождь гулко барабанил по крыше, и этот звук наполнял душу Мэри ужасом и отчаянием. Как будто над городом и над ней самой навис меч судьбы: опускается все ниже и ниже, и ничто не может его остановить…
«Приму горячую ванну, — думала она, входя в спальню, — переоденусь и буду ждать Уэстермира. Надо обдумать, что и как сказать ему, чтобы он согласился заступиться за моих подруг».
Господи, как будто мало того, что Стоксберри-Хаттон вот-вот скроется под водой! Еще и это убийство, в котором оказались замешаны ее лучшие подруги! И тягостная необходимость унижаться перед Домиником де Врие, который, как назло, весь сегодняшний день смотрит на нее невидящим взором и унижает холодными, ироническими замечаниями…
Хуже просто не бывает.
По северной дороге приближался к городку одинокий путник. Он шел, спотыкаясь, хромая, увязая в грязи. Потрепанный чемодан бил его по ногам. Ветер хлестал по лицу дождевыми струями, рвал на нем плащ, пытался сбить с ног, но путник продолжал идти, и на бледном изможденном лице его отражалось лишь стоическое равнодушие.
Путник вышел из эдинбургского дилижанса на перекрестке, в четырех милях от Стоксберри-Хаттона. Он знал, что время приближается к полуночи, и эти четыре мили придется проделать в темноте, по колено в раскисшей грязи. Но в городе он выходить не хотел, чтобы не привлекать к себе внимания.
В эдинбургских газетах путник прочел об убийстве, совершившемся поблизости от этого городка. Кто-то зарезал приказчика Уэстермиров. Ночью, в лесу, несколькими ударами в живот… Должно быть, приказчик умирал долго и мучительно.
Жаль, что с герцогом Уэстермиром так не получится.
Поднявшись на холм, путник вгляделся в ночную тьму, залитую пеленой дождя. Вдалеке робко мерцали несколько огоньков: значит, он на верном пути.
Надо будет найти какой-нибудь сарай или пустую лачугу, чтобы не остаться на ночь под открытым небом. Путник привык ночевать как бродяга или нищий, в сараях, в амбарах, в стогах сена — где придется. Он уже забыл, когда в последний раз спал на шелковых простынях.
Но скоро все изменится, думал он, неровным шагом спускаясь с холма вниз. Чемодан оттягивал руку, и путник перехватил его поудобнее. Скоро, скоро он вернется к роскошной и беспечальной жизни, предназначенной ему с рождения. Он так долго ждал… но теперь цель уже близка.
Очень близка.
Тонкие губы путника растянулись в жестокой улыбке.
— Ты здесь, Уэстермир? — прошептал он по-испански. — За тобой должок… пришло время расплатиться!
Никто не слышал странного путника; никто не заметил, как в его блуждающем взоре блеснул и погас огонь безумия.
Мэри устроилась в кресле с книгой «Народные легенды о вампирах», принадлежащей перу какой-то трансильванской писательницы. Книга была очень увлекательная, но усталость и все переживания этого долгого дня сделали свое дело: Мэри начало клонить в сон.
Ей снились тревожные сны. За ней гонялись клыкастые летучие мыши, жаждущие крови, и какая-то длинная тень в черном плаще вздымала над ней тощие когтистые руки.
Ее разбудил какой-то шум. С замершим на губах криком Мэри открыла глаза, но это оказался всего лишь Уэстермир. Он старался не шуметь, но все-таки разбудил свою возлюбленную плеском воды во время умывания.
Мэри едва не заплакала от счастья — оттого, что трансильванские летучие мыши и их зловещий хозяин остались в кошмаре, и оттого, что снова видит Уэстермира. Она бы бросилась ему на шею, если бы он как раз в этот момент не растирал полотенцем обнаженную влажную грудь.
Мэри запахнула фиалковый шелковый пеньюар и встала, не сводя глаз со своего возлюбленного.
Как же он красив, думала она, и как восхитительно равнодушен к своей мужественной красоте! Мужчины смотрели на его мощные плечи с одобрением и легкой завистью, а женщины едва с ума не сходили при виде его черных, как смоль, волос, глубоких глаз цвета тропической ночи и плавных, изящных движений. Но сам герцог Уэстермир лишь пожимал плечами, замечая чужое восхищение. Похоже, его раздражало внимание со стороны прекрасного пола.
В первые дни герцог казался Мэри тщеславным фатом, но теперь она понимала, что он носит дорогие костюмы и следит за модой не ради восхищения окружающих, а для себя самого. Как истый джентльмен, он перестанет себя уважать, если начнет одеваться как попало.
— Что ты на меня так смотришь? — улыбнувшись, спросил он. — Неужели обнаружила беспорядок в одежде?
— Н-нет… — Слова застревали в горле: Мэри уже предчувствовала, что этот час станет труднейшим в ее жизни. — Я… Добрый вечер, ваша светлость. Надеюсь, вы приятно провели время в беседе с доктором Пендрагоном.
Герцог повесил полотенце на крюк и окинул ее проницательным взглядом.
— А теперь, любимая, — заговорил он, — не тяни и признавайся, что на этот раз взбрело в твою хитроумную головку!
— Я вовсе не хитроумная!
«Ну может быть, немножко, — добавила она про себя. — Чем больше имею с вами дело, тем хитрее становлюсь. И… господи, неужели мне не почудилось, и вы назвали меня любимой?»
Мэри глубоко вздохнула, словно собиралась прыгнуть в воду.
— Уэстермир, я хочу поговорить с вами об убийстве вашего приказчика Робинсона Пархема.
Герцог иронически вздернул черные брови.
— Но умоляю вас выслушать меня спокойно и без предубеждения. Я взываю к вашей справедливости!
Он уселся в кресло, закинув ногу на ногу.
— Умоляешь и взываешь? Значит, дело серьезнее, чем я думал. Продолжай, пожалуйста.
Он сложил руки на обнаженной груди, и, увидев, как играют в дрожащем свете свечи его мускулы, Мэри начисто забыла всю приготовленную речь.
— Пожалуйста, помогите моим подругам и мне! — взмолилась она. — Мы в ужасном положении и не хотим, чтобы нас повесили!
— Не встречал никого, кому пришлась бы по душе такая перспектива, — не изменившись в лице, заметил герцог.
Мэри уставилась на него, как на сумасшедшего.
— В самом деле, — спокойно продолжал он, — не могу припомнить ни одного человека, который выражал бы жгучее желание быть «повещенным за шею, пока не умрет».
Господи, и он еще шутит!
— Как вам не стыдно! — вскричала Мэри. — Сейчас не время для таких шуток!
Герцог прикрыл рот рукой, чтобы скрыть улыбку.
— Милая, может быть, ты объяснишь, чего же от меня хочешь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26