– Анемон горько усмехнулась. – Эта легкомысленная особа была по-своему мила, и даже ее муж, Казберт, который обычно мало интересовался детьми, после того случая каждый вечер за ужином гладил меня по голове и разрешал на всю ночь оставлять у кровати зажженную свечу. Но мне еще долго снились кошмары. Во сне на меня снова наваливался весь тот ужас: темнота, спертый воздух… Я просыпалась с криком, вся в холодном поту.
Стивен крепче обнял девушку.
– Подумать только: я грозился тебя запереть! Теперь понятно, почему ты была так напугана.
Анемон содрогнулась и положила голову ему на плечо.
– По крайней мере мне больше не снятся кошмары! – Она вымученно улыбнулась. – Но я не могу даже думать о заточении – не важно, где и на какое время. Наверное, я сойду с ума, если мне придется снова пережить что-то подобное.
– В таком случае у тебя очень опасная работа, – задумчиво проговорил Стивен. – Ты никогда об этом не думала, Анемон? Ведь ты в любой момент можешь попасть в плен к врагам. Разоблаченных шпионов обычно сажают в тюрьму.
– Я всегда работала так, чтобы не попадаться! – легко отозвалась она, уютно устроившись на его груди. – До тех пор, пока на моем пути не появился ты.
Он ухмыльнулся и погладил ее по волосам:
– Меня можешь не бояться, милая. Я никогда тебя не обижу.
Она вдруг напряглась и отпрянула, посмотрев на его красивое лицо.
– Это правда, Стивен? – очень серьезно спросила она.
– Неужели ты все еще сомневаешься во мне?
– Я боюсь, – прошептала она и увидела, как вопросительно потемнели его блестящие глаза.
– Меня? – тихо спросил он.
Она покачала головой:
– Себя.
Наступило долгое молчание. Взгляды их встретились, и Анемон уловила в его глазах внезапную вспышку нежности и понимания. Руки девушки медленно заскользили вверх и обвились вокруг его шеи. Она прижалась к сильной груди Стивена и услышала, как он глубоко втянул в себя воздух.
– Анемон, ты даже не представляешь… как ты восхитительно красива! Я хочу тебя – сегодня, сейчас!
От этих слов по спине девушки побежали мурашки.
– Знаешь, – неожиданно усмехнулась она, – однажды ты сказал, что я не так уж и красива, и посоветовал Энтони подыскать себе кого-нибудь получше.
Стивен нахмурился.
– Неужели я так сказал? – удивленно пробормотал он. – И о чем я только думал, черт возьми? – Он обнял ее за талию и еще крепче прижал к себе. – Значит, я был слеп… и непростительно глуп!
– Не стоит говорить об этом, Стивен! – Она с улыбкой вскинула на него глаза. – Я знаю, что ты считаешь меня не такой красивой, как Сесилия… Но это не важно. Важно то, что ты чувствуешь.
– Не такой красивой, как Сесилия? – Он засмеялся и коснулся ладонью ее щеки. – Моя милая, да она и в подметки тебе не годится! А что касается моих чувств к тебе… – Его темно-синие, как ночное небо, глаза, восхищенно заблестели при виде хрупкого, изящного личика девушки, выжидательно поднятого вверх, и огромных глаз, отливавших серебром из-под длинных пушистых ресниц. Волосы, спадавшие к талии сверкающим водопадом локонов, были подобны шелку в его руках. Опьяненный красотой Анемон, он хотел вобрать ее всю в себя, обнять и овладеть ею так, как еще никогда не владел ни одной женщиной. – Разреши мне их проявить, – сказал он и припал к губам Анемон в страстном поцелуе, все крепче сжимая ее в своих объятиях.
Она сдалась в плен его губ и рук, охваченная такой же неистовой бурей эмоций. Мягкие губы девушки призывно раскрылись, и его язык проворно скользнул внутрь ее рта. Охваченная огнем желания, Анемон ответила на дразнящие, возбуждающие ласки Стивена. Ее язык вступил в игру с его языком. Наконец Стивен застонал и обеими руками сжал ее голову, удерживая девушку. Его поцелуи становились все настойчивее, вознося Анемон к пылающим небесам золотого огненного мира, наполненного светом и пьянящими ароматами любви.
Казалось, прошла целая вечность. Наконец Анемон почувствовала, что его пальцы расстегивают маленькие перламутровые пуговицы сзади на платье. В следующее мгновение тяжелый аквамариновый бархат плавно спустился с плеч девушки, скользнул по бедрам и упал на пол мягким покрывалом. Все это время губы Стивена не отрывались от ее губ. За платьем последовала тонкая сорочка.
Теперь Анемон стояла нагая в его объятиях. Ее нежная кожа сияла в свете фонарей. Стивен глядел жадным взором на розовые бутоны сосков девушки и начал ласкать их пальцами. Анемон стонала от этих мучительно-сладостных прикосновений. Она не заметила, как расстегнула батистовую рубашку Стивена и пробралась к темной поросли волос на его груди. Стараясь не задеть бинтов, она погладила напряженные мускулы и остановилась в том месте, где билось его сердце.
Девушка чувствовала, как оно колотится под ее ладонью, и где-то в недрах ее существа зародилось странное томление. Подхватив девушку на руки, Стивен отнес ее на кровать и нежно уложил на шелковое покрывало. Она смотрела на него из-под полуопущенных ресниц. Вот он нагнулся и замер, неотрывно глядя в ее затуманившиеся глаза. Фонари отбрасывали золотистый свет на его крепкое бронзовое тело.
– Я хочу тебя, Анемон. Я так тебя хочу!
Она притянула его к себе и коснулась его губ своими губами. Их окутало невидимое облако огня.
– Я тоже хочу тебя, Стивен. Я люблю тебя, – прошептала она слова, которые вырвались из самой глубины души.
Стивен накрыл ее своим телом и запустил руки в серебристые локоны, разметавшиеся по подушке. Он принялся жадно целовать девушку, а она все крепче прижимала его к себе. Он поднял голову, прочертил губами огненную дорожку от груди к плечу и слегка прикусил нежную кожу.
Анемон издала полувздох-полустон. Во власти нового, неподвластного разуму состояния она провела ногтями по бугристым мускулам его спины. Сила и мощь Стивена приводили ее в восторг. Его страсть передавалась ей. Он тихо пробормотал что-то низким, гортанным голосом, не прекращая целовать Анемон, и начал раздвигать ее ноги коленями. Страх прорвался сквозь растущую страсть, и она вдруг застыла. Но губы Стивена, невероятно нежные, защекотали ей ухо.
– Не бойся, Анемон. Я не сделаю тебе больно. Не бойся.
Его язык скользнул по изящному контуру ее уха, и она содрогнулась от яростного желания. Стивен почувствовал это, но продолжал свои медленные, дразнящие ласки. Он слегка прикусил мочку ее уха, потом лениво спустился к шее и прочертил пламенные круги на обеих грудях. Его руки обхватили упругие округлости, и большие пальцы начали ласкать затвердевшие соски.
Анемон извивалась и стонала под ним. Стивен довел девушку до последней черты возбуждения и нежно вошел в нее. Его трясло от желания, но он сдерживал свою страсть, чтобы не сделать ей больно и вознестись к высотам блаженства одновременно с ней.
Весь вечер его обуревали самые разные чувства. Нежность и сочувствие неразделимо сплелись с плотским вожделением, а потом превратились в нечто совершенно новое и незнакомое. Стивен знал лишь, что она не похожа на других женщин, и то, что он испытывал, выходило за рамки обычного, знакомого ему желания. Теперь, слившись с ней воедино, он отбросил прочь все другие мысли и побуждения, стремясь к одной пламенной цели: сделать ее своей.
В первый момент, когда он только вошел в нее, она вскрикнула от испуга и боли. Он вобрал ее крик своим поцелуем. Потом боль смешалась с удовольствием, и Анемон отдалась во власть этим сладостным ощущениям. Она охотно открылась, чтобы принять его в себя, сгорая в огне невыносимого, томящего желания.
Когда он погрузился глубже и задвигался быстрее, ее возбуждение достигло предела, и страсть, так долго пребывавшая в заточении, вырвалась наружу бушующим восторгом. Она двигалась в такт его движениям, так же бурно и неистово, как и он, выгибаясь и отдавая себя. Наконец Анемон вскрикнула, на этот раз от мучительного наслаждения, которое достигло самой высшей точки и потрясло девушку до самых глубин ее естества. «Как чудесно! – подумала она. – Какое невероятное ощущение!»
В следующее мгновение она уже не могла ни о чем думать, только стонала и извивалась, пронзенная огненным копьем страсти. Они со Стивеном были едины, и сердце ее источало любовь. Она знала, что будет любить его вечно. Когда их восхитительное соитие завершилось, они лежали, опустошенные и измученные. Стивен уронил голову ей на плечо, а она коснулась его волос дрожащими пальцами, охваченная прекрасным чувством свободы и любви.
Прошло много времени, прежде чем девушка шевельнулась в его объятиях. Стивен приподнялся на локте и посмотрел на нее:
– В чем дело, милая?
– Ничего, я просто хотела тебе сказать.
– Что сказать?
На губах Анемон задрожала робкая улыбка.
– Я люблю тебя.
Стивен нагнулся ближе. Взгляд его был ласков и серьезен.
– Я еще никогда, – заговорил он, делая ударение на каждом слове, – не любил ни одну женщину. И думал, что так никогда и не полюблю. – Она хотела что-то сказать, но он приложил палец к ее губам и продолжил: – До сегодняшнего дня.
Казалось, он был удивлен своими словами не меньше, чем она. Радостно засмеявшись, Анемон притянула его к себе, и они вновь занялись любовью. Когда ночная тьма стала постепенно рассеиваться, они наконец заснули, усталые и счастливые, в объятиях друг друга.
Проснувшись, Анемон обнаружила, что лежит, уютно устроившись под боком у Стивена. Ее движения разбудили его.
– Ты не спишь, любимая?
– Нет, только что проснулась. Я думаю.
– О чем же?
– Не важно.
– Нет, важно! – Стивен решительно повернул девушку к себе лицом и скользнул рукой по ее бедру. – Никаких секретов! Говори.
Анемон высвободилась из его объятий и со вздохом села. Прохладный ночной воздух заставил ее вздрогнуть, и она натянула на себя простыню.
– Хорошо, раз ты настаиваешь, – мягко проговорила она и задумчиво посмотрела на Стивена. – Мне не дает покоя один вопрос – вчера вечером мы так и не обсудили его… Кто этот Де Воба, о котором писал Марсье в своем письме? Я никогда раньше о нем не слышала.
Стивен громко расхохотался:
– Только ты, моя крошка, способна думать в такой момент о подобных вещах! – Он тоже сел и, зарывшись лицом в копну ее волос, нежно, но настойчиво привлек девушку к себе. – Неужели Англия и ее безопасность никогда не выходят у тебя из головы?
– А у тебя из головы когда-нибудь выходит благополучие Америки?
Он застонал:
– Ну что мне с тобой делать?
Она начала было отвечать, но он перебил ее:
– Нет, молчи. Я покажу тебе кое-что! – Он схватил ее и страстно поцеловал – долгим, неистовым поцелуем, от которого захватывало дух и мутился разум. Только когда она начала задыхаться и прильнула к нему слабеющим телом, он прервал поцелуй и спросил: – Так что ты там говорила про Де Воба, моя милая?
– Про к-кого? – недоуменно прошептала Анемон.
Стивен засмеялся, с довольным видом отпустил девушку и встал с постели. Ничуть не смущаясь своей наготы, он подошел к письменному столу. Анемон в восхищении смотрела, как играют мускулы при каждом движении его высокой широкоплечей фигуры.
– Вино или коньяк? – спросил он, поднимая два хрустальных бокала.
Она выбрала вино. Стивен подкрутил фитиль лампы, оставив лишь маленький золотой лучик, и почти в полной темноте снова подсел на кровать к девушке. Они принялись пить мадеру из только что открытой бутылки.
– Жан-Пьер Де Воба, – сказал он, поглаживая ее тонкую руку, – блестящий аристократ, фанатично преданный Наполеону. Я виделся с ним на коронации.
– На коронации Бонапарта? Ты там был? – удивленно спросила Анемон.
– Конечно! – Он посмотрел на нее с шутливой надменностью. – Туда съехались лучшие агенты со всего мира. Кто бы упустил возможность лицезреть, как в недрах Нотрдамского собора Наполеон вырвет корону из рук кардинала и водрузит ее себе на голову? Уж конечно, не я.
Анемон засмеялась:
– Хотелось бы и мне это видеть! И что же Де Воба? Как он отнесся к этой церемонии?
Стивен задумался. Он медленно отпил вина.
– Наслаждался каждой минутой. Этот человек буквально боготворит Бонапарта.
Анемон тоже погрузилась в размышления:
– И теперь он готовит какой-то заговор – несомненно, в интересах своего кумира. Таков твой вывод?
– К сожалению, да. Де Воба – человек очень хитрый и жестокий. Он способен на любое злодейство, чтобы упрочить господство Франции и империю Бонапарта. Но что, черт возьми, он замышляет в Новом Орлеане?
– И какая роль в этом замысле отводится Пауку? – Анемон выразительно посмотрела на Стивена. – Я слышала о нем, а ты?
– Конечно! – Он нахмурился. – Агент, работающий сразу на несколько стран, подозреваемый во многих убийствах, в том числе Пелхама, Марсье и Снида.
– Паук – живая легенда, – тихо сказала девушка. – Если нам удастся найти его и обезвредить…
– Ты мыслишь глобально, крошка! – усмехнулся Стивен. – И тебя не пугает его жуткая репутация? Говорят, он крайне жесток и не допускает промашек.
– Чепуха! Непогрешимых людей нет. – В уголках губ Анемон заиграла легкая улыбка. – Представляю, какая это будет удача – поймать самого Паука! Мой отец был бы очень доволен.
– Твой отец?
– Томас Карстейз. – Она пожала плечами. – Я представилась тебе вымышленной фамилией, милый Стивен.
Он уставился на нее во все глаза:
– Томас Карстейз? Ты дочь Томаса Карстейза?
Она кивнула:
– Похоже, ты о нем слышал.
– Да о нем слышали все разведчики мира! – Стивен метнул на девушку взгляд, полный веселого любопытства. – Говорят, он мастер высшего класса и слывет лучшим шифровальщиком и дешифровщиком нашего времени, гением международной дипломатии, способным выуживать самые тонкие секреты из, казалось бы, безнадежных источников информации.
– Как мило! – Анемон засмеялась, чувствуя, как по телу разливается восхитительное тепло от выпитого вина. Она сделала еще глоток. – Да, у отца неплохая репутация среди профессионалов.
Стивен покачал головой.
– Томас Карстейз… – удивленно пробормотал он. – Ты говоришь, что Паук – живая легенда? Томас Карстейз – точно такая же легенда. Я бы многое отдал за встречу с ним. – Стивен пристально посмотрел на девушку. – Я слышал о том, что он погиб – в Испании, несколько месяцев назад. Мне очень жаль, Анемон…
Она опустила ресницы и слегка отвернулась, пытаясь скрыть улыбку.
– Анемон? – окликнул Стивен, и она подняла глаза.
На этот раз ей не удалось спрятать их веселый блеск. Стивен покачал головой.
– Так вот оно что! – Его красивое лицо расплылось в улыбке. – Ну ладно, милая, и где же сейчас этот старый кудесник?
– Где же ему еще быть? – Анемон лукаво прищурилась. – В Новом Орлеане, конечно!
Стивен взял из ее руки пустой бокал и поставил на пол вместе со своим, потом повернулся к девушке, которая сидела в его постели и смотрела на него с веселым интересом. Он обнял ее и решительно уложил на подушку.
– Я вижу, Анемон Карстейз, – ласково проговорил он, – мне еще многое предстоит о тебе узнать.
Они смотрели друг другу в глаза, забыв про Томаса Карстейза. В этот момент не существовало ничего – только они двое, темная каюта и легкое покачивание корабля.
– Теперь ясно, над чем мне придется работать, – заметил Стивен.
– Да, тебе многое надо узнать… – прошептала она, ласково обхватив его лицо ладонями. – Может, лучше начать прямо сейчас?
– Сию минуту! – Он отбросил простыню в сторону и медленно оглядел ее сияющую наготу. Под его восторженным взором Анемон почувствовала легкий трепет и замерла в предвкушении. Стивен медленно склонился над ней и поцеловал ее в живот. Она задрожала. – На это потребуется время, – сказал Стивен, лаская губами ее груди, – но я намерен действовать с предельной тщательностью.
И он успешно выполнил свое намерение. К этому выводу Анемон пришла много позже, когда к ней вернулась способность думать.
Глава 15
Небо над Нью-Брансуиком уже окрасил закат, когда «Морской лев» прибыл в гавань Сент-Джона. На горизонте полыхали розовато-лиловые и оранжевые полосы, а в небе плыли белые прозрачные облачка, тронутые по краям огненным светом. В воздухе стаями кружили чайки и журавли, пикируя за рыбой и пронзительно крича на рыбаков. Весь пейзаж был исполнен красоты и очарования.
Анемон любовалась им с палубы, пока «Морской лев» скользил по заливу Фанди. Они бросили якорь в оживленном порту. Ее поразил чудесный вид этого приморского городка. Вдали, за Сент-Джоном, зеленели сосновые леса и поднимались горы с плоскими вершинами. Около гавани лепились одна к другой крыши многочисленных сельских домиков и магазинов.
В этой мирной картине не было ничего зловещего и опасного, и все же Анемон ощутила знакомое посасывание под ложечкой, когда взгляд ее прошелся по высоким парусам качавшихся на воде кораблей и докам, в которых сновали рабочие люди. Она всегда испытывала такое ощущение перед началом опасного задания: мышцы напряжены, чувства обострены до предела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
Стивен крепче обнял девушку.
– Подумать только: я грозился тебя запереть! Теперь понятно, почему ты была так напугана.
Анемон содрогнулась и положила голову ему на плечо.
– По крайней мере мне больше не снятся кошмары! – Она вымученно улыбнулась. – Но я не могу даже думать о заточении – не важно, где и на какое время. Наверное, я сойду с ума, если мне придется снова пережить что-то подобное.
– В таком случае у тебя очень опасная работа, – задумчиво проговорил Стивен. – Ты никогда об этом не думала, Анемон? Ведь ты в любой момент можешь попасть в плен к врагам. Разоблаченных шпионов обычно сажают в тюрьму.
– Я всегда работала так, чтобы не попадаться! – легко отозвалась она, уютно устроившись на его груди. – До тех пор, пока на моем пути не появился ты.
Он ухмыльнулся и погладил ее по волосам:
– Меня можешь не бояться, милая. Я никогда тебя не обижу.
Она вдруг напряглась и отпрянула, посмотрев на его красивое лицо.
– Это правда, Стивен? – очень серьезно спросила она.
– Неужели ты все еще сомневаешься во мне?
– Я боюсь, – прошептала она и увидела, как вопросительно потемнели его блестящие глаза.
– Меня? – тихо спросил он.
Она покачала головой:
– Себя.
Наступило долгое молчание. Взгляды их встретились, и Анемон уловила в его глазах внезапную вспышку нежности и понимания. Руки девушки медленно заскользили вверх и обвились вокруг его шеи. Она прижалась к сильной груди Стивена и услышала, как он глубоко втянул в себя воздух.
– Анемон, ты даже не представляешь… как ты восхитительно красива! Я хочу тебя – сегодня, сейчас!
От этих слов по спине девушки побежали мурашки.
– Знаешь, – неожиданно усмехнулась она, – однажды ты сказал, что я не так уж и красива, и посоветовал Энтони подыскать себе кого-нибудь получше.
Стивен нахмурился.
– Неужели я так сказал? – удивленно пробормотал он. – И о чем я только думал, черт возьми? – Он обнял ее за талию и еще крепче прижал к себе. – Значит, я был слеп… и непростительно глуп!
– Не стоит говорить об этом, Стивен! – Она с улыбкой вскинула на него глаза. – Я знаю, что ты считаешь меня не такой красивой, как Сесилия… Но это не важно. Важно то, что ты чувствуешь.
– Не такой красивой, как Сесилия? – Он засмеялся и коснулся ладонью ее щеки. – Моя милая, да она и в подметки тебе не годится! А что касается моих чувств к тебе… – Его темно-синие, как ночное небо, глаза, восхищенно заблестели при виде хрупкого, изящного личика девушки, выжидательно поднятого вверх, и огромных глаз, отливавших серебром из-под длинных пушистых ресниц. Волосы, спадавшие к талии сверкающим водопадом локонов, были подобны шелку в его руках. Опьяненный красотой Анемон, он хотел вобрать ее всю в себя, обнять и овладеть ею так, как еще никогда не владел ни одной женщиной. – Разреши мне их проявить, – сказал он и припал к губам Анемон в страстном поцелуе, все крепче сжимая ее в своих объятиях.
Она сдалась в плен его губ и рук, охваченная такой же неистовой бурей эмоций. Мягкие губы девушки призывно раскрылись, и его язык проворно скользнул внутрь ее рта. Охваченная огнем желания, Анемон ответила на дразнящие, возбуждающие ласки Стивена. Ее язык вступил в игру с его языком. Наконец Стивен застонал и обеими руками сжал ее голову, удерживая девушку. Его поцелуи становились все настойчивее, вознося Анемон к пылающим небесам золотого огненного мира, наполненного светом и пьянящими ароматами любви.
Казалось, прошла целая вечность. Наконец Анемон почувствовала, что его пальцы расстегивают маленькие перламутровые пуговицы сзади на платье. В следующее мгновение тяжелый аквамариновый бархат плавно спустился с плеч девушки, скользнул по бедрам и упал на пол мягким покрывалом. Все это время губы Стивена не отрывались от ее губ. За платьем последовала тонкая сорочка.
Теперь Анемон стояла нагая в его объятиях. Ее нежная кожа сияла в свете фонарей. Стивен глядел жадным взором на розовые бутоны сосков девушки и начал ласкать их пальцами. Анемон стонала от этих мучительно-сладостных прикосновений. Она не заметила, как расстегнула батистовую рубашку Стивена и пробралась к темной поросли волос на его груди. Стараясь не задеть бинтов, она погладила напряженные мускулы и остановилась в том месте, где билось его сердце.
Девушка чувствовала, как оно колотится под ее ладонью, и где-то в недрах ее существа зародилось странное томление. Подхватив девушку на руки, Стивен отнес ее на кровать и нежно уложил на шелковое покрывало. Она смотрела на него из-под полуопущенных ресниц. Вот он нагнулся и замер, неотрывно глядя в ее затуманившиеся глаза. Фонари отбрасывали золотистый свет на его крепкое бронзовое тело.
– Я хочу тебя, Анемон. Я так тебя хочу!
Она притянула его к себе и коснулась его губ своими губами. Их окутало невидимое облако огня.
– Я тоже хочу тебя, Стивен. Я люблю тебя, – прошептала она слова, которые вырвались из самой глубины души.
Стивен накрыл ее своим телом и запустил руки в серебристые локоны, разметавшиеся по подушке. Он принялся жадно целовать девушку, а она все крепче прижимала его к себе. Он поднял голову, прочертил губами огненную дорожку от груди к плечу и слегка прикусил нежную кожу.
Анемон издала полувздох-полустон. Во власти нового, неподвластного разуму состояния она провела ногтями по бугристым мускулам его спины. Сила и мощь Стивена приводили ее в восторг. Его страсть передавалась ей. Он тихо пробормотал что-то низким, гортанным голосом, не прекращая целовать Анемон, и начал раздвигать ее ноги коленями. Страх прорвался сквозь растущую страсть, и она вдруг застыла. Но губы Стивена, невероятно нежные, защекотали ей ухо.
– Не бойся, Анемон. Я не сделаю тебе больно. Не бойся.
Его язык скользнул по изящному контуру ее уха, и она содрогнулась от яростного желания. Стивен почувствовал это, но продолжал свои медленные, дразнящие ласки. Он слегка прикусил мочку ее уха, потом лениво спустился к шее и прочертил пламенные круги на обеих грудях. Его руки обхватили упругие округлости, и большие пальцы начали ласкать затвердевшие соски.
Анемон извивалась и стонала под ним. Стивен довел девушку до последней черты возбуждения и нежно вошел в нее. Его трясло от желания, но он сдерживал свою страсть, чтобы не сделать ей больно и вознестись к высотам блаженства одновременно с ней.
Весь вечер его обуревали самые разные чувства. Нежность и сочувствие неразделимо сплелись с плотским вожделением, а потом превратились в нечто совершенно новое и незнакомое. Стивен знал лишь, что она не похожа на других женщин, и то, что он испытывал, выходило за рамки обычного, знакомого ему желания. Теперь, слившись с ней воедино, он отбросил прочь все другие мысли и побуждения, стремясь к одной пламенной цели: сделать ее своей.
В первый момент, когда он только вошел в нее, она вскрикнула от испуга и боли. Он вобрал ее крик своим поцелуем. Потом боль смешалась с удовольствием, и Анемон отдалась во власть этим сладостным ощущениям. Она охотно открылась, чтобы принять его в себя, сгорая в огне невыносимого, томящего желания.
Когда он погрузился глубже и задвигался быстрее, ее возбуждение достигло предела, и страсть, так долго пребывавшая в заточении, вырвалась наружу бушующим восторгом. Она двигалась в такт его движениям, так же бурно и неистово, как и он, выгибаясь и отдавая себя. Наконец Анемон вскрикнула, на этот раз от мучительного наслаждения, которое достигло самой высшей точки и потрясло девушку до самых глубин ее естества. «Как чудесно! – подумала она. – Какое невероятное ощущение!»
В следующее мгновение она уже не могла ни о чем думать, только стонала и извивалась, пронзенная огненным копьем страсти. Они со Стивеном были едины, и сердце ее источало любовь. Она знала, что будет любить его вечно. Когда их восхитительное соитие завершилось, они лежали, опустошенные и измученные. Стивен уронил голову ей на плечо, а она коснулась его волос дрожащими пальцами, охваченная прекрасным чувством свободы и любви.
Прошло много времени, прежде чем девушка шевельнулась в его объятиях. Стивен приподнялся на локте и посмотрел на нее:
– В чем дело, милая?
– Ничего, я просто хотела тебе сказать.
– Что сказать?
На губах Анемон задрожала робкая улыбка.
– Я люблю тебя.
Стивен нагнулся ближе. Взгляд его был ласков и серьезен.
– Я еще никогда, – заговорил он, делая ударение на каждом слове, – не любил ни одну женщину. И думал, что так никогда и не полюблю. – Она хотела что-то сказать, но он приложил палец к ее губам и продолжил: – До сегодняшнего дня.
Казалось, он был удивлен своими словами не меньше, чем она. Радостно засмеявшись, Анемон притянула его к себе, и они вновь занялись любовью. Когда ночная тьма стала постепенно рассеиваться, они наконец заснули, усталые и счастливые, в объятиях друг друга.
Проснувшись, Анемон обнаружила, что лежит, уютно устроившись под боком у Стивена. Ее движения разбудили его.
– Ты не спишь, любимая?
– Нет, только что проснулась. Я думаю.
– О чем же?
– Не важно.
– Нет, важно! – Стивен решительно повернул девушку к себе лицом и скользнул рукой по ее бедру. – Никаких секретов! Говори.
Анемон высвободилась из его объятий и со вздохом села. Прохладный ночной воздух заставил ее вздрогнуть, и она натянула на себя простыню.
– Хорошо, раз ты настаиваешь, – мягко проговорила она и задумчиво посмотрела на Стивена. – Мне не дает покоя один вопрос – вчера вечером мы так и не обсудили его… Кто этот Де Воба, о котором писал Марсье в своем письме? Я никогда раньше о нем не слышала.
Стивен громко расхохотался:
– Только ты, моя крошка, способна думать в такой момент о подобных вещах! – Он тоже сел и, зарывшись лицом в копну ее волос, нежно, но настойчиво привлек девушку к себе. – Неужели Англия и ее безопасность никогда не выходят у тебя из головы?
– А у тебя из головы когда-нибудь выходит благополучие Америки?
Он застонал:
– Ну что мне с тобой делать?
Она начала было отвечать, но он перебил ее:
– Нет, молчи. Я покажу тебе кое-что! – Он схватил ее и страстно поцеловал – долгим, неистовым поцелуем, от которого захватывало дух и мутился разум. Только когда она начала задыхаться и прильнула к нему слабеющим телом, он прервал поцелуй и спросил: – Так что ты там говорила про Де Воба, моя милая?
– Про к-кого? – недоуменно прошептала Анемон.
Стивен засмеялся, с довольным видом отпустил девушку и встал с постели. Ничуть не смущаясь своей наготы, он подошел к письменному столу. Анемон в восхищении смотрела, как играют мускулы при каждом движении его высокой широкоплечей фигуры.
– Вино или коньяк? – спросил он, поднимая два хрустальных бокала.
Она выбрала вино. Стивен подкрутил фитиль лампы, оставив лишь маленький золотой лучик, и почти в полной темноте снова подсел на кровать к девушке. Они принялись пить мадеру из только что открытой бутылки.
– Жан-Пьер Де Воба, – сказал он, поглаживая ее тонкую руку, – блестящий аристократ, фанатично преданный Наполеону. Я виделся с ним на коронации.
– На коронации Бонапарта? Ты там был? – удивленно спросила Анемон.
– Конечно! – Он посмотрел на нее с шутливой надменностью. – Туда съехались лучшие агенты со всего мира. Кто бы упустил возможность лицезреть, как в недрах Нотрдамского собора Наполеон вырвет корону из рук кардинала и водрузит ее себе на голову? Уж конечно, не я.
Анемон засмеялась:
– Хотелось бы и мне это видеть! И что же Де Воба? Как он отнесся к этой церемонии?
Стивен задумался. Он медленно отпил вина.
– Наслаждался каждой минутой. Этот человек буквально боготворит Бонапарта.
Анемон тоже погрузилась в размышления:
– И теперь он готовит какой-то заговор – несомненно, в интересах своего кумира. Таков твой вывод?
– К сожалению, да. Де Воба – человек очень хитрый и жестокий. Он способен на любое злодейство, чтобы упрочить господство Франции и империю Бонапарта. Но что, черт возьми, он замышляет в Новом Орлеане?
– И какая роль в этом замысле отводится Пауку? – Анемон выразительно посмотрела на Стивена. – Я слышала о нем, а ты?
– Конечно! – Он нахмурился. – Агент, работающий сразу на несколько стран, подозреваемый во многих убийствах, в том числе Пелхама, Марсье и Снида.
– Паук – живая легенда, – тихо сказала девушка. – Если нам удастся найти его и обезвредить…
– Ты мыслишь глобально, крошка! – усмехнулся Стивен. – И тебя не пугает его жуткая репутация? Говорят, он крайне жесток и не допускает промашек.
– Чепуха! Непогрешимых людей нет. – В уголках губ Анемон заиграла легкая улыбка. – Представляю, какая это будет удача – поймать самого Паука! Мой отец был бы очень доволен.
– Твой отец?
– Томас Карстейз. – Она пожала плечами. – Я представилась тебе вымышленной фамилией, милый Стивен.
Он уставился на нее во все глаза:
– Томас Карстейз? Ты дочь Томаса Карстейза?
Она кивнула:
– Похоже, ты о нем слышал.
– Да о нем слышали все разведчики мира! – Стивен метнул на девушку взгляд, полный веселого любопытства. – Говорят, он мастер высшего класса и слывет лучшим шифровальщиком и дешифровщиком нашего времени, гением международной дипломатии, способным выуживать самые тонкие секреты из, казалось бы, безнадежных источников информации.
– Как мило! – Анемон засмеялась, чувствуя, как по телу разливается восхитительное тепло от выпитого вина. Она сделала еще глоток. – Да, у отца неплохая репутация среди профессионалов.
Стивен покачал головой.
– Томас Карстейз… – удивленно пробормотал он. – Ты говоришь, что Паук – живая легенда? Томас Карстейз – точно такая же легенда. Я бы многое отдал за встречу с ним. – Стивен пристально посмотрел на девушку. – Я слышал о том, что он погиб – в Испании, несколько месяцев назад. Мне очень жаль, Анемон…
Она опустила ресницы и слегка отвернулась, пытаясь скрыть улыбку.
– Анемон? – окликнул Стивен, и она подняла глаза.
На этот раз ей не удалось спрятать их веселый блеск. Стивен покачал головой.
– Так вот оно что! – Его красивое лицо расплылось в улыбке. – Ну ладно, милая, и где же сейчас этот старый кудесник?
– Где же ему еще быть? – Анемон лукаво прищурилась. – В Новом Орлеане, конечно!
Стивен взял из ее руки пустой бокал и поставил на пол вместе со своим, потом повернулся к девушке, которая сидела в его постели и смотрела на него с веселым интересом. Он обнял ее и решительно уложил на подушку.
– Я вижу, Анемон Карстейз, – ласково проговорил он, – мне еще многое предстоит о тебе узнать.
Они смотрели друг другу в глаза, забыв про Томаса Карстейза. В этот момент не существовало ничего – только они двое, темная каюта и легкое покачивание корабля.
– Теперь ясно, над чем мне придется работать, – заметил Стивен.
– Да, тебе многое надо узнать… – прошептала она, ласково обхватив его лицо ладонями. – Может, лучше начать прямо сейчас?
– Сию минуту! – Он отбросил простыню в сторону и медленно оглядел ее сияющую наготу. Под его восторженным взором Анемон почувствовала легкий трепет и замерла в предвкушении. Стивен медленно склонился над ней и поцеловал ее в живот. Она задрожала. – На это потребуется время, – сказал Стивен, лаская губами ее груди, – но я намерен действовать с предельной тщательностью.
И он успешно выполнил свое намерение. К этому выводу Анемон пришла много позже, когда к ней вернулась способность думать.
Глава 15
Небо над Нью-Брансуиком уже окрасил закат, когда «Морской лев» прибыл в гавань Сент-Джона. На горизонте полыхали розовато-лиловые и оранжевые полосы, а в небе плыли белые прозрачные облачка, тронутые по краям огненным светом. В воздухе стаями кружили чайки и журавли, пикируя за рыбой и пронзительно крича на рыбаков. Весь пейзаж был исполнен красоты и очарования.
Анемон любовалась им с палубы, пока «Морской лев» скользил по заливу Фанди. Они бросили якорь в оживленном порту. Ее поразил чудесный вид этого приморского городка. Вдали, за Сент-Джоном, зеленели сосновые леса и поднимались горы с плоскими вершинами. Около гавани лепились одна к другой крыши многочисленных сельских домиков и магазинов.
В этой мирной картине не было ничего зловещего и опасного, и все же Анемон ощутила знакомое посасывание под ложечкой, когда взгляд ее прошелся по высоким парусам качавшихся на воде кораблей и докам, в которых сновали рабочие люди. Она всегда испытывала такое ощущение перед началом опасного задания: мышцы напряжены, чувства обострены до предела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35