В которой он обязательно победит.
Хотя он мало сомневался, все равно это сводило его с ума.
Если бы только они поженились, он провел бы по крайней мере неделю, не вылезая из постели с этой по-колдовски неуловимой женщиной, чтобы хоть немного утолить свою жажду обладания ею. Если бы он занялся с ней любовью десяток раз подряд, это гнетущее желание, может, стало бы слабее.
Ему не столько хотелось жениться на Диане, сколько затащить ее в постель. Хотелось ощутить ее теплое и мягкое тело в своих руках. Хотелось наблюдать, как от страсти ее темные глаза становятся отрешенными. Наблюдать, с каким пылом, дерзостью и трепетом она откликается на его желание.
Рано или поздно, решительно пообещал себе Торн, у него это получится.
Но один раз он дал ей передышку, когда в середине недели пришлось отправиться в Рэй, чтобы побывать в приюте, где выросла Венера. Рэй находился от Лондона в половине дня пути, если часто менять лошадей, поэтому Торн, захватив с собой Джона Йейтса, выехал рано утром.
Заранее он послал распорядителю просьбу о встрече. Поэтому их приняли сразу по прибытии и проводили в тесную контору, где их радостно приветствовал мистер Гоф.
Это был высокий, тощий старик, которого озадачил визит Торна, но он тем не менее честно заставлял себя отвечать на вопросы его сиятельства.
– Меня интересует, – заявил Торн, – одна из ваших сирот, которую вы выпустили под именем Мадлен. Ее привезли к вам еще девочкой примерно лет двадцать назад.
Гоф сцепил пальцы и задумался.
– У нас проживало несколько девочек с таким именем, милорд.
– Она была ярко-рыжая.
– Ах, эта. Я знаю, кого вы имеете в виду Мадлен Форрестер.
Услышав знакомое имя, Торн подобрался и уголком глаза заметил, как вздрогнул Джон Йейтс.
У него были подозрения, что Венера и погибший Томас Форрестер как-то связаны, но если у них в детстве была одна фамилия, это значит, что они скорее всего были братом и сестрой, а не любовниками. Разоткровенничавшись с Дианой, Венера сказала, что у нее был брат, но их разделили, когда его отправили в другой работный дом.
– Понимаете ли, в чем дело, мистер Гоф, – у Торна заранее была заготовлена история, – я здесь по поручению моей тетки. Несколько лет назад ее сиятельство остановилась на постоялом дворе по дороге в Лондон, и ей прислуживала молодая девушка, которую звали Мадлен. Тетка забыла ее фамилию, в памяти осталось только, что она выросла в приюте в Рэйе. Ей хочется отписать ей некоторую сумму в качестве оплаты за любезность. Может, вы каким-нибудь образом поможете отыскать ее?
Видимо, приняв на веру историю Торна, Гоф кивнул.
– Мадлен уехала отсюда, когда ей исполнилось шестнадцать. Я это помню. За ней приезжал брат.
– У нее есть брат?
– Да, милорд, но я не помню его имени.
– Вы не знаете, куда они направились отсюда?
– Мне кажется, кто-то говорил, что в Лондон, но, боюсь, не скажу, куда именно.
– А что с ее семьей? Этот приют был единственным?
– Я помню, что она была из хорошей семьи. Не из Рэйя, но откуда-то поблизости. Ее родители были убиты. Весьма шокирующий инцидент. Может, моя жена расскажет вам больше. В то время она отвечала за дортуары.
Оба джентльмена ждали недолго, пока Гоф ходил за женой. Торн молча глянул на Йейтса и не сомневался, что они думают об одном и том же. Ни к чему делать скоропалительные выводы, но, вероятно, они натолкнулись на объяснение, почему Форрестер так интересовался «хранителями». Если «хранители» имеют какое-то отношение к насильственной смерти их родителей, это могло дать и Мадлен, и Томасу серьезный повод для мести.
Через несколько минут, торопясь, появилась миссис Гоф, но не смогла добавить ничего существенного к воспоминаниям мужа.
– Когда ее привезли к нам, она была злым молчаливым ребенком. Но уже тогда она была красавицей. Я всегда боялась, что из-за внешности девочка пойдет по кривой дорожке.
Так и получилось, подумал Торн. Девочка стала торговать телом в высококлассном борделе и в конце концов сама стала мадам. Если бы ее родители не погибли, у нее наверняка была бы совсем другая жизнь. Еще один весомый мотив для мести.
– Что-нибудь можете вспомнить о ее брате, миссис Гоф?
– Очень мало, милорд. Только то, что его тоже отправили в работный дом. Наверное, приходской, где-нибудь поблизости от их дома. Должно быть, там не было приюта для девочек, потому-то Мадлен и прислали сюда.
Поблагодарив обоих Гофов, Торн сделал взнос в приютский фонд милосердия. Как только Торн и Йейтс уселись в дорожную карету и тронулись назад в Лондон, они обсудили положение и пришли к выводу, что теперь необходимо выяснить, имеют ли «хранители» какое-нибудь отношение к убийству родителей Мадлен и Томаса.
– Немедленно отправь сообщение сэру Гавейну, – обратился Торн к Йейтсу. – Попроси посмотреть в архивах сведения о задании двадцатилетней давности или около того, которое могло иметь отношение к старшим Форрестерам. Ты его секретарь, поэтому подскажи, откуда начать поиски.
– Сделаю, милорд. Только ответ с Кирены придется ждать месяц или больше.
– Слишком долго, я знаю. Именно поэтому я хочу, чтобы ты написал всем «хранителям» – отставным или действующим – здесь, в Англии, которые могли иметь к этому отношение. Я уже опросил наших лондонских агентов о Томасе Форрестере. Пока без толку. Я также попросил министерство иностранных дел проверить, упоминался ли он в их досье. Правда, из-за угрозы новой войны с Бони их приоритеты наверняка лежат в другом направлении. Но вдруг кто-нибудь из наших старичков вспомнит про смерть Форрестеров.
Йейтс задумчиво кивал головой:
– Отличная идея. Надеюсь, здесь нам повезет. Я ничего не смог добиться от соседей по сгоревшему дому, где жил Томас. – Йейтс помолчал. – Очень удачно, что мисс Шеридан сумела вытянуть из мадам сведения о приюте. Иначе мы так бы и топтались на одном месте.
– Да, это было удачно, – недовольно признал Торн. – Но это последний раз, когда мы привлекли мисс Шеридан. Портрет Венеры вот-вот будет закончен, и я больше не хочу рисковать и подставлять мисс Шеридан.
– Вы расскажете ей о том, что мы раскопали про Томаса Форрестера?
– Нет. Если она спросит, скажу только, что мы ездили в Рэй и нашли кое-какие новые зацепки. Лучше держать ее в стороне.
Торн решил вывести Диану из расследования.
Однако разделить их с Венерой оказалось не так-то легко. Все из-за того, что он недооценил независимость натуры Дианы. Нужно было учесть, что стоит выпустить джина из бутылки, обратно его просто так не затолкнешь.
На выходных, когда он приехал к Диане в студию, она сказала, что вчера в первый раз показала Венере законченный портрет.
– Видно было, что она очень довольна результатом.
– Еще бы, – ответил Торн, рассматривая портрет, в котором игра света и теней производила ошеломляющее впечатление. – Может быть, это ваша лучшая работа.
– Венера считает, что я без труда найду покровителей, которые помогут сделать карьеру в искусстве.
В ответ Торн, сдвинув брови, посмотрел ей в глаза:
– Мне кажется, я и сам могу найти вам покровителей.
Она окинула взглядом просторную студию, посмотрела на служанку, которая занималась уборкой.
– Вы и так много для меня сделали, Торн, – пробормотала Диана. – Я хочу, чтобы мою работу оценивали по ее достоинствам, а не благодаря подкупу и угрозам.
– Так и будет, – миролюбиво сказал он. – Но для вашей репутации не пойдет на пользу, если вы будете зависеть от покровительства клиентов Венеры.
Ее глаза загорелись неповиновением. Диана ехидно прикрыла рот рукой.
– Не могу поверить! Лорд Торн, известный своей испорченностью, разглагольствует о том, что нужно придерживаться ханжеских правил приличия.
Он усмехнулся:
– Это искажает привычный образ, да? Но пусть так и будет. Главное, вы должны немедленно прекратить видеться с Венерой.
– Стыд! Невозможно порвать с ней только для того, чтобы уберечь мою репутацию. Она любезна со мной. И если откровенно – она мне нравится.
Торн пристально посмотрел на Диану:
– Вы забыли о том, что она, возможно, причастна к гибели Натаниеля?
Диана нахмурилась. Чувство вины и боль отразились в ее глазах. Торн попал в точку.
– Пожалуй, действительно я забыла об этом, – запинаясь, проговорила она. – Но мы так сблизились с Венерой.
Решив, что достаточно давить на нее, Торн взял Диану за руку и повел к двери.
– Не будем спорить. Сходите переоденьтесь. Я забираю вас на целый день.
Вздрогнув, она насупилась:
– Зачем?
– В Ричмонде проходит выставка цветов, на которой нам нужно показаться.
Солнце садилось, когда они возвращались из Ричмонда в Лондон. Чувствуя, как накатывает волна облегчения и усталости, Диана откинулась на подголовник, радуясь, что скоро будет дома.
– Устала? – спросил заботливо Торн.
– Угу, – только и ответила она, закрывая глаза.
Когда Торн попытался прижать ее к себе, Диана выпрямилась и пересела на противоположное сиденье.
– Прошу вас, милорд, держите свои загребущие руки при себе. Было очень мудро поприсутствовать с вами на столь важном мероприятии, как выставка цветов, но это не повод приставать ко мне.
Торн тихо хохотнул и оставил Диану в покое.
А примерно через четверть часа, когда начали опускаться сумерки, карета неожиданно замедлила ход. В недоумении Торн опустил окно, чтобы посмотреть, что случилось.
Прямо перед ними на дороге стоял всадник в маске и вооруженный пистолетами. На самом деле их поджидало двое по обе стороны дороги, мрачно оценил позицию Торн. Один наставил пистолет на кучера, другой – на лакея, который находился на запятках. Несомненно, карету остановили разбойники.
Почувствовав прилив возбуждения, Тори схватился за пистолеты, которые всегда держал заряженными именно для таких случаев. Но неожиданно грянул залп. Карета дернулась и рванула вперед, отчего задний лакей потерял равновесие и свалился на землю вслед за раненым кучером. Никем не управляемая, четверка коней помчалась как стрела.
Набирая скорость, карета миновала разбойника на коне. У Торна был миг, чтобы понять, что бандит справа целится из пистолета прямо в него. Выругавшись, он пригнулся, оттолкнув Диану в сторону, и тут над головой у него просвистела пуля.
Торн услышал, как, упав на сиденье, Диана вскрикнула, и испугался, что сломал ей шею. Господи, неужели она ранена?
В панике он неловко потянулся к ней, но в эту же минуту Диана с трудом поднялась и села. Он почувствовал, как камень свалился с души. Лицо у нее было совершенно белое, но суровое и решительное.
Тут экипаж подпрыгнул, и Торн чуть не грохнулся на пол. Это напомнило ему о другой опасности – быть запертыми в несущейся во весь опор карете.
Нашарив ящик под сиденьем, ему удалось открыть его и достать футляр с пистолетами. Схватив один из них, он кинулся к окну.
– Давай помогу, – ожила Диана.
– Бери другой пистолет! – Он не знал, умеет она стрелять или нет, но хотел, чтобы у нее в руках было оружие.
Диана кинулась на пол, на колени, а он, высунув голову наружу, стал целиться в разбойников. Они мчались галопом вслед за каретой.
Торн выстрелил, и ему показалось, что он ранил одного. Нельзя было терять ни минуты. Карета мчалась, набирая скорость, еще немного, и испуганные лошади пойдут вразнос.
Удерживая равновесие, Торн просунул плечи в окно, а потом уселся на раму.
– Что ты делаешь?! – закричала Диана изнутри.
– Попытаюсь остановить лошадей, пока мы не разбились!
Для этого нужно было через окно выбраться на козлы, только там он мог взять вожжи в руки.
Вцепившись в крышу, чтобы не упасть, Торн встал ногами на раму окна. Вытянувшись изо всех сил, он ухватился за край кучерского сиденья. Карета подпрыгнула еще раз так, что Торн чуть не потерял опору, но чудом сумел удержаться. Свалиться на землю на такой скорости как минимум означало поломанные конечности, если не что-нибудь более серьезное.
Ветер шумел в ушах, сердце колотилось, и дюйм за дюймом Торн пробирался вперед. Закинув ногу на ограждение на козлах, он подтянулся и оказался на крыше. После этого ногами вперед перевалился через ограждение и, цепляясь коленями, упал животом на кучерское сиденье.
Быстро развернувшись, Торн в сгущающихся сумерках стал искать вожжи. Они были там, внизу, мотаясь позади основного дышла между двумя парами несущихся галопом лошадей, хлопая по земле под их взмыленными брюхами.
Не раздумывая Торн осторожно взобрался на переднюю стойку козел и опустил одну ногу на брус, удерживавший упряжь. Отсюда он и сделал гигантский прыжок вперед на спину правого коренника.
Грудь с силой ударилась о мускулистый круп лошади. Когда она визгливо заржала от испуга, Торн ухватился за толстую кожаную подпругу, опоясывавшую брюхо лошади. Земля внизу мелькала, сливаясь в один неясный поток. Он заставлял себя карабкаться вперед и вверх, пока не вцепился в хомут и отчаянно не схватился за вожжи, оказавшиеся под рукой.
От неожиданного рывка удилами правый передний споткнулся и чуть не упал на колени, а лошадь, на которой оказался Торн, зашаталась, пытаясь сохранить равновесие.
В следующий момент Торн завис с вожжами, зажатыми в руке, а потом почувствовал, как заваливается набок между скачущими лошадьми, причем по левому колену молотило основное дышло, а левая ступня чертила по земле.
Сморщившись и стиснув зубы от острой боли, потому что брюхо коренника мочалило лодыжку с внутренней стороны, Торн не выпускал подпругу из правой руки, а левой изо всех сил натягивал вожжи. От жгучей боли стала неметь левая ладонь, но лидер вдруг почему-то начал слушаться. Лошади понемногу замедляли ход. В конце концов они сбавили скорость настолько, что Торн смог вновь сесть прямо и, несмотря на боль, править четверкой, время от времени принимая вожжи на себя.
Казалось, это продолжалось целую вечность, но он заставил бьющихся, всех в мыле лошадей перейти на рысь, потом на шаг, и наконец они остановились, дрожа и отдуваясь.
В тот момент, когда карета у него за спиной остановилась, Торн сполз на землю, забыв и о слабости от перенапряжения, и об израненной лодыжке. Левая нога подогнулась, и он рухнул на колени.
Несколько мгновений он так и простоял, застыв. Все тело дрожало после сражения с лошадьми, кровь стучала в висках от ярости и боли. Теперь нужно посмотреть, что с Дианой… Собравшись с силами, Торн поднялся на ноги и тут услышал, как со стуком отворилась дверца кареты.
Диана вывалилась наружу, все еще держа пистолет в руке. Он смотрел на ее бледное лицо, дрожащие руки, на платье в полном беспорядке. Верх левого рукава пропитался кровью.
– Вот черт, тебя ранили.
– Все в порядке, – пробормотала она и, пошатываясь, пошла к нему. – Пуля задела верх плеча. Что с тобой? Ты хромаешь! – вскрикнула Диана.
Торн кинулся к ней и, не говоря ни слова, прижал Диану к себе.
Она спрятала лицо у него на груди.
– Не могу поверить, ты их остановил… Ты спас нас, Торн.
Позади него, тяжело дыша и переминаясь с ноги на ногу, лошади просто стояли, слишком усталые, чтобы продолжать сопротивляться.
Диану трясло после такого испытания, и единственным желанием Торна было держать ее вот так, пока она не успокоится.
На него накатила волна страха и гнева. Диана могла погибнуть. А кучер, может, уже мертвый, лежит где-то на обочине дороги.
Но главное, о чем подумал Торн, в ярости стиснув зубы, и в чем не сомневался, это покушение было тщательно спланировано.
Глава 14
Только часа через два у Торна появится время подумать о возможных мотивах нападавших. Первой же заботой было найти раненого кучера.
Засветив фонари, Торн развернул карету и взобрался на козлы. Рядом уселась Диана, которая наотрез отказалась одна ехать в карете. Он не возражал потому, что рассчитывал на ее помощь в поиске пропавших слуг.
Они нашлись примерно в миле по дороге назад Кучер слава Богу, был жив. Лакей держал в руках голову раненого пытаясь удобнее устроить его. Оба утверждали, что бандиты поскакали в сторону Ричмонда, причем кучер называл бандитов не иначе, как «треклятыми трусами», и сильно сокрушался, что не успел выхватить свой мушкет, поточу что они подстрелили его первым.
У него пострадало плечо, определил Торн, который опустился на колени, чтобы осмотреть рану. Ранение было не слишком тяжелым, но пулю нужно было удалить, и чем быстрее, тем лучше.
– Ему нужен врач, – озвучила Диана мысль Торна.
Он кивнул, соглашаясь. Предпочтительнее всего было прямиком двинуться к нему домой в Мейфэр, где у него под рукой всегда был свой доктор. Поначалу Торн хотел отвезти Диану к ней в студию, но было жалко времени – слуга серьезно пострадал. Вдобавок ему хотелось, чтобы ее плечо обязательно осмотрел профессионал, чтобы быть спокойным за ее состояние. Но решающим было желание не отпускать ее домой до тех пор, пока он не подключит кого-нибудь из своих слуг к ее охране. Если убийцы метили в него, она тоже может быть под угрозой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31