Женщина по имени Матильда отвернулась, и Анна услышала божественный звук льющейся воды. Налив воду в бокал, женщина осторожно приподняла голову Анны и поднесла бокал к ее губам.– Пейте медленно, мелкими глотками, – сказала Матильда, заметив, как Анна жадными глотками набросилась на воду. – Не так быстро, – повторила Матильда, отведя бокал.Анна готова была ее убить. Она еще не утолила жажду и могла бы выпить целое ведро. Внутри все горело, будто она неделю провела в Сахаре. Но сопротивляться было невозможно. У нее не было сил даже выругаться.– Где… я… и что…– Вы находитесь в вашей спальне, синьорина Анна, – в доме синьора Джулиано, вашего суженого, – ласково ответила Матильда. – Вы не помните, что с вами произошло? Врач сказал, что это лекарство, которое он вам прописал. Я сейчас позову синьора Джулиано. Он будет счастлив, что вы наконец пришли в себя.– Но…– Лежите спокойно, синьорина, господин Джулиано все вам расскажет.Матильда удалилась. Анна слышала ее шаги и стук двери. Снова закрыв глаза, она почувствовала себя хрупкой фигуркой из мейсенского фарфора, которую разбили и снова пытались склеить, а клей еще не просох. Что же произошло? И кто такой Джулиано? Знакомое имя. Но как выглядит человек с этим именем, не могла вспомнить. Голова была совершенно пустая.Открылась дверь. Послышались чьи-то шаги по деревянным половицам. На этот раз тяжелые мужские шаги. Открыв глаза, Анна увидела лицо молодого мужчины, склонившегося над ней.– Джулиано! – Приятное тепло расплылось во всем ее теле. Боже, как она счастлива его видеть. От радости у нее на глаза навернулись слезы. А ведь всего минуту назад она не могла вспомнить, кто такой Джулиано.– Анна, как я счастлив, – радостно воскликнул он, схватив ее за руку. Его прекрасные темные глаза увлажнились, когда он целовал ее руки. – Я… мы… Мы все… мы так волновались за тебя.– Что…– Ты ничего не помнишь? Ты была без сознания, когда мы нашли тебя ранним утром на пороге нашего дома. Кто-то пытался тебя убить. И почти… – Он сжал губы, из его глаз покатились слезы. – И это почти удалось негодяю. Ты потеряла много крови. Врач сомневался, что ты выживешь. У тебя был жар. Мы все молились за тебя, ночью и днем, и вот наконец Господь услышал наши молитвы.Он всхлипнул, уткнувшись лицом в ладонь возлюбленной. Постепенно к ней возвращалась память. Анна начала вспоминать все детали, лица людей, стоявших у ее кровати, лекарства и микстуры, которые вливали ей в рот. И вдруг она вспомнила все: свою ночную прогулку, шаги за спиной, испуг и, конечно, ту темную фигуру с ножом в руке. Слава Богу, она не умерла. Но… Вспомнив весь этот кошмар, Анна схватилась за горло, словно ее кто-то душил. Она боялась прикоснуться к животу. Ее губы дрожали. Как это ни мучительно страшно, но она должна задать этот вопрос:– Что с ребенком? – прошептала она. – Он жив?Джулиано улыбнулся сквозь слезы и нежно погладил ее по лицу.– Все в порядке, дорогая, – сказал он, смахивая слезу. – Врач говорит, что за него можно не беспокоиться. Ребенок жив.Анна обвила руками шею Джулиано, прижала его к себе и разрыдалась, дав волю слезам. Она не стеснялась своих чувств, вспомнив, что до недавнего времени совсем не думала о детях. Но сейчас, когда в ее чреве зрело новое существо, она не хотела его потерять. Она не отдаст его никому.Матильда тихо покашляла.– Синьор Джулиано, – сказала она. В голосе старой служанки слышалось искреннее сожаление, что она вынуждена вмешаться в их разговор. – Вы же знаете, что сказал доктор, – синьорине Анне нужен полный покой, и я вынуждена просить вас уйти. Джулиано улыбнулся.– Матильда права. Тебе нужен покой, любимая. Вечером я снова к тебе зайду.Но Анна не желала его отпускать. Нет, она не может отпустить его, пока не расскажет ему все. Она изо всех сил вцепилась в руку Джулиано и долго не выпускала ее. Нет, он должен остаться с ней и выслушать всю историю.– Матильда, пожалуйста, еще немного, – умоляла Анна, глядя на старую служанку. Та снисходительно кивнула. – Джулиано, выслушай меня. Я должна так много рассказать тебе.Джулиано покачал головой и нежно убрал прядь волос с ее лица.– Отложим твой рассказ до завтра. А теперь отдыхай, дорогая. Тебе надо выспаться.– Нет! Ты не понимаешь! Откладывать нельзя. Джулиано, я видела его лицо.– Чье лицо?– Лицо человека, который на меня напал.Улыбка мгновенно слетела с лица Джулиано, и он снова присел на край кровати.– Ты видела убийцу?Анна кивнула.– Ты его узнала?Анна снова кивнула.– Хорошо. Матильда, иди на кухню и принести бульон для синьоры, – настойчиво скомандовал он, ожидая, когда закроется дверь.– А теперь расскажи все по порядку.Анна перевела дух. Сердце бешено колотилось, и на нее снова нахлынули сомнения и страх, который она испытала при виде черного человека с кинжалом. Ей стало дурно. Только бы хватило духу все рассказать Джулиано, даже ценой страшных воспоминаний о занесенном над ее головой клинке. Она должна набраться духу и все сказать. Возможно, тогда он наконец поверит, что Козимо совсем не так безобиден, как они думают с Лоренцо.– Это случилось немного за полночь. Я возвращалась домой, – начала она, сразу заметив вопросительный взгляд в глазах Джулиано. Естественно, он хотел знать, что она делала ночью на улице, где была, и имел полное право на это. Ведь она была его невестой. Что же делать? Она дала слово Джакомо де Пацци – никому не говорить ни слова об их встречах. – Я шла узкими улочками, чтобы сократить дорогу, и вдруг услышала чьи-то шаги. Кто-то шел за мной по пятам. Я остановилась, но никого не заметила, а оглянувшись… – Вспомнив все происшедшее, Анна снова чуть было не лишилась чувств. – И там… Там…– Успокойся, Анна, – ласково сказал Джулиано, поглаживая ее по руке. – Сейчас ты в безопасности. Все позади. Тот человек больше не причинит тебе вреда. Если тебе тяжело вспоминать об этом, поговорим завтра.Но Анна решительно затрясла головой.– Нет. Не завтра, а сегодня. – Она всхлипнула, стиснув зубы, посчитала до десяти, потом продолжила свой рассказ. – В двух шагах от меня стоял человек в длинном черном плаще с капюшоном, и в его руке был кинжал. Я не успела даже вскрикнуть, как он зажал мне рот и приставил к груди нож. Когда я лежала на земле, то увидела его лицо. – Она перевела дух. – Это был Ансельмо, слуга Козимо.Глаза Джулиано вспыхнули бешенством.– Это серьезное обвинение, Анна. Ты уверена, что это был именно он?– Да, Джулиано. Я видела его, как тебя сейчас.– Не могу поверить, что Козимо… – Он смолк, уставившись на одеяло, словно на нем мог прочесть, что делать дальше. – В это трудно поверить. Мне всегда казалось, что Козимо питает к тебе искреннее расположение, можно сказать, даже боготворит тебя. Но зачем его слуге понадобилось убивать тебя?– Я же тебе говорила, что Козимо замышляет убить тебя. Возможно, он узнал об этом и, опасаясь, что его план рухнет, решил заставить меня замолчать.Джулиано тяжело дышал, в задумчивости качая головой.– Ничего не понимаю. Может быть, люди все-таки правы, считая его сумасшедшим? – Лицо его побелело, как полотно. – Я должен поговорить с Лоренцо. Он посоветует, что нам дальше делать. К сожалению, сейчас его нет во Флоренции, он вернется лишь поздно вечером. – Джулиано снова схватил руку Анны. – Дорогая, ты чувствуешь в себе силы повторить в присутствии Лоренцо все, что рассказала мне сейчас?Анна кивнула.– Завтра я приведу его к тебе, сразу же после мессы. А до этого прошу тебя никому ничего не рассказывать. Слышишь? Ни слова о том, что случилось. Пусть это останется между нами.Анна вздохнула. Вот они, Медичи. Имя семьи, их репутация должны быть незапятнанны – любой ценой!– Обещаю, – ответила Анна.– Благодарю тебя. – Джулиано склонился над ней и нежно поцеловал в лоб. В его глазах блестели слезы. Он любил Козимо, и Анна могла это понять. В каком-то смысле Козимо ей тоже нравился. – А теперь успокойся. Матильда принесет тебе бульон, а потом ты должна уснуть. Постараюсь заглянуть к тебе попозже, но не обещаю.Анна кивнула и, поцеловав его, закрыла глаза. Она сделала все, что могла. Теперь Джулиано все знает. Они с Лоренцо примут все меры и позаботятся о том, чтобы обезопасить Козимо. Все будет хорошо.Она слышала, как дверь снова открылась и вошла Матильда с подносом, на котором стояла миска с ароматным бульоном. Анна, хотя и не была голодна, не могла отказаться от нескольких ложек бульона.– Подождите, синьорина, я помогу вам, – сказала Матильда, разворачивая салфетку на ее груди, и начала медленно кормить Анну из ложечки. Отправляя бульон в рот больной, ложку за ложкой, она рассказала ей последние новости.– Скажи мне, Матильда, сколько времени я здесь лежу? – спросила Анна.– Довольно давно, синьорина. Как же вам было плохо! Думаю, с того дня прошли недели четыре!– Уже целый месяц? – При этом известии у Анны едва не остановилось сердце. – Пресвятая Бородица! Какое же сегодня число?– Двадцать пятое апреля, синьорина, – с готовностью ответила Матильда.– Нет!Анна вскрикнула, как подстреленная птица. Резким движением, выбив из рук Матильды миску с бульоном, она вскочила, пытаясь спрыгнуть с постели, не обращая внимания на страшную боль. Сегодня 25 апреля! Не прошло и четверти часа, как отсюда вышел Джулиано. Он сказал ей, что завтра они зайдут к ней вместе с Лоренцо. Завтра! Завтра же 26 апреля! В этот день он будет убит! Анне стало дурно. Так дурно, что ее затошнило. Она корчилась от тошноты, ревела от безысходности, но все это не имело никакого значения. Она должна бежать к Джулиано, предупредить его, умолять, чтобы он не ходил к обедне. Он непременно должен остаться дома.– Синьорина! Синьорина!Как сквозь сон Анна слышала голос Матильды. Старая служанка пыталась ее удержать, успокоить, но Анна сопротивлялась изо всех сил. Она лишь смутно сознавала, что стоит на своих ногах у кровати в луже из смеси бульона и рвотных масс, среди острых осколков миски, которые больно резали ее босые ноги. Она испытывала такую боль, что с трудом дышала, а ее неродившийся ребенок бурно колотился в животе – по-видимому, тоже от страха.– Синьорина, что вы делаете? – в ужасе вскричала Матильда. Она всерьез опасается за рассудок своей госпожи. Схватив Анну обеими руками, она завопила: – Ложитесь в постель, синьорина, я позову врача. Успокойтесь, синьорина, все будет хорошо.– Матильда, я должна поговорить с Джулиано, я… – В этот момент ноги у Анны подкосились, и она свалилась на пол. Силы покинули ее. – Матильда, я… Джулиано не должен идти к обедне…Служанка помогла ей лечь в постель, глядя на нее полными жалости и сочувствия глазами.Заливаясь слезами, Анна уткнулась головой в подушку.
Козимо находился в сводчатом подвале лаборатории, объясняя Леонардо суть проблемы. Несколько лет назад он оборудовал это помещение для опытов по алхимии, оснастив его всем необходимым. Посередине стояли три длинных стола из крепкой твердой древесины, способной выдерживать самые большие нагрузки: на такую поверхность можно было лить жидкости, ее могли жечь огнем – и на ней не оставалось никаких следов. Стены были заполнены полками с книгами и рукописями по алхимии на латинском, греческом, древнееврейском, итальянском и немецком языках. На деревянных и железных столах стояли стеклянные флаконы всевозможных размеров. Над огромным очагом висели медные сосуды. С низкого свода свисало множество масляных лампад, освещавших все пространство. Вдоль стен протянулись длинные скамьи с сотнями тщательно закупоренных склянок и банок, наполненных всевозможными травами, маслами, минералами и эссенциями животного происхождения, добытыми Козимо самыми невероятными способами. Время от времени он спрашивал себя, почему бы не продать все это богатство и не заполнить погребок винами. Но сейчас, заметив, как при виде этих сокровищ засверкали глаза Леонардо да Винчи, он понял, что поступил правильно, не избавившись от своих приобретений. Он словно знал, предчувствовал, что настанет момент, когда они ему еще понадобятся.– Вы полагаете, что нам удастся определить, какой яд Джакомо подмешал в сахар? – спросил Козимо.– Непременно удастся, – мгновенно ответил Леонардо, взяв в руки два флакона и читая на них этикетки:«Изумруд, кристаллы, Индия». – Он бережно поставил бутылочки на свое место. – При такой оснащенности лаборатории мы без труда справимся с нашей задачей. Здесь есть все, что нам надо: корень мандрагоры, змеиная кожа, омела и даже драконий зуб. Такой лаборатории позавидовал бы любой алхимик. Единственный ее недостаток состоит в том, что ею никто не пользуется.– Это неудивительно, поскольку я здесь почти не бываю, – пояснил Козимо. – Я оборудовал этот подвал лет десять назад и с тех пор был здесь всего два раза. – Он пожал плечами. – Алхимия, безусловно, интересная наука, но в чисто теоретическом смысле. Заниматься алхимией на практике мне кажется отвратительным. Когда толчешь в ступе сушеных летучих мышей, например, становится дурно от этой вони. Нет, предоставляю другим заниматься подобными делами.Леонардо улыбнулся.– Вы хотите сказать, – таким, как я? Понимаю. – Окинув долгим взором своды подвала, он засиял от восторга. – Приступим к делу. Где тот порошок, в котором вы подозреваете яд?Козимо протянул Леонардо мешочек. Одно дело – прочитать множество книг, почерпнуть из них знания, и совсем другое дело – провести практические опыты по определению яда, подмешанного Джакомо. Это мог сделать только один человек во Флоренции – гениальный Леонардо да Винчи.Леонардо открыл мешочек, принюхался к порошку и высыпал горстку в крошечную латунную плошку, внимательно разглядывая странную субстанцию.– Выглядит как обычный сахар… – Он задумчиво покачал головой. – … Я чувствую какой-то знакомый запах.– Я тоже, но не могу понять, какой именно.– Не волнуйтесь, Козимо, как-нибудь определим, какой именно.Но вместо того чтобы подойти к полкам и выбрать соответствующие травы и жидкости, смешать, сделать отвар или поджечь их, как предполагал Козимо, Леонардо сел на низкий треножник и, выпрямив спину, закрыл глаза.«Готовится к работе», – решил Козимо и не стал задавать лишних вопросов. Леонардо должен сконцентрироваться. Но когда тот и по прошествии часа продолжал сидеть в той же позе с закрытыми глазами, Козимо занервничал. Конечно, интересно понаблюдать за гением в процессе работы, но время поджимало.– Вы не хотите наконец приступить к экспериментам? – спросил он и, поднявшись со скамьи, нетерпеливо зашагал по комнате. – Время не терпит, дорогой Леонардо, а мы не продвинулись ни на шаг.Леонардо открыл глаза. Казалось, он страшно удивился, что здесь, кроме него, есть еще кто-то.– Вам кажется, что я сижу просто так и бесполезно трачу время? – спросил Леонардо. – Разумеется, мы можем провести целый ряд опытов и наобум перепробовать все яды. Замечу, что тогда нам не хватит вашего порошка, чтобы проверить все варианты. Нет, я не просто сижу. – Он покачал головой. – Я чувствую, что ответ совсем близко. Видите ли, Козимо, если правильно сформулировать вопрос, то ответ придет сам собой. И только потом, как я надеюсь, можно приступить к эксперименту.– Что вы имеете в виду?– У нас нет ни одной зацепки относительно того, какой яд мог использовать Джакомо. Ведь у него, как и у вас, есть возможность достать любое вещество из любой страны. На свете существуют сотни, тысячи различных ядов, и вероятность того, что мы случайно сразу же определим тот самый яд, очень мала. Случай, друг мой, весьма ненадежная вещь, и нам не следует на него полагаться.Козимо застонал.– Как же вы собираетесь искать яд? Может быть, вы думаете, что Джакомо вообще не отравлял своей сестры?Леонардо покачал головой.– Нет, я так не думаю. Я, как и вы, считаю, что это он убил Джованну. Но нам нужны веские доказательства.Козимо снова опустился на табурет, подперев лицо руками.– Вот доказательств-то нам и не хватает! Пока мы ничего не знаем. Мы даже не знаем, трава это или яд животного происхождения. – Он тяжело вздохнул. – Стало быть, мы находимся на нулевой точке?– Я бы этого не сказал, – возразил Леонардо. Козимо увидел огонек в его глазах. – Мы знаем достаточно, больше, чем вы думаете.– Мой дорогой друг, честно признаюсь, что мне трудно следовать за вашей мыслью.– Тогда я поясню. – Леонардо улыбнулся. – Мы знали Джованну де Пацци. Мы оба видели ее, слышали, что говорят о ее болезни другие люди – слуги, члены семьи, знакомые. Нам известно, что ее болезнь продолжалась в течение многих лет. Несмотря на то что она изредка вставала с постели и даже выходила из дому, здоровой ее давно никто не видел. Это наша первая и основная зацепка. – Леонардо сложил руки. Сейчас у него был вид доброго и терпеливого учителя, вдалбливающего ученику прописные истины. – Все яды действуют по-разному. А посему можем сразу же вычеркнуть из нашего списка все те яды, которые не вызывают бледности, колик, кошмарных снов и состояния бреда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35