— Восхитительно! — воскликнула ее наставница, потирая руки. — Он считается одной из выгоднейших партий в лондонском обществе. Если вы будете задирать носик перед такими, как он, то, вероятно, станете первой леди еще до конца сезона. Скромная мисс Уилкотт вряд ли сочла бы Дартиза назойливым.
— Не думаю, что лорд-адмирал стремится сделать меня первой леди сезона. — Морин не нравился этот разговор. Особенно возмутило ее то, что Джулиан считается выгодной партией.
Ей, конечно, плевать, но, в конце концов, они все еще женаты! Хотя для него это, наверное, не имеет значения. Бессердечный хам!
Интересно, что сказали бы в его любимом обществе, узнав, что на самом деле он пират и американский шпион?
Она мысленно улыбнулась, подумав, что ему будет очень больно падать с такой высоты. Найти его не составит труда — в свое время. А когда оно придет?
О чем она раздумывает? Один танец с ним, одна встреча у Олмаков — и она полна мечтаний, как леди Мэри.
Чего она ждет? От нее зависит судьба всей команды. Пока они сидят в сыром трюме ее корабля и питаются отбросами, она ест три раза в день и спит на перине.
Завтра же она доложит лорд-адмиралу, что нашла капитана Де Райза и тем самым выполнила свое задание.
Но стоило ей принять это решение, как в ушах зазвучал голос Джулиана: «Что бы ни случилось, не верь этому человеку. Он предаст тебя так же, как в свое время предал твоего отца. Будь начеку, Рини, иначе закончишь жизнь на тюремном судне!»
Неужели ее отец был офицером королевского флота? Был осужден? Попал на тюремное судно? Это звучит слишком нелепо, чтобы быть правдой.
Нет, Джулиан врал. Он выдумал все, и даже то, что все равно любил ее. Да он и не любил ее никогда.
«Самоуверенный ублюдок! Решил, что у меня не хватит мужества выдать его, — думала Морин, кипя от злости. — Неудивительно, что он вышел от Олмаков с таким беззаботным видом. Ничего, первое, что я сделаю завтра утром, — это сообщу о нем Питеру Котуэллу».
Размышляя подобным образом, она не заметила, что карета остановилась перед их маленьким домом.
— О да, — не унималась леди Мэри, — ваш сегодняшний триумф станет предметом зависти всех мамаш, которые побывали у Олмаков, не говоря уж о тех, кому не посчастливилось получить приглашение. Вы были единственной, с кем танцевал господин Дартиз. Нравится вам это или нет, но он выбрал именно вас. Подождите до утра. Вас просто засыплют приглашениями. Вот увидите!
Морин лежала на мягкой перине, но не могла уснуть. Завтрашние газеты напишут обо всех преступлениях Де Райза.
Джулиан Де Райз! Она скрестила руки на груди. Жалкий ублюдок! Дьявол! Злодей! Скоро она посчитается с ним!
«Рини, я все равно любил тебя».
Накрыв голову подушкой, она пыталась избавиться от дьявольского шепота, который продолжал звучать у нее в ушах.
Но вновь и вновь она танцует с Джулианом у Олмаков. Чувствует тепло его рук, слышит завораживающий звук его голоса, пробуждающий в ней давно забытое желание.
Нахлынувшие вслед за этим воспоминания стали еще более мучительны.
Морин увидела себя ласкающей его могучие плечи, затянутые в дорогой темный китель. Затем воображение унесло ее в далекую Вест-Индию. Дикая песчаная отмель. Расстегнув его китель, она страстно целует мускулистое тело…
Проклятие! Она вскочила и перевернула подушку на другую сторону. Так продолжалось довольно долго. Найдя в конце концов удобное положение, Морин вдруг подумала, какова была бы реакция молоденьких лондонских дебютанток, если бы они увидели Джулиана обнаженным! Смогли бы они так же, как она, очертя голову броситься в его объятия?
С этой мыслью она закуталась в одеяло до самого подбородка и уставилась в местами протекший потолок.
Завтра такой напряженный день. Необходимо выспаться, а она вместо этого пялится на потолок Джонстонов.
Перевернувшись на бок, Морин прибегла к безотказному методу борьбы с бессонницей — планированию казни Джулиана Де Райза.
Прогнав прочь карибский бриз, нежные слова и ласки, она следует за тюремной повозкой, перевозящей Де Райза в Тайберн. И вскоре присоединяется к торжествующим крикам жаждущей крови толпы. Она смотрит как он, одетый в лохмотья, поднимается по ступеням эшафота. При виде петли его лицо бледнеет от ужаса. Морин с наслаждением видит, как дрожат его колени, а помощник палача грубо толкает его вперед. Ее окутали сладкая пелена сна и небывалый покой от сознания, что справедливость наконец-то восторжествовала.
Но на этот раз во сне пришли воспоминания…
Глава 9
Вест-Индия, 1805 год
Морин устроилась под бушпритом «Забытой леди», лежа в свернутом парусе, как в гамаке. Она смотрела на звезды, сверкавшие в вышине, словно алмазы. Корабль стоял на якоре недалеко от берега. Волны с тихим шорохом набегали на белый песок отмели поросшего пальмами атолла.
Молодая луна не могла затмить сверкание звезд над черной водой бухты. Мысли Морин медленно текли вслед за плывущей по небу луной, а затем стремительно ринулись вниз, на землю, точно звездный дождь.
— Джулиан, — прошептала она в черноту ночи, — приди ко мне.
Его целомудренный поцелуй разбудил в ней безудержные эротические фантазии. Порой Морин думала, уж не заколдовал ли он ее каким-нибудь варварским заклинанием.
Джулиан обнимает ее… целует… губы, шею, плечи, грудь…
От этих мыслей ее щеки пылали жаром, несмотря на ночную прохладу.
Неподалеку без единого огня стояла на якоре «Судьба». Зажигать свет было слишком рискованно. Рядом могли оказаться корабли, охотившиеся за участниками Альянса.
В последние дни у Морин уже вошло в привычку пристально всматриваться в изящные контуры корабля Джулиана до тех пор, пока не различит окна его каюты.
Ей было интересно знать, как выглядит его каюта. Обставлена ли она с пиратской пышностью: сундуки с сокровищами, мягкое ложе с подушками для любовных утех, или, наоборот, в ней нет ничего лишнего, как принято у американцев.
Морин очень хотелось принять его предложение на ужин, но отец сказал «нет» и топнул ногой, не дав ей открыть рот. Она недоумевала, почему отец так переменился к капитану Де Райзу после того, как тот пригласил ее посетить «Судьбу».
— Я не отпущу тебя туда одну, девочка. До тех пор, пока не буду уверен в его намерениях, — сказал отец строго.
Морин хорошо знала своего отца. С ним было бессмысленно спорить, особенно когда он говорил таким тоном.
Она не понимала, какие намерения имел в виду отец. Ей хотелось лишь одного — поцелуев Джулиана.
Морин задумчиво смотрела, как волны, разрезанные якорной цепью надвое, разбиваются о борт «Судьбы».
Вдруг в густой тени от корпуса судна она заметила какое-то движение. Присмотревшись, она увидела лодку, в которой сидел человек. Лодка шла в сторону «Забытой леди».
Сердце девушки радостно забилось. Джулиан!
Подавшись вперед, Морин наблюдала, как лодка быстро и бесшумно пересекает пространство между кораблями.
Видимо, он обмотал весла тряпками. Если бы она не смотрела в ту сторону, то ни за что не услышала бы его приближения.
Ни вахтенный на палубе, ни дозорный на мачте не заметили подплывающего Джулиана.
Если отец узнает об этом, матросам несдобровать, но она не собиралась докладывать отцу.
— Морин, — прошептал Джулиан, когда его лодка подплыла к судну, — спускайся. Едем со мной.
Она с трудом подавила желание немедленно спрыгнуть к нему.
— Отец не разрешает мне одной посещать ваш корабль. Я дала ему слово.
Джулиан улыбнулся, глядя на нее снизу вверх:
— Поэтому мы поедем на берег.
Морин молча кивнула. Она действительно ничего не обещала насчет берега. Через секунду она была в лодке.
Несколько сильных взмахов веслами — и они оказались рядом с берегом.
— Почему ты не носишь платье, которое я подарил? — спросил он.
— Оно слишком роскошное для меня, — ответила Морин, потупившись.
Джулиан повернул к берегу, держась позади двух стоявших на якоре шлюпок, чтобы их не увидел дозорный. Морин выпрыгнула из лодки и, ухватившись за канат, привычным движением вытащила ее на берег почти до половины.
— Наверное, платье и вправду слишком роскошное, — рассмеялся Джулиан.
Она поймала себя на мысли, что дамы, с которыми он общался, вряд ли прыгали из лодки в воду, не доплыв до берега. Морин была рада, что сейчас ночь и он не видит, как она покраснела. Мужчина с такими манерами не будет добиваться от нее того, что легко может получить в любом порту за несколько монет. Дьявол, с такой внешностью и монеты не понадобятся.
Они брели вдоль песчаного берега. Морин гордо шагала впереди, а Джулиан шел сзади с шерстяным одеялом под мышкой.
— Морин, взгляни на меня, — позвал он. — Мне нравится, что ты ловко управляешься с лодкой, не боишься ступить босой ногой в океан и разбираешься в такелаже не хуже самого опытного моряка.
— Но ведь я не леди, — прошептала она едва слышно.
— Ты просто не знаешь об этом. Сейчас это платье кажется неуместным, но наступит день, когда ты наденешь его и другие женщины, глядя на тебя, умрут от зависти. Держу пари, если ты будешь представлена в лондонском свете, то тебе гарантирован титул «леди сезона». Ни одна их этих неженок не сравнится с тобой. Огонь, который горит в твоей душе, стоит всех нарядов, вместе взятых.
— Сомневаюсь. Я однажды была в Лондоне, и никто не обратил на меня внимания.
— Я бы обязательно обратил.
Даже в темноте она заметила, как горят его глаза, и вдруг поняла, что его не смущают ее сильный загар и ее порывистые движения. Джулиану все равно — в платье она или в робе. Его не заботит, что ее волосы пахнут солью и дегтем, а на руках мозоли и смола. Он любит ее. Любит такой, какая она есть.
Словно прочитав ее мысли, он обнял ее и зашептал:
— Я не осмелился бы пойти против воли твоего отца ради забавы. Я постоянно думаю о тебе. Ты не похожа ни на одну из женщин, которых я когда-либо знал. Я хочу тебя, Рини, а не какую-нибудь из этих светских притворщиц. Сегодня, сейчас, всегда! Я хочу, чтобы мы были вместе до конца наших дней!
Эти слова прогнали ее последние сомнения. Недоверие исчезло.
Я хочу, чтобы мы были вместе до конца наших дней!
Морин не волновало, что он не предлагал ей руку и сердце. Она и не ждала этого от мужчины. Достаточно того, что она желанна и он хочет быть с ней до гробовой доски.
Ее губы, как цветок, раскрылись навстречу его губам. Они опустились на колени прямо на песок и долго стояли так, упиваясь поцелуем.
Его руки, огрубевшие от снастей, ласкали ее так бережно, как будто она была сделана из фарфора. Он развязал ленту, стягивающую ее волосы, и гладил разметавшиеся пряди.
Оторвавшись от его губ, Морин откинулась назад. Джулиан сразу принялся целовать ее шею и плечи. Его поцелуи обжигали кожу. Мечты об этом доводили ее до безумия. Берег покачнулся и поплыл куда-то вниз.
Она распахнула рубашку и, задыхаясь от страсти, прошептала:
— Целуй, целуй меня здесь.
Мелькнула мысль, что она ведет себя бесстыдно. На секунду он замер, глядя на ее обнаженную грудь, а затем принялся ласкать, пока соски не стали твердыми от возбуждения.
Морин глубоко вздохнула. От его прикосновений по всему телу пробегала легкая дрожь. Джулиан вновь нашел ее губы, а потом проложил дорожку из поцелуев по шее к груди. Как только он дошел до соска, Морин выгнулась и застонала от наслаждения. Как ни сладостны были ее мечты, действительность превзошла все ожидания.
Когда Джулиан на мгновение отпрянул, она поежилась от ночной прохлады и поняла, насколько он разгорячен. Он вновь наклонился к ней и начал целовать другую грудь.
Морин теснее прижималась к нему, боясь, что огонь, горящий у нее внутри, погаснет.
Джулиан приподнялся и с улыбкой посмотрел на нее. От столь понравившихся ей мальчишеских черт его лица не осталось и следа. На нее смотрел сгорающий от желания мужчина. Он жаждет ее!
Ей захотелось доставить ему такое же наслаждение, которое она только что испытала. Морин рывком сдернула с него рубашку, следом за ней полетела ее рубашка.
Она провела пальцами по его чисто выбритым щекам, шее и стала осыпать ласками мускулистое тело. Казалось, он сплетен из стальных канатов. Удивительно, что такой сильный мужчина мог быть столь нежным.
Пока она изучала Джулиана, лаская, он оставался недвижим. Глаза его были закрыты. Ее рука замерла, коснувшись пояса его широких штанов. На Морин также были только штаны. Она поняла, что, когда последние барьеры рухнут, ничто не остановит их желание. Морин и не думала отступать. Медленно, пуговицу за пуговицей, она стала расстегивать его штаны, словно ожидая, что он одернет ее. Джулиан не издал ни звука. Ее пальцы почувствовали рвущуюся наружу плоть. Морин расстегнула последнюю пуговицу, и его штаны упали на песок. Она взглянула вниз, на его длинные стройные ноги, а затем нерешительно подняла глаза выше.
Его восставшее естество изумило ее своими размерами. Ей захотелось дотронуться до него, но она не осмелилась.
Джулиан обнял ее и, целуя, увлек на песок. Он начал играть с ее грудями. Нерешительность Морин исчезла. Она скользнула рукой по его животу и…
Он застонал от удовольствия. Ее ласкающие движения стали увереннее.
— Не спеши, Рини, — прошептал он срывающимся голосом, — иначе это произойдет раньше, чем… — Он чуть приподнялся и снял с нее штаны.
В этот миг все вокруг стихло. Даже шепот бриза и плеск волн были неразличимы. Джулиан молча смотрел на Морин. Тень падала ему на лицо, и невозможно было понять, о чем он думает.
Вдруг он наклонился к ней и зашептал:
— Ты похожа на жемчужину дивной красоты, которую только что извлекли из раковины. Ты похитила мое сердце, Рини. — Он откинул с ее лба непослушный локон и вновь принялся ласкать ее, медленно приближаясь к низу живота.
Все предыдущие ощущения Морин померкли перед столь откровенными ласками. Когда в нее проник его палец, она чуть не закричала, но он закрыл ее рот поцелуем, затем убрал руку и лег на нее. Морин раскрылась навстречу его плоти.
— Я так хочу тебя, Рини, — сказал он. — А ты хочешь этого? Ты доверяешь мне, Рини?
Морин открыла глаза.
— Я верю тебе, Джулиан. Пожалуйста, сделай это. Я хочу быть твоей.
Она впервые назвала его по имени.
— Это может быть болезненным. По крайней мере сначала, — прошептал он.
Морин отмахнулась от его предостережения. Что такое боль по сравнению с бескрайним блаженством? Обняв Джулиана за бедра, она притянула его к себе.
Он осторожно вошел в нее, и на мгновение ее обожгло жгучей болью. Но немного погодя вернулось желание, и Морин тихо застонала. Сначала наслаждение накатывало плавно, как волны у их ног, затем стало усиливаться. Морин не могла думать, не могла дышать, подхваченная ритмом его любовного танца. Сладостные волны вздымались все выше, постепенно превращаясь в сентябрьский шторм.
Джулиан, видимо, испытывал те же чувства. Его движения внезапно стали неистовыми. Он гортанно застонал.
Воцарившуюся тишину нарушали только легкий шелест волн и биение любящих сердец.
Лежа в объятиях Джулиана, Морин смотрела на звезды, удивляясь, как она жила без его ласк. В одном она была твердо уверена — последующие дни будут полны этим наслаждением, и они будут рядом с Джулианом в любых морях.
Он шевельнулся и начал целовать ее. Морин шепнула ему:
— Джулиан, я тебя люблю.
Это определило ее дальнейшую судьбу.
Глава 10
Лондон, 1813 год
Морин проснулась. Прогнав остатки сна, наполненного мечтами о Джулиане, она спустилась в гостиную. Маленькая комната была полна весенних роз и лилий и напоминала оранжерею.
Леди Мэри нисколько не преувеличивала, говоря об успехе Морин у Олмаков. Посыльные начали прибывать с раннего утра. И их поток не иссякал. «Крестная» Морин сияла от счастья. Вместе с записками и приглашениями приносили цветы и коробки конфет. Многие «обожатели» даже не были вчера у Олмаков. Прослышав у Уайта о том, что Джулиан Дартиз открыл очередную сенсацию, новую звезду сезона, романтически настроенные охотники за приданым бросились в атаку.
Леди Мэри сидела за письменным столом и сортировала груду корреспонденции. Глядя на нее, можно было заключить, что эта работа ей не в тягость.
— Наконец-то, моя дорогая. Полюбуйся. Я же говорила тебе, — выдохнула леди Мэри.
В эту минуту в комнату ввалилась Люси с охапкой букетов, прижатых к груди, и с подносом, заваленным конвертами и открытками.
— Я никогда не закончу вытирать пыль в этой суматохе, миледи. Эти бесконечные звонки сведут меня с ума. — Она сунула цветы Морин, а поднос своей хозяйке. — И не надейтесь, что ваше серебро заблестит раньше следующего четверга.
— Люси, приложи все усилия, прошу тебя. Это тяжелое время для всех нас, — ответила леди Мэри.
Морин огляделась в поисках места для цветов, но все уже было заставлено букетами и красочно оформленными коробками. Она села на подлокотник дивана рядом с письменным столом и вдохнула цветочный запах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25