— Не согласен. До сегодняшнего вечера он не принимал нас всерьез. Он сделает все, что от него зависит, лишь бы избавить ее от тюрьмы. Отсюда следует, что он убедит ее привести Лафитта. Если у него не получится, что же — Лафитта не будет, зато будет капитан Денти.
— Ладно, сенатор, — вздохнул Беннет. — Раз уж так нужно для дела, пусть этот сукин сын получит свое.
Глава 13
К моменту возвращения Клода Том Даниелс уже успел рассказать остальным матросам о том, что Алексис бежала, но была поймана и доставлена назад в дом Дэвидсона. В итоге Клода с нетерпением поджидало гораздо больше народу, чем ему бы хотелось.
Клод задержался у входа на время, как ему показалось, достаточное для того, чтобы матросы успели заметить, что он не настроен на разговоры и объяснения. Затем он мимо них прошел в дальний угол комнаты к бару, достал бутылку бренди и плеснул себе в стакан, так и не проронив ни слова.
— Капитан Денти отказалась принять их условия, — наконец выдавил Клод. — Ей будут предъявлены обвинения, и, вероятно, скоро состоится суд.
— Ублюдки! — выругался Гарри. — Кто думал, что они дойдут до такой низости?
— Капитан Денти, — ответил Клод.
— А мистер Медисон… — начал было Форрест и запнулся.
— Президента там не было. Остальные действовали в соответствии со своими желаниями.
— Проклятие! Где они ее держат? — спросил, стукнув кулаком по подлокотнику кресла, Майк.
— Вам лучше об этом не знать.
— Но, капитан, как же так! — возмутился Том. — Мы не можем ее оставить в беде! Мы должны что-нибудь предпринять!
— В самом деле, сэр! — поддержал товарища Гарри, и остальные ответили одобрительным гулом.
Они не заметили, как опасно вспыхнули зеленые глаза Клода.
— Она настоящая героиня, капитан, — горячо продолжал моряк. — Для всех нас она больше, чем просто…
— Для всех вас она ничто! Ничто, понимаете?! Вы все! — Клод со злостью швырнул бокал с бренди в камин, и он разбился вдребезги, ударившись о кирпич. — Не смейте даже пытаться выяснить, куда ее увели! Любого из вас отдадут под суд за попытку ее выручить! Я не позволю никому из своих подчиненных подвергать себя такому позору! Она приняла то, что произошло, и вы должны смириться с этим!
Клод не представлял, что однажды наступит день, когда гнев его людей обратится против него, но и сейчас, несмотря на драматичность момента, он не решался сказать им, что у него в запасе остался еще один, быть может, последний шанс убедить Алексис сделать то, что она должна была сделать с самого начала. Он не хотел, чтобы все эти люди ухватились за эту последнюю ниточку надежды.
— Нечего вам здесь торчать! Ступайте вон! Купите себе по бутылке и по шлюхе и забудьте о том, что вы ее вообще знали! Спокойной ночи!
С этими словами Клод, ни на кого не глядя, вышел из комнаты.
Моряки опомнились не сразу.
— Не может быть, чтобы он и вправду… Ведь так? — прорезал тишину голос Майка.
Если первая часть фразы была произнесена тоном вполне убедительным, то под конец его голос стал подозрительно хриплым.
— Она молодчина, правда, ребята? Что с ней сделали! Мы должны что-то предпринять.
— Мы ничего не будем предпринимать.
Все оглянулись на этот ровный, глухой голос. Лендис тряхнул седой головой. Он был бледен.
— Нечего строить планы, — повторил он. — Раз капитан сказал нет — значит, нет. Мы не можем идти против его приказов. — Лендис обвел моряков усталым взглядом и с грустной улыбкой добавил: — Или вы забыли, что мы все еще у него служим?
На этом обсуждение закончилось. Лендис встал, взял свое пальто и вышел из дома. Вскоре его примеру последовали остальные. Странно, но многим показалось, что на дне глаз старика теплятся искры надежды, тогда как скорбная складка губ словно говорила о том, что рассчитывать на хороший финал нечего. Кто его знает, что было у него на уме.
Поднявшись в спальню, сбросив китель и расстегнув воротник рубашки, Клод улегся на кровать. Злость ушла, он чувствовал себя так же спокойно, как тогда, когда покинул столовую Дэвидсона. Закинув руки за голову, он поигрывал темно-рыжими прядями. Глаза его были закрыты, черты лица разгладились.
Сейчас его согревала пришедшая наконец уверенность в том, что Алексис удастся убедить. Пусть способом, который он в самом деле не хотел пускать в ход, но он поможет ей избежать тюрьмы.
Курт Джордан взглянул на стоявшего рядом Пича. Ветер трепал темные волнистые пряди волос юнги, хлестал его ими по лицу, лишая Джордана удовольствия видеть ясные глаза мальчишки. Джордан улыбался, глядя туда же, куда был устремлен взгляд паренька.
— Еще несколько часов, Пич, и капитан Денти будет с нами.
Пич поднял взгляд.
— Вы думаете, она там? — с надеждой в голосе спросил он. — Что, если они увезли ее? Не могли же они в самом деле посадить ее под арест? Я хочу сказать, что, если она в тюрьме?
— Эй, притормози, парень, — засмеялся Джордан. — Вначале нам придется навести кое-какие справки. Может, она уже сама выбралась отсюда. А если нет, нетрудно будет разузнать, что с ней приключилось. Встретимся с кем-нибудь с «Конкорда», разговорим его, а не получится по-хорошему, заставим расколоться по-плохому. Мы найдем ее, и перестань волноваться.
— Да я не только из-за этого волнуюсь, капитан.
— А из-за чего же еще?
— Она ведь будет на нас ужасно сердита, не так ли?
— Как фурия.
— И это вас не беспокоит? — с удивлением в голосе сказал Пич; он даже представить боялся, что будет с ним, если на его несчастную голову обрушится гнев капитана Денти.
— Ерунда. Любая буря пустяк, если она будет с нами. Я готов вызвать ее гнев лишь затем, чтобы вновь полюбоваться этими желтыми горящими глазами.
Пич повернулся лицом в ту сторону, где виднелась земля. Раннее утреннее солнце светило у него за спиной и согревало его своими лучами.
Клод проснулся, едва первые солнечные лучи упали ему на лицо. Он уснул, не раздеваясь, но от этого вовсе не чувствовал себя разбитым: скорее, наоборот, так хорошо он не спал уже много дней. Взгляд его был ясен, и голова тоже. Он позволил себе понежиться еще немного, предвкушая удовольствие от предстоящего дня.
Не торопясь, он принял ванну и переоделся, затем прошел в комнату Алексис. Медленно сложил ее одежду. Из старого сундука он вытащил одеяла и подушки и с благоговейной тщательностью, с которой укладывают фамильный драгоценный хрусталь, сложил в сундук ее пожитки, последним уложив голубой наряд.
Наскоро перекусив, Клод затащил сундук в карету и поехал в порт. Миновав стоянку «Конкорда», он направился к пирсу, где швартовались торговые суда. Словно скучающий зевака, он подходил то к одному, то к другому моряку, расспрашивая про перевозимый груз, про то, как идут дела и к какому порту приписан корабль, куда направляется. Как раз посреди такой беседы ни о чем он вдруг и увидел то, чего так боялся все это время, но так ждал увидеть сейчас. Оборвав разговор на полуслове, он пошел прочь от озадаченного собеседника к кромке воды. В порт заходил очередной корабль — торговое судно Квинтонской компании — то самое судно, на котором плавала капитаном Алексис. Корабль направлялся в устье Потомака. Наскоро Клод нацарапал записку, затем передал ее пробегавшему мимо мальчишке и указал на корабль. Тот согласно кивнул, спрятал чаевые, и Клод вернулся к карете.
Клод долго петлял по боковым улочкам, примыкавшим к порту, убивая время, и все же приехал к дому Дэвидсона слишком рано. Ему было приказано подождать, и он ждал, поставив ногу на стоявший перед ним сундук.
— Вы хотели меня видеть, мистер Дэвидсон? — спросил Клод, когда его пригласили войти.
— Да. Где вещи капитана Денти?
Клод невольно подумал о том, что Дэвидсон выглядит так, будто всю ночь не сомкнул глаз. Он улыбнулся, не без злорадства подумав о том, что бессонница — удел людей с нечистой совестью.
— В сундуке в холле. Я отнесу их к ней наверх, если вы не передумали предоставить нам рандеву.
Дэвидсон, казалось, весьма удивился сказанному Клодом.
— О, конечно, не передумал. Вы должны с ней поговорить. Мистер Медисон будет весьма разочарован, если она откажется нам помочь.
— Вы с ним встречались?
— Первое, что я сделал утром, — это переговорил с Президентом. Он с большим интересом выслушал наш доклад и был очень расстроен из-за того, что нам пришлось ее арестовать. Он хочет, чтобы мы пришли к пониманию.
— Я добиваюсь того же, — твердо заявил Клод.
— Хорошо. Идите к ней прямо сейчас. Передайте словечко с охранником, как мы договорились. Сегодня у меня встреча с Беннетом и доктором Юстисом. — Дэвидсон нахмурился и со вздохом добавил: — Эта война заставляет нас всех работать на износ.
— О да, понимаю.
Дэвидсон с любопытством взглянул на Клода, не вполне уверенный в том, что капитан способен понять заботы государственных мужей.
— Конечно, капитан Клод, я вполне отдаю себе отчет в том, что сражаться приходится таким, как вы, и вы в конечном итоге решаете исход войны. Но и нам, стратегам, достается нелегко.
Клод улыбнулся и пожал руку Дэвидсона.
— Я заставлю капитана Денти поступить как подобает. Мы с ней будем сражаться в этой войне вместе.
Все так же улыбаясь, Клод вышел из комнаты.
— И что вы по этому поводу думаете, капитан? — спросил Нед Аллисон.
Джордан сложил записку и спрятал ее в карман.
— Кто передал тебе это? — обратился он к мальчишке, принесшему послание.
— Я не знаю, как его зовут, сэр. Он не сказал. Сказал только, чтобы я отдал вот этот листок кому-нибудь на этом корабле.
Мальчик переминался с ноги на ногу, теряясь под взглядами всех этих людей.
— А как он выглядел? Посыльный пожал плечами.
— Высокий. Одет хорошо. В форме, не знаю, какого звания. Довольно сильный, но не такой плотный, как вы.
Он взял одну из медных монет, переданных ему Клодом, тряхнул ее на ладони и добавил, глядя на нее:
— Волосы еще у него были вот такого цвета.
Джордан криво усмехнулся.
— Все в порядке, парень, этого довольно. А теперь давай, убирайся отсюда.
Джордан подождал, пока мальчик уйдет, а затем сказал Неду и Питеру:
— Поступим так, как нас просят в этой записке. Скорее всего ее написал Клод Таннер. До четырех часов подождем, а если что-то окажется не так, мы разнесем этот город по кирпичику, но ее найдем.
Питер кивнул, добавив:
— А этого ублюдка Клода булыжниками забросаем.
Проснувшись утром, Алексис не сразу вспомнила, где она и почему здесь оказалась. Сев в постели, она огляделась, только сейчас заметив некоторые из вещей, находившихся в комнате.
Кровать ее представляла собой довольно массивное, но не лишенное элегантности сооружение с четырьмя высокими столбцами и пологом. На тумбочке возле кровати стоял тазик и кувшин со свежей ароматной водой. Рядом, аккуратно сложенные, лежали чистые полотенца. На спинке стула висел бледно-зеленый халат.
Алексис вздохнула. Похоже, они решили сменить тактику, и все эти приятные мелочи служат лишь одной цели. Ее пытаются склонить на свою сторону подкупом.
Алексис подумала о том, что, находясь в этой комнате, она легко могла бы посчитать себя гостьей, но звук поворачиваемого в замочной скважине ключа вскоре развеял иллюзию. Голос стражника за дверью известил ее о том, что завтрак подан.
— Доброе утро, мисс, — охранник внес в комнату поднос с дымящейся яичницей с беконом.
Алексис предпочла не отвечать на приветствие и только сухо поблагодарила его, когда он, поставив поднос на тумбочку, вышел из комнаты. Есть Алексис не очень хотелось, и поэтому большую часть завтрака она оставила нетронутой.
Перекусив, Алексис умылась и накинула халат, должно быть, принадлежавший жене или любовнице Дэвидсона. В комнате было жарко, даже душно. Алексис подошла к окну и, распахнув его, посмотрела вниз. Двое солдат, прогуливавшихся под окнами, немедленно подняли головы. И это Дэвидсон предусмотрел. Алексис снова овладело чувство безнадежности, но она решительно тряхнула головой, словно сбрасывая с себя груз отчаяния. Лучше отойти от окна подальше и не поддаваться больше пораженческим настроениям. Как она могла так низко пасть? Почему сдалась без борьбы? Почему позволила им обращаться с собой так, будто она кукла в их руках?! Алексис схватила с каминной полки хрустальную вазу и швырнула ее на пол. Ее била дрожь, словно тело избавлялось от последних следов отчаяния. Щеки ее пылали. Встревоженный звоном разбитого стекла, в комнату вбежал охранник.
— Что вы наделали?! — воскликнул он, медленно переводя взгляд с осколков на полу у босых ног Алексис к ее лодыжкам, икрам. Взгляд его полз вверх по ее все еще трепетавшему телу.
Застигнутая в момент движения, Алексис не успела опустить занесенную вверх руку, и сейчас рука медленно возвращалась на место. Лицо ее хранило выражение столь полного удовлетворения, которое, по мнению охранника, гораздо уместнее было бы видеть на лице женщины в постели. Губы ее были чуть приоткрыты, и глаза сверкали как у счастливой любовницы, благодарной своему партнеру за доставленное наслаждение.
Алексис наклонилась и стала собирать осколки.
— Я сбила вазочку с каминной полки, — как ни в чем не бывало сказала она. — Мне жаль, что я вас побеспокоила. Пожалуйста, сообщите мистеру Дэвидсону, что я с удовольствием возмещу ему убыток.
— Ну да, как же иначе. Только интересно, как вы это сделаете, если будете сидеть в тюрьме?
Алексис чуть склонила голову набок, пристально глядя на своего тюремщика, затем вдруг отвернулась, чтобы спрятать улыбку.
— Вы правы. Я забыла, где я нахожусь и что мне предстоит. Впрочем, это не важно. Я все равно найду способ расплатиться с вашим хозяином.
Стражник пробормотал что-то себе под нос и вернулся на пост, нарочито громко возясь с ключами.
Собрав осколки, Алексис села на стул лицом к двери и стала ждать. Она ждала того единственного, кто умел понять и оценить все, что творилось у нее в душе, кто, как никто другой, умел угадать побудительные мотивы любого из ее поступков. Она ждала его с тем же предвкушением счастливого мига свидания, с каким прожил это утро Клод. Она была уверена в том, что он придет, и удовольствие видеть его вновь было сравнимо лишь с удовольствием снова оказаться с ним в постели.
Вдруг она услышала в холле его голос. Эти звуки, глубокие, насыщенные, красивого тембра, заставили ее подскочить, словно он привел в действие сжатую в ней пружину. Минута — и он вошел, тихо закрыв за собой дверь.
В его лице было нечто странное, нечто такое, чему она не могла дать названия.
— Клод, — произнесла она, сделай шаг к нему навстречу, и замолчала, не в силах говорить из-за снова охватившей ее дрожи.
Он приблизился к ней, не касаясь ее, но осознавая, что именно этого они хотят оба и лишь откладывают на время, чтобы продлить удовольствие.
— Я знаю, — сказал он. — Я знал об этом с того момента, как вошел в эту комнату. Я знал это уже вчера, когда ты была уверена в том, что все потеряно, когда не решалась взглянуть мне в глаза и едва смогла уйти. Уже тогда я знал, что приду завтра к тебе и застану тебя вновь готовой к борьбе.
Руки его легли ей на плечи, и ее руки, взметнувшись вверх, обняли его за шею. Их губы встретились. Они целовали друг друга жадно, жестоко, не скрывая больше переполнявших их чувств. Пальцы его нащупали пояс ее халата. Развязав узел, он просунул руку внутрь. Рука его вначале легко скользила по нежной обнаженной плоти, затем вдруг с силой, почти болезненно сжала ее тело. Он заключил ее в объятия, прижимая ближе к себе, заставляя стонать от странной смеси боли и наслаждения. Клод заполнил ее рот своим языком, ощупывая ее небо, пробуя его на вкус. Затем он стал целовать ее глаза, щеки, волосы.
Алексис жадно ловила ртом воздух, так, будто ее вот-вот готова была накрыть огромная волна. Она слышала его легкий дразнящий смех где-то у ямки на горле. Он схватил зубами серебряное ожерелье, чуть-чуть прикусив кожу вокруг металла, затем впился губами ей в шею, словно раня своим поцелуем. Пальцы Алексис сами легли на пуговицы его рубашки; не замечая, что делает, она принялась расстегивать их. Клод остановил ее и, положив руки на воротник ее халата, осторожно спустил его с плеч.
Он отступил назад, глядя, как легкая бледно-зеленая ткань, струясь, скользит вниз, вдоль золотистых рук, открывая обнаженную грудь, живот, бедра, ноги. С тихим шорохом, так похожим на вздох, что когда-то ему хотелось украсть у Алексис, тот вздох, что некогда принадлежал ему, ее одежда упала на пол. Алексис задрожала, но не сделала ни одного движения, чтобы закрыться, зная, что он хочет смотреть на нее и видеть, как она дрожит. Она была не в силах противостоять той власти, что он имел над ней. Клод медленно обошел вокруг, лаская взглядом всю ее, каждый уголок ее тела, вспоминая вкус, запах, ощущение ее плоти.
— Весь день, — сказал он, остановившись у нее за спиной.
Она посмотрела на него через плечо, но он осторожно повернул ее голову, заставляя смотреть на кровать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56